Чёрная Земля. Подселенка

Глава 4

Завидев меня, над толпой пронёсся рокот. Народ постепенно стал падать на колени и утыкаться в землю лбами перед своей царицей – Проводником воли богов на земле.

Смотря на них сверху, я действительно искренне просила тех даровать им здоровья и процветания. Надеюсь, услышат.

Пришло понимание, что у Анхесенамон, как Великой царской супруги, есть масса обязанностей, связанных с богослужениями. К тому же при некоторых храмах она была высшей жрицей, а в одном даже оракулом. Кем бы её заменили, не займи я тело?

Последние несколько лет, как Тутанхамон вошёл в возраст, ему начали присылать высокородных девушек из покорённых земель, надеясь протолкнуть тех в младшие жёны. Но для богослужений они не годились. Роль посредника между богами и людьми могли играть только истинные дочери Та-Кемет. А вот с этим была заминка. Местные аристократы пока не горели желанием «породниться» с царём. А всё «мой батюшка». За прошедшие годы люди ещё не отошли от «предательства» Эхнатона.

Хотя многие не только выдвинулись благодаря «папаше», но и до сих пор продолжали занимать высокие должности. Ни Сменхкара, ни Тутанхамон, что правили позже, не отстранили их. Примеров масса, включая того же главу этого города.

Но большинство из них не были Рит-Пат – наследственной знатью. А потому их дочери не годились для женского дворцового комплекса царского Дома.

Угу… комплекса. Здесь нет привычного в моё время понятия «гарема». У каждой жены был свой дом, хозяйство, слуги, а также неотделимая часть наследства. Так как в отличие от сераля будущего, любая женщина Та-Кемет имела право на развод. Правда… кроме жён фараона.

Да что там… женщина тут почти во всём имела с мужчинами равные права. В некоторых «местах» была даже «равнее»! А именно… старшая дочь наследовала земли! И не только в царской семье. А везде!

Потому фараоны и женились на своих сёстрах, а порой и дочерях, надеясь получить наследника мужского пола от нужной «крови». Если же на престол садился сын от «младшей супруги», то тут женитьбы на «царственной» сестре или тёте просто не избежать. Иначе не получить власть… и ты всего лишь узурпатор трона. Никакой любви, естественно, в подобных браках не было. В отличие от простого народа, да и той же аристократии, дочери царского дома всегда оставались «в семье». Вот она, цена власти.

Ну, а после смерти фараона вся бабская «свора», кроме «царского семени», перебиралась в резиденцию вдовствующих цариц – Ком-Мединет-Гураб. Богатое и пафосное место, где пожилые женщины доживали свой век. Те, кто помоложе, вполне могли ещё раз выйти замуж…

Простояв положенное для благословления время, Аапехти аккуратно помог мне спуститься. Весна медленно отдавала свои права начинающейся жаре. О нет, ещё не наступало пекло нового года, что удушающей змеёй нападает в полдень, не давая вздохнуть. Но вездесущие мухи постепенно начинают надоедать своей назойливостью.

Внутри дома меня уже поджидали молодые нагие чёрные рабыни с опахалами из белых страусовых перьев. И Пия.

– Девочка моя, давай освежим тебя, в бассейн готовы высыпать лепестки лилий.

О, мыться здесь любили... да и полежать в воде я была не против. Тем более что там меня никто не беспокоит при подобном времяпрепровождении.

Сейчас бассейн был наполнен уже прогревшейся на солнце речной водой. Уложив голову на стенку, куда подложили небольшую подставку под шею, я с большим удовольствием расслабилась. Но мысли, как шершни, носились в голове. Мне требовалось «пообщаться» с одной богиней. Столько накопилось!

– Вы позволите, моя госпожа? Мне нужно поговорить с вами срочно! – через какое-то время услышала я голос Аапехти.

Не знаю, сколько я пролежала в бассейне. Как только разбросали лепестки, попросила кормилицу оставить меня одну. Та выгнала рабынь, чтобы не мешать. Даже вездесущие чёрные стражи вышли, даровав мне одиночество. И прошло, наверное, всего лишь полчаса или более, когда голос жреца прервал мою задумчивость.

– Что случилось, Аапехти? – спросила, так и не сменив позы, только глаза открыла. Лепестки цветов как раз накрывали верхнюю часть моего тела.

С появлением жреца в помещение вернулась охрана. Почти всё время со мной рядом кто-то находится. Даже ночью Пия и несколько служанок спали на полу, рядом с моим ложем. Удивительно, что в момент «подселения» я была одна.

– Ещё вчера вечером я послал братьям записку, что буду теперь служить вам, моя царица. А потому спрашивал о слухах и сплетнях, которые бы помогли мне, – тихо заговорил жрец.

– Быстро же ты…

– Всё для того, чтобы всеми силами служить вам, госпожа.

– Хорошо, хорошо… главное, помни о своей клятве.

– Конечно! – возмутился мужчина.

– И что там говорят твои братья, что ты решил побеспокоить меня даже тут?

– Мне не понравились те слова, что они донесли. Оказывается, плакальщиц призвали на остров ещё до вашего приезда, да ещё и из других городов.

– То есть… – Села я в бассейне, наплевав на то, что грудь оголилась. – Они знали, что кто-то умрёт. И, может быть, даже я!

– Я тоже так считаю, госпожа… – ответил жрец, даже не подумав отвернуться или спрятать взгляд. Думаю, соберись я тут заняться «интимом» с супругом, то он бы просто отошел к стене или стал бы обмахивать нас опахалом.

Но я подумаю об этом позже. Сейчас стоит вопрос моего выживания.

– Хм… а братья не знают, кто именно отправил приглашение плакальщицам?

– Я просил их разузнать, госпожа!

– Ты прав, Аапехти, это очень важные сведения, – произнесла, укладываясь обратно в бассейн. Мне показалось, что по телу пошли холодные мурашки.

– Кроме того, раз вы живы, плакальщиц направили сюда, а не к чати[9] вашего супруга, чтобы договариваться. Уже ведь объявили траур. А вчера допоздна вы были вместе, и доступа к вам никто не имел. Ну, а плакальщицы, раз они будут иметь дело с царской семьёй, надеются обогатиться на церемонии.

– Нужно узнать, какими средствами я могу распоряжаться.

– Средствами? Ит-Мена остался во дворце, ведь выехали только вы.

Хм… Ит-Мена? «Отец-кормилец»? А потом «вспомнила», так называли управляющего женским дворцом. Его Хозяйкой обычно становилась сначала мать нового фараона, а потом царственная супруга. Но Тутанхамон ещё до нашей свадьбы стал сиротой. Так что с самого начала нашего брака всё это было моей «головной болью».

– Может стоит пригласить первую даму, что заведует вашими складами. Она так и осталась на корабле. Пия почему-то не позволила вашему сопровождению быть при вас здесь.

Получается, у меня есть небольшой штат местных «фрейлин». Да к тому же наделённых административными полномочиями.

– Во сколько будет ужин? Пошли записку, чтобы «высокородные дамы» прибыли к этому времени. Думаю, приглашение разделить пищу загладит самоуправство кормилицы. А «ответственная за склады» пусть явится немедленно.

К удивлению, ели тут всего дважды в день, утром и вечером, а не как я привыкла в будущем, по модному здоровому питанию: пять раз и понемногу.

Жрец удалился, позвав служанок. Я же была готова одеваться. И нужно было обдумать полученную информацию. Очень плохую. Получается… то ли травили меня… то ли вытравливали нашего с Тутом ребёнка. Да и хрен редьки не слаще. Есть заговор. А может, даже не один. Главное – понять, где притаилась «змея».

Кажется, меня начинает потряхивать… Выдохнуть!!! И успокоиться…

Сейчас траур, поэтому можно будет сократить общение. Мы далеко от дворца, так что круг подозреваемых узок. Но все как на подбор – самые знатные и влиятельные.

Служанка решила обновить мой маникюр. Теперь ногти украшал золотистый цвет вместо красного. Хорошо хоть, не голубой. Быть в трауре аж по ногти не хотелось.

Другой принесённый трёхчастный парик был очень прост. Если не сказать, аскетичен. И никаких украшений. Хотя… сверху на парик мне надели Нерет – чепец в виде самки грифа. Она была призвана наводить ужас на врагов Чёрной Земли и охранять царицу. В когтях птица держала кольцо шен – символ бесконечности.

Ну вот… теперь я больше соответствую трауру. Кажется, нянечка прониклась моментом… Или, что, скорее всего, слухи про плакальщиц дошли и до неё.

Мне же вскоре предстоит общение с гильдией, и хотелось бы не разориться на этом «удовольствии».

Расположилась я всё на той же террасе. Она была довольно удобной. Утром её освещало солнце, а после полудня накрывала спасительная тень.

Как поняла, «женская половина» у дома небольшая. Скорее всего, жена у главы города всего одна. В принципе, «гаремы», учитывая законы Чёрной Земли, могли себе позволить только фараоны. Хотя высшие сановники имели чаще всего по две жены.

Обе рабыни с опахалами расположились по бокам. Они махали попеременно, стараясь не касаться перьями.

Задумавшись, не заметила, как передо мной оказался павиан. Первым желанием было заорать… но, учитывая, что чернокожие стражники так и не отлипли от стены, мне, скорее всего, ничего не угрожало.

Немного успокоившись, заметила на шее животного ошейник, правда, больше походивший на украшение. Обезьяна чинно сидела, держа в руках несколько свитков папируса.

– Приветствую, божественная! – согнулась в поясном поклоне вошедшая женщина.

– Это Манифер, госпожа, – пришёл мне на помощь Аапехти, опять незаметно оказавшись за спиной. – Ваша хранительница ключей от складов.

Наличие рядом со мной жреца, да и ещё на таком интересном месте, даме весьма не понравилось. Она окинула того оценивающим взглядом, но решила не реагировать, обращаясь только ко мне.

– Я скорблю вместе с вами, моя царица! – при этом она посыпала пеплом, который сжимала в кулаке, свой парик. Женщина снова нагнулась, так что основная часть «посыпки» упала на пол.

Тонкое небесно-голубое платье должно было подчеркнуть её участие в трауре царской семьи. На вид ей было лет тридцать с хвостиком. По местным меркам солидная, если не сказать, «пожилая» дама. Ну так, на подобную должность молоденькую и не назначат.

Я ответила ей лёгким наклоном головы по тихой подсказке из-за спины.

– Чем тебя прогневал Бадру, божественная? – спросила Манифер.

Не услышав ответа, она продолжила:

– Раньше вы при встрече угощали его финиками, а сейчас даже не глядите.

– Она говорит о павиане, госпожа, – услышала я тихий шёпот жреца… – Великая супруга ещё слаба, – попытался прийти мне на помощь Аапехти, видя такое моё продолжительное молчание, во время которого я рассматривала животное.

– Тебя назначили «гласом», жрец? – недовольно поинтересовалась женщина.

– Его прислала Бастед мне в помощь, – пришлось осадить придворную даму. Скандала совершенно не хотелось. Лучше, если эти двое найдут общий язык. – Я позвала тебя, Манифер, так как скоро должны прийти плакальщицы. Нужно понять, не разорят ли меня их услуги. А главное, чем мы можем расплатиться.

– У меня есть список со складов месячной давности, – ответила она и протянула руку к павиану, в которую тот вложил папирусы, что до этого держал. Потом начала зачитывать его… пшеница, ячмень, кожа, льняные ткани, пиво, сухие фрукты, сушеное мясо…

Не поняла… где деньги?

О, боги, на дворе что, натуральный обмен?

– Триста два медных утена, сто пятьдесят утенов из золота…

Оказалось, у меня даже золота и серебра в слитках нет. Всё идёт в царскую казну. Только украшения… Кольца, браслеты…больше всего, конечно, медных. Их, как понимаю, в основном и используют в качестве аналога денег. Утен, как единица расчёта, как раз и означает «кольцо». М-да… будет тяжело.

Выслушав весь список, поняла, что и половины не запомню.

– И как будем торговаться интересно… – проговорила тихо, но Аапехти явно услышал.

– Скорее всего, они назовут желаемое в дебенах, а уже его эквивалент можно будет распределить по наличным на складе вещам, – прошептал он мне в затылок.

– Я не понимаю, что такое «дебен» …

Аапехти щёлкнул как-то странно пальцами, и к нам подбежал мальчишка лет десяти. С гладко выбритой черепушкой, в короткой плиссированной юбке и с таким же глазом Гора на груди. Ага, братья снабдили его помощниками.

Не доходя до нас, паренёк упал на колени, но жрец подозвал его и что-то прошептал тому на ухо. Мальчишка поклонился в пол и стал пятиться к выходу.

Манифер наблюдала всё это со странным выражением лица. Но молчала… и то хорошо.

Через пару минут, которые мы провели в тишине, помощник вернулся бегом и опять упал у ног Аапехти, протянув тому мешочек. Жрец забрал его, отпустив мальчишку движением руки. Потом развернулся так, чтобы закрыть происходящее от глаз первой дамы. На свою руку он высыпал несколько кусочков серебра.

– Это серебряный «дебен», госпожа, – прошептал он.

Взяв один, подержала его в руке. Ну, навскидку, грамм сто.

– Его могут разделить на десять частей. Такая часть будет называться – «кидет». – И вытащил маленький кусочек. – Для облегчения расчётов любой товар имеет цену в серебряных, золотых или медных дебенах.

– И как это будет выглядеть на примере?

– За молодую рабыню на рынке ценой в четыре дебена и один серебряный кидет можно отдать, допустим, шесть бронзовых сосудов, десять медных дебенов, пятнадцать льняных одеяний, покрывало, одеяло и горшок мёда.

– Офигеть… – прошептала еле слышно. Странно, произнесла я это по-русски.

Мужчина собрал серебро в мешочек и отдал мне с поклоном. Хм… первый подарок… Хотя это мне нужно его одаривать. Покачала головой и вернула дебены обратно.

Жрец как ни в чём не бывало отошёл мне за спину. Убийственный взгляд Манифер сопровождал каждый его шаг.

– Я могу поговорить с вами наедине, божественная? – спросила она.

Взглянув на Аапехти, кивнула ему, головой показав на дверь. Жрец, пятясь, вышел. Охрана так и осталась подпирать проход, как и рабыни с опахалами. Тех, кажется, вообще не замечали.

– Кто этот жрец, госпожа, что допущен к твоей спине? – возмутилась женщина, растеряв всякую покорность и хладнокровие.

М-да… надеюсь, тут не любовная ревность. Только «розовых» соплей мне здесь не хватало.

– Успокойся! – пришлось ответить грубо. Даже показалось, что какая-то волна силы распространилась от меня. Уж не пресловутый ли Сехем проявился?

Женщина резко села, с удивлением уставившись на меня. Я совершенно не знала, можно ли ей доверять. С другой стороны, судя по её поведению, нас связывали отношения… надеюсь, дружеские. Что ей можно рассказать? Ну, уж явно не то, кто на самом деле теперь в этом теле.

– Ты знаешь, что произошло в храме?

– Это знают все… от горя вы чуть не ушли вслед за дитём, но молитва вашего божественного супруга вернула вас.

– Хм… ну почти… меня опоили перед родами. Поэтому ребёнок мёртв, да и я могла последовать за ним… И что странно, не великая Хатхор… а Бастед решила помочь мне.

Женщина закрыла руками рот, борясь с собой, давая мне высказаться.

– Она же послала своего жреца. Он теперь преданный мой помощник.

– Нужно рассказать чати… «первый надзирающий за порядком» обязательно найдёт виновного, – заполошно заговорила Манифер, приблизившись к моим коленям.

– А ты уверена, что он сам не вовлечён в это? Или кто-то из близких сановников?

Первая дама задумалась.

– Ни сына, ни дочери у твоего царственного супруга пока нет. Зачем убивать вас?

– Я более склоняюсь к тому, что избавлялись именно от ребёнка. Я, как видишь, жива и здорова.

– Получается… – задумчиво уставилась она в пространство, – скоро вас сделают вдовой и подготовят нового супруга. Думаю, некоторым не понравилось желание повелителя, наконец, самому принимать решения. Да и его стремление возглавить войско в войне с Митанией…

Вот и появилась информация, откуда могут расти ноги…

– Ты же понимаешь, что не должна никому рассказывать об этом?

– Не волнуйтесь, госпожа, вы ведь помните, что мой покойный супруг не был дружен с Хоремхебом.

Так… а Хоремхеб у нас… в мыслях появился рослый мужик с множеством шрамов, ставший военачальником ещё при «папаше». Невероятным образом, он умудрился получить в жёны мою тётку по матери – Мутбенрет. Скорее всего, этим браком Эхнатон обеспечивал себе поддержку в военной среде, так как сам ничем, кроме «общения» с Атоном, не интересовался.

И что получается… этот боров решил, что стоит самому стать фараоном?

– Но, может, всё-таки следует рассказать об этом чати? Он ведь приходится вам дедушкой!

Хм… Эйя… по воспоминаниям, сухощавый мужчина… лет пятидесяти или старше. Не помню, чтобы тот хотя бы раз взглянул на внучку с любовью. Он стал «великим управителем» ещё при «папочке», полностью поддержав того в борьбе с культами других богов. Хотя, кажется, до этого сам был главным жрецом бога Мина в городе Хент-мин.

Ему до сих пор принадлежат там множество прядильных мастерских. Храмы во времена Эхнатона потеряли почти все свои земли и большинство владений. Но тесть наверняка сохранил основную часть богатств, вовремя перейдя на сторону сильнейшего. Ведь многие должности были наследуемы, если не случалось каких-либо неожиданностей.

На помощь такого дедушки я не рассчитывала. Он не помог своей дочери Нефертити. После смерти Эхнатона та просто исчезла. Навряд ли задумается о том, что является благом для меня. Скорее, будет думать только о собственном благополучии. Максимум о благе своего сына Нахмина. Сейчас тот пытается пробиться в военачальники, пока же имеет титул «носителя правого опахала».

Хотя… боюсь, «дедуля» может вести собственную игру. Наличие внучки «царской крови» наверняка даёт большой выбор для маневра. Это вам не «царская жена». Кажется, даже Нефертити не была для него столь ценной. Может, поэтому она так быстро исчезла со «сцены»? Просто чтобы не мешать Эйю.

Так что для чати я ценность, но не мой с Тутом ребёнок. Он-то как раз может ему мешать.

Господи, сколько же ещё выявится желающих у моего бренного тела? Двоих первых игроков, кажется, я определила. Но, думаю, их может быть намного больше.

– Нет, Манифер, боюсь, высокочтимый Эйя может быть как раз причастным.

– Как же так? – ужаснулась женщина.

– Во мне «царская кровь», ты же понимаешь, что это значит?

Хранительница ключей побелела. Она, кажется, лучше меня осознала открывающиеся для «дедули» возможности.

– Но как же Неб-Хеперу-Ра Хека-Маат!? Он в опасности!

– Кт… (так, это вроде тронное имя супруга, спасибо память) … А вот тут ты права.

– Я знаю, что нужно сделать! Через пару дней сюда должен прибыть «Царский сын Куша». Нужно будет взять у него дополнительно чёрных телохранителей!

– Телохранители? – заинтересованно повернулась к своим.