Быть любимой

14

И ей действительно очень понравилось, даже несмотря на скопление народа, жаркое солнце и клубы пыли в воздухе. Кэтрин с наслаждением изучала выставленные образцы ремесел, типичных для Голландской Пенсильвании.

Они медленно проходили от одного стенда к другому, с уважением наблюдая, как работают кузнецы, слесаря, швеи. Именно у стенда с шитьем Кэтрин простояла дольше всего, не в силах оторвать глаз от прекрасных одеял и покрывал ручной работы.

Увлекшись, она не заметила, что солнечные лучи переместились на запад. Не заметила она и того, как Мэт в какой-то момент отошел и через минуту снова был около нее и протягивал ей большой бумажный пакет.

— Что это? — удивленно спросила Кэтрин.

— Почему бы тебе не посмотреть? — ответил Мэт. Затем добавил: — Небольшой свадебный подарок.

— Но это было совсем не обязательно!

— Знаю. — И тихо добавил: — Хотя как сказать!

Кэтрин открыла пакет и заглянула внутрь. Ахнув от восторга, она достала искусно связанную крючком белую шаль.

— Спасибо, Мэт, — с нежностью проговорила она. — Это просто чудо!

Взглянув на него, она увидела, что он внимательно следит за ее реакцией. Видимо, удовлетворенный, Мэт довольно улыбнулся.

— Она может пригодиться, — сказал он. — В горах вечерами может быть прохладно. А теперь, думаю, пора поискать, где можно пообедать. Хорошо?

Она кивнула, бережно складывая шаль и убирая ее в пакет. Но, когда они подошли к павильонам для еды, ее рассеянность моментально прошла. Кэтрин вдруг осознала, что очень голодна, так как почти не ела во время свадебного обеда, а доносящиеся до них ароматы не могли не вызвать аппетит.

К счастью, когда они подошли к стойке, какая-то юная пара уходила, так что Мэт посадил ее и сам сел на освободившееся место. Одновременно они взглянули на меню, написанное мелом на черной доске.

Глаза Кэтрин скользили по белым строчкам: свинина с кислой капустой, стручковая фасоль с ветчиной, кукурузный пирог с цыпленком, тушеный цыпленок, свинина, запеченная с картофелем. Голос Мэта остановил ее на запеченной домашней ветчине.

— Ну, что будем заказывать?

— Минутку. — Ее глаза оторвались от меню и встретились с глазами улыбающейся молодой девушки, готовой принять заказ. — Я хочу картофельный суп, кукурузный пирог с цыпленком и стакан мятного чая со льдом.

— И какой-нибудь сандвич? — вставил Мэт, вопросительно поднимая бровь.

— Обязательно! — сказала она, смеясь. Боже, как давно она не ела сандвичей с кукурузой и свининой!

— Хорошо, — Мэт повернулся к официантке. — И мне то же самое.

— Какой-нибудь десерт? — спросила девушка.

— Сладкий пирог и кофе, что же еще? — широко улыбнулся он.

Официантка тоже улыбнулась в ответ и отошла.

Кэтрин смотрела на ее удалявшуюся стройную фигурку. Платье девушки, очень просто сшитое, было из хлопка. Русые волосы были зачесаны назад, под небольшой белый чепчик. Завязки чепчика спускались на спину. Переведя взгляд на других посетителей, она обратила внимание на босоногого совсем молодого человека. На нем была голубая хлопчатобумажная рубашка и слишком короткие черные брюки на подтяжках. На голове была надета черная круглая шляпа с широкими полями, которую, как казалось Кэтрин, начинал носить каждый представитель мужского пола, как только мог самостоятельно ходить.

— Меня всегда привлекали эти люди, — тихо прошептала она. — Они кажутся такими красивыми из-за своих чистых, свежих лиц. Кажется, они излучают здоровье и благополучие.

— Да, — ответил Мэт. — Они много работают и твердо придерживаются своих обычаев. Я, естественно, полностью за прогресс, но я восхищаюсь тем, как они отстаивают свои традиции и самобытность.

Еда была великолепна. Суп был горячим, с кусочками картошки, лука, сельдерея и ломтиками крутых яиц. Из пирога пошел пар, когда хрустящая корочка была разрезана, обнажив крупные кусочки куриного мяса среди сладкой кукурузы. Сандвич со свининой был именно таким, как любила Кэтрин. Свинина по краям была хорошо зажарена, с коричневой корочкой, а внутри нежная и светлая. Она уже не была уверена, что хочет десерт, но, увидев рассыпчатый пирог с патокой внутри, умудрилась съесть его до последней крошки. Отходя от стойки, Кэтрин удовлетворенно вздохнула и услышала поддразнивающий голос Мэта:

— Понравился обед?

— Очень, — искренне ответила она. — Совсем как дома.

Мэт кивнул, и по его выражению было видно, что он согласен с ней.

Когда они вернулись к машине, солнце уже садилось. Кэтрин почти сразу же задремала и проснулась только тогда, когда Мэт сказал ей:

— Вот мы и приехали.

Было уже совсем темно, и Кэтрин мало что видела, кроме темной дороги. Они свернули на узкую боковую дорожку, и вдруг перед ней возник дом, со светящимися окнами и ярким фонарем над въездом в гараж. Это был не крошечный дачный домик, а большой трехэтажный дом со множеством окон и террасой, окружавшей его с двух сторон.

Когда Мэт поставил машину в гараж и вынул из багажника чемоданы, они прошли через заднюю дверь к небольшой лестнице. На верхнюю площадку выходили две двери, и Кэтрин догадалась, что правая ведет в комнаты над гаражом. Мэт распахнул перед ней вторую дверь и провел ее в ярко освещенную современную кухню. В ее дальней, обеденной половине у большого окна, казавшегося сейчас черным, стоял стол. Слева была дверь, выходящая на террасу. Напротив была арка, через которую они прошли в гостиную.

Мэт поставил чемоданы на пол и ждал, пока она осматривалась. Массивные деревянные балки проходили вдоль всего потолка. Стены тоже были отделаны деревянными панелями, между которыми белела штукатурка. По левой стене, которая являлась фасадом дома, были расположены два французских стеклянных окна, выходящих на террасу. Сбоку между двумя окнами был огромный камин. У задней стены был устроен бар, рядом стояли четыре высоких стула в виде бочек с кожаными сиденьями. Справа Кэтрин заметила винтовую лестницу, ведущую наверх. Казалось, ступени просто парят в воздухе. Кэтрин стояла, не веря своим глазам и пытаясь понять, на что они опираются, когда Мэт рассмеялся и ответил на ее невысказанный вопрос:

— Не скажу! Тебе нравится?

— Потрясающе! — вымолвила она с восхищением. По правде говоря, потрясающей казалась ей вся гостиная. Она не увидела никаких ламп или светильников, тем не менее комната сияла мягким ровным светом. Мебель состояла из нескольких больших кожаных кресел, которые, судя по всему, были рассчитаны на габариты самого хозяина. Между ними были такие же кожаные пуфики, а напротив камина стоял диван. На полированном полу из твердого дерева были разложены оранжевые коврики, перекликающиеся по цвету с груботкаными шторами и подушками, разбросанными по дивану и креслам. Кое-где стояли столики ручной работы из орехового дерева.

— Я просто в восторге! — проговорила наконец восхищенная Кэтрин.

— Очень рад, что тебе понравилось, — отозвался Мэт. Затем, снова подхватив чемоданы и направляясь к лестнице, сказал: — Думаю, ты захочешь принять душ. Идем, я покажу, где это.

На просторной площадке он остановился перед дверью, ведущей в единственную комнату на этом этаже. Мэт открыл дверь, зажег свет и отступил, пропуская ее вперед.

Спальня хозяина! Помимо нее, на этом этаже была только ванная. Спальня была почти такая же большая, как гостиная, потолок с такими же открытыми балками, мягкое освещение. Стены были обшиты светлым деревом. Небольшой камин располагался точно над камином в гостиной. Пол покрывал рыжевато-коричневый ковер из искусственного меха. Покрывало на большой кровати было из грубой шерсти ручной работы цвета темного золота, как и обивка единственного кресла. Большой шкаф и высокий комод были из орехового дерева. Стена, являющаяся фасадом дома, была закрыта ореховыми дверями с жалюзи, за которыми, когда Мэт открыл их, оказались такие же стеклянные двери, как и в гостиной. Кэтрин вышла на террасу, но мало что увидела из-за темноты. Она вернулась в спальню и прошла за Мэтом к противоположной стене, которая казалась сплошной. Лишь подойдя ближе, Кэтрин рассмотрела зазоры в ней. Мэт отодвинул в сторону панель и сказал:

— Можешь повесить сюда свои вещи.

Стенной шкаф оказался глубоким, он шел вдоль всей стены. Несколько раздвижных панелей позволяли открыть любую его часть. Последняя панель открывала вход в ванную, отделанную в белых и коричневых тонах, только ковер, как и в спальне, был рыжеватый.

Обернувшись, Кэтрин увидела, что Мэт уже начал распаковывать чемодан. Посмотрев на нее, он улыбнулся и пошел к двери.

— Я приму душ внизу, а потом приготовлю что-нибудь выпить. Что бы ты хотела?

— Белого вина, если можно.

— Конечно. Я поставлю его охладиться. Не торопись. Слушай, если будешь вешать в шкаф свои вещи, повесь и мои заодно?

Кэтрин кивнула, и он вышел, тихо прикрыв дверь. Она несколько секунд глядела ему вслед, чувствуя облегчение оттого, что он оставил ее одну. Потом Кэтрин повесила вещи в шкаф, приготовила чистое белье, красно-белую пижаму и белые босоножки.

Через полчаса, свежая после душа, без косметики на лице, лишь едва тронув губы бесцветной помадой, она спустилась вниз. Увидев ее, Мэт вышел из-за стойки бара, держа в руках бокал вина для нее и стакан с виски. Он был неотразим в темных брюках и белом пуловере.

— Ну иди сюда, — сказал он только, протягивая ей бокал. — Я покажу тебе остальные помещения.

Дом был больше, чем ей показалось сначала. Мэт провел ее в холл, из которого можно было попасть в три спальни и две маленькие ванные комнаты. Затем они спустились на первый этаж, где были расположены холл для отдыха, хозяйственные помещения, помещения для кондиционера и отопления, небольшая сауна и даже маленький бассейн. Из холла они вышли в мощенный плитами внутренний дворик, откуда можно было попасть и в гостиную.

— Какой красивый дом, Мэт! Не представляю, как ты можешь так надолго уезжать отсюда, — сказала Кэтрин, не глядя на Мэта. Отпивая вино, она мечтала, чтобы теплая атмосфера этого вечера как-то растопила ее все растущее напряжение.

— Спасибо. Я сам проектировал его. А уезжаю я отсюда редко, по той простой причине, что вообще редко здесь бываю. Хотя я и не охотник, но несколько раз привозил сюда друзей и деловых знакомых, чтобы поохотиться, или просто приезжал на выходные в летнюю жару. — Кэтрин взглянула на него, а он насмешливо поднял брови. — Да, я устраиваю иногда такие уик-энды для деловых партнеров, соединяя приятное с полезным.

Он посмотрел на свой пустой стакан и повернулся в сторону гостиной.

— Принести тебе еще?

— Нет, спасибо, у меня еще есть. — В доказательство она подняла свой недопитый бокал.

Мэт вернулся быстро со стаканом, налитым на три четверти. Кэтрин была уверена, что это чистое виски с кубиком льда. Одним глотком она допила вино. Она волновалась все больше и больше. Не хватало еще, чтобы в первую же ночь Мэт напился. В ледяных пальцах она вертела ножку бокала.

— Я хотела бы лечь, Мэт, — промямлила она наконец.

Глядя ей в лицо, Мэт отпил из стакана и тихо проговорил:

— Хорошо, ты поднимайся. Я приду, как только закончу это. — Он поднял стакан, как бы салютуя ей, затем опять поднес его к губам.

Кэтрин пошла на кухню, сполоснула и поставила в сушилку бокал, потом поднялась в спальню. Быстро раздевшись, она надела тонкую батистовую ночную рубашку, умылась, почистила зубы и юркнула в постель. Она дрожала, руки покрылись гусиной кожей. Натягивая до подбородка одеяло, она не знала, мерзнет ли она из-за того, что в комнате холодно, или от собственного страха.

«Не будь наивной, — с упреком сказала она себе. — Ты же взрослая женщина, у тебя был муж, а это, должно быть, со всеми одинаково». Но это было так давно, почти двадцать лет назад, и Кэтрин никак не удавалось справиться со страхом. И это был не просто страх, это была настоящая паника.

Когда Мэт наконец вошел в спальню, она лежала неподвижно, судорожно сжав под одеялом руки. Мэт не стал зажигать свет, уверенно пройдя в ванную. В комнате было темно, только свет луны пробивался сквозь жалюзи. Глаза Кэтрин привыкли к темноте, так что она различала очертания фигуры Мэта, когда он вышел из ванной и стал раздеваться. С бьющимся сердцем она наблюдала, как он снимает одежду и бросает ее на стул.

Не в силах отвести от него глаза, Кэтрин пыталась сглотнуть ком, вставший в горле. Что она здесь делает? Почему она согласилась? Она совсем не знала этого человека и даже боялась его. Ее тело напряглось еще больше, когда Мэт забрался под одеяло. Он повернулся к ней и наклонился к ее лицу. И тут, не успев подумать, Кэтрин резко отодвинулась от него. Его дыхание задержалось, и на какое-то мгновение Мэт замер.

Едва дыша, Кэтрин ждала его реакции. То, что случилось после, повергло ее в шок. Он стремительно овладел ею. Без поцелуев, без ласк, он взял ее холодно, бесстрастно, как робот, и отодвинулся на свою половину сразу же, как дело было сделано.

Она лежала, глядя в потолок широко открытыми невидящими глазами, не способная связно мыслить, дрожа мелкой дрожью.

Видимо, ей все-таки удалось заснуть, потому что, когда она открыла глаза, комнату заливало солнце, пробивающееся сквозь жалюзи.

Она облегченно вздохнула, увидев, что Мэт уже встал, и со стоном поднялась с кровати. Казалось, каждый ее мускул болит от вчерашнего напряжения. Кэтрин чувствовала себя разбитой.

Сонная, она пошла в душ и стояла неподвижно, давая горячей воде смыть напряжение. Не позволяя себе думать о вчерашнем, Кэтрин надела белые джинсы и розовый пуловер, усмехнувшись при виде его такого неуместного яркого радостного цвета. Даже не взглянув на косметичку на туалетном столике, она провела щеткой по густым волосам.

Кэтрин медленно подошла к дверцам-жалюзи и распахнула их. Открыв стеклянные окна двери, она вышла на террасу. В воздухе еще чувствовалась утренняя свежесть, хотя солнце было жарким. Кэтрин стояла, закрыв глаза, глубоко вдыхая воздух, пропитанный сосновым ароматом, мечтая, чтобы теплые лучи растопили комок льда, образовавшийся внутри ее.

От вида, открывавшегося с террасы, захватывало дух. Горы, близкие и далекие, громоздились одна над другой. Утренний свет, падающий на кустарники и деревья, играл всеми оттенками зеленого, услаждая взгляд. Какое-то воспоминание шевельнулось в мозгу Кэтрин, и вдруг она поняла, что именно этот вид изображен на картине, висящей в квартире Мэта.

Кэтрин не слышала, как он подошел, и вздрогнула, когда Мэт положил руку ей на плечо.

Голос Мэта был ровным, без выражения, только казался еще более низким.

— Миссис Дарси приготовила нам завтрак, Кэтрин. Ты готова? Я хотел вас познакомить.

Кивнув, она начала:

— Мэт, я…

— Позже, Кэтрин, если хочешь, мы поговорим за завтраком. — Его тон не предполагал возражений. Повернувшись, он пошел к лестнице и спустился в кухню, где их ждали миссис и мистер Дарси.

Им обоим было за пятьдесят, оба были небольшого роста, сухощавые, с приветливыми, милыми лицами. Мэт представил их Кэтрин, и после приличествующих случаю поздравлений мистер Дарси ушел. Миссис Дарси накрыла завтрак на террасе, на столе со стеклянной столешницей. Поставив на стол накрытые крышками блюда с едой, она удовлетворенно посмотрела на Кэтрин и Мэта, пожелала приятного аппетита и ушла вслед за мужем.

— Они кажутся очень славными, — сказала Кэтрин.

— Да. Они работают у меня с тех пор, когда дом был построен. Они живут здесь круглый год в комнатах над гаражом.

Судя по его тону, он не собирался задерживаться на этой теме. Кэтрин, нервничая, отпила кофе и обожгла язык. Держа чашку ледяными пальцами, она наконец решилась выговорить:

— Мэт, боюсь, наше соглашение не будет работать.

Он долго молчал, глядя вдаль сузившимися глазами. Потом повернулся к ней. Глядя на нее своими стальными глазами, он медленно и четко произнес:

— Оно будет работать. Ты согласилась, и теперь ты не смеешь отказаться. — Еще более уверенно он продолжал: — Ты уже не юная робкая девица, ты знала, чего ожидать. Если то, что случилось, тебе неприятно, а я знаю, что это может быть так, то могу тебя утешить — я буду делать это только тогда, когда мне это действительно будет необходимо.

Мэт развлекал ее все время, показывая местные достопримечательности. Отдыхающим здесь предлагались катание на лодках, рыбная ловля, гольф и многое другое, в том числе и широкий выбор ночных развлечений.

Они побывали на нескольких фермах, посмотрели Винонский водопад, совершенно очаровавший Кэтрин. В заключение они съездили на знаменитый лыжный курорт Кэмелбэк, где летом работали водные горки и захватывающий дух ледяной спуск.

Мэт был верен своему обещанию, и пережитое Кэтрин унижение постепенно изгладилось из ее памяти. Но ничто не могло вытеснить ощущение холодной пустоты в ее душе. Кэтрин восхищалась окружающей ее природой, но ее единственным желанием было наслаждаться ею в одиночку.