Глава 14

Моронк пробудилась от толчка — поезд начал резко тормозить. Они прошли через стрелку и ехали по какому-то дополнительному пути. Время от времени сквозь доски мелькал свет фонарей и освещал Кассена. Но он спал крепко, и лицо его не меняло выражения.

Девушка легонько коснулась его лба — он был мокрым от пота. Кассен застонал и повернулся на бок, а Моронк увидела, что он та и не выпустил пистолета из рук.

Она поежилась и подняла воротник куртки, сунула в карман руки и стала смотреть на него. Моронк была простой, неизбалованной девушкой, обладавшей, однако, трезвым и гибким умом. Она еще никогда не встречала такого человека, как Кассен. И дело тут было не только в оружии в его руках, в том холодном насилии, которое, казалось он олицетворял. Страха перед ним девушка не чувствовала. Он мог быть в ее глазах кем угодно, но только не жестоким человеком.

Самым главным она считала то, что он помог ей, а к такому она не привыкла. Даже дедушке лишь с трудом удавалось защитить ее от Мюррея. Кассен же спас ее, и Моронк была достаточно взрослой, чтобы понимать, от чего именно. То, что она тоже помогла Кассену, не приходило ей в голову. Просто благодаря ему она впервые в жизни чувствовала себя по-настоящему свободной.

Вагон снова дернуло. Кассен открыл глаза, быстро повернулся, поднялся на одно колено и посмотрел на часы.

— Полвторого. Долго же я спал.

— Да, порядочно.

Он посмотрел в щель между досками.

— Мы наверняка въезжаем на грузовой вокзал Пенрита. Где моя сумка?

Взяв поданную девушкой сумку, Кассен достал оттуда аптечку и сделал себе укол морфия.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Лучше не бывает. Никаких жалоб. А укол я сделал на всякий случай.

Он солгал, потому что при пробуждении боль оказалась довольно сильной. Он отодвинул дверь, выглянул наружу и заметил вынырнувшую из темноты надпись «Пенрит».

— Что и требовалось доказать, — произнес он.

— Так мы выходим?

— Бог знает, пойдет ли поезд дальше, а до автомагистрали отсюда совсем недалеко.

— И что там?

— Там есть мотель, ресторан самообслуживания, разные машины, грузовики. — Боль утихла, и он смог наконец улыбнуться. — Бесконечное число возможностей. Так, а теперь дай мне руку. Когда поезд окончательно затормозит, прыгай.

* * *

Так как идти пришлось дольше, чем предполагал Кассен, то до мотеля с рестораном, расположенным на магистрали А6, они добрались только к трем часам. На стоянку один за другим подъехали два грузовика, причем один из них с такой огромной фарой, что подкативший вслед за ним полицейский автомобиль Кассен заметил в самый последний момент. Он затащил Моронк за грузовик. Полицейская машина с включенной мигалкой остановилась неподалеку.

— Что будем делать? — прошептала девушка.

— Ждать.

Шофер остался сидеть за рулем, а второй полицейский вышел из машины и направился в ресторан. Они хорошо видели ею сквозь большие окна в зале. За столами сидело человек тридцать. Полицейский внимательно осмотрел всех, вышел, сел в машину и связался с кем-то по рации.

— Нас ищут, — сказала Моронк.

— Понятное дело. — Кассен снял с ее головы вязаный берет и сунул в мусорный ящик поблизости. — Вот так лучше. А то прямо как на рекламном щите. — Он порылся в сумке и достал оттуда пятифунтовую бумажку, которую подал девушке. — В ресторане можно взять еду с собой. Купи чаю и сандвичей. Я буду ждать здесь. Так безопаснее.

Она поднялась наверх и вошла в ресторан. Кассен видел, как она помедлила у стойки, потом взяла поднос. Неподалеку он заметил скамейку, полускрытую стоящим рядом грузовиком. Он сел, закурил и стал ждать, думая о Моронк Финлей.

Странно, но ему было приятно думать о ней. Но затем его охватили привычные для священника сомнения в правильности своих действий. В конце концов, она почти еще ребенок. Двадцать лет он совершенно спокойно обходился без женщин. Насколько абсурдным было бы теперь, перед самым концом, влюбиться в шестнадцатилетнюю цыганку!

Она вернулась с пластмассовым подносом и поставила его на лавочку.

— Чай, бутерброды с ветчиной и — смотри-ка — о нас пишут в газетах. Я купила одну.

Он медленно налил горячего чаю в пластмассовый стаканчик, разложил газету на коленях и начал читать в слабом свете, падавшем из окон ресторана на стоянку. Это была местная вечерняя газета, выходящая в Калайле. Фотография Кассена красовалась на первой странице, рядом — снимок Моронк.

— А здесь ты выглядишь еще моложе, — заметил он.

— Фотокарточку сделала моя мать в прошлом году. Она висела у дедушки в фургоне. Полиция наверняка отняла ее. Добровольно бы он никогда не отдал.

— Если вчера вечером сообщение о нас появилось в местных газетах, то сегодня утром наши физиономии поместят и все центральные, — произнес он.

Ответом было удрученное молчание. Он достал еще одну сигарету и молча закурил.

— Ты же не бросишь меня одну? — с тревогой спросила Моронк.

Он мягко улыбнулся.

— Для своего возраста ты поразительно догадлива. Да, я считаю, нам следует расстаться. Другого выхода просто не вижу.

— Дальше можно не объяснять.

Но он продолжил:

— Фотография в газете обычно ничего не говорит людям. В глаза бросается только что-то действительно необычное, например, мы вдвоем. В одиночку же у тебя есть все шансы добраться до намеченной цели. Деньги, которые я дал, с тобой?

— Да.

— Хорошо. Тогда иди в ресторан, посиди в тепле, согрейся. Здесь останавливаются рейсовые автобусы. Это я знаю точно, потому что совсем недавно на таком же автобусе ехал в противоположном направлении. Так ты без особых хлопот доберешься до Бирмингема, а оттуда — до Лондона.

— А ты?

— Обо мне не беспокойся. Если попадешься, скажи, что я заставил тебя помогать мне. Большинство наверняка поверит, а то, во что верит большинство, — почти правда. — Он поднял сумку и погладил девушку по щеке. — Ты необыкновенный человек. Не давай больше унижать себя. Обещаешь?

— Да. — Она сглотнула слезы, подняла голову, поцеловала его в щеку, повернулась и бросилась прочь.

Жестокая школа жизни научила ее скрывать чувства, но глаза Моронк были полны слез, когда она входила в ресторан. Она стала протискиваться между столов в зале, и какой-то блондин схватил ее за рукав. Девушка остановилась и увидела еще двух нахальных бритоголовых парней в кожаных куртках. У блондина, остановившего ее, на груди болтался немецкий железный крест.

— Что такая невеселая, малышка? Поехали со мной, я быстро приведу тебя в чувство.

Она вырвала руку, не ощутив даже гнева, заказала чашку чая, поставила ее перед собой на стол и сжала в ладонях. Кассен вошел в ее жизнь и исчез, но теперь все пойдет совсем иначе. Впервые за многие годы она горько заплакала.

* * *

Собственно, у Кассена было две возможности — либо пойти дальше пешком, либо украсть машину. Вторая возможность давала большую свободу действий и экономию времени, но могла сработать, если автомобиля хватятся лишь через некоторое время. На другой стороне магистрали был мотель, а на стоянке перед ним машины тех, кто остался здесь на ночь. Исчезновение автомобиля обнаружится лишь часа через три или четыре, а тогда он будет уже далеко.

Он стал подниматься по лестнице пешеходного моста, думая о Моронк Финлей и спрашивая себя, что же в конце концов ее ждет. Но это была уже не его проблема. Главное, что он поступил правильно. Вместе они действительно бросались в глаза. Кассен остановился на мосту и закурил. Внизу по магистрали проносились огромные автофургоны. Так что все разумно и логично. Но откуда же тогда такое мерзкое чувство?

— Боже мой, Гарри, — произнес он тихо, — честность, невинность и уважение к людям разлагают тебя. Эта девушка действительно чиста. К ней никогда не прилипнет грязь жизни.

И тем не менее.

* * *

Кто-то подошел к ней и тихо сказал:

— Что-нибудь не в порядке, малышка? Могу я что-нибудь для тебя сделать?

Это был индус лет сорока пяти с черными вьющимися волосами, начинавшими седеть на висках, в промасленной шоферской куртке с меховым воротником. В руках у него были термос и пакет с бутербродами. По его улыбке Моронк поняла сразу, что перед ней — простои и открытый человек. Он сел рядом.

— Ну, и в чем твоя проблема?

— В жизни.

— Глубокомысленное замечание для столь юной дамы. — Он сочувственно улыбнулся. — Чем же тебе помочь?

— Я жду автобус.

— Куда?

— В Лондон.

Он покачал головой.

— Все вы бежите отсюда, и все — в Лондон.

— У меня бабушка в Лондоне, — произнесла она обиженно. — В Вепинге.

Он кивнул и сморщил лоб, размышляя о чем-то, потом встал.

— О'кей, тогда я тот, кто тебе нужен.

— То есть?

— Я — шофер автопоезда, живу в Лондоне. Правда, придется сделать крюк и неподалеку от Манчестера свернуть на Лидс, чтобы разгрузиться, но к утру мы доедем до Лондона.

— Я не знаю… — она колебалась.

— Автобус будет только через пять часов, так что терять тебе нечего. А чтобы ты не очень нервничала, могу сказать, что зовут меня Эрл Джексон и что у меня три дочери, все — старше тебя.

— Ну хорошо, — наконец решилась Моронк. Они вместе вышли из ресторана и направились к огромному автофургону.

— Вот, пожалуйста, не хуже, чем дома — полный комфорт, — сказал Джексон.

Они услышали шаги и, когда обернулись, увидели выходящего из-за грузовика блондина, который задирался в ресторане.

— Глупая девчонка, — ухмыльнулся он, уперев руки в бока. — Разве я тебе не говорил, что моя тачка лучше? И что я вижу? Ты отваливаешь с каким-то негритосом. Ну ты даешь!

— Ах ты, Боже мой, — проговорил Джексон. — Это что еще за чучело? Бубнит чего-то себе под нос, а чего — не пойму. А ведь чуть цыкнешь на него — штаны намочит.

Он нагнулся, чтобы поставить термос и пакет на землю, однако в этот момент из-под другого грузовика вынырнул один из бритоголовых и ударил Джексона в зад. Он потерял равновесие и полетел вперед. Блондин тут же подставил под лицо падающего колено. Второй сзади схватил Джексона за воротник и поставил на ноги. Поиграв пальцами, блондин стал разглаживать перчатку на правой руке.

— Держи крепче, Сэмми. Сейчас я буду его вырубать.

Но Сэмми дико вскрикнул, почувствовав страшный удар по почкам, и отпустил Джексона. После второго удара Кассена он рухнул на колени. Пройдя мимо Джексона, Кассен приблизился к блондину.

— Лучше бы ты не вылезал из своего дерьма, жук навозный.

Рука парня нырнула в карман, и прежде чем Моронк успела вскрикнуть от страха, в ладони блондина блеснуло лезвие ножа. Кассен бросил сумку, поднырнул под удар, двумя руками схватил нападавшего за запястье, вывернул его руку за спину и толкнул так, что тот головой с грохотом врезался в кузов машины. С окровавленным лицом блондин опустился на землю. Кассен поднял сначала одного, потом другого, притянул их к себе и сказал:

— Я мог бы отправить вас на год-другой хлебать тюремную баланду, но, так уж и быть, смывайтесь.

Они повернулись и, спотыкаясь, побежали прочь. Тут боль так скрутила Кассена, что ему стало совсем плохо. Он медленно начал оседать на землю, цепляясь ногтями за обшивку грузовика. Моронк подхватила его:

— Что с тобой, Гарри?

— Ничего, уже лучше.

— Плохо бы мне без вас пришлось, — заметил Эрл Джексон. — С меня причитается. — Однако я что-то не пойму, что, собственно, произошло?

— Мы были вместе, а потом расстались. — Девушка бросила взгляд на Кассена. — А теперь снова вместе.

— Ему тоже нужно в Лондон? — спросил Джексон. Она кивнула.

— Вы не отказываетесь от своего предложения?

Шофер улыбнулся:

— С чего это вдруг? Полезайте в кабину. Позади сиденья есть дверца. Там койка, одеяла, ну и прочее. Я ночую прямо на стоянках и экономлю деньги на отелях.

Моронк стала забираться в машину. Когда Кассен собирался последовать за ней, Джексон потянул его за рукав:

— Послушайте, я не знаю, что там у вас, но она — явно приличная девушка.

— Не беспокойтесь, — ответил Кассен. — Я того же мнения. — И полез в кабину.

Ранним солнечным утром самолет авиакомпании «Алиталия» с папой Иоанном Павлом II на борту приземлился в аэропорту Гатвик. Папа вышел на трап, помахал восторженной толпе рукой и первое, что сделал, спустившись на английскую землю, это поцеловал ее.

Девлин и Фергюсон стояли в холле аэропорта.

— В такие моменты, как этот, никак не хочется думать, что меня могут отправить на пенсию, — заметил бригадный генерал.

— Нельзя же закрывать глаза на факты, — ответил Девлин.

— Если это действительно готовый на все человек, которого мало волнует собственная участь, то, избрав целью покушение на папу или английскую королеву, он, в общем, вполне может добиться успеха.

Внизу папу приветствовали кардинал Басил Хьюм и от имени королевы — герцог Норфолкский.

Кардинал произнес приветственную речь, потом с ответной речью выступил Иоанн Павел II, после чего гости и встречавшие расселись по стоявшим рядом лимузинам.

— Что теперь по программе? — осведомился Девлин.

— Служба в Вестминстерском соборе. После обеда прием у Ее Величества в Букингемском дворце. И под конец помазание в соборе Святого Георга. Программа довольно напряженная, я сам только сейчас обратил на это внимание. — По Фергюсону можно было без труда заметить, что он не в своей тарелке. — Черт возьми, Лайам, где же он? Где этот проклятый Кассен?

— Вполне возможно, даже ближе, чем мы предполагаем. Определенно можно сказать, что он объявится в течение ближайших двадцати четырех часов.

— И тогда мы его накроем, — рявкнул Фергюсон, и они пошли прочь.

* * *

Двор склада, расположенного рядом с автомагистралью в Ханслете, под Лидсом, был до отказа забит грузовиками. Кассен открыл дверь кабинки, в которой они сидели с Моронк.

— Спрячьтесь, — сказал Джексон. — Нам строго запрещено брать попутчиков. Нарушение может стоить мне водительских прав.

Он вышел, чтобы посмотреть, как будут отцеплять фуру, а потом отправился в экспедицию, чтобы подписать путевой лист.

Увидев его, служащий поднялся из-за письменного стола.

— Привет, Эрл. Как доехал?

— Нормально.

— Я слышал, что на дороге что-то произошло. Один из ребят застрял у Манчестера и звонил нам. Сплошные полицейские кордоны.

— Я ничего не заметил, — сказал Джексон. — А что случилось?

— Они ищут какого-то боевика ИРА, который везет девушку.

Не показывая виду, Джексон протянул служащему путевой лист.

— Что-нибудь еще?

— Нет, Джексон, все в порядке. До следующего рейса!

Джексон вышел из конторы. Приблизившись к машине, он помедлил, но потом последовал своему первоначальному намерению, вышел со двора склада, пересек улицу и направился к мотелю для водителей дальних рейсов. Молодую женщину за стойкой он попросил наполнить термос чаем, заказал бутерброды с жареной ветчиной и купил газету, которую стал внимательно просматривать на обратном пути.

Поднявшись в кабину, Джексон протянул пассажирам термос и бутерброды.

— Вот тут пожевать кое-что и газета к завтраку.

Фотографии на полосе были те же, что и в Калайле, как, впрочем, и текст. Правда, некоторые детали относительно девушки были опущены, но извещалось, что девушку, сопровождающую террориста, зовут Моронк Финлей.

Когда они выруливали на магистраль, Кассен спросил:

— Ну и?..

Не отрывая глаз от дороги, Джексон ответил:

— Вас ищут, парень. Конечно, я в долгу, но не до такой степени. Если вас обнаружат…

— То и вам придется худо.

— А я себе этого позволить не могу. И так уже сидел два раза. Я воровал машины, потом завязал. Так что неприятностями сыт по горло, и уж тем более нет никакого желания опять очутиться в тюрьме Пентонвиль.

— Ну так езжайте дальше и ни о чем не беспокойтесь, — твердо сказал Кассен. — В Лондоне мы выйдем, а вы отправитесь своей дорогой. Ни один человек не узнает, кого вы везли.

Собственно, это было единственно правильное решение, и Джексон прекрасно это понимал.

— Ну что ж, — произнес он со вздохом, — так и сделаем.

— Мне жаль, Джексон, — сказала Моронк.

Он посмотрел в зеркало заднего вида и улыбнулся.

— Да ничего, малышка. Мне с самого начала не надо было ввязываться. Так что сидите в кабине и не высовывайтесь.

Машина мчалась по магистрали.

* * *

Девлин справлялся по телефону о здоровье Гарри Фокса, все еще находившегося в больнице Дамфриза, когда из кабинета вышел Фергюсон.

Ирландец повесил трубку, и бригадный генерал сообщил, сияя:

— У меня хорошие новости. Только что я получил известие, что на Фолклендах Вторая воздушно-десантная бригада под командованием полковника Джонса нанесла удар по аргентинским частям, силы которых оказались втрое больше предполагаемого.

— И чем все закончилось?

— О, наши славные парашютисты победили, но Джонс, к сожалению, пал в бою.

— Зато о Гарри Фоксе я могу сказать обратное, — отреагировал Девлин на сообщение Фергюсона. — Сегодня вечером его перевезут из Глазго в Лондон. Состояние удовлетворительное.

— Слава Богу, — искренне обрадовался Фергюсон.

— Да, еще я разговаривал с Трентом. Из этих бродяг они, естественно, не выжали ни слова, во всяком случае, ничего полезного. Дед утверждает, что не имеет представления, куда могла убежать внучка. Мать этой Моронк Финлей сейчас в Австралии.

— Бродяги еще хуже цыган, — сказал Фергюсон. — Лучше вас знаю. Не забудьте, я ведь родом из Энгеса. Странный они народ. Могут ненавидеть друг друга хуже чумы, зато полицию на дух не переносят. Полицейскому не скажут даже, как пройти в туалет.

— Ну и что теперь предпримем?

— Поедем в собор Святого Георга и посмотрим, что поделывает Его Святейшество. Потом отправляйтесь прямо в Кентербери. Я дам вам полицейскую машину и шофера. Кажется, лучше будет представить дело так, будто вы у нас на службе.

* * *

Моронк сидела на кровати в углу кабинки.

— Почему ты вернулся тогда, в Пенрите? Ты ведь ничего не объяснил. А мне интересно.

Кассен пожал плечами.

— Я сказал себе, что ты, наверное, не доросла еще до того, чтобы остаться с жизнью наедине.

Она покачала головой.

— Ну а почему же ты так боялся сказать, что беспокоишься за меня?

— Разве? — Он закурил и стал смотреть, как Моронк достает из кармана старую колоду карт Таро и мешает ее. — Ты что-нибудь в этом смыслишь?

— Несколько лет назад, когда я была еще маленькой, бабушка учила меня раскладывать карты. Есть ли у меня способности, я не знаю. Об этом трудно судить.

Она еще раз смешала карты.

— Может, полиция уже сидит у твоей бабушки?

— С чего это вдруг? Да они и не знают, что она вообще существует.

— Однако в лагере полиция наверняка всех допросила, и уж кто-нибудь что-нибудь да сказал. Если не твой дедушка, так Мюррей.

— Да никогда в жизни, — сказала она. — Даже Мюррей до такого бы не додумался. Ты — другое дело, ты ведь не наш, но меня никто выдавать не станет.

Моронк подняла первую карту. Она изображала башню, точно здание, в которое ударила молния и с которого падали два человека.

— Некто страдает от сил судьбы, действующих в мире, — прокомментировала девушка.

— Это про меня. Совершенно однозначно, — выжал из себя улыбку Гарри Кассен…

* * *

Сьюзен Колдер была милой девушкой двадцати трех лет, выглядевшей необыкновенно привлекательно в своей синей полицейской форме и фуражке с околышем в черно-белую клетку. Сначала она собиралась стать учительницей, но после трех семестров, проведенных в колледже, не выдержала и завербовалась в лондонскую полицию, где служила уже почти год.

Она стояла на Кавендиш-сквер рядом с полицейской машиной и являла собой радующую глаз картину. Настроение Девлина мгновенно улучшилось. Она как раз протирала переднее стекло машины, когда он спускался по ступеням.

— Мое почтение! Как приятно иметь столь очаровательную леди в качестве сопровождающего.

Она посмотрела на темное пальто подошедшего, его ухарски заломленную набок фетровую шляпу и хотела было колко отпарировать, но сдержалась.

— Это вы профессор Девлин?

— Совершенно верно. А вас как зовут?

— Полицейская служащая Сьюзен Колдер, сэр.

— Вам известно, что до утра вы в моем распоряжении?

— Так точно, сэр. Номер в одном из отелей в Кентербери уже заказан.

— Да, то-то уж почешут охранники языки. Ну что ж, поехали.

Он открыл заднюю дверцу и уселся в машину. Сьюзен устроилась за рулем, и они тронулись. Девлин откинулся на сиденье и стал украдкой наблюдать за девушкой, потом спросил:

— Вас информировали, в чем, собственно, дело?

— Мне известно лишь, что вы — из «Группы четыре», сэр.

— И что это такое?

— Борьба с терроризмом, служба разведки, занимающаяся тем же, что и подразделения Скотланд-Ярда по борьбе с терроризмом.

— Совершенно верно. «Группа четыре» действительно может позволить себе пользоваться услугами таких людей, как я. В течение ближайших шестнадцати часов в нашем деле так или иначе наступит развязка, и вы должны не отставать от меня ни на шаг.

— Как вам будет угодно, сэр.

— Поэтому мне кажется, что вы заслуживаете быть посвященной во все детали операции.

— А вам можно рассказать мне об этом? — с сомнением в голосе бросила она.

— Нет, но я тем не менее это сделаю, — ответил Девлин и поведал девушке все с самого начала до конца, особое внимание уделив Гарри Кассену.

— Поразительная история, — взволнованно произнесла Сьюзен.

— Это еще мягко сказано.

— Однако мне кое-что хотелось бы уточнить, сэр.

— Что же именно?

— Три года назад в Белфасте убили моего старшего брата, который служил тогда в морской пехоте. Его подстрелил какой-то снайпер с крыши дома.

— И это должно означать, что вы что-то имеете против меня?

— Вовсе нет, сэр. Просто я хотела поставить вас в известность, — коротко пояснила она, свернула на главную магистраль, и они поехали по направлению к Темзе.

* * *

Кассен и Моронк стояли на тихой улочке на окраине Вепинга и смотрели вслед уезжавшему грузовику.

— Бедный Эрл Джексон, — сказал Кассен. — Спорим, что он постарается смотаться отсюда как можно быстрее? Ну, и где живет твоя бабушка?

— На набережной под названием Кори-стрит. Я тут не была уже пять или шесть лет и точно не помню, где это.

— Да уж найдем как-нибудь.

Они направились к реке. У Кассена снова заболела рука, а вместе с ней и голова, но он старался не подавать виду. Наконец на углу они заметили какой-то продовольственный магазин, и Моронк зашла туда, чтобы спросить насчет адреса. Почти сразу же вышла и сказала:

— Это рядом, еще два квартала.

Они дошли до следующего угла, увидели реку, а в сотне метрах впереди — надпись на стене дома: «Пристань Кори-стрит».

— Вот и прекрасно, иди, — сказал Кассен. — Я пока останусь внизу, на тот случай, если у твоей бабушки гости.

— Я тут же вернусь.

Она быстрым шагом пошла по улице, а Кассен через пролом в двери влез в заваленный хламом подъезд и стал ждать. От реки шел запах воды. Кораблей здесь уже давно не было. Некогда одна из крупнейших гаваней мира превратилась в кладбище портовых кранов, вздымавшихся к небу, словно допотопные чудовища.

Кассен чувствовал себя отвратительно. Когда он прикуривал сигарету, руки его дрожали. Вскоре он услышал быстрые шаги, и тут же появилась Моронк.

— Ее нет дома. Но я поговорила с соседкой.

— Где она?

— Ездит с каким-то фокусником и на этой неделе должна быть на майдстоунской ярмарке.

Майдстоун расположен всего в шестнадцати или семнадцати милях от Кентербери. Ход событий сам подсказывает развязку, подумал Кассен.

— Ну так и поехали туда, — сказал он.

— А меня ты возьмешь с собой?

— Куда же я теперь без тебя? — он повернулся и пошел вперед.

Через двадцать минут он нашел то, что искал — платную автостоянку с автоматами.

— А почему нам нужна именно такая стоянка? — удивилась Моронк.

— Потому что здесь ты платишь заранее за определенное время, а квитанцию, выданную автоматом, засовываешь под дворник. Это самая лучшая помощь тем, кто ворует автомобили. Сразу видно, когда исчезновение машины будет замечено.

Она принялась рассматривать квитанции на машинах.

— Смотри-ка, вот здесь одна выписана на шесть часов.

— А оплачена когда? — Кассен посмотрел на бумажку и вытащил свой нож. — Прекрасно. Еще четыре часа. К тому времени вообще стемнеет.

Ножом он открыл задвижку углового стекла, залез рукой внутрь и открыл дверцу, потом снял приборную доску и вытащил оттуда провода зажигания.

— Тебе это не впервой, — заметила Моронк.

— Еще бы!

Мотор завелся.

— Ну что, рванули? — спросил он и нажал на газ, когда девушка прыгнула в машину.

Загрузка...