Быстроногий Джар. Повесть из эпохи каменного века

Глава 30
Тунг остается с людьми

Прошло три дня. Все было спокойно, страх орды оказался напрасным. Люди чужого племени исчезли в бескрайних просторах пожелтевшей саванны. Жизнь андоров текла как обычно. С восходом солнца Гурху и его охотники отправлялись в степь на промысел, а Джар с Лусом и Рамом ходилд в окрестностях становища, оберегая его покой.

Все свободное время Джар проводил с Тунгом. Щенок подрос. Теперь он уже знал каждого обитателя становища, но особую любовь питал к своему главному покровителю Джару. Дружил он и с вихрастым Хуогом, на попечении которого оставался днем, когда Джар уходил. С людьми щенок держал себя вполне независимо — острые зубы и смелый нрав снискали ему уважение жителей пещер. Самым большим удовольствием для Тунга было возиться со шкурой пещерного льва, которую Джар иногда вытаскивал из грота. В такие минуты щенок становился похожим на свирепого хищника, безжалостно расправляющегося с добычей.

«Как будет вести себя Тунг, когда повстречается с живым зверем?»- не раз думал юноша, оттаскивая пса от шкуры.

Джар очень любил наблюдать за игрой Хуога и Тунга. Чего только не вытворяли они! Без устали гонялись друг за другом, причем разыгравшийся щенок нередко загонял мальчишку в нишу, кусая его за пятки. Хуог хватался за дротик, и тогда улепетывать приходилось Тунгу. Но какой бы бурный характер ни принимали игры, они всегда заканчивались мирно. Вот и сегодня, сидя на бугре у края площадки, Джар следил, как разворачиваются события.

Опустившись на четвереньки, Хуог изображал какого-то зверя. Он глухо рычал, потряхивая жесткими вихрами. Необычное поведение приятеля явно смущало щенка. Он громко и возмущенно лаял, прыгая на одном месте, словно хотел заставить друга принять привычное для него положение. Хуог перешел в наступление, и Тунг попятился назад.

Увлеченный игрой, щенок не заметил, что очутился на краю площадки. В следующее мгновение он уже кубарем катился по откосу. Хуог со смехом последовал за ним. Вскоре до слуха Джара донеслись веселые крики мальчика и возбужденный лай собаки — по-видимому, там, внизу, игра продолжалась. Юноша с удовольствием вдохнул прилетевший вместе с легким ветерком сыроватый запах реки. На отмелях виднелись фигуры ловцов рыбы, среди них было несколько женщин. Потемневшие в предвечерних сумерках воды реки сливались с берегом. Бледный серп луны недвижно повис на небосклоне. Наступившая тишина убаюкивала. Уткнувшись подбородком в колени, юноша прикрыл глаза. Но вдруг взобравшийся на площадку Хуог дотронулся до его плеча. Мальчик испуганно глядел под откос.

Недоброе предчувствие заставило Джара вскочить на ноги. Внизу, в нескольких шагах от него, стоял на обрыве Тунг. Сейчас он меньше всего походил на озорного щенка: вздыбленная шерсть, горящие глаза, настороженные уши — все в нем говорило о крайнем возбуждении. Голова и хвост Тунга словно слились в одну прямую линию, и пес казался значительно крупнее. Джар видел такую стойку у степных собак, когда те готовились преследовать жертву. Тонкий слух юноши уловил едва слышный звенящий звук — издалека доносился переливчатый лай степных собак.

Джар не стал терять времени. Спрыгнув вниз, он опустился на землю рядом с Тунгом. Легкая дрожь пробежала по телу щенка, он не обратил никакого внимания на человека, словно звуки, несшиеся из степи, околдовали его. В тот самый момент, когда Тунг готов был броситься в долину, Джар крепко обхватил его поперек туловища. В глазах Тунга вспыхнула ярость, он с остервенением вцепился острыми зубами в руку человека. Джар с силой рванул руку, поднял пса и бегом кинулся к пещерам.

Из укушенной руки крупными каплями стекала кровь. Внезапно юноша почувствовал, как обмякло тело Тунга. Пес уже не делал попыток вырваться, в глазах его появилось виноватое выражение, он лизнул юношу в подбородок, как бы прося прощения за свой поступок.

Но Джар и не был в обиде на Тунга, он понимал вдруг вспыхнувшую его тоску по сородичам. И дружба человека с собакой не нарушилась. Джар принес щенка в грот и некоторое время оставался подле него. Потом видя, что тот совсем успокоился и не собирается убегать, вышел на площадку. Вечернее небо мигало россыпью звезд. Становище засыпало… Раненая рука Джара ныла, но он не обращал на это внимания. Он был доволен, что Серый Брат остался с людьми!..

Неожиданно из темноты вынырнула фигурка Кри. Джару, как и раньше, нравилась эта девушка, но он тут же забывал о ней, как только переставал ее видеть. Его чувство к Кри было скорее похоже на дружбу, чем на любовь.

Девушка куда-то торопилась. В руках она держала небольшое костяное шильце и пучок сухожилий, которыми обычно пользовались для сшивания шкур. Заметив Джара, Кри остановилась.

— Старую Глах трясет, как ветку ивы в непогоду! — обеспокоено сказала она.

Ее слова встревожили Джара. К доброй Глах он по-прежнему относился, как к родной матери. Юноша знал, что сегодня Глах вместе с несколькими женщинами ходила к реке поискать на мелководье моллюсков. Не гнушались они и рыбой, выброшенной на берег. Иногда рыба заходила в узкие рукава реки, где ее вылавливали. Осень сделала рыбу сонной, неповоротливой. Это было на руку ловцам. Но людям подолгу приходилось стоять в холодной воде. «Глах сильно озябла», — подумал Джар и заторопился вслед за Кри к нише, где жила старуха.

Под каменными сводами на шкуре оленя лежала заболевшая женщина. На ее осунувшееся лицо ниспадали космы спутанных волос. Дышала Глах, как загнанный олень, и тощее тело ее сотрясала сильная дрожь. У изголовья больной на корточках сидела Ру и время от времени поила ее водой из рога бизона. Джар молча сел рядом с Ру.

В пещеру вошел Маюм, держа в руках шкуру медведя. Положив ее у изголовья Глах, вождь удалился, не сказав ни слова.

При слабом свете горящих снаружи костров Кри принялась сшивать медвежью шкуру. Сложив ее пополам, мехом внутрь, она стала скреплять шкуру жилами с трех сторон. Получалось что-то похожее на меховой мешок. Джар с восхищением глядел, как ловко пользовалась девушка костяным шильцем, протыкая им шкуру. Вскоре она закончила свою работу и с помощью Ру и Джара, одела мешок на старуху. Теплый мех подействовал благотворно, и Глах уснула. Болезни часто навещали становище; если кто-нибудь заболевал, сородичи не оставляли его, приносили пищу, давали воду.

Вот и теперь забота соплеменников, как могучее лекарство, придало силы Глах. Проснувшись, она увидела молодых андоров, и на ее лице появилась слабая улыбка.

Подле ниши послышались грузные шаги, и в пещеру вошел Гурху. Джар уже раньше подумал о том, почему подле больной старухи нет ее внука. Все знали о привязанности Гурху к Глах. Но увидев вожака охотников, юноша понял, почему тот задержался: в руках Гурху держал только что пойманную куропатку. Сильные пальцы охотника легко разорвали грудную клетку мертвой птицы и извлекли печень, сердце и легкие. Все это он протянул Глах. Старая женщина откинула прядь волос, спустившуюся на лицо, губы ее что-то неслышно прошептали. Вздохнув, она покачала головой, давая понять, что не может сейчас есть. Ее ласковый взгляд задержался на могучем охотнике, потом перешел на Джара. Старой женщине было приятно, что любимые ею люди не покинули ее.

Увидев Джара, Гурху на этот раз не выказал недоброжелательства, он что-то глухо проворчал, изобразив на свирепом лице подобие улыбки. Глах закрыла глаза: она устала. Подле больной прилегла Ру. Остальные неслышно покинули нишу.

Костры на площадке погасли. Над становищем простерлась ночь. Из степи тянуло холодом, запахом увядающей травы, и Джару захотелось поскорее улечься на теплую оленью шкуру.

Придя в пещеру, он согнал со своего ложа Тунга, который бесцеремонно там обосновался.

Последнее время пес спал рядом с Джаром, и сейчас он, виновато и преданно лизнув юношу, снова улегся. Через минуту, согревшись, оба — и человек и собака — уже спали так крепко, как можно спать только в юности…