Черная Вода

Глава 103.

Соленая океаническая вода попала мне в горло, и я закашлялась, в попытке отползти на четвереньках на берег. Следующая пенистая волна догнала меня и снова окатила с головой. Прохлада придала бодрости, и я смогла встать и оглядеться.

Увиденное впечатляло своей невообразимой смертельной красотой. Справа и слева насколько хватало взгляда простирался песчаный берег, омываемый мягкими волнами.

Я находилась на острове вытянутой формы. Сам остров выглядел лишь как бесконечное песчаное плато, на котором не было никакой растительности.

Однако впечатлило меня не это. По всей прибрежной линии лежали огромные тела мертвых синих китов. Животные поражали своими размерами, гладкими почти черными телами, широкими плавниками, раскинутыми по обе стороны от них. Временами казалось, что их безжизненные тела вздымаются в фантомном дыхании. Они вдыхали облегчение в своих могучие души и снова замирали в ожидании следующего глотка воздуха.

Что заставило их выброситься на берег? И почему картина вызывает во мне скорее восхищение, чем угнетенное состояние? Огромные размеры и мощь этих черных давно погибших животных вызвала во мне ассоциацию с Юпитером.

И тут же я почувствовала нарастающую вибрацию. Она прокатилась по песчаному пляжу и отозвалась во всем моем теле. Я ощущала связь с каждым из мертвых существ. И это было нечто потрясающее. Они давили своим естеством, сдавливали мою грудную клетку, затрудняя дыхание, сжимали каждый атом тела, заставляя испытывать тяжёлую нервную боль и... счастье. Счастье от единства с этим миром. Я дома. И я сделаю все, чтобы уберечь Германа.

Мои мысли слились с вибрацией, которая ощущалась даже в самом воздухе, и переросли в гул. Он надвигался со стороны океана, поднимая высокую волну.

Волна с каждой секундой все приближалась и увеличивалась в размерах. Однако, когда до берега осталось несколько метров, началось что-то невероятное. Гул проник в мою голову, превращаясь в песни китов, тревожный шепот и шум воды. Каждая мысль приносила нестерпимую боль. И на самом пике боли и эмоций, волна устремилась вниз, внутрь океана. Как будто в самом его центре образовалась воронка, жадно вбирающая в себя весь окружающий мир.

Воронка разрасталась с такой силой, что начала подбираться к берегу, раскрывая свои ледяные черные объятья в неведомое пространство. Мое сердце остановилось от колкого страха и я, судорожно набрав в лёгкие побольше воздуха, отдалась потоку.

Меня обступила плотная метановая темнота. Воздух был настолько тяжелым, что тянул легкие вниз. Я по-прежнему не могла пошевелиться, мысли затвердели и замерзли как желатиновая масса. Я понимала, что сплю, но еще никогда мне не приходилось находиться как бы вне сновидения. Как будто я не успела запрыгнуть в уезжающий поезд и теперь осталась одна в целом мире. Нет прежней линейности – теперь открыты все направления. Но куда же мне идти, если я не могу даже пошевелиться?

Умственная деятельность давалась с таким трудом, что я вновь начала проваливаться в забытье, когда на последнем выдохе вспомнила о Германе. Он будет меня искать – этого и добивается Марк. Я должна что-то сделать!

Вместе с решимостью, я почувствовала знакомую прохладу. Вокруг разливалась ледяная Черная Вода, отрезвляя и медленно проясняя тяжелые мысли. Я перевернулась на спину и почувствовала неожиданное спокойствие и уверенность. Вода уже оторвала меня от поверхности, на которой я лежала, и понесла по течению. Она приятно касалась лица, ласково гладила волосы и немного обжигала своим холодом кожу. Окончательно придя в себя, я открыла глаза и нырнула в глубь.

Путь ко дну показался мне целой вечностью. Я не чувствовала нехватку воздуха – он мне и не был нужен, но глубина все больше давила. Сама вода становилась плотной и вязкой, от чего ныли мышцы. Окончательно выбившись из сил, меня вдруг охватила паника: что если Марк вколол что-то такое от чего сновидение не наступает и я так и останусь в этом подвешенном состоянии пока… Что? Пока меня не разбудит Герман? Он будет его этим шантажировать?

Мне стало тесно и душно в этом вязком пространстве. Хотелось кричать и биться в истерике, но я была парализована от усталости.

­– Юпитер, – прошептала я. – Вытащи меня отсюда, пожалуйста. Мне так страшно…

Невыплаканные слезы разъедали горло, жгли изнутри. Я мысленно сжалась в комок и почувствовала вибрацию в пространстве. Вода просто расступилась, являя истинного хозяина мира снов.

«Я с тобой», – он погладил меня по щеке.

– Я совершила ужасную глупость, – сбивчиво заговорила я. – Я боюсь, что у Германа будут из-за этого проблемы. Можно ли как-нибудь вытащить человека в сон, если он не спит?

«Можно».

Можно! Вот Герман такой же – вроде ответил, но вопрос не исчерпан. Можно… А как?!

Долго всматриваясь в лицо Юпитера, я боролась со жгучим желанием допытаться кто же он в моей реальной жизни. Но сейчас каждая секунда дорога, и я должна во что бы то ни стало «усыпить» Марка.

Интуитивно я дотронулась до своего виска, до того места куда пришелся удар от Марка, и это позволило мне сконцентрироваться на нем. Я попыталась припомнить каждое его слово, выражение лица и тембр голоса. Все ощущения были яркими, но норовили ускользнуть. И мне приходилось возвращаться к ним несколько раз. Ничего не получалось.

Мои мысли снова вернулись к Герману и я, ругая себя последними словами, сжала до боли руки в кулаки и зажмурилась.