Человек-да

новый тип геля для душа и бутерброд фирмы «Бутс»11, «благодаря умно поставленному вопросу на рекламе в

их магазине»...

— Да.

— Ты взял рекламную листовку какой-то школы английского языка и, как там было указано,

зарегистрировался на их сайте... попробовал новый сорт шоколада... заказал проспект о Турции...

— «Турция: страна великих чудес».

— Ты сказал «да», когда кто-то спросил, можешь ли ты одолжить десятку.

— Да.

— Купил марки у какой-то старухи. Согласился пойти выпить с коллегой-занудой. Толково распорядился

купоном на скидку. Побывал на отвальной человека, с которым ты никогда не был знаком, и соответственно

сожаления по поводу его ухода ты не испытывал.

— И не только. Докуда ты дочитал?

— До четверга.

«Четверг

Сегодня в метро я пережил волнующее мгновение, так что у меня едва не остановилось сердце. Я увидел

рекламу, в которой говорилось: «Вы уверены, что можете обойтись без виллы в Испании?».

Я понял: придется покупать виллу.

Но потом перечитал вопрос и сообразил: да, я и впрямь могу обойтись без виллы в Испании. Наверное, без

виллы в Испании не могут обойтись одни только испанцы».

Иан закатил глаза — что меня несколько возмутило, ведь в социальном плане это было ценное наблюдение,

— и продолжал читать.

«Согласился дать мелочь какому-то парню. Ответил согласием анкетеру, занимающемуся изучением рынка».

Иан перешел на скороговорку.

«Согласился встретиться с Уэгом на следующей неделе. Согласился приобрести кредитную карту нового

типа. Согласился пойти попить кофе с Ханной. Ответил согласием человеку, одержимому спасением китов».

Он дошел до пятницы.

«Пятница

Я купил себе духовный сан».

— Что это значит?

— Это значит, что теперь я могу отправлять обряды бракосочетания и все прочие. Читай.

— Как это?

— Я — священник. Я могу женить, крестить и так далее. Читай.

— Ты священник?!

— Читай!

Иан повиновался и вдруг осекся на полуслове. Не поднимая головы, он читал и перечитывал предложение, на

котором споткнулся. А потом вслух произнес:

— «Я выиграл двадцать пять тысяч фунтов».

Иан медленно поднял голову и посмотрел на меня.

— Да ты смеешься надо мной.

Я мотнул головой.

— Ты смеешься надо мной, черт бы тебя побрал!

К этому я был готов. Я полез в карман и достал мой выигрышный лотерейный билет — тот самый, что часом

раньше поверг в оцепенение Ханну. Я положил билет на стол и пододвинул его к Иану.

Он взял его, внимательно прочитал каждую цифру.

25 ООО. 25 ООО. 25 ООО.

Иан озадаченно покачал головой.

— Как...

— Я согласился поиграть в футбол, так?

Он кивнул.

— Если б я отказался, я б не вышел из дому в то время, в какое вышел, и не встретил бы человека, которого

встретил. Он спросил, есть ли у меня фунт. Я сказал: «Да». Но монеты в один фунт у меня не оказалось.

Пришлось купить газету, которую я бы не купил, если б не сказал: «Да». А в газете, которую я б не купил, если

б мне не нужна была мелочь для этого человека, которого я бы не встретил, если б с самого начала не ответил

согласием на предложение поиграть в футбол, был лотерейный билет. И в нем было сказано, чтобы я сверил

цифры. Я сверил и выиграл.

Иан расхохотался.

— Ну и ну...

— Это была цепная реакция, Иан. Каждое мое «да» приближало меня к двадцать пяти тысячам фунтам. «Да»

хотело, чтобы я выиграл.

Иан вернул мне лотерейный билет.

— Боже... так... когда ты получишь деньги?

Хм.

А вот с этим как раз загвоздка.

Мне несколько трудно рассказывать то, что теперь я должен был сообщить Иану и что некоторое время назад

поведал Ханне.

Нелегко понять, сколь важное это событие, пока ты сам не выиграешь двадцать пять тысяч фунтов, сидя под

землей в вагоне метро, в окружении совершенно незнакомых людей. Но это то, что произошло, и я ничуть о

том не жалею.

Через десять минуть после того, как я выиграл двадцать пять тысяч фунтов...

...я лишился этих денег.

В ту же секунду, когда я выиграл деньги, мне захотелось поделиться с кем-то своей радостью. С кем угодно.

Но под землей телефоны не работают, и не мог же я вскочить и бегать по вагону туда-сюда, вопя и

пританцовывая, ведь это Лондон, где даже чихание в общественном месте будет воспринято как нарушение

закона, если вы при этом встретитесь с кем-то взглядом. Поэтому я прикусил губу и продолжал сидеть, пытаясь

сдерживать смешки и улыбку.

25 ООО фунтов!

На следующей остановке я сойду. Выйду из выгона, поднимусь на улицу и позвоню по указанному на билете

номеру. А потом отправлюсь в Рио или на Кубу или еще куда-нибудь, где, по мнению туристического

агентства, хорошо отдыхать в это время года. Буду там курить дорогие сигары, купленные у грязных уличных

мальчишек, и... даже не знаю... куплю панду. Да! Куплю панду! Для мамы! А папе куплю цилиндр! Цилиндр из

чистого золота!

Но, пока поезд, кренясь и покачиваясь, мчался сквозь туннели, у меня неожиданно началась паранойя. А

вдруг я сделал что-то неправильно? Что, если я ошибся? Что, если я не выиграл 25 ООО фунтов?

Я перепроверил номера. Мои опасения были необоснованны. Я, вне всякого сомнения, выиграл. Номера

совпадали.

А что, если это старый билет? От другого числа?

Ничего подобного. Сегодняшний. Это факт.

Я перечитал правила.

«Соскребите шесть номеров...»

Шесть номеров? Так. А я ведь стер только три. Стараясь не привлекать к себе внимания, я нашел другие три

номера и тоже сверил их.

5000.

Следующий...

5000.

Чтоб мне провалиться! Неужели я выиграл еще 5000?!

Я стер следующий номер...

2.

Ха! Почти выиграл еще 5000! Вот было бы здорово! Заполучить единственный в своем роде билет с

несколькими выигрышами! Интересно... а что под другими полосками? Если еще «5000», значит, я смогу

потребовать 30 ООО фунтов?

Я принялся быстро соскребать...

1.

1! Тьфу! Я мысленно рассмеялся. Ну и что? У меня уже есть 25 ООО!

5.

Хм. Не очень хорошо.

Но следующий...

5000.

Ну и ну! Не может быть! А это что значит?

Я силился сохранять самообладание, но не выдержал и издал тихий визгливый звук, похожий на женское

«ой». А эти в счет? В принципе, считаются только первые шесть номеров, ну а вдруг существует какая-то

лазейка? Что, если теперь я выиграл 30 000 фунтов?

Я быстро пролистал газету, нашел правила. В одной рамке крупным жирным шрифтом было напечатано, что

и как делать. И была еще одна рамка, занимавшая более половины страницы, и в ней текст был напечатан

самым мелким шрифтом, какой только бывает на свете...

Прищурившись, я стал читать.

Минимальный возраст... прекрасно... телефон, по которому сообщить о выигрыше... прекрасно... три

одинаковых числа... прекрасно... заявки, предъявленные с опозданием, не принимаются... билеты с опечатками

не действительны... ограниченное количество призов...прекрасно, чудесно, замечательно...

А что же дополнительный выигрыш? Об этом что-нибудь сказано?

Я продолжал бегло просматривать правила.

Номера будут публиковаться всю неделю... Заявки на получение выигрыша... Постоянные жители...

А потом увидел: Нужно стереть только серебристые полоски, соответствующие вашим номерам...

Стоп... Как это?

Если сотрете серебристые полоски, не соответствующие вашим номерам, ваш билет будет

недействителен.

Я перечитал это предложение еще раз.

Посмотрел на свой билет.

Подумал о том, что я натворил.

— Вот черт! — громко выругался я, так что все, кто сидел в противоположном ряду, посмотрели на меня.

Я плохо представлял, как отреагирует на мою глупость Ханна. Подозревал, что она, возможно, подумает: «Ну

вот, как всегда!» Ханна покраснела, и я решил, что сейчас она начнет читать мне нотацию, потому быстро

сказал:

— Я все равно заплачу за твой кофе.

Реакция Иана была мгновенной. Он сильно расстроился. Сначала тоже стал красный, как рак, потом сделал о-

очень глубокий вдох, так что я даже испугался — подумал, что сейчас он начнет выдувать из себя воздушные

шары и фигурки животных.

Потом его прорвало.

— Ты... кретин... идиот... недоделанный! — проскрежетал он, сверля меня сердитым взглядом.

— Что? — обиженно произнес я.

— У тебя было двадцать пять штук, Дэнни! Двадцать пять штук! И ты их выбросил!

В голосе Иана появились визгливые нотки. Может, он считал, что я должен ему эти 25 штук?

— В голове не укладывается! Как мог ты потерять двадцать пять штук?

— Я не прочитал то, что было напечатано мелким шрифтом.

— Ты не прочитал то, что было напечатано мелким шрифтом, — деловито повторил Иан, разводя руками.

— Да, — подтвердил я. — А мелким шрифтом было указано, что я должен соскрести только свои номера.

Иан скрестил на груди руки и покачал головой.

— А зачем ты стал стирать другие номера? Зачем, по-твоему, на билете указывают номера?

— Не знаю. Там была еще одна полоса, на которой было написано: «ПРИ УДАЛЕНИИ БИЛЕТ НЕ

ДЕЙСТВИТЕЛЕН». Я посчитал, что нельзя трогать только эту полосу, а все остальные можно! Искушение

было слишком велико! Я сидел в вагоне метро, сойти я не мог и никому не мог рассказать про свой выигрыш,

поэтому я стал скрести!

— Но ведь твои выигрышные номера никуда не делись, хоть ты и соскреб больше полосок, чем нужно?

— Конечно. И это я пытался втолковать женщине, принимающей заявки на выигрыш, но она даже слушать

меня не стала! Сказала, что в правилах все написано черным по белому. Я сказал ей, что эти правила

напечатаны самым мелким шрифтом, какой только бывает, и размещены так, что их трудно заметить! Честно

говоря, не понимаю, зачем они вообще ввели это бессмысленное правило.

— Чтобы помешать людям вроде тебя выигрывать у них деньги! Ну ты даешь, старик... взять и выбросить

такие бабки!

— Ничего я не выбрасывал. Просто допустил ошибку. Только ведь дело не в этом...

— Как это не в этом? А в чем? У тебя в руках были двадцать пять тысяч фунтов, и ты их выкинул! Вот к

чему привели тебя твои «да». Надеюсь, тебе это послужит уроком...

Иан заблуждался. Из ситуации с лотерейным билетом я вынес определенный урок, ценный урок, но не тот, о

котором он говорил. Я попытался объяснить ему.

— Дело в том, приятель, что я выиграл деньги. Я выиграл 25 ООО фунтов!

Иан пришел в замешательство.

— Ни черта ты не выиграл.

— Нет, выиграл.

— И сразу же потерял свой выигрыш!

— Это неважно.

У Иана был такой вид, будто он сейчас взорвется.

— Нет! Как это неважно?! Спятил, что ли? Ты утверждаешь, что это поучительный случай! А что в нем

поучительного? ! Нет ничего хорошего в том, что денег ты не выиграл! Есть только олух по имени Дэнни

Уоллес!

Но я уже мысленно проанализировал всю ситуацию и знал, что я прав.

— Послушай, Иан... Ну что из того, что я потерял деньги? Это ровно ничего не значит! Дело в том, что, если

б я не сказал «да», я бы их не выиграл. Вот это действительно важно! Я согласился сыграть в футбол, так? Если

б отказался, я не встретил бы того слепого, не купил бы газету,

не сел бы в метро и не стал бы стирать полоски на лотерейном билете. И тогда, сидя сейчас с тобой здесь, в

этом пабе, мы обсуждали бы то, как закончился мой эксперимент с «да», а не то... как он начинается...

Иан еще больше растерялся.

— Значит, он начинается с того, что ты потерял двадцать пять тысяч фунтов?

— Нет. Он начинается с того, что я выиграл эти деньги... вот в чем суть! «Да» помогло мне выиграть!

Я был настроен решительно. Возможно, с психологической точки зрения я просто пытался выжить.

Возможно, в своем решении я руководствовался инстинктом самосохранения. И, возможно я специально, сам

того не сознавая, подхлестывал себя, — дабы вновь не скатиться в пучину негативизма. Меня ничуть не

расстроило то, что я потерял 25 ООО фунтов так же быстро, как и выиграл. Напротив, меня это даже

вдохновляло.

Я говорил себе: в метро я сел без денег, так стоит ли переживать из-за того, что из метро я тоже вышел

пустой? Сказав «да», я выиграл деньги. «Да» обогатило меня. Правда, будучи круглым болваном, я опять

обеднел, — но не по вине «да». «Да» хотело, чтобы у меня были эти деньги. «Да» хотело, чтобы я стал

состоятельным. И наверняка очень скоро «да» предоставит мне еще одну возможность разбогатеть. Нужно

только подождать.

— Я тут приготовил кое-что для тебя, — сказал я. — Хочу отдать тебе на сохранение.

Я открыл свой дневник, на этот раз со стороны задней обложки, и вытащил бумажную салфетку.

— Ты хочешь отдать мне на сохранение салфетку?

— Это не салфетка. Во всяком случае, теперь. Просто мне не на чем было писать. Прочти. Это манифест.

Манифест Согласного.

Иан вздохнул и стал читать вслух — сегодня у него это с каждым разом получалось все лучше и лучше.

МАНИФЕСТ СОГЛАСНОГО

Я, Дэнни Уоллес, находясь в добром здравии и ясной памяти, пишу этот манифест, в котором излагаю свои

жизненные принципы.

— Да ты полный, законченный...

— Читай! Это важно! Это о моей жизни!

Клянусь, что отныне я постараюсь не отвергать возможности, которые предоставляет мне жизнь.

Клянусь, что отныне я буду использовать каждый доступный шанс. Клянусь, что отныне я буду отвечать

согласием на каждую любезность, просьбу, предложение и приглашение — на те мелочи, с которыми мы

сталкиваемся каждый день

КЛЯНУСЬ, ЧТО ОТНЫНЕ Я БУДУ ОТВЕЧАТЬ СОГЛАСИЕМ НА ВСЕ ТО, ЧТО НЕКОГДА

ОТВЕРГАЛ.

Я буду всячески стараться держать данное себе слово. Но тем, кто знает, что я человек, на все

отвечающий согласием, запрещено сообщать об этом другим и пользоваться моим положением. Это

относится к тебе, Иан.

— Мне нет нужды пользоваться твоим положением! Ты обречен!

Я не стал вступать с ним в спор; сейчас для меня было важно, чтобы он осознал серьезность моего заявления.

Так будет продолжаться до Нового года, до конца этого года.

PS. Это не Глупый мальчишеский проект. Это — Образ Жизни.

— Во имя всего святого! — воскликнул Иан. — До конца года?! Да это ж еще несколько месяцев! Ты

погибнешь!

— Не погибну!

— А что, если тебя попросят быть сразу в двух местах одновременно? — спросил он.

— Я сделаю все возможное, чтобы никого не подвести.

— Твой бзик не останется без внимания! Все заметят, что ты постоянно дакаешь!

— Я усовершенствовал свой план. Я не стану подтверждать, что Берлин находится в Шотландии или что я

— беременная женщина с двумя детьми. Откровенно лгать я не собираюсь. Но возможности отвергать не стану.

Буду отвечать согласием на любезность. На просьбы. На предложения. И на приглашения. Люди будут думать,

что я просто... счастлив.

— Они будут думать, что ты простофиля!. — Иан разволновался не на шутку. — И... о Господи... а что, если

тебя все же попросят убить человека?

В лице Иана отразились страх и тревога. Я попытался успокоить его.

— В жизни так не бывает, Иан.

— Вон его! — Иан показал на старика в углу паба. — Убей того мужика!

— Иан, так не пойдет, — сказал я, глянув на старика, у которого вид теперь был несколько испуганный. —

Тебе известно про мой план... ты не в счет... ты автоматически лишаешься права предоставлять мне...

«возможности». И ты никому не должен говорить про меня. Ясно? Ни единой живой душе. Я хочу, чтобы это

был познавательный эксперимент. Эксперимент в полном смысле этого слова. Настоящий. На предмет счастья

и позитивности.

— Ты все обдумал, да? Невероятно!

— Для меня это важно.

— А вдруг у тебя ничего не выйдет?

— Как это не выйдет? С какой стати? Ведь моя задача — просто говорить «да». Что тут может не выйти?

— Ты должен отвечать согласием на все. Ты просто обречен на неудачу.

— Чепуха. Я буду постоянно показывать тебе свой дневник. Буду держать тебя в курсе всего, что я делаю.

— Провалишь ты свой эксперимент!

— Ничего подобного!

— Хочешь пари?

— Нет, никаких пари. Дело слишком серьезное.

— Ладно. Но если я узнаю, что ты сказал «нет», тогда...

— Что тогда?

— Что-нибудь придумаю. И ты примешь наказание, как мужчина.

— По рукам, — сказал я.

— По рукам, — согласился он.

— Вот и чудесно.

Мы оба откинулись на спинки своих стульев. Я подумал, как жаль, что мы с ним не говорим с американским

акцентом, — ведь тогда наш диалог звучал бы гораздо эффектнее. Наверное, Иан думал то же самое.

А потом он спросил:

— Ну что, по пинте?

И я ответил:

— Да.

Глава 5

В которой Дэниел получает весточку

из султаната Оман

Оставьте всякие сомнения.

Я знал, что, сформулировав свой «Манифест Согласного», я принял самое важное решение в своей жизни.

Это был очень серьезный шаг. Серьезнее, чем школьный аттестат с отличием. Серьезнее, чем поступление в

университет. Серьезнее, чем мой отъезд из Аргоса в 15 лет. И сейчас я был так же взволнован, как и в 15 лет, когда покинул Аргос. Ибо я понятия не имел, к чему это может привести. Я не преследовал какой-то

определенной цели. К чему я стремлюсь? Чего надеюсь достичь? Я был единственным участником своего

эксперимента: ни с кем не заключал пари, не имел соперников, никого не должен был удивлять или побеждать.

Ну да, Иан что-то говорил про наказание, но то было чисто мужское позерство. Я избрал принцип — помоги

себе сам. Это ключ к тому, чтобы чаще выходить из дому. Посещать разные мероприятия, встречаться с

разными людьми, заниматься самыми разными делами... Я больше не контролировал свою жизнь. От меня

ничего не зависело. Я мог только соглашаться. В буквальном смысле слова. Некоторые, говоря о себе,

утверждают, что они относятся к тому типу людей, которые просто не могут сказать «нет». Теперь и я стал

таким человеком.

В тот день, с которого я начинал вести новый образ жизни, я проснулся около девяти и стал думать, стоит ли

мне сегодня заскочить в редакцию Би-би-си и попытаться выполнить там какую-нибудь работу. Я счел, что

день для этого не самый подходящий. У меня было слишком много дел. Предстояло много раз ответить

согласием. Как только впечатление новизны сотрется, как только я втянусь в ритм нового образа жизни, вот

тогда и пойду туда, решил я. А сейчас скажу, что «работаю дома». Для нештатных работников это допустимо.

Я включил компьютер, приготовил чай и стал проверять электронную почту. На мой адрес, как всегда,

поступило несколько рекламных сообщений с предложениями заглянуть на сайт, взять ипотечный кредит,

приобрести товары по сниженным ценам (слава Богу, ни в одном из них меня не спрашивали, хочу ли я купить

их товар). Но потом... открыв следующее сообщение... я вздрогнул от неожиданности и пришел в

замешательство.

Ибо это следующее сообщение, которое я прочитал, являло собой отчаянный крик о помощи. Отчаянный крик

о помощи...

Кому: danny@dannywallace.com

От кого: СУЛТАН КАБУС

Тема: СРОЧНАЯ СДЕЛКА

ДВОРЕЦ-МАСКАТ

П/Я 632 МАСКАТ PC 113 ОМАН

ПРОШУ ВНИМАНИЯ!

Я ВЗЯЛ НА СЕБЯ СМЕЛОСТЬ ОБРАТИТЬСЯ К ВАМ С ПРОСЬБОЙ ДАТЬ МНЕ

КВАЛИФИЦИРОВАННЫЙ СОВЕТ И НЕМЕДЛЕННО ОКАЗАТЬ ПОДДЕРЖКУ.

ПОЗВОЛЬТЕ ПРЕДСТАВИТЬСЯ:

Я — ОМАР, СЫН УБИТОГО СУЛТАНА, СУЛТАНА СУЛТАНАТА ОМАН.

Ни фига себе! Письмо от сына султана! Что делать — пасть на колени или кланяться? С какой стати сын

султана пишет мне? Что произошло? Как он обо мне узнал?

ОТ ОТЦА Я УЗНАЛ, ЧТО ВЫ ОПЫТНЫЙ ЗНАЮЩИЙ БИЗНЕСМЕН. ПОСЕМУ ПИШУ ВАМ В

НАДЕЖДЕ, ЧТО ВЫ НЕ ОТКАЖЕТЕ В ПРОСЬБЕ ПОМОЧЬ МНЕ В ДЕЛАХ БИЗНЕСА, ПРОЯВЛЯЯ

ПРИСУЩИЕ ВАМ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И ПРОФЕССИОНАЛЛИЗМ.

Присущий мне профессионаллизм в делах бизнеса? Какой еще профессионаллизм? И вообще, разве так

пишется слово «профессионаллизм»?

ПРОШУ ВАС СОБЛЮДАТЬ КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТЬ. КАК И МОЙ ОТЕЦ, Я ВВЕРЯЮ ВАМ СВОЮ

ЖИЗНЬ.

Что?

ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ МОЙ ОТЕЦ ПОГИБ ОТ РУК ПОЛИТИЧЕСКИХ ВРАГОВ.

Что?!

ТЕПЕРЬ ТЕ ЖЕ ЛЮДИ ПЫТАЮТСЯ ВЗЯТЬ ПОД СВОЙ КОНТРОЛЬ ЕГО КАЗНУ. Я СУМЕЛ ТАЙКОМ

ИЗЪЯТЬ $ 40 МИЛЛИОНОВ И НАМЕРЕН БЕЖАТЬ ИЗ СТРАНЫ.

Как можно тайком изъять 40 миллионов долларов? Красть по доллару в неделю на протяжении 40

миллионов недель?

Я БЫ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ВЫ, ИСПОЛЬЗУЯ СВОЮ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И СВОЙ ПРОФЕССИОНАЛЛИЗМ В

ДЕЛАХ БИЗНЕСА, ПОМОГЛИ МНЕ ВЫВЕЗТИ ИЗ СТРАНЫ МОИ ДЕНЬГИ И ВЫГОДНО РАЗМЕСТИТЬ

МОЙ КАПИТАЛ.

Какой еще профессионализм в делах бизнеса?!

ЕСЛИ ВЫ СОГЛАСИТЕСЬ ПОМОЧЬ МНЕ, ВАШЕ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ СОСТАВИТ 25% ОТ

НАЗВАННОЙ СУММЫ ($ 10 МИЛЛИОНОВ).

Ладно, дальше можно не говорить. Меня это устроит. Когда начнем?

ПРОШУ ВАС СОБЛЮДАТЬ ПОЛНУЮ КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТЬ. НАДЕЮСЬ, ВЫ НЕ ОТКАЖЕТЕ МНЕ

В МОЕЙ ПРОСЬБЕ. ПРОШУ ВАС, НЕ МЕДЛИТЕ С ОТВЕТОМ. МЫ ДОЛЖНЫ ПОДГОТОВИТЬСЯ.

ТАКОВА ВОЛЯ ГОСПОДА.

ОМАР

Боже правый!

Так, стоп... давайте поразмыслим.

Сын убитого султана попросил меня о помощи. Меня! И предложил мне 10 миллионов долларов. 10

миллионов, если я соглашусь ему помочь! Это вам не 25 ООО фунтов! Значит, «да» вознамерилось вновь

сделать меня богатым!

Но, вообще-то, конечно, это немного странно, стал рассуждать я. Начнем с того, что подобное со мной

случается крайне редко. В сущности, если подумать, я вовсе не могу припомнить, когда я последний раз

помогал какому-нибудь султану. Хотя бы чуть-чуть. Гордиться тут, разумеется, нечем. Просто я хочу сказать, что я даже не знаю, как это делается и, вообще, какая помощь от меня требуется. Стыдно признавать, но мне

мало что известно о волшебных коврах, и, если в руку мне сунут большой кривой меч, я наверняка тут же

отдам его обратно.

Но раз нашелся султан, нуждающийся в моей помощи... я ему ответил...

Кому: Султан Кабус

От кого: Дэнни Уоллес

Тема: СРОЧНАЯ СДЕЛКА

Дорогой Омар, сын убитого султана Кабуса!

Да, конечно, я вам помогу!

Дэнни

PS. Примите соболезнования.

Вот так-то.

Теперь мое согласие и наилучшие пожелания летели сквозь киберпространство к попавшему в беду сыну

султана. А тот, наверное, прятался под столом в каком-нибудь богатом особняке — дверь подперта стулом, из

охраны — один только большой лысый джинн. А может, он уже находился в бегах. Может, переодевшись

крестьянкой, под покровом темноты пробирался от деревни к деревне, трясясь от страха за свою жизнь!

Должно быть, как рад он будет, когда прочтет, что я, Дэнни Уоллес, рябой парень с зубной пастой во рту, и в

самом деле готов поставить ему на службу свой профессионализм в делах бизнеса!

Я сидел за компьютером, нетерпеливо ударял мышкой по ящику «Получить почту», надеясь, что очередной

мой щелчок принесет ответ от Омара. Но каждый раз я слышал только глухое «бум» — звук, которым тот, кто

сконструировал мой компьютер, решил обозначить сигнал «сообщений нет». Глухое «бум» — удар под дых.

Глухое «бум», подразумевавшее: «Сообщений нет. Хватит без толку барабанить. Никто не хочет писать тебе,

даже такие же придурки, как ты сам».

Но я не отчаивался. Налил себе еще чаю, нашел в буфете печенье и опять сел к компьютеру, пристально глядя

на экран монитора, мысленно приказывая Омару ответить мне, внушая ему, что все будет хорошо: главное,

чтоб он держался.

А потом мне это надоело, и я занялся другими делами.

Я мыл посуду и вдруг услышал: бин-бон. Новое сообщение!

Я бегом кинулся к компьютеру, переживая, что Омар в опасности.

Сообщение прислала Ханна.

Дэнни!

Просто хочу удостовериться, что ты не впал в депрессию из-за того, что потерял 25 штук.

Ханна

Я ответил:

Ханна!

Не волнуйся. Я только что согласился помочь сыну убитого султана, и в награду он пообещал мне десять

миллионов долларов.

Дэнни

Я еще немного посидел за компьютером, ожидая ответа Ханны, но она так и не откликнулась. Наверное, была

занята.

День выдался не очень насыщенным событиями. Только Омару мне и пришлось ответить согласием. Других

таких возможностей не представлялось. Поэтому я решил, что все же стоит сходить на работу.

Я был уверен, что еще найду чем заняться.

Если вам любопытно, скажу, что первой из австралийских Громадин стала скульптура «Большой банан».

Воздвигнутая в 1963 году американским иммигрантом Джоном Ланди, эта скульптура была искренней,

личной данью уважения банану и предназначалась для того, чтобы привлекать народ со всех концов страны.

Так оно и вышло.

Любители бананов со всех уголков Австралии устремились к «Большому банану», чтобы воспеть мир бананов

и посетить лежащую рядом банановую плантацию. «Большой банан» стал символом всего, что есть хорошего в

ничтожном банане, а для ярых приверженцев бананов явился центром средоточия их внимания и усилий,

связанных с выращиванием и сбытом бананов.

К тому же, начиная с 1963 года, Джон Ланди стал продавать гораздо больше бананов.

Возможно, по этой причине идея Громадин получила широкое распространение.

Почти мгновенно австралийцы с севера, юга, востока и запада страны сообразили, что они смогут привлечь

всеобщее внимание к своим фермам, бизнесу и даже хобби, если будут воздвигать огромные красочные статуи

в честь того, что занимает важное место в их жизни. И вот, как и рассказывала Лиззи, вдоль дорог по всей

Австралии, центральных и проселочных, от Сиднея до побережья Саншайн-Коуст, стали вырастать гигантские

скульптуры.

Естественно, некоторые пользовались большей популярностью, чем другие... Скульптура «Большой ананас»,

созданная в 1972 году, по мнению специалистов, пожалуй, самая удачная из всех Громадин, в 1970-х — начале

1980-х годов выдвинувшая на первый план ананасы и все, что с ними связано. Но мало найдется австралийцев, которые бы с гордостью говорили о скульптуре «Большая устрица», свидетельствующей о наличии обширных

устричных отмелей на реке Мэннинг. Опустив долу глаза, они неохотно признаются, что «Большая устрица»,

как это ни прискорбно, как-то теряется в сравнении с «Большой креветкой», которая высится лить в нескольких

милях к северу.

Громадины меня по-настоящему заинтересовали. И сейчас, сидя в редакции Би-би-си, я рылся в Интернете,

стараясь как можно больше о них узнать. Рылся увлеченно. Постепенно отыскивая свои любимые. «Большая

скала», например (вы только представьте!), или «Большое авокадо», находящееся в Дюранбе, в популярном

тематическом парке «Мир тропических фруктов» (прежде называвшийся «Страна приключений Авокадо»... —

звучит лишь чуть более заманчиво, чем выдуманный мною парк «Путешествие по полкам»),

— Дэн, отвлекись на минутку.

Ко мне обращался мой босс. Я резко развернулся на стуле, успев выйти из Интернета — не хотел, чтоб на

экране высвечивались слова «Мир тропических фруктов». К сожалению, вместо них появилась игра «Сапер», в

которую я играл раньше, но мой босс вежливо сделал вид, будто ничего не заметил.

— Послушай, у меня к тебе просьба. Ты можешь отказаться. Я не настаиваю. Дело в том, что в конце недели

в телевизионном центре совещание — о перспективах развития, — нужно, чтобы присутствовал кто-нибудь с

радио. Все, к кому я обращался, неожиданно оказались очень заняты. Смешно, как быстро у всех находятся

дела, если они не хотят куда-то идти. Ну а ты? Сходишь?

— Да! — с готовностью согласился я, гордый тем, что неукоснительно следую намеченной линии. —

Безусловно. А что за совещание?

— О путях развития. Обычная бурда. Все сидят за столом, выдвигают разные идеи. Сообразишь, что

сказать?

— Да.

— Вот и чудесно. Я их оповещу. Спасибо, Дэн. Наслаждайся «Миром тропических фруктов».

Он закрыл дверь, а я решил заняться работой.

Работать дома здорово, но так же здорово выполнять свою работу, сидя непосредственно в здании управления

радиовещания Би-би-си, которое стало родным домом для тысячи неряшливых радиопродюсеров в кардиганах.

Согласно моему контракту нештатного работника, мне полагалось два дня в неделю сидеть здесь в одном из

кабинетов и генерировать идеи, что меня вполне устраивало.

На Би-би-си я пришел сразу же по окончании университета. Тогда мне каким-то образом удалось устроиться

на полугодичную практику в Редакцию развлекательных программ, и вот я, молодой человек, еще не

достигший тридцати лет, в своем вечном кардигане, теперь был полноценным продюсером легких

развлекательных программ. Я никогда толком не знал, что следует считать «легкими развлекательными

программами», но нам с вами точно известно, что к этому имеют непосредственное отношение кардиганы и

также, по моему глубокому убеждению, Николас Парсонс12.

Дом радиовещания — потрясающее место работы, овеянное богатейшей историей. Отсюда во время войны

Черчилль обращался к народу, здесь работали «Гуны»13. И я всегда испытываю непомерную гордость, когда по

специальному пропуску Би-би-си, прикрепленному к джинсам, прохожу в это здание через медные двери.

Правда, мне не поручали заниматься тем видом качественной журналистики, которую ценят и считают

наиболее достоверной во всем мире. Я не из тех, кто свергает правительства, разоблачает коррупцию или всю

ночь листает секретные досье, готовя материал, который на следующий день попадает на первые полосы

международной прессы. Я пишу сценарии небольших дурацких программ, которые помогают коротать время

пассажирам пригородных поездов, развлекают одиноких пастухов, слушающих «Всемирную службу» где-

нибудь на равнинах саванны, или привожу в замешательство обитателей тюрем, которые не понимают

современных шуток на злобу дня, так как сидят за решеткой с 1987 года. Странная работа, но я о ней думаю

так: кто-то ведь должен озадачивать пастухов и ставить в тупик заключенных.

В общем, как бы то ни было, я стал работать. Вернее, попытался. Но против меня были два обстоятельства.

Во-первых, мне не давала покоя волнующая мысль, что моя судьба находится в руках кого угодно, только не в

моих собственных, и что одно «да» на заданный к месту вопрос может безвозвратно изменить, улучшить или,

как считал Иан, разрушить мою жизнь. Во-вторых, делать мне фактически было нечего. В данный момент я ни

над чем конкретным не работал: один проект уже сдал, к другому еще не приступал. Конечно, можно было б

самому проявить инициативу. Но это означало бы, что я сам ищу себе работу. А кто ж так поступает? Да и

вообще, кто станет работать, если можно плясать и веселиться на солнышке, отвечая согласием всем подряд? Я

направился из редакции. Вид у меня был деловой, будто я шел на важное совещание, на котором собирался

рассуждать о важных вещах, употребляя такие словечки, как «слияние» и «иерархия». На подобных

совещаниях нормальные люди падают в обморок, а женщины их и вовсе избегают, опасаясь забеременеть от

обилия тестостерона в воздухе, насыщенного запахом лосьона после бритья. Настоящие мужчины выделяют

тестостерон вместе с потом.

— Привет, Дэнни, — неожиданно раздался слева от меня чей-то голос.

— Привет! — прогудел я, все еще преисполненный собственной важности.

— Как дела?

Ко мне обращался Роберт, инженер, с которым я довольно напряженно работал целую неделю над монтажом

одного проекта. Вообще-то, ту программу мы монтировали, как мне кажется, почти месяц, — главным образом,

потому, что Роберт пытался пробиться в финал одной викторины и посему каждые пять минут отрывался от

работы, дабы сообщить мне какой-нибудь малоизвестный факт о животном мире, или просил проэкзаменовать

его на предмет популярности передач и т. д. в определенные недели 1990-х годов.

— Нормально, Роберт. Спасибо.

— Лифт ждешь?

— Да. А ты?

— Я — нет, — ответил он.

Но потом, когда прибыл лифт, он вошел в кабину вместе со мной.

— На следующей неделе я даю небольшой прием, Дэнни. Так, обычная вечеринка. Будут несколько

приятелей из нашей «индустрии».

Для пущей выразительности интонационные ударения Роберт подчеркнул жестами. А потом, довольный

своей затеей, расхохотался и покачал головой.

— Я тебя тоже хотел пригласить. Придешь?

Прежде я постарался бы уйти от ответа. Не потому

что Роберт был зануда. Вовсе нет, и на этот счет я всегда защищал его перед другими. Просто он был ужасно

скучный человек.

— Конечно, приду, Роберт, — ответил я, радуясь тому, что мне, по крайней мере, будет что записать в

дневник. — С удовольствием.

— Классно. Здорово. С Би-би-си только ты один нашел время! Все остальные сейчас очень заняты.

— Да, это я уже слышал.

— Что ж, ладно. Я свяжусь с тобой по электронке.

— Договорились.

Мы с Робертом вышли из лифта и обменялись рукопожатием. Затем он вернулся в кабину и опять поехал на

пятый этаж.

Солнце все еще светило. Я шел по Риджент-стрит и улыбался. После выигрыша в лотерею у меня появились

удивительные мысли. Я думал: возможно, каждое мгновение, что я бодрствую, ведет к чему-то необычному, и

мне нужно только смотреть во все глаза и быть восприимчивым. Ведь человек, с которым я тогда разговорился

в автобусе, заставил меня понять, что маленькие неприятности повседневной жизни — это вовсе не

неприятности. Давка в метро, автобус, не остановившийся перед тобой, ночной клуб, в который тебя не

пустили... прежде все это я расценивал как отдельные, законченные моменты. Я никогда не думал, что,

возможно, каждый из таких эпизодов знаменует начало чего-то, ведет к чему-то, что это даже к лучшему.

И именно такой душевный настрой мне был необходим, когда я, подходя к метро, увидел то, от чего еще

несколько дней назад у меня упало бы сердце, а тело сковала усталость. Со станции Оксфорд-серкус на улицу

строем по семь человек в шеренге непрерывным потоком валила толпа. Метро опять не работало. Я встал в

хвост очереди и огляделся. Передо мной стояло человек сто, столько же — на противоположной стороне

улицы, у другого входа. Все ждали, когда вновь откроется метро, все проклинали судьбу, или орали в

телефоны, или просто топтались на солнцепеке. Это была усталая, раздраженная толпа, и я едва не поддался

всеобщему настроению. А потом вспомнил, что последний раз угодил в подобную передрягу как раз в тот

вечер, когда в автобусе познакомился со своим случайным попутчиком. И тогда я понял, что это идеальный

вариант. Еще одна возможность посмотреть, что преподнесет мне жизнь! Хочу ли я стоять здесь, у дороги,

запруженной автотранспортом, дышать пылью и дымом, глохнуть от автомобильных сигналов или готов

воспринять это как шанс? Хочу ли я стоять здесь, в толпе рассерженных горожан и туристов, или готов что-то

предпринять? А что, если просто уйти? Что, если пройти мимо метро, принимая жизнь такой, какая она есть?

Что тогда произойдет?

И я пошел пешком.

В тот вечер я шел куда глаза глядят. По Оксфорд-стрит14, в Сохо, к Пиккадилли-серкус15, на Лестер-сквер16.

Я шел неторопливо, надеясь, что кто-то все же обратится ко мне и даст мне шанс сказать «да», но постепенно

начал замечать то, на что в Лондоне никогда прежде не обращал внимания. Всякие пустяки. Увидел статую

Чарли Чаплина в центре Лестер-сквер. Таксофоны в форме пагод в китайском квартале. Крошечные

деревянные фигурки крестьян в часах на здании Швейцарского центра, которые каждый час исполняли танец

— к удовольствию одних только туристов. И я вдруг понял, что для лондонца я не так уж хорошо знаю Лондон.

Я зашагал в сторону Холборна, миновал Чансери-лейн*, прошелся по Флит-стрит", где на глаза мне попалась

памятная доска в честь некоего Уоллеса, посидел на скамейке в Сити, наблюдая, как какой-то мужчина в

деловом костюме молча запихивает себе в рот целую булочку. Я бесцельно слонялся, бродил, гулял... и вдруг

сообразил, что почти дошел до дома. Как странно. Я всегда бегал, носился по городу. Лондон я всегда

воспринимал как скопление множества разных мест, до которых мне нужно добраться, причем как можно

быстрее. Но сегодня вечером... я шел домой пешком. Не торопясь. Рассматривая все на своем пути. И получая

от этого огромное удовольствие. Я заново открыл для себя свой родной город и влюбился в него.

Домой я вернулся поздно, но чувствовал себя отдохнувшим и счастливым. Я сунул в микроволновку

полуфабрикат с карри, включил чайник и сел за компьютер, чтобы проверить электронную почту.

Привет! Меня зовут Сэнди! Хочешь посмотреть, как мы с подружками бесимся в комнате?

Я понятия не имел, кто такая Сэнди, но чувствовалось, что она настроена дружелюбно. Ее предложение мне

понравилось, но оно могло подождать.

Пришло также сообщение от инженера Роберта, в котором он указывал время и место проведения своей вече-

ринки. «Найди какой-нибудь любопытный факт! — говорилось в нем. — Озадачь незнакомца и сделай первый

шаг!»

Все, других сообщений не было.

Я взял свой дневник, записал дату вечеринки, которую устраивал Роберт, также записал все сегодняшние

случаи, когда я ответил согласием. Но я был разочарован. Прогулка по Лондону взбодрила меня. Мне не

терпелось еще на что-нибудь ответить согласием.

С чашкой чая в руке я сел на диван и стал лениво листать «Тауэр-Хамлетс рекордер» — газету, которую я

стараюсь прятать от мамы, когда она приходит ко мне в гости, поскольку там чуть ли не каждая статья пестрит

такими словами и фразами, как «зарезали», «ограбили» или «полиция считает, что уличные грабители охотятся

за людьми в очках», — пытаясь отыскать что-нибудь интересное.

Здесь, как обычно, были сообщения о разных преступлениях. О каком-то празднике. Статья об историческом

судебном процессе.

Но вот на соседней странице... на самом краю, рядом с поздравлением с днем рождения и фотографией очень

старого кота, важное объявление следующего содержания...

ТОВАРИЩЕСТВО «ЗВЕЗДНЫЙ ВЗРЫВ» Приглашает всех и каждого на наше третье собрание! Если вас

интересуют инопланетяне, телепатия и все такое потопное, приходите к нам на огонек! Паб «Слепой бедняк»,

Уайтчепел, 18.00. Спросите Брайана.

Приглашение! Всем и каждому! Включая меня!

Надо признать, что объявление несколько странное... и обычно я стараюсь избегать тех, кто говорит

«потопное» вместо «подобное»... но тут другой случай.

Я улыбнулся. Среда завтра. Я запомнил адрес и выключил компьютер. Все, теперь спать.

Нет, стоп.

Я улыбнулся, записал адрес, вновь вошел в Сеть и взглянул на цветную фотографию Сэнди, резвящуюся со

своими подружками по комнате. Я опять улыбнулся, выключил компьютер и тогда уже пошел спать.

Улыбаясь.

Паб «Слепой бедняк», находившийся недалеко от моего дома, был легендой Ист-Энда.

Именно там Ронни Крей, один из братьев-близнецов — знаменитых лондонских бандитов, — застрелил

завязавшего мошенника Джорджа Корнуэлла. Каждый лондонский таксист скажет вам, что он тоже находился в

этом пабе в тот вечер, когда было совершено убийство, и вам лучше хранить молчание, когда они это говорят.

На самом деле, как утверждает полиция, свидетелями преступления были всего два человека — двое мужчин-

проституток, но я по собственному опыту' знаю, что таксисты не любят, когда их спрашивают, каково было

быть мальчиком по вызову в 1960-х годах.

Креи, конечно, наследили почти на каждом пятачке Ист-Энда. Останови любого старика в Ист-Энде и ткни

пальцем на что угодно.

«Да, — скажет он. — Это та самая стена, которую близнецы Креи как-то раз распилили, когда шли на дело.

Вы турист? Дайте пять фунтов?»

Разумеется, есть объекты более знаменитые. Есть кафе «У Пелличчи», в котором Креи обделывали свои

делишки и пили чай. Есть ночной клуб «Тернмиллз», где Безумному Фрэнки Фрейзеру прострелили голову, но

он выжил и потом всем рассказывал, как в него стреляли. Есть дом на Эверинг-роуд в Сток-Ньюингтоне, где

Регги Крей зарезал Джека Маквити по прозвищу Шляпа. Который, если хотите знать, был человеком, а не

шляпой, и, вне сомнения, таковым будет оставаться, пока не снимут мультфильм «Приключения братьев

Креев».

Но паб «Слепой бедняк» — это то место в восточном Лондоне, где до сих пор витает дух Креев, и честно

говоря, мне представляется странным, что товарищество «Звездный взрыв» решило устроить свое собрание

именно здесь.

— Разумеется, — сказал Джеймс, один из присутствующих, в котором я, когда вошел в паб, сразу признал

представителя этого звездного товарищества (и оказался прав), — я знаком с человеком, который был здесь в

тот вечер, когда это произошло. И все видел своими глазами.

Остальные члены товарищества — Лора, Боб и сам Брайан — изобразили на своих лицах нечто вроде

восхищенного «Надо же!».

— Он таксист? — спросил я.

— А ты что — знаешь его? — изумился Джеймс.

Я решил, что не стоит при первой же встрече потчевать моих новых знакомых дурацкими историями о

мужской проституции, поэтому я качнул головой и сказал:

— Нет.

Как выяснилось, товарищество «Звездный взрыв» собиралось раз в месяц в разных пабах Лондона и, по сути,

состояло только из этих четырех человек, к которым иногда присоединялся какой-нибудь случайный гость и

еще один завсегдатай, в данный момент отдыхавший в Малаге.

— Кроме нас, еще есть люди, — сказал Брайан. — Организация у нас большая. Много наших в Штатах,

парочка — во Франции, ну и, конечно, сотни тех, кто пишет нам, хотя мы их никогда не видели. И вряд ли

увидим...

Он многозначительно посмотрел на своих приятелей, и они все усмехнулись.

— Почему? — спросил я.

— Скажем так: им известно о нас больше, чем нам —

о них, — объяснил Брайан, а Лора, как мне показалось, губами проартикулировала слово «правительство».

Я был доволен и возбужден. Сказав «да», я впервые оказался в теплой компании совершенно незнакомых мне

людей. Людей с весьма необычными идеями...

— Итак, — произнес Брайан. — Боб сейчас посвятит нас в свои теории относительно пирамид. Боб у нас

египтолог, Дэнни.

— Здорово! — с энтузиазмом откликнулся я. — Чудесно!

— Ты что-нибудь знаешь о пирамидах, Дэнни? — осведомился Боб — лысый мужчина с седой козлиной

бородкой. На нем был жилет с узором из маленьких полумесяцев.

— Э... ну, знаю, что они в Египте.

— Верно. Молодец, — похвалил меня Боб. — Но кто их построил?

— Египтяне? — предположил я, поразмыслив с минуту.

Боб улыбнулся.

— Это, вне сомнения, соответствует общепринятому мнению, — сказал он. — И, наверное, действительно,

некоторые египтяне действительно участвовали в строительстве пирамид. Но, думаю, без помощи извне они бы

не справились.

Тут Лора, сидевшая в шляпке, хотя в пабе было тепло, издала едва слышно «мм-хмм», словно подтверждая

слова Боба.

— И кто же, по-твоему, им помогал? — спросил я.

Взгляды всех членов товарищества обратились на меня; они хотели видеть мою реакцию.

— Инопланетяне, — ответил Боб.

Я моргнул раза два и переспросил:

— Инопланетяне?

— Ну подумай сам, — сказал Боб.

Я подумал. Не помогло.

— Ты уверен? — спросил я.

— Вообще-то, Дэнни, — начала Лора, — это вовсе не притянутое за уши утверждение. Изучение древних

иероглифов показывает, что египтяне часто говорили о существах с неба, которые наделили их великой

мудростью и научили диковинным технологиям. Если взглянуть на произведения древнеегипетского искусства,

можно заметить много необычных форм, и некоторые из них очень похожи на космические корабли.

Джеймс кивнул с загадочным видом. Брайан глотнул лимонаду. А Боб продолжал:

— Более того, пирамиды в Гизе стоят точно в соответствии с расположением звезд в поясе Ориона. И если

разделить окружность великой пирамиды на ее высоту, умноженную на два, получится 3.141.

— Число «пи», — добавил Брайан и подмигнул.

— Но... разве у инопланетян есть число «пи»? — спросил я. — Почему вы считаете, что пирамиды не могли

воздвигнуть египтяне... ну, знаете... те, что понимали толк в строительстве?

— Это тоже не исключено! Никто не спорит! — сказал Боб. — Но ведь нет ни единого упоминания о том,

кто их строил. А египтяне фиксировали буквально все. Сведения о войнах, царях, о поклонении фараонам, все, что происходило. А о сооружении пирамид ни слова. Странно, да?

Брайан неожиданно хохотнул, к чему — непонятно.

Я был в недоумении. Почему отсутствие сведений о строителях пирамид должно автоматически означать, что

их соорудили инопланетяне? Когда мне было девять лет, кто-то увел мой велик, который я оставил у центра

отдыха и развлечений в Лафборо, но было бы несправедливо вину за это возлагать к ногам наших братьев из

внеземной цивилизации. Если, конечно, у них есть ноги.

— Ладно, а теперь новости, — объявил Боб, и Джеймс с Лорой чуть подались вперед за столом. — Наш

американский коллега передал мне это по «Мессенджеру»17, и я обещал распространить его сообщение среди

остальных членов нашей группы.

Он взглянул на меня, и я вдруг понял, что в этой компании меня уже считают своим. Я — член товарищества

«Звездный взрыв»! Кайф!

— Гак вот. Я об этом прежде не слышал, но говорят, что в области Сидония на Марсе найдены новые

доказательства того, что пирамиды и в самом деле построили инопланетяне. На первых фотографиях

поверхности Марса видны некоторые объекты: что-то похожее на лицо и стоящие бок о бок памятники в форме

пирамид. Я проверил эту информацию по Интернету.

Джеймс вытащил блокнот и что-то в нем быстро записал.

— При близком рассмотрении видно, что по структуре это лицо гуманоида...

Тогда я впервые услышал слово «гуманоид» из уст гуманоида, и мне это ужасно понравилось.

Заинтригованный, я кивнул.

— ...и по форме во многом напоминает сфинкса.

Все посмотрели друг на друга, потом на меня. Я тоже

посмотрел на своих собеседников и, прикусив нижнюю губу, кивнул и вскинул брови, давая понять, —

разумеется, из вежливости, — что их аргументы меня убедили.

— Да, — произнес я, — похоже, пирамиды и впрямь построили инопланетяне.

— Поразительно! — воскликнула Лора. — Потрясающе. Интересно, как пирамиды появились там, на

Марсе?

Джеймс закатил глаза к потолку, очевидно, ожидая наития свыше.

— Может, их построили египтяне? — предположил я и тут же пожалел о своих словах.

И вдруг Боб рассмеялся. И Джеймс тоже рассмеялся Все рассмеялись. Но потом Боб положил конец

всеобщему веселью, сказав:

— Нет, это явно были инопланетяне.

— Так почему ты решил прийти на наше собрание? — спросил Брайан полчаса спустя.

— Вы же меня пригласили, — ответил я. — Вернее, вы приглашали всех. Я видел ваше объявление.

Мы стояли у бара на некотором удалении от Боба, Лоры и Джеймса.

— Честно говоря, меня то объявление несколько расстроило.

— Почему?

— Ну, я позвонил в газету, дал объявление, а они для начала поместили его в рамку из звезд, — о чем я не

просил, — представив нас полными идиотами. А потом переиначили и сам текст. Я сказал: «Если вас

интересуют инопланетяне, телепатия и все такое прочее...» А они написали: «Если вас интересуют

инопланетяне, телепатия и все такое потопное...» И, ко всему прочему, пропустили букву «и» в слове

«интересуют», а слово «приглашает» напечатали с заглавной буквы. Женщина, с которой я говорил по

телефону, от себя еще добавила и восклицательные знаки. Тем не менее результат есть. Ты пришел. Наверное, подумал: «Почему бы не сходить?», — верно?

— Я... мм... даже не знаю, — начал я. — Решил сходить. Подумал, нужно использовать свой шанс и сказать

«да».

— Хм, молодец. Закоснелость — это болезнь. Нужно быть более открытым, иначе жизнь пройдет стороной.

Иначе будешь наблюдателем, а не участником. Я разумно рассуждаю?

Вполне.

— Да я вообще стараюсь чаще говорить «да», — признался я. — В общении с людьми.

Обратите внимание, что я употребил слово «вообще» вместо «все время, на все, всегда».

— В самом деле? А что, неплохая мысль. Быть восприимчивым к новым впечатлениям. И что тебя толкнуло

на этот шаг?

— Один человек посоветовал. Мы ехали вместе в автобусе. Случайно разговорились после того, как метро

перестало ходить, когда мы ехали домой. Сели в автобус, и он вдруг заявил: «Чаще говори "да"». Ни с того, ни

с сего. Вот я и говорю.

Брайан с любопытством посмотрел на меня.

— Надо же, — хмыкнул он. — И ты принял его слова за чистую монету?

— Да.

— И кто он такой?

— Понятия не имею. По виду азиат. Сказал, что учитель. Откуда-то отсюда. Из Олдгейта.

Брайан прикусил нижнюю губу и вскинул брови.

— Значит, учитель, — протянул он. — Тогда понятно. В общем, он задел тебя за живое, да? Когда так

сказал?

— Наверное, это был мой трея! — сказала подошедшая к нам Лора, и Брайан рассмеялся вместе с ней.

— Кто? — не понял я.

— Не бери в голову... Майтрея18, — объяснил Брайан. — Всемирный учитель.

— Что еще за Всемирный учитель? — спросил я.

— Успокойся, — сказал Брайан. — Его не существует.

— Это не доказано, — возразила Лора. — Мы просто не знаем, что он существует. То же самое относится к

Божествам или просветленным существам.

Я был заинтригован. Подумал: надо ж, как занятно. Конечно, идея об инопланетянах, сооружающих

пирамиды, куда интереснее, но все равно любопытно.

— А кто такие просветленные существа?

— Существа, которые живут среди нас, помогают нам в повседневной жизни. Можно сказать, что Майтрея

— их предводитель. Предположительно он обитает где-то здесь.

Чудеса, да и только.

— Тебе известно, где живут просветленные существа?

— Не совсем. Где-то в Ист-Энде. Брайан об этом знает больше, чем я.

Я поискал глазами Брайана. Он уже вновь стоял у бара. И, хотя я мысленно отметил, что нужно бы еще

расспросить про Майтрею — Божество, обитающее в Ист-Энде, — разговор вскоре перешел на другую тему.

Несмотря на то что в речи моих новых знакомых зачастую проскальзывали несколько странноватые намеки,

мне нравилось общаться с ними. Брайан (его любимая тема — «Они», «к чему Они стремятся» и «как Они этого

достигают») имел загадочное прошлое и был наиболее эксцентричным из этой четверки. Лора (ее конек —

ангелы, загробная жизнь и «тайные помощники») — в прошлом социальный работник, ее отличал быстрый

тихий смех. Джеймс (заговоры, заговорщики и жертвы заговоров) любил мотоциклы и паб «Слепой бедняк»

выбрал местом сегодняшней встречи потому, что он находился в «дружески настроенном к байкерам» районе.

А Боб (инопланетяне, египтология и телесериал «Звездные врата») прежде преподавал столярное дело, но в

1982 году в Озерном крае увидел летающую тарелку и решил, что столярное дело в сравнении с уфологией —

занятие бессмысленное.

— Месяца через полтора у нас состоится очередное собрание, в «Уиллесден грин», — сообщила Лора. —

Это возле моего дома. Придешь? Будем тебе очень рады.

— Да, — ответил я, сунув руку в карман, чтобы достать свой дневник. — Приду. Непременно.

Я перехватил взгляд Брайана. Он улыбнулся мне.

— Правда мы еще не решили, что будем обсуждать, — сказала Лора.

— Может, поговорим о Майтрее, — пошутил Брайан. — Раз уж ты с ним знаком.

Я рассмеялся. Но Лора отнеслась к словам Брайана серьезно.

— А что, можно и про Майтрею, — сказала она. — Или у тебя есть еще какие-то необычные пристрастия?

Было ясно, к чему она клонит. Ей хотелось выяснить, нравятся ли мне ангелы. Или НЛО. Или, может,

у меня на стене висит плакат с изображением мистера Спока19.

— Я — человек... широких взглядов, — ответил я. — Меня много что интересует.

— Например?..

Хм, и что сказать? Не могу же я назвать бадминтон, в самом-то деле. Что считается... ну вы понимаете...

паранормальным?

— Охотники за привидениями.

Судя по всему, мне не удалось произвести должного впечатления.

— Да... а вот мой друг Уэг считает, что мужчины могут рожать детей... просто еще не придумали, как это

делать. Он утверждает, что такое предположение вполне резонно. А вы что на это скажете?

— О, — отмахнулась Лора. — Про это я уже слышала.

Разумеется.

— Некто по имени Линтон... кажется, так его зовут... выдвинул любопытную теорию отцовства... Он

высчитал, что для этого мужчине должно быть около сорока лет и он должен быть сексуально активным.

Мужчина и женщина лежат рядом и возбуждают друг друга только указательными пальцами. С вашего

позволения я не стану вдаваться в подробности, скажу только, что, если им повезет, примерно через год у

мужчины появится способность зачать ребенка.

— О! — воскликнул Джеймс. — Без посторонней помощи?

— Нет, с помощью другого мужчины, — ответила Лора.

— Но самое интересное во всем этом то, что мужчина и в самом деле может выкармливать грудью ребенка,

только после родов ему придется закупорить свои родовые пути.

Я увидел, как Брайан беспокойно заерзал на стуле при мысли о том, что ему придется закупорить свои

родовые пути.

— По мнению некоторых, именно так появлялись на свет люди до того, как была создана женщина, —

добавила Лора. — Хотя у меня на этот счет своя собственная теория.

Кто бы сомневался.

Улыбаясь, я устало тащился к Майл-Энд-роуд. Вечер прошел под знаком хорошего, добротного «да». Я

замечательно провел время в обществе членов товарищества «Звездный взрыв» — несмотря ни на что. Во

всяком случае, несмотря на мои предубеждения. Я был рад, что эти четыре человека — костяк организации —

нашли друг друга. Что они создали свой собственный клуб, в котором могли обсуждать, обдумывать, отвергать

любые идеи, хотя, если честно признать, взгляды у них были несколько чудные. И ведь какие они приветливые, дружелюбные. Каждый из них уверен, что общение дарит добрых друзей. А сами они, вне сомнения, были

хорошими друзьями.

— Когда у меня начинается хандра, — в какой-то момент сказала Лора, — я покупаю себе новую шляпку.

— Интересно, где ты их берешь? — спросил Джеймс, и весь стол разразился хохотом. С ними я чувствовал

себя тепло, комфортно, и, если б не разговоры про инопланетян и пирамиды, можно было б подумать, что я

провожу вечер в пабе с четырьмя близкими друзьями.

Дома, когда я вернулся, меня ждал ответ от находящегося в опасности моего друга султана, чему я несказанно

обрадовался.

Кому: danny@dannywallace.com

От кого: СУЛТАН КАБУС

Тема: СРОЧНАЯ СДЕЛКА

ДОРОГОЙ дэнни

ДА БЛАГОСЛОВИТ ТЕБЯ БОГ, дэнни, ЗА ТО, ЧТО ТЫ СОГЛАСИЛСЯ МНЕ ПОМОЧЬ. ПУСТЬ ТЕБЕ ВО

ВСЕМ СОПУТСТВУЕТ УДАЧА. Я ДОЛЖЕН РАСПОЛАГАТЬ ТВОИМ ПОЛНЫМ ДОВЕРИЕМ. САМ ЖЕ Я

ЧУВСТВУЮ, ЧТО МОГУ ДОВЕРЯТЬ ТЕБЕ НА ВСЕ 100%.

ВРАГИ МОЕГО ОТЦА НЕ МЕДЛЯТ, И ВСКОРЕ У НАС НЕ ОСТАНЕТСЯ ВРЕМЕНИ. Я ДОЛЖЕН В

СРОЧНОМ ПОРЯДКЕ ВЫВЕЗТИ $ 40 МИЛЛИОНОВ. НЕЛЬЗЯ ТЕРЯТЬ НИ МИНУТЫ.

ОЧЕНЬ ТЕБЯ ПРОШУ ПОЛОЖИТЬ ДЕНЬГИ НА СЧЕТ В ПОДХОДЯЩЕМ БАНКЕ, ГДЕ ОНИ БУДУТ В

ЦЕЛОСТИ И СОХРАННОСТИ.

ПОСЛЕ УДАЧНОГО ЗАВЕРШЕНИЯ ЭТОГО ПРЕДПРИЯТИЯ Я ПРИГЛАШУ ТЕБЯ В СВОЙ СУЛТАНАТ,

ДА-БЫ ПОЗНАКОМИТЬСЯ С ТОБОЙ ЛИЧНО.

С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДУ ОТ ТЕБЯ ОТВЕТА. ТЫ ПОПРЕЖНЕМУ ГОТОВ МНЕ ПОМОЧЬ? ПРИШЛИ МНЕ

РЕКВИЗИТЫ ТВОЕГО БАНКА, НОМЕР СЧЕТА И НОМЕР ТЕЛЕФОНА, дэнни.

ОМАР

Слава Богу, с Омаром все в порядке. Он заставил меня немного поволноваться, но, полагаю, волей-неволей

окажешься в цейтноте, когда пытаешься улизнуть из страны с сорока миллионами долларов.

Сегодняшний вечер научил меня тому, как важно хвататься за любую возможность сказать «да», откуда б она

ни исходила. Так, задумался я, что бы мне ответить Омару? Очень мило с его стороны, что он стремится

перевести наше общение в сферу личных отношений, готов пригласить меня в свой султанат по завершении

сделки. Совершенно очевидно, что теперь он считает меня своим другом. Посмотрите, как по-доброму он

написал мое имя. Не с жутких кричащих заглавных букв. Нет, я для него не ДЭННИ, а дэнни. Такое

впечатление, что он вписал мое имя в уже готовое письмо.

Ответ мой был скорым и, надеюсь, успокаивающим.

Дорогой Омар,

Как здорово! Я с радостью готов навестить вас в вашем султанате, дабы вы имели возможность

познакомиться со мной лично. Да... а потом, может быть, вы приедете погостить ко мне. У меня квартира в

Боу. Правда, в качестве спального места я могу предложить вам только матрас, зато он очень большой —

«КОРОЛЕВСКИЙ». Интересно, король значительнее султана? Полагаю, если это толстый король, как Генрих

VIII, тогда, конечно, значительнее. С другой стороны, толстые султаны, наверное, тоже встречаются.

Прошу прощения, если обидел вас.

Что касается другого вопроса, да, я по-прежнему готов помочь вам. Постараюсь как можно скорее

открыть для вас банковский счет.

Всего хорошего!

Дэнни

Я внес новые сведения в свой дневник и, счастливый, пошел спать.

Все складывалось как нельзя лучше.

ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДНЕВНИКА СОГЛАСНОГО: 1

22 июня

Какой чудесный день!

Во-первых, сегодня солнечно и ясно. Во-вторых, я с радостью сообщаю, что со мной связались люди из

«КапиталВан». Мне как «особо избранному» предложили приобрести «кредитную карту нового типа»! Я тут же

отослал свое заявление, вложив в конверт дружеское письмо с выражением благодарности.

23 июня

Увидел рекламное объявление в газете «Сан». В нем говорилось: «ВЫ ПОХОЖИ НА КОГО-ТО ИЗ

ЗНАМЕНИТОСТЕЙ? ХОТИТЕ НЕМНОГО ПОДЗАРАБОТАТЬ? ЗАПОЛНИТЕ НАШЕ ЗАЯВЛЕНИЕ (БЛАНК

РАЗМЕЩЕН В ИНТЕРНЕТЕ), ПРИШЛИТЕ СВОЕ ФОТО И ЗАРАБОТАЙТЕ ХОРОШИЕ ДЕНЬГИ!»

Я решил, что ответы на оба вопроса — «Да» и «Да». А потом попытался сообразить, на кого я похож. Решил,

что мог бы сойти либо за старшего брата Гарри Поттера, либо за одного из «Проклеймеров». В детстве я очень

любил эту группу, и, полагаю, мне просто повезло, что я вырос похожим на одного из них. Точнее на обоих,

ведь они близнецы и все такое.

Я послал свое фото, сопроводив его словами: «Знакомьтесь с единственным в Великобритании человеком,

представляющим «Проклеймеров» в одном лице!». Вряд ли они отвергнут мою кандидатуру. Шутка ли, два

близнеца по цене одного!

24 июня

Какая удача!

Я принял предложение «Американ экспресс» приобрести «кредитную карту нового типа»! Сколько

существует новых типов кредитных карт? Может, я должен заняться их классификацией, будто некий

помешанный на пластиковых картах Дарвин. «Смотрите, это кредитная карта Уоллеса», — так будут говорить

потомки. «Как вы определили?» — спросят другие. — «По маркировке, — ответят первые. — И по тому, что на

ней совсем не осталось денег».

26 июня

Сегодня утром ехал в метро, и женщина, сидевшая напротив меня, держала в руках газету, которая была

сложена неким странным образом. «Хочешь жить в чистоте?» — обращалась ко мне реклама на одной из полос.

«Уберись в своем доме — испытай на себе волшебную силу пароочистителя!» — предлагалось на другой

полосе. Рядом с фотографией пароочистителя было помещено фото улыбающейся Сью Поллард20,

провозглашавшей: «Восхитительно просто — просто восхитительно!». Должно быть, она получала истинное

удовольствие, убираясь с помощью пароочистителя. Производители с гордостью предлагали мне приобрести их

новое изделие по новой низкой цене — всего за 24.95 фунтов. Я сделал заказ. Теперь мне предстоит на себе

испытать волшебную силу пароочистителя. Как только его доставят мне, я не премину поделиться с вами

своими впечатлениями. Надеюсь, производить уборку с его помощью будет восхитительно просто и просто

восхитительно.

28 июня

Сегодня я принял предложение банка «Морган Стэнли» приобрести «кредитную карту нового типа». Я также

получил кредитную карту нового типа от банка «КапиталВан». Ничего, блестящая.

Еще купил два номера газеты «Большой вопрос».

1 июля

Целый день работал, потом пошел выпить с Уэгом по пинте пива. В результате мы выпили намного больше. А

все потому, что Уэг постоянно повторял: «Ну что, еще по одному? » Я предложил ему сходить со мной на две

вечеринки, на которые я был приглашен сегодня вечером. К сожалению, одна проводилась в западной части

Лондона, поэтому нам удалось побыть там всего двадцать минут, так как нужно было бежать на вторую,

которая проводилась на дальней окраине в восточной части Лондона, но, когда мы добрались туда, вечеринка

только что закончилась. Уэг был не очень доволен.

2 июля

Несколько дней назад, идя по улице в Хакни, я заметил на фонарном столбе клочок желтой бумаги, на

котором было написано: «ХОЧЕШЬ БЫСТРО РАЗБОГАТЕТЬ?». Я решил, что хочу, и стал читать дальше.

Оказывается, мне просто нужно было отправить чек на 12 фунтов и за это получить по почте, бесплатно, книгу.

Ее доставили сегодня. Она называется «501 способ легко заработать деньги, если у тебя пусто в кармане».

Блестящая книга. В числе простых способов зарабатывания денег назывались такие, как фотографирование коз

и изобретение игр типа «Монополии» и кубика Рубика.

Там также говорилось: «Небольшой клочок земли — это все, что вам нужно, дабы основать картинг-центр!».

По-моему, они забыли упомянуть, что для этого также нужны сами карты. А еще квалифицированные

инструкторы. А еще страховка. А еще шлемы. И патент.

Тем не менее я подумал, что, раз уже мне предлагается возможность заработать много денег, я не должен от

нее отказываться. И я решил попытаться заработать денег, послав письмо на публикацию в газету.

4 июля

Я испытал волшебную силу пароочистителя. Это было и восхитительно просто, и просто восхитительно —

хотя в какой-то момент я поскользнулся и едва не подпалил свое «мужское достоинство».

5 июля

Пытаясь «быстро разбогатеть» путем отправки своих писем на публикацию в газеты и журналы, я заметил,

что «Сан» на своей страничке писем говорит, что платит J 20 за каждое публикуемое письмо, а также полезные

советы и рекомендации. И вот сегодня я отправил туда письмо следующего содержания:

«Полезный совет или рекомендация тем, кто хочет быстро подзаработать: отправьте письмо в «Сан» — если

верить тому, что написано на страничке писем этой газеты, они платят 20 фунтов за каждое публикуемое

письмо, а также полезные советы и рекомендации!

Д. Уоллес, Лондон»

Я жду свои 20 фунтов. И так, на всякий случай, послал в газету еще одно письмо:

«Небольшой клочок земли — это все, что нужно, чтобы основать картинг-центр!»

Легкие деньги.

6 июля

Со мной связались люди, искавшие похожих на знаменитостей. «Внимательно рассмотрев» мою фотографию,

они пришли к выводу, что я не похож на «Проклеймеров». Ни на одного из них! Я немного обижен их

прямолинейностью. Неужели нельзя было проявить чуть больше такта? Могли бы сначала написать, что я не

похож на одного из близнецов, а неделей позже — что не похож на другого. Я прошу одного: чтобы мне

отказали в более мягкой форме.

Если я когда-нибудь решу открыть агентство двойников для людей, которые считают, что они похожи на

одного или нескольких близнецов, это, вне сомнения, будет агентство, где понятие «деликатность» стоит на

первом месте.

Глава 6

В которой Дэниел нарушает закон

Утром я проснулся и в почтовом ящике обнаружил самый невероятный сюрприз.

Письмо из Американского института по вопросам патентного права и права товарных знаков. Наконец-то

люди, ищущие изобретения, ответили мне.

Каким же важным я себя чувствовал! Как ни странно, этот Американский институт по вопросам патентного

права и права товарных знаков базировался не в Лос-Анджелесе, не в Нью-Йорке и не в Сан-Франциско. Он

находился в Блэкпуле21. На улице с самым обычным названием.

Судя по всему, в этом институте отнеслись ко мне со всей серьезностью, что вселяло надежду. Свое письмо

ко мне они даже начали словами «Уважаемый изобретатель». Я тут же понял, что попал в надежные руки. Эти

люди знают, что делают. Они, вне сомнения, признали во мне способность создавать меняющие жизнь

практичные изобретения и решили, по зрелом размышлении, предложить мне свои услуги: «бесплатно

провести экспертизу нового продукта».

«Первоначальная экспертиза проводится бесплатно, — писали они. — Почему бы вам сегодня не потратить

несколько минут на то, чтобы должным образом задокументировать вашу идею? И в течение ближайшей

недели мы уже дадим свое заключение».

Боже правый! Мною заинтересовался Американский институт по вопросам патентного права и права

товарных знаков! И его специалисты хотят проанализировать мою идею! Мне осталось только придумать ее!

Я был взволнован. Мне хотелось бы сказать, что я родом из семьи потомственных изобретателей, но — увы!

— это не так. Конечно, если не считать того, что я родился и вырос в Шотландии — в стране, подарившей миру

обезболивающие средства, гольф, хинин, джем, паровой двигатель, клейкую почтовую марку, микроволновую

печь, холодильник и — разумеется — систему полой внутридомовой канализации. А кто из нас не мог бы

рассказать несколько историй о том, что значит для нас система полой внутридомовой канализации?

Конечно, у меня были свои изобретения — главным образом, на основе игры «Твистер»22. Сначала я

придумал карманный «Твистер» — для тех, кто в дороге, но потом пошел дальше и изобрел «Твистер» на

постельном покрывале. Я был уверен, что мое детище будет пользоваться баснословным успехом у студентов

мужского пола, поскольку у них наконец-то появится достойный предлог для того, чтобы приглашать девчонок

к себе в комнату. Но год спустя в приложении к одной из воскресных газет я увидел, что кто-то уже выдвинул

точно такую же идею, да не просто выдвинул, а запатентовал и продал ее. Я был убит горем. Черт бы побрал

всех этих предприимчивых и находчивых! Что ж, больше я не позволю себя обойти. Во всяком случае, не

теперь, когда ко мне проявил интерес Американский институт по вопросам патентного права и права товарных

знаков.

У меня был в запасе один маленький трюк: электрический подъемник для унитазного сиденья! Никогда

больше мужчинам не придется нагибаться, чтобы поднять сиденье унитаза. Никогда больше мужчины не

станут задаваться широко распространенным извечным вопросом: почему женщины всегда оставляют сиденье

унитаза опущенным?

Теперь, благодаря мне, у супругов по всей стране исчезнет одна тема для разногласий. Разводов станет

меньше, семьи не будут распадаться, туалетные сиденья не

придется каждую минуту мыть. И все потому, что я, Дэнни Уоллес, изобретатель!

Я насыпал в миску мюсли и принялся просматривать информационные материалы, которые прислали мне мои

друзья из американского института. Искал намеки и подсказки, которые дали бы мне представление о том,

какого плана изобретение им нужно, — на тот случай, если моя резервная идея не подойдет.

Но в том-то все и дело, что в этих материалах не было намеков на то, что им нужно. Перечислялось только то, что не нужно...

ИЗОБРЕТЕНИЯ, КОТОРЫЕ НЕ ПРИНИМАЮТСЯ

К РАССМОТРЕНИЮ

Вечные двигатели

Боевое оружие

Черт! Изобретательные фашисты с ходу зарубили на корню мои первые две идеи. Я так люблю изобретать

вечные двигатели.

Порнографические устройства

Порнографические устройства? Значит, им присылают много порнографических устройств? И вообще, что

следует считать порнографическим устройством?

Непроверенные и недоказанные химические формулы или снадобья от болезней

Ну, это нечестно! Значит, я не могу им послать непроверенные или неиспытанные средства от болезней. У

меня их целая куча! И вообще-то сначала мне пришлось бы их опробовать на своих друзьях.

Изделия на основе нереального уровня развития технологии

Прощай, машина времени. Черт, с каждой минутой все труднее и труднее.

Литературные и музыкальные произведения

Ага. Значит, я не вправе сочинить стихотворение или новую мелодию. А тот, кто слышал, как я пою, знает,

что я сочиняю постоянно.

Подъемник для унитазного сиденья

Что-о?!

Так мой же электрический!

Что ж, ладно. По-видимому, мне предстоит немного напрячь мозги. Я сел и стал думать, что бы еще

изобрести.

Оглядел комнату, ища вдохновения.

Кружка. Изобретена.

Стул. Изобретен.

Туфли. Есть.

Чтоб мне провалиться! Откуда вообще у изобретателей берутся идеи?

Дверь. Изобретена.

Лестница. Изобретена.

Телек. Изобретен.

Какая досада. И почему все, что есть у меня в квартире, уже изобретено? Не скрою, я был очень огорчен.

Пришлось признать, что изобретательство — просто не мой конек.

Я надел куртку и, ворча, отправился на Би-би-си, на совещание по вопросам стратегии.

Я вошел в телевизионный центр Би-би-си, где меня встретил человек по имени Том.

— Ты ведь прежде работал на телевидении, Дэнни,

да?

— Да, — подтвердил я. — Не очень долго. На радио мне нравится больше.

— Хм, и почему же? «Картинки», что ль, на радио лучше? Людей задействовано меньше, и то, что рисует

тебе воображение, легче принять за реальность, так?

— Мм... Да. И еще потому, что управление радиовещания ближе к моему дому.

По широким, светлым коридорам власти мы дошли до лифта, который должен был доставить нас в зал, где

проводилось совещание. Телецентр заметно отличается от Дома радиовещания. Последний размещается в

довольно обшарпанном здании с затхлыми коврами и лампами, не менявшимися со времен Второй мировой

войны. Телецентр, напротив, — сооружение будущего: огромные стеклянные студии, модерновые приемные и

даже помещения для отдыха продюсеров, прозванные «Каморками для раздумий». Я бы хотел работать там, где

есть «Каморки для раздумий». Пожалуй, там мне и думалось бы лучше. Да и вообще я всегда любил каморки.

Мы прибыли на совещание. Я сел.

— Так, прошу внимания. Это Дэнни. Он работает на радио. Сегодня будет присутствовать на нашем

совещании и выскажет свое мнение.

Я бодро улыбнулся и помахал моим коллегам с телевидения. Один из них махнул мне в ответ. Еще один

сдержанно улыбнулся. Двое других вообще не подняли голов от блокнотов.

— Дэнни, не желаешь рассказать нам в двух словах, над чем ты сейчас работаешь?

Хмм. Коварный вопрос. Может, сказать про изобретения?

— Я разрабатываю идеи новой радиопрограммы, — ответил я и, чтобы выиграть время, добавил: — Над

которой я работаю.

Мой ответ, очевидно, всех удовлетворил, и мы начали совещание.

— Что ж, приступим, — живо произнес Том. — В первую очередь нам нужно решить, будем ли мы дальше

развивать идею этого разговорного шоу.

— Нет, — решительно сказал сидевший напротив меня мужчина. На нем были модные очки и смешная

футболка, — сразу было видно: он знает, что говорит.

— Согласна, — поддержала его сидевшая рядом с ним девушка. — Убираем. Бесперспективно.

— Дэнни? А ты как думаешь?

— Ну... я о нем ничего не знаю, — ответил я.

Меня ввели в курс дела.

Честно говоря, судя по их словам, шоу было неплохое. Я не вправе разглашать подробности, скажу только,

что это был довольно крупный проект, предполагавший участие Джонни Вона23 в роли ведущего и Делии

Смит24 в качестве гостьи. Я не специалист по телевизионным программам, но мне кажется, они могли бы кое-

что выжать из этого проекта.

— Так убираем или оставляем? — спросил Том.

— Убираем, — вразнобой пробормотали несколько человек.

— Дэнни? А ты стал бы смотреть такое шоу?

Я задумался. Что это — приглашение? Намек?

— Да, возможно, — ответил я. — Полагаю, многое будет зависеть от рекламного ролика.

— Хмм, — произнес кто-то довольно громко.

— Ты так думаешь? — фыркнул мужчина в смешной футболке. — От рекламного ролика?

— Ну... Да, — стоял на своем я. — Я хотел сказать... ну, знаете... если ролик будет... завлекательным.

— Я понял тебя, Дэнни, — сказал Том. — Важно, чтобы эта программа была интересна всем и каждому.

Уф.

— Да, да, как раз это я и имел в виду, — подтвердил я.

— Прекрасно, — сказал Том. — Я тоже считаю, что у этой программы есть потенциал.

Ну надо же!

Мужчина в футболке быстро пошел на попятную.

— Да, очевидно, что при некоторой доработке и соответствующем...

— Так, — перебил его Том, — кто хочет заняться этой идеей? Поработать над ней?

Молчание.

•

— Дэнни? Ты как?

— Я?

— Я ни в коем случае не давлю на тебя. Просто хочу знать, как ты на это смотришь?

— Давай я займусь, — вызвался мужчина в футболке.

Том ему не ответил.

— Дэнни?

— Да. Конечно.

— Хорошо.

Ничего хорошего. Плохо. Во что я ввязываюсь? Мне ничего не известно об этом проекте, кроме того, что в

нем участвует Делия Смит. И тем не менее я за него взялся! Что мне с ним делать? Том опросил всех, все

согласились, что идея провальная, ни к чему не ведет, а я — умник нашелся — сказал: да, я подумаю над этой

идеей, да, я не против ее доработать. Я в ужасе смотрел, как передо мной растет гора бумаг, документов,

рабочих материалов для передачи. Да тут пахать и пахать! И я сам вызвался на эту работу! На меня это совсем

не похоже!

— Черт! — выругался Том. — Время поджимает. Опаздываю. Ладно, так... кто что готовит к следующему

совещанию?

Все посмотрели на меня.

— Думаю, Дэнни готовит... э-э... все, — сказал Сэм.

— Так. Да. Ладно. Дэнни... — обратился ко мне Том. — Не желаешь прийти сюда на следующее совещание

в пятницу и сообщить нам о том, как идут твои дела? С твоим начальством на радио я договорюсь.

— Да, — ответил я несколько тяжеловесно. — Это было бы здорово.

— А пока я хотел бы, чтобы каждый из вас придумал три новые идеи д\я субботних развлекательных шоу.

Ясно? Вот и хорошо. До пятницы.

— Это ужасно, Иан, — жаловался я, идя прочь от телецентра с мобильником у уха. — Я по уши в дерьме.

Твердил «да» каждый раз, когда меня просили что-то сделать.

— Ой, да будет тебе! Ты же продюсер! Ты умеешь создавать программы.

— Нет. ..Я — продюсер радиопередач. В редакции легких развлекательных программ. Мы — уникальная

братия. Совершенно иной породы. Мы рождены, чтобы опаздывать на работу, всю утро едим бананы и роемся в

Интернете, а после обеда идем в паб. Мы не такие, как телепродюсеры. Те жаждут успеха. Они встают рано,

едят кокаин, одеваются, как модели из модных журналов, и знают таких людей, как Дейвид Бекхэм и Энт и

Дек25. А я кого знаю? Брайана Перкинса.

— Ну и что? Раз согласился на эту работу, выполни ее, а потом забудь. Я уверен, увидев, на что ты

способен, они перестанут обращаться к тебе.

— Так ведь они надеются на успех! А Том еще требует, чтобы к следующей пятнице мы представили ему

три новые идеи.

— Что за идеи?

— Да просто... идеи. Идеи развлекательных шоу.

— А-а... — протянул Иан.

— Что?

— Ничего. Просто... э-э...

— Что?

— У меня есть кое-какие идеи.

— Встречаемся в пабе через полчаса...

— Нет, Иан.

— А что тебя не устраивает? По-моему, блестящая идея.

— Как растолстеть? Нет, не думаю. Кто станет смотреть передачу, в которой учат поправляться?

— Худые.

— Нет.

— Тогда вот эта, — сказал Иан, пододвигая мне по столу еще один клочок бумаги.

— Что означают родинки?..

— Ну, ты понимаешь... что означает родинка на твоей щеке? То же самое, что родинка у тебя на ухе?

— Не пойдет.

— Почему?

— Не знаю. Я просто не принимаю эту идею. Она дурацкая.

— Плохих идей не бывает, Дэн!

— Что?

— Это по телеку одна баба сказала. «Плохих идей не бывает, — сказала она. — И даже из плохой идеи

может родиться хорошая».

— По-моему, эта фраза звучит иначе, — в замешательстве произнес я. — Отсутствие идеи — плохая идея.

— Точно. Отсутствие идеи — плохая идея. Именно так.

— Но если нет плохих идей, как же мы из плохой идеи сформулируем хорошую?

— То-то и оно, мой друг. Отсутствие идеи — плохая идея. Есть только... идеи. А как тебе «Справочник по

военному делу для малышей»?

— Не надо.

— Да, пожалуй. «Мои философские взгляды и убеждения»?

— А это что?

— Передача о моих философских взглядах и убеждениях. Каждую неделю Иан Коллинз искоса бросает

взгляд на...

— Нет.

Иан холодно посмотрел на меня.

— Ты же в последнее время только и делаешь, что соглашаешься...

Я покинул паб и, с недовольной миной на лице, отправился домой готовить блестящее субботнее

развлекательное шоу.

Дома я включил компьютер, настраиваясь на творческий лад.

Как стать толстым?

Может, в этом что-то и есть.

Я открыл новый документ, напечатал заголовок и какое-то время тупо смотрел на него.

Но потом меня отвлекли.

Омар объявился.

ДОРОГОЙ БРАТ дэнни

СПАСИБО ЗА ТВОЕ ПОСЛЕДНЕЕ ПОСЛАНИЕ. ОДНАКО ВРЕМЯ НЕ ЖДЕТ. МНЕ НУЖЕН ТВОЙ

БАНКОВСКИЙ СЧЕТ — ПРЯМО СЕЙЧАС. СООБЩИ НЕМЕДЛЕННО.

ТАКЖЕ СКАЖИ, СМОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ПОЕХАТЬ В ГОЛЛАНДИЮ (НИДЕРЛАНДЫ). НУЖНО, ЧТОБ ТЫ

ПРИВЕЗ ДЕНЬГИ В КАЧЕСТВЕ ПОДАРКОВ СОРАТНИКАМ МОЕГО ОТЦА, КОТОРЫЕ ПОМОГАЮТ НАМ

ВЫВЕЗТИ МИЛЛИОНЫ ДОЛЛАРОВ.

Опа! Он никогда прежде не упоминал, что мне придется ехать в Голландию! И что еще за деньги, которые я

должен привезти в подарок?

Я ПОНИМАЮ, ЧТО ТРЕБУЮ СЛИШКОМ МНОГОГО. Я СИЛЬНО РИСКУЮ, ВСТУПИВ С ТОБОЙ В

КОНТАКТ.

ПРОШУ ВАС, СЭР, НАМ НЕЛЬЗЯ МЕДЛИТЬ. ТАКОВА ВОЛЯ ГОСПОДА ПРИШЛИТЕ НОМЕР

СВОЕГО БАНКОВСКОГО СЧЕТА

ОМАР

Признаюсь честно: за те два дня, что миновали с момента последнего сообщения от Омара, мои чувства к

нему несколько охладели. У меня зародились сомнения. Что, если он вовсе не сын убитого султана? Что, если

он просто охотится за моим банковским счетом? Да и не нравится мне этот неожиданный поворот с

путешествием за границу и подарками для таинственных незнакомцев. Пожалуй, Омар действует слишком

быстро. Глядишь, в следующий раз он заявит мне, что у меня красивые волосы, и попросит оформить визу для

вступления в брак.

Дорогой Омар,

Так ли уж мне необходимо ехать в Голландию с деньгами в качестве подарков для соратников твоего отца?

В принципе, я не возражаю, но не мог бы ты мне дать взаймы на время хотя бы миллион? Потом вычтешь его

из моего вознаграждения. А я на эти деньги оплачу перелет и прочее, а квитанции буду хранить в специальном

конверте.

Всего хорошего!

Дэнни

Я отправил письмо в надежде, что оно найдет Омара. Наверное, он просто перевозбудился, бедняга, думал я.

Как-никак скоро переезжает в другую страну, а это не шутка. Полагаю, в крайнем случае я мог бы найти деньги

на подарки. Мне удалось скопить несколько тысяч, — в основном благодаря тому, что я никогда не выезжал за

границу, — и я всегда могу их взять. Главное, чтоб Омар не оказался одним из тех нигерийских мошенников, о

которых мы так много слышим.

He-а. Это во мне цинизм говорит, от которого как раз и призвана избавить меня избранная мною тактика

согласия.

Утром следующего дня вестей от Омара не было. Я решил, что волноваться не стоит. Мне нужно было

сделать покупки, и я отправился по магазинам.

Вы, наверное, думаете, что очень рискованно неизменно отвечать согласием на разного рода приглашения и

предложения. Спешу вас обрадовать: современные рекламодатели не используют один крайне важный трюк.

Такое впечатление, что чем более «искушенными» становятся они в своем ремесле, тем меньше задают прямых

вопросов, тем меньше делают прямых предложений. В прежние времена я, конечно же, был бы окружен

исключительно понятными указаниями типа «Пей молоко» или «Купи хлеб» и все дни напролет только и делал

бы, что пил молоко и покупал хлеб. Сегодня же, делая акцент на вдохновляющих фотосессиях и действующих

на подсознание лозунгах, рекламодатели теряют рынок простаков — людей вроде меня, которые готовы

подчиняться инструкциям.

Ха, теперь им ни в жизнь не окрутить меня, думал я, выходя из магазина «Верджин» с пакетом DVD-дисков в

руке, на котором было написано: «Купи два, один получи бесплатно», что, собственно, я и сделал. Я начал

переходить дорогу, направляясь к Пиккадилли-серкус.

Сегодня я планировал опять побродить по Лондону, думал: пойду куда ноги понесут, положившись на волю

случая. Шквальный ветер подметал улицы и колошматил туристов. Впереди я заметил небольшую группу

агитаторов, раздающих листовки. Я насторожился. Я уже взял опекунство над двумя старушками, больше мне

не требовалось — если только я не собирался открыть собственный дом для престарелых. Тем не менее я

продолжал идти в сторону агитаторов и как только заметил, что у них нет ни зеленых нагрудников, ни папок, взял листовку у рыжеволосой девушки в летнем платье.

СКАЖИ «ДА» МИРУ

Я прочитал еще раз. Так и есть: СКАЖИ «ДА» МИРУ. Как ни странно, очень даже уместный лозунг, подумал

я. Своего рода знак. Ориентир, указывающий путь вперед.

Объединяйтесь прямо СЕЙЧАС. Познакомьтесь с кем-нибудь сегодня — улыбнитесь, скажите «привет»

этому человеку, пожмите ему руку... и да снизойдет на вас мир...

Что ж, здорово. И я поступил, как мне было велено. Подошел к девушке, которая дала мне листовку,

улыбнулся ей, пожал руку и стал ждать, когда на меня снизойдет мир.

— Я — Кэтрин, — представилась девушка.

— Дэнни, — назвался я.

И покорился судьбе.

Кэтрин, Джош и Майк — три человека, разделяющие любовь к миру.

— Наша цель — установление взаимосвязи с людьми, — объяснила Кэтрин. — Если ты способен заставить

человека понять мир, значит, ты буквально даришь ему весь земной шар.

«Буквально» было любимым словечком Кэтрин. Она употребляла его к месту и не к месту.

— Меня ужасно возмущает то, что люди просто ходят туда-сюда, даже не думая о том, что они могли бы

изменить мир. Мне это буквально в нос бьет.

Если ей буквально бьет в нос то, что люди ходят туда-сюда, значит, вероятно, она стоит слишком близко к

ним, предположил я.

— Мы верим в так называемую Социальную Иглотерапию, — заявил Майк. Самый высокий из тройки

агитаторов, он же был автором текста листовок. — Ведь мир можно изменить с помощью простого акта

общения.

— Нужно сеять знание, — добавил Джош. В щеголеватой бейсболке и футболке фирмы «Найк» он казался

чужим в этой компании. — У людей появляется надежда, если они знают, что способны созидать мир.

Кэтрин кивнула. У меня создалось впечатление, что именно она была лидером группы. Мы стояли возле

статуи Эроса в центре Пиккадилли-серкус. Я не знал, что меня ждет, но эти трое мне нравились. На мой взгляд, они были искренне преданы идее созидания мира путем распространения листовок.

— Что ты думаешь о войне в Ираке? — спросил Джош, очевидно, проверяя меня.

— Ну... война — это плохо, — ответил я. Джош и Майк кивнули.

— Порой простая фраза вроде этой особенно эффективно воздействует на умы, — заметила Кэтрин.

— Дарю, — сказал я, надеясь, что фразу «ВОЙНА — ЭТО ПЛОХО» они поместят в качестве лозунга на

своих следующих листовках.

— Спасибо, — сказал Джош, и я понял, что, возможно, так и будет.

— Не хочешь оказать нам помощь в распространении листовок?

Все произошло довольно быстро. И вот я стоял в центре Пиккадили-серкус с пакетом из магазина «Верджин»

в одной руке и с пачкой листовок «СКАЖИ "ДА" МИРУ» — в другой. Черт возьми! Из дому я вышел

нормальным человеком, а вернусь активным борцом за мир!

Кэтрин, Джош и Майк были рады, что их полку прибыло, и с энтузиазмом демонстрировали мне свое умение

распространять листовки.

— Вы любите мир, сэр? — спросила Кэтрин у мужчины средних лет. Тот выставил вперед ладонь, давая

понять, что не возьмет листовку, и прошел мимо.

— Скажите «Да» миру, — обратился Джош к женщине, державшей в одной руке сотовый телефон, в другой

— хозяйственную сумку. Она совершенно не была похожа на человека, который готов остановиться и болтать о

созидании мира во всем мире. Вероятно, подобное отношение буквально коробило Кэтрин.

Мне удалось сунуть листовку одному из прохожих. Довольный собой, я наблюдал, как тот читает ее, удаляясь

от меня. Но потом прохожий остановился и вернулся ко мне.

— Что это значит? — спросил он. Я стал читать текст, на который он показал.

Война — состояние мерцающего сознания человека. Страх порождает страх, вновь и вновь подпитывая сам

себя с течением времени, подкрепляя мифы о самооправдании.

— Гмм, — произнес я.

Мужчина посмотрел на меня. Не самый удачный лозунг. Я прочитал его еще раз.

— Честно говоря, я не совсем понимаю, что это значит, — сказал я. — Думаю, по сути, это означает, что...

война — это плохо.

Мужчина вернул мне листовку.

— Глубокомысленно, — изрек он с нескрываемым сарказмом в голосе, и мне стало ужасно стыдно, что я

подвел Кэтрин и ее друзей. Было ясно, что мой лозунг — дрянь. Поэтому я посмотрел на листовку и сказал:

— Пусть мир станет таким, каким вы его хотите видеть! — И улыбнулся. Я не был уверен, что социальная

иглотерапия у меня получается хорошо. Во всяком случае, на моего прохожего она не подействовала, — судя

по тому, что он уже показал мне свой затылок.

— Сейчас мы будем пропагандировать мир при помощи мела, — сказала Кэтрин минут через десять. — Ты

готов?

— Да! — живо согласился я. — А как это — «пропагандировать мир при помощи мела»?

— Возьмем мел и станем всюду писать антивоенные лозунги, — объяснил Джош.

— Где, например?

— На тротуарах, главным образом, — ответила Кэтрин.

— И что, есть эффект? — спросил я.

— Да, — деловито отозвалась Кэтрин. — Разумеется.

— Вот мел, — сказал Майк, решительным шагом подходя к нам. — Приступайте...

Он вручил каждому по три кусочка мела. Мне достались красный, белый и синий. Замечательно, подумал я.

Цвета государственного флага Великобритании и государственного флага США. Теперь-το я уж точно

сообщу правительствам этих стран все, что чувствую.

Но что написать?

Кэтрин, Майк и Джош — кто сгорбившись, кто сидя на корточках — уже что-то выводили мелом на тротуаре.

— Кэтрин, что писать? — спросил я растерянно.

— Напиши то, что сказал раньше.

— Война — это плохо? По-моему, несколько простовато, — рассудил я.

— Ну... мне нравится фраза: НАШ НОВЫЙ МИРОПОРЯДОК — ЛЮБОВЬ.

— Да, красиво, — согласился я и посмотрел, что пишут остальные.

Майк выводил: ФРОНДЕРЫ ПЛОДЯТ ФРОНДЕРОВ, что, на мой взгляд, чем-то напоминало инцест, а Джош

писал: МЫ ВСЕ НЕСЕМ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.

— Тогда просто напиши, что чувствуешь, — посоветовала Кэтрин. — Что-нибудь из листовки или вообще.

Часть своих лозунгов мы берем из Интернета. Мы делимся своими мыслями.

— А что, неплохо, — заметил я. — «Делитесь своими мыслями»!

На лице Кэтрин отразилось сомнение.

Я задумался. Напиши, что чувствуешь? А что я чувствую?

И я решил написать: ПЕЙ ЧАЙ, А НЕ ВОЮЙ.

Сегодня последний раз чай я пил очень давно.

Ко мне сзади бесшумно подкралась Кэтрин.

— Здорово, — восхитилась она. — «Пей чай, а не воюй». Чай — проводник общения. А общение — акт

мира. За чаем мы общаемся и путем общения можем остановить войну. Ребята! Посмотрите, что Дэнни

написал!

К нам подбежали Майк и Джош.

— Пей чай, а не воюй, — прочитал Майк.

— Чай... — промолвил Джош. — Воюй. — А потом улыбнулся и кивнул. — Почти как «Занимайтесь

любовью, а не войной», только с чаем.

— Ага, — согласился я. — Это более британский вариант. Не столь грубо.

— Что навело тебя на эту мысль? — полюбопытствовал Майк.

— Я... люблю пить чай. — Я пожал плечами. — А воевать ... не люблю.

Не думаю, что они усмотрели в моих словах глубокий смысл, поэтому я попытался быть более убедительным.

— И еще... чай способствует общению. А путем общения можно остановить войну.

— Чай действительно способствует общению, — сказал Джош. — Отсюда чайные церемонии в Древней

Японии и чайные в Голландии семнадцатого века.

Я кивнул и ткнул в него пальцем, будто как раз это я и имел в виду.

Майк пару раз хлопнул в ладоши, воскликнул «блестяще!» и принялся выводить на стене «ПЕЙ ЧАЙ, А НЕ

ВОЮЙ». Кэтрин с гордостью посмотрела на меня, и я вдруг почувствовал, что Вношу Свою Лепту.

— «Пей чай, а не воюй», — повторила Кэтрин. — Ты молодец.

— Я умею проводить общественные кампании, — без ложной скромности признал я. — Когда-нибудь

напишу песню под названием «Хватит драться, давайте обниматься».

— Здорово, — похвалила меня Кэтрин. Думаю, она чуть-чуть влюбилась в меня. — Можно взять твои

данные?

Точно. Влюбилась.

— Мы с моей девушкой регулярно практикуемся в сочинении песен.

Ну и ну.

Кэтрин проявила дотошность, собирая сведения обо мне. Спросила мой домашний адрес, номер телефона,

адрес электронной почты, номер сотового, есть ли у меня факс. Я ответил на все ее вопросы. Я доверял ей и

Майку с Джошем. Все трое, на мой взгляд, были хорошие ребята. Они стремились изменить мир, но

действовали без шума, с помощью мела. И потом, Кэтрин, разумеется, не станет использовать полученные

сведения для того, чтобы ограбить мою квартиру. Скорее уж, она могла бы вломиться в мой дом для того,

чтобы заменить все овощи в моем холодильнике на экологически чистые.

— Спасибо, что помог нам сегодня, Дэнни, — поблагодарила меня Кэтрин.

— Не стоит благодарности. Мне это было в удовольствие.

— Ты отлично справился. Полагаю, ты всегда стремишься прийти на помощь, да?

— Ну, не всегда, конечно, — ответил я, пожимая плечами. — Просто вы попросили, и я подумал, почему бы

не помочь. Да, кстати... Есть еще один человек, которому я сейчас помогаю. Султан. Вернее, сын султана.

Трое моих новых знакомых выразили удивление, что вполне понятно.

— Он прислал мне письмо с просьбой о помощи. Ему нужно вывезти из Омана сорок миллионов долларов,

пока его не убили политические противники его почившего отца.

— О-о, — протянула Кэтрин.

— Интернет-мошенничество, да? — предположил Джош. Майк ткнул его локтем под ребра.

— Ты всегда такой подозрительный, — заметил он.

— Вообще-то, это не интернет-мошенничество, — сказал я. — Это крик о помощи.

Майк положил руку мне на плечо и кивнул, искренне соглашаясь со мной.

Мы завершили свою пропагандистскую кампанию на Пиккадилли и теперь сидели в пабе под названием

«Гусь», находившемся возле станции метро «Брике-тон». Кэтрин и Джош (как выяснилось, они были соседями

по квартире) жили неподалеку. Майк, познакомившийся с ними всего пару месяцев назад в этом же самом пабе, подумывал о том, чтобы сменить место жительства.

— Легко называть людей, стоящих у кормила власти, идиотами, — сказал он, обращаясь непосредственно ко

мне. — Или требовать, чтобы правительство ушло в отставку. А мы вместо этого говорим «Да». Миру.

Майк достал пачку сигарет и предложил нам всем закурить. Кэтрин и Джош взяли по одной сигарете.

— Это самый лучший метод борьбы, — сказала Кэтрин, доверху наполняя наши бокалы довольно терпким

красным вином.

— Изменить весь мир по одному человеку за раз.

Майк предложил мне сигарету. Я непроизвольно выставил вперед ладонь, давая понять, что не курю, — в

силу привычки. Но потом, вспомнив, кто я, какое кредо теперь исповедую, поблагодарил и взял сигарету.

— Позитивный настрой — более эффективная тактика. Дает желаемый результат. Это — единственный

способ победить, если ты...

Кэтрин замолчала, прикуривая сигарету от зажигалки Майка, который затем дал прикурить Джопгу и мне.

Я глубоко затянулся: я повидал немало курильщиков и знал, как курят.

— ...как бы то ни было, — заговорил Джош, не давая Кэтрин закончить свою мысль, — «нет» — самое

негативное слово, какое только бывает.

— Буквально так и есть, — добавила Кэтрин, охотно уступая инициативу Джошу.

— А «да» — самое позитивное. Поэтому мы от двойного отрицания «Нет — войне» перешли к двойному

утверждению «Да — миру», и ты сам видишь, что так звучит гораздо лучше.

Я попытался поддержать разговор, но у меня жгло в горле, ибо до сего дня я старался не курить. Я кашлянул, энергично тряхнув головой, что могло сойти за кивок, обозначающий согласие.

— Да, Нет... Да, Нет... Я знаю, что мне больше по душе, — сказал Джош.

— Вероятно «Нет», — сострил Майк. Джош велел ему заткнуться.

Я продолжал курить свою сигарету, хотя теперь уже глубоко не затягивался — просто держал сигарету в

зубах, набирая в рот и выпуская дым — прямо на людей, — таким образом создавая дымную атмосферу. Но вот

что я вам скажу: чувствовал я себя удивительно спокойным и взрослым. Возможно, я чем-то напоминал

Джеймса Дина26 — только в очках и со слезящимися глазами.

— Только вот привлечь внимание прессы очень трудно, — пожаловалась Кэтрин. — Идея-то позитивная;

казалось бы, они должны ухватиться за нее.

— На днях вечером я звонил в бристольское отделение Би-би-си, — сообщил Джош. — Они сказали, что

если мы сумеем собрать там большую группу, которая будет мелом пропагандировать за мир, то они,

возможно, осветят эту акцию в прессе.

— Хорошо, — сказал Майк.

— А вы никогда не думали о том, чтобы... упростить ваш лозунг? — спросил я и сразу оказался в центре

внимания. — То есть... я знаю, «Война — это плохо» — несколько простовато, но мне кажется, такие фразы,

как... ну, вы понимаете... «Война — состояние мерцающего сознания человека...» отталкивают людей.

— Текст этой листовки мы взяли на сайте «Безграничные возможности», — сказала Кэтрин. — И, на мой

взгляд, это великолепный лозунг.

— Да, да, не спорю, — согласился я. — Просто я его не очень понимаю.

— Ну... так, может, придумаешь что-нибудь лучше? — предложил Джош.

Итак, за вечер мне предстояло решить важную задачу.

Майк купил еще одну бутылку терпкого красного вина и теперь развлекался у игрального автомата. Кэтрин и

Джош развернули дискуссию об этических аспектах попыток США использовать нефть в качестве рычага для

установления контроля над другими странами. Я попытался принять участие в их споре, но потом понял, что

они много читали на эту тему, а я видел лишь один эпизод из фильма «Связанные насмерть».

Я напряженно думал, силясь сформулировать руководящую идею новой агитационной кампании, дабы

помочь этим храбрым борцам за мир добиться победы, но вдохновение не приходило.

— Покурим? — предложил мне Майк. Он уже отошел от игрального автомата и сейчас протягивал мне

какую-то дрянную сигарету. Это была марихуана.

— Прямо здесь? — спросил я, окидывая взглядом паб.

— Нет, не здесь, — ответил он. — На улице.

Ну и дела! Переломный момент в моей жизни. Неужели я позволю «Да» заставить меня нарушить закон?

Я взял сигарету с марихуаной.

— Есть. Придумал, — объявил я. — На этот раз точно. Блестящий план.

Я собрал свои записи, хотя собирать особо было нечего, поскольку писал я на картонных подставках под

бокалы с пивом.

— Так... какая наша цель?

— Мир, — ответила Кэтрин.

— Да, мир, — повторил я. — А прежде чего мы хотим добиться?

— Внимания прессы, — сказал Джош.

— Вот именно. И я разработал план новой оригинальной кампании по привлечению внимании прессы,

которая приведет непосредственно к тому, что правительства стран мира сложат оружие и возьмутся... ну, не

знаю... допустим, за мел.

План агитационной кампании возник у меня, когда мы с Майком нарушали закон на улице, перед пабом

«Гусь». Я поднял голову, увидел красивую вывеску на пабе и остолбенел. Смотрел на нее, как зачарованный.

На мгновение изображение на вывеске оказалось в обрамлении дыма от сигареты, тут-то меня и осенило.

— Эврика! — воскликнул я. — Есть лозунг!

— И что же это за лозунг? — осведомилась Кэтрин.

— Он должен быть броским, да? И должен быть наполнен идейным содержанием?

— Да.

— Ну... как вы относитесь к тому, чтобы задействовать...

Я смотрел на своих новых знакомых, предвкушая их реакцию.

— Гусей.

Реакция оказалась не той, на какую я рассчитывал.

— Гусей? —переспросил Джош.

— Гусей, — подтвердил я. — Гуси за мир.

Мои слова повисли в воздухе. Ребята молчали.

— Ну, очнитесь же! «Гуси за мир» — блестящий лозунг!

Ответом мне по-прежнему было молчание. Я решил, что, пожалуй, следует дать некоторые объяснения. И,

несмотря на то, что зал чуть покачивался у меня перед глазами, я стал объяснять.

— Значит, так, — начал я. — Берем маленькие плакатики, на которых пишем «Гуси — за мир». А потом

расклеиваем их на гусиных фермах и вообще там, где бывают гуси. Потом сообщаем прессе, что гуси

разволновались из-за всей этой шумихи с войной и принялись, несмотря ни на что, устраивать свои

собственные птичьи акции протеста.

Кэтрин и Джош, слушавшие меня с раскрытыми ртами, просто кивнули. Видимо, от восхищения утратили дар

речи. Значит, все идет как по маслу, решил я.

— Пригласим фотокорреспондентов. Тайком скажем людям по всей стране, чтобы они делали свои

собственные плакаты «Гуси — за мир» и потихоньку расклеивали их на фермах и в зоопарках. Пресса будет в

восторге. Люди буквально не поверят своим глазам, Кэтрин! Как будто сама мать-природа восстала и говорит: нет — войне!

— Да — миру, — поправила меня Кэтрин, выставляя ладонь.

— Извини. Но это будет выглядеть так, будто сами гуси встали на защиту мира. Вы только представьте!

Гуси по всему земному шару говорят: миру — да!

— А что, мне нравится, — сказал Майк. Вне сомнения, он был так же сметлив, как и я, хотя я подозревал,

что в данный момент он был несколько одурманен марихуаной. К счастью, на меня марихуана не

подействовала, иначе я не придумал бы лозунг «Гуси — за мир».

— Но почему гуси? — спросил Джош.

— Да потому что «Гуси — за мир» — это складно! — почти в один голос воскликнули мы с Майком.

— А-а, — протянула Кэтрин, очевидно, наконец-то по достоинству оценив мой план.

А потом — неожиданно — меня осенила еще одна блестящая идея.

— Эй, Майк, — сказал я, — а представляешь... что если б был магазин под названием «Пицца в шляпе»... и

там продавались бы одни только шляпы в форме пиццы?!

Майк засмеялся, я тоже, и вскоре мы оба покатывались со смеху, как ненормальные. Я ударил ладонью по

столу, так что едва не опрокинул вино, отчего Майк захохотал еще сильнее. Вдвоем мы буквально выли от

хохота, представляя шляпы в форме пиццы.

— Шляпа-пицца! — вскричал Майк. — Бей по шляпе!

Ну да, он определенно был не в себе.

А потом мы еще немного поговорили о моей блестящей идее «Гуси — за мир».

Примерно час спустя, ковыляя домой на заплетающихся ногах, я осознал, что сигарета с марихуаной,

вероятно, подействовала на меня гораздо сильнее, чем я думал. Хотя, надо признать, на идее с гусями это никак

не отразилось, — видно, тогда я еще был в здравом уме и концепцию выработал складную. Меня больше

заботило то, что произойдет потом.

Добравшись до дома, я решил заварить себе крепкий чай, которого я жаждал больше всего на свете. И я

поставил чайник. Чай я готовил дольше обычного, ибо струйки пара, вырывавшиеся из носика, так заворожили

меня, что я, наблюдая за ними, наверное, раза три закипятил чайник и только потом стал искать чайный

пакетик.

Наконец, налив себе чашку, я достал из холодильника молоко и нашел ложку, которую тут же уронил. Ложка

звякнула об пол.

Я нагнулся, чтобы поднять ее, и... вдруг понял... вот оно. Мое изобретение.

Ложка, которую нельзя уронить!

Ложка... зависающая в воздухе.

Это будет нечто!

Но как сделать так, чтобы ложка зависала в воздухе?

Может, приделать к ней крошечные пропеллеры?

Точно! Десятки крошечных пропеллеров, прикрепленных к нижней части ложки.

Я кинулся к рабочему столу и набросал несколько простеньких эскизов. В голове у меня гудело. Я только что

изобрел парящую ложку! Как же будут мне аплодировать чиновники из Американского института по вопросам

патентного права и права товарных знаков, когда распространится весть о моей парящей ложке! Более того,

можно создать целую серию парящих ложек... чайные ложки, столовые... даже огромный парящий черпак!

Я позвонил Иану.

— Алло?

— Иан, это Дэнни!

— Как дела?

— Неплохо... слушай. Как ты посмотришь на то, если я тебе скажу, что скоро ты сможешь приобрести

ложку... — я помолчал, дабы дать ему время на то, чтобы он представил ложку, — ...которая способна зависать

в воздухе!

Иан не отвечал, Да, тут есть над чем задуматься, рассудил я. Иан всегда считал, что он имеет представление о

ложках, а я только что бросил вызов его убеждениям. Перспективы столовых приборов значительно

расширяются, и Иан это понимал. Я был революционер, передающий свое видение перспективы, свое умение

проникать в сущность... э-э... обычному человеку. То есть вот вы — обычный человек. Что бы вы сделали, если

бы провидец вроде меня позвонил вам и сказал, что он изобрел парящую ложку?

А потом я сообразил, что Иан повесил трубку.

Я решил, что мой, так сказать, единомышленник Иан просто погряз в традиционности. На ложки (и, говоря по

чести, на столовые приборы в целом) у него сохранялись старомодные взгляды 1990-х годов, и, если вы когда-

либо познакомитесь с ним, обещайте, что укажете ему на это.

Погруженный в раздумья, я включил компьютер и проверил электронную почту.

Мне опять пришло письмо от Омара. Несколько сердитое.

ДОРОГОЙ дэнни

ТЫ ТАК И НЕ ПРИСЛАЛ МНЕ НОМЕР СВОЕГО БАНКОВСКОГО СЧЕТА. А МНЕ ЭТИ ДАННЫЕ

НЕОБХОДИМЫ, Я ЖЕ ДОЛЖЕН ПЕРЕВЕСТИ ДЕНЬГИ. КАКОЙ У ТЕБЯ НОМЕР СЧЕТА В БАНКЕ?

СРОЧНО СООБЩИ.

ТАКОВА ВОЛЯ ВСЕВЫШНЕГО!

ОМАР

Я хмыкнул, выпил чай, съел необъяснимо огромное количество тостов и пошел спать.

— Что ты намерен сделать? — спросил Иан, с грохотом поставив на стол свой бокал с пивом.

Мы встретились на следующий день. Мне нужен был его совет.

— Я собираюсь дать Омару номер своего банковского счета.

— Номер счета?! Блестяще! Сначала парящая ложка, теперь это. Две самые идиотские идеи на свете —

причем всего за двадцать четыре часа.

Я подумал, что не стоит ему говорить про мой план с гусями, ратующими за мир. За ночь я несколько охладел

к этой идее.

— А что, если я не стану давать ему номер своего банковского счета, на котором лежат мои накопления?

Что, если я открою новый счет, на который он сможет положить свои миллионы долларов? Я должен ему

помочь.

— С какой стати?

— Он очень просит. Бедняге грозит смерть от рук политических недругов его убитого отца, Иан!

— Это мошенничество, Дэн!

— Господи, и ты туда же! — с горечью — ума хватило — произнес я. — Я сталкивался с мошенниками и

чую их за милю, мой друг. Если это мошенник, то он чертовски умный.

— Дэнни, разумеется, он мошенник! Про таких ловкачей рассказывают в «Сторожевом псе»27, я сам видел.

Они рассылают по электронке тысячи посланий и, если ты отвечаешь, знают, что твой адрес настоящий, и тогда

буквально забрасывают тебя письмами. Им только и нужен, что один такой человек, как ты, — человек,

который говорит «да» вместо того, чтобы категорически сказать «нет»! Они попытаются ободрать тебя, как

липку!

— Послушай, мистер Циник. Некогда я был таким же, как ты. Еще совсем недавно. Тогда я точно бы

подумал, что это мошенник. Но, избрав тактику согласия, я начал видеть выгоды позитивного мышления.

Нужно доверять ближним своим. Смотреть на вещи с оптимизмом. Относиться к людям так, будто они уже

твои друзья. И неужели это так уж невероятно, что погибший султан Омана, с которым я никогда не был

знаком, отзывался обо мне с такой симпатией, что его сын, опасаясь быть убитым теми же людьми, что

погубили его отца, захотел связаться со мной, Дэнни Уоллесом, дабы спасти свои сорок миллионов долларов?