Чёрная Земля. Подселенка

Глава 14

Прибывшие военные исподволь с интересом рассматривали нас с супругом. Наверняка, с их точки зрения, «живой бог» недотягивал до своего статуса. Безусловно, никто не произнёс и слова, но мало кто из них смог сдержать невозмутимость на лице, и это бросалось в глаза.

Благо Тутанхамон за десять лет «правления» освоил науку умения владеть собой просто виртуозно. С самого начала, как только начали прибывать гости, он словно надел маску. Казалось, что ничто не в силах потревожить покой повелителя обеих земель. Ведь нельзя было выказать большой радости или неудовольствия на какой-либо из преподнесённых подарков. Только благодушная невозмутимость!

Чати, находившийся всё время рядом с царской четой, наоборот, всем и каждому излучал радушие. Кажется, дай ему волю, он и обниматься полезет. Благо все слишком хорошо его знали, и никто не решился бы на столь самоубийственный поступок. Лучше в пасть к крокодилу!

Выслушав с каменным выражением лица послание Хоремхеба и взглянув на поднесённое ему, супруг молча кивнул, и распорядитель пригласил мужчин последовать за ним на отведённые для этих гостей места. Аапехти, извинившись, направился в ту же сторону.

И пока мы с супругом, мучимые голодом, «достойно» принимали подношения, те из подданных, кто уже «отдарились», с удовольствием поедали расставленные на столах угощения. Возмущаться подобному было бессмысленно. Имидж, так его за ногу.

Благо на меня мало обращали внимания, главным «заводилой» всего этого действа оставался Эйя. Посему я могла украдкой разглядывать гостей. В конце концов, устав даже от этого, нашла взглядом «своего» жреца. Тот о чём-то с улыбкой беседовал со своим знакомым. Заметив моё внимание, он наконец-то распрощался с военным и вернулся к своим обязанностям. То есть отвлекать меня от этой скуки.

– Мне кажется, или твой земляк нездешний? – тихо спросила у Аапехти, разглядывая широкоплечую фигуру воина.

– Его семья уже много поколений живёт в Та-Кемет, Госпожа. Но вы правы, почему-то именно в нём явно проявилась кровь его народа. Хотя братья Парамесу более похожи на нас.

– И кто же он?

– Я думал, вы догадаетесь, божественная. Он из гиксосов.

– Значит, веснушки мне не привиделись.

– Моя госпожа обладает зрением сокола, – заявил этот доморощенный льстец.

Заметив, что мой взгляд направлен на него, Парамесу склонил немного голову. Я же убрала улыбку с лица и отвернулась. Не стоит провоцировать ничем не обоснованные слухи.

– Как упоминал ранее, Великая, моя семья разводит лошадей. Я уже давно отправил домой письмо с просьбой о достойном подарке для вас. Наконец, прибыли слуги, сопровождающие дар. Я хотел бы завтра преподнести его вам, моя царица.

– Только для Анхесенамон? – встрял в нашу беседу Тутанхамон. – А что, для повелителя подарка не нашлось? – поинтересовался он, улыбнувшись впервые за весь вечер.

Очередь к нашим креслам закончилась, и он смог «оттаять». Благо, чати достаточно отдалился с какой-то группой довольно пожилых мужчин и теперь «заливал мёд» в их уши. В общем, с увлечением занимался своим любимым делом.

– Возлюбленный супруг мой, тебе сегодня мало подарков преподнесли? Ещё и моих захотелось? – заявила, улыбаясь, но показательно хмуря брови.

– Ну это уже и так моё… а вдруг твой мне больше понравится?

Не выдержав подобной правды, засмеялась, заставляя мужа ответить тем же. Даже жрец старательно сдерживал улыбку.

– Если бы мне было только позволено… – низко склонившись, сказал Аапехти.

– А давай назначим его уже на какую-нибудь должность? Смотрителем твоих духов… или там… заведующим благовониями… – задумчиво произнёс Тутанхамон.

– И зачем? – реально удивилась.

– Ну, благодаря его молитвам, ты пришла в себя намного быстрее, чем при прошлых родах. Да и приблизила. Но, не имея должности, он вынужден плестись в конце всех наших сопровождающих. Все видят твоё благоволение и удивляются, что назначения всё нет. Даже до меня слухи стали доходить.

С изумлением переводила взгляд с мужа на жреца. Блин, а Ба… не могла подсказать? Вот засранка! Сам же Аапехти был слишком скромен, чтобы просить о чём-либо подобном. Ну а мне всё это и в голову не приходило. Все же и так видят, что он ежедневно рядом со мной и стал даже как бы «левой рукой». Учитывая, что Манифер всё-таки «правая». М-да… тут очень много «подводных камней», которые интуитивно видит только тот, кто здесь родился и вырос.

– Но ведь он же жрец… – всё ещё пыталась я отстоять собственное «рациональное» мышление.

– Жрец, но не высший. И, судя по «шипению» вокруг, продвижение ему больше не светит. Будут опасаться, как бы не «усилился». Кроме того, более находиться рядом ему будет невозможно.

– Почему это? – произнесла растерянно.

– Он оставался здесь, возносить с тобой благодарственные молитвы за заступничество богини. А мы через пару дней уже отправляемся обратно в столицу…

– Хм… но я ведь как раз планирую построить там храм для Бастед, Сехмет и Маат. Вот и будет настоятелем!

– А до этого? – не унимался супруг.

– Ты прав… но смотритель благовоний? Как-то… несолидно.

– Ты смеёшься? У меня даже есть отдельный носитель правой сандалии! А тут целый склад благовоний. Да другие передерутся за подобное назначение. Многие и так возмущаются, что твоих служителей слишком мало, и почти все они – женщины. Они даже жён своих никуда пристроить не смогли! Ты ведь выбирала или незамужних, или вдов!

Я обескураженно уставилась на Аапехти.

– Смотритель благовоний? – спросила осторожно, ожидая его реакции.

Жрец мягко улыбнулся и в почтительном согласии склонил голову.

– Буду польщён такой наградой, мой повелитель! – произнёс он, не разгибаясь.

– Ну так что, – весело заявил Тутанхамон, – завтра вместе смотрим подарок?

Стараясь поддержать его весёлый настрой, решительно оглядела «кучку» его добра и предъявила «претензии» на некоторые из «подношений». Чем-то муж возмущённо отказывался делиться, а что-то, наоборот, даже предлагал отдать добровольно. Так мы весело «переругивались» почти до самого окончания пира.

– Я так счастлив, моё сердце, что лицо твоё больше не печально, – произнёс супруг, поглаживая меня пальцами по щеке, когда мы вернулись в дом и стояли в дверях. – Надеюсь ты придёшь сегодня ко мне?

Получив от Ба положительный отзыв, я с лёгким сердцем согласилась.

На следующее утро Аапехти прямо потряхивало от нетерпения, пока я неторопливо завтракала. Он даже отказался садиться с нами за стол. Только передал принесённую для меня бутылочку с настойкой. А, чтобы отвлечься, тихо о чём-то беседовал с прибывшим Зубери. За это время глава группы храмовников, кажется, даже сдружился со жрецом. Во всяком случае, когда я их видела вместе, эти двое постоянно что-то живо обсуждали.

Чего нельзя сказать о Манифер. Она при появлении Зубери или смотрела куда-то в пространство, или почти отчаянно с ним переругивалась, считая, что тот получает для своих «учителей» слишком много. Не знаю, в чём был смысл, но храмовник, в конце концов, получал требуемое в полном объёме, а раскрасневшаяся хранительница ключей страстно призывала на его голову Сета.

Сейчас же она делала вид, что вообще того не замечает и усиленно занимала беседой Субиру. Хозяйка дома казалась польщена подобным вниманием и с удовольствием рассказывала ей о своих детях, старший из которых уже был назначен писцом и присматривал за одним из складов зерна, разбросанных по всей территории страны.

Узнав, что планируется «развлечение» в виде представления дара от Аапехти, Манифер напросилась с нами. Чувствую, мы так «табором обрастём», даже не успев покинуть дом.

Когда я уже допивала кофе, от мужа прибыл распорядитель. Супруг позавтракал и интересовался, стоит ли ему прийти сюда, или же «действо» планировалось где-то в другом месте. В общем, он был готов выдвигаться в любом направлении.

Наконец, мы все собрались в саду. Только под защитой деревьев можно было спокойно находиться на открытом воздухе. Хотя ещё не наступил полуденный зной, но уже было жарко. В дневное же время даже мухи, эти явные порождения Сета, старались не летать, а лишь вяло ползали, старательно прячась в листве.

Аапехти отлучился ненадолго и вскоре вернулся в сопровождении двух слуг, что вели нескольких лошадей. Справа вышагивала тонконогая красавица. Почти белая, в небольших серых «яблоках», она, кажется, не касалась земли. Настолько лёгкой была её поступь.

Слева же молодой юноша вёл сразу двух коней. Мощные, тёмно-коричневого окраса, они взбрыкивали, но послушно шли, понукаемые парнем, который на их фоне воспринимался весьма «хлипким». Странно, но он их совершенно не боялся и даже рассерженно что-то тем выговаривал.

Аапехти поклонился в пол и, рассыпаясь в благодарностях за счастье находиться рядом с божественной четой, просил принять свой «скромный» дар.

Улыбаясь, тепло поблагодарила его. В принципе, даже переспрашивать не пришлось, понимая, кому какой предназначается подарок. Только у меня один вопрос… если мне везли кобылку из самой дельты… откуда жрец «выкопал» эту парочку великолепных коней?

Тутанхамон, кажется, даже не задумался о подобной метаморфозе. Он с удовольствием рассматривал «своих» лошадок: гладил, щупал, похлопывал. Широкая улыбка озаряла его лицо, в отличие от той ледяной маски, с которой он принимал вчерашние подношения.

– Слушай… – заявил он Аапехти, заговорщицки понизив голос до шёпота, – а может, мне тебя к себе взять? Будешь конюшнями заведовать!

– Не стоит, мой повелитель, – даже изменился в лице жрец. – Боюсь, достопочтенный Мирнептах, что занимает сейчас эту должность, мне подобного не простит.

– Хм… – мой супруг ненадолго задумался, – ну ничего, ему уже лет сорок или даже больше… подождём!

Подобные слова вызвали у меня изумление. Иногда рассуждения Тутанхамона казались столь умны, что я забывала о том, сколько на самом деле мужу лет. А вот порою… как сейчас… Он, наверное, просто сбрасывал с себя «маску повелителя» и становился «ребёнком», у которого так и не было детства.

– Я прикажу их запрячь! – заявил он, улыбаясь.

– Кстати, – обратилась к Тутанхамону, – ты не хочешь подарить мне колесницу? Иначе как я буду с тобой кататься?

Муж задумчиво обошёл вокруг моей «Лилии» … мысленно я уже дала своей «коняшке» имя… и произнёс:

– Боюсь, кроме моей детской, она никакую не потянет.

Вообще-то, расспрашивая в своё время Аапехти о лошадях, я думала «открыть» для Та-Кемет седло. Ведь верхом в это время тут никто не ездил. И, любуясь своим подарком, уже представляла себя на ней, идущей лёгкой рысью… Но осознала. Седло нужно ещё сделать. А покататься-то с мужем хотелось! Вот я и рассчитывала, что муж поделится какой-то из своих «повозок», раз ему презентовали новую обалденную пару коней. А оказалось, что мою красавицу запрягут в колесницу… детскую.

Кстати… каким же богатством обладает Аапехти, что так спокойно может делать поистине царские подарки. И я неожиданно повернулась к нему, чтобы спросить, не разорит ли его семью подобные подношения. Но жрец был задумчив и смотрел куда-то вглубь себя. Решила спросить попозже, так как заметила, что Манифер и Зубери опять о чём-то тихо переругиваются.

Отметив мой взгляд, оба резко замолчали. Хранительница ключей от складов начала выводить дифирамбы моей лошадке, чем вызвала ещё большие подозрения и прищуривание с моей стороны.

– Через пару часов[33] будет нечем дышать, так что покатаемся ближе к вечеру, до представления, – оторвал меня от размышлений Тутанхамон. – Думаю, нам без труда найдут ещё колесницу для тебя.

И ушёл, о чём-то переговариваясь с молодым человеком, что привёл этих замечательных коней, совершенно не чинясь и не строя из себя «повелителя».

– Зубери, ты бы мог сам заняться поиском нормальной колесницы? Я не хочу оказаться выброшенной на каком-то крутом повороте. Даже случайно.

Храмовник низко поклонился, принимая задание.

– Ты о чём-то хотел со мной поговорить? – спросила его, когда тот разогнулся.

– Да, божественная. Как я понял, через пару дней вы покинете остров. Что будет с доверенными мне людьми?

– Хм… телохранители не могут быть далеко от меня, так что они и их учителя покинут остров с нами. Вторая группа… некоторые из них, тоже могут понадобиться. Тебе нужно будет послать кого-то в Мехат-та-уи (*Мемфис), чтобы нашли там подходящие здания для продолжения обучения. Только третья группа может оставаться здесь, как мы и договаривались, к концу сезона Перет они должны быть готовы и доставлены в столицу.

– Всё будет исполнено, Великая.

Наконец, все разошлись, а мне предстояло «традиционное путешествие» на крышу. С каждым днём, как погода становилась всё жарче и жарче, заставлять себя выходить в это пекло становилось всё сложнее. Сейчас уже середина июля… и в полдень дышать на раскалённой каменной крыше было просто нечем. Чувствовала себя как рыба на сковороде.

Благо меня теперь сопровождали парочка рабынь не только с опахалами, которые старались создавать для меня какое-то подобие движение воздуха. Но и четверо рабов с небольшим навесом, растянутым между палками. Прохлады от подобного улучшения, конечно, не было никакой, но я хотя бы не находилась под прямыми лучами палящего солнца.

Даже движения опахал не приносили пользы. Они просто «гоняли» раскалённый полуденный воздух. Так что я старалась отбыть эту «повинность» побыстрее, а улыбка на лице была скорее «приклеенной», чем благожелательной.

Правда, удостоившись личного знакомства с некоторыми из богов, к своим обязанностям относиться попустительски не смела. В общем… удовольствия не получала… но старалась.

Спустившись с «жаровни», постаралась побыстрее оказаться в купальне, пролежав там почти час. Затем приводила себя в порядок и готовилась к прогулке на колесницах.

В небольших лодках мы переправились с острова на берег, где нас уже ожидали.

Каково же было моё удивление, когда «за рулём» моего «экипажа» я увидела не кого-нибудь, а Парамесу. Оглянувшись, нашла взглядом Аапехти, но тот смотрел на меня такими «честными» глазами, что я просто хмыкнула и, воспользовавшись помощью слуги, взобралась на колесницу.

– Приветствую божественную, – произнёс Парамесу, склонившись в поклоне.

– Рада, что правит этими конями такой опытный воин, – решила я немного подольститься.

– Мужчины в нашем роду садятся на лошадь, как только локон юности начинает расти. Когда же его сбривают… он может ощущать себя с ней единым целым.

Хм… а у нас тут, оказывается, есть отличные наездники… и даже без седла. Но сколько же в нём самодовольства!

Отвернувшись, я внимательно наблюдала за тем, как в свою колесницу забирался Тутанхамон. От помощи возничего он отказался, решив править сам. Опыт в этом у него был, так что я за него была спокойна. Только один из эбонитовых воинов «подсел» к нему.

На прогулку с нами собрались ещё несколько «экипажей». Парочка с нашими телохранителями, Эйя – ну куда же без него – и ещё несколько местных аристократов. В общем, с десяток колесниц, поднимая пыль, направились в глубь материка.

Вцепившись в поручни, постаралась пошире расставить ноги, чтобы сильно не трясло. Поездочка оказалась так себе… на любителя. При любом неосторожном движении меня могло запросто выкинуть из колесницы.

Почувствовав прикосновение к руке, обернулась.

– Если вы боитесь, я могу вас привязать, – произнёс Парамесу, даже не отрывая глаз от управления лошадьми.

– Если мы не будем сильно гнать, то не о чем будет беспокоиться, – заявила раздражённо.

Пока же все двигались плотной группой. Но как только последние дома пригорода скрылись за пригорком, Тутанхамон стал настёгивать лошадей и вырываться вперёд. Ему явно захотелось прокатиться с ветерком.

Большая часть сопровождающих поспешила за ним, и только несколько колесниц: наша, чати и моих телохранителей продолжали неспешное движение.

Супруг, видно, решил заложить небольшой вираж, так как вся группа стала забирать вправо, и Парамесу повернул лошадей им навстречу. Как поняла, некоторые из приближённых решили устроить состязание, потому что они промчались мимо нас и явно заворачивали на второй круг.

Тутанхамон тоже решил принять участие в этих скачках. Настёгивая лошадей, он собрался примкнуть к лидирующей двойке… но неожиданно его колесница, проносившаяся почти рядом с нами, покачнулась, попав колесом в выбоину. Супруга чуть не выбросило из экипажа, но предусмотрительно привязанный телохранитель успел схватить его. Единственная проблема: вожжи вырвало из рук мужа и выбросило наружу. Они стелились по земле и грозили либо намотаться на колесо, либо зацепиться за что-нибудь.

Ученик Зубери не растерялся. Он сразу же привязал повелителя, а сам попытался достать волочившиеся поводья. Осознав, что банально не достаёт, тот решительно отвязал себя и почти «вывалился» из колесницы, придерживаясь одной рукой.

– Идиот, – прошипел Парамесу, – не так!

– Боги, помогите, – шептала я в отчаянии.

– Стой! – уже кричал мужчина рядом со мной…

Но это не помогло, на следующем ухабе телохранителя просто выбросило из экипажа.

Всё это время мы медленно прибавляли скорость, пытаясь настичь коляску Тутанхамона. Муж оглянулся ко мне. Не знаю, что он шептал, но страха в глазах я не видела. Скорее, там плескалась боль, и он явно просил у меня прощение.

Никем не управляемые кони, почувствовав свободу, неслись в сторону пустыни. Можно, конечно, следовать за ними и ждать, пока они успокоятся, но я беспокоилась, что крепления колесницы просто не выдержат, и, развалившись, та перевернётся. Боюсь, супруг не переживёт подобной аварии.

– Вы умеете править лошадьми, моя царица? – удивительно спокойно спросил Парамесу.

– Да, – соврала я, надеясь, что Ба мне поможет.

– Держите! – заявил он мне и вложил в руки вожжи.

Затем стал привязывать. Подумав, привязал ещё одним кожаным поясом. Кивнув каким-то своим мыслям, забрал поводья обратно и заговорил:

– Сейчас мы немного их обгоним… постарайтесь держать прямо. Не стегайте, но и не давайте замедляться. Как я перескочу, потихоньку останавливайте колесницу.

Что он решил??? Перескочить? Да он рехнулся! Но горло сдавил спазм.

Парамесу повернулся ко мне и пристально посмотрел в глаза. Мне хотелось сказать ему, что это самоубийство, но в нескольких метрах от себя я видела сосредоточенное лицо Тутахамона, а потому просто кивнула.

Происходящее дальше напоминало какой-то индийский фильм. Время как будто замедлилось. Мужчина шагнул ко мне за спину к стенке колесницы. Я почувствовала толчок, и его мощное тело пролетело вперед.

Оттолкнувшись от борта, он «взлетел», широко раскрыв ноги, и неожиданно легко приземлился на круп лошади. Вцепившись в уздечки, Парамесу постепенно заставил лошадей замедлить свой бег.

Наконец, я смогла вздохнуть. Осталось понять, как тормозить теперь уже мне.