Бывшие. Я тебя верну

Могу ли я верить словам того, кто предал меня когда-то?

– Что-то не припомню твоего визита.

– Твоя мать сказала, что ты не хочешь меня видеть. И сообщила, что ты выходишь за Марата.

А вот это буквально ввергает в шок.

Моя мама сказала так? Что я не хочу его видеть?

Да я больше всего на свете хотела тогда этой встречи! Хотела чтобы он пришел, чтобы поверил мне! Но не имела возможности выйти из дома – отец не спускал с меня глаз.

Да и идти на контакт первой не позволяла гордость.

Если бы я только знала, что он приходил… Все могло бы быть совсем по-другому.

– Стоит ли говорить, что я тогда почувствовал? – вмешивается в мои мысли Ратмир. – Решил, что если даже свадьба, значит, ты точно сделала свой выбор.

– Ты слушал всех, кроме меня. И верил всем, только не мне… Почему, Ратмир? – я так устала огрызаться и быть колючей. – Почему ты все-таки не нашел способ связаться со мной?

– Ты же сделала выбор.⠀

– Да не было это моим выбором! – голос срывается. – Как и в случае с тобой, отец все решил за меня! Боялся осуждения! Он буквально заставил нас пожениться в ту ночь. Пригрозил Марату сроком за изнасилование, если он откажется!

– То есть он… он действительно изнасиловал тебя?

– А ты только что об этом услышал? – усмешка выходит горькой.

Слишком тяжелая тема. Больше не могу…

– Прошу тебя, больше не ищи со мной контакта, ладно? Я услышала тебя, – собираюсь уйти, но он перехватывает правой рукой мое запястье. И тут я вижу его – тонкое обручальное кольцо на его безымянном пальце.

Выходит Ратмир… женат?

По коже бегут мурашки.

И вроде бы ничего необычного – он уже не мальчик, после нашего расставания прошло столько лет.

Но жена?

Выходит, пока я страдала, зализывала раны после его предательства, после моральной травмы – последствия насилия, растила одна нашего сына, он был счастлив в браке…

Становится так обидно. До слез. Которые я сдерживаю изо всех сил. Жизнь научила прятать настоящие чувства.

Но как же больно внутри…

Выходит, та девочка действительно его дочь. Причем она ненамного младше Миши… Мало же ему потребовалось времени, чтобы снова кого-то полюбить… Впрочем, почему "снова". Меня он никогда не любил.

– Мне правда пора, – отвожу взгляд от полоски золота на его пальце.

– Я не хочу, чтобы ты считала меня последней скотиной. Я во многом был не прав тогда, признаю. Я слушал других, но не себя. В глубине души я никогда не мог поверить, что ты способна на такое. И если бы не твоя свадьба с Маратом…

– Сейчас уже не имеет никакого смысла это обсуждать.

– Но я хочу, чтобы ты это знала!

– Ратмир, мне все равно. Сейчас – это так. Ты опоздал.

– Сколько лет твоему сыну? – прищуривается он, и вдоль моего позвоночника бежит холодок. – В каком месяце он родился?

Это легко проверить. Врать нет никакого смысла.

– В апреле.

– В апреле… – повторяет Ратмир, производя в голове нехитрые подсчеты.

– А в каком месяце родилась твоя дочь? – все-таки не сдерживаюсь.

– Дочь? – отвлекается от размышлений он. – Какая дочь? У меня нет детей.

Нет?⠀

Снова врет… или та девочка – дочь Лейлы?

– Подожди. Если в апреле, значит…

– Мне пора, – открываю дверь и закрываю перед его носом. – Не приходи больше.

Ну вот и все, гром грянул – главная моя тайна раскрыта.

Часть 16

Ратмир подъехал к дому и, заглушив двигатель, какое-то время посидел в тишине. Говорят, что счастье – это когда хочется возвращаться домой, у него же все было ровно наоборот. Что угодно, лишь бы как можно дольше побыть где-то вне. Он никогда не был по-настоящему расслаблен в этих стенах.

Сейчас он испытывал дикий душевный раздрай. Она буквально выгнала его, не дав договорить. Заткнула рот вескими доводами.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

– То есть он действительно изнасиловал тебя?

– А ты только что об этом услышал?

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Кретин.

Как же ей было плохо тогда… Она права. Во всем.

Ощущение недосказанности не давало расслабиться, если бы не ее категоричность, он бы заставил выслушать себя до конца. Но посчитал, что не имеет права давить хотя бы сейчас.

В гостиной зажегся свет, Ратмир тяжело вздохнул и выбрался из машины. Открыл дверь, вошел в дом.

– Ты долго сегодня, что-то случилось?

– Ничего.

Юнусов прошел мимо жены и направился в спальню. Но слышал позади такие нежелательные сейчас шаги.

– Ратмир… что не так? Ты какой-то странный.

– Я просто хочу побыть один, – даже не обернулся, методично избавляясь от одежды.

Наверное, это ненормально, когда к собственной жене испытываешь… ничего. А порой это "ничего" с долей раздражения. И чем дольше они были женаты, тем острее становилось это чувство.

Он не хотел с ней говорить – элементарно было не о чем. Не хотел с ней спать, потому что даже физическая тяга, которая никогда и не была сильной, окончательно угасла. Он не хотел ее даже видеть… но чувство долга и вины не давало ему ее бросить.

– Я сегодня была у врача, – осторожно начала она за его спиной.

– И что? – спросил он, расстегивая ремень брюк.

– Сказал, что небольшая динамика есть, анализы уже лучше. Сказал, что в этом цикле можно снова начать пробовать. Только вот чтобы сделать ребенка, нужно хотя бы иногда заниматься любовью.

Любовью… Юнусов невесело усмехнулся. Его язык никогда не повернулся бы назвать то, что между ними периодически происходит в постели, этим емким словом.

Долг. И ничего больше.

– Может быть сегодня… – коснулась его плеча, но он резковато убрал ее руку.

– Я устал.

– Ты снова нашел себе кого-то? – с обидой бросила она ему в спину. – Очередную шлюшку для удовлетворения потребностей?

– Милан, хватит уже! – наконец-то соизволил обернуться на жену. – Ты всю жизнь будешь вспоминать мне ту единственную осечку?

– Единственную? – едко усмехнулась. – Да весь город в курсе, сколько их перебывало в твоей постели!

И это было правдой.

Периодически у него появлялся кто-то. Ничего серьезного, просто секс. Он не боялся, что жена об этом узнает, возможно, даже наоборот – хотел этого. Чтобы уже поймала его с поличным и наконец-то ушла. Сама, без давления с его стороны. Но она не уходила, каждый раз зачем-то прощала и держалась за него из последних сил.

Сам он не мог прогнать ее. Так же как и бросить ей в лицо, что да, ты права, я тебе изменяю. Потому что единственный раз, когда он произнес это вслух, случилось непоправимое.

– Права была бабка Назариха, когда сказала, что это твоя бывшая наложила на нас проклятье! На разлад в отношениях, на то, чтобы я не смогла забеременеть!

– Даже слушать этот бред не хочу, – закатил глаза Ратмир и скрылся в ванной.

Его мать была виновата в том, что свела невестку с этой полоумной старухой, которая якобы предсказывает будущее, видит прошлое и снимает порчу. Милана пошла к ней узнать, когда сможет забеременеть, и принесла оттуда чушь про какое-то проклятие. Якобы это сделала Аня. Какой же бред!

Правда, именно тогда он впервые услышал о том, что у него уже есть ребенок. Это тоже сказала Милане бабка.

Тогда он абсолютно не придал значения этим словам, посчитав очередной ересью, но когда увидел того мальчика, сына Ани…

Она сказала, что он родился в апреле.

По срокам все сходилось.⠀

– Ратмир…

Юнусов сцепил зубы и уменьшил напор воды.

– Я же просил тебя не входить, когда я в душе.

– А что такого? Мы же муж и жена.

– Выйду и поговорим.

И она дождалась. Стояла прислонившись к раковине, рассматривая обнаженного мужа голодным взглядом.

Близости у них не было довольно долго, и Ратмир не горел желанием заниматься сексом "по расписанию". Да и вообще – просто давно ее не хотел. Но шел на уступки, потому что она мечтала о ребенке.

Эта гонка за овуляцией, "правильные" позы и бредовые советы всяких сумасшедших целительниц буквально выжала из него буквально все соки. А сейчас, когда появились подозрения, что у него УЖЕ есть сын…

– Что я делаю не так, Ратмир? Я же вижу, что ты буквально терпишь меня. Это больно! Ты же женился на мне, тебя никто не заставлял. Значит, пошел на это по собственной воле. Что изменилось?

По собственной воле?

Это был банальный залет. После расставания с Аней он был в раздрае, много пил и делал глупости. И хоть она не верит, ему было чертовски больно и тяжело. Случайный секс с Миланой, которая постоянно крутилась рядом, принес две незапланированные полоски. Она, конечно, пришла в дикий восторг. Он принял новость равнодушно. Отец настоял на свадьбе, и Ратмир хоть и без большой радости, но согласился. Потому что дети должны рождаться в полноценной семье.

А потом случилось то, что случилось.

– Завтра вечером ужин у твоих родителей. Папа Нодар вернулся из больницы и мама решила устроить небольшой праздник по этому поводу, – поставила в известность Милана, подходя ближе. Отбросив волосы за плечо, приняла томную позу, будто "случайно" оголив край груди.

Она всегда делала так, когда пыталась разжечь в муже огонь, не понимая, что это не работает. Никогда не работало.

– Ты вообще слышишь меня?

– Слышу, – хмуро ответил Ратмир, натягивая штаны из мягкого хлопка. – Постараюсь освободиться пораньше.

Обойдя жену, вышел из ванной и отогнув край одеяла, лег на свою половину кровати.

– Ты уже спать?

– Да.

– А как же моя овуляция?

– Я правда очень устал.

– Но она лишь единственный раз в месяц! И это именно сегодня! Ты не хочешь от меня детей, да? Тогда так и скажи!

– Не устраивай концерт, прошу тебя, – едва сдерживая раздражение, произнес Ратмир. – Незачем реагировать на все так остро.

– А как мне еще реагировать, если муж не хочет меня? – Милана опустилась в кресло и заплакала.

Женских слез Ратмир не выносил. Не умел правильно на них реагировать. А в случае с женой – не хотел.

Их брак был самой большой ошибкой в его жизни. Видимо, такова была расплата за то, что он сделал Ане…

Он смертельно обидел ее, предал. Отвернулся в самый неподходящий для того момент. Сегодня, глядя в ее глаза он прочитал все, что она думает о нем.

Раньше в ее глазах светилась любовь, а сейчас только разочарование. И думать об этом было неожиданно больно. Сейчас, спустя казалось бы столько лет.

Интересно, кто для нее тот парень?

Они ужинали вместе в его ресторане, и судя по сделанному заказу, это был романтический вечер на двоих.

Юнусов почувствовал, что испытывает иррациональную ревность. К девушке, дороги с которой разошлись давным давно, и при случайной встрече с которой он вдруг неожиданно ожил.

А если действительно этот мальчик мой сын?

Эта мысль не давала Ратмиру покоя. И пока Милана плакала, осуждая его за холод, он думал о другой.

Если и было какое-то проклятие – то им стал этот ненавистный брак. Брак ради ребенка, которого нет.

– Я всю свою жизнь живу только ради тебя! Все для тебя делала! Когда ты ушел от меня к ней… – уточнять имя не имело смысла, оба сразу поняли о ком речь, – … я простила тебя и приняла! Я сделала все, чтобы забыть об этом, но ты, кажется, нет.

– Может, хватит уже? – разозлился Ратмир, отбросив одеяло. Сел на край кровати. Про намечающейся сон можно было забыть. – Думаешь, выносом мозга ты чего-то добьешься?

– Я просто хочу достучаться до тебя! Хочу, чтобы ты меня услышал!

– Если тебе так плохо рядом со мной – я тебя не держу, – процедил он. Прекрасно понимая, что последует за этими словами.

– Намекаешь на развод? – всхлипнув, мстительно прищурила глаза Милана. – Хочешь избавиться от меня, чтобы спокойно гулять по своим девкам? Хотя о чем я, ты и так спокойно по ним бегаешь! Ни во что меня не ставишь! Я будто пустое место для тебя!

– Нет, я этого не вынесу, – выругался под нос Ратмир и направился на балкон.

– Я не дам тебе развод, понял? Только через мой труп! – прокричала она ему в спину. – Я столько сделала ради того, чтобы этот брак случился и ни за что не откажусь от него! Будешь терпеть меня до конца своих дней!

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Когда муж скрылся на балконе, Милана, быстро взглянув, что Ратмир не видит, схватила со столика его телефон и под предлогом якобы умыться закрылась в ванной.

Там, включив шумный напор воды, разблокировала.

Пароль она как-то подсмотрела и теперь прочно держала в голове. И периодически копалась, разыскивая "женский" след.

О любовницах мужа она знала и давно смирилась с ними. "Он же мужчина. Погуляет и вернется к тебе под бок" – говорила свекровь, и Милана была с ней согласна.

Ведь все они так, мимолетное развлечение. В телефоне мужа даже не было их номеров. Смс, каких-то улик – ничего не было. Они были для ее мужа никем и это служило слабым утешением.

"Погуляет и вернется. Обязательно вернется…"

Но сегодня ее муж был каким-то не таким, она почувствовала это сразу. Даже не сегодня – это началось примерно тогда, когда свекр попал в больницу. Ратмир изменился, стал задумчив, еще более замкнут и молчалив.

Он волновался за отца, конечно, но не настолько же!

Да еще слова бабки Назарихи не выходили из головы: "бойся красного креста. Угроза придет оттуда".

Что за красный крест? Больница, что ли?

Милана так и подумала, когда свекр попал в реанимацию. Испугалась, вдруг он умрет и что-то изменится. А изменилось бы точно – вся их семья держалась на авторитете этого мужчины. Но свекр выжил, уже дома, все хорошо. Что же тогда?

Размышляя, она копалась в мессенджере мужа. Как обычно ничего не отыскав, открыла историю сообщений браузера. И застыла…

"ДНК экспертиза в Исаевске"⠀

"Как установить отцовство"⠀

Отцовство?

В каком это смысле?⠀

У Ратмира есть ребенок на стороне?