Буратино в стране дураков

Эпилог

Родители Полины оказались очень хорошими людьми. Пока я лежала в больнице, они несколько раз приходили ко мне, приносили всяких вкусностей и заботились, как о родной дочери. Я долго решалась, но все-таки решила поговорить с ними о Полине. Мне все время не давала покоя эта история. Мне бы не хотелось, чтобы они считали моего брата виновным в том, что он «отнял» у них дочь.

Но, как оказалось, я волновалась напрасно. Мама Полины не только не была на него зла, но даже в некотором роде даже благодарна.

— То, что Полина ради Андрея ушла из дома, сначала повергло меня в шок, — тихо говорила женщина, смахивая слезу. — Но потом я поняла, что если она так поступила, это может значить только одно, что она его по-настоящему любит. К тому же теперь я встретилась с вами лично и знаю, что Полине в вашей семье будет очень хорошо.

Говорили мы долго и расстались очень довольные друг другом.

Из больницы меня выписали на следующий день. Встречать меня приехал Алексей. Всю дорогу он сосредоточенно молчал и бросал на меня странные взгляды. Мне было жутко интересно и любопытно, но я решила специально промолчать.

Причину его странного поведения я узнала только тогда, когда вошла в собственную квартиру. На меня тут же обрушился шквал аплодисментов и крики «Поздравляем!».

Я обвела непонимающим взглядом всех собравшихся и робко спросила:

— С чем?

— Ну, сестра, ты и даешь, — воскликнул Андрей. — У тебя День Рождения!

Некоторое время я не могла в это поверить, но потом действительно вспомнила, что сегодня двадцать пятое июля, и мне исполняется двадцать лет.

Уже через секунду ко мне со всех сторон потекли подарки.

Нужно заметить, что поздравить меня собралось довольно много человек. Андрей, Полина, Алексей и его друзья, родители Полины и Алексея. Едва мы только уселись за стол, как поднялся Алексей.

— Дорогие друзья, — торжественно начал он. — Я хочу во всеуслышанье сказать, что люблю Алену и хочу попросить у неё руки и сердца.

Так как моих родителей на вечере не было, он устремил взор на Андрея.

— Я не против, — ответил он. — Тем более, что я тоже хочу попросить руки и сердца Полины.

Её мама сразу заохала, но все же дала свое благословение.

Только мы опять собрались приступить к еде, как поднялась мама Алексея, Ольга Николаевна, и выступила с небольшой поздравительной речью. Суть её сводилась к тому, что она очень рада за сына, который нашел такую хорошую и красивую девушку, как я, и в качестве подарка будущей родственницы она хочет устроить меня на работу корреспондентом газеты «Таинства жизни».

Этому предложению я обрадовалась несказанно, так как данное издание являлось моим любимым с самого детства.

Наконец, мы смогли приступить к еде. Больше никто выступать перед нами не захотел.

Веселились мы долго. Часов в десять Алексей схватил меня за руку и потащил в спальню.

— Ты что? — шутливо отбивалась я.

— Я тебя люблю, — сказал он и пристально посмотрел мне в глаза.

— Я тоже, — ответила я и закрыла дверь. Потом повалила его на диван и страстно поцеловала.

— Обещай мне, что больше никогда не будешь пытаться раскрыть преступление, — попросил он через некоторое время.

— Обещаю, — послушно повторила я. Потом подумала и добавила: — Только журналистскими расследованиями.

— Я тебе, — погрозил он и снова поцеловал.

В эту ночь мы так и не вышли из спальни. А также следующие два дня мы выбегали только на кухню, чтобы перекусить. Все это время мы наслаждались обществом друг друга и были по-настоящему счастливы.

Вся компания, которая занималась шантажированием и убийствами, получила по заслугам. Благодаря признанию Юрки, записанному в тот момент, когда он передо мной исповедовался, их осудили очень быстро. Все они будут сидеть от пяти до десяти лет в тюрьме. Я не знаю, много это или мало, да и не хочу об этом думать. Самое главное, что все это не осталось безнаказанным. И я очень рада, что произошло это с моей помощью, хотя, может, она была и не такой уж значительной.

После того, как все успокоилось, ко мне домой приехал Шестаков. Сначала я несказанно удивилась, увидев его на пороге, но потом вспомнила, что только я знаю, где находится чемоданчик с документами, и все поняла. Он просто боится. Боится того, что я передам документы в руки полиции или сделаю с ними что-нибудь еще. Но я быстро его успокоила.

— Олег Юрьевич, — проникновенно сообщила я. — Прошу вас на меня не злиться и не обижаться, но эти документы не достанутся никому. Очень скоро я сожгу все содержимое чемодана, запишу это действо на видеокамеру и передам вам. Вас это устроит?

Олег Юрьевич думал долго и сосредоточенно, но, в конце концов, согласно кивнул.

— Думаю, так будет правильно, — с этими словами он поднялся и пошел, но уже у самой двери обернулся и тихо сообщил: — Если когда-нибудь вам понадобится помощь, обращайтесь. Помогу чем смогу.

— Обязательно, — прошептала я.

На следующий день все вместе мы отправились на похороны Максима и Петра. Народу собралось довольно-таки прилично, оно и понятно, история стала достоянием гласности.

Удивительно, но я не испытывала особой грусти и чувства утраты. Да и окружающие, как я заметила, не слишком были расстроены. Наверное, это вызвано тем, что я узнала о Максиме, о его участии в преступлениях. Ведь сначала, пока я не знала этих подробностей, мне было очень больно. Я искренне переживала. Я ощущала огромную пустоту. Мне казалось, что вместе с Максимом умерла и моя надежда на лучшее. А сейчас все по-другому…

Единственным человеком, который по-настоящему переживал из-за смерти Макса и Петьки, была их мама, Маргарита Федоровна. Она не скрывала своих слез и громко просила Бога, чтобы он и её забрал к себе. Мне было искренне жаль ее, но от этого ни ей, ни мне легче не становилось. Что было, то прошло. Ничего изменить уже нельзя. Нужно принимать жизнь такой, какая она есть, хоть иногда она нам и не нравится.