Буря в Техасе

Глава 17

Болан остановился у парадного подъезда местной штаб-квартиры здания ФБР и мигнул фарами.

Небрежной походкой Гарольд Броньола вышел на тротуар, открыл дверцу и занял место рядом с человеком, которого полиция разыскивала по всей Америке.

— Хорошая машина, — одобрительно сказал он вместо приветствия.

«Порше» плавно тронулся от бордюра и влился в бесконечный поток машин.

— Куплена на деньги мафии, — пояснил Палач шефу спецгруппы ФБР, созданной специально для поимки Болана.

Броньола хихикнул и закурил сигарету. Это был человек лет сорока — сорока пяти, непримечательной наружности и, на первый взгляд, любезный и обходительный. Его можно было принять за продавца супермаркета, который в душевных муках, но с мрачной решимостью сохранить праздничное настроение готовится к неизбежным опустошительным набегам покупателей за рождественскими подарками. В действительности же он был одним из руководителей ФБР с дипломом юриста и многолетним опытом работы в правоохранительных органах. Броньола заслуженно считался одним из лучших специалистов по борьбе с организованной преступностью. Ему удалось установить личный контакт с Боланом еще в самом начале его крестового похода против мафии и добиться от федерального правительства негласной поддержки Болана, но впоследствии Мак сам отказался от этой затеи.

Он однажды сказал Броньоле:

— Пути, которые я торю ценой собственной крови, — только мои пути, и ответственность за содеянное лежит только на мне. Мне не нравится, что в ад партизанской войны вместе со мной втягивается вся страна, начиная с рядовых граждан и кончая Президентом.

Самостоятельность Палача и его трезвый взгляд на вещи заставили Броньолу по-новому взглянуть на человека, полностью посвятившего себя служению истинному правосудию. И даже официальное назначение Броньолы начальником отдела ФБР по борьбе с особо опасными преступлениями, под юрисдикцию которого формально попадала деятельность Мака Болана, никак не повлияло на его отношение к воину-одиночке и привело к опасному конфликту интересов.

— Этот человек — вовсе не кровожадный маньяк-убийца, каким его пытаются изобразить средства массовой информации, — заявил однажды Броньола своему шефу. — Мы могли бы поручить ему выбор и поиск нужных целей. На сегодняшний день Мак Болан — самый выдающийся специалист по борьбе с организованной преступностью. Он заслуживает всяческого поощрения и помощи.

Но «выдающийся специалист» не принял от государства никакой помощи, и давление, оказываемое правительством на Броньолу, усилилось.

Кризис во взаимоотношениях Гарольда Броньолы и Мака Болана достиг наивысшей точки в Лас-Вегасе, когда Броньоле, к его огромному сожалению, пришлось применить оружие против Палача. И тот и другой ясно понимали, что в Вегасе шла оголтелая охота на «возмутителя спокойствия», осмелившегося узурпировать право государственного аппарата вершить правосудие над своими гражданами. Впоследствии Броньола с отвращением и стыдом вспоминал, как воспользовался основным принципом Болана — его отказом поднять оружие на представителей полиции и других органов правопорядка. И только провидение предотвратило тогда трагическую развязку в Вегасе. После того случая Броньола научился безошибочно находить компромисс между чувством долга и своим уважением к этому мужественному человеку.

И вот сейчас долг снова свел их вместе в крутой переделке. Какая ирония судьбы: делая одно дело, они, тем не менее, находились по разные стороны баррикады. Официально Болан был для Броньолы таким же преступником, как самый оголтелый гангстер — убийца полицейских.

Броньола несколько раз глубоко затянулся, затем, чувствуя себя очень неуютно рядом с выжидательно молчащим Боланом, заговорил, нервничая с каждым словом все больше и больше:

— Я хочу, чтобы ты немедленно покинул Техас, Мак. Это моя личная просьба, и ты можешь отнестись к ней, как тебе заблагорассудится. Считай ее расплатой за старые долги. Назови это любовью, страхом или просто дерьмом собачьим, дело твое... Но я хочу, чтобы тебя к полуночи не было в этом штате.

«Порше» продолжал плавно нестись в общем потоке машин. Болан пожал плечами.

— Боюсь, я не успею закончить всю работу к полуночи, Гарольд.

— Ты уже все закончил, — дружелюбно заметил Броньола. — Ты сделал достаточно. Крысы стаями бегут с корабля. Теперь дай нам вступить в игру. А ты уходи. Мы сами разберемся с недостающими элементами головоломки.

— Вы даже не знаете, где они лежат, — как бы между прочим заметил Болан.

— Возможно, нам известно больше, чем ты думаешь.

— Так вы, значит, нацелились на «Седьмой флаг», — проворчал Болан, искоса взглянув на своего собеседника.

— Какой флаг?

— А я думал, ты в курсе, — ехидно заметил Болан.

— Перестань.

Болан раскатисто рассмеялся.

— А не хочешь ли ты несколько отодвинуть срок? — спросил он, оборвав смех.

Броньола заерзал, продолжая курить, затем небрежно поинтересовался:

— Сколько тебе нужно времени?

— Я начал операцию на рассвете, — сказал Болан, — и планирую закончить ее к этому же времени.

Броньола поспешным кивком выразил свое согласие.

— О'кей. Я дам своим людям поспать ночью. Но это все, что я могу. Ты наступишь на любимую мозоль правительства, дружище. На рассвете полиция получит приказ стрелять на поражение. Считай это предупреждение любезностью с моей стороны. Так что ты говорил про флаг?

— Мафиози назвали свой проект «Седьмым флагом», — пояснил Болан. — Идея родилась в голове Артура Клингмана, личности, хорошо известной в Техасе.

— Это имя и мне хорошо знакомо, — со вздохом прервал его Броньола.

— Теперь его знают все мафиози Америки, — сказал Болан. — Но плодами его идеи воспользовались другие. А изначальный толчок его мыслям дал жесткий прессинг со стороны некоторых крупных нефтяных компаний. Клингману стало предельно ясно, что дни независимых нефтепромышленников-одиночек сочтены. Коренные техасцы — очень крутые люди, Гарольд. Особенно те, кто вырос в хижине бурильщика. Так вот, они задумали тайную операцию, которую назвали «Седьмой флаг» — символ их духа независимости. Собственно говоря, сначала их проект действительно был не более чем символом. В нем, может быть, отразилась решимость сохранить Техас независимым от крупных международных махинаторов. Лично у меня реакция техасцев вызывает понимание и сочувствие. Но потом у Артура Клингмана поехала крыша, и его просто-напросто сожрали с потрохами. Безрассудный политический авантюризм и мощный экономический кулак объединили свои усилия, чтобы реализовать «Седьмой флаг» в качестве генерального плана создания новой Республики Техас, — и это все на полном серьезе! Мафиози создали здесь свое военизированное формирование и военную базу. Невероятно, но факт.

— Теперь понятно, что здесь не обошлось без Спеллмана, — прокомментировал Броньола, со все возрастающим интересом слушавший рассказ Болана.

— Вот именно. Нат Спеллман был у них шефом разведки. Он прослушивал здесь все телефонные разговоры местной администрации, в том числе самого губернатора. Кроме того, он организовал просто фантастическую утечку информации с крупной национальной станции радиорелейной связи в Эль-Пасо.

Броньола был поражен и подавлен.

— Безумие! Что они затевают? Новую гражданскую войну?

Болан пожал плечами.

— Не знаю. Это бредовая идея. Сначала я думал, что затевается смена политических и экономических декораций. Но у меня есть доказательства, что дело обстоит гораздо серьезнее. Организация действительно хочет поднять седьмой флаг над Техасом. Они играют по-крупному, задумали возродить Республику Техас, не больше и не меньше.

— Безумная затея, — растерянно воскликнул Броньола.

— Безумная и потому чертовски опасная, — кивнул Болан. — При наличии общности интересов она могла бы сработать. Здесь уже сформировано теневое политическое ядро и внушительная экономическая база. И теперь, когда боссы мафии уже настроились на обильную трапезу, готовясь проглотить Техас, будет очень сложно отнять у них такой лакомый кусок.

— Все равно это безумие. Я не понимаю, как они могут надеяться на успех...

По мере того как Болан продолжал объяснение, в его голосе тоже зазвучали нотки сомнения.

— Я знаю. Это действительно похоже на какое-то умозаключение, что так не свойственно мафии. Я всегда был уверен, что ее боссы твердо стоят на земле, а не витают в облаках. Но... вероятно, многие недооценивают значение Техаса для Америки. Одна только нефть чего стоит. Ты знаешь, какая доля от ее общей добычи приходится на Техас? Третья часть.

— Да. Погоди минутку, пожалуйста, а то у меня голова кругом идет. Дай мне подумать. — Броньола щелчком выбросил в окно машины окурок сигареты и тут же прикурил новую.

Болан молча вел «порше» по улицам Далласа, тоже погрузившись в раздумья.

Спустя несколько минут Броньола шумно выдохнул густое облако табачного дыма и заговорил снова:

— Сейчас мне приходит в голову множество незначительных мелочей, на первый взгляд, мелочей... Теперь они, как кусочки мозаики, складываются в новую картину. Ты, конечно, прав насчет Техаса. Это богатейшая политико-экономическая субструктура. И не только из-за нефти. Здесь все поражает гигантскими масштабами: горнорудная и химическая промышленность, сельское хозяйство, промышленное производство, объекты военно-промышленного комплекса... И нет ничего удивительного в том, что кое-кому захотелось урвать этот лакомый кусок и поднять над ним собственный флаг. Но я не вижу, каким образом можно осуществить подобный замысел. Штат слишком велик, а затея слишком уж похожа на самоубийство.

— Ты говоришь «велик», а знаешь ли ты, что расстояние от Эль-Пасо до Бомонта намного больше, чем от Нью-Йорка до Чикаго? И в этом тоже часть проблемы, Гарольд. Я заметил, что местная полиция испытывает массу трудностей в связи с огромными просторами штата. Ты хоть раз задумывался над тем, как укомплектована кадрами полиция штата, который больше, чем вся северо-восточная часть страны? Они не смогли бы контролировать эти огромные пространства, даже если бы патрулировали на вертолетах.

— О'кей. Оставим пока полицейских и кадровую политику. Ни один штат невозможно безнаказанно вырвать из сложившихся границ страны. В свое время Эйб Линкольн весьма успешно доказал это. Неужели ты всерьез думаешь, что мафия собирается воевать с Соединенными Штатами Америки?

— Может быть, и так, — задумчиво ответил Болан. — Есть много способов ведения войны. И мы знаем о них, как, впрочем, и аналитики Организации.

Броньола покачал головой:

— И все же я не представляю себе, каким образом можно провернуть такую авантюру.

— А ты подумай о таком хорошем средстве, как шантаж, — мягко предложил Болан.

— Что?

— На минуту представь себе, что мафия внедряет своих людей на руководящие посты обеих политических-партий. Они постепенно меняют все на свой лад и незаметно подчиняют себе экономику. Забудь о федеральных судах и федеральных ресурсах. Тогда уже на техасской земле не будет ни того, ни другого. В ход пойдет лозунг: «Богатство Техаса — для техасцев!» И пусть возмущаются Уолл-стрит, Цюрих и прочие финансовые центры всего мира — эти парни будут сидеть здесь под своим седьмым флагом и свысока поплевывать на всех и вся.

— Что-то здесь не так, — возразил Броньола. — Звучит, как сценарий фантастического фильма.

— Так и есть, — согласился Болан. — Но у них имеется отличный козырь.

— Какой козырь?

— Нефть.

Последовала продолжительная пауза. Наконец Броньола буркнул:

— Будь я проклят.

— Ага, — сказал Болан.

— То есть они национализируют нефтяную промышленность Техаса, только теперь это будет Республика Техас. И если кто-то захочет купить техасскую нефть, должен будет вести себя с ними прилично.

— Да. И их проект вполне может осуществиться, они с умом возьмутся за дело. А умных голов у них хватает. Cosa di tutti cosi — вот что это такое, Гарольд. То самое главное дело, на которое мафиози большие мастера.

— Мак, мне нужно как следует все обдумать.

— Думай без меня. У меня работы по горло, — Болан взмахнул ладонью под подбородком.

— Чепуха. У нас обоих хватает работы. И не пудри мне мозги всякой ерундой насчет твоей самостоятельности и желания самому уладить это дело. Покатай меня еще немного.

Болан мрачно ухмыльнулся и надавил на газ.

— Значит, суть проблемы сводится к нефтяному шантажу, — задумчиво протянул Броньола. — Хуже всего то, Мак, что мы действительно стоим перед лицом энергетического кризиса. На днях я беседовал с членом президентского совета по энергетике и ресурсам. Он был чертовски озабочен. Возможно, скоро будут введены лимитные карточки на бензин. Особенное беспокойство у этого человека вызывает то, что мафия использует возникающие трудности в своих целях — участились случаи спекуляции нефтепродуктами, налеты на нефтехранилища. Но кто бы мог подумать, что боссы Организации попытаются прибрать к рукам весь рынок!

— А насколько остро стоит проблема топливного кризиса, Гарольд?

— Острее не бывает. У нас не хватает собственных ресурсов.

— А что же импорт?

— С импортом имеются свои сложности, — махнул рукой Броньола. — У нас мало глубоководных портов для приема супертанкеров. Не хватает и нефтеперерабатывающих мощностей. Недостаточно...

— Ладно, вижу, что проблема действительно очень серьезна, — сказал Болан. — Значит, потеря техасской нефти ввергнет Штаты в настоящий хаос.

— Скорее всего, так и случится.

— Это равносильно нокауту, — резюмировал Болан. — Нет смысла гадать, смогут ли мафиози провернуть техасскую аферу. Даже сама попытка может привести к катастрофе.

— А я не...

— Молчи и слушай. Я тебе говорил, что у них есть некое подобие армии. И это тоже реальная сила, ее нельзя сбрасывать со счета. Все боевики обучены подрывному делу. Я тут упоминал о шантаже. Так вот какую попытку они предпримут. Военизированные группы просочатся на нефтяные месторождения и займут их. Первым делом они закроют нефтеперерабатывающие заводы и остановят перекачивающие насосные станции. Этому они научились, тренируясь на участке Клингмана. Затем начнется усиленная обработка общественного мнения с помощью хорошо отлаженной пропагандистской машины: «Техас для техасцев» и тому подобный бред. Такой лозунг упадет здесь на благодатную почву. Они...

— Стоп, — перебил Мака Броньола. — Давай-ка вернемся назад, к участку Клингмана. Значит, мафия именно там устроила свой опорный пункт?

— Точно. Они уже несколько месяцев ведут там подготовительные работы: готовят буровые к судному дню.

— Что-что?

— То, что слышал. Это отчаянная авантюра типа «пан или пропал». Боевики минируют скважины по всему Техасу. Вот тут-то на авансцену как раз и вступает шантаж. Конечно, «дядя Сэм» слишком велик и могуч, чтобы им помыкали, как сопливым мальчишкой. Но даже он приостановится и почешет в затылке, раздумывая, стоит ли рисковать потерей трети своих нефтяных запасов. Ну а мафиози знают, на что идут. Участок Клингмана послужил им испытательным полигоном. Он уже заминирован, в этом можно не сомневаться. Тем временем насосы работают вовсю, качают нефть на полную мощность. Сырая нефть хранится там же, в потайных хранилищах. В общем-то, я не верю, что гангстеры хотят взорвать участок, но они могут пойти на такой крайний шаг в случае необходимости.

— Но это же безумие!

— Никто и не спорит. Но ведь был же Гитлер; вспомни-ка, что он успел натворить за сравнительно короткий срок... Ты как себе хочешь, Гарольд, но я не отступлю ни в полночь, ни на рассвете, пока не разберусь со всем этим свихнувшимся сбродом.

— Самое страшное во всей этой истории — то, что дурной пример заразителен, — мрачно заметил представитель ФБР. — Что, если Луизиана и Оклахома вдруг решат прекратить добычу? А если все нефтедобывающие штаты вздумают объявить о создании независимой нефтяной республики?

— Это было бы совершенно естественно с их стороны, — ответил Болан.

— Вот именно. И не только в Соединенных Штатах. Следом может взбеситься Южная Америка. Канада еще раньше созрела для раскола, а у арабов вообще может крыша поехать. Черт! У тебя никогда не возникало такого чувства, будто наша цивилизация — очень хрупкая штука?

— Я живу с этим чувством уже не первый год, — ответил Болан.

— А я просто уверен, что так оно и есть, — решительно заявил человек из Вашингтона. Он погасил окурок в пепельнице и, сомкнув руки на затылке, потянулся всем телом. — Расскажи мне что-нибудь приятное для поднятия духа.

— Я уже с утра наделал тут шороху. У кого еще осталось хоть капля здравого смысла, покидают корабль, как ты выразился. Сам Клингман сдал позиции уже давно, по крайней мере, в душе. Мафия удерживала его дочь в качестве заложницы, чтобы он не дергался. Мне пришлось ликвидировать их шефа разведки, министра пропаганды и главного финансиста. У тебя за спиной лежит портфель. Возьми его с собой. Возможно, материалы, содержащиеся в нем, покажутся неубедительными кое-коему в Вашингтоне, но они могут пригодиться.

— О'кей, спасибо. Ты хоть как?

Болан улыбнулся.

— Шкура пока без дырок. Я заставил местную шпану ходить на цыпочках и с оглядкой. Буду и дальше держать ее в напряжении.

— Кто у них тут командует парадом?

— Местный сопляк — Джо Квазо. Сегодня прибыл еще один тип — его зовут Лилео — и привез с собой добрую сотню головорезов. Банда Квазо слишком мелка, чтобы причинить мне серьезные неприятности. Лилео — другое дело. Но и он прочувствует, по чем фунт лиха.

— Г-м, поосторожней с техасскими копами в дневное время, Мак. Они — крутые парни.

Болан кивнул.

— Спасибо. Я соблюдаю дистанцию безопасности.

— Опасайся Лилео. Я только что получил его досье. Молодой, но уже насквозь прогнивший подонок из Миссисипи с амбициями и замашками профессионального убийцы. Очень, очень опасный тип.

— Какова его родословная?

— Гроза Бурбон-стрит. Пару лет верховодил в районе Билокси. Начал простым боевиком, возмужал и выплыл наверх в результате пары спекулятивных сделок с землей, в ходе которых, бесспорно, исчезли несколько видных боссов Организации, контролировавших южные штаты, позже он объявился в Луизиане. В его жилах течет каджунская кровь по матери. Мафиози в шестом колене. Его отец был приятелем Хью Лонга, а его дядя — крупный политический деятель в Луизиане.

— Что на нем висит?

— Более десятка арестов в Луизиане и Миссисипи. Осужден не был.

Болан вздохнул.

— О'кей. Он заслужил приличную трепку.

— Без меня, Мак.

— Ну разумеется. — Болан развернулся на ближайшем перекрестке и поехал обратно. — Сколько народу будет у тебя задействовано в облаве?

— Достаточно. Ты лучше скажи мне, где тебя наверняка не будет.

Болан с улыбкой ответил:

— Со всей определенностью могу сказать, что меня не будет в окрестностях участка Клингмана.

— О'кей. Я перекрою другие возможные места. Г-м, а что будет у Клингмана?

— Я приглашен туда на вечеринку.

— Понятно. Надеюсь, сегодня они не собираются взрывать буровые.

— Собираться и делать — разные вещи, — ответил Болан.

— Что ты имеешь в виду?

Болан усмехнулся.

— Только то что, пока боссы не решаются на такие крайние меры.

Броньола тяжело вздохнул и переложил портфель Артура Клингмана себе на колени.

Болан подъехал к зданию, где располагалась штаб-квартира ФБР в Техасе. Броньола открыл дверь, помедлил и, натянуто улыбнувшись, повернулся к самому отчаянному из всех людей, которых он когда-либо встречал.

— Не давай им спуску, сержант. Постарайся сжечь «Седьмой флаг», ладно? Ни пуха тебе, ни пера.

Он вышел, хлопнув дверцей, и Болан снова остался один на один с ночью. Он знал, что Броньола сам сожжет не один флаг новоявленной республики прежде, чем наступит рассвет.

Да, на Техас надвигалась полная драматизма и тревоги ночь. И теперь Болан знал название своей игры. Она называлась "Спасем Техас для нормальных

техасцев".

Вот что это за игра. Возможно, звучит несколько напыщенно, зато точно соответствует сути.