Былые дни Сибири

№ 1 МАНИФЕСТ О ЛИШЕНИИ ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ ПРЕСТОЛА ОТ 3 ФЕВРАЛЯ 1718 г

Божиею милостью, мы, Петр 1-й, царь и самодержец Всероссийский и пр. и пр. и проч. Объявляем духовнаго, военнаго и гражданскаго и всех прочих чинов людям Всероссийская народа, нашим верноподданным.

Мы уповаем, что большой части из верных подданных, а особливо тем, которые в резиденциях наших и в службе обретаются, ведомо, с каким прилежанием и попечением мы сына своего перворожденнаго Алексея воспитать тщились. И для того ему от детских его лет учителей не токмо русскаго, но и чужестранных языков, придали и повелели его оным обучать, дабы не токмо в страхе Божием и в православной нашей христианской вере греческаго исповедания был воспитан, но для лучшаго знания воинских и политических (или гражданских) дел и иностранных государств состояния и обхождения, обучен был и иных языков, чтоб читанием на оных гисторий и всяких наук воинских и гражданских, достойному правителю государства принадлежащих, мог быть достойный наследник нашего Всероссийскаго престола.

Не то наше все вышеописанное старание о воспитании и обучении помянутаго сына нашего видели мы вотще быти: ибо он всегда вне прямаго нам послушания был и ни о чем, что довлеет доброму наследнику, не внимал, ни обучался, и учителей своих, от нас приставленных, не слушал, и обхождение имел с такими непотребными людьми, от которых всякого худа, а не к пользе своей научитися мог. И хотя мы его многократно ласкою и сердцем, а иногда и наказанием отеческим к тому приводили, и для того и во многие кампании воинския с собою брали, дабы обучить воинскому делу, яко первому из мирских дел для обороны своего отечества, а от жестоких боев его всегда удаляли, проча наследства ради, хотя во оных и своей особы не щадили; також иногда и в Москве оставляли, вруча ему некоторый в государстве управления для предбудущаго обучения; а потом и в чужие край посылали, чая, что он, видя там регулярныя государства, поревнует и склонится к добру и трудолюбию, но сие семя учения на камени пало: понеже не точию оному следовал, но и ненавидел, и ни к воинским, ни к гражданским делам никакой склонности не являл, но упражнялся непрестанно во обхождении с непотребными и подлыми людьми, которые грубыя и замерзелыя обыкности имели.

И хотя мы, желая его от таких непотребств отвратить и ко обхождению с честными и знатными людьми склонить, увещевании своими возбудили, чтоб он избрал себе в супружество из знатных чужестранных государей свойственницу (как инде обыкновенно, тако ж и у предков наших, российских государей, чинилось, что с другими государями своились), дав ему на волю, где он излюбит. И он, улюбя внучку тогда владеющаго герцога Вольфенбительскаго, а своячену родную его величества, ныне государствующаго цесаря Римскаго, а племянницу короля английскаго просил нас, дабы мы ему оную в жены исходатайствовали и позволили на ней жениться; что мы и учинили, не пожалея на сие супружество многих иждивений. Но по совершении того супружества (от котораго мы чаяли особливаго плода и перемены худых обычаев и поступок его, сына нашего), усмотрели мы весьма противное той надежды нашей: ибо хотя оная супруга его, сколько мы усмотреть могли, была ума довольнаго и обхождения честнаго, и он ее по своему избранию взял; но однако ж он с нею жил в крайнем несогласии и еще вящше умножил обхождения с непотребными людьми, на стыд дому нашему перед чужестранными государи, с тою супругою его свойственными, в чем нам великия жалобы и нарекания были; и хотя мы его частыми напоминании и увещевании к правлению приводить трудились, но все то не успевало. На последи он, еще при той жене своей, взял некакую бездельную и работную девку и е оною жил явно беззаконно, оставя свою законную жену, которая потом вскоре и жизнь свою скончала, хотя и от болезни, однако ж не без мнения, что и сокрушение от непорядочнаго его жития много к тому вспомогло.

И видя мы его упорность в тех его непотребных поступках, объявили ему на погребении помянутой жены его, что ежели он впредь следовать нашей воле и обучаться тому, что бы наследнику государства пристойно, не будет, то его лишим наследства, не смотря на то, что он у меня один (ибо тогда еще другаго сына не имел), и дабы он на то не надеялся, понеже мы лучше чужаго достойнаго учиним наследником, нежели своего непотребнаго: ибо не могу такого наследника оставить, которы бы растерял то, что через помощь Божию отец получил, и испроверг бы славу и честь народа российскаго, для котораго я здоровье свое истратил, не жалея в некоторых случаях и живота своего; к тому же и боясь суда Божия вручить такое правление, знав непотребнаго к тому, увещевая его с многими обстоятельствы, как ему поступать в пути добродетели надлежит; и дал ему время на исправление.

И хотя он на то ко мне ответствовал, признавая себя во всем том винна и представляя, что будто он, за слабостью своего здравия и ума, труда понести во обучениях потребных не может и для того сам себя за недостойна наследства признавает и оттого отреченна себя иметь просит, но мы, увещевая его родительски и угрожая, и прещением трудились его на труд добродетели обратить; и по отъезде своем, для воинских действ в датскую землю, оставили его в Санктпитербурхе, дав ему время на размышление и поправление. Но потом слыша о прежних его непотребных без нас поступках, писали к нему, чтоб он был к нам в Копенгаген, для присутствия в кампании военной и лучшаго обучения.

Но он, забыв страх и заповеди Божия, которыя повелевают послушну быть и простым родителям, а не то что властелинам, заплатил нам толь многая вышеобъявленныя наши родительския о нем попечения и радения неслыханным неблагодарением: ибо вместо того, что к нам ехать, забрав с собою денег и помянутую женку, с которою беззаконно свалялся, уехал и отдался под протекцию цесарскую, объявляя многая на нас, яко родителя своего и государя, неправдивыя клеветы, будто мы его гоним и без причины наследства лишить хотим, и яко бы он от нас в животе своем небезопасном, и просил онаго, дабы его не токмо от нас скрыл, но и оборону свою против нас и вооруженною рукою дал. И какой тем своим поступком стыд и безчестие перед всем светом нам и всему государству нашему учинил, то всяк может разсудить, ибо такого приклада и в историях сыскать трудно! И хотя его цесарское величество о его непотребных поступках и как он с свояченною его, а с своею женою, жил, известен был; однако ж, по его многому домогательству, дал ему место к пребыванию, где он просил себя так тайно держать, дабы мы о нем ни малого известия получить могли. И когда мы, по долгом его в пути медлении, признали, что то не просто, родительски о нем соболезнуя и опасаясь, не прилучилось ли ему в пути несчастия, послали его искать в разные пути: и по долгом труде осведомились о нем, через посланнаго нашего от гвардии капитана Александра Румянцева, что он в некоторой цесарской крепости в Тироле тайно содержится. И потому писали мы собственноручно к цесарю, прося онаго о присылке его, сына нашего, к нам. И хотя цесарь к нему посылал, представляя ему то наше желание и увещевая, дабы ехал к нам, повинуясь воле нашей, яко родителя и государя; но он многими неправдивыми на нас клеветами цесарю представлял, чтоб его он в руки наши, аки некакого ему неприятеля и мучителя, не отдавая, от котораго будто он чает пострадать смерть, и к тому склонил, что тогда его к нам не посылал, но наипаче по прошению его, отослал в дальняя места владения своего, а именно в Италии лежащий город Неаполь и содержал его тамо в замке, под иным именем, секретно.

Однако ж мы, через помянутаго ж капитана нашего от гвардии, уведав о его там пребывании, послали к цесарю тайно советника нашего Петра Толстого, да помянутаго ж капитана от гвардии Румянцова, с граматою в крепких изображениях писанною представляя, коль неправо бы то было, ежели бы он сына нашего противно божественных и гражданских прав, удержать похотел, по которым и простые родители, а не то что самодержавный государь, яко мы, полную власть без всякого суда над детьми своими имеют, и представляя правые и добродетельные к нему, к сыну нашему, поступки и против того его противности, и на последок объявляя, какия злыя следования из того удержания и ссоры между нами произойтит могут: ибо мы того так оставить не можем, наказав вышеупомянутым нашим посланным еще и жесточае того говорить на словах, и что мы всякими способы и образы принуждены будем то удержание сына нашего мстить. И притом писали собственноручно и к нему, к сыну нашему, представляя ему тот богомерзкий поступок и преступление перед нами, яко родителем, за которое Бог в заповедях своих непокорливых чад угрожает вечною смертию казнити; и угрожая притом его родительскою нашею клятвою, тако ж и представляя, яко его государь, объявить его, ежели не послушает и не возвратится, за изменника отечествию, и при том обнадеживая, ежели воли нашей повинуется и возвратится, прощением того его преступления.

И те наши посланные от цесаря позволение по многим домогательствам и по тому письменному нашему и изустному их представлению, к нему, сыну нашему, ехать и его склонить в возвращению; и при том им было объявлено от цесарских министров, какия будто ему от нас гонения и опасности живота его были, о которых он цесарю доносил и для того к сожалению привел, что оный его в свою протекцию принял, и что увидя наши подлинныя и честныя представления, повелит цесарь его всяким образом из своей стороны к возвращению к нам склонить, со объявлением, что он его против всякой правости от нас, яко от отца, удерживать и за то с нами в ссору придтить не может.

Но хотя те наши посланные наше собственноручное писание, приехав, вручить ему желали; но оные к нам писали, что он их к себе сначала и допустить не хотел; но от вицероя цесарскаго к тому ж таким образом приведен, что он его позвал к себе в гости; потом, противно воле его, их ему представил; но он, и приняв от них ту нашу грамоту и отеческое увещевание, с угрожением клятвы, нималой склонности к возвращению не явил, но отговаривался, представляя на нас многая несправедливыя клеветы, как будто он за многими от нас опасностьми не может и не хочет возвратиться, хвалясь, что цесарь его обещал против нас не токмо охранять и оберегать, но и противно воле нашей престола российская) и вооруженною рукою доставить; что видя, те наши посланные употребляли всякие способы его к тому возвращению наговорить, как добродетельными от нас обнадеживаниями, так и прещением и угрозами, и что мы его и вооруженною рукою отьискивать будем, и что цесарь за него с нами войны иметь не похочет, и прочая. Но он за все то не посмотрел и не склонился к нам ехать, пока уже видя сию его упорность, цесарский вицерой ему именем цесарским представлял, чтоб он к нам ехал, объявляя, что цесарь ни по какому праву его от нас удержать не может и при нынешней с Турки, тако жив Италии с Гишпанским королем войне, с нами в ссору вступать не может, и про что он увидя и опасаясь, чтоб противно воле его нам не выдали, уже склонился к нам ехать и объявил о том тем нашим посланным, тако ж и цесарскому вицерою, и к нам о том, признавая преступление свое, оттуды писал повинную, с которой при сем список приобщается, и тако сюда ныне приехал.

И хотя он, сын наш, за такия свои противныя, от давних лет против нас, яко отца и государя своего, поступки, особливо ж за сие на весь свет приключенное нам безчестие через побег свой и клеветы, на нас разсеянныя, яко злоречивый отца своего и сопротивляяся государю своему, достоин был лишения живота; однако ж мы, отеческим сердцем о нем соболезнуя, в том преступлении его прощаем и от всякого наказания его освобождаем. Однако ж, в разсуждении его недостоинства и всех вышеписанных и непотребных обхождений, не можем по совести своей его наследником по нас престола российскаго оставить, ведая, что он, по своим непорядочным поступкам, всю полученную по Божией милости нашими неусыпными трудами славу народа и пользу государственную утратит, которую с таким трудом мы получили и на токмо отторгнутыя от государства нашего от неприятелей провинции паки присовокупили, но и вновь многая знатные городы и земли к оному получили, тако же народ свой во многих воинских и гражданских науках к пользе государственной и славе обучили, то всем известно.

И тако мы, сожалея о государстве своем, и верных подданных, дабы от такого властителя наипаче прежняго в худое состояние не были приведены, властию отеческою, по которой, по правам государства нашего, и каждый подданный наш сына своего наследства лишить и другому сыну, которому хочет, определить волен, и яко самодержавный государь для пользы государственной, лишаем его, сына своего Алексея, за те вины и преступления, наследства по нас престола нашего Всероссийскаго, хотя б ни единой персоны нашей фамилии по нас не осталось. И определяем и объявляем по нас помянутаго престола наследником другого сына нашего, Петра хотя еще и малолетна суща: ибо иного возрастнаго наследника не имеем. И заклинаем преждепомянутаго сына нашего Алексея родительскою нашею клятвою, дабы того наследства ни в которое время себе не искал и не претендовал. Желаем же от всех верных наших подданных, духовнаго и мирскаго чина, и всего народа всероссийскаго, дабы,

по сему нашему изволению и определению, сего от нас назначеннаго в наследство сына нашего Петра за законнаго наследника признавали и почитали, и во утверждение сего нашего постановления, на сем обещанием перед Святым олтарем над Святым Евангелием и целованием Креста утвердили. Всех же тех, кто сему нашему изволению в которое нибудь время противны будут и сына нашего Алексея отныне за наследника почитать и ему в том вспомогать станут и дерзнут, изменниками нам и отечеству объявляем. И сие для всенародного известия повсюду объявить и разослать повелели.

Дан в Москве, 1718 году, февраля в 3-й день за подписанием нашей руки и печатию. Петр.

№ 2 РАЗСУЖДЕНИЕ ДУХОВНОГО ЧИНА О ЦАРЕВИЧЕ АЛЕКСЕЕ, 18 ИЮНЯ 1718 г

Смотря на тяжкую вину сыновнюю, подобно Авессалому, на отца своего возставшему, еще же к тому смотря на лицо обидимое, которое есть отец и государь, полномочную власть над сыном имущий, не дерзаем сицеваго дела разсуждением своим определительно касатися: ибо сие дело весьма есть гражданскаго суда, а не духовнаго, и власть превысочайшая, а наипаче в царствии, которое есть монархиа, суждению подданных своих не подлежит, но творить, елико хощет, по своему изволению, без всякаго совета степеней низших; однако ж, понеже велено нам, не на декрет, но в наставление, поискати от Священных Писаний образцов и статей, сему делу приличных; того ради, повеление монаршеское исполняючи, мы, вси здесь в царствущем великом граде, в Санктпитербурхе ныне присущие и нижеподписанныи духовныя лица, приискали от Священных Писаний то, что возменялося нам быти сему ужасному и безприкладному делу сообщно:

I) Отцеругатель, сын Ноев проклят был от отца и рабом братома своима осужден! (Бытия, гл. 9).

II) Заповедь Божия: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и долголетен будеши на земле». (Исход, 20).

Князю людей твоих не речеши зла. (Исход, 22).

III) Аще хто злоречит отцу своему или матери своей, смертию да умрет. (Исход, гл. 21). — Тожде пишется и в книгах Левит. Во гл. 20. Тожде и Сам Христос вспоминает, у Матфея, во гл. 15 и у Марка во гл. 7-й.

IV) Аще кому будет сын непокорив и губитель, непослушаяй гласа отца своего, и гласа матери своея, и накажут его и не послушает их, да поймет отец его и мать его и да изведут его пред старцы града своего и пред враты места своего и да рекут к мужем града своего: «Сын наш сий непокорив есть и губитель и не послушает речи нашея, ветуя пиянствует, и да побиют и мужи града сего камением и да умрет; и да измете злое от себе сами, да и друзие, слышавши убоятся». (Второй Закон, гл. 21).

V) Злословяй отца или матерь, угашает светильник свой (Притчи Соломоновы, гл. 20).

VI) Делом и словом чти отца своего да найдет ти благословение от него: благословение бо отчее утверждает дом чад, клятва же материя искореняет основание (Сирах, гл. 3). Там же, нисше: «Чадо, заступи в старости отца своего и не скорби его в животе его».

VII) Людие израильтестие, бывши в плене Вавилонском, собраша серебро и послаша во Иерусалим, ко Иоаки-му, жрецу великому и ко всем людем, и рекоша: «Се послахом к вам серебро, да купите на сребре всесожжение за грех и фимиам и сотворите требу и вознесете на требник Господа Бога Нашего и молитеся за житие Навуходоносора, царя вавилонскаго и за житие Валтасара, сына его, да будут дни их, яко дние небесные». (Варух гл. 1).

VIII) Мардохей, слышав помышление евнухов царских, и иже стрежаху двор, и разуме, яко готовят руце свои убити царя Артаксеркса, и сказа царю, яже они помышляют; и испыта я царь, и исповедашася, и повешаны быша. (Книга Эсфири, гл. I).

IX) О Авессаломе ведома история в Книгах 2-х царств. Гл. 15, 16, 17, 18. И сия убо поелику возмогохом воспо-мянути от священных писаний Ветхаго Завета.

От Новаго Завета.

I) Сам Христос бысть повинуясь отцу мнимому, Иосифу и матери своей. (Лука, гл. 2). И кинсон повеле даяти Цесарю. (Матф., гл. 22 и 17).

II) Аще хощеши внити в живот, соблюди заповеди, еже не убиеши, не прелюбы сотвориши, не лжесвидетельствуеши, чти отца и матерь, и возлюбиши искренняго своего, яко сам себе. (Матф., гл. 19).

III) Иже аще речет брату своему: «Рака!» — повинен будет сонмищу. (Матф., гл. 5).

IV) Яко раби Божий всех почитайте, братство возлюбите, Бога бойтеся, царя почитайте, раби, повинуйтеся во всяком страсе владыкам, не токмо благим и кротким, но и строптивым: се бо есть угодно пред Богом. (Поел. I Петра Апост., гл. 3).

V) Всяка душа властем предержащим да повинуется: несть бо власть, аще не от Бога; сущие же власти от Бога учинени суть; тем же противляяйся власти, Божию повелению противляется; противляющи же себе грех приемлют; князи бо не суть боязнь добрым делом, но злым. Хощеши ли не боятися власти, благое твори, и имети будеши похвалу от него: Божий бо слуга есть, тебе во благое. Аще же злое твориши, бойся: не бо без ума меч носит. Божий бо слуга есть отмститель во гневе злое творящему. (К римляном, гл. 13).

VI) Чада, послушайте своих родителей о Господе: сие бо есть праведно, чти отца своего и матерь, яже есть первая заповедь во обетовании, да благо ти будет, и будеши долголетен на земли, и отцы не раздражайте чад своих, но воспитовайте и в наказании и учении Господни. Раби, послушайте господий своих по плоти, со страхом и трепетом, по простоте сердца вашего, якоже и Христа; не пред очима точию работающе, яко человекоугодницы, но яко же раби Христовы, и творяще волю Божию от души с благоразумием служаще, яко же Господу, а не яко человеком. (К эфессфом, гл. 6). Тожде пишет и во послании к колоссаем, в главе 3-й.

VII) Воспоминай, тем начальствующым и владеющым повиноватися и покорятися, и ко всякому делу благу готовым быти. (Тит., гл 3).

Поместного собора, иже в Гангре, правило, 14. — Аще которое чадо родители свои, паче же верные суща, оставляше, отходит изветом благоверия и подобные чести не воздают родителям своим, честнее творяще мнимая от них благочестие да будут прокляти.

Златоуст Святой, в слове 1-м о Анне пророчице, матери Самуиловой, сице глаголет: «Не токмо, еще родити, творит отца, но чинно воспитати, ниже родити, но чинно воскормити — мати творит, и сие истинно, яко не естество, но добродетель отцев творит, исповедят родители сами. Воистину бо часто, егда видят сынов злых нравов и рожденных в злобе, от числа своих сродников измещут, отчуждают и иных себе усыновляют, еже и не единою близостью бяху сопряжени, и может ли что от сего быти чудеснее, яко их же родиша, отмещут, и их же не родиша, приемлют?.. Не без вины сие рекошася нами, но да увеси большую силу соизволения, нежели естества, и яко оная паче, нежели сие обыче отцев творити: Божьяго бо смотрения сие есть дело, да и чад, от естественной любви отдаленных, не оставит, но ниже паки вся си попустит. Аще бо кроме всякой потребы естественной чада своя отцы любили бы, но токмо за добрые обычаи и дела многие б за невежество свое изгнаны были и весь род человеческий разсыпан и расточен был бы. Аще же паки единой добродетели попустили ли бы и беззаконных ненавидити не повелел, но от них обезчещены и многая злая пострадавши, естественною нуждою обязани, сыном противным и безчестящым и беснующымся ласкатиси, не преставали, к последнейшему безумию род человеческий пришел бы. Ибо аще ныне уже егда весьма на естество возлагатися не могут сынове, во многих ведят злобны от дому и имения отеческих отпадших, обаче часто надеющееся на родительскую любовь, оных обезчещают. Аще бо не повелел Бог сицевых воспящати и отмщеватися и злобствующих от себя отчуждати, какового бы беззакония не дерзнули сотворити?.. Сия ради вины и на нужды естественны и на обычаях сыновних, любви отеческой утверждатися повелел Бог, да мерно и мало согрешающим чадам, по званию естественной любви, прощают; злых же и неуврачеванною язвою болезнующих наказуют, дабы снисходительством своим всяких злоб их не научили. Коликое убо есть смотрение Божие, понеже и любити чада повелевает и любви предел полагает?»

Сию выписку сделали мы, духовныя лица, от Священных Писаний, по указу монаршескому, обаче не в приговор, ниже для издания декрету, яко же выше речеся, ибо сие дело не нашего есть суда: кто бо нас судей постави над теми, иже нами обладают? Како главу наставляти могут удове, иже от нея наставляеми и обладаеми? К сим же суд наш духовный по духу должен быти, а не по плоти и крови; ниже вручена есть духовному чину власть меча железнаго, но власть духовнаго меча; иже есть глагол Божий: Сам Христос верховному апостолу запретил меча употребляти. «Вонзи, — рече, — нож твой в ножницы твоя». И паки иным апостолом запретил огнь с небеси сводити на пожжение самарян. Сими образы хотел Христос научити, яко духовным лицам не подобает духом ярости, но духом кротости поступати, ниже на смерть чию настояти, ниже крови искати, но единаго истиннаго покаяния и смерти духовныя, яже есть мертвым быти греху, живым же — Богови, по глаголу апостольскому. (К римляном, гл. 6).

Вся же сия превысочайшему монаршескому разсужденшо с должным покорением подлагаем, да сотворит Господь, что есть благоугодно пред очима Его: аще по делом и по мере вины восхощет наказати падшаго, имати образцы, яже от Ветхаго завета вышеприведохом; аще благо изволит помиловати, имать образ Самого Христа, Который блуднаго сына кающагося восприял, жену в прелюбодеянии яту и камением побиения по закону достойную, свободно отпусти, милость паче жертвы превознесе. «Милости, — рече, — хощу, а не жертвы!..» И усты апостола Своего рече: «Милость хвалится на суде». Имать образец и Давида, который гонителя своего, сына Авессалома хотяша пощадети: ибо вождям своим, хотящим на брань противу Авессалома изыти, глаголаше: «Дощадите ми отрока моего, Авессалома!» (В кн. Вторых Царств, гл. 18). И отец убо пощадети хотяше, но само правосудие Божие не пощадело есть того. Кратко рекше: сердце Царево в руце Божией есть. Да изберет тую часть, аможе рука Божия того преклоняет.

1718 г. юня 18. Подписи: Смиренный Стефан, митрополит Рязанский. Смирен. Феофан, епископ Псковский, Смиренный Алексий, епископ Сарский, Смирен. Игнатий, епископ Суждальский. Смирен. Варлаам, еписк. Тверской. Смирен. Аарон, еписк. Корельский. Смирен, митрополит Савропольский Иоанникий. Смирен, митрополит Фиваидский Арсеншь Феодосии, архимандрит Троицкаго Алекс. — Невскаго монастыря. Иоаким, архимандрит Антониевскаго монастыря Римлянина. Иоанникий, архимандрит Воскресенскаго Деревяницкаго монастыря. Кириллова монастыря архимандрит Иринарх руку приложил. Иеромонах Гавриил, профект и проповедник Слова Божия. Иеромонах Маркелл, учитель.

№ 3 ПОКАЗАНИЯ ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ ПЕРЕД СЕНАТОМ 17 ИЮНЯ 1718 г

Резидент цесарский Блеер писал к вице-канцлеру имперскому Шонборну: «Призывал де его, Блеера, в Санктпитербурхе Авраам Лопухин и спрашивал его, Блеера, „где-де обретается ныне царевич и есть ли де об нем ведомость?“ И при том ему объявил: „за царевича-де здесь стоят и заворашиваются-де уже кругом Москвы для того, что де об нем, царевиче, разных ведомостей много; мне-де хочется ведать, подлинно у вас ли де ныне царевич обретается?“ И то де Блеерово письмо было приложено к письму графа Шонборна, которое он, Шонборн, писал к нему, царевицу в апреле; и он-де, царевич, то приложение, прочтя, сжег; и когда-де он, царевич, девке Афросинье сказывал, что близ Москвы есть бунт, и то из той вышеупомянутой ведомости, а что о Аврааме Лопухине он, Блеер, к нему, Шонборну, писал, того он ей, девке, не объявил. Он же, царевич, сказал, что-де Иван Афанасьев на него, царевича, сказал о черни, как о том объявлено в подлинной выписке, и он-де, царевич, надеялся на чернь, слыша от многих, что его, царевича, в народе любят, а имянно-то Сибирскаго царевича, и от Дубровскаго, и от Никифора Вяземскаго, и от отца своего духовнаго протопопа Якова, который ему говаривал, что-де „меня в народе любят и пьют про мое здоровье, говоря и называя меня надеждою российскою“.

А потом, отведши светлейшаго князя Меншикова, Петра Павловича, Петра Андреевича, Ивана Ивановича {Петр П. Шафиров, П. Андр. Толстой и Ив. Ив. Бутурлин.}, и говорил им: „К тому же де имел он надежду на тех людей, которые старину любят так, как Тихон Никитич“ {Тихон Никитич Стрешнев.}.

А познавал-де их из разговоров, когда с ними говаривал, они-де старину хвалили, а больше-де в том подали ему надежду слова Василия Долгорукова, когда ему говорил: „Давай-де отцу своему писем отрицательных от наследства, сколько он хочет!“, о чем ясно в первом его, царевича, повинном письме написано. К тому ж де говорил мне, что я умней отца моего, и что отец мой хотя и умен, только людей не знает; а о мне-де говорил: „Ты-де умных людей знать будешь лучше“. Алексей.

А про князя Василья (Долгорукий), что он матерно лаял отца моего, от него я сам не слыхал; а слыхал от других, а от кого не упомню. (Приписка собственной рукой царевича).

О прочих словах объявлено в первом письме. А надежду имел от слов многих людей, а имянно: от отца духовнаго Якова, Никифора Вяземскаго, Сибирскаго царевича, Дубровскаго и от Ивана Афанасьева (камердинер), что меня в народе любят, а Яков сказывал, что и пьют про здоровье надежды российской… И на народ надеялся на всякое время всегда; а на архиерея рязанскаго надеялся по предике видя его склонность к себе, потому, хотя я с ним ничего, кроме того, что я объявил, и не говаривал. А о Петербурхе — пьяной говаривал, в такой образ, когда зашли далеко в Копенгаген, то, чтоб не потерять, как Азова; а какими словами говорил, того не помню. (Приписано рукой Алексея в Сенате).

II. 1718 г. июня в 19 день, царевич Алексей с розыску сказал: „На кого-де он в прежних своих повинных написал и пред сенаторами сказал, то все правда, и ни на кого не затеял и никого не утаил. Он же пополнил: прежде сего, как был у него, у царевича, в Питербурхе, духовник его Яков Игнатьев и он-де, царевич, у него исповедывался и на той исповеди сказал ему, Якову: „Я-де желаю отцу своему смерти“. И он-де, Яков, сказал: „Бог тебя простит. Мы-де и все желаем ему смерти“. Также сам он, царевич, хотел учинить бунт и к тем бунтовщикам приехать, даже при животе отцове, и не жалея ничего, доступить трона“.

Дано ему, царевичу, 25 ударов.

Да июня ж 24 дня царевич Алексей спрашивай в застенке о всех его делах, что он на кого написал своеручно…

Киевскому митрополиту он писал, сказал царевич, чтобы тем привесть в возмущение тамошний народ. А дошло ли письмо до рук митрополита, того царевич не знает, и писем от него, митрополита к царевичу в побеге его не бывало»…

А с розыску сказал то ж, что и выше сего; а больше ничего не знает и никого не таит и не клеплет. Дано ему 15 ударов…

№ 4 ПРИГОВОР МИНИСТРОВ, СЕНАТОРОВ, ВОЕННЫХ И ГРАЖДАНСКИХ ЧИНОВ, ЗА СОБСТВЕННОРУЧНОЮ ПОДПИСЬЮ, ПО ДЕЛУ ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ, 24 ИЮНЯ 1718 ГОДА

1718, июня, 24, по выше писанному его царскаго величества имянному и за собственноручным подписанием сего текущаго июня в 13-й день данному указу, о суде царевича Алексея Петровича, в противностях против отца и государя его, нижеподписавшиеся министры, Сенат и стану воинскаго и гражданскаго, по неколикократном собрании в палате Правительствующаго Сената в Санкт-Питербурхе, слушав неоднократно выписки и подлинных во свидетельство им объявленных его царскаго величества к царевичу Алексею Петровичу писанных увещевательных писем и его, царевичевой, рукой на то учиненных на то же на письме ответов, и прочих во освидетельствование того дела принадлежащих розыскных актов или записок, и повинных его, царевичевых, собственноручных писем, и изустных как государю отцу своему, так и пред нами, яко учрежденными по его величества изволению судьями, учиненных объявлений (хотя им, яко его царскаго величества самодержавию принадлежащих, природным подданным по правам государства Всероссийскаго, того чинить отнюдь не надлежало, но то все ни от кого, кроме Бога Всемогущаго, в зависящей и никакими правы описанной и определенной его царскаго величества самодержавной власти и воле, по достоинству состоит, однако ж, повинуясь выше объявленному повелению царя и государя своего, то дерзновение приемля), — по здравому разсуждению и по христианской совести, не посягая и не похлебствуя, и не смотря на лицы, по прежде объявленным к сему делу приличным Божиим заповедям Ветхаго и Новаго Завета, Священным Писаниям Святого Евангелия и Апостол, тако ж и из канонов и правил Соборов Святых отец и у церковных учителей (приняв при том в помощь разсуждение от архиереев и проч. духовнаго чина, при Санкт-Петербурхе по указу его царскаго величества собранных, выше сего объявленное), — тако ж и по правам всероссийским, а имянно по уложению и по воинским артикулам и по вышеобъявленным в деле статьям (которыя права согласны со многих государств, а особливо древних римских и греческих цесарей, и прочих христианских государей с правами), — по предшествующим голосам, единогласно и без всякаго прекословия согласились и приговорили, что он, царевич Алексей, за вышеобъявленные все вины свои и преступления главныя против государя и отца своего, яко сын и подданный его величества, достоин смерти: потому что хотя его царское величество ему, царевичу, в письме своем с господином тайным советником Толстым и капитаном от гвардии Румянцевым, от 10 числа июля, 1717 г. из Спаа писано, обещал прощение в побеге его, ежели добровольно возвратится, как он царевич, и сам то в своем ответном на то письме из Неаполя от 4-го дня октября того же 1717 года с благодарением объявляет, что он за данное ему в самовольном его (токмо) побеге прощение благодарствует; но как он и того себя тогда ж недостойна сочинил, о том купно при иных его преступлениях и противностях против государя, отца своего, довольно объявлено в выданном о том от его царскаго величества от 3 числа февраля сего же году прежнем манифесте, а именно, что он поехал не добровольно. И хотя его царское величество, милосердствуя о нем, сыне своем, родительски, при данной ему на приезде с повинною в Москве в Столовой палате 3-го числа февраля ауденции обещал прощение во всех его преступлениях, однако ж то учинить изволил с таким ясным выговором, что ежели он, царевич, все то, что он по то число против его величества делал или умышлял, и о всех особах, которыя ему в том были советниками и сообщниками или о том ведали, без всякой утайки объявит, а ежели что или кого-либо утаит, то обещанное прощение не будет ему в прощение; что он по-видимому тогда приняв с благодарными слезами, обещал клятвенно, все без утайки объявить, и то потом и крестным и Святого Евангелия целованием с соборной церкви утвердил.

Но хотя его царское величество и сверх того, в подтверждение тому, на другой изволил ему, царевичу, то ж все собственноручно при вопросительных своих о том пунктах, о которых в выписке объявлено, объявить (и в начале оных изволил написать по сему: «Понеже вчерась прощение получил в том, дабы все обстоятельствы донести своего побегу и прочаго тому подобнаго; а ежели что утаено будет, то лишен будет живота». На что о некоторых причинах царевич сказал словесно, но для лучшаго, чтобы очистить, письменно, по пунктам нижеписанным); а при заключении от его же величества в 7-м пункте: «Все, что к тому делу касается, хотя чего здесь и не написано, то объяви и очисти себя, как на сущей исповеди; ежели же что укроешь, а потом явно будет, на меня не пеняй, понеже вчерась пред всем народом объявлено, что за сие пардон не в пардон».

Но он, царевич, на то в ответ и на повинном своем письме ответствовал весьма неправдиво и не токмо многая особы, но и гланейшие дела и преступления, а особливо

умысел свой бунтовный против отца и государя своего и намеренный с издавшие лет подыск и произыскивание к престолу отеческому и при животе его, через разные коварные вымыслы и притворы, и надежду на чернь, и желание отца и государя своего скорой кончины, о чем всем потом по розыскам явилось, как выше сего в выписке объявлено, утаил; по которым его, царевичевым, всем поступкам и изустным и письменным объявлениям и по последнему от 22-го июня сего году собственноручному письму явно, что он, царевич, не хотел с воли отца своего наследства прямого и от Бога определенною дорогою и способы, по кончине отца своего государя, получить; но — чиня все ему в противность, намерен был против воли его величества, по надежде своей, не токмо через бунтовщиков, но и через чужестранную цесарскую помощь и войска, которыя он уповал себе получить, и с раззорением всего государства и отлучением от оного того, чего бы от него за то ни пожелали, — при животе отца своего государя достигнуть.

И явно по всему тому, что он для того весь свой умысел и многие ему в том согласующиеся особы таил до последняго розыску и явнаго обличения в намерении таком, чтобы впредь то богомерзское дело против государя отца своего и всего государства, при первом способном случае, в самое дело производить. И тем всем царевич себя весьма недостойным того милосердия и обещаннаго прощения отца своего учинил; что и сам он, как в прибытии отца своего государя, при всем вышепомянутом всех чинов духовных и мирских и всенародном собрании, признал, так и потом, при определенных от его величества, нижеподписавшихся судиях, и изустно и письменно объявил, что все выше сего в деле явлено.

И так, по вышеписанным Божественным, церковным, гражданским и воинским правам, которые два последний, а именно гражданския и военныя, не токмо за такое через письма и действительные происки против отца и государя, но хотя б токмо против государя своего, за одно помышление бунтовное, убивственное, или подыскание к государствованию, казнь смертную без всякой пощады определяют, коль же паче сие сверх бунтовнаго, мало прикладное в свете, богомерзкое, двойное родителю убивственное намерение, а именно вначале на государя своего, яко отца отечествия, и по естеству на родителя своего милостивейшаго (который от юных лет его, царевичевых, паче нежели с родительским попечением и любовью, ко всяким добродетелям его воспитал и к правительству и воинским делам обучать и производить и достойно к наследствию такого великаго государства с неусыпными трудами его сочинить тщился), — такую смертную казнь заслужило. Хотя сей приговор мы, яко раби и поддании, с сокрушением сердца и слез излиянием изрекаем, в разсуждении, что нам, как вышеобъявлено, яко самодержавной власти подданным, в такой высокий суд входить, а особливо на сына самодержавнаго, всемилостивейшаго царя и государя своего оный изрекать недостоило было; но однако ж по воле его то сим свое истинное мнение и осуждение объявляем с такою чистою и христианскою совестью, как уповаем не постыдни в том предстать пред страшным, праведным и нелицемерным судом Всемогущаго Бога, подвергая впрочем сей наш приговор и осуждение в самодержавную власть, волю и милосердное разсмотрение его царскаго величества всемилостивейшаго нашего монарха. Подписи: Александр Меншиков. Генерал-адмирал граф Апраксин. Канцлер, граф Гаврило Головкин. Тайный советник князь Яков Долгорукой. Тайный советник граф Иван Мусин-Пушкин. Тайн. сов. Тихон Стрешнев. Сенатор граф Петр Апраксин. Подканцлер и тайн. сов. барон Петр Шафиров. Т. сов. от лейб-гвардии капитан Петр Толстой. Сен. князь Дмитр. Голицын. Генерал Адам Вей-де. Ген. — поруч. Иван Бутурлин. Т. сов. граф Андрей Матвеев. Сен. князь П. Голицын. Сен. Мих. Самарин. Ген. — маеор Григ. Чернышев. Ген.-м. Иван Головин. Ген.-м. князь П. Голицын. Ближний стольник, князь Ив. Рамо-дановский. Боярин Алексей Салтыков. Губерн. Сибирский князь Матвей Гагарин. Боярин П. Бутурлин. Московск. губерн. Кирилло Нарышкин. Бригадир и гвардии маеор Волков Михайло. Гв. Преображенск. полку маеор князь Гр. Юсупов. Ген. — маеор и капитан от гвардии Пав. Ягужинский. От гвардии маеор Сем. Салтыков. От гвардии маеор Дмитриев-Мамонов. Гвардии Преображен, полку маеор Вас. Корчмин. Бригадир и генер. ревизор Вас. Зотов. Полковник Герасим Кошелев. Стольник Федор Бутурлин. Полк. Гаврило Норов. Окольничий, князь Юрий Щербатой. Санкт-Питербурхский вице-губерн. Степан Клокачов. От лейб-гвардии маеор Ушаков. От бомбардир капитан-поручик Скорняков-Писарев. От лейб-гвардии капитан князь Борис Черкасской. Архангелогородский вице-губерн. П. Лодыженский. Полков. Иван Стрекалов. Азовской губернии вице-губерн. Ст. Колычев. Гвардии капитан Петров-Соловово. От гвардии капитан Алесандр Румянцев. От гвардии капитан Семен Федоров. Ген. — полицыймейстер и ген. адъютант его ц. в-ва Антон Девиер. Гвар. капитан Лев Измайлов. Гв. капит. князь Ив. Шаховской. От гв. капит. Вельяминов-Зернов. Полк. П. Савелов. Гв. капитан Ив. Лихарев. Гв. капитан Ив. Захаров. Гв. капитан Алексей Басков. Стольник Дм. Бестужев-Рюмин. Полк, князь Вас. Вяземский. От флота поручик Ив. Шереметев. Князь Сергей княж Борисов сын Голицын. Стольник, князь Семен Сонцев-Засекин. От л. — гв. капит. князь Гр. Урусов. Стольник, князь Алексей Черкасский. Стольн. Матвей Головин. Полк. Долгорукой. Стольн. Леонтий Мих. сын Глебов. Полк, князь Ив. Барятинский. Стольн. Борис Неронов. Степан Нелединский-Мелецкой. От флоту цоруч. Вас. Шереметев. Стольн. Вас. Ржевский. Полк, и от лейб-гв. капит. Коншин. Капитан-поруч. Александр Лукин. Гв. подпоруч. Стефан Сафонов. Гв. поручик Федор Полонский. Адьютант Мих. Чебышов. От гв. капитан-пор. Друманд. Голенищев-Кутузов. Подполк. Ив. Бухгольц. От гв. капит. Ф. Митрофанов. От гв. капит. Иван Карпов. От инфант, подполк. Ст. Козодавлев. Полк. Ив. Колтовской. Полк, и Санкт-Питербурхской каменд. от л. — гв. капитан Яков Бахмеотов. Полк. Илья Лутковской. Полк, князь Мих. Щербатой. Полк. Артемий Загряжской. Гв. пор. Ив. Козлов. Гв. Бахметев. Гв. капитан Алексей Панин. От гв. капит. Вас. Парасуков. Гв. поруч. Ф. Волков. Гв. поручик Авр. Шамордин. Ген. — адъют. Ив. Полянской. От гв. прапорщик Ив. Веревкин. Гв. подпоруч. А. Танеев. От гвар. и от бомбардир подпор. Вас. Языков. От лейб-гв. капитан-поручик Пашков Егор. Обор-комиссар А. Зыбин. Поместного Приказу судья Кир. Чечерин. Ген. — квартирместр и обор-кригс комиссар Мих. Аргамаков. От гв. кап. — поруч. А. Бибиков. Подполк. Вас. Титов. Подп. Г. Козлов. Плац-подполк. А. Кисилев. Подп. Мих. Аничков. Подп. Наум Чоглоков. Подп. В. Батурин. Майор Ник. Скулской. Адмиралт. батальона маеор Кир. Пущин. Князь Федор Голицын. Кн. Яков Голицын. От бомбардир подпоручик Новокщенов. Гв. подпоручик В. Иванов. — Я ж подписал вместо подпоручика того ж полку Василия Коростелева, по его прошению, что он грамоте не умеет. Вас. Новосильцев, обор-кригс комиссар. Обор-кригс комиссар, князь Михайлов, княж Иванов сын, Вадба(о)лской. Стольн. князь Аф. Барятинский. Стольн. Андр. Колычев. Л.-гв. прапорщ. Дор. Ивашкин. Гв. подпоручик М. Хрущов и вместо прапорщика Аф. Владычина. Гв. подпоручик князь А. Шаховской и вместо капитана-поручика Девесилова. Обор-секретарь Анис. Щукин. Дьяк Ив. Молчанов. Дьяк Семен Иванов. От гв. капит. Ем. Мавр. Расправной Палаты судья Афанасий, Андреев сын Кузьмин-Караваев. Губерн. Москов. виц. — губерн. В. Ершов. Скрепил по листам обор-секретарь Анисим Щукин.