Брынза с сельдереем

Лиза Найди

После того случая с пощечиной прошло ещё несколько недель. Жизнь продолжала казаться удивительной сказкой. У меня было всё, что я только могла пожелать и множество того, о чём было трудно и помыслить.

Но вскоре я заскучала.

Меня по–прежнему радовал дом. Я получала удовольствие от мягкой постели, которая автоматически подстраивалась под нужную температуру; от механического чудо–повара, неизменно радовавшего меня диковинным блюдами; от бассейна с прозрачной и чистой водой; от теплицы, в которой были собраны растения со всех уголков вселенной.

Но мне захотелось общения. Захотелось погулять по городу, познакомиться с людьми, посмотреть на мир, частью которого я стала. Он ведь был гораздо больше, чем дом моего мужа.

Когда я сказала об этом, Крис нахмурился. Показалось, что сейчас он меня снова ударит. Но вместо этого он внезапно улыбнулся.

— Конечно–конечно. Ты обязательно должна посмотреть на нашу столицу. Бобтаун прекрасен и велик. Сомневаюсь, что на Армстронге ты видела нечто подобное.

— Ты пойдёшь со мной?

— Нет, к сожалению, — он вздохнул. — Много работы. С этим медовым месяцем я совсем забыл о делах.

Крис подошёл, обнял меня и нежно поцеловал в щеку. Туда, куда несколько недель назад ударил. Я ощутила укол совести — мешаю мужу работать — и мысленно пообещала, что обязательно найду занятие и для себя. У нас было всё, и я могла ничего не делать, но работа была нужна мне не из–за денег, а всего лишь для того, чтобы почувствовать собственную значимость.

— Возьми мой вездеход. Там есть автопилот и справочник, который может работать в режиме гида.

— Хорошо.

В общем, я отправилась на прогулку. Признаюсь, поначалу Бобтаун действительно меня ошеломил. Огромные здания, поднимающиеся ввысь на несколько километров, благо землетрясений на Бобе не было; роботы, свободно передвигающиеся по улицам — кто–то из них подметал, кто–то пел для прохожих, парочка мыла витрину магазина; и, конечно же, люди.

Их можно было разделить на несколько групп. Одинокие мужчины, которые вели себя развязно и постоянно задирали всех остальных. Пары, где кавалер по–свойски прижимал к себе спутницу. И стайки женщин, чьи лица были закрыты масками. Простой овал, на котором прорези для глаз и одна, изогнутая, обозначавшая улыбку. Они шли спокойно и стоически терпели приставания мужчин. Как–то один из них что–то показал им. Все женщины тут же сняли маски. Мужчина осмотрел, выбрал одну из них и увёл.

Помню, как во мне проснулся гнев. Я смотрела на них и ненавидела. Продажные женщины, которые дарят свою любовь за деньги. Уже тогда я понимала, что многим мужчинам так проще, да и не каждому удается найти себе пару, но я всё равно не могла с собой ничего поделать. Этот гнев был сильнее меня.

Вскоре мне стало скучно. Город был прекрасен, но однообразность утомляла. Ничего нового я не видела, хотя и проезжала улицу за улицей. Справочник вещал, но его сообщения отличались лишь именем того, кто построил то или иное здание и описанием того, разработкой каких устройств здесь занимаются.

Когда я выяснила, что в похожем на древнюю стрелу здании — с наконечником и оперением! — когда–то сделали нашего механического чудо–повара, то приказала вездеходу разворачиваться.

На обратном пути я размышляла о том, что нужно будет непременно повторить эту поездку вместе с Крисом. Возможно, в его исполнении рассказ о Бобтауне не покажется мне таким занудным.

Задумавшись, я не заметила, как приехала. И только уже выходя из вездехода и видя перед собой девушку, надевавшую маску, я поняла, что мой муж не терял времени. Если его работа заключалась в том, чтобы спать с проститутками, пока жена в отъезде, то он действительно прекрасно поработал. Девушка с трудом переставляла ноги, а на её лице мелькнули слёзы, прежде чем оно скрылось под маской.

Она прошла мимо, чуть задержавшись и зачем–то сжав мою руку. Легкий импульс, значения которого я не смогла понять в тот момент.

Я не стала ничего ей говорить. В конце концов, при всей ненависти я понимала, что девушка тут виновата меньше всего. Это же не она платила деньги Крису за секс.

Муж встретил меня улыбкой. А я стояла и смотрела в его лицо, пытаясь понять: как можно быть таким лживым? Или, быть может, дело в то, что я его не удовлетворяю? Он не получает от меня всего, что хочет?

Последнее очень сильно взволновало меня, потому я спросила напрямую.

— Что ты, нет, — сказал он настороженно. — А почему ты спрашиваешь?

«Потому что ты водишь домой шлюх, пока меня нет!» — подумала я и сама не заметила, как произнесла это вслух.

Он лишь ухмыльнулся.

— Шлюх? Ха! Можно и так сказать.

— Ублюдок!

Он придвинулся, занёс руку, но не ударил. Лишь заговорил ласково:

— Забудь об этом. Ради твоего же блага. И обо всём другом, что может случиться — тоже. Наслаждайся жизнью и домом, ухаживай за растениями в теплице, люби меня или хотя бы просто смирись с моим существованием. И с тем, что я буду приходить и спать с тобой. Таков мой супружеский долг, милая.

Он подмигнул мне и вышел из комнаты. А я осталась сидеть на мягком диване, не в силах ничего ответить на подобную наглость.

Но я точно знала, что просто так этого не оставлю.