Бывшие. Я тебя верну

Часть 22

***

– Я не понимаю, почему ты должна переезжать? Проще заявить на него и все! – негодует Виталик.

Он заехал за мной на работу, и мы вместе едем с его авто.

Я не спала практически всю ночь, страшно болит голова от дальнейшей неопределенности.

– На что именно я заявлю, Виталь? – вдохнув, надавливаю подушечками пальцев на уголки глаз. – На то, что он пришел ко мне?

– Ты не приглашала его!

– И что? Кроме того, что потрепал нервы, он ничего мне не сделал.

– У тебя синяки на запястье.

Из-за моего приподнятого рукава действительно торчат темные пятна.

– Ты же понимаешь, что это не тот довод, который удовлетворит полицию, – поправляю рукав. – Сам знаешь, как у нас все устроено.

– А тот сверток? Там же явно было что-то запрещенное.

– Я не видела, что именно там было. Как я докажу, что он вообще мне что-то давал? Все это бесполезно.

– Ты права, да, – вынужден согласиться он.

Помолчав какое-то время, снова задает вопрос:

– Но почему именно в Исаевск? Ты можешь найти и у нас новую квартиру.

– Кто даст гарантию, что он не отыщет нас и снова не заявится? Он же и тот наш адрес не знал, я никогда ему его не говорила. Но он нас нашел. По крайней мере в Исаевске все друг друга знают и он не рискнёт. Там мой отец, которого он по-прежнему побаивается. Да и там моя работа. А здесь я совершенно одна...

– Как это одна? – возмущается он. – А я?

– Ну мы же не живем вместе.

– Так это пока!

И в его голосе я слышу неуверенность… Впервые ее слышу.

Я понимаю, что вчерашняя новость не прошла для него мимо. И не могу его за это осуждать. Все-таки они были вместе довольно продолжительное время, расстались совсем недавно и эта новость о беременности.

Он в смятении, с одной стороны отцовский долг и с другой данное мне обещание. Я не хочу, чтобы он чувствовал себя чем-то мне обязанным.

И не хочу быть чем-то обязанным ему.

– У тебя сейчас своих забот хватает, – мягко уходу от темы. – А мне нужно думать о безопасности сына. Я уехала из Исаевска только из-за Ратмира, чтобы он не узнал о Мише. Теперь он знает, и нет никакого смысла прятаться.

– Знает? – удивляется Виталик. – Но откуда? Кто ему сказал?

– Я.

– И давно?

– Нет. В тот день, когда я пришла к тебе вечером…

И он все сразу понимает. Что мое согласие быть с ним вместе было лишь порывом на эмоциях. Может быть ему немного обидно, но зато теперь ему должно быть легче от того, что он не сможет сдержать свое обещание.

Я не виню его. Каждый из нас должен идти дальше.

– А как же Мишка? Где он будет когда ты на работе?

– Устрою в детский сад. А там… видно будет. В конце концов у него есть бабушка. Пора бы ей об этом вспомнить.

Подъехав к больнице, выходим вместе из машины и шагаем к главному входу. Испытывая неловкость, он рассказывает мне о том, что сегодня идёт с Кюшей на УЗИ. Я подбадриваю его, и беру обещание рассказать как все прошло.

То, что мы отдалимся друг от друга это неизбежно. И готовлю себя к тому, что рано или поздно потеряю его.

Поднимаясь на свой этаж, неожиданно встречаю в холле Милану.

Я ни разу не видела ее за эти несколько лет, и общем-то она не сильно изменилась.

Что она делает здесь, в нашем отделении?

– Глазам не верю, ты работаешь здесь? – хищно улыбается она.

То, что она врет, я понимаю сразу. Эта встреча не была неожиданностью.

– Да, представь себе. Ты тоже?

– Нет, я давно уже бросила учебу. Я домохозяйка, – и добавляет: – Удачно вышла замуж.

Наверняка она ждала меня здесь только чтобы сказать эту фразу. Возможно, она думает, что я не в курсе их брака с Ратмиром и решила проявить себя.

Только вот обо мне узнала она?

Неужели рассказал Ратмир?

– Поздравляю тебя, – и украдкой бросаю взгляд на ее кольцо. Которое гораздо более шикарное, чем простое у Юнусова.

Разумеется, я знала, что она его жена, он сам рассказал мне об этом, даже посвятил в некоторые пикантные детали их брака, но все равно, при виде этой обручальной метки испытываю в глубине души боль.

– А кто был тот мужчина? – кивает вслед ушедшему Виталику. – Твой муж?

Хочет выяснить, свободна ли я?

– Нет, не муж, – решаю ее подразнить. – Я свободна.

– А что так?

– Не припомню, чтобы мы были лучшими подругами и когда-то делились личным. Мне пора, – ухожу, и слышу вслед:

– У тебя же есть сын, да?

Оборачиваюсь на нее.

Она и про Мишу знает?

И явно этот вопрос она задала не просто так.

Неужели она уже в курсе, что Миша сын Ратмира?

Но как? Откуда?

С его слов, они живут как соседи и даже не общаются. Неужели он поделился с ней тем, что у меня от него есть сын?

– Да, есть, – цежу сквозь зубы и демонстративно скрываюсь в ординаторской.

Надеюсь, что целью ее визита было исключительно любопытство, а не что-то большее. Она всегда ненавидела меня и с ней нужно быть начеку. Ведь это именно она, наплевав на подругу, убедила тогда Марата "склеить" меня, у таких как она нет ни совести, ни моральных принципов.

То, что она заявилась сюда, не очень добрый знак, но она не учла одного – я больше не та Аня и что бы она там не задумала – смогу за себя постоять.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Вечером выхожу из здания больницы и, направляясь к автобусной остановке, ищу на сайте среди объявлений о сдаче квартир что-то подходящее для себя и Миши.

Нам не нужна большая квартира, достаточно даже однокомнатной – сейчас каждая копейка на счету.

Маме я еще не звонила и не знаю, как она отреагирует на наш переезд сюда. Надеюсь, она будет рада, ведь не смотря на страх перед отцом, она все равно находила время и приезжала к нам. Так часто, как могла.

А если отец запретит ей сидеть с Мишкой пока я на работе?

Это будет огромной проблемой. Ведь его абсолютно не с кем оставить! Детский сад решает проблему днем, но если выпадают ночные смены, ребенка совершенно не с кем оставить.

Меня терзают сомнения. На одной чаше весов наша спокойная жизнь и безопасность. Марат совершенно сошел с ума, неизвестно, что ему взбредет в голову в следующую минуту. А на другой… менять жизнь очень сложно. И переезжать сюда непросто морально.

Может, немного подождать с переездом?

И если он заявится вдруг снова, только тогда что-то решать?

– Вот ты где!

Кто-то резко хватает меня за руку и тянет за угол дома.

От неожиданности роняю телефон и заодно раскрытую сумку, из которой высыпается содержимое.

Баллончик! Он лежит там!

– Так и знал, что встречу тебя здесь.

Мужчина снимает капюшон, но я уже и до этого по голосу узнала – это Марат.

– Ты совсем обалдел? Что делаешь вообще? – шиплю на него со злостью и поднимаю с асфальта телефон. – Ну вот, экран треснул!

– Ты зачем на меня ментов навела?⠀

Покрасневшие глаза излучают сверкающие молнии.

– Каких еще ментов? Ты вообще о чем?

– Вчера когда я вышел от тебя, меня приняли! Совпадение?

– Я не имею к этому никакого отношения! Но я рада, что так вышло и жаль, что тебя не посадили! Ублюдок.

– Я не верю тебе, это ты! Ты сделала! Хорошо, что я успел спрятать пакет, к слову, в твоем же подъезде. Как знал, что ты это сделаешь, – яростно хватает меня за воротник кофты и тянет на себя. – Не советую со мной конфликтовать, хуже будет.

– Ты совсем человеческий облик потерял, тебе нужно лечиться. Пусти! – пытаюсь вырваться, но он не отпускает. Более того – пытается облапать меня. – Теперь я точно вызову полицию! Убери свои руки!

– Как и в прошлый раз вызовешь? – ухмыляется он. – Когда место неба в клеточку твой отец тебя за меня замуж выдал?

– Сволочь! – вырвав одну руку, со всего маху леплю ему звонкую пощечину, за что получаю ответную следом.

Щеку обжигает словно огнем, на глаза наворачиваются слезы.

Неожиданно кто-то присоединяется к нам и с отборным матом набрасывается на Марата.

Я не сразу понимаю кто это, а когда доходит, очень удивляюсь.

Ратмир?

Откуда он здесь?

– Отвали от нее, урод! – Ратмир замахивается и толкает Марата к стене. – Еще раз ты подойдешь к ней…

– И что тогда будет? Между прочим, если ты не забыл, она моя бывшая жена! И делать я могу с ней все, что захочу!

Слышатся звуки ударов, в воздухе мелькают кулаки. Да Ратмир же убьет его!

– Ратмир, все! Все, хватит! – оттягиваю его от Марата за рукав пиджака. – Пошли отсюда!

– Он ударил тебя? – и глаза его в прямом смысле дикие. – Бил?

Если я признаюсь, что получила пощечину, точно произойдет что-то нехорошее. Сейчас они оба на взводе, кто-нибудь из прохожих точно вызовет полицию. И ладно Марат – и я Ратмир оба засветимся в этой грязной истории.

– Он не трогал меня, уходим отсюда. Пошли!

Бросив Марата там, вместе выходим обратно на тротуар.

Меня в прямом смысле трясет, эта сцена дико меня напугала.

– Ты в порядке? Он точно тебя не ударил? – Ратмир берет мое лицо в свои руки и критически осматривает на предмет увечий.

К счастью, на улице уже темно, да и удар не был таким сильным.

– Все нормально, жива, – немного резко снимаю с себя его руки.

– Пойдем в мою машину, там есть вода, успокоишься.

Почему-то слушаюсь его и иду следом. Сажусь на пассажирское кресло джипа Юнусова. С благодарностью принимаю воду.

– Это не первый раз такое? Он часто ведет себя так? – хмуро кивает на угол дома, где оставили Марата.

– Раньше он так себя не вел, в последний год с катушек слетел. С чего-то решил, что я должна покрывать его в его грязных делах. Понятия не имела, что он притащится сюда, – и кошусь на Юнусова. – А что здесь делаешь ты? Только не говори, что это вышло случайно. Я не поверю.

– Не случайно, я ехал за тобой от больницы. Задержался на пешеходном переходе и упустил из виду, а потом проезжая мимо заметил вас за углом.

– Сама не верю, что говорю это, но я рада, что ты ехал за мной, хоть и не понимаю зачем. Ты не должен был этого делать, – тоже киваю в окно, – драться с ним. Хотя… ты никогда не был против почесать кулаки, – против губы трогает улыбка.

Сколько раз они дрались с Маратом в прошлом – не счесть. Но это раньше. Мы были моложе, он носил джинсы и кроссовки, а не дорогие фирменные костюмы.

Здесь, в его машине, я чувствую себя в безопасности. И понятия не имею, зачем он преследовал меня, но если бы не он, все могло бы закончиться плачевно.

Я бы обязательно добралась до газового баллончика. А потом до скальпеля…

Неожиданно он заводит машину и выезжает на дорогу.

– Куда ты меня везешь?

– Тебе нужно окончательного успокоиться. Просто выпьем где-нибудь чаю и поговорим.

Первая мысль – отказаться, но потом решаю, что он прав, ехать в таком состоянии домой не самая лучшая идея.

– Хорошо, только ненадолго. Я должна забрать Мишу у соседки до десяти.

– До десяти мы успеем.

Часть 23

Маленькое кафе на окраине города не пестрит посетителями. В зале нет практически никого: лишь одна пара у входа и мы с Ратмиром.

– А почему не повез в свой ресторан? Привез сюда, подальше от лишних глаз. Боишься, что жена узнает?

– Мне показалось, что ты не хочешь сейчас толпы. А в моем ресторане никогда не бывает пусто. Если есть желание, то я могу…

– Не нужно, Ратмир. Это была ирония.

Я действительно просто подколола его. На самом деле он прав – последнее, чего бы я сейчас хотела, это оказаться среди массы людей.

На Милану мне наплевать.⠀

– Так зачем Марат преследовал тебя? – откидывается на спинку потертого кресла.

В этом простеньким месте он выглядит крайне нелепо, учитывая, сколько стоит его костюм и часы.

– Я же сказала – он тронулся. Кажется, подсел на какие-то запрещенные препараты. Я не знаю точно, не разбираюсь. Он пытался всучить мне какой-то пакет, чтобы я спрятала его.

– Надеюсь, ты к нему не прикасалась?

– Конечно, нет. Такому человеку как Марат нельзя доверять. Спасибо, – благодарю официанта, когда он ставит передо мной чашку горячего ромашкового чая. Согреваю ладони о керамические стенки, так и не сделав глоток. – Впрочем, доверять нельзя вообще никому.

– Думаешь, что люди не меняются? – вдруг спрашивает он.

Поднимаю на него уставший взгляд и понимаю, что не смотря на пережитый стресс ненормальное сердце реагирует на него слишком уж живо.

– Не знаю, я таких не встречала, – помолчав, спрашиваю: – Зачем ты ехал за мной?

– Просто хотел поговорить.

– Ратмир, – вздыхаю. – Пожалуйста, не надо. Мы же уже все сказали друг другу. Давай не будем все усложнять.

– Я хочу познакомится со своим сыном, – твердо произносит он. – Я имею на это право.

– Тебя не было рядом почти шесть лет!

– Я же не знал о нем.

– А если бы знал, что-то бы изменилось? Сомневаюсь.

– Я точно знаю, что принимал бы в его жизни прямое участие.

– Это ты сейчас так говоришь, – не могу скрыть грустную улыбку. – Прости, но тебе я не доверяю тоже. По понятным на то причинам.

Какое-то время мы молчим, думая каждый о своем. Я мешаю ложечкой остывающий чай, а он просто смотрит на меня, чем ввергает в небольшую неловкость.

Слишком уж часто мы начали встречаться и мне это не нравится. Не хочу возвращать себя в то прошлое, когда я сходила с ума от него, когда с упоением ждала каждого свидания и верила, что мы будем вместе.

Жизнь научила не верить в сказки.

– Мне пора, Миша ждет. Спасибо за чай.

– Пожалуйста, – неожиданно он кладет руку на мою ладонь, останавливая. – Дай мне шанс. Ребенок должен знать своего отца. Я помогу ему встать на ноги, учиться в хорошей школе…

– Не нужно! – пресекаю резко его обещания. – Нам с сыном ничего от тебя не нужно. Я привыкла заботиться о нас сама. А тебе… тоже есть о ком позаботиться.

– Скажи ему обо мне и пусть он сам решит, хочет ли он этого знакомства.

Миша мечтает об отце, постоянно фантазирует, как будет ходить с папой на рыбалку и как он научит его водить машину. Да он и на велосипеде еще ездить не умеет, потому что научить некому.

Виталик обещал посодействовать, но сейчас у него появились свои заботы. Скоро у него будет собственный сын, которого он всему научит…

– Ничего не могу обещать. Я подумаю, – ухожу от прямого ответа. – Но точно не в ближайшее время. Нам предстоит переезд, поиск нового детского сада для Миши.

– Вы переезжаете куда-то? – удивляется он.

– Да, сюда. В Исаевск. Там нам оставаться совсем небезопасно. Впрочем, видимо, и здесь тоже.

– Предоставь это мне. Я найду вам квартиру и частный детский сад.

– Спасибо, но нет. Ты не должен!

– Нет, я именно должен, – давит грузом тяжелого взгляда. – Прошу тебя, просто дай мне это сделать.

Все, что он мне предлагает, делает меня уязвимой. Я начинаю сомневаться, путаться в собственных убеждениях. Начинаю верить ему, хотя понимаю, что делать это категорически нельзя.

Но в то же время он отец Миши. Этого не вычеркнуть, не изменить.

И я действительно отчаянно нуждаюсь в помощи. Не материальной, нет. Мне очень нужно мужское плечо. Хоть на чуть-чуть стать женщиной, а не ломовой лошадью, которая уже несколько лет тянет все на себе.

– Хорошо, – вздыхаю. – Но исключительно ради Миши. Я думаю только о нем сейчас.

– Завтра же займусь поиском, ты пока можешь собирать вещи. И с Маратом я тоже разбирусь.

– Не надо. Ты и так уже ввязался с ним в драку. Надеюсь, он все понял и отстанет от нас.

– В доме обязательно будет видеонаблюдение и охрана, не волнуйся, вы будете в безопасности.

– А Милана? – прищуриваюсь. – Ей ты скажешь о том, что собираешься сделать для нас?

– С Миланой я разберусь.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

До моего дома мы едем в почти полном молчании.

Я думаю: не ошиблась ли, разрешив ему снова войти в свою жизнь?

Не пожалею ли потом об этом?

Может быть зря я это все и не нужно давать ему этот шанс?

Внутри меня борется сильная и независимая женщина и просто молодая девушка, которая отчаянно хочет свободно дышать.

И… любить?

Думать об этом я себе не позволяю.

Он уезжает только тогда, когда в нашем окне зажигается свет. Я долго стою и смотрю вслед уезжаюшему автомобилю и убеждаю себя в том, что все сделала правильно.

Часть 24

***

– Уходишь? В такой час?

– Да, у меня появились дела.

– В ресторане?⠀

Ратмир, накидывая пиджак, ничего на это не ответил. Впрочем, Милана и не ждала – муж никогда не был особенно с ней разговорчив.

Понимала ли она, что этот брак не принесет им обоим счастья? Конечно, разумеется. Но вечное женское "со мной он станет другим" коснулось и ее. Она с маниакальным упорством пыталась найти к нему подход: была постоянно рядом, и даже видя, что его это раздражает, все равно далеко не исчезала.

Она видела, как он страдает по ней, этой идиотке Ане, но была уверена, что это обязательно пройдет. Что рано или поздно он забудет ее.

Понимая, что нужно искать в матери любимого союзника, она как-то пришла к ней и начала жаловаться, насколько Ратмир к ней холоден:

– Он не любит меня, тетя Тамара. Постоянно прогоняет и даже видеть не хочет! А я-то его люблю! Очень!

– Была бы поумнее, давно бы нашла способ как мужика удержать.

– Вы это о чем?

– Допустим, мой сын никогда не оставит своего ребенка. В этом он весь в отца.

– То есть предлагаете мне забеременеть от Ратмира? – ахнула она. – Но как, если он на меня даже смотреть не хочет! Все думает об этой своей… как же я ее ненавижу! Всю жизнь мне сломала!

– Мужчины, дорогая моя, существа примитивные. Неужели ты не знаешь, как найти подход? Будь поласковее, понежнее. Пригласи к себе домой на чашку чая.

Милана знала, что тетя Тамара не слишком ее любит и даже была против их отношений, но после появления Ани в жизни Ратмира она пересмотрела свои симпатии.

Сейчас ей было все равно как и с кем, лишь бы сын наконец-то выбросил эту девчонку из головы.

Милана это понимала. И ей было наплевать, кому она там нравится, а кому нет. У нее была цель – Ратмир, и идти к ней она намеревалась любыми путями.

Она последовала совету будущей свекрови и все получилось – она с легкостью забеременела, с первого же раза. Ее счастью не было предела – Ратмир действительно взял на себя ответственность. Женился на ней.

А то, что не любит – Милана была уверена, что это временно. Что скоро чувства мужа проснутся, что она сумеет его к себе расположить. Будет ему и женой, и подругой, и любовницей, и матерью ребенка… Увы, срок беременности рос, но Ратмир был с ней так же холоден. А потом она узнала ужасное – ребенок, которого она носит, родится с патологией.

Это стало как гром среди ясного неба.

Все ее планы, мечты – все рухнуло.

И нет, она не думала в этот момент о своем будущем ребенке, каково будет ему, она эгоистично думала только о себе.

Если она родит "бракованного" наследника Юнусовым, Ратмир точно его не примет, а остальные родственники отвернутся. Ратмир сразу же с ней разведется, она была в этом твердо уверена. Поэтому не раздумывая решила прервать беременность, никому об этом не сказав. Хотела списать все за замерший плод. Но тут случилась эта измена Ратмира, на которую получилось все удачно списать.

С того дня она стала жертвой, потерявшей ребенка из-за гулящего мужа, и Милана мастерски культивировала во всех это чувство вины.

Но ничего не проходит бесследно: позже она захотела попробовать забеременеть снова, и опять чтобы удержать мужа, но больше зачать у нее не получалось, как бы она не старалась…

– И во сколько ты вернешься? – скрестив на груди руки, спросила Милана, провожая мужа у двери.

– Я не знаю, – коротко отрезал он. – Ложись спать.

И после этого ушел.

Милана знала куда он направился – к этой чертовой девке, будь она неладна! Не зря же она объявилась в их городе спустя столько лет.

Она была готова терпеть похождения мужа на сторону с какими-то другими шлюшками, но только не с ней. Этой Аней! Потому что чувствовала, что как тогда, шесть лет назад, она для него не просто увлечение.

И этот ее ребенок!

Нормальный, здоровый, и очень похожий на своего отца.

– Я не позволю тебе разрушить мою жизнь, – прошипела Милана, и достала из кармана телефон. – Пусть не любит, зато мой. И моим останется!

Набрав номер, положила смартфон к уху.

– Марат! Почему не отвечаешь так долго? Неужели спишь?

– Чего ты хотела? Я занят.

– Нужно встретиться и поговорить.

– Так говори!

– Не по телефону. Нужно кое-что обсудить. Есть идея.

– Знаешь что, отвали, а? Твои "гениальные" идеи мне всю жизнь испортили. Ведь именно ты подтолкнула меня тогда сделать все это с Анькой. Что ты там говорила? "Ты что, не мужик? Не можешь взять свое?". Я взял, и взамен получил один геморрой. Хорошо, что не посадили.

– Не ной! Я просто хочу кое-что у тебя выяснить. Про Аньку.

– Ты знаешь, что твой муженек мне морду из-за нее разбил?

Милана этого не знала. А услышав, разозлилась еще сильнее.

– Жду тебя завтра в парке тут у нас. И попробуй не приди!

– А то что будет?

– Расскажу дяде Нодару, кто его любимую дочку обрюхатил и потом бросил, слившись с ответственности. И не надо мне тут, что это не ты, я все знаю.

Марат какое-то время помолчал, а потом брякнул короткое:

– Приду.

Часть 25

***

– Проходи. Обувь не снимай, здесь еще не убирали.

Вхожу в просторную светлую прихожую и поражаюсь размером комнаты – да она как половина моей квартиры!

– Кухня, три спальни, ванная, правда, одна.

– Зачем нам столько комнат? – оборачиваюсь на Ратмира. – Мы же будет жить здесь с Мишей вдвоем!

– Нормально, зато есть где развернуться.

Трогаю рукой чуть шершавые светлые стены, опускаю взгляд под ноги – такой же светлый паркет, совсем новый.

Снимаю все-таки обувь, жаль портить такую красоту.

– И мебель вся есть… – касаюсь дивана из экокожи. – Чья это квартира?

– Моя.

Снова оборачиваюсь на Юнусова, но уже не скрывая удивления.

– Твоя?

– Да.⠀

– То есть твоя и твоей жены?⠀

– Нет, только моя.⠀

Здесь очень красиво, прекрасный район, вид из окна, современная детская площадка и новый детский сад напротив. Нам бы прекрасно жилось здесь, но…

– Я не могу остаться тут, – кладу на тумбочку связку ключей.

– Но почему?

– Потому что это твоя квартира.

– И что с того? Тебе было бы приятнее, если бы я ее снял для вас?

– Да, мне было бы так проще. Ты женат, впускаешь нас в свой дом. Это… неправильно.

– Я же не собираюсь спать с тобой здесь! И поселил не как любовницу, – после этих его слов вспыхиваю. – Здесь будет жить мой сын и ты, как его мать.

– А если я приведу сюда мужчину?

Некого мне вести, но посмотреть на его реакцию хочется. И она не заставляет себя долго ждать – лицо Юнусова становится хмурым, хоть и пытается сделать вид, что эта информация его ничуть не тронула.

– Ты о том своем докторе инфекционисте?

– Он анестезиолог.

– Значит, у вас действительно все серьезно?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

– А для тебя это имеет значение?

– Я бы хотел знать, в какой атмосфере и с какими людьми растет мой сын. И разумеется, хочу с ним познакомиться.

– С Виталиком?

– С сыном, – цедит Юнусов, для которого тема с моим статусом, очевидно, как кость в горле.

Если бы не знать, что нас связывало в прошлом и связывает сейчас, то можно бы было даже подумать, что он ревнует.

– А если Милана узнает о том, что мы живем здесь? Если придет и закатит истерику?

– Я же сказал, что с ней я разберусь сам.

О ней он говорить тоже очевидно не хочет. Собственно, я тоже.

Ратмир стоит у окна и, опустив руки в карманы брюк, смотрит на улицу. А я ругаю себя за то, что смотрю на него. Может быть где-то даже любуюсь.

Независимо от нашего общего прошлого, моего о нем мнения, его статуса чужого мужа, он был и есть видным мужчиной, на которого оборачиваются.

С раннего детства я хоть и не выносила его, но считала самым красивым мальчиком на нашей улице.

Прошло много лет, мы повзрослели, но "самым" он так и остался…

– Ты куда? – оживился он, когда увидел, как я ухожу.

– На кухню, выпить воды.

Там, оставшись одна, пытаюсь заставить себя прийти в чувства и отключить эмоции. Мне нельзя позволять себе "плыть" и нельзя вестись на его якобы перемены. Люди не меняются! И не смотря на то, что он пытается как-то загладить вину прошлого, все равно он тот, кто меня предал.

Делаю неосторожный шаг и больно ударяюсь об угол барной стойки. Несчастное колено пронзает такая боль, что приходится даже вцепиться за край столешницы.

– Что с тобой? – неожиданно меня подхватывает Ратмир. Я даже не слышала, как он подошел. – До сих пор падаешь в обмороки от анемии?

– Нет, удивительно, но после родов гемоглобин пришел в норму, хотя обычно наоборот. Я просто… ударилась, – медленно поднимаю на него взгляд и утопаю в темных глазах напротив.

Аромат его одеколона в прямом смысле окутывает меня, я чувствую, как мысли, до этого пусть тревожные, но связные, сейчас рассыпались как бисер.

Глаза, губы, его руки на моем теле…

Нужно срочно бежать.⠀

– Мне пора, – отстраняюсь от него и спешно, настолько позволяет травмированная нога, иду в прихожую. Там натягиваю свои туфли и тяну на себя ручку двери.

И все это не оборачиваясь.

– Ань, подожди, – окликает меня он, и приходится обернуться. И так сложно делать вид, что в душе не бушует ураган. – Вот, возьми, – и кладет мне в ладонь ключи. – Они твои.

– Хорошо, – сдаюсь, и кладу связку в сумочку. – Пока.

И вот теперь сбегаю.

Часть 26

***

– Пока еще маленький, конечно, но развивается как положено. Я лично поговорил с врачом. Хочешь посмотреть снимок?

– Давай.

Виталик достает из кармана рабочего костюма черно-белую фотографию, где изображен едва различимый эмбрион. Что-то похожее на кляксу, но глаза друга при виде нее буквально светятся, как светились мои, когда я смотрела на УЗИ снимок своего ребенка.

– Скоро можно будет различить даже черта лица. Ну, ты и сама это знаешь.

– Очень волнительно, поздравляю, – возвращаю карточку, и он бережно опускает ее обратно в карман.

Ему очень неловко, я это вижу. Наш статус висит в воздухе – еще не пара, но уже вроде бы и не друзья.

Я понимаю, что в их отношениях с бывшей девушкой появился прогресс, они определенно начали вновь сближаться – такие вещи, как беременность, не могут не сблизить. Тем более для Виталика это очень важно, он всегда мечтал о ребенке. И он заслуживает это счастье. А я обязана помочь ему наслаждаться состоянием ожидания чуда в полной мере, без какого-либо чувства вины передо мной.

– В эти выходные Ксюша попросила меня помочь ей наклеить обои в детской комнате, но я постараюсь освободится пораньше и мы с тобой…

– Я переезжаю, Виталь, – перебиваю его неловкие обещания. – Уже завтра.

– Все-таки решилась?

– Да.

– Где ты нашла квартиру? В каком районе?

– Да тут… не очень далеко. Новый жилой комплекс.

– Ого, солидно. Наверное, это дорого.

– Это квартира Ратмира, – я не хочу скрывать от него правду. – Он хочет, чтобы мы с Мишей жили там.

– Ратмира… понятно.⠀

– Если что, мы не сошлись. Он по-прежнему женат, между нами ничего не изменилось. Но он хочет сблизиться с сыном, и я решила дать ему этот шанс.

– Наверное, ты права, – вдруг соглашается он. – Не то чтобы я был на его стороне, но теперь я понимаю его, как будущий отец. Если это желание искреннее, на что я надеюсь, то он имеет на это право.

– Посмотрим, как оно будет, покажет жизнь.

Грустно улыбаюсь, медленно шагая по почти пустому коридору рядом с теперь уже точно снова другом.

Мы выпили на первом этаже кофе из автомата, так же как и раньше. Какое счастье, что не успели пересечь черту.

– Пойдем в отделение? А то нас там, наверное, обыскались. Особенно Алла. Бедная, она еще не знает?

– Нет, – улыбается Виталик. – Но на счет "бедной" я не уверен. Недавно я видел их с Дементьевым, они мило ворковали.

– Серьезно? А как же беззаветная любовь к тебе?

– Ну все, теперь мое сердце разбито. Минус одна фанатка.

Хохоча, проходим мимо главного входа, и в этот момент в холл заходит какой-то парень с огромным букетом цветов.

– Ого, кому это? Неужели глав раскошелился для Аллочки? – толкаю Виталика в блок, и парень вдруг направляется к нам.

– Скажите, а где я могу найти Каримову Анну Руслановну?

– Ну вообще, это я, – растерянно моргаю.

– Тогда это вам, – пихает мне в руки букет. – Распишитесь вот здесь, – и следом сует бланк.

– Подождите, вы уверены, что это для меня?

– Вы же Каримова?

– Ну да.

– Других Каримовых здесь нет?

– Насколько мне известно…

– Значит вам.

Ошарашенно ставлю закорючку и абсолютно ничего не понимая направляюсь к лифту.

Цветов так много, что они перекрывают обзор. Да здесь их штук триста, не меньше.

– От кого это? – чуть-чуть ревниво спрашивает Виталик. Но ревниво по-дружески.

– Понятия не имею.

– Может быть это Ратмир?

– С чего бы вдруг? Нет, сомневаюсь.⠀

– Может быть там есть записка?

– Давай посмотрим, – останавливаемся возле окна между лестничными пролетами. Букет тяжелый, поэтому приходится положить его на подоконник, а потом только заниматься поиском карточки. Которая, к слову, нашлась сразу же.

– Ну и? Кто?

Вскрываю мини-конверт, достаю карточку…

– Невзоров Василий Александрович, – читает вслух через мое плечо Виталик. – Что-то знакомое… Кто это?

– Этот тот пациент, – ошарашенно опускаю конверт на букет. – Из которого я достала пулю.

Понятия не имею, что ему может быть от меня нужно. Цветы – это приятно, но к чему эта встреча?

А в карточке было сказано, что он хочет встретиться со мной и выразить благодарность лично. По иронии судьбы он указал ресторан Ратмира. Что это, если не ирония?

Конечно, вряд ли они знакомы и он просто выбрал единственный новый и модный ресторан в городке, но данное совпадение заставило нервно улыбнуться.

Я хотела отказаться, позвонить по указанному в карточке номеру, поблагодарить и на этом все. И даже сделала это, но настойчивый мужской голос на той стороне попросил хотя бы "пять минут личного общения".

– Водитель вас заберет откуда и во сколько скажете.

– Спасибо, но не нужно, я доберусь сама.

Доезжаю на автобусе до ресторана. Без какого-либо подобающего наряда, макияжа и прически. В том же, в чем приехала утром на работу.

Это же не свидание, просто благодарность, какая разница.

Надеясь, что этим вечером Ратмира здесь не будет, сажусь за самый дальний неприметный стол и отказываюсь от меню.

Признаться, я устала и хочется домой, да и не совсем понятна цель этой встречи – он уже поблагодарил меня букетом. Но женское любопытство все-таки сыграло свою роль.

Когда в зал вошел мужчина в костюме, я даже не подумала, что это может быть тот самый Василий. Но когда он подошел ближе, я немало удивилась – это действительно он.

– Добрый вечер, рад, что вы все-таки согласились, – произносит он и отодвигает стул.

Он сильно изменился. Там, в реанимации, это был сильно избитый мужчина на грани жизни и смерти, с крайне опасным ранением, а сейчас передо мной импозантный молодой человек гораздо моложе своих лет.

– Вижу, что вам уже лучше, – немного смущаюсь. – Прекрасно выглядите.

– Я так и не поблагодарил вас нормально за то, что вы сделали. Я знаю, что вы нарушили правила чтобы извлечь из меня пулю. И вас даже за это уволили!

– Не страшно, я уже нашла новую работу. И я рада, что с вами все хорошо.

Невзоров хоть и выглядит прекрасно, но я точно знаю его возраст – сорок один год. Слишком большая разница.

Когда он был пациентом – это одно, там не думаешь ни о возрасте, ни о статусе, все мысли сконцентрированы на одном – спасти человека. Сейчас же он не мой пациент и поэтому мне немного неловко.

– Я только недавно окончательно оправился и сразу же захотел увидеть девушку, что спасла мою жизнь. Не думал, что вы такая молодая.

– Тоже считаете, что молодой специалист не может быть хорошим?

– Ну что вы! Вовсе нет! – искренне возмущается он. – Наоборот. Такая молодая, и уже такой опыт. Я рад, что попал в ту ночь именно в ваши надежные руки.

– Можно вопрос? – понимаю, что это не мое дело, но он так и крутится на языке с тех самых пор, как он попал на мой стол. – Кто подстрелил вас тогда? Как врач я вижу, что пуля попала туда, куда должна была, лишь чуть-чуть отстранилась от курса, и именно это спасло вашу жизнь.

– Понятия не имею, кто, – с легкой улыбкой пожимает плечами он. – Тоже задаюсь тем же вопросом.

То, что он врет, я понимаю сразу же. Он прекрасно знает кто это, и знает, что я ему ни на грамм не поверила. Но уточнять больше ничего не хочется.

Если он связан с какой-то мутной историей – это его дело.

– Может, что-нибудь закажете? Разумеется, все за мой счет.

– Спасибо, но я ничего не хочу. Да и домой уже пора.

– Понимаю. К сыну, – кивает он, и вдоль моего позвоночника бежит холодок.

Его осведомленность безумно пугает.

Зачем ему была нужна эта информация?

– Желаю вам здоровья, благодарю за цветы, – поднимаюсь с места. – Всего хорошего.

– Жаль, что уходите так быстро, можно я вас хотя бы провожу.

– Спасибо, это не обязательно.

– Я настаиваю!

Все начиналось так интригующе, а теперь вселяет тревогу. Может быть в его предложении и нет какого-то двойного дна, но почему-то интуитивно хочется поскорее прекратить эту беседу.

Василий галантно открывает передо мной дверь и именно в этот момент по закону подлости в заведение заходит Ратмир.

Судя по реакции, он точно не ожидал увидеть меня здесь, тем более в компании мужчины.

– Привет, – все-таки не теряется, прожигая внимательным взглядом.

Он явно не собирается нас пропускать, заблокировав собой вход.

– Привет.

– Не знал, что ты будешь здесь, – и переводит испытующий взгляд на моего компаньона. – Вижу, ты не одна.

– Это… это мой знакомый. Василий.

– А точнее – ее пациент. Когда-то Анна спасла мне жизнь, – включатся Невзоров.

– Вот как.

Боже, какая нелепая ситуация. Я чувствую себя какой-то изменщицей, которую застукали с любовником в самый неподходящий момент.

Но Ратмир мне не муж, а Василий – не любовник. Но в глубине души я почему-то ощущаю себя именно так.

– Мы здесь беседовали, – зачем-то уточняю. – Василий просто пригласил меня, чтобы поблагодарить. Хотя это было абсолютно не обязательно.

– Ты сейчас домой? – игнорируя мужчину, спрашивает у меня Ратмир. – Я отвезу тебя.

– Это не обязательно, – снова вмешивается Василий. – Мой водитель благополучно доставит ее до дома.

– Не нужно, я сама… – пытаюсь вклиниться между ними, но меня никто не слушает.

– А вы, простите, кто? – спрашивает Невзоров.

– Меня зовут Ратмир Юнусов, я хозяин этого заведения. И отец ребенка Анны.

– Даже так…

Он не слишком удивлен, по крайней мере выражение лица этого не показывает.

– Так вы женаты?

– Нет! – отрицаю слишком поспешно. – И никогда не были. Простите, мне правда пора. Уже поздно.

– Идем, я все-таки тебя отвезу, – бесцеремонно цепляет меня под руку Ратмир и выводит из ресторана.

– До встречи, Анна, – прощается со мной Василий, великодушно уступив оппоненту. – Я вам позвоню.

Но выражение лица, с которым он это сделал, мне абсолютно не нравится. Так смотрит тот, кто затаил что-то нехорошее и сохраняет видимость напускного спокойствия.

То, что Невзоров не так прост – это очевидно. Далеко не все могут позволить себе водителя.

– И кто это был? – шагая к своей машине, требовательно спрашивает Ратмир.

– Я же сказала – мой пациент. У него было огнестрельное ранение, я достала пулю и провела операцию.

– То есть из-за него тебя уволили с работы?

– А ты откуда знаешь из-за чего меня уволили? – недовольно хмурюсь, выдергивая руку. – Не помню, чтобы я тебе об этом рассказывала.

– Он не нравится мне.

– Ну еще бы, – усмехаюсь.

– В людей не стреляют просто так. Надеюсь, ты это понимаешь? Он определенно связан с каким-то криминалом. Не стоит путаться с ним.

– Давай это я буду решать, ладно? – огрызаюсь, хотя в глубине души понимаю, что он абсолютно прав. – Я же не лезу в твою семейную жизнь.

– Я серьезно, – хмуро открывает дверь автомобиля Ратмир. – Какая у него фамилия? Я постараюсь что-нибудь о нем узнать.

– Зачем? Чтобы контролировать мою жизнь? – зло плюхаюсь на пассажирское кресло.

– Чтобы ты не влезла в неприятности.

– Пока все мои неприятности связаны только с тобой, – ворчу, пристегиваясь.

Я вижу в окне Невзорова: он стоит возле своей машины и смотрит на нас, и от такого пристального внимания мне становится неуютно.

– Поехали уже, мне Мишку у соседки нужно забрать, и завтра ранний подъем, нужно собрать вещи для переезда.

– К трем часам приедет машина, они перевезут все необходимое.

– Не представляю, как буду без баб Люды, она нас буквально спасала.

– Я найму для Миши няню. Она будет присматривать за ним когда ты на работе.

– Еще чего! Мне не нужна няня!

– Тебе нужна няня, – спокойно парирует он и заводит машину. – Скоро я вас с ней познакомлю.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

– Алло, это я.

– Да, слушаю.

– Он забрал ее из ресторана, потом они сели в его машину и куда-то поехали.

– И куда?

– А я откуда знаю! У меня машины нет, проследить не могу.

Так как прятаться больше не имело смысла, Марат вышел на парковку, удерживая возле уха смартфон.

– Кстати, в ресторан она приходила не одна.

– Не одна? А с кем? – оживилась на той стороне виртуального провода Милана. – С тем докторишкой-коллегой?

– Нет, с каким-то другим мужиком.

– Он там сейчас?

– Пока да, садится в машину.

– Сфоткай его скорее. И номер машины заодно.

– А если он увидит?⠀

– Забыл, что у тебя передо мной должок? Фоткай и сразу отправь мне.

– Да зачем тебе эта информация?

– Не твое дело. Пригодится. Давай быстрее, жду, – и сбросила вызов.

Часть 27

***

Кто бы мог подумать, что переезд окажется настолько сложным делом. Казалось, что вещей у нас очень мало, практически никакой мебели, но на сборы ушла вся ночь, все утро и половина дня.

Когда приехали грузчики, я лишь обессиленно указывала на огромные коробки. Ратмир был прав – без его помощи я бы просто не справилась.

– Тебе понравится на новом месте, вот увидишь, – сжимаю ладошку не слишком довольного сына.

Прощание с соседкой прошло неожиданно эмоционально. Ревели все: и баба Люда, и Миша, и я. Мы все привыкли друг к другу за эти годы и стали почти родными.

– И что я буду здесь без вас делать? Чем заниматься? – утирала слезы старушка. – Миша мне как внук. Может, не нужен он вам, этот переезд?

– Мы бы с радостью остались, но обстоятельства… Мы будем приезжать к вам в гости.

Миша, который часто жаловался на то, что соседка слишком усердно учит его читать и есть то, что совсем не хочется, оказалось, тоже совсем не был готов прощаться.

– Там у нас совсем рядом будет жить твоя родная бабушка, – пытаюсь представить все в радужных красках. – Там классная игровая площадка прямо во дворе и новый детский сад.

– А как же мои друзья?

– Ну… потом, когда в вас всех появятся телефоны, будете переписываться.

– Я же не умею писать.

– Ну вот, как раз стимул быстрее научиться. Все будет хорошо, вот увидишь. Зато теперь моя работа будет находиться совсем рядом и мы начнем проводить вместе гораздо больше времени.

Подъехав к нашему новому дому, сразу же вижу на парковке автомобиль Ратмира. А он что здесь делает? Мы так не договаривались.

– Как добрались? – спрашивает он, едва мы только выбираемая из машины.

– Все нормально, – и посылаю ему "злой" взгляд. – А ты что здесь делаешь?

– Как видишь – вас встречаю.

– Это было совсем необязательно.

Но Юнусов даже не смотрит на меня, потому что взгляд его обращен на сына. Я понимаю, что ему надоело, что я вечно оттягиваю момент их знакомства и решил сам взять все в свои руки. Но мог бы хотя бы посоветоваться со мной! Я бы подготовила Мишу.

Хотя, как бы я это сделала?

"Миша, совсем скоро ты увидишь своего папу, который все эти годы жил с другой тетей?"

Как рассказать уже довольно взрослому ребенку такие сложные вещи? Пусть он пока понимает далеко не все, но вопросы задавать определенно будет. И мне нужно будет на них что-то ответить.

– Привет, – произносит Ратмир, и тянет руку Мише. Тот протягивает в ответ свою и пожимает совсем по-взрослому, по-мужски. И откуда только знает? Я его и не учила-то такому никогда…

– Привет, – осторожно отвечает сын, а потом поднимает на меня взгляд. Машет ладошкой, чтобы я наклонилась, что я и делаю. – Я его знаю, – шепчет мне на ухо. – Это же тот дядя из больницы.

– Да, это он, – отвечаю ему и в тон, и жду дальнейших расспросов: а почему он тут, откуда, кто это, но Миша почему-то молчит.

– Ты рад, что переехал сюда? – изучая его взглядом, спрашивает Ратмир.

– Пока не очень, – серьезно отвечает сын.

– А почему?

– Потому что здесь нет моих друзей. И бабы Люды.

– Скоро приедет няня, познакомишься с ней.

– Какая еще няня?

– Которая будет присматривать за тобой, когда мама на работе.

– Не нужна она мне! – уверенно произносит он. – Я уже не маленький!

– Ратмир, дай ему немного освоиться, ладно? – мягко вклиниваюсь в их беседу. И воздаю мысленную благодарность, что он не вывалил на ребенка правду прямо сейчас. – Он всю свою жизнь провел на одном месте и сейчас у него стресс. Пусть привыкнет.

– Кстати, я тут кое-что вспомнил, – наигранно оживает он и, подойдя к своей машине, открывает багажник. А потом достает оттуда…

– Велосипед? – глаза Миши загораются.

Да, новенький велосипед, черный, с красными полосками и съемными запасными задними колесами.

Бросаю на Ратмира молчаливый взгляд: "ну зачем"!, хотя ответ, в общем-то, очевиден…

– У меня тут случайно нашелся этот классный велик, тебе не нужен, случайно?

– Очень нужен! Мам, – снова поднимает на меня умоляющий взгляд, – можно?

– Можно, – вздыхаю.

Сын подбегает к "случайному" подарку и с восторгом оценивает навороты в виде клаксона, какой-то съемной сумки и откидного багажника.

Ратмир улыбается, охотно рассказывая, что здесь для чего, бросая на меня быстрые взгляды.

– Только я ездить совсем не умею, – грустнеет Миша.

– Ну, я могу научить тебя, – выдает Ратмир как будто бы случайное предложение. – Если мама разрешит, – и снова переводит взгляд на меня. – Можно?

Только познакомились, а уже словно сговорились.

Как бы я не боялась этого момента, не оттягивала его, он все-таки настал. Я должна дать Ратмиру шанс стать отцом. Хотя бы попробовать.

– Можно, – снова с улыбкой вздыхаю.

Не знаю, что из этого выйдет, но назад дороги уже нет.

***

– Не нужно было этого делать, Ратмир, – давлю на кнопку электрического чайника, и кухню наполняет тихое шипение нагревающейся воды. – Это пока он на эмоциях не спросил, за что ему вдруг такие подарки, от потом обязательно спросит. И что я ему отвечу?

– Может быть правду?

– Не уверена, что он готов к такому.

– А к новости о том, что родной отец жив и здоров можно как-то подготовиться?

– Тише! Миша может услышать!

– Он так крепко уснул, что его наверняка пушкой не разбудишь.

И Ратмир прав – эмоции от переезда, изучения новой квартиры и неожиданного подарка поглотили сына с головой. Он с огромным удовольствием носился между неразобранных коробок, дурачился и задавал различные вопросы Ратмиру.

Я наблюдала, как эти двое поладили и не могла скрыть осторожную улыбку, сердце не могло не радоваться глядя на то, как мой сын тянется у родному отцу, хоть пока и не знает этого.

Но к радости примешивалась и обоснованная тревога, а что будет потом?

Не выйдет ли так, что Ратмир наиграется в отцовство и исчезнет из нашей жизни?

Или Милана узнает и как-то повлияет, все-таки она его жена, как ни крути. Вряд ли она будет счастлива, когда до нее дойдут слухи, что муж поселил в своей квартире бывшую с сыном. Единственным наследником. По крайней мере пока единственным, ведь своих детей у них до сих пор нет.

– Понятия не имею, где найти чашки, лежали в одной из коробок, только вот в какой…

– Там в шкафу была какая-то посуда, – он тянется к ручке шкафа ровно в тот же самый момент, что и я. Наши пальцы случайно соприкасаются, и разряд тока, что прошел по моему телу довольно сложно скрыть.

Не знаю, что ощутил он, но судя по тому, как пристально он посмотрел на меня после прикосновения, для него внезапный телесный контакт тоже не прошел незамеченным.

– Хорошо, ищи чашки, а я поищу ложки, – неловко перевожу все на юмор.

Где лежат эти чертовы ложки и есть ли они вообще я не имею понятия, просто наугад выдвигаю ящики, и старания мои быстро вознаграждаются. – Сахара точно нет, я не купила.

– Давай пить без сахара.

Бросаю в чашки по пакетику черного цейлонского и вынимаю пачку печенья и рюкзака Миши.

– Кокосовое? – улыбается Ратмир. – Мое любимое.

– Миша тоже его обожает.

– Правда? А что еще?

– Ну, у тебя есть шанс расспросить у него самого. Только пожалуйста, не все сразу. Все-таки он ребенок.

– Кажется, мы поладили. Тебе так не показалось?

В том-то и дело, что так, но я суеверно боюсь сглазить, поэтому просто неопределенно киваю.

Какое-то время мы молча пьем несладкий чай и думаем каждый о своем. Не знаю, о чем думает он, но я прокручиваю в голове прошедший день и не могу не отметить, что хоть он и был насыщенно-суматошным, но все равно он был таким… семейным.

Ратмир пробыл с нами целый день, помогал носить коробки и руководил процессом. Разумеется, я сказала, что это необязательно, но он только лишь отмахнулся.

Сегодня он был совершенно другим, не таким, каким я его помнила и к какому привыкла, и меня пугает слишком теплые мысли о нем. Пугает, куда они могут завести.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – откашливается он, поглаживая большим пальцем ручку чашки. – Возможно, это не совсем мое дело, но кажется, ты должна об этом знать.

– Господи, что случилось?

– Твой друг, который Виталий, речь пойдет о нем.

– О Виталике? – немало удивляюсь.

– Да, о нем. У него есть другая, – произносит Ратмир. – И она беременна.

– Ты напугал меня. Я думала, ты ошарашишь меня чем-то серьезным. А информация, что ты мне сообщил – я знала.

– Знала? – теперь приходит его очередь удивляться. – То есть он тебе об этом сказал?

– Разумеется. Или ты думаешь, что все мужчины по умолчанию лгуны? – прищуриваю глаза и стараюсь не улыбаться.

– Подожди, я не совсем понимаю… – он растерян. – Если ты в курсе, выходит, вы с ним не пара?

– Нет, Юнусов, мы с ним просто друзья. А вот откуда тебе столько известно о Виталике – вопрос. Ты шпионил за ним?

– Исключительно чтобы понять, что он за человек. Все-таки он близко общается с моим сыном.

– Только поэтому?

Он не отвечает, потому что мгновенно раскусывает, к чему я клоню. И в отличие от меня улыбку не скрывает.

– Получается, у тебя нет ни с кем отношений?

– Тебе не кажется, что ты слишком любопытный? – кладу в рот печенье из Мишкиной заначки. – Так много вопросов.

– А этот Василий…

– Я уже говорила.

Он что, зондирует почву?

Даже не знаю, как к этому относиться. С одной стороны если интересуется, значит, его это волнует. А с другой… не хочет ли он попытаться контролировать мою жизнь?

– Уже так поздно, – переводит он взгляд на темное окно. – Может быть я останусь здесь? Ехать до дома довольно далеко.

Давлюсь глотком чая.

– В каком это смысле?

– В свободной комнате, конечно.⠀

– Не думаю, что это хорошая идея. Это твоя квартира, безусловно, но что я скажу утром Мише, когда он увидит тебя здесь? И вообще… вряд ли это понравится твоей жене, – забираю со стола чашки, даже не глянув, допил ли он и ставлю в раковину.

Я чувствую, что он стоит за моей спиной, непростительно близко. Кажется, даже хочет меня коснуться, и это то, что допускать ни в коем случае нельзя.

– Тебе пора домой, Ратмир, – произношу, не оборачиваясь. – Поиграли в семью и хватит.

– Я приеду завтра, – тихо произносит он, и от знакомого тембра мчится караван мурашек по коже.

– Как пожелаешь.

Он молча уходит, тихо закрывает за собой дверь. А я еще долго сижу в большой и пока еще совсем чужой кухне и думаю о том, к чему это все в итоге приведет.

Часть 28

Утром просыпаюсь от звонка домофона. Что крайне удивительно, ведь гостей я не жду. Даже мама еще не знает, где именно находится наша новая квартира.

Кто это может быть?

– Можно я открою? – заглядывает в спальню Миша.

– Не нужно, я сама.

Накинув халат, обхожу все еще неразобранные коробки с вещами, натыкаясь по пути то на одно, то на другое.

Кое-как разобравшись, как же именно работает видеодомофон, вижу на маленьком экране лицо незнакомого парня в кепке.

– Здравствуйте, курьер, – представляется он.

Курьер? Я ничего не заказывала.

Может, Ратмир?

Ну конечно, больше некому.

– Заходите.

– Мама, а когда мы пойдем учиться кататься на велосипеде? – крутится вокруг подарка Миша. – Я очень хочу!

– Когда придет… – запинаюсь, – …дядя Ратмир. Ведь он обещал научить тебя.

– А когда он придет?⠀

– Я не знаю, – и подумав, – а ты хочешь чтобы он пришел?

– Конечно, хочу! Как же я сам тогда научусь?

Улыбаюсь. Дети такие бесхитростные, говорят, что думают.

Когда раздается звонок в дверь, открываю и в лицо мне утыкается букет белых роз.

– Это вам, распишитесь.

– Мне? – забираю охапку, и кое-как ставлю закорючку в бланке. – Спасибо.

Испытываю дежавю. Ведь я только-только получила почти такой-то, и оставила его на работе.

Неужели Ратмир решил порадовать меня цветами?

Это немного странно и не похоже на него. Впрочем, он сильно изменился за эти годы.

– Ого, это от дяди Ратмира? – восхищается Миша. – Какие огромные цветы!

– Огромные, да. Мне такой букет и поставить некуда.

– Вы что, теперь с ним поженитесь? С дядей Ратмиром?

– Миша! Ну что ты такое говоришь! Иди лучше поищи в ванной зеленое пластиковое ведро, где-то было.

Когда он убегает, ищу в цветах записку и не нахожу. Либо она выпала, либо даритель решил не заморачиваться, понимая, что я и так пойму от кого они.

Ратмир. Больше некому. Хотя бы потому что адреса не знает никто, кроме него.

Двоякое чувство. С одной стороны мне приятно, безусловно, а с другой… А чему этот жест от женатого мужчины?

Пока мы с сыном возимся с букетом, пытаемся засунуть ветви в наполненное водой ведро, слышу в коридоре шорох ключа.

– Это я. Прости, что без предупреждения, – доносится голос Ратмира.

Выхожу в прихожую и вижу рядом с ним невысокую женщину, с мягкой улыбкой на лице.

А это еще кто?⠀

– Я звонил, но у тебя телефон отключен.

– Забыла им поставить на ночь на зарядку, – и изучаю взглядом незнакомку. – Познакомишь нас?

– Это Елена, из агентства. Встретил ее у лифта.

– Из агентства?

– Няня, – уточняет он.

– Здравствуйте, – улыбается она, и пока я в шоке размышляю, как реагировать, она сразу же обращается к Мише: – Как тебя зовут?

– Миша…

– А меня Елена. Слышала, у тебя появился новый велосипед?

– Да, он крутой. Только я ездить не умею.

– Покажешь мне?

– Ну, хорошо…⠀

Когда они уходят в другую комнату, перевожу вопросительный взгляд на Ратмира.

– Она знает, что делает, не волнуйся, – успокаивает он, и предвосхищая следующие протесты: – Да, тебе нужна няня. Детский сад решение только на день. Елена будет приходить по требованию. А сейчас пусть они побудут наедине, познакомятся. Мне сказали, что такая у них новая методика. С порога располагать к себе ребенка.

– Ты сам выбрал ее?

– Вообще, кандидатуру предложило агентство. Но я изучил ее рекомендации, с ними все в порядке.

Он говорит, а сам пристально смотрит на ведро с цветами за моей спиной.

Оборачиваюсь тоже.

– Спасибо, они очень красивые, но не нужно было.

– Ты это о чем?

– Ну, это же ты прислал мне с курьером букет.

– Вообще-то, нет.

– Не ты? – изумленно перевожу на него взгляд. – А кто?

– Не знаю, у тебя нужно спросить.

Судя по размаху, это может быть только один человек…

– Наверное, снова от Василия…

– Снова? – цепляется Ратмир. – Он уже дарил тебе цветы?

– Да, курьер приносил на работу…

Видно, что эта информация ему очень не нравится. Лицо становится хмурым.

– На работу ладно, но как он узнал твой новый адрес? Ты же только вчера переехала. Вы созванивались с ним?

– Нет… Я, если честно, тоже удивлена. Ведь была уверена, что это от тебя…

– Черт знает что.

– Может, как-то выяснил… – мне самой не нравится все происходящее, но уделять столько времени какому-то постороннему человеку совсем нет желания. – Я собралась приготовить завтрак. Если хочешь, можешь составить нам компанию.

– Хочу, – сразу же отвечает он, и стягивает пиджак.

– Если тебе не трудно, поставь пока чайник, а я быстро забегу в ванную.

Проходя мимо открытой двери комнаты Миши, недоверчиво подсматриваю, что же они там делают. Странно видеть в своем доме, рядом со своим сыном совершенно постороннего человека. Но ведь его выбрал Ратмир. Он же знает, что делает.

– Это все ты сам нарисовал, вот это да! – искренне восхищается Елена, листая альбом. Миша, уже расположенный к доброй женщине, сбиваясь хвастается своими заслугами. Кажется, они действительно поладили. Немного выдыхаю.

Может быть идея с няней действительно не такая уж плохая?

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Миша даже не заметил маму, демонстрируя новой знакомой свои рисунки. Она по-доброму кивала, улыбалась и хвалила его. А что еще нужно ребенку?

– Я сейчас еще свою коллекцию машинок покажу. Хотите?

– Конечно, – охотно согласилась она, и когда мальчик с головой забрался в коробку с игрушками, незаметно достала из кармана телефон и быстро набрала сообщение.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

"Я уже здесь. Все идет по плану. Позже созвонимся"

Часть 29

***

Милана была просто в бешенстве. Ее муж поселил в своей квартире эту голодранку с ее нагуленным приплодом!

То, что они снова спят вместе – она была абсолютно уверена. И дело принимало катастрофический оборот. Ратмир и так был далек от нее, а с появлением этой девки совсем перестал появляться дома. В воздухе витало предчувствие грядущего развода, нужно было срочно что-то предпринимать.

Но что?

Была мысль предъявить ему претензии лично, но потом, подумав, она отсекла эту идею. Рассказав о том, что она уже все знает, она только лишь развяжет ему руки и сама подтолкнет к двери. Он ни за что не станет отпираться и расскажет все так, как есть. И это поставит окончательную точку.

Пару дней назад, когда он был в душе, она снова влезла в его телефон и нашла информацию о том, что он подыскивает няню своему внебрачному сыночку. И дальше дело было за малым.

По счастливому стечению обстоятельств владельца этого самого агентства оказалась ее знакомой – они вместе пару лет посещали один салон красоты.

Елена запросила не так много, но и работа ее была не пыльной – периодически рассказывать, что происходит в доме парочки изменников. Когда приходит Ратмир, когда уходит. Что они там делают.

Она хотела подсобрать больше информации до того, как что-то предпринять.

Няня – идеальные уши. Обычно обслугу никто не замечает и говорят при них обо всем. Плюс можно как-то завербовать мальчишку.

Да, она была готова абсолютно на все, чтобы сохранить этот брак.

Она даже смогла бы скрипя зубами отпустить его просто к кому-то, но только не к ней.

– Уже уходишь? – спросила Милана, заметив, как муж надевает пиджак. – Снова поздняя работа?

– Да, появились дела.

Знала она, какие именно дела, и еле сдержалась, чтобы не высказать.

Но нельзя. Нужно молчать. По крайней мере пока. А потом, когда придет время…

– А во сколько ты вернёшься?

– Поздно. Не жди.

– Снова поздно… впрочем, как обычно. О том, чтобы завести ребенка я уже даже не заикаюсь, ведь для этого нужны двое. Но тебе, как обычно, некогда.

Она увидела, как Ратмир закатил глаза. Самая его нелюбимая тема.

Но ведь она была права!

Сколько он не спал с ней?

Сейчас уже и не вспомнить!

Конечно, зачем ему секс, сейчас он все получает с лихвой на стороне. Потаскуха! Ни совести, ни морали! Думает, если умудрилась родить ему здорового мальчишку, значит, имеет на ее мужа все права?

Как же ее бесил этот ребенок! Источник всех проблем. Ведь если соперницу можно подвинуть, то ребенка ведь не выйдет! Ратмир ни за что не откажется от сынишки, тем более тот похож на него как две капли воды.

И ладно бы он просто был и рос с ними, в их доме. Черт с ним, она бы даже была готова терпеть его. Но ведь он никуда без своей мамаши!

Лучше бы Ратмир забрал у нее ребенка, насовсем. Лишил ее прав! Запретил приближаться!

Она бы исчезла из их жизни и все снова бы стало хорошо.

Но каким образом сделать так, чтобы у Ратмира зародилась мысль, что она плохая мать?

В этот момент в ее голове родилась мысль. Гнусная. Отвратительная. За такое точно прямая дорога в ад. Но кто сказал, что она их без этого туда не попадет?

И пока она смотрела, как ее муж куда-то собирается (наверняка к ней), убеждалась, что нужно сделать это все больше и больше.

Когда Ратмир вышел из дома, Милана подошла к окну и, провожая мужа взглядом, набрала номер.

– Марат? Ты там спишь, что ли? У меня для тебя есть работа.

Часть 30

***

– И что этому Василию от тебя нужно?

– Я не знаю. Сама задаюсь этим вопросом. Тоже считаешь, что задаривать малознакомую девушку дорогими букетами это ненормально?

– Может быть он влюбился?

– За одну встречу? Брось.

Бросаю косой взгляд на чуть подвявший букет, оставленный несколько дней назад на работе. Не выбросили, даже воду меняли, пока я была на выходном.

– Твой чай, – Виталик ставит передо мной чашку с изображением карикатурной грудастой медсестры. Подарили парни в универе, на пятом курсе на восьмое марта. Уже второе место моей работы, и все вожу ее с собой. – Две ложки сахара.

– Спасибо.

После того как в наших "отношениях" была поставлена неозвученная точка, общаться снова стало легко и непринужденно. Все-таки у нас бы точно ничего не вышло и хорошо, что не успело зайти все далеко. Это стало бы нашей самой большой ошибкой, о которой мы бы определенно жалели.

– Как развиваются твои отношения с Ксюшей? – делаю глоток.

– Ездили выбирать мебель в детскую. Обои. Нужно успеть сделать ремонт, комната абсолютно не готова.

– Комната в твоей квартире?

Ему неловко, я вижу, и не хочу, чтобы он ощущал вину за то, что все делает правильно.

– Я поддерживаю тебя, Виталь. Во всем, – кладу ладонь на его руку. – Знай, что можешь всегда на меня положиться.

– А ты на меня. И как друг скажу – держись подальше от этого Василия. Он мне не нравится.

– Ты говоришь прямо как Ратмир.

– Если что, он мне не нравится тоже. Но по крайней мере он отец твоего сына. Сейчас я как никто понимаю, что иногда людям нужно давать второй шанс. Вы общаетесь сейчас?

– Каждый день, – теперь неловко уже мне. – Мы же переезжали, он постоянно был рядом. Помогал нам, купил необходимые в быту вещи, хотя я была против.

– Но тебе же приятно его общество.

– Я бы так не сказала… – чувствую, как краснею.

– Брось, я хорошо тебя знаю. У тебя всегда были к нему чувства, хоть ты этого и не показывала. Кто знает, может быть вы сблизитесь и…

– Он женат, Виталь! Какое сближение? Об этом не может быть и речи.

– Мужчину это не остановит на пути к по-настоящему любимой женщине. Особенно если брак висит на волоске.

Я не думала о том, что будет, если Ратмир уйдет от Миланы. Если он действительно разведется с ней. Просто не позволяю себе размышлять об этом. Ведь фантазии могут завести слишком далеко, и не факт, что они совпадут с реальностью.

– Мы начали нормально общаться только из-за Миши, – опускаю глаза.

– Только из-за него?

– Ну конечно! И прекрати уже этот допрос! – смущенно швыряю в него фантиком от конфеты.

– Ладно-ладно, не буду, – смеется он, защищаясь. – То я буду просматривать за вами. За тобой и Мишкой. Кстати, он сейчас с этой новой няней?

– Да. Я пока только занимаюсь переводом в новый сад, пойдет туда только на следующей неделе.

– И как она? Нравится тебе?

– Нормальная, – дергаю плечом. – У нее хорошие рекомендации, я прочитала, и с Мишкой они быстро нашли общий язык. Было немного тревожно оставлять его с чужой женщиной, но Ратмир меня успокоил – Миша не малыш, все давно умеет сам, даже кровать свою заправляет. За ним нужен минимальный присмотр. К тому же Ратмир подарил ему умные часы, если что – сразу же позвонит.

– Вижу, Ратмир уже плотно вошел в вашу жизнь, – подмечает Виталик, и я снова чувствую неловкость.

Ну потому что кто как не я убеждала его когда-то, что "ни за что". Что забыла его. А теперь мы действительно очень сблизились, и я замечаю, что ловлю себя на том, что не выпускаю телефон из рук не только потому что ожидаю звонка от сына, но и от него.

Конечно, меня смущает наличие в его жизни Миланы. Какой бы она не была, она его законная жена. Но с другой стороны, мы не делаем с ним ничего предосудительного.

Все наши встречи происходят при Мише и исключительно ради него.

По крайней мере я убеждаю себя в этом и стараюсь поверить.

Дверь в ординаторскую открывается так резко, что я едва не расплескиваю чай.

– Оля! Ты меня напугала! Ну кто так делает?

– Там это, привезли, Ань! – запыхавшись, выдает медсестра.

– Кого привезли? – с лица сходят все краски.

И понимаю, что ужасно боюсь услышать ответ.⠀⠀⠀⠀⠀

– Твоего отца...⠀

Папа?

Я совершенно не подумала о нем, когда медсестра прибежала и рассказала о новом пациенте.

– Что случилось? – выключаю личное, включая профессионализм.

– Пока не знаем. Возможно, инсульт.

– Ибрагимов на месте?⠀

– Да, он уже принял его.⠀

– Понятно. Спасибо, Оль.

Кивнув, медсестра убегает, а мы с Виталиком остаемся одни.

Об аппетите не может быть и речи: отставив кружку, смотрю в одну точку, изо всех сил пытаясь побороть волнение.

– Не волнуйся, что бы там не случилось, Ибрагимов знает свое дело.

– Я знаю, да. Знаю…⠀

– На тебе лица нет, – Виталик тоже бросает свой чай и садится рядом. – Я знаю, что у вас с отцом сложные отношения.

– Сложные… – усмешка выходит невеселой. – Я бы так не сказала. Отец сломал мою жизнь. Я бы избежала массы проблем, если бы не он. Ты даже представить себе не можешь, насколько "сложны" наши с ним отношения.

Отец третировал меня начиная со школьной скамьи. Я и мама на цыпочках перед ним ходили, все делали как хочет он.

Это он выбрал, на кого мне учиться, он, не разобравшись, насильно выдал меня за Марата. Он запретил переступать порог дома, когда я заявила о намерении развестись и заставил маму разорвать со мной всяческие связи. Он ни разу не навестил своего внука. Даже не видел его.

Но что бы там ни было в прошлом – он мой отец. И услышав о том, что он попал в больницу, я не могу закрыть на это глаза.

Но и пойти туда…

Захочет ли он видеть меня?

Не прогонит ли?

Мы не общались несколько лет, и судя по тому, что он даже не попытался выйти со мной на контакт, он не изменился.

– Хочешь, я схожу, узнаю, что с ним, – осторожно предлагает Виталик.

Он не знает в подробностях историю моего тяжелого прошлого, но о том, что с отцом у нас всю жизнь натянутые отношения, в курсе.

Я устала от этого. Кто бы знал, как сильно устала…

Устала придумывать оправдания для Миши, почему его дедушка не может встретиться с ним. Почему общение с бабушкой – большой-большой секрет.

– Я сама схожу, – принимаю решение. – Хватит уже бегать от прошлого.

– Ты уверена?⠀

– Да.⠀

Пришло время хотя бы одному из нас повести себя как взрослый.

Если он не захочет общаться со мной – Бог ему судья. Как дочь, как врач, я обязана убедиться, что его жизни ничего не угрожает.

В коридоре, возле неврологического отделения я вижу маму. Она встает при виде меня и обнимает, едва я подхожу ближе.

– Ань, что с отцом? Он будет жить?

– Не знаю, мам, я пока не в курсе. А что случилось?

– Стало плохо на работе, упал.

– У него были какие проблемы со здоровьем? Ну, помимо тех, о которых я в курсе.

– После того как ты уехала, он сильно сдал. Стало шалить сердце, давление…

– Звучит как будто он переживал.

– Он на самом деле переживал. Никогда не говорил об этом, ты же его знаешь, но я знаю, что его душа болела за тебя.

– Брось, мам, хватит! – выходит резче, чем того бы хотелось. – Отец никогда не думал ни о ком, кроме себя. Я понимаю, он твой муж, вы прожили вместе больше половины своей жизни и как ни крути, вы родные друг другу люди. Но не нужно этого всего. Не надо. Я поговорю с врачом и сделаю все, что в моих силах, чтобы ему помочь.

В кармане звонит телефон. Вижу, что это Ратмир, и почему-то становится тревожно.

– Да.

– Ань, у Миши был приступ аллергии.

– Аллергия? О, Боже! Еду!

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

– Я не понимаю как так вышло, не понимаю! Я точно помню, что сказала Елене про арахис. Не могла не сказать.

– Она говорит, что не знала об этом, поэтому угостила тем печеньем. Даже показала мне список, который ты ей дала, об аллергии на арахис там не было ни слова.

Мы с Ратмиром сидим на кухне. Ну как сидим… я места себе не нахожу. Прибежала домой в чем была, прямо в рабочем костюме. Попросила Виталика меня прикрыть.

– А как вы догадались, что нужно срочно дать антигистаминные?

– Миша сам сказал. Он вспомнил, что у него такое уже было когда-то, и сказал, что это аллергия. Елена нашла в аптечке препарат и поставила укол.

– Бедный малыш, теперь он проспит несколько часов… Поверить не могу, что упустила настолько важную деталь.

Ратмир встревожен, я вижу это. По нахмуренной складке между бровей, по напряженному выражению лица.

Ему не все равно на сына! Эта мысль греет. Только плохо, что узнать о его заботе пришлось таким путем.

– Я точно помню, что говорила ей. Точно… – повторяю как заведенная, в сотый раз рассматривая злосчастный список-памятку, который распечатала лично я сама. И пункта про арахис там нет! Самого важного пункта.

– Может, ты забыла?⠀

– Забыла о том, что у сына жуткая крапивница на орехи? – срываюсь. – Хочешь сказать, что я плохая мать?

– Я этого не говорил.⠀

– Но ты об этом подумал!

Ведь все выглядит действительно так. Я злюсь на себя. На свою рассеянность.

Хотя я точно помню, что этот пункт был!

– Не волнуйся так, сейчас все уже хорошо, – успокаивает он.

– А почему Елена позвонила сначала тебе? – прищуриваюсь. – Почему не позвонила в первую очередь мне, матери?

– Я не знаю. Может быть ты была недоступна?

– Мой телефон был включен!⠀

– Я не знаю, Ань, правда.

Какая-то чертовщина. Важного пункта в списке нет, звонки игнорирую. Просто мать года!

– Если тебе нужно на работу – иди. Я побуду здесь до твоего прихода. Я отпустил Елену, бедняга ужасно перепугалась.

– Ее вины здесь нет, она же не знала. Это же я забыла.

– Я же сказал, что не виню тебя, – и звучит это действительно искренне. – Главное, что сейчас все хорошо. Ты иди, Миша все равно спит.

– А как же твоя работа?⠀

– У меня в машине ноутбук. Поработаю из дома.

– Хорошо. Я действительно просто убежала с работы, даже никому не сказала. Когда Миша проснется, пусть позвонит мне.

– Ладно, я ему передам.

– И пожалуйста, не говори ему пока… Ну, кто ты.

– Пока не скажу.

Добираясь до работы, чувствую я себя просто отвратительно. Каждая мать знает, каково это – испытывать чувство вины.

Я точно писала этот пункт, точно! Одним из первых!

Тогда почему его не было в списке...

Часть 31

***

– Теперь он точно решит, что я плохая мать.

– Ты прекрасная мать. А если он так подумает, значит, идиот, – утешает меня Виталик.

Он прикрыл меня и побег с работы остался незамеченным. Даже вездесущая Аллочка не увидела, что меня нет. Зато успела настучать Дементьеву, что в ординаторской стоит букет.

Ну что за человек!

– Он остался с Мишей?

– Да, сказал, что поработает из дома. Прихватил с собой ноутбук.

– Скоро так к вам совсем переберется.

– Виталик! – бросаю на него укоризненный взгляд. – Он женат. Закрыли тему. Меня сейчас больше волнует, каким образом из списка пропал пункт про арахис.

– Может быть няня подменила список? – он явно шутит, чтобы разрядить обстановку, но мне совсем не смешно.

Пока бежала до работы, такая мысль действительно мелькнула. Но это же глупо! Зачем ей это делать?

– Зайдешь к отцу? Ибрагимов сказал, что да, это был инсульт.

– И как он?

– Думаю, тебе все-таки стоит сходить и узнать самой. Он твой отец. А если… ты же себя потом не простишь.

Думать про это "если" я категорически не хочу. Потому что мой сильный, уверенный в себе отец ассоциируется у меня с человеком, которому все по плечу, и его не берет ни одна хворь.

Но слова Виталика все-таки сеют некую тревогу.

Может быть действительно пора уже прекращать эту холодную войну?

Если он не захочет видеть меня… ну что ж, это будет его выбор.

– Он в реанимации?

– Пока да. Но он стабилен. Оставили исключительно для подстраховки.

– МРТ головного мозга сделали?

– Да. Но еще не расшифровали.

Киваю, и направляюсь к отделению.

Смешно, но я волнуюсь перед встречей с собственным отцом. Я давно выросла и стала уверенной в себе, перестала зависеть от чего-то мнения и сама строю свою жизнь. Но чем ближе приближаюсь к палате, где лежит мой отец, тем сильнее боюсь, что не смогу совладать с эмоциями. Что если он посмотрит на меня так, как смотрел раньше, я снова превращусь ту зашуганную Аню, какой была раньше.

Мне страшно, но я делаю этот шаг.

В реанимационной палате тихо, холодно и чисто. Ничего лишнего, только аппаратура, раздетые догола пациенты под тонкой простыней. Три человека, все мужчины, спят, или находятся в забытье от сильнодействующих препаратов.

Отца я не могу найти сразу. Все какие-то мелкие, щуплые, седые. На моего крепкого черноволосого отца никто не похож даже отдаленно. А потом к своему ужасу узнаю в мужчине, что лежит у окна, папу…

Невозможно поверить, что это он. Как же он постарел!

Мы не виделись несколько лет, и в моей памяти он всегда был таким, каким я его запомнила, когда убегала, но, как оказалось, время не властно даже над ним.

Подхожу ближе. Он спит. Кажется, что сладко и безмятежно, но на самом деле я знаю, что это спокойствие обманчиво.

Сюда не попадают просто так.

– Пап, – шепчу еле слышно, рассматривая его лицо. Мелкие когда-то морщинки вокруг глаз стали глубже, четко обозначились носогубные складки.

Невозможно поверить, что это и есть великий и могучий Руслан Каримов, которого до я до смерти боялась в детстве.

– Пап, – повторяю снова, но он не слышит. То ли так крепко спит, то ли делает вид.

Судя по тому, как дрогнули ресницы – второе. Ну что ж… видимо, я не ошиблась и люди действительно не меняются.

Собираюсь уйти, как слышу едва уловимое:

– Я тебя сразу и не узнал. Ты сильно изменилась.

Пытаюсь спрятать волнение и включить профессионализм. Надеваю на лицо легкую улыбку:

– Прямо-таки сильно?

– У тебя взгляд стал другой.

– "У тебя тоже", – хочется ответить, но я молчу.

Не смотря на все, что произошло между нами в прошлом, что он для меня сделал – он мой отец, и видеть его таким выше моих сил.

– Спи. Я зайду к тебе завтра.

– Постой, – вдруг произносит совсем неожиданно он, и цепляется за мою руку, своей сухой и холодной. – Я должен тебе кое-что рассказать.

– Может быть потом? Не трать силы.

– Нет, сейчас, – уперто произносит он, и теперь я узнаю в его голосе ноты того самого Руслана Каримова, который держал в кулаке весь район и нас с мамой. – Хочу, чтобы ты это знала.

Понятия не имею, что именно он хочет мне сказать, тем более спустя столько лет тишины. Но послушно опускаюсь на краешек его кровати.

– Хорошо, я слушаю тебя.