Цена жизни

Глава 3

Спустя два дня

Прошло уже два дня... Хрис оказался прав, слух о римской армии быстро распространился по городу и самые трусливые спешно собрали свои пожитки и уехали из Афин. И от осознания этого становилось тошно. Хотя, что взять с горожан? Они простые люди с семьями, привыкшие к мирной и размеренной жизни и война не для них.

Информация о силах греческой армии была почти полная, и картина сложилась более ясная, чем два дня назад, и она совсем не радовала. Конечно, все близлежащие города прислали солдат, кто-то больше, кто-то меньше, никто не остался безучастным. Но мало... слишком мало. И Лина пришла на Агору просить помощи у афинян. Она стояла в центре главной площади города и смотрела на народ, собравшийся послушать, что скажет жена царя, а она не знала с чего начать. Уверенность в народном ополчении, которой и без того было мало, пропала окончательно. Люди смотрели на неё как будто осуждающе. Все знали о приближающейся армии и были явно недовольны, этим фактом, и ждали оправдательной речи.

Жаркое летнее солнце пекло нежадно, и духота облепляла липкой пеленой. Сейчас бы опуститься в прохладную воду... но нет... деваться было некуда и глубоко вздохнув, Лина решила, что затягивать дальше уже нельзя и сделал шаг вперёд. На площади вмиг образовалась мёртвая тишина.

- Жители Афин! - громко начала говорить она - К стенам нашего города движется римская армия, - сказала Лина и вдруг площадь как будто взорвалась возмущёнными голосами. - Тихо! Да, это правда. Правда и то, что у нас нет достаточных сил, чтобы отразить эту атаку. И поэтому я обращаюсь к вам. Обращаюсь с просьбой, помочь греческой армии отстоять город, и не дать римским войскам войти в Афины! - громко произнесла Лина, но особого энтузиазма среди горожан не увидела.

- Я прошу вас помочь мне... - уже тише добавила она - Афины не просто столица Греции, но и прекрасный город, в котором мы живём. Это наш дом. Город, в котором растут наши дети... И я его без боя не отдам! - выкрикнула она. - Это моя страна и я умру, защищая её! С вами или без вас, но я не позволю римлянам взять его! Кто готов встать рядом со мной?

- Я! - раздалось среди толпы, и Лина улыбнулась, узнав в светловолосом здоровяке Кириана.

- Я тоже готов, - выкрикнул ещё кто-то, и следом за ним послышались крики людей, готовых сражаться.

- Спасибо, - тихо произнесла Лина и благодарно улыбнулась кричащей толпе. Она смотрела на них и не верила, что горожане поддержали её.

Агатон подал девушке руку и помог спуститься с пьедестала.

- Молодец.

- Я надеюсь, что к началу сражения их запал не упадёт, - грустно сказала она и посмотрела на довольного мужчину.

- Мы позаботимся о том, чтобы боевой дух остался прежним, - уверенно сказал он и вдруг резко дёрнул её за руку, прикрывая своим телом. К ним неожиданно из толпы выбежал мужчина и упал передо Линой на колени, чем и испугал Агатона, который старательно пытался спрятать за свою спину упирающуюся девушку.

- Госпожа, я восхищаюсь вашей смелостью, - начал тараторить мужчина. - Вы прекрасная женщина, будущая мать и идёте на войну защищать Афины...

- Стой, стой, хватит, - остановила Лина мужчину. Слушать это всё было выше её сил. - Поднимись.

- Я буду сражаться вместе с вами, буду прикрывать вашу спину...

- Как тебя зовут? - спросила она его.

- Авгий, госпожа.

- Авгий, я буду рада видеть тебя в рядах нашей армии, иди, готовься, ты нужен Греции, - улыбнулась Лина ему и махнула рукой предлагая подняться.

- Конечно! - засветился он и убежал.

- Как ты его дипломатично отослала, - засмеялся Агатон.

- Ну не отталкивать же его, в самом деле, у нас сейчас каждый меч на счету.

- Я уже говорил, что Максимилиану повезло с такой женой?

- Да, и не раз, - засмеялась Лина и погладила друга по плечу. - А на самом деле я боюсь Агатон, очень боюсь. Мне никогда не приходилось заниматься подобным, я не знаю что делать... мне не известна ни одна тактика ведения боя. Римская армия сильная и организованная, а у нас главнокомандующих раз, два и обчёлся.

- Ты справишься.

- Мне бы твою уверенность, Агатон.

Спустя три дня

- Алкмена, дорогая, успокойся, - Лина гладила по голове принцессу, уже битый час пытаясь её успокоить. Но она билась в истерике и кричала в голос, отказываясь верить в происходящее.

- Всё хорошо дорогая. Не плачь.

- Да что хорошего? Лина? - рыдала она и мёртвой хваткой держалась за подругу. - Я не пущу тебя, пусть солдаты сражаются, тебе там не место.

- Дорогая, пожалуйста, я должна уже идти. Успокойся... - Лина уверенно вырвалась из цепких рук девушки и решительно поднялась с кровати, рядом с которой стояли две повитухи. Алкмена так сильно билась в истерике, что вполне могла родить раньше на две недели.

А она смотрела на подругу и не могла поверить в то, что видела перед собой. Лина стояла перед ней облачённая в плотную кольчугу и кирасу поверх неё, а мягкие, и тонкие пластины, спускающиеся веером от груди, аккуратно прикрывали большой животик. На руках наручи, на ногах поножи и красный генеральский плащ за спиной. Лина ещё никогда не была так сильно похожа на Максимилиана... И такой же холодный и решительный взгляд.

- Вы всё помните? - посмотрела она на солдат.

- Да.

Лина удовлетворённо кивнула и вышла из комнаты принцессы. Она оставила с Алкменой четырёх солдат, из своей свиты, с приказом увезти принцессу из Афин, если атаку римлян не удастся отбить, и они подойдут к Акрополю. На этот случай уже были готовы лошади и собраны необходимые вещи.

На дворцовой площади было многолюдно, и люди всё продолжали приходить. Они надеялись укрыться в стенах дворца. Конечно, акрополь был тем местом, где можно было укрыться на случай войны. Он хорошо укреплён и со стороны выглядел неприступной крепостью, но если римляне прорвутся, это им не поможет.

Особенно многолюдно было в храме Афины, люди молились и просили о помощи свою любимую богиню.

Вчера вечером разведка подтвердила приближение римской армии, и последние сомнения отпали, сражение состоится. И каждый афинянин понимал, насколько тяжело будет одержать победу. Понимали, но верили.

Лина быстро пересекла дворцовую площадь, не обращая внимания на изумленные и восторженные взгляды в свою сторону, села на белую лошадь, подаренную мужем в день свадьбы, и направилась к морю. Там её уже ждала армия.

Сердце колотилось как ненормальное, и успокоить его не было возможности. Быстро пересекла город, мимо построенных отрядов ополченцев, мимо основной армии у стен города и дальше к берегу морю.

- Афина, помоги мне, - прошептала она, приближаясь к выстроенному на берегу войску.

"Я с тобой, дитя моё" - совершенно неожиданно в голове возник голос богини.

Солдаты смотрели на приближающуюся Лину с нескрываемым восхищением. До последнего дня среди народа ходили разговоры, что жена Максимилиана не отважится выйти на поле боя, и вся её воинственность напускная. Но она пришла. Пришла и встала во главе армии. Немыслимо!

Лина быстро осмотрела своё войско, не плохо, совсем не плохо. Могло бы быть хуже. Удалось собрать почти четыре тысячи солдат. Платеи, Марафон, Коринф, Фивы, никто не остался в стороне и все прислали своих воинов, чтобы не дать пасть столице Греции. И своих генералов... Да, Лина очень рассчитывала на генералов. Она видела, как Максимилиан управлял сражением, и понимала, что повторить этого не сможет никогда. Она была солдатом, хорошо выполняла приказы, но никак не наоборот.

- Мы должны отстоять Афины, это наш город и отступать нам некуда. Не подведите... - не очень громко сказала она, проезжая мимо солдат, но её услышали, и она увидела это по загоревшимся глазам.

- Лина, вам лучше отойти назад. - Неарх подъехал к девушке и с упрёком посмотрел на неё. Без шлема и щита, и явно выделялась среди всех, светилась как звезда на ночном небе - прекрасная цель для римского копья.

- Неарх, отстаньте, а... Я и так волнуюсь, а тут ещё вы... - не поворачиваясь ответила она. Этого коринфского генерала Лина хорошо помнила. Они встречались, когда они и Максимилиан возвращались из Спарты и остановились на ночь в Коринфе, большом торговом городе. Тогда персидский генерал, жаждущий отомстить за смерть своего царя, отправил в атаку четыре корабля, надеясь, что в пылу сражения его никто не заметит, и под покровом ночи проник в спальню Максимилиана, с целью убить его. Но был убит сам... убит женой царя.

- Лина, это не разумно, у римлян много хороших лучников.

- Я не буду прятаться за спинами солдат! - гневно крикнула она. - Неарх, вернитесь на своё место!

- Как скажете госпожа, - поклонился он и развернул своего коня.

Лина смотрела на едва показавшийся краешек солнца на горизонте, пока ещё спокойного моря и кожей чувствовала взгляды на своей спине. Солдаты боялись. Боялись проиграть это сражение, боялись за свою жизнь, и за жизнь царской жены, так смело встречающей врага.

- Не переживайте мальчики, - повернулась она к мужчинам. - Не позволяйте своему страху ослабить себя. Сейчас существует только сражение, и цель - убить врага. Мой личный рекорд тридцать два убитых за десять минут, чувствую, сегодня я его побью, - сказала и подмигнула ошарашенным солдатам, но заметив движение на горизонте, вмиг стала серьёзной. Начинается.

Разведка была права, римляне подошли к берегам Афин сразу после рассвета и тут же начали яростно атаковать ожидавших их корабли. Агатон уверял Лину, что греческий флот лучший в мире, и даже если римских кораблей окажется больше, это не помешает им одержать победу. Главное, это сражение на суше...

Римляне явно не ожидали, что их будут ждать, и в первые минуты боя потеряли несколько кораблей из-за глупых ошибок, просто не успев сориентироваться. Но враг довольно быстро спохватился и транспортные корабли под прикрытием военных начали ловко продвигаться к берегу.

Заработали катапульты, но били они, как попало, и Лина зарычала от гнева. Что толку от этих военных машин, если они прицелиться не могут. Случайно подбитый корабль был не в счёт. Она левой рукой вытащила из-за спины кинжал и глубоко вздохнула. Враг уже близко, как только корабли приблизятся, к сражению подключатся лучники. В правую руку взяла сюрикен.

"Ну же, кому посчастливится умереть первым от моей руки? Ну же, ну же..." - шептала Лина себе, наблюдая, как приближался враг.

Корабли пристали к берегу и римляне очень ловко начали продвигаться вперёд. Вкопанные в песок колья немного сдерживали яростный натиск противника, но не слишком хорошо, и от лучников было проку не больше, чем от катапульт, щиты надёжно прикрывали врага. Солдаты были хорошо обучены и знали свое дело, пытаясь на ходу построиться в организованные колонны. Но получалось это неважно, Хрис хорошо подготовил берег.

"Да что же это такое?" - негодовала Лина, и запустила сюрикен в центуриона. Его она сразу узнала - посеребрённый поперечный гребень и хорошие доспехи, всё как описывал Хрис.

Краем глаза заметила удивлённый взгляд Неарха, но улыбаться ему в ответ у неё желания не было, римляне были уже близко, и Лина махнула рукой, отдавая приказ копейщикам атаковать. Для этого солдатам в первых рядах было выдано два копья, одно чтобы метнуть во врага, и второе как основное оружие.

Полетели длинные орудия. Вот! Это уже другое дело! Ряды римской армии вмиг расстроились и поредели, и через мгновение солдаты бросились в решительную атаку.

Федот пристально вглядывался в горизонт, наблюдая за приближающимися кораблями, и усмехнулся сам себе. Когда к нему в Марафон прибыл солдат с известием, что к Афинам идут римляне он не сразу понял, о чём речь. Ему было хорошо известно, что Максимилиан сейчас во Фракии как раз сражается с этими самыми римлянами, и с чего бы им было вдруг нападать на Афины, было непонятно. Но солдат был очень убедителен и сказал, что Лина абсолютно уверенна в своих словах, и вообще она пребывала в таком состоянии, что отказывать ей неразумно.

И сейчас, главнокомандующий Марафонской армии стол на берегу и смотрел на римские корабли. Он видел, как Неарх попытался убрать жену царя с передовой, на что она только огрызнулась, совершенно не заботясь о том, что перед ней высокопоставленный генерал. Немыслимо! Она была одета в тонкие доспехи, без шлема, без щита... Максимилиан их всех убьёт, независимо от исхода сражения.

Корабли пристали к берегу и очень организованно начали своё наступление, и опытный Федот понимал, что битва будет страшной. Римляне сильнее, они чувствуют своё превосходство, это видно невооружённым глазом, и даже выстроенная на берегу армия не смутила их. Они, не спеша, но уверенно пошли в атаку.

Это будет честный, пусть и неравный бой, и каждого, кто в ней будет участвовать, можно будет назвать героем. Если они выживут, конечно. Но смотря как Лина бросилась в яростную атаку вместе с солдатами и уже в первые минуты боя она одна убила почти треть центурии высадившейся рядом с ней, даже мысли не возникало, чтобы отступить. Эта безумная женщина зажигала огонь в сердцах и воодушевляла на подвиги.

Первой мыслью Неарха было встать рядом с Линой и охранять её, но она очень быстро заметила, что он крутится рядом и попросила не мешать. Грубо попросила.

- Пошёл вон отсюда! - орала она. - И чтобы я твою задницу тут не видела, иначе сама шкуру с тебя спущу!

Против таких аргументов поспорить было трудно, тем более эта женщина явно не нуждалась в помощи. Она как будто чувствовала стрелы и копья, летящие в неё, и очень умело уходила от удара. Лина невероятно быстро передвигалась по полю, что-то крича солдатам, и сражалась как безумная. Её явно не волновали простые легионеры, она выбирала себе в цели главнокомандующих и каждый её странный нож, кинутый во врага, находил свою цель.

Но любоваться единственной женщиной на поле боя было непозволительным занятием, и Неарх переключил своё внимание на берег. Его смущало поведение римской армии. Их атака была как будто не настоящей, а демонстрация атаки. Враг не лез вперед, как следовало бы ожидать, а словно исполнял ритуальное шествие - два шага вперед, шаг назад.

Имитирует атаку в центре, а сам ударит в другом месте? Маловероятно... Берег один, и они явно намерены высадиться все здесь, и не как иначе.

Нет. Они пришли сюда не завоёвывать, а взять город, в этом нет сомнения. Вот и издеваются над греками. Издеваются, не зная о том, что на берегу лишь маленькая часть их войска, и только для того, чтобы не дать им построиться для организованного нападения.

Лина носилась по полю боя, не особенно представляя, что делает. Она видела перед собой врага и разила его, и только это в данный момент для неё имело значение. Солдаты же дрались по щиколотку в песке, причем песок этот был замешан не столько на воде, сколько на крови и казалось, что этому не будет конца. Греческая армия очень успешно отбивалась, у них была более удачная позиция, чем у врага, но римлян было слишком много. А корабли всё прибывали.

- Лина, отступаем! - раздался приказ Неарха.

- Только через мой труп, - возмутилась она, смотря на солдат, смещающихся к Пирею.

- Не дури, здесь мы их не разобьём, уходим с берега к основным войскам!

Лина не обманывала себя и признавала, что была неважным стратегом. Скрипнув зубами от горечи и бессилия, она скомандовала отступление. Наверно Неарх знает лучше что делать, тем более она очень плохо осознавала, что происходит во всей этой безумной мешанине.

- Что ты делаешь?!? - кричал Корифский генерал, оглянувшись назад. Лина совершенно точно услышала его приказ, и он был уверен, что она скачет за ним, но её рядом не было. Девушка, конечно, отступала, но слишком медленно, продолжая сражаться с врагом.

- Прикрываю отступление, не видно разве?

- С ума сошла? Лина, быстро сюда! - орал генерал, смотря на отчаянную женщину. Она была солдатом, опытный глаз прожжённого воина это сразу увидел. Не главнокомандующим, и уж точно не полководцем. Роль, которую сегодня ей приходилось выполнять, была для неё непривычна.

Последний раз, окинув взором берег, Лина повернула лошадь к причалу. Верней тому, что от него осталось. Все торговые корабли спешно покинули афинский берег ещё вчера вечером, как только пришло известие о приближении римской армии. И к моменту подхода вражеских кораблей к берегу, причалы были свободны, чему римляне явно были рады. Катапульты с кораблей с азартом обстреливали горящими снарядами Пирей и сам порт. Они были нацелены на причалы, склады и даже простые жилые дома не обошла ужасная участь, но не берег, где высаживались римские войска. И за очень короткий срок маленький портовый городок был полностью уничтожен.

Но Лина старалась не смотреть на разрушенные здания и догорающие склады, от которых разносился едкий дым на всю округу. Она быстро пересекла Пирей и приблизилась к крепостной стене, окружающей Афины, и к выстроенной армии перед ней с Хрисом во главе.

- Лина, идите в город, - сказал мужчина, смотря на взъерошенную женщину.

- Вот ещё! А вы тут будете веселиться без меня?

Она осмотрела поредевший отряд, принявший бой на берегу. Сотен восемь, не больше, из которых добрая треть ранена, многие тяжело. Неарх спешно перестроил их и расположил в задних рядах.

Хороший генерал, подумала Лина, но её мысли уже были устремлены к морю. Вражеская армия высадилась на берег и начала смещаться в сторону Афин, и уже скоро будет здесь. Мутные клубы дыма от горящего города тянулись вверх к солнцу и создавали довольно мрачное настроение.

- Как вы себя чувствуете? - очень осторожно спросил Хрис.

- Отлично. А если меня не будут постоянно спрашивать об этом, то буду чувствовать себя ещё лучше, - улыбнулась она, скидывая с себя дурные мысли и подмигнула ошарашенным солдатам. - За спиной Афины, мальчики. Отступать некуда. Не подведите.

Римляне довольно быстро приблизились к городу, даже не удосужившись построить армию, и Неарх сам себе усмехнулся. Всё верно, они думают, что победа у них в кармане, а греки испугались и решили скрыться за стенами города. Но они быстро поняли, что ошибались, и начали на ходу перестраиваться в более организованные отряды, но слишком поздно. Генерал отдал приказ, и греческая армия яростно бросилась в атаку на врага.

- Деритесь, сражайтесь как безумные, - кричала Лина, проносясь на своей белой лошади по полю боя, и разя противников десятками. - Не смотрите на тех, что слева и справа! Враг должен умереть!

Лина не помнила, сколько продолжалась эта схватка, и как оказалась уже за крепостными стенами. Она отбивала чужие удары и наносила свои. Рядом падали люди, их место заступали другие, но враги умирали чаще. Смерть, всюду была смерть.

"Лина, впереди" - раздался голос Афины в голове девушки, и она буквально в последний момент успела резко дёрнуть за поводья лошадь, ставя её на дыбы, и её грудью прикрыться от летящего в неё копья. В туже секунду Снежинка, любимая белая лошадка, с тихим хрипом повалилась на бок, едва не придавив собой хозяйку.

- Госпожа? - тут же подлетел к ней какой-то молодой мужчина, судя по одежде не солдат, а кто-то из ополчения.

- Всё в порядке, - сказала она, быстро осматривая поврежденную руку, на которую упала. Запястье сильно ободрано, но вроде не перелом, а только сильный вывих и ушиб. Но рассиживаться было некогда, и секунда промедления может стоить жизни. И в подтверждении своих мыслей Лина резко полоснула кинжалом по животу, взявшегося из ниоткуда легионера, прикрыв собой юношу.

- Вставай, вставай, боец, - толкнула она его в бок и сама поднялась на ноги.

- Я найду вам лошадь.

- Обойдусь, - буркнула она и устремилась в центр сражения.

И вновь опускались и поднимались мечи, кричали люди и кони, чавкала под ногами размокшая от крови земля, а удушающая жара усложняла и без того непростой бой. Конечно, было очевидно, что римляне были гораздо сильнее ополченцев, сильнее и организованнее, но афиняне сражались с потрясающим воодушевлением и смело шли в атаку. Они чувствовали, что это их земля, их город и римлянам тут не место. А крики жены Максимилиана, сражавшейся бок о бок с солдатами и горожанами только подзадоривали их, придавали сил, и руки как будто сами разили врага.

Юлиан и его армия приближались к Афинам. Они совершили невозможное, преодолев немалый путь от Фракии до Афин за короткий срок, желая поскорее оказаться дома, и вернулись на день раньше, чем планировали. И когда оставалось совсем немного, и должны были показаться стены родного города, он увидел, чёрный дым, идущий со стороны Пирея. То, что произошло что-то страшное, он понял сразу же, лишь только взглянул на море. Корабли... Много римских кораблей.

Солдаты очень устали, они шли без отдыха несколько недель, но они тоже заметили, что в городе идёт ожесточённый бой, и едва Юлиан отдал приказ, они бросились в атаку, забыв об усталости. Их дом в опасности, и его нужно было спасти.

Это было поражение римлян. Даже не поражение, а разгром. Неарх это видел совершенно ясно, хотя на центральной дороге и в некоторых частях города продолжались бои, а справа осталось несколько отрядов, сохранивших относительный порядок, генерал понимал, что они победили. Довольно большая армия солдат, хотя и сильно уставших, прибывшая с севера, очень вовремя подключилась к сражению и нанесла решающий удар по противнику. И у римлян не осталось шансов.

Неарх их заметил ещё на подходе и быстро вычислив их главнокомандующего, подъехал к нему и рассказал обстановку дел, отдав распоряжения. Но молодой человек был крайне сообразительным и сам знал, что нужно было делать, и уже меньше чем через полчаса всё было кончено.

- Лина? С тобой всё в порядке? - спросил Юлиан, подходя к девушке. Он осматривал город, оценивая состояние армии и потери, и увидел девушку, низко склонившую голову, а золотистые локоны, золотым водопадом спускались к земле. Она сидела на ступенях какого-то полуразрушенного здания, была вся в крови и ужасно уставшая.

- Юлиан? - подняла она глаза и неуверенно улыбнулась, увидев друга. - А что ты тут делаешь?

- Я решил поторопиться и видно не зря. Давай я помогу тебе дойти до дворца. Где твоя лошадь?

- Она пала. Юлиан, посиди, пожалуйста, со мной, я пока не могу встать, - тихо сказала Лина и требовательно потянула мужчину за руку.

- Лекаря позвать? - спросил он, смотря на девушку и её сильно подросший животик. Уставшая и с осипшим голосом, но сказать что-то более конкретное сказать было нельзя.

- Не надо. Просто голова кружится.

Юлиан нежно притянул Лину к себе, позволив ей облокотиться на широкую грудь, и погладил по плечу.

- Ай, - вскрикнула она.

- Ты ранена? - Юлиан резко убрал руку и уже более внимательно начал осматривать Лину, но она была вся в крови врага, и ничего не было понятно. А эти странные доспехи... по ним ничего нельзя было сказать, есть повреждения или нет.

- Наверно плечо, но я не уверенна, посмотри.

- Да, кольчуга пробита. Кто тебе сковал эти доспехи?

- Твой отец. Красивые, да? - улыбнулась Лина и легла обратно на грудь мужчины.

- Да уж... - только и смог сказать Юлиан, осматривая лёгкую броню. - А шлем где?

- Ты можешь помолчать? - недовольно заворчала девушка и уткнулась носом в широкую грудь, облачённую в тяжёлую кирасу. Говорить не было никакого желания, а хотелось просто закрыть глаза и ощущать под щекой широкую грудь друга.

Через два часа Лина добралась до дворца, сходила в купальню и, переодевшись в чистый хитон, принялась рассматривать свои повреждения. Вроде бы ничего страшного, глубокая рана на плече была тут же перевязана, запястье на левой руке сильно опухло, и Лина очень надеялась, что перелома всё-таки не было, а ссадины на лице завершали скудный набор боевых ран. Что ж, совсем неплохо, могло бы быть гораздо хуже, улыбнулась она сама себе, и пошла в комнату Алкмены.

Конечно, ей хотелось сразу же по возвращению во дворец сходить к подруге, но вовремя себя остановила. О том, что сражение выиграно и Лина жива и здорова принцесса знала и без того, а вот являться взволнованной девушке в окровавленных доспехах не стоило. Её нежная психика была и без того расстроена, не стоило волновать ещё больше.

- О боги, Лина! Наконец-то! - воскликнула принцесса, как только дверь открылась, и тут же подбежала к подруге. - Ты цела?

- Да, дорогая, я в порядке, а ты как? Соскучилась?

- Ой, Лина, тебе всё шутки, - недовольно произнесла Алкмена. - Я ужасно переживала за тебя. А что с твоим голосом?

- Я его сорвала, и давай не будем об этом, а? Можно полежать на твоей кровати? Я ужасно устала.

- Конечно... А тебе не надо на военный совет, или куда там обычно ходят после сражения? - принцесса присела на край кровати рядом с подругой и погладила её по перебинтованному плечу.

- Надо, но я не пойду. От того, что мы обсудим сражение вечером, а не сейчас, ничего не изменится. И ещё я хочу сходить в город и уже трезвым взглядом посмотреть и оценить разрушения.

Лина закрыла глаза, пытаясь хоть немного отдохнуть, но успокоиться всё никак не получалось, перед глазами всё время проносились картины недавнего боя, крики людей, звон мечей. Тогда, во время сражения, она не давала волю эмоциям, но сейчас ужас и страх начали заволакивать всё вокруг. Конечно, она была солдатом, и видеть смерть на поле боя было делом привычным, но в подобном сражении участвовала впервые, и такое количество крови видела впервые.

Лежать было невыносимо, переживания росли как снежный ком, и Лина решила пройтись, и попробовать отвлечься от ярких вспышек прошедшего боя. Юлиан сказал, что скорей всего город очень быстро очистят от убитых и сжигать их начнут сегодня же, чтобы не допустить появления болезней, и она хотела оценить потери своими глазами, а не через сухие цифры, которые наверняка приготовили генералы.

Лина шла вперёд, не видя дороги. Перед глазами стояла белая пелена, и очертания зданий прятались от глаз. Афины, светлые и чистые, превратились в серый и мёртвый город, и даже прекрасная золотая дорога - дань богу солнца Аполлону, поблекла. Город скорбел... Ото всюду слышался плач и молитвы, и не было в Афинах дома, которого бы не коснулось горе. Сражение закончилось совсем недавно, и горожане с солдатами спешно собирали мёртвых, даже не пытаясь выяснить личность. Убитых было слишком много.

Руины... всюду, куда не падал взгляд, были разбитые и сожжённые дома. Запах гари и смерти преследовал, душил. Прекрасный величественный город, был разрушен.

Сама не зная как, Лина оказалась на центральной площади, на которой горели погребальные костры.

Совсем молодой юноша, не больше восемнадцати. Он лежал на соломенной подстилке обложенный хворостом, готовый отправиться в последний путь.

- Госпожа, не стоит плакать, - услышала Лина голос рядом с собой.

Плакать? Она коснулась своей щеки, мокрая. Да, действительно, неконтролируемые слёзы текут из глаз... По этому было так плохо видно.

- Примите мои соболезнования, - тихо произнесла она, заставляя себя отвернуться от покойного.

- Мой сын знал куда шёл, и он был счастлив умереть, сражаясь рядом с вами, госпожа.

Лина подняла глаза. Боже мой, она хоронила сына, и утешала её. И взгляд женщины был открытым и искренним, она действительно верила в то, что говорила, и это было не просто желание угодить жене царя.

Лина кивнула ей, благодаря за эти слова и пошла прямо. Площадь была вся застлана трупами. Вот тут некогда были лотки с тканями, где они с Диантой любили отовариваться, а там, чуть дальше, начинались продуктовые ряды. Раньше... а сейчас тут царила смерть и видеть это было невыносимо. Плачи, стоны, огни, это всё разрывало сердце.

Девушка пересекла площадь, стараясь не смотреть на погребальные костры по сторонам, дошла до храма Афины, села на горячие ступени и разрыдалась. Она чувствовала боль каждого в этом городе, она раскалённой иглой проходила через сердце, вызывая невыносимую боль в груди, и Лина всей душой скорбела вместе с народом.

- Госпожа? С вами всё в порядке? Позвать лекаря? - раздался голос рядом.

К Лине подошёл мужчина и обеспокоенно посмотрел на неё, опускаясь на колени, словно испугавшись своей дерзости.

- Это я виновата... - тихо произнесла она сквозь слёзы, не желая поднимать глаз. - Если бы тут был Максимилиан, он бы не допустил такого количества смертей. А я не справилась.

- Нет, нет, вы спасли нас, спасли город, - поспешил сказать мужчина.

- Как я скажу об этом мужу? Он доверял мне, а я... Афины в руинах...

- Нет, госпожа, город цел, только у крепостной стены и у дороги разрушены здания, дальше римляне не дошли. Не плачьте, пожалуйста, вам нельзя волноваться.

Лина подняла глаза и более внимательно посмотрела на мужчину перед собой. Уже немолодой, за пятьдесят, с открытым и добрым лицом и небольшой курчавой светлой бородой. Он стоял на коленях и умоляюще смотрел на свою госпожу, готовый разрыдаться вместе с ней.

- Помогите мне встать, - глубоко вздохнув, Лина протянула руку мужчине, и он с готовностью помог ей подняться со ступеней храма.

- Ваш малыш в порядке?

- Да, - улыбнулась она, немного успокоившись, и уже злилась на себя за такую слабость. - Брыкается, наверно недоволен, что его беспокоят.

- Это здорово. А где ваша лошадь? Давайте я помогу вам дойти до неё.

- Она пала в бою, я пришла пешком.

- Так далеко? Постойте, я сейчас найду другую, - воскликнул он, и в тот же миг убежал.

Лина улыбнулась этому странному мужчине. Интересно, почему он подошёл к ней?... После сегодняшнего боя у каждого в этом городе было много забот по важнее, нежели утешать беременную женщину.

- Вот, - вернулся он, ведя под поводья чёрную кобылу. - Это конечно не ваша Снежинка, но до дворца довезёт.

- Вы знаете, как звали мою лошадь? - улыбнулась она.

- Это все знают, - засмеялся он в ответ, от чего стал похож на доброго дедушку из сказок.

- А ваше имя?

- Антип, госпожа, я пекарь, у меня здесь лавка неподалёку.

- И вы тоже участвовали в сражении?

- Конечно, я и мои сыновья. И я видел, как вы самозабвенно сражались бок о бок с нами, прикрывая спину солдатам и простым горожанам, я видел ваш подвиг.

- Они вернулись? Ваши сыновья? - поспешила сменить тему Лина. Слушать дифирамбы в свою честь желания не было. И без того было тошно.

- Да, ранены, но вернулись живыми, - благодарно кивнул он.

- Хорошо, - кивнула она мужчине, радуясь, что хоть у кого-то всё хорошо. - Спасибо Антип, я пришлю вам лошадь, как только доеду до дворца.

- Лина... Простите, госпожа...

- Можете называть меня по имени, - поспешила сказать она и улыбнулась смутившемуся мужчине.

- Лина, а правда что вы посланница Афины? - очень тихо спросил он, и стушевался, как будто испугался своей дерзости.

- Антип, мне нельзя обсуждать это, тем более на пороге её храма. Помогите мне сесть на лошадь, а то я совсем раскисла, а дела не ждут.

- Конечно, простите меня.

- Лина! Наконец-то! Ты где запропастилась? - совершенно неожиданно к ним подлетел Агатон. Весь взъерошенный и взволнованный. Он брезгливо посмотрел на лошадь под девушкой, но ничего на этот счёт говорить не стал.

- Что случилось?

- Алкмена рожает, давай быстрей.

- Ну так чего ты стоишь тогда? Поехали скорей! - подстегнула она лошадь, и они понеслись к дворцу.

- Ааааа! Лина! - крики принцессы разносились по всему дворцу, отражаясь от стен и усиливаясь многочисленным эхом.

- Я здесь дорогая, я рядом, - подлетела к ней Лина и повернулась к лекарям. - Дайте мне чистый хитон, скорей. Она спешно переоделась и наклонилась к подруге.

- Лина, я умираю, мне больно, - плакала Алкмена, и с силой вцепилась в руку подруги.

- Нет, нет, дорогая, ты не умираешь. Всё хорошо, посмотри на меня, дыши, не забывай дышать. Помнишь, как я тебя учила?

- Да, помню... Лина не бросай меня, мне страшно.

- Я с тобой, возьми меня за руку. Как движется процесс? Скоро она родит? - повернулась она к повитухе, стоявшей рядом с кроватью.

- Это не нам решать госпожа, - испугалась та.

- Так ты чего, просто стоишь и ждёшь?

- Конечно, как ребёночек покажется, я помогу ему появиться на свет.

- Не, ну вы совсем что ли не разбираетесь в этом? - начала возмущённо кричать Лина на повитуху. - Когда воды отошли?

- Четыре часа назад.

- Сейчас, дорогая, потерпи, сейчас я посмотрю, как у тебя дела, - тихо сказала она, обмывая руки обеззараживающим растровом.

Лекари стояли в стороне и с ужасом наблюдали за манипуляциями девушки. Но сказать слово поперёк не смели.

- Уже скоро, дорогая. Потерпи немного.

- Лина, я не хочу умирать! - кричала Алкмена.

- Я не позволю тебе умереть, слышишь? Всё хорошо. Скажи мне лучше, кого ты хочешь мальчика или девочку?

- Мальчика, но Валерий мечтает о девочке, он говорит, что она будет также прекрасна как я, - улыбнулась принцесса и погладила свой животик.

- Он прав. Дорогая, дай я тебя приподниму. Ты помнишь, что нужно делать? - спросила Лина, подкладывая подушки под спину девушки.

- Да. Ааааа!

- Давай дорогая, пора! Тужься, - сказала она, подзывая повитуху.

- Ну вот и всё. У тебя девочка, - Лина широко улыбнулась и положила на грудь Алкмене отчаянно кричащего ребёнка. - Ты молодец, я тобой горжусь.

Принцесса, уставшая и счастливая, дрожащими руками прижимала к себе маленькую дочь и плакала от счастья.

Через час Лина вышла из комнаты Алкмены. Принцесса не хотела отпускать подругу, прося, чтобы та осталась с ней на всю ночь. Только Лина настояла на том, что ей необходим отдых и, пообещав вернуться утром, дождалась, когда утомлённая девушка уснёт, позволила себе покинуть её. У дверей, совершенно неожиданно, встретила Агатона и Юлиана с Диантой.

- Вы чего? - опросила она у них.

- Тебя ждём... - ответил Юлиан и смущённо улыбнулся.

- Зачем?

Все молчали и просто смотрели на Лину, чем неимоверно её смущали.

- Ясно, Юлиан, ты к отцу ходил?

- Да, с ним всё в порядке, - с готовностью ответил он.

- Хорошо. Агатон, пошлите, а вы кыш детей делать, - махнула рукой Лина на Юлиана с Диантой.

Ещё через пять минут она входила в большой зал, где Максимилиан любил проводить военные советы, и села за стол, смотря на военных генералов. Слава богу, они все были живы.

- Прошу меня извинить...

- Лина, не нужно извиняться, мы всё понимаем, - строго сказал Хрис, и с упрёком посмотрел на девушку.

Она кивнула.

- Ну давайте рассказывайте... или чего там полагается делать после сражения.

Неарх удивлённо вскинул брови, сдерживая нервный смешок. Другие главнокомандующие очень старались сохранить беспристрастное выражение лица и им это почти удавалось.

- Только сильно меня не ругайте, я старалась, как могла, и знаю что полководец из меня никудышный.

- С чего это ты взяла, что мы будем кого-то ругать? - возмутился Агатон.

- Только давайте не будем опять начинать говорить, что всё прошло хорошо, я собственными глазами видела разрушения и огромное количество убитых. Но я не Максимилиан, и не умею управлять армией. Так что расскажите мне о точных потерях, что нам делать дальше, и я пойду спать.

На что Хрис только негодующе покачал головой. Лина отказывалась соглашаться с тем, что сражение прошло более чем удачно. Солдаты и простые горожане отчаянно сражались, не жалея себя, и вдохновляемые этой безумной женщиной, совершали невозможное. Она носилась по полю боя как ураган и показывала пример потрясающей отваги и самоотдачи. И яростная атака римлян довольно быстро захлебнулась. Да, стратег из неё действительно неважный, но это и не нужно было, главнокомандующие из соседних городов хорошо знали своё дело. Но то, как Лина сражалась и как вела за собой солдат, поразило всех без исключения.

Наконец-то совет закончился, Лина вышла из зала и пошла в спальню. Доползла до купальни и опустилась в тёплую ароматную воду. Она всё никак не могла избавиться от ощущения крови на своём теле, и принялась по новой тереть кожу. Но сил совсем не оставалось и, почувствовав, что засыпает, поспешила переместиться в кровать. Её конвоиры, назначенные мужем, вернулись на место и грозно охраняли покои. Смешно...

Но смеяться желания не было, а хотелось спать. И только Лина закрыла глаза, решив не обращать внимания на солдат у двери, как неожиданно услышала голос рядом с собой.

- Дитя моё, ты ещё не спишь?

- Нет, - очень тихо ответила Лина и открыла глаза, смотря на белый силуэт у кровати. - Афина, я очень устала, давай завтра поговорим.

- Я хотела предложить тебе повидаться с мужем.

- С Максимилианом? - резко вскочила она в кровати и заметила, как напряглись солдаты. Они явно прислушивались к словам девушки, и уже искали врага, которого нужно было поразить, но ей было всё равно. - Конечно, я хочу увидеться с ним.

- Сейчас?

- Сейчас? Нет, мне нужно закончить дела и предупредить, что меня не будет. Завтра в полдень можно?

- Конечно, - понимающе кивнула богиня.

- Как долго я смогу побыть с ним?

- Три дня тебе хватит?

- Нет, конечно, но три дня лучше, чем три часа, - засветилась Лина, уже с нетерпением ожидая встречи с мужем.

- Хорошо, я вернусь завтра, а сейчас ложись спать, тебе необходимо отдохнуть.