Чэч: Бугор

Глава 7

— А ну, тихо! — вдруг вполголоса рявкнул Иван. — Слышите?

В кустах, окружавших полянку, послышались странные звуки, очень похожие на перестук кастаньет. И неслись они со всех сторон…

— Драеноги! — дошло до меня. — Сколько же их тут?

— Что-то до хрена, — протянул полусотник, осматриваясь по сторонам.

— Драеноги — низшие демоны. Пока амулет купола работает, они нам не страшны. На дистанцию метания игл к нам им не подобраться, значит, и переживать, пока особо не стоит. Меня другое интересует, на кого они в кустах нападают? Этот перестук они иглами издают, прежде чем их в цель метнуть.

Ящеры? Туманники? «Ушастая!» — позвал я мысленно. И через несколько секунд ещё раз: — «Ушастая?»

Но блондинистый призрак так и не появился. Такое раньше бывало, ещё в самом начале нашего совместного проживания в моей голове, но в последнее время она меня не игнорировала.

— Молчит соседка, — ответил я на вопросительный взгляд старика. — Даже не откликается.

— Сами разберёмся, — буркнул тот в ответ. — Говорил я, что на красавицу надежды нет.

Солнце закатилось за горизонт, а вернее, за вершины холмов, окружающих Туманное болото. И хотя небо всё ещё продолжало полыхать багровым пламенем, на нашу поляну уже опустились сумерки. Ещё совсем немного и станет темно. А чуть позже, когда наверху воздух остынет, начнёт туман образовываться. А тут он из-за большой влажности очень густой. Самое раздольное время для туманников. Их я почему-то больше других тварей опасался. Может быть, потому что могли на мозги воздействовать? Или привык, что демонические через купол не могут пробраться, а этим на него пофиг. Нечисть — не пришлые демоны, а пасынки этого мира.

Самое время…

— Пора бувов глаз пить, — опередил меня Агееч, пластающий тонкими ломтиками печень ящера. — А то уже не видать ни черта. Миклуш?

— Да?

— Сможешь пробежаться, костры поджечь?

— Конечно!

— Возьми факел. Вон он у мешка стоит. Чэч его тебе сейчас подожжёт.

— Да я сам справлюсь, дед Агееч.

Миклуш быстро достал скляночку, зубами выдрал пробку и выпил зелье, даже не поморщившись. А чему ему морщиться, если гоблин рассказал нашему зельевару, какой корешок, кроме противной горечи, ничего не давал. И теперь зелье приобрело просто приятный пряно-травянистый вкус. Аккуратно вернув пробку на место, Миклуш убрал склянку обратно, у нас их дефицит, над каждой трясёмся. Затем пацанёнок, присев на корточки и зажав факел между коленями, достал из одной из сумочек на поясе кресало, неотъемлемый атрибут каждого бродяги. Его, наряду с ножом в чехле, он получил в первый же день, как мы нашли его в своём фургоне и решили оставить в ватаге. Несколько уверенных ударов, высекающие чуть ли не фейерверк искр, и на тряпке факела, пропитанной всё тем же горючим маслом, затрепетал прозрачный лепесток голубоватого огонька. Осторожно на него подув, для усиления горения, пацан начал поворачивать факел вокруг оси, чтобы разгорающееся пламя равномерно охватило тряпку.

— Я побежал?

— Иди, Миклуш, только аккуратнее.

Пострел тут же сорвался с места и побежал к ближайшей куче дров. А шум в кустах тем временем не стихал, а местами даже усиливался. Пару раз было слышно, как трещат ломаемые стволы. Да, что там происходит-то? Кто с кем схватился?

Морщась от боли в ушибленной голени, я пожалел о том, что зелье восстановления принять нельзя. Его у нас всего несколько склянок. И Агееч бережёт их на самый крайний случай. И сам пока сварить не может, не хватает некоторых корешков. Мы их ищем. Усиленно, но… Поднявшись с земли, ещё раз всмотрелся в темноту, скрывающую кусты. Нет, пока не видать ничего, бувов глаз ещё не заработал.

— Агееч, может тебе помочь чем?

— Хвосты вот эти, кровь с них уже слилась, отнеси в ларь холодильный. А мне тут немного осталось.

Стейк, приготовленный Агеечем из хвоста ящера, наверное, самое вкусное мясное блюдо, которое я пока попробовал в этом мире. И хитростей особых старик вроде не использовал, лишь соль и специю, очень напоминающую своей жгучестью и ароматом наш красный перец. А результат? Мы съедали всё, что готовил старик, и просили ещё. Надеюсь, что и сегодня чуть попозже он нас им побалует. У меня аж желудок заурчал от предвкушения.

— Вижу движение, — как это часто случается, голос бывшего полусотника вернул меня в реальность, полную волнения и тревог. Припадая на левую ногу, я поспешил к фургону с двумя хвостами в руках.

— Это драеног, — пояснил Иван, когда я прихромал обратно. — К куче выполз и теперь мясом лакомится. Что делать будем?

— А что тут поделаешь? — переспросил старик, закончивший наконец-то потрошить ящеров и сейчас вытиравший руки тряпочкой. — Из арбалета его шиш пробьёшь, хоть обычным болтом, хоть из хорайской акации. Иглы длинные, друг к другу плотно прилегают, образуя своеобразный доспех. Стрела сильно в пробивной силе потеряет, пока через них пролетать будет. Мы их раньше, укрывшись за ростовыми щитами, чтобы они нас своими иглами с ядом не закидали, при помощи копей на спину опрокидывали и в пузо били.

— А добыча с них какая? — тут же поинтересовался полусотник, видимо, прикидывая варианты, как с этими тварями справиться нашими силами.

Я уже полез в энциклопедию, чтобы по привычке зачитать Ивану имеющуюся инфу, но Агееч меня опередил.

— Спорная. Есть обычные кристаллы, неплохо поднимающие первичные характеристики. Причём с каждой твари можно добыть не менее трёх штук, а то и больше. И иногда попадаются душевники, дающие случайным образом два-три демонических умения, но при этом и внешность изменяющие. Был в моей ватаге парнишка, рискнувший проглотить такой боб. Уже через сутки он мог чешуёй покрываться, легко выдерживающей удар топора со всего размаху и когти длинной, что твои ножи, выпускать. А ещё у некого зрачок изменился, вертикальным стал. А через месяц мы его за оградой посёлка нашли, всего в чешуе и пузо себе своими же когтями разворотившего. Больше пробовать эти бобы желающих не нашлось. Мы их сначала скупщикам за два-три золотых сдавали, а потом Шрам по пять принимать начал. Меркулович их в империю напрямую кому-то продавал. Но на хрена они сдались такие кому-то? Не знаю.

— Для гладиаторских боёв поди, — предположил Иван. — Слышал я, есть в империи такое развлечение. Аристократы, как только не изгаляются, своих бойцов-рабов уродуя, чтобы те сильнее стали и внимание к себе привлекали.

— Надо брать, — подвёл я итог. — Только вот как? Думать надо…

— Мой косяк, — повинился Агееч. — С щитами я облажался. Не запасся, не подумал, хотя изначально сюда собирался. Но завтра могу нарубить веток и сплести из них. Не бог весть что получится, конечно, но иглы их не пробьют. Гарантирую. За световой день управлюсь.

Тут меня озарила одна идея. Славься ютуб с его пиратскими копиями фильмов и сериалов! Как же тебя сейчас мне не хватает! Но для начала нужно уточнить кое-какие детали.

— Агееч, слушай, а этот драеног, как часто может свои иглы метать? Беспрерывно или несколько секунд между залпами есть?

— Ну-у, — старик, задумавшись, поскрёб свой подбородок с уже отросшей за день щетиной. — Несколько секунд между залпами точно есть.

— Тогда есть вариант, как нам этого драенога с одним щитом достать. Иван берёт свой щит, копьё или рогатину из харайской акации, я встаю за ним, активирую молнию, и мы гуськом идём к твари. Как только она делает первый залп… Иван, ты же почувствуешь удары о щит?

Сотник, не раздумывая ни секунды, кивнул подтверждающе.

— Вот. Как только тварь делает первый залп, Иван говорит: «Пора», и я выскакиваю из-за него: «Здрасте!» И посылаю молнию прямо в колючую морду, ну или куда попаду. Пока эта подушка для иголок охеревает от такого горячего приветствия, Иван копьём или рогатиной переворачивает её на спину. Я в это время или дублирую молнию, или всаживаю в незащищённое пузо топор, а то и сразу два. Можно ещё к топорищу верёвку привязать и оттащить сразу к костру, подальше от кустов. И тут уже добить.

— Вместо топора, лучше второе копьё использовать, — тут же внёс правку Иван. — И удобнее в пузо втыкать будет, и безопаснее — совсем близко подходить не надо, и если волоком тащить за ту же верёвку, меньше шансов, что на полпути лезвие вылетит. Пока Чэч тащит, я прикрывать его со стороны кустов буду и тварь контролировать, если вдруг рыпаться начнёт. Я за, Агееч, рабочий план — сработать должен.

Агееч ещё раз поскрёб свой подбородок. Тут подбежал Миклуш и доложил, что все костры запалил. Старик похлопал его по плечу и сказал затушить факел:

— Да, вон ногами затопчи. Потом на него ещё тряпку сверху накрутим и будет снова рабочим.

А потом посмотрел на нас и выдал:

— А знаете, мужики, ну его на хрен! План, конечно, выглядит неплохо. И сработать должен. Но там всё равно, кусты близко, а в кустах кто-то с кем эти драеноги сцепились. Слышите? Всё ещё иглами стучат. Не надо лишний раз демона за хвост дёргать. Этих тварей, раз решили, брать будем. Но надо постараться, без лишнего риску. А теперь пойдёмте ужинать, я вам быстренько мяса пожарю.

Красота! Звёзды так густо усыпали тёмное небо, что там на небосводе не осталось ни одного квадрата пустого места. Даже над самым горизонтом, в наиболее светлом участке, светились точки. Крупные, яркие, разноцветные они казались россыпью драгоценных камней, щедро рассыпанных кем-то из богов. И посреди этого великолепия царила полная красно-жёлтая луна, Луа по местному. Сколько я не вглядывался, не увидел ни одного знакомого созвездия: ни Большой, ни Малой Медведицы, ни Дракона, ни Гончих Псов. И нет, про существования этих созвездий я узнал ещё в школе из атласа звёздного неба, долго пытался найти в реале, нашёл. А потом удивлял девушек своими познаниями.

— Звёзды яркие, — заметил сидящий рядом старик и проследивший за моим взглядом. — Туч на небе нет — значит, туман к утру будет густой…

— Тьфу на тебя, Агееч, — я отправил в рот ещё один кусочек вкуснейшего стейка. — Весь романтизм момента убил своим замечанием о тумане. Сиди теперь и гадай, полезут к нам туманники или огонь костров их отпугнёт. В любом случае выспаться не получится.

— Романтизм он в посёлке хорош. Когда ты в обнимку с какой-нибудь красоткой ночку коротаешь и точно уверен, что от пустоши тебя стена с охраной неспящей отделяет. А тут, в пустоши, да на краю болота, романтизму не место. Не заметишь, как схарчат. А по поводу туманников чего гадать-то? Полезут, обязательно полезут, а если не полезут, то кружить рядом будут. Такое лакомство, как мы, они так просто не оставят. Если их, правда, те же драеноги не отогнали. Демонические твари, что с нашей нечистью, что с нежитью, особо-то не в ладах и друг друга больно-то не терпят. Всё территорию между собой делят. А сейчас, видишь, сколько драеногов на кучу уже набежало?

Благодаря бувову глазу, я мог различить размытые силуэты колючих тварей, шумно копошащихся возле кучи из выпотрошенных туш туманников и ящеров. Эти жуткие помеси дикобразов и колобков громко фыркали друг на друга, рычали, сопели, но что удивительно, иглами не стучали. Нет, их перестук, похожий на звук кастаньет, всё ещё то и дело раздавался в темноте, но не рядом с кучей.

— Сколько же денег там ползает, — вздохнув, я отправил в рот ещё один кусочек мяса. Даже факт того, что неподалёку кто-то балуется сырой убониной, мне вовсе аппетит не портил. — Считай, треть сезона дождей спокойно пережить можно, если хотя бы в парочке из них будут те самые кристаллы с демоническими умениями.

— Нет, парень, — это не деньги. Это твари, которые только, и хотят, что тебя сожрать, — нравоучительно заметил Агееч, тоже не забывая при этом закидывать в рот куски мяса. — И относиться к ним надо именно так. Иначе жажда наживы когда-нибудь начнёт застилать глаза, а это, считай, конец не только тебе, но и для всей ватаги…

Умеет старик из эмпиреев эфемерных на землю грешную вернуть, словно ушатом ледяной воды окатив. И так каждый раз переживать приходится, не за себя, а за мужиков и Миклуша…

— Пф-ф-рах! У-у-у…

Рассерженный вой котейки, раздавшийся откуда-то из-под фургона, заставил всех замолчать и насторожиться. Детёныш нхан су так освоился и осмелел, что выбирался из фургона начал и в траву спрыгивать. Правда, далеко от фургона ему отходить не давал неожиданно принявший на себя роль няньки Бурый, которого мы решили не привязывать и не треножить, полностью полагаясь на его инстинкты. Бык аккуратно, но неумолимо заталкивал мордой недовольно шипящего котёнка под фургон. Тот шипеть шипел, умильно топорща щупальца на морде и демонстрируя острые клычки, иногда бил лапой по чёрному бычьему носу, но когти вход не пускал.

— Фф-рах! У-у-у… — раздался вновь царапающий по нервам вой детёныша нхан су.

— Шшшш!

— Мм-у-у! — а дальше послышался удар копыта и сочный шмяк!

«Пипец котёнку — срать не будет… — пронеслось у меня в голове невольно. — Психанул-таки бычара».

— Котейка! — вскочил Миклуш. — Бурый, нет! Не трогай!

Мы вскочили следом, и тут же один за другим спрыгнули на землю с облучка. Сперва я увидел быка, яростно бьющего передним копытом по земле. А потом…

— Фф-рах! У-у-у…

… истерическое завывание котёнка и опять мерзкое:

— Ш-ш-ш-ш…

Что-то тут не то!

— Иван, держи Миклуша! — прежде, чем что-то сообразить, рявкнул я.

Надо отдать должное, полусотник, не говоря ни слова, тут же поймал пацанёнка и прижал его к себе. А тот по началу было дёрнувшийся вырваться, замолчал и больше не рыпался, озадаченный моим приказом.

Чуть обойдя быка, я наконец-то смог увидеть, кого так яростно превращал в лепёшку Бурый. И слава богу, это оказался вовсе не котёнок, а змея. Обычная змея серо-травяного окраса. Хоть и не демоническая тварь, но тоже опасная, ядовитая, если судить по ярко выраженной треугольной форме головы.

— Фф-рах! У-у-у…

— Ш-ш-ш…

Увидел я и выгнувшегося дугой детёныша нхан су, ловко отбивавшего лапой атаки второй ползучей гадины. А где-то в метре от них в сторону фургона мелькнула в траве ещё одна тень.

— Змеи! Обычные! Их тут полно! Иван, пацана на облучок и сам там постой! Факелы зажгите! Агееч копья захвати! Ими сподручнее будет!

Дожидаясь, пока старик принесёт копьё, я подошёл к быку и погладил его морду, одновременно применяя на него умение «Успокоить».

— Всё, всё, Бурый, ты молодец. Успокойся, ты её уже добил.

— Ш-ш-ш… Фф-рах! У-у-у… — снова раздалось впереди и мне пришлось чуть ли не силой удержать быка от новой атаки.

— Я тут, Бурый. Теперь я сам справлюсь.

Бык остановился, лишь фыркнул раздражённо и прянул ушами недовольно.

— Держи, парень.

Широко размахнувшись, активировал секущий удар и врезал по змее, не прекращавшей попыток цапнуть котейку. Раз и треугольная голова полетела в траву. Я в какой-то момент подумал, что котёнка сейчас кровью обдаст, но тот ловко увернулся от фонтана, брызнувшего из обезглавленного тела.

— Кис-кис-кис, — позвал я ярко-сиреневое недоразумение.

Но детёныш нхан су, посмотрев на меня как-то подозрительно, стремглав бросился к быку и цепляясь за длинную шерсть, забрался тому на спину. Ну и правильно, там сейчас, наверное, самое безопасное место. А я пока вон той гадиной займусь, пока она на ту сторону фургона не уползла, бегай за ней потом. Нисколько не церемонясь, я зацепил змею крюком наконечника и немного подтащил к себе. А потом активировав сильный удар, снёс голову и ей. Прошло то время, когда обычные змеи меня напугать могли. Завтра утром, когда рассветёт, надо будет головы собрать и выкинуть. А пока извивающееся в агонии тело подтяну. Не дело это его там оставлять, кристаллы добыть же нужно, да и змеиное мясо мало чем мясу ящеров уступает.

Не успел я разогнуться, как появилась моя пропажа. Правда, лицо у неё было очень испуганное и она суматошно махала руками куда-то в сторону кустов. Я какое-то время пытался разобраться, что же хочет сказать ушастая, но потом просто развернулся и посмотрел.

Вдруг раздалось громкое и недовольное шипение, а потом звучный шлепок — в метре от меня на траву прямо с неба свалилась метровая змея. А через секунду рядом грохнулась вторая. Хренасе дождик зарядил!