Быть любимой

6

Мотор урчал, как сытый кот. Кэтрин удовлетворенно вздохнула, откинувшись на спинку, обитую темно-красным плюшем. Машина была совершенно новой, ее лоснящиеся поверхности покрывала ослепительно белая краска, что придавало ей девственный вид. Даже запах внутри салона говорил о новизне.

Мэта вчера отвезли в аэропорт на «Континентале». Как и самолет, большой черный автомобиль находился в его личном пользовании. Это не имело ничего общего с выставлением своего богатства напоказ, просто так было удобнее. Просторное заднее сиденье машины позволяло Мэту разложить деловые бумаги, с которыми он постоянно работал.

Когда Кэтрин вышла из дому, чтобы ехать, она удивилась, увидя новую машину. Ничуть не меньше она была удивлена, заметив у машины не Джека, а его отца — Клэйна. Джон помог Мэри и Джонни устроиться на заднем сиденье и поставил чемоданы в багажник.

Он был такого же среднего роста и крепкого сложения, как и его сын. Но на этом сходство кончалось. В отличие от по-юношески обаятельного и полного сил сына отец был явно потрепан жизнью. Джон коротко стриг свои седые волосы, тогда как у Джека, по современной моде, была пышная шевелюра.

Обычно молчаливый и медлительный, Джон, однако, имел потрясающую реакцию. Кэтрин знала это по собственному опыту. Однажды Джон вез ее и Мэта и, попав в аварийную ситуацию, проявил такую реакцию и выдержку, что Кэтрин лишь ахнула от восхищения. Мэт тогда едва поднял глаза, чтобы тут же опять уткнуться в свои бумаги.

Как-то Том рассказал Кэтрин историю отца и сына, которую поведал ему сам Джек.

Джон Клэйн в шестнадцать лет стал моряком. Двадцать лет он плавал на торговых судах, но его жена заболела, и ему пришлось осесть на берегу. Пытаясь найти что-либо подходящее, он переходил с одной работы на другую.

А пятнадцать лет назад попал на работу к Мэту. Первые пять лет он проработал курьером, а последние десять — личным водителем Мэта.

Вскоре после того, как Джон стал шофером Мэта, его жена умерла. Через полгода в ответ на расспросы Мэта Джон рассказал хозяину, что волнуется за сына. Мальчику еще не было шестнадцати, а он совсем отбился от рук. Мэт тогда сказал только, что посмотрит, что можно сделать.

Спустя годы Джек откровенно рассказал сыну Кэтрин — Тому, что только участие Мэта в его судьбе удержало Джека от опасных поступков. Каким-то образом Мэт знал про Джека все, от школьных отметок до имен всех его дружков. Он знал и о настоящей страсти, которую мальчишка испытывал к машинам и механизмам. А Джек был, по его собственным словам, «зациклен» на машинах.

Мэт, приглядевшись к Джеку повнимательнее, предложил ему следующее: если он остается в школе, проводя полдня в общеобразовательных классах, а полдня в классах по механике, то по окончании школы он возьмет на себя ответственность за весь гараж Мэта.

Джек обрадовался такой возможности. Как он объяснил Тому, все хозяйство включало в себя не только личный гараж Мэта, но и машины, которые тот держал для своих сотрудников. Несколько лет назад Мэт позволил ему в качестве поощрения брать у механиков компании уроки обслуживания авиамоторов.

Сначала Джеку редко приходилось выполнять обязанности шофера. Но, когда Мэт женился, его отдали в распоряжение Кэтрин. Поэтому, где бы ни была хозяйка, в городской квартире или в доме, Джек, как правило, находился там же.

Как ни странно, но Джек, по словам Тома, ничего не имел против.

Поделившись с матерью откровениями Джека, Том надолго умолк. Он тогда только познакомился с Мэтом и, как знала Кэтрин, чувствовал себя ущемленным браком матери. Потом он добавил очень серьезно:

— Знаешь, мама, Джек сказал, что они с Джоном готовы жизнь отдать за Мэта. Каким же человеком надо быть, чтобы вызывать такую преданность и такое уважение?

Действительно, что за человек Мэт? С тех пор Кэтрин часто задавала себе этот вопрос.

— Джек сейчас в городе, — заговорил Джон, заметив удивление на лице хозяйки. — Они вчера собирались чинить мотор для «Сессны», и поэтому Джек отвез босса в аэропорт. Но я позвонил ему, и он будет на месте, когда мы приедем.

Кэтрин слушала старшего Клэйна с улыбкой. Неужели он оправдывается перед ней?

— Ну и прекрасно, Джон, я просто не ожидала увидеть новую машину.

— Да, мэм, она доставлена всего час назад. Эта поездка покажет, какова она в управлении. — И извиняющимся тоном Джек добавил: — Я должен буду сразу же вернуться на ней обратно, хозяин предоставил ее в распоряжение сестры и ее гостьи. Но в городе есть другая машина, да и у Джека на ходу «Линкольн», так что вы не останетесь без транспорта.

Для неразговорчивого Джона это было целой речью, и Кэтрин продолжала недоумевать, почему это старший Клэйн вдруг так разговорился.

Она улыбалась, сидя в стремительно несущейся машине, встречный ветер, казалось, унес прочь все ее грустные мысли.

Этим утром Кэтрин проснулась с непривычным ощущением радости внутри и чувствовала, как оно растет, пока она собиралась. Кэтрин только сейчас поняла, в чем дело. Это было восхитительное и волнующее предвкушение свободы. Кэтрин попыталась справиться с этой безудержной, словно снег на голову обрушившейся на нее радостью. Но ее настроение не желало меняться. После прошедших выходных она просто не выдержала бы, если что-нибудь помешало бы отъезду.

Субботний обед превратился в грандиозное событие. Официально было приглашено двадцать пар. Но на стол пришлось ставить вдвое больше приборов — гостей собралось около пятидесяти человек. Верный своему слову, Мэт весь вечер не отходил от Диди, и Кэтрин ощущала себя покинутой. То, что Джеймс, пытаясь как-то развлечь ее, был все время около Кэтрин, только ухудшило дело. Надо было быть слепой, чтобы не видеть удивленные, любопытные взгляды, которые гости переводили с Мэта на его жену.

Мэри заявила, что с нее довольно, и ушла к себе. Кэтрин очень хотелось последовать за ней, но она понимала, что это рассердит Мэта. Муж, хотя и игнорировал ее присутствие, время от времени бросал на нее внимательные взгляды. Кэтрин не могла понять, зачем ему нужно, чтобы она была здесь, если до нее никому не было дела. У нее было только одно объяснение: Мэт сознательно хотел ее унизить, и это делало ее боль еще острее.

К двум часам ночи улыбка, словно приклеенная к ее лицу, погасла, и Кэтрин поняла, что больше не способна мило болтать с людьми, которых едва знала. Большинство из приглашенных она видела в первый раз. Мэта нигде не было видно, ну и пусть, ей уже все равно! Она незаметно покинула гостиную и поднялась к себе.

В воскресенье Кэтрин проснулась разбитая и с головной болью. Больше всего ей хотелось заснуть опять, но эта уловка была неуместна — на часах было уже половина одиннадцатого. Кэтрин с усилием поднялась. Она даже не знала, когда Мэт лег вчера и спал ли он вообще, во всяком случае, в спальне его не было.

Она стала одеваться, когда из ванной раздался голос Мэта.

— Ты когда будешь готова, Кэтрин? Скоро надо выезжать.

Фиалковые глаза в зеркале смотрели в полном недоумении. К чему готова, куда ехать?

— Мэт, я не понимаю, о чем ты?

— Ты что, не помнишь? — В его голосе звучало раздражение. — Нас же пригласили к Карсонам на ленч.

Нет, она не помнит, хотела она сказать, потому что лично ее никто никуда не приглашал. Но сказала она только:

— Я буду готова через несколько минут.

Кэтрин поспешила в ванную. Через несколько минут она уже надевала нежно-сиреневое платье, которое удивительно шло к ее глазам, и уже причесывалась, когда Мэт окликнул ее.

— Ну что, готова? — Его голос был спокойным, Мэт был неотразим в своей замшевой спортивной куртке. Не ожидая ответа, он продолжал: — Остальные уже готовы ехать. Тебе понадобится плащ, ночью шел дождь, и сейчас сыро. Какой ты наденешь? Я принесу.

Кэтрин впервые посмотрела в окно. Ничего удивительного — погода всецело отвечала ее настроению.

— Какая разница? Ну, допустим, серый, — безразлично ответила она, все еще глядя в окно.

Почувствовав взгляд Мэта, она обернулась и слабо улыбнулась ему, потом опять стала причесываться.

Он внимательно оглядел ее и был явно удовлетворен тем, как она выглядит. Бросив расческу на столик, Кэтрин бросилась к двери, пробормотав на ходу:

— Мэт, я только взгляну, как там Джонни. Это одна минута!

Она склонилась над кроваткой, грустно думая, что последние дни ей приходится видеть сына только спящим, когда почувствовала за спиной присутствие Мэта. Он стоял очень близко, но не касался ее, и она испытала мучительное желание повернуться, прижаться лицом к его груди и набраться сил от его мощного тела. Вместо этого она поспешно отступила в сторону, прошептав:

— Пора идти, Мэт.

Ленч был почти точным воспроизведением предыдущего вечера, только гостей было вдвое меньше. Кэтрин ела мало, к концу вечера у нее разболелась голова. Они вернулись домой довольно поздно. Кэтрин сразу прошла к себе. Мэт поднялся в спальню, когда Кэтрин полулежала в кресле с закрытыми глазами.

— Кэтрин! — негромко позвал он.

— Да? У меня разболелась голова, но сейчас уже лучше, — солгала она.

— Может, ты хочешь есть? Миссис Рэпп приготовила холодный ужин.

— Нет, — перебила она его. — Я лучше тихонько здесь посижу, а потом загляну к Джонни. Я еще немного отдохну тут, а потом пойду к Джонни. А ты поужинай, если хочешь. — Увидев его потухший взгляд, она прикусила губу. Ясно было, что она хочет остаться одна, а Мэт не любил, когда с его желаниями не считались. Кэтрин напряглась, ожидая вспышки гнева, но ее не последовало.

— У меня нет времени на ужин. Джек уже ждет. Я говорил, что должен ехать сегодня в Питтсбург?

— Конечно, я помню, но я думала, что ты поедешь позже. — Кэтрин не стала напоминать ему, что тогда Мэт просто сказал «в воскресенье вечером», и больше на эту тему они не говорили.

— Мои вещи уже в машине. — Он на секунду помедлил, потом приблизился к стене, наклонился и коснулся губами ее лба.

— Мэт, подожди! Я должна поговорить с тобой до того, как ты уедешь. — Она ведь ничего не сказала ему о своих планах на ближайшие недели.

— Не сейчас, Кэтрин, я же сказал, что уже уезжаю. Джек ждет. — С этими словами он опять взялся за ручку двери.

— Но…

— Не сейчас, Кэтрин, пусть это подождет. Я пока не знаю, на сколько задержусь в Питтсбурге. Приеду, и мы поговорим обо всем. До свидания, Кэтрин, мне пора.

Он ушел. Какой смысл говорить, когда он вернется? Скорее всего ее уже здесь к тому времени не будет. Ну что ж, если ему настолько наплевать на нее, то и она не будет ни о чем беспокоиться.

Теперь, сидя в машине, она вспоминала этот пустой разговор. Мэт тогда так спешил, что, казалось, он просто боится остаться и выслушать ее. Может быть, он боялся, что она станет попрекать его за невнимание? Нет, сама мысль, что Мэт может чего-либо бояться, была нелепой.

Кэтрин вздохнула, затем, отбросив все мысли о муже, сосредоточилась на радостном ощущении свободы. Что бы то ни было, она собирается вполне насладиться предстоящими двумя неделями.

Машина замедлила ход и повернула на дорожку, ведущую к подземному гаражу большого дома на окраине города. Как только Джон остановился, к машине подскочил его улыбающийся сын.

— Здравствуйте, миссис, добрый день, Мэри. Привет, отец. Ты сразу обратно?

Джон кивнул и помог Кэтрин выйти из машины, нагнулся помочь Мэри с Джонни. Джек вытащил чемоданы из багажника, затем медленно обошел машину, пристально оглядывая ее.

— Наверно, я не успею сейчас заглянуть в мотор? — спросил он отца с надеждой в голосе.

— Точно, не успеешь, — буркнул Джон, но потом, смягчившись, добавил: — Поиграешь с мотором попозже.

— Ладно, — кивнул Джек, и улыбка его стала еще шире, когда он заметил, как Кэтрин и Джон обменялись понимающим взглядом.

— До свидания, Джон, и спасибо, — сказала Кэтрин и направилась к лифту.

— Пока, отец. Звякни мне если что.

Джон вернулся к машине и сел за руль. Джек следил, как его отец дал задний ход и развернулся. Потом, подняв чемоданы, он вошел в лифт вслед за женщинами. Он забавно смешил маленького Джонни, пока лифт не остановился на верхнем этаже. Все вышли, ступив на ковровое покрытие, застилавшее холл, и в ту же минуту открылась черная дверь напротив.

Человек, стоящий там, был довольно высоким для филиппинца. Ростом почти шесть футов, он был мускулистым, с черными прямыми волосами и бесстрастными черными глазами на лице, полностью лишенном признаков возраста. Издали его можно было принять за юношу, но Кэтрин знала, что он на семь лет старше Мэта. Вся квартира была на нем — он и убирал, и готовил сам. Все шесть месяцев, которые Кэтрин прожила здесь, его присутствие было почти незаметным. Но комнаты всегда были безупречно чистыми, а еда прекрасно приготовленной.

Единственное качество, которое сообщало индивидуальность слуге-филиппинцу, была его почти собачья преданность Мэту. Как и при каких обстоятельствах они встретились с Мэтом и чем вызвано такое его отношение к хозяину, Мэт никогда не рассказывал, а Кэтрин было неудобно спрашивать.

Сейчас он с едва уловимой улыбкой распахивал перед ними дверь.

— С приездом, миссис Мартин. Привет, Мэри, Джек. А как наш юный Джонатан?

— Спасибо, прекрасно, Клайд, — ответила Кэтрин, входя. — А как вы тут?

— Благодарю вас, миссис Мартин. Все хорошо.

Джек поставил чемоданы на пол:

— Если я понадоблюсь, миссис, я буду в гараже.

Клайд внес вещи Кэтрин в спальню и негромко сказал:

— Когда подавать обед, миссис Мартин?

— Дай нам час, чтобы разобраться, Клайд. Тогда и пообедаем, хорошо?

Он кивнул и направился в комнаты, приготовленные для Мэри и Джонни.

Меньше чем через час Кэтрин и Мэри были уже в столовой. Из большого окна с этой высоты открывалась великолепная панорама города, и один лишь вид этих величественных зданий заставил Кэтрин замереть от радостного предвкушения.

За обедом Кэтрин и Мэри обсуждали планы на предстоящие две недели, а Клайд бесшумно прислуживал им. Он уже подавал кофе, когда Кэтрин сказала, что собирается навести справки насчет няни для Джонни.

— В этом нет необходимости, миссис Мартин, — тихо заметил Клайд. — Я могу оставаться с Джонатаном.

Кэтрин изумленно посмотрела на него.

— Но я не могу повесить на тебя еще и это в дополнение ко всем остальным обязанностям, — возразила она.

— Уверяю вас, это совсем не будет мне тяжело. Я прекрасно лажу с детьми. У меня самого шесть младших братьев и сестер, так что с детьми управляться я умею.

— Ну не знаю… — Кэтрин в сомнении покачала головой.

— Положитесь на меня, миссис Мартин. — Голос Клайда звучал, как всегда, ровно и уверенно.

Кэтрин капитулировала.

— Ну хорошо, Клайд, надеюсь, ты представляешь себе, во что ввязываешься, — сказала она со смехом.

— Представляю. Оставить кофейник, миссис Мартин?

— Да, оставь кофейник и принеси, пожалуйста, сюда телефон. Клайд вышел из комнаты. Вскоре ушла и Мэри, сказав, что хочет дать Кэтрин спокойно поболтать. Кэтрин закурила, сняла трубку и набрала номер Кэрол.

Кэрол подняла трубку не сразу.

— Привет, дорогая! Как дела? — сказала Кэтрин со вздохом облегчения.

— Кэтрин! — радостно воскликнула Кэрол. — Как я рада тебя слышать! Ты совсем пропала, я уже сомневалась, жива ли ты. Как ты, как малыш?

— Хорошо, — ответила Кэтрин. — Я только что приехала и собираюсь тут пробыть недели две. Когда мы можем с тобой увидеться?

— Как насчет обеда завтра? — спросила Кэрол и добавила: — Я сейчас заканчиваю последнюю главу моего нового шедевра, а потом я буду свободна. Приезжай пораньше, хоть наговоримся вдоволь! Мы столько времени не виделись, это надо компенсировать.

— Отлично, — обрадовалась Кэтрин. — Тебе удобно будет, если я приеду часов в одиннадцать?

— Прекрасно! Велю постелить ковровую дорожку! — с энтузиазмом отозвалась Кэрол.

— Ну, договорились. Оставляю тебя мукам творчества. Увидимся завтра.

Вешая трубку, Кэтрин все еще улыбалась. Как чудесно опять увидеть Кэрол! Она была хорошей подругой и всегда могла заставить Кэтрин смеяться. А ведь Кэтрин, как верно заметила Мэри, уже давно не смеялась. Затем улыбка медленно исчезла с ее лица.