Быть человеком (СИ)

Тринадцатая глава

Всю дорогу её настойчиво пытались разлучить с Эреном, только Милена решила стоять на своём до конца: добровольно она и на шаг не отойдёт от него. Одно слово «Управление» говорило о многом, как и бледность Эрена в совокупности с подавленным молчанием. Эрен пытался протестовать, не хотел, боялся, что ей может перепасть проблем. Неужели правда думал, что она станет слушать и бросит его? Вот уж нет. И Эрену, и солдафонам пришлось смириться с заскоками «поехавшей девки», как назвал Милену один из этих мужланов.

Их привезли обратно в город, в неприметное здание на окраине, где в подвале нашлись настоящие тюремные камеры, в одной из них их и закрыли.

Так же молча Эрен прошел к узкой скамейке у стены и уселся на неё. Милена ещё в машине приметила, что с ним совсем всё не так, а сейчас, присмотревшись, увидела, что он отчаянно сжимает дрожащие руки. Если сама Милена была серьёзно обеспокоена, даже напугана, то Эрен явно был в ужасе. Надо было что-то сказать, поддержать, но, как назло, все слова разбежались.

— Скажи что-нибудь, — выдала она, так и не обнаружив подходящих слов. — Меня пугает твоё поведение.

Сначала Милене показалось, будто он её даже не услышал. Долго не отвечал, продолжая изучать носки своих летних кроссовок.

— Не понимаю, как они меня нашли, — тихо произнёс Эрен. — Думал, достаточно жить тихо, ничего не нарушать и не привлекать внимания, тогда Управление с его лабораториями останутся в прошлом и я смогу просто жить. Неужели это так много?

— Что ты, — ответила Милена, садясь рядом и касаясь его плеча в надежде, что он на неё посмотрит и она сможет заглянуть ему в глаза, — но ведь пока ничего катастрофического не произошло. Может, всё обойдётся. Поговорим с их главным и уйдём восвояси.

Вот теперь Эрен на неё посмотрел, только лучше бы не делал этого. В его взгляде явно читалось сомнение в её умственных способностях.

— Ты сама-то веришь в сказанное?

Нет. Не особо. Но если она тоже поддастся упадническим настроениям, станет совсем невыносимо. Кому-то нужно сохранять веру в лучшее. Сейчас этим «кем-то» придётся быть Милене.

— Управление — это не какая-то кучка фанатиков при богатом спонсоре, — снова заговорил Эрен, — это серьёзная организация, которой приказы отдают с самых верхов. Подозреваю, сам президент или кто-то из его ближайшего окружения. Это не те люди, от которых можно сбежать дважды. Значит, это всё. Конец. Для меня, так точно. Тебе вообще не стоило так настаивать на этом «мы едем вместе». Это не имеет никакого смысла. Мне остаётся лишь надеяться, что тебя отпустят после какого-нибудь внушения и подписи бумажки о секретности.

С каждым словом Милена всё больше проникалась скверностью ситуации. Ей так хотелось помочь Эрену, поддержать его, но что она может, если всё настолько серьёзно? А ведь иначе быть не может. Максимально серьёзно и сверхсекретно. Только она никто. Одна из миллионов. Ни денег, ни связей. Ничего. Если будет нужно, люди, стоящие у руля этого бардака, легко сотрут её в порошок, не трогая и пальцем. Вариантов столько, что страшно представить. От этого хочется бежать, но Милена никогда себе не простит, если так поступит. Значит, остаётся надеяться, что удача им подарит свою улыбку.

— Ты ведь ничего не сделал, — заговорила Милена, понимая, как глупо звучат её слова. — За что тебя задерживать? Надо всё им объяснить.

— Ты очаровательна в своей вере в людей, — хмыкнул Эрен невесело. — Им не нужны объяснения. Меня посадят обратно в клетку и будут продолжать ставить эксперименты, только потому что я тот, кто есть. Для людей Управления я и мне подобные — лабораторные животные, а то и меньше. Нас официально нет и не должно существовать в природе, а значит, прав у нас меньше, чем у редкого вида жуков.

— Так нельзя! — выдала Милена на эмоциях и, вскочив на ноги, начала нервно метаться по камере. — Какие к чёрту эксперименты? Это негуманно! Ты живой разумный парень, лучше подавляющего числа людей, что я в жизни встречала. Я не дам им сделать с тобой подобного!

Ответом было молчание, и, обернувшись, она увидела, как Эрен смотрит на неё с мягкой грустной улыбкой. Внутри всё сжалось от осознания: может, это их последние минуты. Кусая губы и сжимая кулаки, Милена пыталась найти выход из ситуации, с отчаянием понимая своё бессилие.

— Давай лучше поговорим о чём-нибудь другом, — произнёс он. — Пожалуйста.

Они говорили обо всём. Важном и не очень. Бежали в своих беседах от жутковатой реальности. Милена была готова обсуждать что угодно, если это поможет Эрену отвлечься от разрушительных мыслей. В камере не было окна, и было невозможно сказать, сколько прошло времени. По ощущениям — много. О них будто забыли, но Милене казалось, за какой-то нуждой их специально «маринуют». Потому шаги в коридоре показались ударами боевых барабанов.

У самой решётки, заложив руки за спину, стоял мужчина лет сорока, непримечательной внешности, во всём чёрном. Он молча рассматривал Милену и Эрена. Сначала ей хотелось вскочить и немедленно потребовать ответов, но, поборов порыв, она решила подождать. Посмотреть, что скажет их «гость».

— Как твоё имя? — произнёс мужчина, насмотревшись, и было очевидно, не Милена его интересует. — И даже не пытайся разыгрывать что-то из серии «кто вы и что нужно». Давай сэкономим время и нервы.

— Эрен, — это он произнёс, встав напротив и смотря в глаза человеку, от которого зависела его судьба.

— Отлично, — кивнул визитер. — Я хочу знать, Эрен, что ты делал с момента побега из комплекса, сколько погубил людей и наплодил отпрысков? Советую рассказать всё добровольно. Так нам обоим будет лучше.

— Может, вы хотя бы представитесь? — не выдержала Милена такого пренебрежения к себе.

— Простите, милая девушка, — мгновенно повинился мужчина. — Добростроев Иван Юрьевич. Отвечаю, так сказать, тут за всё. Но впредь прошу вас не вмешиваться, пока к вам не обратятся.

В последние слова от вложил явную угрозу, заставив испуганные мурашки выступить на коже Милены. После чего демонстративно перевёл взгляд обратно на Эрена.

— После того, как сбежал, несколько дней бродил по лесу. Затем выбрался к этому городу, снял дом и всё это время изучал жизнь людей и программирование. Ни человеческих жертв, ни детей. Но вы ведь мне не поверите, верно?

— Значит, ты утверждаешь, что невинен как дитя, мухи не обидел, — скептически усмехнулся Иван Юрьевич. — А доказательства у тебя есть? Кто-то может это подтвердить?

— Я его доказательство, — влезла Милена, которую разозлил тон мужчины. — А также мои друзья, сестра, соседи и даже продавец в ближайшем магазине, куда Эрен ходит за продуктами и всякой мелочёвкой. Ах да, ещё месяц с лишним назад мы заключили с ним договор аренды малого дома на моём участке в агентстве «Свет в окне». Можете проверить. Всё это время Эрен был у меня на глазах, и не он ответственен за жертвы, что стали следствием вашей несостоятельности.

— Даже так, — протянул Иван Юрьевич.

При этом он сверлил её недовольным взглядом. Явно счёл обнаглевшей выскочкой и мечтал поставить на место. Например, доказать, что она врёт. Пусть проверит и обломается. Милена уверена в сказанном, ведь каждое слово — правда.

— Ты не знаешь, куда лезешь и с кем связалась, девочка, — произнёс Иван Юрьевич, глядя с жалостью, что разозлила Милену ещё больше. — Кого защищать пытаешься.

— Если вы это о природе Эрена, её двойственности, то я всё знаю, — ответила Милена, подходя к решётке вплотную. — Всё, понимаете?

— Милена… — прошептал Эрен беспомощно.

— Даже так, — снова повторил Иван Юрьевич. — Любопытно.

— Так вы проверите мои слова? — мило улыбнулась Милена.

— Обязательно, — был ей ответ.

Когда Иван Юрьевич ушёл, а Милена с Эреном остались наедине, Эрен несколько раз открыл рот, чтобы что-то сказать, и снова закрыл его, качая головой. Прошёлся по камере из угла в угол, и в итоге встал напротив облокотившейся на решётку спиной Милены.

— Ты сумасшедшая, — выдохнул он. — Нельзя злить этих людей, даже пытаясь защитить меня. Я сам могу о себе позаботиться…

— Знаю-знаю, — хмыкнула Милена, — ты взрослый, сильный и самостоятельный мужчина. Тебе не нужна опека и так далее. Но иногда каждому нужна поддержка. Лишние пара минут или часов, чтобы собраться с мыслями.

— Милена, ты… ты невозможна! — впервые за эти часы тихо рассмеялся Эрен.

После чего обнял её крепко, но осторожно, с таким трепетом, что у Милены защемило сердце.

Отчёты ставили Ивана в тупик. Всё это казалось каким-то неправильным. Нереальным. Тогда он и решил связаться с Натальей Анатольевной. Может, она сможет пролить больше света на личность Эрена.

— Такое вполне возможно, — отозвалась она с экрана ноутбука. — Судя по словам коллег Светланы Петровны, что его вырастила, он больше человек, нежели пришелец.

— Он гибрид, созданный в лаборатории! — возмутился Иван. — Опасная по своей природе тварь, а вы утверждаете, что он милейший парень?

— Я всего лишь сообщаю сведения, что у меня есть о том, каким считали Эрена люди, которые с ним работали, — пожала плечами Наталья Анатольевна. — Согласно отчётам психологических тестов, он существенно отличается от соплеменников первой и второй серии. Его можно было бы назвать успехом проекта, если бы не одно «но». Ему купировали инопланетные инстинкты, той же жажды размножения он не чувствует, как его соплеменники. Его чувства, желания и инстинкты — человеческие. Он мыслит как человек. Причём человек впечатлительный и весьма восприимчивый. Не склонен к агрессии, терпеть не может бессмысленную жестокость. Ещё он довольно самоволен. Всё это делает его совсем не тем, кого хочет руководство проекта. Из него не выйдет универсального солдата. Он не будет слепо выполнять приказы. Драться станет только за что-то, важное лично ему. Если говорить проще, стараясь сделать гибрида более человечным, Светлана Петровна сильно перестаралась. Потому я полагаю, да, отчёты отражают истину, Эрен за всё время не свершил ничего жуткого.

Оставив гибрида с девчонкой, Иван направился в свой временный кабинет. Верить этой Милене на слово он не собирался. Она может быть обыкновенной дурочкой, что попалась на смазливую мордашку и инопланетные феромоны. Потому готова защищать его до последнего, врать и даже хамить людям, что могут её уничтожить. Похоже, тут он ошибся.

По приказу его люди опросили всех названных девчонкой свидетелей. Её друзей, сестру, даже продавца ближайшего магазина и людей из риэлторской конторы. Обыскали дом Милены и малый дом на участке. Только как бы ни старались, найти что-то, опровергающее её слова, не удалось. Результаты говорили — Эрен невиннее ребёнка. Разум Ивана протестовал против этого. Твари, которых он видел до этого, все стремились удовлетворять свои инстинкты, были опасны и ни во что не ставили чужие жизни.

— Спасибо, Наталья Анатольевна, — произнёс он. — Мне есть о чём подумать.

— Иван Юрьевич, Эрен уникален, — ответила она. — Пусть он и бесполезен, как нужный Управлению результат, но он удивительный. Не надо его губить.

Затем она отключилась, а Иван продолжал задумчиво смотреть в пространство. И чего делать с этим Эреном? По логике, отправить в убежище и закрыть в боксе, после чего отчитаться начальству. Только какое-то внутреннее чутьё, которому он привык доверять, говорило — это будет ошибкой. Насколько бы всё было проще, будь он обычной тварью, сеющей смерть вокруг себя в угоду своим нуждам! Может, он путает чутьё с совестью, и это она мешает поступить стандартно? Стареет он, что ли? Давно ли стал задумываться о подобном? По службе он не раз видел, как страдали невиновные, которым не повезло угодить в «игры» сильных мира сего. Это было неприятно, но такова жизнь.

— Иван Юрьевич, позвольте сказать, — подал голос Кирилл, о котором он успел забыть, так как тот, замерев в тени, не подавал никаких признаков жизни.

— Слушаю, Кирилл Александрович, — отозвался Иван.

— Кирилл, — поправил он, заставив Ивана поморщиться. — Не «Кирилл Александрович», не «Кир», не «Кирюха», а просто «Кирилл».

— Ближе к делу.

Ивана злила бесцеремонность этого юнца. Ещё он был совсем не тем, что было ему нужно. Иван надеялся на провидца или сильного интуита, что помог бы находить этих существ, предсказывать их действия и объяснять хоть немного мотивацию, а получил эмпата с зародышем дара провидца. Кириллу цены не было при допросе преступников, но какой от него толк при поиске тварей? Похоже, наверху не понимают, какую угрозу представляют эти особи.

— Вы сейчас полны сомнений, потому что интуитивно чувствуете: поступать по форме нельзя, — заговорил Кирилл.

— Я сам решу, что можно, а что нет, — ответил Иван раздражённо.

— Никто не спорит, — отозвался Кирилл. — Но вы должны понимать, эти создания не все одинаковы, и всех судить одним мерилом не стоит. Ваша сотрудница права, Эрен — уникален. По сути каждое из этих созданий — чудо. Они — прорыв генной инженерии. А ещё они как дети. Большинство готово на всё, чтобы получить желанную «сладость», в данном случае — потомство, Эрен всего лишь любопытен.

— Вы в своём уме?! — вспылил Иван. — Сравнивать этих чудовищ с детьми? Да как у вас язык повернулся!

Этот тип его раздражал! Своим вечно отсутствующим видом и взглядом, любовью тянуть гласные при разговоре и полным непониманием субординации! Он мог проигнорировать прямой вопрос или влезть в разговор без разрешения. Иван приказывал себе терпеть. Все эти одарённые были не от мира сего, и это полагалось принимать как должное, но это сравнение тварей с детьми… Это уже слишком!

— Но они правда дети, — стоял на своём Кирилл. — Да, они быстро растут и достигают половой зрелости. Очень быстро учатся и осваивают дисциплины, на которые у людей уходят годы. Но при том у них нет того, что делает человека по-настоящему взрослым — жизненного опыта. Откуда ему взяться? По возрасту им совсем немного лет, и жизнь они провели в боксах, а развлекаться ходили на опыты. Вот они вырвались в большой мир, который их манит воплощением всех желаний, и они, как и любой ребёнок, которому не объяснили «хорошо» и «плохо», не научили контролировать себя, стремятся познать всё самостоятельно. Так уж вышло, что они, как все люди, имеют разные желания и характеры. Можете считать первую и вторую серию злыми эгоистичными детьми, а Эрена ребёнком добрым и любознательным.

— Меня воротит от ваших аналогий, Кирилл, — скривился Иван. — А главное, к чему они?

— К тому, что всё просто, — отозвался он, — мыслят они все прямолинейно и хотят получить главное, чего им не хватало в клетке. В случае Эрена — свобода и возможность жить, познавая новое. Кроме того, будет намного больше пользы, если он будет помогать вам добровольно, чем если вы закроете его в лаборатории и будете требовать результатов от учёных. Дикие животные, рождённые на воле, часто гибнут в клетках, эти создания разумны, их это может вообще убить.

В немом изумлении Иван уставился на Кирилла. Он явно не в себе. Чего он несёт? Какое «добровольно»?!

— Может, мне ещё на волю его отпустить и предложить сотрудничество, как равному?!

— Это лучший из вариантов.

— Вы бредите, Кирилл. Если забыли, речь идёт не о каком-то странном парне, а о гибриде человека с пришельцем, который может быть крайне опасен. Сейчас ему интересно изучать мир, потом он захочет плодиться и начнёт оставлять за собой трупы.

Почему столь очевидные вещи Иван должен объяснять? Похоже, надо будет намекнуть вышестоящему руководству, что этих одарённых стоит хоть немного привлекать к реалиям обычной жизни, а то вот, один уже с ума сошёл.

— Не начнёт, — покачал головой Кирилл. — Эрен не способен размножаться с простыми женщинами, да и инстинкта, как у собратьев, он лишён. Человеческие желания можно контролировать с помощью разума. Плюс, его создательница хорошо поработала, внушая ему ценность чужой жизни. Вы всё это и сами знаете. Вам нужно научиться смотреть шире и мыслить непредвзято, Иван Юрьевич. Инструкции — это хорошо, но иногда следовать им — только вредить делу. Вроде бы, в разведке одним из важных качеств считается умение действовать по ситуации.

И кто тут глупец? Ивану казалось, его макнули лицом во что-то несвежее. Как он сам забыл, что Эрен не способен иметь потомство ни с кем, кроме самок второй и, вероятно, первой серии? Да и в остальном, было мерзко, что его, человека опытного, отчитал сущий юнец.

— Знаю, — продолжал Кирилл, — вы недовольны тем, что прислали меня. Мне врать бесполезно, я же чувствую вас.

Тут Ивану стало здорово не по себе. Он Кирилла мысленно почти с момента знакомства гнобит, и только сейчас осознал: парень весь этот шквал недовольства ощущал! Вот это выдержка! Позавидовать можно, а ему, похоже, пора на пенсию. Слишком много забывает и понимает с опозданием. Неужели знакомство с этими созданиями так сказалось на нём? Ответа у Ивана не было.

— Но послушайте меня, Иван Юрьевич. Пусть мой дар предвидения очень стихийный, но несколько часов назад у камеры, где закрыты Эрен и девушка, мне пришло видение. Очень обрывочное, но его я могу перевести так: Эрен может сыграть в ситуации не последнюю роль, стать спасением, но только путь добровольного содействия принесёт плоды.

Пока он думал, что ответить, Кирилл, не спрашивая разрешения, вышел. Никакой субординации! Но всё же, слова его зародили в душе Ивана ещё больше сомнений. Инструкции требовали запереть Эрена в боксе, но одарённый ему напомнил — иногда думать нужно нестандартно, подстраиваться под ситуацию. Ведь, если верить Кириллу, его решение может стать судьбоносным в их проблеме. Значит, нужно отбросить личные взгляды и взвесить все плюсы и минусы каждого варианта возможного решения вопроса — что делать с Эреном, который даже среди своих оказался «белой вороной»?

Когда они с Миленой остались снова одни, Эрена захлестнул стыд. Чего это он, в самом деле? Развесил сопли, как девица малахольная. Не он ли пытался доказать Милене, себе, да и всему миру, что он мужчина? Тогда какого чёрта он трясётся и позволяет Милене вызывать огонь на себя? Самое страшное уже случилось — он попал в руки Управления, остаётся принять это и встретить конец с гордо поднятой головой. Он не будет скулить и просить пощады, это бесполезно.

Настроив себя на то, что при следующем визите человека из Управления говорить за себя будет сам, постарался донести это до Милены. Она это восприняла с неким недоверием, заявив, что молчать не будет, если мужик начнет переходить черту. Спорить Эрен не стал. На месте разберётся.

Время они пытались убить разговорами ни о чём серьёзном. Кто знает, вдруг их слушают? Правда, и секретов каких-то особых у них не было. Устав разговаривать, пробовали петь. Точнее, Милена пела, пытаясь подбить на это Эрена. Он держался. Если начала она с приличных песен, то под конец перешла на не совсем приличные частушки. Как бы ни пытался Эрен не хохотать над этой примитивной пошлостью в исполнении Милены, у него не вышло.

Постепенно пришло неприятно зудящее чувство, намекающее на потребность перекинуться в инопланетную форму. При Милене делать этого не хотелось, но и терпеть не выход. Это же заставило Эрена задуматься, сколько их уже держат в этой камере. Посмотрев на Милену, он увидел, что она выглядит усталой. И, как назло, тут не было ничего, кроме несчастной короткой и узкой скамьи. Это такой метод измучить пленников — измотать их ожиданием без возможности отдохнуть, чтобы сговорчивее были? За всё время им только раз принесли еду и воду да по очереди вывели в туалет. А в остальном, казалось, про них забыли.

Попросив Милену отвернуться и убедившись, что она повиновалась, он быстро снял и сложил одежду, после чего принял привычный с рождения облик.

— Милена, это всё ещё я, — произнёс Эрен, опасаясь её напугать.

— Я знаю, — улыбнулась она.

— Что же ты такая упрямая? — спросил он, усаживаясь на пол. — Послушала бы меня, не стремилась со мной в эту клетку, могла быть уже дома.

— И кем бы я потом была? — поинтересовалась Милена. — Как смогла бы смотреть на себя в зеркало? Нет, Эрен, я ничуть не жалею о своём выборе, и будь возможность всё переиграть, поступила бы точно так же.

На этом разговор на время затих. Эрен понятия не имел, о чём думает Милена, в его голове были одни обрывки мыслей. Понимая, что лучше быть в форме, когда за ним явятся, он решил вздремнуть на полу. Размышлял, как устроиться удобнее, и вдруг Милена села рядом.

— Ты чего делаешь? — поинтересовался он обескураженно.

— Клади голову мне на колени, — отозвалась Милена тихо. — Так мягче.

— Мне и так нормально, — запротестовал Эрен. — Пол холодный. Вставай.

— Не спорь, — попросила она, касаясь пальцами лица, завораживая глазами.

Тогда Эрен стащил со скамьи одежду и, положив на пол, усадил туда Милену. Опустив голову ей на колени, он блаженно зажмурился. Потом наблюдал из-за полуопущенных век, как она осторожно гладит его по лицу и голове, остро сожалея, что чешуя мешает прочувствовать каждое прикосновение. Боясь даже ненароком поранить Милену, Эрен постарался максимально втянуть шипы, физиология позволяла делать это, как кошка втягивает когти. Он, конечно, привык к расслабленному состоянию, и теперь главное, задремав, не выпустить шипы.

Ему что-то снилось, он не запомнил, а проснувшись, первым, что увидел, было осунувшееся лицо Милены, которая тихо-тихо мурлыкала себе под нос.

— Долго я спал? — спросил Эрен, сев.

— Честно? Не знаю, — отозвалась она. — В этом месте чувство времени искажается.

Эрен чувствовал себя бодрым и полным сил, тогда как Милене явно требовался отдых. Забрав одежду и попросив её ещё раз отвернуться, он снова перекинулся и быстро оделся. Попутно он мысленно костерил Управление и всех его членов за такое обращение с пленниками. Ладно он, он выносливый, Милену за что мучают?

Теперь он сам уселся на пол и поманил к себе девушку. Эрен устроил Милену у себя на коленях, не взирая на слабые протесты, прижал у груди и велел отдыхать. Она отбрыкивалась, но быстро сдалась и затихла, обдавая его шею теплым дыханием и вызывая этим мурашки на коже. Вскоре Милена задремала, а Эрен смотрел на неё и чувствовал, как что-то щемит внутри. Требует защищать и оберегать её от всех невзгод. И горько было, что он приносит одни лишь проблемы.

Было скучно, и Эрен пытался представить себе варианты развития событий и разговоров, придумывая, что будет делать и говорить в каждом из случаев.

Спустя бездну времени в коридоре послышались шаги. Разбудив Милену, он поднялся на ноги и помог встать ей. Пока Милена сонно моргала и пыталась прийти в себя, Эрен подошёл к решётке и стал ждать. В этот раз явилось несколько военных, он думал, что это снова кормёжка.

— На выход, — коротко бросил один из них. — По одному.

Эрен вышел первым. Его взяли в плотное кольцо, заставив хмыкнуть. Он не ощущал сейчас их эмоций, но по лицам видел, что его опасаются. Рядом с Миленой отирался только один дрищеватого вида паренёк. Это всё смотрелось забавно.

В небольшом кабинете, куда их привели, обитал уже знакомый мужик в чёрном — Иван Юрьевич. Он сидел за столом, сцепив руки в замок, и сверлил Эрена задумчивым взглядом, изредка поглядывая на Милену.

Эрен нагло уселся на единственный стул напротив стола, Милене пришлось притулиться на небольшом диванчике у стены. Как и в прошлый раз, начинать разговор первым Эрен не собирался.

— Тебе, наверное, интересно, зачем я тебя вызвал, — снова первым заговорил человек Управления, заставив Эрена мысленно отметить микро-победу.

— Не очень, — ответил он искренне. — Свою судьбу я и так знаю. Но мне хочется верить, что в Управлении не совсем звери, и Милену вы отпустите. Она всего лишь человек и не представляет никакой опасности.

Дерзко? Есть такое. Но ему нечего терять. Милену бы вытащить из этого переплёта.

— Без тебя я не уйду, — словно по команде подала она голос.

— Прости, Милена, но я тебя не спрашиваю, — после Эрен посмотрел на Ивана Юрьевича. — И вы её не слушайте.

Милена начала возмущаться, на что Эрен одарил её крайне мрачным взглядом. Она была ему безумно дорога, и он желал заставлять её только улыбаться, но сейчас захотелось ругаться, потому что ей явно лучше замолчать.

— Девушке ничего не грозит, — взял слово Иван Юрьевич. — Я бы хотел поговорить о тебе.

— Обо мне? — приподнял Эрен бровь.

Чего о нём говорить? С ним всё ясно, по мнению Эрена.

— Не перебивай, — оборвал властно Иван Юрьевич и, дождавшись кивка, продолжил. — Согласно инструкции, я должен выяснить твои преступления, отправить тебя в бокс, отчитаться начальству, и дальше ты не моя проблема. Только за тобой нет кровавого следа, и, согласно отчётам психолога, ты в принципе не склонен к агрессии. Тебя можно было бы назвать удачей проекта, но это не так. Ты не солдат.

Далее Эрен выслушал ещё кучу лестных и не очень характеристик, которые говорили— он неплохой парень, но несколько рохля и соплежуй, а следственно — бесполезен. К чему всё это, Эрен не понимал. Клонит к тому, что его проще убить, чем пользу извлечь?

— Есть два человека, которые считают, что тебе не место в клетке, и их мнение я игнорировать не могу, — продолжал Иван Юрьевич. — Потому я хочу предложить тебе сотрудничество.

— Сотрудничество? Мне?!

Этому типу удалось ошарашить Эрена. Покидая камеру, он ожидал чего угодно, от немедленной отправки в лабораторию до пыток из-за неверия в историю Милены. Но это… Эрен был сбит с толку.

— Именно, — кивнул «Управленец». — Без лишней скромности, в моих руках достаточно власти, чтобы решить судьбу одного гибрида. Тебя. Ты сильно отличаешься от своих соплеменников, и это сыграло тебе на руку. За тобой нет кучи трупов, ты не сделал ничего плохого, и ты бесполезен как конечный результат проекта. А ещё, как уже говорил, люди, чьё мнение для меня важно, считают, что твоё добровольное согласие сотрудничать принесёт больше пользы.

— В чём оно заключается и на каких условиях?

Слово «добровольно» очень растяжимое. Можно прижать человека к стенке, запугать его, и он будет делать всё, создавая иллюзию добровольности. Можно подкупить или вдохновить, чтобы человек выполнял всё с настоящим пылом. Можно ли найти что-то, чего жаждет Эрен? Легко. Но и дорогое у него нечто было, точнее, некто, кого он будет защищать до последнего. Пусть только попробуют тронуть Милену!

— Действительно наивен и предсказуем, — усмехнулся Иван Юрьевич, вызвав в душе Эрена вспышку раздражения. — Мне ни к чему пытаться тебя шантажировать. Достаточно отдать приказ закрыть тебя в лаборатории, и мы получим почти всё то же самое, что и с твоего согласия.

Значит, всё-таки есть что-то, чего им надо, что он согласился бы делать добровольно.

Когда Иван Юрьевич заговорил, что им нужно его снова исследовать вдоль и поперёк, взять все анализы и прочее, Эрен удивлён не был. Скорее всего, в том пожарище, когда рушился комплекс, было многое утеряно. Это, пусть и неприятно, но ожидаемо.

— Ещё мы знаем, что все вы, гибриды-кровники, имеете довольно прочную связь.

Да? Это он о Дейве? В таком случае, согласен Эрен не был. Он даже не подозревал о его существовании, пока Дейв на порог не явился.

— Но у тебя купированы инстинкты инопланетной ДНК, — продолжал Иван Юрьевич. — Наши учёные полагают, их можно на время «разбудить», и тогда ты сможешь помочь нам найти Дейва, своего сына.

— Сына?! — встрепенулась на диване притихшая Милена. — У тебя есть сын? Получается, ты врал мне, и у тебя достаточно интимного опыта!

Глаза её стали цвета грозового неба. Сверкали от гнева и обиды.

— Милена…

— Милена, вы зря обвиняете Эрена, — обратился к ней Иван Юрьевич. — Он не участвовал в его зачатии. Появление Дейва — заслуга учёных, а не Эрена. Мы не спрашиваем, как использовать биоматериалы своих подопытных.

«Биоматериалы». Тьфу! Чтобы ваши так использовали!

— Мы отвлеклись, — переключился Иван Юрьевич обратно на Эрена. — Взамен за эту помощь я готов предложить тебе дальше жить среди людей. Заниматься, чем хочется, учиться и работать.

Подкуп. Ведь именно свободы больше всего жаждал Эрен. Потому предложение было очень заманчивым.

— Щедро, — ответил он. — Как понимаю, эта щедрость неспроста. В чём подвох?

— Сыворотка не испытана, — сознался Иван Юрьевич. — Есть риск, что она не сработает вовсе. Могут быть несерьёзные побочные, что с твоим обменом веществ не страшно. Но главная опасность, что может не подействовать сыворотка-нейтрализатор, а это может привести к нехорошим последствиям. Каким? Я сам толком не знаю.

Вот оно что. Они могут уподобить его соплеменникам и не уверены, смогут ли это отменить. Это пугало. Эрен никогда не хотел быть монстром, движимым инстинктами.

— А если я откажусь? — спросил он и всё понял по глазам Ивана Юрьевича.

Бокс. Лаборатория. Вечное заточение и роль крысы для опытов.

— Подумай хорошенько, — произнёс Иван Юрьевич. — Поможешь нам, и я согласен дать тебе свободу с минимальными оговорками. Лучше среди людей будешь жить ты, чем Дейв. Ведь если за всеми смертями и исчезновениями стоишь не ты, значит, он. Ваш вид быстро размножается, и однажды мир может захлестнуть волна твоих соплеменников, и никто не даст гарантий, что та же Милена не станет одной из жертв.

Эрен не слышал никаких команд, похоже, вызвал Иван Юрьевич их как-то иначе, но в кабинет снова зашла группа солдат.

— На раздумья сутки. Вас проводят в комнату, где есть все удобства. По истечении срока будем составлять дальнейший план действий.

Всё же, Управление есть Управление. Чуждо людям оттуда благородство. Щедрое предложение имело мерзкую обёртку из отсутствия выбора как такового, с нотками запугивания жизнью близкого человека. По глазам Милены, которая каким-то чудом молчала, он видел, она против. Только для себя Эрен уже всё решил.