Бутырка-блог

Прокурорская проверка без предупреждения Feb 8@12:47

…Сегодня четверг, и, согласно расписанию, должен быть обход камер руководством ТПП.

«Тормоза» открываются, и на пороге стоят два человека в прокурорской форме. И только за ними - несколько местных сотрудников в достаточно высоких званиях (я обратил внимание, что старшим у них был полковник). Старший из прокуроров тоже, видимо, был полковником, - судя по возрасту и по тому, что помощником у него был майор. Точнее сказать сложно, так как поверх его форменной одежды была накинута гражданская куртка.

Прокурор обратился к нам с вопросом: давно ли мы здесь находимся? Услышав, что приехали только вчера, сразу же спросил: есть ли жалобы по тому, как нас принимали? Не отбирали ли что? Все ли было корректно? Получив ответ, что все было нормально, он поинтересовался у представителя администрации площадью нашей камеры, чтобы высчитать, сколько метров приходится на осужденного и соответствует ли это нормам закона. Видимо, для местных руководителей этот вопрос был не нов, поскольку у одного из сопровождающих процессию офицеров оказался план камер, где и была найдена искомая цифра.

Прокурор задал еще несколько вопросов - вполне по-деловому, четко. Было видно, что эта проверка не для галочки, как бывало в Москве, в «Бутырке». Я уже рассказывал о том, что перед подобными визитами там всегда приходили сотрудники местной администрации и предупреждали: не жаловаться, мы вам потом все сделаем, или пеняйте на себя. А перед приездом представителей Евросоюза даже был пущен специальный «прогон» от имени положенца централа о запрете на любые жалобы. Да и сами проверяющие не особо интересовались реальным положением дел. Правда, многие из них уже не при должностях.

Так вот, на «Лебеде» к нам никто заранее не приходил, ни о чем не просил. Прокурор задавал грамотные вопросы, из которых было видно, что человека интересует суть, а не форма.

После отбытия проверки в другие камеры «тормоза» снова открылись, и к нам в камеру зашли несколько осужденных - работников этих мест, которых мы видели вчера. Они пришли вербовать на работу. Предложили желающим до этапа на поселение поработать пока здесь. Объяснили, что жить при этом работники будут отдельно, в незапираемой камере, у них будут чай и курево. Работать надо по хозяйству - то есть собирали мини-хозотряд: в основном развозить баланду. Предложили подумать, а желающим завтра собрать вещи и быть готовыми к переезду - и, соответственно, к началу работы.

Следующим утром несколько наших сокамерников собрали вещи и переехали в помещение для работников хозотряда. Нас стало меньше. К вечеру мы тоже переехали, в соседнюю камеру, где было меньше спальных мест. Но это были металлические шконари, что, на мой взгляд, удобнее.

В центре нашей новой камеры, у окна, стоит длинный стол. При желании за него могут сесть все находящиеся в камере люди. Прямо над столом - освещение, что очень удобно. Отопление работает хорошо. К форточке приделан металлический крючок, что позволяет очень удобно ее открывать. А это дело важное. В «Бутырке» - как и на «Лебеде» - окно отделено от камеры металлической решеткой. Руку туда особо не просунешь, чтобы открыть форточку, - а народ курит. В «Бутырке» - в тот период, когда я там был - не было таких удобных приспособлений для открывания форточек. Приходилось придумывать что-то самим: плести канатики, делать крючки…Все это, естественно, оставалось в камере до первого обыска. Ни один обыск не оставил нам наших самодельных приспособлений для проветривания. А наличие в камере свежего воздуха, равно как и плотно закрытого окна - это залог здоровья и просто жизненная необходимость, прежде всего, чтобы не заболеть туберкулезом (для этого, собственно, помещения и проветриваются).

На «Лебеде» - так же, как и в Саратове, пристально следят за тем, чтобы осужденные четко соблюдали режим содержания. А именно - не спали днем. Сотрудники администрации периодически заглядывают в глазки, делают замечания, если человек прилег. Но с нашими правами здесь все в порядке. Я не пропускал, например, ни одной прогулки. Дворики для прогулок сделаны на том же плацу, куда нас привезли. Дворики идут в ряд, один за одним, как шеренга. Между ними я заметил вольер, видимо, для местного любимца, ротвейлера по кличке Барон, о чем, собственно, на вольере и написано.

Осматриваю «Лебедь» более детально, благо отгорожены мы от основного плаца сеткой-рабицей. Первое, на что я обращаю внимание, - все находящиеся здесь здания построены из белого кирпича. Я вот думаю, что, возможно, это одна из причин, почему это место называют именно «Белым лебедем», то есть за цвет его стен. Мне, кстати, рассказывали очень много версий на тему названия, «Белый лебедь», но ни одну из них я не счел правдоподобной, поэтому приводить здесь их не буду как чрезмерно романтические. Севернее Соликамска есть еще одна тюрьма, которая тоже называется «Лебедь», только красный, - тюрьма «Красный лебедь». Думаю, что дело именно что в цвете стен, а почему лебедь - не знаю.

На силуэт лебедя натыкаешься здесь повсюду: то он нарисован на стене сборки, то в коридорах, то в душе: там на металлической решетке окна он красуется.

Несмотря на лирические отступления, еще раз отмечу, что место это очень непростое. Во время одной из прогулок мы обратили внимание на нескольких заключенных, которых сопровождало большое количество сотрудников в форме. Перед тем, как эта колонна миновала наш дворик, нас попросили повернуться к ним спиной. Мы лишь успели заметить, что на глазах у этих осужденных были надеты тряпичные очки - видимо, чтобы они не могли сориентироваться.