Чёрная Земля. Подселенка

Глава 7

Очнувшись, постаралась не напрягаться, да и вообще никоим образом не демонстрировать, что пришла в себя. Конечно, было невероятно страшно, но от истерики спасала одна мысль – если в доме сразу не убили, то им от меня что-то нужно. Ведь человеческих жертвоприношений здесь вроде бы не практиковали.

Руки, примотанные к телу, были туго связаны. Чувствовала себя мумией, с ног до головы обмотанной полотном. Ноздри раздражал какой-то сладковатый запах от повязки на лице. Скорее всего, он и усыпил меня, ведь странно, что я не проснулась при похищении.

С моим телом при «подселении» скорее всего, поработал Нефертум – сыночек Пта и многоликой богини. Он у местных, как и ещё один бог – Хонсу, считался врачевателем. Сначала было как-то не до этого, но позже начала замечать, что организм невероятно быстро приходит в себя после родов. Грудь не мучилась молоком, живот подтянулся, с рук и ног почти спала нездоровая припухлость. И последнее, самое интересное: тело быстро перебороло влияние явно снотворного снадобья. Интересно, каких ещё «плюшек отвесили»?

Не открывая похитителям своего состояния, я надеялась, что они проговорятся в дороге, но тщетно. Эти гады молча и упорно тащили меня куда-то, не собираясь при мне обсуждать свои чёрные планы.

Я, кажется, опять отключилась, видимо, таки не поскупились на гадость, обильно полив материю, приложенную к моему несчастному носу.

В следующий раз, когда я пришла в себя, почувствовала, что лежу на чём-то твёрдом. Прислушавшись к полнейшей тишине, решила немного повозиться. Дёрнувшись пару раз, как гигантская гусеница, затихла. Если я лежу на возвышении, то от таких движений могу легко упасть и повредить себе что-то жизненно важное.

Аккуратно поднапрягшись под пеленами, с трудом, но подтянула руки к лицу и стянула повязку с усыпляющей гадостью. Боги, как хорошо!

Как оказалось, повязка закрывала и глаза. Благодаря тусклому свету луны, прорывающемуся сквозь окошки под потолком, удалось разглядеть небольшую комнатку, куда уложили моё тельце. По-моему, это был какой-то чулан. Лежала я на каменном возвышении у боковой стены. Хорошо, что прекратила дёргаться, а то точно бы навернулась.

Много времени ушло, чтобы разгрызть путы на руках. Это были не верёвки, а всё то же полотно, просто порванное на длинные куски. Бедные зубы… но свобода дороже.

Пару раз приходилось замирать, когда кто-то проходил мимо комнаты. Двери тут не было, так что «гостей» я замечала заранее, по приближающемуся свету. Слава Маат, никто из них не удосужился заглянуть чуть глубже в коморку, чтобы меня «проведать».

– Как долго она ещё будет спать? – неожиданно услышала я со стороны улицы.

– Точно пролежит до прибытия настоятеля. Если что, у меня есть, чем её пробудить.

– Тогда пойдём, выпьем ещё пива и сыграем…

Дальше я не разобрала, видимо, говорившие отошли от стены.

Хм-м-м. Получается, я «в гостях» у храма. И меня возник вопрос… ЗАЧЕМ?

Ещё Сменхкара отказался от культа Атона, официально разрешив поклонение старым богам. А уже при восшествии на престол малолетнего Тутанхатона… мы с ним на свадьбу даже сменили имена, заменив Атона в конце на Амона. Когда же Эйя получил должность чати, многочисленные храмы стали возвращать обратно свои привилегии. В первую очередь – их снова освободили от налогов, затем вернули право на часть военной добычи. А недавно они опять стали скупать во владение земли вблизи городов.

Богатство храмовников множилось. Так зачем им замышлять против нас что-либо? Тутанхамон, хоть и пытался трепыхаться, всё ещё не был самостоятельным правителем. Требования служителей культов после смерти Эхнатона постепенно исполнялись.

Отсюда вопрос. В чём смысл моего похищения? Ведь если им было от царицы что-то нужно, могли в любой момент встретиться. Отказать во встрече верховному жрецу любого храма для меня было немыслимо. Непонятно.

Освободив руки и выпутавшись из «кокона», обнаружила себя вновь совершенно голой. Понятное дело, прямо с постели умыкнули. Жительницей Та-Кемет я стала совсем недавно, так что безразличия в отношении собственной наготы пока не испытываю.

Пришлось аккуратно расправить полотно и повязать себе что-то наподобие сари. Обернула бедро одной ноги, затем другой, сделала узел на талии, прикрыв промежность, соорудила из нескольких оборотов «юбочку». Остатка с лихвой хватило на грудь и свисающий за спину конец.

Так… у меня два пути… либо я «сижу на попе ровно» и жду прибытия упомянутого настоятеля. Либо найду возможность отсюда выбраться. И чем больше я сидела, поначалу приняв первый вариант, тем сильнее хотелось «свинтить», пока никто не видит.

Решив, что осмотреться на местности мне никто не мешает, аккуратно выскользнула из каморки. Если что, вернуться могу всегда. Мало ли… пописать пошла.

В коридоре было намного темнее. Благо ориентироваться помогал лунный свет из приоткрытой двери в конце «туннеля». Уже подойдя к ней, обнаружила, что всё не так просто и за ней стоит стража. Увы, моего железного клинка, естественно, с собой не было. А нападать с голыми руками на вооружённую охрану… я не камикадзе.

Кивнув своим мыслям, повернула обратно, но потом решила пройти в другой конец коридора и посмотреть, что же там есть.

Тот закончился ступеньками вниз. Уже думала вернуться в комнату, но почувствовала запах земли и влаги, потянувшийся из глубины. Тайный ход?! Интересно.

В подтверждение нащупала в нише рядом с лестницей масляную лампу и кремний. Ну что, раз сами предлагаете...

Спуск был недолгий. Всего пара десятков ступенек. Затем небольшой коридор, разделявшийся на три рукава. И как в старых русских сказках… камень с надписью «Направо пойдёшь – коня потеряешь» … вру. Камня не было, но надпись была. И довольно пухлой пятой точкой чую: тут говорится о том, куда надо идти.

Сперва долго упиралась взглядом в иероглифы, пытаясь заставить Ба поделиться знаниями. Как и подозревала, эта «гадина» меня проигнорировала. И мне осталось заглядывать в каждый проход, стараясь понять, куда те ведут.

В конце концов, положилась на интуицию и капельку удачи. С закрытыми глазами проходила на несколько шагов вперёд по каждому ходу и прислушивалась к себе. Изучив так все три отворота, выбрала правый рукав, над которым было высечено перо. Не знаю, почему меня туда потянуло, но я бодренько потопала, подняв повыше лампу над головой.

Поначалу ничего интересного не происходило. Почти ровный коридор с грубо вырубленными стенами. Их даже выравнивать не стали, просто стесали особо выступающие части. Низкий потолок я время от времени намного задевала головой. Один раз даже что-то посыпалось.

Посмотрев на такое дело, остановилась и, поставив лампу на пол, перемотала «сари», прикрыв свою лысую голову от подобного непотребства. Нужно было ещё и что-нибудь на ноги сообразить. В отличие от стен и потолка, пол был выдолблен почти ровно, но не привыкшие к подобному ступни «отчаянно возмущались» происходящим.

Проход иногда почему-то сужался, создавая выступы, так что приходилось протискиваться.

Через какое-то время обратила внимание, что стены стали влажными, а голые ноги ступали по воде. Даже «сари» предательски липло к телу. Проявляя упрямство, двигалась дальше. Интересно, упрусь в реку, или данный проход всё-таки куда-нибудь выведет?

В туннеле стояла одуряющая тишина. И если вначале старалась ступать неслышно, то уже сейчас это действовало раздражающе. Когда он, наконец, закончится?

Но, как говорится, ничто не длится вечно… ну здравствуйте, ступеньки вверх. Отдохнув немного на нижней, раздумывала, не окажется ли, что наверху меня ждёт нечто хуже, чем встреча с настоятелем. И всё-таки заставила себя встать.

Лестница привела меня в небольшую пещеру, откуда открывался великолепный вид на Великую реку. Ещё в подземелье поняла, что я уже не на Пи́лаке. Не может существовать на острове такой разветвлённый подземный ход. Кроме того, он был не столь глубоким, чтобы проходить под рекой.

Проснувшееся Ба наконец «обрадовало», что, скорее всего, я нахожусь в небольшом предгорье за городом Свенет. А впереди, передо мной, на реке расстилается остров Абу, столица этого септа, где и расположен дом «нубийского наместника».

Что такое «септ»? Помяните «добрым словом» греков, которые переименовали эту административную единицу страны в «ном» и «сепата» переделали в «номарха» … Понятнее стало? Ещё бы узнать, как потом эти эллины назовут данный город. Но в египетской географии я несильна.

Ба уже как-то «обрадовала» меня, что столица у нас зовётся Мехат-та-уи – «Объединяющий две земли». Только осознав, что рядышком дельта, определила её как Мемфис. Бывшая хозяйка тела очень гордилась, что они выбрали для резиденции именно этот город, рядом с «божественным горизонтом», а не душный Уасет, хотя там, в «Великом месте», и покоятся останки царей.

«Горизонтом», по воспоминаниям, оказались пирамиды (опять спасибо грекам), а «Великое место», скорее всего, – Долина Царей. И только один город, известный мне как Фивы, всегда боролся за звание столицы.

Получается, на время родов меня сюда привезли из самой дельты. М-да, куда только не повезёшь беременную жену, лишь бы роды прошли благополучно.

Дёрнулась, когда неожиданно недалеко от меня вспыхнул костёр. Свою лампу я погасила ещё на последних ступенях лестницы при входе в пещеру. Так что разглядывала ночной город и остров в свете яркой луны.

– Если вы уже нагулялись, божественная, дозвольте проводить вас к настоятелю, он ждёт.

М-да. Наверняка, обнаружив мою пропажу, они просто послали людей к каждому выходу. Уж свои-то подземные ходы знали отлично. И я делом была занята, и они не скучали. Даже, думаю, разговор под моим окном устроили специально.

Спустившись к дороге, была усажена в небольшой паланкин. Сопровождающие зажгли несколько факелов, и носильщики побежали легкой трусцой.

Вцепившись в края паланкина, с ужасом думала о том, что будет со мной, если они упадут. На всякий случай обвязала лицо полотном, хоть от царапин спасёт. Но, слава богам, всё обошлось. Носилки не были полностью закрытыми, посему мне посчастливилось наблюдать весь наш путь и удивиться, когда меня внесли в красивый храм, посвящённый Таурт.

Великая покровительница беременных и рожениц изображалась в виде самки гиппопотама. Чтобы никто не посмел спутать её с простым животным, на голове той всегда размещали великолепный трёхчастный парик, оканчивающийся хвостом крокодила.

Ещё большее удивление принесло осознание, кто именно меня тут встречал. Ба с ужасом подсказало, что ожидает меня негласный глава столицы, верховный жрец храма Хаут-ка-Птах по имени Нефербентеп.

Высокий полный мужчина лет пятидесяти поклонился в пояс, когда мне помогли выйти из паланкина и усадили в кресло. Губы его улыбались, но в глазах была настороженность. Он интересом разглядывал мою «одежду», когда я разматывала лицо.

– Что же такое срочное произошло в Мехат-та-уи, что сам верховный жрец Пта не прибыл к «великому дому» с визитом, а просто украл его хозяйку?

– Великая супруга зрит в самый корень, нас не должны видеть вместе.

– Поэтому меня нужно было похитить? Ночью?

– Днём с незнакомыми людьми вы бы не ушли, госпожа. Я прибыл втайне для разговора с вами. А так, меня здесь вообще нет.

– Так почему же выбран храм не вашего покровителя?

– Тот на острове… а это значит, слишком много свидетелей.

– Хорошо, что такого важного вы хотели мне сообщить?

– Каковы ваши планы, божественная, и грозят ли они опять богам-покровителям?

– Ничего не понимаю. О чём вы?

– Давайте я начну сначала. Храм Хаут-ка-Птах всегда славился своим оракулом. И хотя люди, выбираемые нашим покровителем на эту роль, менялись, пророчества были верны. Тридцать лет назад нам предсказали, что взошедший на трон новый царь принесёт в Та-Кемет большие изменения, и будет обсуждаем по всей стране. – Тут жрец тяжело вздохнул. – Мы, было, обрадовались этому. Но, как оказалось, зря. Ваш отец, царица, Неферхеперу-Ра (*тронное имя Эхнатона) отказался от поклонения великим богам. Храмы вместо процветания подверглись притеснениям. Он даже имя сменил, чтобы показать свою любовь одному Атону. Мы неверно поняли пророчество, за что и поплатились. С тех пор все слова оракула записываются и тщательно изучаются.

– И как это связано с нашей, столь неожиданной встречей?

– Несколько дней назад оракул произнёс, что Великая супруга царя принесёт изменения в страну. Всполошились все, причастные к знаниям. Мы не можем допустить повторения истории.

– Вы боитесь, что я захочу вернуть культ Атона? – не сдержавшись, рассмеялась.

– Может, вы не помните, моя царица, но при правлении вашего отца царство теряло одну провинцию за другой: Филистилию, Финикию, Ассирию. Митания захватывала принадлежащие Та-Кемет земли, и уже казалось, что придёт «чума», сравнимая с гиксосами. Но потом нашёлся бесстрашный военачальник, сумевший отбросить их от его границ.

– Хоремхеб…

– Да, госпожа. Он стал олицетворением силы для страдающего царства. Но враги до сих пор считают нас слабыми. Их шпионы наводнили наши земли. Повелитель – не воин, кроме-того, так и не родил наследника. Новых выдающихся военных нет. На границах всё также неспокойно.

– Можете не волноваться, Нефербентеп. Клянусь пером Маат, даже не думаю о культе Атона. Меня саму заботит мир и процветание моих подданных. – Немного подумав, решила добавить: – Вы, наверное, знаете, ни Таурт, ни Хатхор не помогли мне стать матерью. – Жрец ощутимо напрягся. – В тот момент мне даже не хотелось больше видеть этот мир. Но великая Баст в своей милости вернула мне стремление к жизни. Находясь за гранью миров, она благосклонно общалась со мной. Там же я познакомилась с вашим покровителем – Пта.

– Царица лично общались с Великим? – глаза жреца «анимешно» увеличились.

– Да, как с вами сейчас. Почему вас это удивляет? Разве я не сосуд с кровью династии? Разве не живая богиня, возродившаяся на земле?

Скрыть ехидную улыбку никак не удавалось. Хотя храмовники и рассказывали народу о нашей с мужем божественной сущности, сами в это явно не верили.

– И что же вам поведал наш Господин?

– Вы думаете, я поделюсь с вами божественными откровениями?

Верховный жрец быстро убрал обиженное выражение лица. Стервец хорошо собой владел.

– Чтобы вы осознали, что я не шучу, после нашего возвращения в столицу планирую продолжить дело деда своего, Аменхотепа. Я решила пристроить Восточный портал к храму Пта. Также будет построен храм для Сехмет, Бастед и Маат.

– Один для всех троих?

– Да. В столице свободного места почти нет. – И улыбнувшись, добавила: – Думаю, они будут не против подобного соседства.

– Вы успокоили мою Ба, божественная, одарив её счастьем.

– Рада это слышать.

– Теперь понятно, почему рядом с вами оказался этот проныра из Бубастиса.

– Отлично! – комментировать этот неприкрытый выпад в сторону Аапехти я не собиралась. – Теперь верните меня на Пи́лак!

– Конечно, Великая. Я сейчас распоряжусь. Но прошу прощения, что не смогу проводить вас. Мне ещё нужно допросить одного парнишку из братства Гора.

– Стоп, вы схватили кого-то из братства? Зачем?

– Он что-то вынюхивал здесь. Моим людям пришлось его немного проучить. Они держали его тут, чтобы я мог допросить сам.

– Хм… мне хотелось бы присутствовать.

– Как прикажет моя царица, – сказал верховный жрец, пряча недовольство.

Через несколько минут к нам подвели невысокого гибкого мужчину лет двадцати пяти. В свете факелов он выглядел помятым. Когда-то белая плиссированная юбка красовалась различными пятнами и была частично разорвана. Лицо и выбритая голова разукрашены синяками различной свежести. Правую руку он осторожно прижимал к себе.

– Тебе объяснили, что с тобой будет, если ты не ответишь на мои вопросы? – пафосно заявил мужчине настоятель, развернувшись так, чтобы не оказаться ко мне спиной.

Пойманный молчал, а лицо Нефербентепа выражало всё большее недовольство.

– Вы не подскажете, когда именно его поймали? – спросила, задумавшись.

– Три дня назад.

– Брат, – обратилась я к мужчине, – узнаёшь ли ты моё лицо?

Избитый, наконец, поднял взгляд и тут же рухнул на колени.

– Ты шёл по следу плакальщиц? – уточнила заботливо.

Тот кивнул в ответ.

– Всё очень просто, Нефербентеп. Ещё до того, как стало известно о нашем с супругом горе, к нам отправили договариваться гильдию плакальщиц. Мы считаем, что пославшие участвовали в заговоре. Меня отравили, чтобы ребёнок не родился. Этот брат Гора был послан на поиски тех, кто их прислал.

– Госпожа заблуждается, – заявил смущённый верховный жрец.

– В чём?

– Отправившие представителей гильдии не имеют отношения к произошедшему.

– Объяснись, – сказала возмущённо.

– На следующий день, как вы с повелителем уехали, оракул предсказал, что видит скоро траурную процессию, принадлежащую «великому дому». Но почему-то в ней присутствует слишком мало плакальщиц. Обсуждая услышанное, посвящённые пришли к выводу, что в том месте не оказалось принятого для «великого дома» количества женщин, и решили помочь, госпожа, заранее отправив их туда.

Я разглядывала Нефербентепа, который выглядел сейчас несчастным и непонятым. С одной стороны, хотелось сделать известный жест «рука-лицо», с другой – смеяться, но ни то, ни другое окружающие не поймут.

– Думаю, вам следует отпустить брата Гора, – решила, подавив эмоции. – Он отправится со мной на Пи́лак, чтобы, наконец, получить необходимую врачебную помощь.

– Как пожелает Великая.

– Кроме того… – я села в кресле ровно, как и положено царице. – Хочу получить от вас компенсацию не только за моё похищение. – При этих словах побитый брат встрепенулся. – Но и за опасения, что преследовали меня эти дни.

Верховный жрец почтительно согнулся, вынужденно соглашаясь с моими доводами.

– Чего желает получить, божественная? Золотые или серебряные кольца?

– Нет, Нефербентеп, – произнесла, улыбнувшись, – кольца оставь, понадобятся для украшения храма. Я хочу получить у тебя десяток тех людей, кто так ловко меня похитил.

– Но, – неверяще прошептал жрец, – это воины храма. И если божественная желает их наказать, дозволь это сделать нам самим. – Он снова низко поклонился.

– Я не собираюсь их наказывать, Нефербентеп, – сообщила, откинувшись на спинку и расслабившись. – Возьму их на службу. Они должны будут подготовить пять десятков человек, которых я дам им в обучение, чтобы сделать из тех свои копии. Таких же невидимых и неслышимых. Я не забираю их насовсем. Только отработать вину.

К концу моей речи верховный жрец уже расслабился и согласно кивал головой.

– Они прибудут к вам в Пи́лак, божественная, через день.

– Хорошо. А теперь, верните меня к мужу. Очень устала.

Нефербентеп уважительно попятился, я же, прикрыв глаза, старалась хоть немного расслабиться. Бессонная ночь не прошла бесследно. Всё тело ныло, ступни откровенно болели. Зарождающаяся головная боль начала давать о себе знать.

Брат Гора попросил вернуть его вещи и ненадолго удалился. Через четверть часа нас, наконец, отвели на небольшую лодку под серым парусом. Наплевав на приличия, устроилась у борта, закрыв лицо куском материи.

Кроме спасённого мною мужчины, нас сопровождали ещё трое воинов. Они делали вид, что вообще нас не замечают. Видимо, им не сообщили о моём статусе.

Не заметила, как задремала. Очнулась от голоса «брата», сообщившего, что нас встречают. На берегу стоял Аапехти.