Бывшие. Мой секрет (СИ)

Глава 21. Сталкер

Кирилл не ждет, пока я соберусь с мыслями, не дарит секунды, нужные мне, чтобы найти в себе силы отказать ему.

Он, действительно, знает меня как никто, как, наверное, я сама себя не знаю — по крайней мере, так было раньше, — и пользуется этим знанием против меня.

Я колеблюсь между тем, чего мне нелогично хочется, и тем, что считаю правильным для себя. Нелогичная я перевешивает… Нужен убойный аргумент в пользу правильной Марго, но он не находится.

Зная об этом моем внутреннем диалоге, борьбе с собой, Кирилл не медлит. Не отпуская моей руки, уверенно ведет меня к двери подъезда, которая распахивается бесконтактно и заранее — сканер лица узнает Кирилла издалека.

Я спотыкаюсь в холле, неловко молчу в лифте и стараюсь не думать, зачем я согласилась, точнее, почему не сопротивлялась, когда он вел меня так нахально, так по-хозяйски, будто не сомневался, что я пойду.

А он и не сомневался.

Это бесит и одновременно трогает, даже радует, и в дичайшем раздрае от своих противоречивых чувств я кусаю губы. И даже не замечаю этого, пока Кирилл не касается большим пальцем моей нижней губы, вытягивая ее из-под резцов.

— Я же сказал, что ты не пожалеешь. Верь мне, Марго.

Слабо улыбаюсь и радуюсь остановке лифта на его этаже.

— Велкам, — распахивает он передо мной дверь.

"Хоум", договариваю я про себя, и внутри меня что-то обрывается. Но я справляюсь с собой.

Робко войдя в знакомую, подарившую и счастье, и боль, квартиру, первое, что вижу — стеклянный стеллаж с коллекционными машинами, и мое волнение резко сдувает.

Машины всегда были фетишем Кирилла. И он заразил этой любовью и меня.

Эта витрина — настоящее произведение искусства. Каждая полка тонкого стекла по периметру и каждая модель точечно подсвечены. На нескольких полках встроены крутящиеся элементы, приковывающие взгляд и внимание.

Стильно. Дорого. С любовью.

— Не знала, что ты сохранил тот мой эскиз. Первый и дилетантский.

— Я храню все, что связано с тобой.

Вспыхнув, не смотрю в его сторону. И так знаю, что он стоит, подперев плечом стену, и цепким взглядом кукловода наблюдает за мной, выжигая на моей коже узоры.

Мысленно сбрасывая с себя его взгляд, подхожу ближе и восхищенно рассматриваю коллекцию. Каких только марок тут нет! И очень раритетные, и современные, и даже редкие концепт-кары.

Да, нынешний Кирилл может позволить себе любой экземпляр, даже штучного производства, даже на заказ.

Выискиваю в этой авто-сокровищнице его любимую модель — Aston Martin Vanquish. Он всегда мечтал об одной из тачек Джеймса Бонда, но не находил.

И я сейчас ее не нахожу.

— А Ваниш? — спрашиваю озадаченно. — Ты так и не нашел ее? Не исполнил мечту?

— Моей мечтой было иметь ее в гараже, а не на полке. Она слишком хороша для клетки.

Небрежным движением кидает мне что-то, я автоматически поднимаю руки и ловлю. Удачно.

Разжимаю кулак — ключи от машины с брелоком. Перевернув, я улыбаюсь, увидев узнаваемый значок "Астона".

— Чай? — не допуская паузы, спрашивает Кирилл.

— Почему не кофе?

— Ты никогда не любила кофе.

— Я могла измениться? — отлипаю от стеллажа и делаю шаг в гостиную.

— Надеюсь, что не сильно… — его прямой взгляд вновь обжигает.

Отвожу глаза, спасаясь от ощущения, что к радужке приложили паяльник. Только Потемкин умеет смотреть так, что после его взглядов на коже остаются волдыри.

Или это я так на него реагирую. Но некоторые ожоги у меня до сих пор не затянулись…

— Чай, — соглашаюсь.

На кухне все так же, как тогда. Не поменялось абсолютно ничего — та же мебель, те же шторы. Их, кстати, покупала я. Странно…

Кирилл достает заварник и пачку китайского зеленого чая. Помнит…

Когда он убирает чай обратно в шкафчик, я замечаю край цветной упаковки, подозрительно похожей на… Поддавшись порыву, устремляюсь к гарнитуру и резко тяну на себя дверцу. Верхняя полка двустворчатого шкафа буквально забита пакетами чипсов, семечек, соленого арахиса и зерен для приготовления домашнего покорна — всем, что он до сих пор называет малосъедобной ерундой. Глаза разбегаются от изобилия.

Заторможенно хватаю один пакет и отпускаю дверцу. Дернув за края, размыкаю упаковочный шов и достаю пару чипсин. Кладу в рот — восторг…

— Чипсы? — спохватываюсь, споткнувшись о его самодовольный взгляд. — Ты же их не ешь. Не ел…

— Они не для меня, — невозмутимо бросив, отворачивается к выключившемуся чайнику.

— Для Ольги… — догадываюсь я, и вкус во рту резко портится.

Хочется выплюнуть гадость, иначе меня стошнит.

— Она тоже не ест. Она на ПэПэ.

Он все так же невозмутим, а у меня в груди взрывается фейерверк. Неверия, сметаемого радостью от дикого предположения, что если эти снэки не для них, то они… для меня?..

Губы сами собой расплываются в улыбке, и я повторяю услышанную где-то шутку:

— На Пицце Пепперони?

Обернувшись на меня, он тоже улыбается.

Ставит на стол кружки, и я вновь спотыкаюсь внутренне, перестав хрустеть чипсами. Это не чашки из сервиза, а обычные кружки. Любимая его и… моя.

Из холодильника достает мои любимые лакомства — зефир, мармелад, желешки в стаканчиках.

— Ты же не ограничишься одними чипсами? — заламывает бровь.

А я залипла на одном мучающем меня вопросе.

— Ты что, ждал меня? Знал, что я приду?..