Чёрная зима

Глава 14

После ухода Гароа Ирати немного посидела в своей комнате, размышляя обо всём подряд и ни на чём не сосредотачиваясь.

Очень хотелось пойти в гостевые комнаты. Но при одном условии: идти хотелось, чтобы увидеть только Коранна. К нему бы Ирати побежала со всех ног. Но опасалась, что её там встретит ещё кто-нибудь из его семьи. Особенно она боялась старика, который постоянно сидел в гостиной и сердито взирал на всех. Заметила сразу, как сдвигались его седые брови, когда появлялась она, Ирати.

Не хотелось встречаться и с младшей сестрой Коранна: девочка не понимала, что брату нужен покой, и всё время пыталась войти в его комнату вместе с Ирати.

А ещё Ирати страшно боялась встретиться в гостевой башне с беременной Эйнгил. Боялась не потому, что та злилась на неё. Нет, Эйнгил ни на кого не злилась. Но, пытаясь избавиться от довлеющего над нею страха перед вампирами, женщина буквально ловила любой сочувственный взгляд – и слушателю её горестных историй приходилось внимать жутким повествованиям о том, как крылатые твари налетели и легко уничтожили защиту их маленькой крепости. А рассказывала Эйнгил мастерски и с такими яркими подробностями о жертвах и нападениях тех тварей, что кровь в венах стыла от ужаса. Поэтому Ирати пыталась избегать положения, когда они остаются вдвоём.

Ещё Ирати заметила, что Эйнгил к старику не подходила, как и девочка Триста старалась вовремя спрятаться, чтобы Эйнгил не заметила её. Потому Ирати и поразилась, когда, выйдя из комнаты Коранна, она обнаружила в гостиной Гароа, легко несущего на руках Эйнгил, и девочку, бегущую за ними.

Артефакт Гароа (один из фамильных, созданных дедом оберегов – помнила она) Ирати спрятала на книжной полке, за рукописями, ближе к стене. Сначала девушка боялась, что наследственный артефакт будет источать магическое сияние, из-за чего его легко можно было бы обнаружить любому сильному магу, как её отец, например. Но маленькая шкатулка, словно понимая, что происходит, будто затаилась, и никакого магического фона вокруг неё Ирати, как ни старалась, уловить не смогла. Пока это оказалось единственным, что радовало девушку в нынешнем дне, который был переполнен сумбурными и страшными событиями и постепенно скатывался к вечеру.

Наконец девушка зацепилась за мысль: почему отец, правитель Итерри, так злорадно смотрел на старика, деда Коранна? И почему старик смотрел на него чуть ли не в панике? Вопрос перешёл в решимость узнать, кто же этот старик и его семья, отчего отец начал к ним так относиться с самого их появления в крепости: уважительно – расположив в гостевых апартаментах, но со злым торжеством во взгляде.

Ирати ещё немного посидела в своей комнате, уже оживившись и мысленно выстраивая цепочку действий, которые помогут ей узнать ответ на интригующий её вопрос. Итак, первым делом надо посетить библиотеку, которая находится в башне крепостных магов – там, куда она недавно бегала на занятия магией.

Прежде чем идти в библиотеку магов – с рукописями, ревностно собираемыми как правителем Итерри, так и служащими ему магами, она набросила на плечи меховую накидку и заправила в её капюшон белые волосы: в библиотеке, знала она, всегда прохладно, а уж зимой – тем более…

Оглянувшись на полку, где за рукописями-конспектами прятался артефакт Гароа, она вышла из своих комнат и устремилась к верхнему коридору-галерее, которым и нужно добираться до башни магов. Ни разу не остановилась. Смотреть в окна? Благодаря усилиям магов, вызвавших не только снежную непогоду, но и устроивших небольшое потепление, мокрый снег залепил стёкла. Правитель Итерри приказал не убирать этот снег, хоть и была возможность. А всё потому, что, не видя происходящего за окнами легче представить, что за пределами крепости продолжается обычная, мирная жизнь. Ирати знала, что отец таким образом беспокоится о своей супруге – о матери Ирати. Госпожа Ковентина славилась своей чувствительностью. Её расстраивать нельзя. Но сегодня Ирати была даже благодарна отцу за его несколько странный приказ не убирать снег с окон. Не из-за матери, а из-за семьи старика. Из-за Эйнгил. Это хорошо, что она не видит далёких тёмных силуэтов в небе.

Хотя… Гароа объяснил, что принёс женщину с нижнего двора, где та пыталась успокоиться в заботе о раненых.

Как и ожидалось, на всём своём пути Ирати никого не встретила. Ещё бы. В их семейную башню обычно никто не осмеливался заходить, а к коридору-галерее надо было подняться именно с их этажа.

В библиотеке пусто. Все маги либо работают с защитой, либо помогают раненым в городе, охваченном войной.

Она перешагнула порог в царство книг – дверной магический сторож промолчал, впустил беспрепятственно: узнал одну их тех, кому позволено находиться здесь.

Ирати проходила мимо высоких узких стеллажей, наполненных рукописями и более древними свитками, прислушиваясь к хрупкой тишине. Цену рукописным книгам девушка знала, а потому внутренне ужасалась, думая о пожаре в человеческом городе. Рассказали о том пожаре раненые, которых приносили в нижний двор, и парой слов обрисовал ситуацию Гароа, тоже прибывший с места боевых действий. Мельком оглядывая книжные полки, Ирати чувствовала, как сжимается сердце, едва перед глазами вставала воображаемая картина: вампиры прорываются сквозь магическую защиту крепости и поджигают башни замка. Сюда, в библиотеку, тогда и вовсе не войти. Драгоценные рукописи и ломкие от древности свитки, над которыми больше всего тряслись старые маги, вспыхнут в одно мгновение – и помещение библиотеки превратится в огненную бездну…

Ирати помотала головой, отгоняя кошмарные видения: не надо думать об этом! Не надо! Слишком страшные картины создаёт её богатое воображение!

Высокий стеллаж с книгами по истории эльфийских государств находился в самом дальнем углу библиотеки. Поскольку Ирати ничего не знала о семье старика, решила начать с именного указателя, в который обычно вписывали имена наиболее известных в истории эльфов.

Коранн, Коранн… Вот он!

Тоненькая рукопись была удобна тем, что в ней коротко объяснялось, почему имя данного эльфа и за какие его заслуги вписано на её страницы. А чуть ниже давалась подсказка, в какой рукописи можно узнать подробности его жизни.

Ирати нашла нужную книгу и, засветив канделябр в три свечи и поставив его на пол, присела на приступок стеллажа. Накидку пришлось запахнуть плотней: в библиотеке было не просто холодно. От промороженных углов тянуло настоящей стужей, вызывающей озноб.

Вскоре девушка получила представление о том, почему семья старика владеет маленькой крепостью, но притом за ней сохранился довольно обширный земельный надел из лесных и равнинных угодий.

История рода Коранна тянулась из древних веков, когда эльфийское государство было единым, ещё не распавшимся на отдельные города-крепости. Последним тогда царствовал род, в котором родились три брата. Один из них, средний, и получил имя Коранн. Имя дали не просто так. Старший брат с совершеннолетия оказался не гож для правления. Его больше интересовали науки и магия. Поэтому среднего назвали Коранном – или Короной, имея в виду, что именно он будет заранее подготовлен к царствованию на троне. И всё бы хорошо, но в те времена волки-оборотни, тогда ещё не принявшие обязательства мирно сосуществовать с соседями, прельстились огромными и богатыми эльфийскими землями. Оборотни тогда были очень примитивны и с трудом удерживали человекоподобную оболочку. Но в их стаях и тогда существовал клановый закон: патриарх в многочисленной семье – вожак стаи. Старейшинам оборотней понравилась мысль заполучить прекрасные эльфийские города и все те предметы, которые облегчали жизнь в те тяжёлые времена.

«Впрочем, эта практика: хочется получить всё, ничего не делая, а только отбирая, – сохранилась и до сих пор», - вздохнула Ирати, мельком глянув на занесённое снегом узкое вертикальное окно, еле видное с её места, и осторожно перевернула твёрдую страницу рукописи, чтобы читать дальше.

Но и читать оставалось всего ничего.

Юный наследник Коранн возглавил эльфийское войско, собранное против оборотней. И всё бы ничего, но в бою оборотни действовали гораздо коварней эльфов. В пылу битвы почти никем не замеченным стало падение будущего правителя с коня. А когда того Коранна нашли, он умирал не от ранения, а от яда, которым был пропитан кончик стрелы, угодившей в его плечо.

Оборотней оказалось слишком много. Пронести на их глазах раненого в укрытие представлялось невозможным. Сумели его вынести с поля боя только глубокой ночью, когда оборотни умчались по зову своих клановых предводителей.

Осмотрев рану и выяснив состав яда, маги-целители пришли к выводу: вылечить Коранна можно, но это излечение займёт слишком много времени. Вот если бы его привели к ним пораньше, когда яд ещё не распространился по организму…

Волки-оборотни словно подслушали этот разговор. На следующее утро они снова ринулись в бой. И казалось – на этот раз их стало гораздо больше.

Они прошли чёрно-серой лавой по эльфийскому государству – уже не в поисках добычи, а в желании уничтожить всё то, что принадлежит эльфам. Как будто вообще пожелали стереть память о недавних властителях этих земель.

На руинах эльфийского государства разрозненные остатки войска и мирных жителей долгое время создавали только отдельные маленькие крепости, защищать которые было удобней – с помощью магии. В отличие от вампиров, волки-оборотни были абсолютно не магическими существами. Так, вместо единого государства, на эльфийской земле появились города-крепости.

… Ирати прислонилась к полкам стеллажа, на приступке которого сидела.

Вот почему высокомерно и с торжеством ухмылялся отец, правитель Итерри! Он безмолвно напоминал потомку королевской крови, к кому тот прибежал искать убежище, когда на его крепость напали вампиры!

Разговаривая с Гароа в его редкие приезды, Ирати часто слышала со слов брата, что правитель Итерри тщеславен, и горячо убеждала Гароа, что он не прав. Но лишь сегодня, увидев всё воочию, вынуждена была признать, что Гароа лучше понимает отца.

Ирати не разбиралась в политике. Поэтому сейчас, ознакомившись с частичкой прошлой истории, только пожала плечами: а если дело только в везении? Что, если с неудачливым Коранном оставалось рядом не так много эльфов, чтобы в будущем он сумел укрепить государство и вернуть ему его былое величие? Да и отрава. Если тогдашние маги-целители предположили долгое лечение, тот Коранн не виноват, что в самое трудное время для своего государства он оказался бессилен что-либо сделать.

«Наверное, я рассуждаю слишком по-детски. Но ведь и такое может быть?.. Бессилен. Как и сейчас? – подумалось внезапно. – Ведь и этот Коранн страшно разорван вампирами! Нет, после моего лечения он не должен слишком долго лежать в постели! Он встанет быстрее! И над ним уже не будет довлеть это невезение!»

И девушка решительно поднялась с неудобного сиденья, чтобы вернуть рукопись на место и немедленно пойти к Коранну.

Она чуть не бежала в гостевые апартаменты долгими переходами-коридорами, в которых легко заблудилось бы любое живое существо, не знакомое с крепостью. И твердила про себя Ирати только одно: «Пусть он и не станет правителем! Но он должен обязательно выздороветь!»

Но к двери в гостевые апартаменты девушка шла, как подобает серьёзному целителю. Так что дыхание, частящее от бега и волнения, успела успокоить. Не успела только одного – определиться, как себя вести с Коранном. Как целителю? А если он захочет увидеть в ней ту девушку, с которой так и не успел познакомиться по-настоящему? Вот что тогда делать? Как с ним говорить? Понравится ли отцу, что Ирати часто бегает именно к Коранну? И лишь раз промелькнула мысль о том, захочет ли Коранн с нею вообще разговаривать… Ведь он только что потерял дом. Он потерял отца. Он только что выкарабкался из жутких объятий смерти…

Но Ирати прикусила губу, насупилась и пообещала себе: «Я не буду с ним много болтать! Я просто подойду к его кровати – посмотреть, как он себя чувствует! А там… Там посмотрим, захочет ли он со мной говорить!»

После последнего поворота к гостевым апартаментам она чуть не споткнулась, резко остановившись, а потом суматошным бегом возвращаясь назад – за угол коридора. Это она увидела отца – правителя Итерри, который как раз и выходил из гостиной своих невольных гостей. Выглядывая из-за угла, Ирати вздохнула: только бы отец, перед тем как выйти, не обидел бы старика! Девушке очень не хотелось, чтобы старик, глава семейства, посмотрел на неё, как на… врага.

Правитель Итерри скрылся из виду, и Ирати осторожно проскользнула к двери в гостевые апартаменты. Открыв её, она чуть ли не ввернулась в дверной проём, заметив, что старик сидит тут же, но отвернулся, разговаривая с одним из оборотней. Второй оборотень сидел, глядя на входную дверь. Завидев Ирати, он не пошевельнулся, и девушка чуть не на цыпочках ринулась к комнате Коранна.

И разочарованно застыла на пороге, размышляя, стоит ли уйти.

Возле кровати Коранна сидела его сестра – Триста. Несмотря на то что вошла Ирати очень тихо, девочка обернулась к ней.

За краткие мгновения Ирати решила не оставаться здесь, а лишь спросить, открывал ли Коранн глаза, а после чего уйти. Но девочка обрадовалась Ирати так, как ей никогда не радовались.

- Ирати! – негромко, но ликующе позвала она. – Иди к нам! Коранн открыл глаза!

«Зачем? - грустно спросила Ирати про себя. – Зачем мне подходить, если Коранн открыл глаза, но он не один?»

Но не выглядеть же невоспитанной!.. И Ирати, слабо улыбаясь, уже медленней прошла к кровати, где лежал юноша.

- Мы тебя узнали! - всё так же радостно сказала Триста. – То есть я узнала и сказала Коранну, что его лечит девушка, которую мы два раза видели прошлым летом! Он не поверил. И вот ты здесь. Коранн, ты узнал её?

Она даже поднялась со своего стула, уступая место Ирати, только чтобы брат увидел девушку. Ирати смущённо присела на стул и взглянула на него.

Пока он рассматривал её в пламени свечи, она сама с ощутимо профессиональным любопытством приглядывалась к нему, а потому смущаться стала меньше. «Я здесь по делу! Но… Неужели это сделала я? - тихо поразилась она себе. – Так очистила его от смертельных эманаций, что он так быстро стал оживать?»

- Ты не изменилась… - прошептал он. И тут же нахмурился. – Если ты мой целитель, ты будешь часто приходить сюда?

«Мой целитель?! – изумилась она. – Он уже… присвоил меня?!»

- Я сейчас принесу тебе воды, - пообещала брату Триста и быстро вышла из комнаты.

Ирати с недоумением взглянула ей вслед. Девочка и впрямь пошла за водой? Или она решила оставить их вдвоём? Странные мысли какие-то…

- Я не совсем целитель, - неуверенно ответила она Коранну, мгновенно покрывшись мурашками от страха: необходимо сразу объяснить, кто она, иначе в будущем в его глазах она окажется обманщицей. Но если она скажет, а он попросит её удалиться?.. Но Коранн вопросительно смотрел на неё, и, словно бросаясь с высокого снежного склона, взлетая в пустоту на лыжах, она выпалила: - Я некромаг!

Он помолчал, ничем не показав, что его её дар может смутить.

Хотя чувства ему пока выражать трудно: несмотря на то что он начал путь выздоровления, порезы, перекроившие его лицо, не давали Коранну ни улыбаться, ни как-то по-другому обнаруживать эмоции.

- Дед сказал – я умирал, - прошелестел он. – Ты, наверное, очень сильный… некромаг, если сумела… - он отдохнул немного, прежде чем продолжить: - Если сумела помочь мне. Прими мою благодарность.

Вот тут Ирати улыбнулась от души. Он не злится!

Вернулась Триста, подала брату чашку с водой – Ирати заметила, что на донышке чашки мягко шевелились листья. Наверное, кто-то из целителей – скорей всего Орис, продолжавших работу Ирати, предложил Тристе отнести брату травяной отвар.

Девушки немедленно собрались и совместными усилиями помогли Коранну поднять голову и отпить из чашки.

Промокнули вылившийся отвар и снова опустили его голову на подушку.

- Я тебя тоже узнала, - сдерживаясь, чтобы не улыбаться во весь рот, сказала Ирати.

- Но ведь у него лицо… - начала Триста, бесцеремонно влезшая в разговор и осеклась, виновато глядя на брата.

А тот с недоумением смотрел на Ирати. Только и сумел спросить, что:

- А… как? Я знаю, что меня сложно узнать…

«Зачем она ему сказала об этом? – рассердилась на Тристу Ирати. – Его нельзя сейчас огорчать такими страшными подробностями!»

Но именно Триста наивно объяснила, словно услышав её мысленное возмущение:

- Здешний целитель, Орис, сказал, что мы должны говорить с братом обо всём, что не касается войны с вампирами. И тогда он будет быстрей выздоравливать. Поэтому постоянно говорить с Коранном. Так как ты его узнала?

- Сама не знаю, - призналась Ирати, улыбаясь Коранну. – Просто когда мне сказали, что в крепость привезли семью, я сразу подумала о вас. Ведь в тот праздник и там, в лесу, я видела вас двоих.

- А почему ты не пришла к нам сразу? – заинтересовалась Триста. – Ну, когда услышала про нас?

- Вас привезли утром, - объяснила Ирати. – А я в это время была в человеческом городе. Приехал мой брат, Гароа, и я хотела угостить его медовым напитком, который ему очень нравится. Ну и уговорить его, чтобы он не сразу уезжал. – И снова добавила, глядя на бесстрастное лицо Коранна, но всё-таки угадывая в нём вопрос: - Мой брат любит путешествовать по миру, и я мало его вижу.

- Подожди, - нахмурилась Триста. – Я стараюсь понять, о чём мы можем говорить очень долго, чтобы Коранн нас слушал. А ты, оказывается, можешь нам сама рассказать что-то интересное. Ты была в человеческом городе? А потом? Успела в крепость?

- Нет, не успела, - вздохнула Ирати. – Мы собирались уходить с человеческого рынка – мёд уже купили. Остались только потому, что услышали, как красиво играют где-то на лютне. Потом постояли немного, слушая девушку-певицу. И… налетели вампиры.

- Но ты жива и здорова, - с недоумением сказала Триста. Она принесла ещё один стул и сидела вровень с изголовьем брата, то и дело скашиваясь на него – и лишь позже Ирати поняла, почему.

- Все в нашей крепости знают, что под человеческим городом находятся подземные коридоры, которые необходимы в войны и смуты для тех, кто хочет спастись, - начала рассказ Ирати, жалея, что не она сидит возле подушки Коранна: Триста, взяв чистое полотенце, часто увлажняла лицо брата. – Когда вампиры налетели, хозяин склада, рядом с которым люди давали представление, помог нам спрятаться на время в помещении. Я огляделась и нашла метки наших магов. Хотя очень боялась, что коридоров под складом нет. Пока я проводила ритуал открытия входа в этот коридор, мои стражи дрались с вампирами. А потом помогли мирным жителям забежать на склад. И мы все спустились в подземелье, и я привела спасшихся в крепость. Они сейчас на нижнем дворе.

- Ты спасла и людей? – удивилась Триста.

- Конечно! – в свою очередь удивилась Ирати, про себя пожимая плечами: чувства Тристы понятны – не все эльфы воспринимают людей как живых, которым порой тоже нужна помощь. – Они же дрались вместе с нами!

- Не удивляйся моей сестре, - тихо сказал Коранн. – Она считает людей грязными и слишком… - он сумел сдвинуть губы в усмешке: - И слишком невоспитанными.

Ирати взглянула на Тристу, которая поморщилась после слов брата.

- Музыкант, который играл на лютне, привлёк наше внимание тем, что он играл не грубые мелодии, а нечто подобное эльфийским напевам, - спокойно сказала она. – Когда я подошла ближе, я обнаружила, что он слеп.

- Что? Слеп? – поразилась девочка. – А вдруг он притворялся?

- Нет. Это я могу точно сказать. Ведь на его глазах была повязка.

Триста открыла рот, глядя на Ирати. А та усмехнулась.

- Когда вампиры напали, именно он первым услышал неладное – и втолкнул меня со своей девушкой в помещение склада. Потом я поняла, что у него есть склонность к магии. И он видел – магически.

- У людей такое бывает? – Триста даже подвинула свой стул ближе к Ирати, словно слушала чудесную сказку. – Я думала, маги – только эльфы!

- Мой брат Гароа много общался с людьми, - пожала плечами Ирати. – Он считает, что среди них есть замечательные маги.

На резкий жест Тристы она посмотрела на неё. Девочка прижимала палец к губам. Опустив глаза, Ирати увидела, что Коранн закрыл глаза, а дыхание его стало почти незаметным. Вот почему Триста устроилась рядом с братом – стерегла его сон!.. Обе тихонько встали и, не сговариваясь, а только переглянувшись, вышли из комнаты, разве что Триста перед выходом подтянула на Коранне одеяло к подбородку.

А Ирати только в коридоре (в гостиной не осталась: старик вновь неприязненно смотрел на неё) сообразила, в чём дело. И, когда девочка, обескураженная её исчезновением, выскочила её искать в коридор, Ирати спросила:

- Ты дала ему снотворящее?

- Да. А почему ты здесь, а не в гостиной?

- Мне нужно идти в свою комнату, - медленно, придумывая объяснение на ходу, а потому чувствуя себя несколько неловко, ответила Ирати.

- Боишься нашей Эйнгил, - понимающе кивнула Триста и вздохнула. – А мне теперь придётся сидеть с нею. Ведь нам дали комнату на двоих. А ты сама слышала, как она рассказывает о вампирах.

Они постояли вместе, причём Ирати опять почувствовала неловкость, не зная, как расстаться. И только было хотела предложить разойтись, как Триста внезапно отвернулась к стене и зарыдала, зажимая себе рот ладошками. Она только плакала, не стараясь объяснить свой плач, но Ирати вдруг прочувствовала её горе. Она представила, как девочка бежала по зимнему лесу вместе с родными, чудом вырвавшись из поля зрения вампиров; как отчаянно оглядывалась, осматривая небо, нет ли на нём смертоносных чёрных птиц; как то и дело подбегала к оборотню, который нес её изорванного крылатыми тварями брата, а потом её подхватил на руки другой оборотень, поскольку заметил, что девочка слабеет… А девочка знает, что дед заставил их выпить снадобье, уменьшающее боль. И это снадобье, одновременно снотворящее, становится для девочки ужасом из ужасов, потому что она понимает: дед не надеется, что они выживут.

Сама вздрагивая от подступающих слёз, Ирати неожиданно для себя обняла Тристу со спины, заставила обернуться к себе.

- Ты не бойся, - торопливо заговорила она. – Мы выжили – и это главное, Триста! Мы выжили и будем жить дальше! Крепость наша очень сильная! Ты же видишь: вампиры сюда не могут добраться! Если хочешь… Пока Коранн спит, я могу сводить тебя на нижний двор крепости и познакомить со слепым лютнистом и его девушкой. Они могут сыграть тебе и спеть, лишь бы ты не плакала!

- Не надо… чтобы я не плакала… - сквозь слёзы проворчала Триста в её накидку. – Я бы хотела познакомиться – очень! Но я не могу выйти в нижний двор! Я там была с Эйнгил и ужасно там замёрзла, пока уговаривала её вернуться! Я не могу выйти из крепости! У тебя вон какая тёплая!.. – снова чуть не зарыдала девочка, дрожащими пальчиками гладя меховую накидку Ирати, а затем снова утыкаясь в неё лицом. – А мы убежали без верхней одежды! Я шла и думала, что Коранн умрёт от ран, что потом умру я!.. А всё потому… Потому что замёрзну!

Ирати крепко взяла девочку за плечи и вгляделась в её мокрые глаза.

- Триста! – улыбнулась она, успокаиваясь. – Одежда – это самое лёгкое, чем я могу тебе помочь. Пойдём со мной. Мы подберём тебе одежду, а может – сразу и для Эйнгил.

Они ещё немного постояли возле двери в гостевые апартаменты, выжидая, пока высохнут слёзы Тристы, затем Ирати взяла её за руку и повела на свой этаж, смутно побаиваясь, что отцу не понравится такое самоуправство. Но ведь он принял своих внезапных гостей. Значит, он должен понять, почему Ирати ведёт к себе заплаканную девочку. Должен понять, что его дочь обязана помочь Тристе с её маленькой проблемой.

Им повезло. Правитель Итерри не попался по дороге.

Зато Триста очень странно повела себя в её комнатах. Пока Ирати искала что-то для неё из тёплой одежды, она медленно обошла все комнаты и, вернувшись, спросила:

- А ты кто? У тебя такое богатое жилище.

И тут Ирати заподозрила, что девочка не знает, что перед ней дочь правителя Итерри. Поэтому она с улыбкой и спокойно, стараясь сказать так, чтобы это не выглядело надменным, ответила:

- Я дочь правителя Итерри. Ты считаешь – у меня богатое жилище?

Странно, но девочка почему-то резко замкнулась в себе.

Стараясь не обращать внимания на неожиданную отчуждённость Тристы, Ирати выложила перед ней ворох одежды, которая самой Ирати стала мала. По тому, как девочка потянулась к этой охапке, стало ясно, что Триста хотя бы из благодарности будет с ней разговаривать всё-таки дружелюбно.