Человек и животные

Послесловие к предыдущей и предисловие к следующей части

опросы, которые приходилось, приходится сейчас и, безусловно, еще придется решать людям в будущем, — вопросы одомашнивания, приручения и использования животных тесно связаны со многими другими. И в частности — с расселением животных по земному шару.

Известно, что каждый материк, каждая климатическая зона имеет своих, характерных для этого материка или климатической зоны, животных.

Впервые научно обосновал распределение животных по географическим зонам знаменитый английский ученый Альфред Уоллес, создавший, по сути дела, новую науку — зоогеографию. До сих пор пользуются работами Уоллеса, до сих пор существуют понятия «области Уоллеса» и «линии Уоллеса» — места и границы распределения различных групп животных.

Однако Уоллес не знал достаточно точно ни происхождения животных в той или иной области, ни «места их рождения».

Тем более не знали этого ученые, жившие раньше Уоллеса. И это естественно: для того чтобы подойти к истине, нужна была победа дарвинизма, нужны были замечательные открытия не только в биологии, но и в других науках, в частности в геологии.

Сейчас люди знают, что некогда — около двух миллиардов лег назад — все материки, существующие сейчас на земле, были соединены.

Затем произошло первое (или во всяком случае первое крупное) опускание земной коры. И на земле появилось несколько материков и несколько океанов.

С тех пор не раз большие и малые катастрофы потрясали планету, не раз менялся ее лик, возникали и исчезали материки, острова, океаны и моря.

И только один огромный материк, названный учеными Гондваной, существовал неизменно много миллионов лет. Но пришел и его черед — примерно сто миллионов лет назад Гондвана раскололась, распалась, и на карте нашей планеты Земля появились современные материки.

Образование материков совпало с величайшими изменениями в растительном и животном мире нашей планеты: примерно 70 миллионов лет назад на смену папоротникам и хвощам приходят лиственные и травянистые растения, а на смену ящерам приходят звери, покрытые шерстью, и птицы.

Ученые, жившие до Дарвина, как, впрочем, и многие его современники, не могли себе представить, что предки, допустим, лошади или верблюда, бегемота или слона были крошечными существами, величиною с нашего кролика, а то и с мышь. Но теперь мы знаем, что это так.

Древние жители Африки, Азии, Европы сталкивались с уже изменившимися в течение многих тысячелетий животными и не подозревали, как, впрочем, и люди, жившие много веков спустя, что имеют дело с переселенцами, что, например, лошадь, кошка, свинья, верблюд, тапир — «уроженцы» Северной Америки, а очень многие птицы — Южной.

Африканцы, конечно, и не подозревали, что такие типичные африканские животные, как, например, лев и жираф, пришли — первый из Европы, а второй из Азии, что Европа «подарила» миру и гиену, и кабана и оленя, а Азия — быка, антилопу, барана, козу, человекообразную обезьяну, бегемота.

Но это было давно. И первые люди столкнулись с этими животными, уже прочно обосновавшимися на своей второй родине. Животные пришли сюда, когда земля еще не оправилась от катастрофы, когда еще поднимались и опускались моря, то образовывая мосты-перешейки, то уничтожая их.

Они пришли, когда еще только формировались многие горные цепи и когда они еще не служили непреодолимым препятствием для расселения животных.

Расселяться по планете животных побудили многие причины, в том числе и поиски пастбищ (а за травоядными шли и хищные). Животные «путешествовали» в поисках мест, обеспеченных водой, они стремились покинуть места, ставшие в результате катастроф непригодными для обитания.

Неоднородность распространения животных по континентам также имеет много причин, и, в частности, то, что на пути одних вставали уже непреодолимые препятствия — океаны, горы, — на пути других таких препятствий не было.

Наконец, так как расселение продолжалось много веков, то какая-то часть животных успела пройти с континента на континент до образования новых морей и гор, какая-то часть в своих странствованиях уже наткнулась на них и погибла или вынуждена была искать новые места обитания.

Однако и пришедшие на новые места животные уцелели не все, не все приспособились к новой среде. Но приспособившиеся стали коренными жителями этих мест, закрепились прочно и не делают попыток переселиться в другие области. Мало того, даже те, кто имеет возможность преодолевать большие расстояния (например, перелетные птицы), прочно привязаны к своим, теперь уже постоянным, местам обитания. (Конечно, есть и исключения, о которых и будет сказано ниже.)

Однако это вовсе не значит, что животный мир законсервировался в определенных областях, что животные не нарушают границ, не расселяются и не захватывают новые области. Конечно, происходит это далеко не так активно, как много миллионов лет назад. Незаселенных пространств уже нет, и всякому пришельцу приходится сталкиваться с сопротивлением, с конкуренцией местных жителей, вести с ними непримиримую борьбу, чтоб утвердить себя и завоевать право на жизнь. Иногда это удается, иногда — нет. Но если животным представляется возможность заселить никем не занятую территорию, они это делают, и довольно быстро.

Классическим примером может служить остров Кракатау, находящийся в 40 километрах от Явы и Суматры, в Индийском океане.

В 1883 году извержение вулкана полностью уничтожило всю жизнь на острове. Он был покрыт слоем пепла, достигавшим в некоторых местах 30-метровой толщины. При всем желании, при самых тщательных исследованиях ученые не смогли обнаружить на острове даже самых слабых признаков жизни. Но прошло всего 9 месяцев, и на острове появился первый житель — паук. Очевидно, его занесло ветром Попав на остров, он начал плести паутину: ведь он не мог знать, что в его сети не попадет ни одна муха или комар. Пауки умеют голодать. Однако голодать пауку пришлось не так уж долго: ветер и волны принесли на остров семена растений, насекомых. Затем появились птицы, приплыли питоны и вараны, на обломках досок, на плавающих деревьях приплыли и другие животные. И через 50 лет на пустынном острове ученые насчитали уже более 1200 видов животных.

Но это случай исключительный, хотя и очень наглядный. В большинстве же случаев человек сталкивается с переселением отдельных видов животных не на пустынные острова, а на земли, уже имеющие свою фауну. Причем часто люди переселяют животных сознательно, движимые самыми благими намерениями.

Выразительным примером того, к чему это приводит, может служить Новая Зеландия.

Первые поселенцы Новой Зеландии — маори, обосновавшиеся там в XIV веке, внесли уже свою лепту в изменение облика острова — завезли полинезийских крыс и собак. К счастью, крысы эти оказались безвредными, собаки — не агрессивными, и ущерб природе острова был нанесен небольшой.

Но вот прошло четыре века, и Новую Зеландию все чаще и чаще стали посещать мореплаватели. Конечно, ни капитан Джеймс Кук, побывавший дважды на Новой Зеландии в конце XVIII века и обогативший фауну острова овцами, козами, свиньями, ни другие мореплаватели, привезшие туда домашних и диких (черного и певчего дрозда) птиц, не собирались губить природу этого острова. Не собирались наносить ущерб природе Новой Зеландии и те люди, которые в 1870 году завезли туда кроликов, а затем, когда эти грызуны размножились и стали бичом острова, привезли для борьбы с ними куниц и хорьков. В результате количество кроликов не уменьшилось, а размножившиеся хищники стали уничтожать других животных, и в первую очередь — птиц.

Руководимые самыми благими намерениями, американцы и европейцы завезли в прошлом веке на Новую Зеландию около 50 видов млекопитающих, которые там прижились. Фактически было завезено раза в три больше, но прижились не все. А из тех, кто прижился, стали вести дикий образ жизни (кроме действительно диких — лосей, оленей, серн) козы, кошки, лошади, свиньи. Они изменили облик Новой Зеландии до неузнаваемости.

«Линии Уоллеса» постепенно стираются и, видимо, будут стираться и дальше.

Примеров тому много. Вот лишь два. Скворцы и воробьи по Уоллесу — жители Восточного полушария. Сейчас они распространены чуть ли не по всему Американскому континенту.

Ондатра — жительница Северной Америки. Но вот в 1905 году в Чехии было выпущено несколько этих зверьков, и сейчас в Европе обитает, по приблизительным подсчетам, несколько миллионов ондатр.

Расселять и переселять животных люди стали очень давно — едва начали приручать и одомашнивать их. Об этом уже говорилось в предыдущих частях, и это имело положительное значение: увеличивалось количество домашних и ручных животных, улучшались породы, появились новые.

Однако нередко — это мы увидим из последующих глав — переселение животных (и тех, кто переселился без ведома людей, и тех, кого человек переселил сознательно) приводило к тяжелым последствиям, хотя люди, естественно, не предвидели их.

Подчас переселение животных (причем с увеличением транспортных возможностей увеличивается и количество «путешественников») кончается неудачей: они не приживаются в новых условиях, гибнут в зубах хищников и так далее.

А бывает наоборот: животные попадают в очень благоприятную для них обстановку, когда «хозяева» этих мест, не зная пришельцев, не вступают с ними в борьбу.

Имея достаточно пищи и не имея естественных врагов, которые бы сдерживали их размножение, пришельцы захватывают всё новые и новые пространства. Они вытесняют или полностью уничтожают животных своей новой родины. Происходит так называемый экологический взрыв.

«Нам угрожают не только термоядерное оружие и атомная война, хотя сейчас эта угроза — одна из самых серьезных. Есть и другие, экологические, взрывы, — пишет один из виднейших зоологов мира, профессор Оксфордского университета Чарльз С. Элтон. — Экологическим взрывом мы называем непомерное увеличение численности какого-либо живого организма…

Экологические взрывы отличаются от некоторых других тем, что они не производят столь сильного шума и протекают не так быстро… но иногда их последствия оказываются весьма внушительными и вызывают разорение, гибель или вынужденную эмиграцию множества людей».

Люди и животные находятся сейчас в очень сложных отношениях, а достижения современной науки и техники накладывают на людей особую ответственность: человек сейчас очень активен и поэтому обязан предвидеть последствия своих активных действий.

Охрана природы, охрана животных, охрана окружающей человека среды имеет многообразные формы. И одна из них — очень внимательное и строгое наблюдение за животными, пытающимися расселяться самостоятельно, и продуманное отношение к искусственному расселению животных.

Ошибка или просто невнимание может привести к огромным материальным убыткам, может привести к опустошению обширных территорий, к разрушению природных комплексов.

Человечество и в далеком и не в очень далеком прошлом уже совершило немало ошибок.

«Мы не можем и не должны больше делать ошибок, — пишет советский ученый профессор Н. П. Наумов, — так как каждая из них при современном уровне развития техники может стать угрозой самому существованию человечества».