Чародей из Гнэльфбурга

Глава тридцать восьмая

Не успели Жозефина, Марта и Ганс-Весельчак скрыться в подвале, как к дому Дядюшки Клауса подошел запыхавшийся от быстрой ходьбы Минибер и нажал на кнопку звонка.

– Войдите, не заперто! – раздался из-за массивной двери хрипловатый голос Конфитюра. – Только сейчас никого здесь нет! Кроме меня, конечно…

«Ничего, скоро народ появится!» – весело подумал Минибер и зашел в дом.

– Здравствуйте, – сказал он, обращаясь в пустоту, – меня пригласила госпожа Жозефина…

– Ее сейчас нет, – перебил его все тот же хрипловатый голос, – никого нет, я же предупредил!

Минибер повертел по сторонам головой и удивленно спросил:

– Но вы-то есть?!

– Есть, – лениво ответил Конфитюр.

– Почему же я вас не вижу?

– Потому что я – призрак.

Минибер вспомнил, к кому он попал в дом, и решил больше не удивляться увиденному и услышанному здесь. Призрак так призрак, лишь бы не дрался. Он неуклюже поклонился загадочному невидимке и вежливо поинтересовался:

– А госпожа Жозефина не скоро придет? Она назначила мне встречу на шесть часов…

– Непредвиденные обстоятельства вынудили ее внезапно отлучиться, – ответил Конфитюр. – Извините, но вам придется немного подождать. Не хотите ли чаю, юноша? Веселее будет ждать!

– Спасибо, не откажусь.

– Тогда следуйте за мной.

Снова послышалось шарканье стареньких тапочек по паркетному полу, и Минибер послушно пошел на этот звук.

Войдя в свою мастерскую, Конфитюр сказал:

– Присаживайтесь, юноша, а я пока подогрею чай.

Минибер двинулся было к креслу, но вдруг остановился на полпути как вкопанный: он увидел на мольберте готовый портрет Энни. Энни Штильтойфер – своей одноклассницы!

– Откуда у вас это? – прошептал он чуть слышно. – Разве вы приезжали к нам в Бербург?

Конфитюр подошел поближе и горделиво посмотрел на свое творение.

– Вам нравится моя работа? Вы угадали: это портрет юной девушки из Бербурга. Я, конечно, не ездил туда, старость не радость, но она сама заявилась к нам два дня назад.

– Энни здесь?!

– Да. Но сегодня она пропала. Может быть, уехала домой, может быть, ее похитили… – Конфитюр сокрушенно развел руками и сочувственно вздохнул. – Такая красавица эта девушка… Правда, все почему-то говорят, что я исказил ее черты, но это клевета и ложь!

– Энни выглядит на холсте как живая, – успокоил художника Минибер, – уж я-то знаю: она – моя одноклассница!

Внезапно их разговор прервал шум хлопнувшей парадной двери.

– Кто-то пришел, – сказал Конфитюр, – наверное, Жозефина. Извините, но чай будет позже!

Минибер и старый призрак поспешили в гостиную. Увидев на пороге Дядюшку Клауса и Энни, Конфитюр чуть было не лишился чувств и дара речи от удивления и радости. Придя в себя, он бросился к другу с объятиями.

– С приездом, Клаус! А мы тебя и не ждали! Думали, что приедешь завтра или послезавтра! – Оторвавшись на секунду от приятеля, Конфитюр повернулся к Миниберу, показывая ему невидимой рукой на застывшую, как изваяние, у порога Энни, торопливо сказал: – Что вы стоите, юноша? Ваша одноклассница нашлась, поздоровайтесь хотя бы с ней!

Минибер еще раз взглянул на уродливую девушку, и его глаза расширились от ужаса и удивления.

– Это – Энни?!

– Ну да! С кого же еще, по-вашему, я писал этот портрет?

Дядюшка Клаус посмотрел на холст, потом на плачущую беззвучно Энни и подтвердил слова друга:

– Конечно, это она! Вылитая копия!

Минибер подошел к заколдованной однокласснице, взял ее за руки и, заглядывая ей в глаза, полные слез, проговорил чуть слышно:

– Здравствуй, Энни… Не плачь, я с тобой…

И он, неожиданно для самого себя, вдруг поцеловал ее в щеку, а потом и в лоб.

Энни вздрогнула, отшатнулась немного назад, и все увидели, как какая-то легкая тень скользнула по ее лицу, заволакивая уродливые черты. А когда тень исчезла, Минибер ахнул: перед ним стояла настоящая красавица! И это была Энни – его подружка и одноклассница!