Человеческая окраина

ДЕЛО БЫЛО ПОД ОШЕМ

Абай первый выскочил из психушки и уехал к родителям в Ош. Когда выпустили Мирзабая, Васильевы посадили его в самолет и отправил к Абаю. Абай повез Мирзабая из Оша в деревню — туда, где он когда-то получил инициацию от петуха.

За Мирзабаем под Ош потянулись: Валентин с Виргинией, Талгат с женой-уйгуркой Венерой, Пестряцов с компанией каратистов, женщины. Вскоре там оказались супруги Васильевы и Игорь. Последней прилетела Лаура.

Стояло безумное лето 1984 года. Солнце свирепствовало. Были сняты все тормоза и поезд летел на луну. Пили отчаянно, вдохновенно, женщины шли кругами и по кругу. Закручивался второй, третий, пятый, шестой, двадцатый алкогольный виток. Мало кто помнил, где он находится, и понимал, что происходит. Поезд висел над пропастью, но никто не высовывался из окон: выпадешь — костей твоих не найдут.

Мирзабай был еще интересен, но сильно померк. Формально он председательствовал на оргиях, но фактически власть уже давно перешла к Абаю. Абай взял в свои руки все денежные дела и управлял Мирзой. Пестряцовская банда целиком подчинялась Абаю. Впрочем, кто думал о власти — кроме Абая!? В нем же появилось что-то новое, отчего с ним нельзя было разговаривать — в его голосе, наклоне головы — он был человеком, который знает. То, как он теперь видел происходящее, становилось неинтересно и неприемлемо. О чем бы ни шла речь — его видение стало узким, целеустремленным, в нем не было ничего от того, каким он был раньше. Человек шел к цели. Появилось знание того, что он видит и понимает. Чувствовалось, что он знает и знает окончательно. И аминь: он уже неотделим от того, что он знает.

В те дни между Валентином и Талгатом возникла та связь, которая позже, возможно, спасет жизнь Валентину и погубит Талгата. Оба они уклонялись от пьянок и круговых сношений. Талгат так прямо и сказал Абаю: «У меня есть жена, я ее люблю, остальное мне не нужно.» Абай это запомнил.

Это был грандиозный шабаш. Трезвых там не было. Водки там было море. Что касается общих женщин, то, что там было, трудно описать. В основном время там проводили в кукурузнике. Мы сидели с Талгатом и с нашими женами у речки, загорали, купались и время от времени приходили пожрать. Там и получился с ним контакт. Несколько дней действительно много чего значат. Он оказался действительным человеком воли — такой, какому до сих пор я аналога не видел. Мы говорили о сужении внимания на цель. Он мог ставить себе цель, не сужая внимания. Просто идти к цели, но совсем по-другому. Не фокусируясь.

Абай там заправлял балом, хотя было совсем неясно, кто там главный — Мирза или Абай. Оказалось, что хозяином был Абай. Ситуация там была непонятная, непривычная. Хотя воздействие этого сборища было вообще-то очень серьезным. С людьми там творилось черт знает что.

Это называлось: «поехали к Мирзе водки попить». Это был динамичный хаос. Первым отпускало весь кишечник. Если это не затягивало, люди начинали через какое-то время кое-что соображать, а обычно все это длилось долго. Такой наступал глубокий испуг… У меня с Виргинией все это обернулось срывом. Она пока была там, держалась. А потом, когда мы доехали в Оше до гостиницы, легла и — 41 градус. Я два дня вытаскивал ее из ямы. Не самые простые дни были. За окном 45, а у человека 40.