Быть человеком (СИ)

Шестая глава

Во рту будто стая кошек нагадила, горло драло от жажды, но хуже всего была головная боль. Свет из окна болезненно резанул по глазам Милены, заставив её мученически застонать.

— Меня вчера били, что ли? — пробормотала она, закрыв ладонями лицо.

Милена ни к кому конкретно не обращалась и вздрогнула, услышав:

— Нет. Ты пьяная с крыльца упала.

Эрен! Какого чёрта он забыл в её спальне?! Вариант, что у них могло что-то быть, Милена даже не рассматривала. Она не спит с детьми, даже если им двадцать шесть и они ходячий секс внешне.

Следом в сознании всплыл образ жуткого чудовища, которого она видела в доме Эрена. Но… Если там был монстр, то Эрена быть не должно. И вообще, как она оказалась в своей кровати?

— Ты чего тут делаешь? — спросила она, после чего добавила с какой-то почти детской обидой. — Тебя тут не должно быть! Тебя чудище убило. Я видела его в малом доме…

Тут пришло осознание, каким бредом звучат её слова. Стыд стал пробиваться сквозь похмелье, окрашивая щёки в алый. Эрен, что сидел в кресле неподалёку, прикусив губу и глядя на неё с сочувствием, окончательно добил Милену, заставив ощутить себя королевой всех идиоток планеты Земля.

— Просто вчера я хотела зайти к тебе, — начала оправдываться Милена. — Как-то мы глупо поссорились, думала поговорить. Зашла, а там чудовище. Чёрное, жуткое такое. Но раз ты тут, то, получается, мне это приснилось?

— Милена, ты ко мне не заходила, — произнёс какой-то излишне мрачный Эрен. — Может, и хотела, да не дошла. Я сидел и смотрел фильм, как вдруг услышал грохот. Вышел, а там ты нае… лежишь.

Кто-то явно не терял время даром и собрал с интернета все помои себе в голову. Только испортившаяся речь Эрена не отменяет того, что с головой у неё явно проблемы. Надо же, чтобы такое засело в сознании, да ещё так чётко, в деталях. Неужели её привычка после ужина выпивать бокал красного вина на ночь, а потом эта тусовка с обилием алкоголя вылились в то, что она словила «белочку», как это говорится в народе?

— Ладно, я облажалась, и с головой у меня беда, но что ты тут забыл? — решила Милена попробовать перевести тему с себя.

— Ты хорошо приложилась головой и была какой-то беспокойной, — смешался Эрен. — Я решил понаблюдать, как бы хуже не стало, а потом уснул. Проснулся минут за пять до тебя.

С трудом сев и подозрительно прищурившись, Милена осмотрела помятого и растрёпанного парня в кресле. Он правда выглядел сонным и каким-то усталым.

— Ну, раз так, спасибо, — улыбнулась она, но, судя по лицу Эрена, улыбка вышла жалкой.

— На тумбе вода и алкозельцер, — при упоминании препарата от похмелья он хмыкнул, заставив Милену ощутить себя конченой алкоголичкой.

— Не издевайся, — поморщилась она и быстро проглотила лекарство и воду. — Будто ты никогда не перебирал.

— Нет, — послышалось в ответ.

Кисло улыбнувшись, она признала, это вполне может быть правдой. Этот тип крайне странный, так почему бы ему не быть яростным трезвенником?

— Милена, я тебя не осуждаю, — сказал Эрен мягко, а его лёгкая улыбка да чуть улучшившееся самочувствие окончательно уничтожили ворчливость Милены. — В следующий раз будь осторожнее. Не хочу, чтобы ты пострадала.

— Не будет никакого следующего раза! — выдала Милена в сердцах.

«Зарекалась ворона говно не клевать», — пронеслось в её мыслях.

— Спасибо, Эрен, — продолжила она. — За то, что транспортировал меня до кровати и за воду с лекарством. Ты чудо.

Ей показалось, он ощутимо смутился. И ладно. Да, он местами редкий чудак, но бывает, что и настоящее чудо. Как сейчас. Возможно, это остатки алкоголя в крови чудят, но Эрен сейчас казался Милене разом потрясающе милым и притягательным.

Эрен ушёл к себе спать, а перед этим как ребёнку попытался внушить, что если станет хуже, то пусть сразу сообщит ему и вызывает медиков, велика вероятность сотрясения. Добравшись до ванной и осматривая запёкшуюся на волосах кровь, Милена безрадостно соглашалась с его доводами.

Это же надо так! Позорище! Всё, больше никаких вечеринок и алкоголя! А то так и шею свернуть можно, плюс снится потом всякая жуть.

Он умел контролировать инстинкты и эмоции, рано понял, что только так у него есть шанс однажды вырваться из клетки. Это он должен управлять своими инстинктами, а не они им. Дейв чувствовал это в себе — острую потребность продолжить род, но понимал, что в первую очередь руководствоваться стоит разумом. Иначе их вид обречён. Никто из второй серии не способен мыслить достаточно масштабно, чтобы понимать: зов природы — это хорошо, но без контроля он ведёт к гибели. Потому Дейв решил взять на себя эту задачу — сделать всё, чтобы их раса выжила. А лучше, чтобы однажды смогла выйти из тени и показать людишкам их место. Но в данный момент он был близок к позорному срыву. Нельзя, он должен контролировать себя, в том числе свою злость, быть образцом для подражания, даже если некоторые испытывают его выдержку на прочность.

— Ты оставила труп недалеко от входа в убежище, — прошипел Дейв.

Не спрашивал, констатировал факт. Он возвращался из города, когда увидел скопление машин: полиция, скорая и, что хуже всего, несколько машин Управления, которые на улице было не отличить от гражданских. Не только они маскировались и стремились слиться с людской массой.

Проблема была в том, что эта дура, Лейра, не просто в очередной раз наследила, она сделала это в каких-то четырёх километрах от места, которое Дейв выбрал как безопасное для будущего гнезда.

— Чего не так? — оскалилась Лейра в ответ. — Я спрятала объедки, как ты и требовал!

Кто-нибудь, займите ему терпения! Всего три дня, как он взял эту самку в будущее гнездо, а она уже творит такое!

— Бросила в кусты на обочине, это ты называешь «спрятала»? — голос Дейва стал срываться на рычание.

— Людей там нет, — фыркнула она.

— Как оказалось, есть. Совсем рядом с нами полно представителей человеческий властей, а с ними и люди из Управления. Снова в клетку хочешь, Лейра? Так я организую. Подброшу им твоё полуживое тело, если ты продолжишь подставлять под удар всех нас!

Ответом ему стало яростное шипение, после чего она атаковала. Дура, как есть дура! Обернувшись в истинную ипостась, Дейв одним ударом хвоста отбросил неадекватную идиотку в сторону и тихо, предупреждающе зарычал. Почувствовав, что Лейра посылу вняла, он превратился обратно в человека и осмотрел своё мини-гнездо. Дейва не смущала собственная нагота, он вообще не понимал культа людей напяливать на себя кучу тряпок, если это не было вопросом обогрева.

— Людей очень много, а нас мало, — заговорил Дейв, складывая руки на груди. — Мы должны быть максимально осторожными. В чем заключается основа нашего выживания сейчас?

— Незаметность, — раздался мелодичный голос сбоку.

— Молодец, Майли, — улыбнулся он. — Именно. Пока нас так мало, мы уязвимы. Потому мы обязаны не привлекать к себе внимания. Мы должны выглядеть, как люди, вести себя, как они, думать, как они. Мы должны слиться с ними, ничем не выделяться и постепенно увеличивать нашу численность. Прежде, чем мы сможем заявить о себе, мы, наш вид, должен быть везде. И уж точно не стоит сейчас убивать больше необходимого и оставлять тела, что могут привести к нам. Если люди нас сейчас обнаружат, то убьют, или мы окажемся в прозрачных клетках и на нас будут ставить опыты. Вы же не хотите этого?

Они не хотели. На данный момент назвать их группу гнездом не получалось. Дейву удалось найти двух самок — Майли и Лейру — и одного самца — Бена. Каждый дал потомство: трое от Бена, один Лейры и трое от Майли, двое из которых были и его. А так же его детеныши от человеческих самок — четверо.

В отличие от Лейры Майли была глупа, но по-собачьи послушна. Ею было легко управлять. Только оплодотворяй иногда, и она не доставит проблем. Жаль только, что потомство от Майли малоперспективно. Отпрыски от неё получались типичными представителями второй серии — живущими инстинктом и не способными к масштабному мышлению. Потомство от человеческих женщин внушало больше надежд. Они с первых дней интересовались не только едой и примитивными играми, их было любопытно всё. Только вот умственные способности не особо впечатляли. Ну, ничего. Большинство людей вообще патологически глупы.

Как ни крути, ему нужен Эрен. Тот самый единственный представитель третьей серии, от которого появился сам Дейв. Получалось, что этот Эрен — его отец, но Дейв не особо понимал, что чувствует по этому поводу. Какую-то привязанность? Это вряд ли. Он никогда не знал своего прародителя. Волнение? Немного. Но главным образом Дейвом владело предвкушение. Ему нужно найти Эрена, чтобы тот дал жизнь особям, подобным ему самому. Тогда шансы их расы однажды выйти из «подполья» сильно увеличатся.

Происходящее с каждым днём нравилось Сергею всё меньше. Недавно на заброшенной из-за разбитости дороге был найден истерзанный труп мужчины. Это уже не первое тело, где человека не просто убили, а будто частично объели. Самое мерзкое, что по словам проклятых учёных, так скорее всего и было, а отметины зубов, их размер говорили о том, что твари начали плодиться. Особенно досталось нескольким городишкам на севере. Там таких тел обнаружили несколько. Оставалось только гадать, одна особь пошла в разнос или их там орудует несколько.

Самка, что они поймали, ничего путного не сообщила, как бы с ней ни работали, хотя, по мнению Сергея, больше подошло бы «ставили эксперименты» или «пытали». По её словам, после того, как сбежала, она занялась тем, для чего существует — продолжением рода. Она искала подходящих мужчин, в её понимании — идеально здоровых, для этого. На вопрос, зачем убивала, ответ был: «Так они больные, зачем им жить?» Шикарная логика, ничего не скажешь.

Беспокоило больше всего Сергея иное — куда внезапно делись все твари? После трупа мужика, который нашли три дня назад, ни тел, ничего. Никаких следов. Но так быть не может! Не верил Сергей, что в этих существах внезапно проснулась совесть, из-за которой они решили встать на праведный путь, перестанут убивать и решат жить по людским законам. Вместе с тем, верить в то, что твари внезапно обзавелись способностью просчитывать что-то наперёд, хотелось ещё меньше. Это уже попахивало не большими проблемами, а настоящей катастрофой. Пытаясь разобраться во всём этом, Сергей заявился в лабораторию, где толкошились эти адепты дьявола — учёные-генетики, что занимались проектом «Симбиоз».

— Уже три дня нигде никаких следов ваших любимцев, — произнёс Сергей, нависая над главой проекта, что заняла этот пост после смерти предшественницы. — У меня два вопроса: что происходит и где они? Мы поймали только одну тварь, на свободе ещё четверо плюс одна, которая хрен знает как выглядит. Вы понимаете масштаб проблемы? Чем, мать вашу, вы тут занимаетесь целыми днями? Почему от вас нет никакого прока в деле поимки этих существ?

Женщина неопределённого возраста, то есть, ей можно было дать как тридцать, так и пятьдесят, подняла на него тяжёлый, надменный взгляд. Звали её Наталья Анатольевна.

— Наука, Сергей Владимирович, не терпит суеты и спешки, — ответила она. — Вы своими постоянными требованиями результатов и вопросами только отвлекаете нас от исследований.

— Да-а-а? — протянул он. — Наталья Анатольевна, а вы в курсе, кто финансирует вашу науку и зачем изначально создавался этот проект? «Симбиоз» появился в надежде создать идеальных, универсальных солдат, и финансирует его Военное Управление. Та часть, что, как и ваш «Симбиоз», всегда в тени, что получает приказы с самого верха. И меня наделили полномочиями требовать у вас всё, что посчитаю нужным. Если меня сместят за отсутствие результатов, вы пойдёте вместе со мной.

— Ваши угрозы меня не трогают, — фыркнула Наталья Анатольевна. — Я человек науки, меня интересует истина, а не звания.

— Ага, как же. Что-то не вижу, чтобы вы стремились в лаборанты. Отдавать приказы приятнее, чем их выполнять, верно?

Острый злой взгляд стал Сергею ответом. Как бы ни любила эта женщина науку, власть ей тоже нравилась. Что бы она ни говорила, он не заметил в ней любви именно к объектам. Говорят, её предшественница, Светлана Петровна, была другой, она именно любила своих «питомцев», особенно одного, личный проект, особь третьей серии.

— У меня нет сейчас ответа на ваши вопросы, — всё же снизошла до ответа Наталья Анатольевна. — По всем правилам, они должны активно размножаться, но складывается впечатление, будто решили затаиться. Только особи второй серии не способны на такое мышление.

— Я думаю, это Эрен, — тихо подала голос девушка-лаборант. — Он мыслит, как человек, и полностью контролирует свои инстинкты.

Ага, третья серия, экспериментальный образец. О нём Сергей был наслышан. Мог ли этот Эрен собрать и организовать тварей? Почему нет? Как бы ни была сильна в тварях животная составляющая, они разумны, и если он смог подобрать аргументы или пообещать что-то…

— Этого ещё не хватало, — вырвалось у Сергея. — Займитесь этой теорией. И если она жизнеспособна, я хочу знать об этом Эрене больше. Буквально всё. Вплоть до того, как часто он гадит.

Изучать жизнь и быт людей Эрену нравилось. Это было не только жизненно необходимо, но и крайне интересно. Только вот это не отменяло того, что ему нужно заняться постижением новых высот, а именно изучением дисциплины, по которой у него имеется диплом. И это не редактура, а таинственное «IT».

Сейчас он сидел на кровати и крутил в руках единственные вещи, что остались у него от Светланы Петровны. Он должен был избавиться от них, ведь это компромат, да не мог.

Одной из них была фотография, которую он нашёл в потайном кармашке кошелька. Там Светлана Петровна улыбалась светло и счастливо, держа на руках самого Эрена, ещё совсем крохой. Эрен рассматривал изображение и не мог поверить, что мелкое глазастое существо — он сам. Зато Светлана Петровна выглядела такой родной, что сердце щемило, и острая тоска сама окутывала душу. Наверное, он никогда не смирится с её потерей.

Второй уликой был тот самый диктофон с инструкциями для жизни. Так он мог иногда снова услышать мягкий голос. Голос человека, что навсегда останется в сердце Эрена, и который его искренне любил таким, какой он есть.

Помимо рассказа о том, что полноценную семью он вряд ли сможет создать, было и внушение найти себе дело, приносящее доход. Она оставила ему целое состояние, сказала, что зарабатывала много, но почти не тратила, но прежде чем покупать что-то масштабное, он должен научиться зарабатывать. Не потому, что ей денег своих жаль, а чтобы внимания не привлекать. Значит, надо осваивать дипломную профессию.

Но больше всего душу Эрена бередил финал записи, заставляя кусать губы от горечи потери и душевной боли.

Я полюбила тебя сразу, как ты появился на свет. Помню, как взяла на руки тебя совсем крохой. Окружающие косились с любопытством, кто-то был в ужасе от твоей половой принадлежности, ведь до этого всегда выращивали только женских особей, все мужские были уже рождены. Все шептались, пытались понять, отличаешься ли ты от второй серии, а я сразу поняла — ты особенный, Эрен. Ты тогда обвил мою руку своим хвостиком, схватил меня за палец и улыбнулся! В тот момент я осознала, что тебя можно только любить. И все эти годы ты радовал меня, заменил мне сына. Потому я молюсь Богу, чтобы судьба у тебя сложилась счастливой. Надеюсь, ты будешь меня помнить, ведь я буду любить тебя до последнего вздоха, родной.

Ему тоже никогда не забыть женщину, что была ему мамой, пусть они и не родные по крови. Выдохнув, Эрен постарался прогнать тоску. Он сделает всё, чтобы оправдать надежды Светланы Петровны. Научится этим компьютерным премудростям, но сейчас ему хотелось немного отдохнуть от техники. Сменить род деятельности, тем более, когда это так напрашивается.

Милена решила построить сарай для хранения всякого хлама, потому что в гараже он мешал, а на желание выбросить её отец вставал в позу «против», потому она решилась на эту постройку. Два дня четверо мужиков испытывали её нервы на прочность, да и самого Эрена раздражали. Сегодня они особенно отличились — напились с самого утра, после Милена указала им на дверь. Сейчас на улице хлынул дождь, и девушка с проклятиями вылетела на улицу, перетаскивая брошенные инструменты в гараж.

Выскочив за пределы дома, Эрен вздрогнул из-за холодных капель. Ничего, когда-нибудь он привыкнет к чувствительности человеческой кожи.

— Помочь? — спросил он, забирая из рук Милены ящик с чем-то увесистым.

— Зачем вышел под дождь? — спросила она, но ношу легко отдала. — Зачахнешь, а я виновата буду.

— Не растаю, не сахарный, — отмахнулся Эрен.

— Знаешь, — произнесла Милена, ёжась и стирая воду с лица, когда всё ценное было перенесено в гараж, — если когда-нибудь будешь нанимать бригаду строителей или ремонтников, не ищи дешевизны. А то придут такие же Равшаны с Джамшутами и превратят задумку в кошмар.

— Об этом я и хотел поговорить, — осторожно произнёс Эрен. — Давай я дострою сарай?

— Дострою? — хмыкнула она. — Ты льстишь успехам этих горе-строителей.

Не согласиться с ней было сложно. Подобие фундамента и несколько сиротливо торчащих вверх палок — результат работы за два дня аж четырёх мужчин.

— Тем не менее, думаю, я закончу быстрее, чем они, — стоял на своём Эрен.

— Даже моя восьмидесятилетняя бабуля закончит быстрее, чем они, — ответила Милена, пребывая в своих мыслях, потом, очнувшись, глянула на него с недоверием. — Эрен, не стоит.

— Почему это? — вскинул он брови.

— Вряд ли ты имел дело со строительными инструментами, — отозвалась она, посмотрев Эрену в глаза. — Это может быть опасно. Да и опыт строительства нужен.

Ясно. Она ему откровенно не доверяла. Не верила в него. Была убеждена, он только облажаться да покалечиться может. Это оказалось обидно. Он не настолько глуп и бестолков, как Милена думает.

— Если я отрежу себе руку, то буду виноват только я сам, — протянул Эрен, и, как ни старался сдержаться, ядовитые нотки всё равно просочились. — Тем более твои строители и к завтрашнему дню сомневаюсь, что протрезвеют.

Сомнение проступило на лице Милены огромными буквами. Несколько секунд она смотрела на него с неприкрытым скепсисом, потом, видимо, решила, что дураков делом учат, и махнула рукой.

— Как хочешь, но если просверлишь себе руку, потом не жалуйся.

— Договорились.

Дождь шёл ещё минут сорок, это время Эрен решил потратить на изучение чертежа будущего сарая, плана строительства. Вопросом «Как правильно строить?» он заинтересовался ещё вчера утром, когда его разбудили стук молотка и маты строителей. Сейчас нужно было лишь понять, как лучше воплотить в жизнь набор линий и значений с бумаги.

В процессе изучения он нашёл несколько ошибок да и с подбором материалов в некоторых моментах не был согласен. Когда Эрен изложил это Милене, она смотрела на него со смесью неверия и изумления. Потом призналась, что сама в этом ничего не смыслит, а материалы давно куплены.

Их общение с того вечера, когда Милена зашла к нему дом неожиданно, фактически застукав Эрена в истинной ипостаси, вроде бы и не изменилось, но она всё равно нет-нет да поглядывала на него задумчиво, заставляя нервничать. Неужели, не верит, что ей монстр приснился? А сам факт, что она назвала его чудовищем, коробил. Не так уж он страшен и уродлив в инопланетной форме. Светлана Петровна не раз называла его красивым именно в истинном обличии.

Физическая работа ожидаемо выматывала быстрее, и желание перекинуться обратно, чтобы отдохнуть, Эрен ощутил до досадного скоро. Всего несколько часов, а ему уже хочется свернуться клубком и подремать.

Милена, которая вначале отиралась поблизости под всякими предлогами, распространяя ауру беспокойства, позабавила. Когда он, устав, пришёл к ней с заявлением, что на сегодня хватит, её ответ польстил:

— Признаю, была не права. У тебя к строительству определённо талант. Ты меня поразил. За день один сделал больше, чем эти сволочи вчетвером за два.

— Я вообще полон сюрпризов, — фыркнул Эрен, пытаясь скрыть, как доволен признанием своих заслуг.

— Не сочти за наглость, — произнесла Милена, — ты планируешь закончить? Мне посылать эту шайку куда подальше или с тебя достаточно?

— Конечно, я закончу, раз начал.

— Я заплачу тебе за работу.

— Не стоит. Ты мне очень помогла вначале. Считай это моей благодарностью.

— Это как-то слишком…

— Не обсуждается.

На этом разговор Эрен счёл законченным и пошёл к себе. Ему было приятно и даже радостно от того, что он нашёл способ отплатить Милене за её доброту. Здорово чувствовать себя полезным. Это восхищённое удивление в её глазах оказалось усладой для души Эрена.

На следующий день он вдохновенно снова принялся за дело, поймав себя на том, что пусть физический труд и утомителен, но ему это нравится. Нравится чувствовать силу в теле, проверять грани выносливости и смотреть, как куча досок, гвоздей и прочих строительных частей превращается в цельное строение.

После обеда стало жарковато. Если в инопланетном облике он слабо ощущал смены температур, то человеческое тело было весьма чувствительно и на излишки тепла реагировало потом, из-за чего Эрену пришлось избавиться от футболки. И надо же было именно в это время припереться незабвенной сестре Милены, Ангелине, будь она… здорова!

После общения с друзьями Милены и того, как слушал их голоса после, Эрен осознал острую необходимость получше разобраться в нецензурной лексике, что означают те или иные слова и когда применяются. При этом не забывал, какую взбучку когда-то получил за возглас «Твою мать!», когда уронил на хвост гирю. А ведь там даже мата не было! Светлана Петровна быстро пояснила Эрену, что ругательства не красят речь, правда, признала, что порой сдерживать их не удается. Как сейчас. Эрену хотелось материться самыми заковыристыми словами, что он вычитал недавно, так он был «рад» Ангелине.

Её встретила Милена, и они обе скрылись в доме, но начало разговора он со своим чутким слухом уловил.

— Ты припахала своего жильца строить? — спросила Ангелина. — Он так хорош в этом или тебе просто нравится глазеть на него без футболки? Сознавайся.

— Геля, — Эрен представил, как при этом Милена закатила глаза.

— Что «Геля»? — послышалось в ответ. — Пусть он и гей, но хорош.

— Да не гей он, — фыркнула Милена.

— Ты проверила лично, что ли? — голос Ангелины звучал предвкушением. — Рассказывай!

— Геля! — похоже, Милена начала раздражаться.

Дальше расслышать что-то не получалось, к расстройству Эрена. Понадеявшись, что Ангелине нет до него дела и она скоро уедет, он принялся дальше за работу.

Огромное разочарование поджидало Эрена.

— Привет, Эрен, — нарисовалась на горизонте головная боль. — Я бы хотела извиниться за недавнее происшествие и своё поведение. Мне тут пару дней куковать, и я бы предпочла мир ссоре. В общем, извини, я тогда вела себя ужасно. Ты прав, мы мало знакомы для столь тесного общения.

— Всё хорошо, — отозвался Эрен, стараясь не показывать, как «рад» известию о её задержке тут. — Во избежание последующего непонимания сразу скажу, я не ищу ни лёгких интрижек, ни серьёзных отношений. У меня с твоей сестрой приятельские отношения, и тебе могу предложить то же самое, Ангелина. Не больше.

— Конечно, — расплылась она в улыбке. — Буду рада стать тебе другом.

Только глаза её при этом сверкали так, что Эрен не поверил ни единому слову. Вдобавок он улавливал от неё какой-то азарт и предвкушение, что совсем не нравились ему. Он сомневался, что если и есть на свете Бог, то ему есть дело до существа, подобного Эрену, но был готов неистово молиться, чтобы пережить дни пребывания здесь Ангелины с наименьшими потерями.