Чёрное крыло

Все за столом умолкли.

Я замолчала вместе с ними.

Все мельком заметили ту штуку на небе, но теперь тот, кто держал камеру, направил её на землю.

Я осознала, что всё это время слышалась речь, но я заметила голос женщины-репортера тогда, когда человек, держащий смартфон, поводил камерой в разные стороны, показывая своё окружение.

— Феномен начался буквально несколько минут назад, — сказала женщина, казавшаяся запыхавшейся, но определённо вещавшая из студии. — У нас там полная команда операторов, но в данный момент на месте лишь Руди Нгуен, и он использует свой телефон.

На скачущей и дергающейся видеозаписи я заметила знакомую шестиметровую цементную стену перед зданием со стеклянным фасадом. Я знала предназначение этой стены: она скрывала площадку киностудии, которую я хорошо знала в основном по фотографиям, которые Блэк присылал мне всё утро. Возможно, он решил, что я спокойнее отнесусь к его безумному интервью, если почувствую себя более причастной или хотя бы представлю, где он находится.

Только позднее до меня дошло, что он мог сделать это в качестве «экстренного запасного плана». То есть, если всё пойдёт очень плохо, я буду знать, где именно его искать, когда мне понадобится прыгнуть и как-то уладить ситуацию.

По углу съёмки я понимала, что этот человек остаётся снаружи стены, на улице возле одних из ворот, через которые можно было попасть на студию.

Толпа людей толкала и пихала того, кто делал эту запись на смартфон.

Половина людей в толпе подняли телефоны и снимали небо.

Однако, честно говоря, меня не интересовала толпа.

Я хотела, чтобы он снова поднял камеру вверх… на тот странный свет.

А так он лишь странно отражался на лицах толпы, засвечивая и поляризуя свет и тени, заливая и искажая цвет кожи людей, которые явно стояли прямо под ним.

— Какого чёртова хрена… — пробормотал Гэррити.

Они с его помощницей обменялись мрачными взглядами.

Своим светом я послала сигнал Мике и Джаксу.

Мои глаза не отрывались от настенного монитора.

Они до сих пор показывали толпу.

Не дожидаясь, пока Джакс или Мика заговорят, я послала слова в их сторону.

«Если вы не смотрите телевизор, включите. Убедитесь, что Ярли и остальные в Сан-Франциско тоже это мониторят».

Я почувствовала, как они подтверждают, что услышали меня.

Мой взгляд снова сосредоточился на мониторе.

Раздались голоса ведущих новостей.

— …Этот феномен в небе не повторился, — говорил мужчина. — Мы ждём запись того момента, когда это случилось изначально. Но как это описать, Лани?

— Очень яркий свет, — сказала женщина-комментатор, которая явно сама смотрела на монитор. — Нам сказали, что он сверкнул вокруг тёмного места, почти как во время затмения. Свидетели на месте описали это как «большую дыру» в небе… как какую-то проекцию или оптическую иллюзию. Есть сообщения, что через неё что-то прошло…

Прилив… чего-то… ударил меня прямо в центр груди.

Дурное предчувствие. Очень нехорошее.

Откровенный страх.

Может, это происходило от какой-то сверхъестественной встроенной системы тревоги.

Что бы там ни было, вместе с этим пришла вспышка понимания.

Я знала, чем это вызвано.

Я знала, что пришло через ту «дыру» в небе.

Не совсем, но приблизительно я знала.

Но это невозможно.

Я не могла оказаться права.

Ничто не могло такое сделать.

Ничто.

Кроме меня.

Эта мысль вызвала очередную волну паники в моём живом свете. Я собиралась связаться с Ярли, с Микой, с Джаксом, может, даже с Даледжемом…

Из динамиков монитора раздался грохот, заставивший их издать характерное шипение.

Все за столом подпрыгнули.

Толпа по другую сторону монитора разразилась ахами и криками.

Два ведущих ахнули вместе с толпой, глядя на картинку на мониторе.

Камера поднялась к небу, и кадр на мгновение сделался полностью белым от солнца, а потом показал голубое небо с крупными белыми облаками.

Репортёр на месте, предположительно Руди Нгуен, хрипел так, будто бежал, а может, переживал паническую атаку. Он говорил в микрофон, который шипел и работал с перебоями, искажался от криков и толчков, а также других панических звуков и хаоса вокруг.

Тем временем, камера его телефона продолжала дёргаться, картинка выбивалась из фокуса.

Я пыталась разглядеть, что он снимает, чёрт возьми.

Я хотела заорать на телевизор, чтобы он стоял неподвижно.

Затем свет затмился тенью.

Я мельком увидела массивное серое крыло, заслонившее солнце.

Все за столом вскрикнули и отпрянули по-настоящему.

Французский президент и германский канцлер вскочили на ноги.

Они попятились от стола.

В какой-то момент я тоже встала.

Теперь половина собравшихся стояла возле монитора и смотрела на мелькающие изображения. Тени пресекали свет солнца. Я чувствовала, как моё сердце бешено колотится, а дыхание замирает в груди.

Затем я это услышала.

Тот характерный крик, эхом разносящийся по небу.

Глава 8. Новая проблема

«БЛЭК».

Я швырнула в него свой свет и разум, мои мысли были жёсткими как стекло. «БЛЭК, МЫ ГОВОРИЛИ ОБ ЭТОМ… Я ДУМАЛА, ТЫ НЕ СТАНЕШЬ ЭТО ДЕЛАТЬ».

Тишина.

Я вспомнила, что на самом деле он так и не согласился не делать этого.

Я сказала ему не делать этого, а он практически отмахнулся от меня.

Я старалась не думать о серо-белой крапчатой, похожей на булыжник коже, которую я видела на этих мелькающих кадрах, или о более тёмно-серой коже крыльев… и это ни капельки не напоминало мерцающую переливающуюся черноту, которую я ассоциировала с драконьей формой моего мужа.

Я прикусила губу… затем отбросила это чувство.

Должно быть, это игра света.

Что-то не так с камерой.

«БЛЭК! — заорала я в то пространство. — ОТВЕТЬ МНЕ, МАТЬ ТВОЮ!»

Затем до меня дошло кое-что ещё.

Я не была до конца уверена, что он способен ответить мне в такой форме.

Я не осознавала этого до данной секунды, но я не помнила, чтобы действительно говорила с ним, когда он прежде был в форме дракона.

Не думаю, что я хотя бы пыталась.

Честно, вид Блэка-дракона был для меня каким-то почти мистическим опытом.

В оба раза, когда я сталкивалась с его драконом, я наблюдала за ним, пока не приходила пора вернуть его. Затем мне не требовалось говорить, чтоб вернуть его ко мне. Он возвращался более-менее самостоятельно, как только видел меня, и я открывала для него свой свет.

Теперь я смотрела, как на экране мелькают тени, и пыталась снова увидеть само существо. Камера слишком много дёргалась и тряслась. Крики переполняли комнату, и я пыталась решить, стоит ли выйти отсюда, поискать тихое место… может, кладовку… чтобы открыть чёртов пространственный портал и прыгнуть к моему мужу.

Я обвела взглядом бледные лица собравшихся за столом.

Единственным, кто встретился со мной взглядом, был Уэстон «Уэсти» Бэнкс из ЦРУ.

В его светло-голубых глазах мелькали отражения теней и света от монитора, и я отвернулась. Мои челюсти сжались. Я повернулась к двери конференц-зала…

«Мири?»

Я застыла, мои глаза метнулись обратно к монитору на стене.

«Блэк?»

Я чувствовала, что он занят и уделяет мне лишь половину внимания.

Я снова сосредоточилась на мониторе.

Камера телефона вновь поднялась вверх, но поначалу не могла найти дракона.

Затем на небе промелькнуло… грубовато белое… что-то. Серо-белая кожа напоминала мне камень или, возможно, шкуру носорога или слона. Опять-таки, это вовсе не походило на Блэка в те два раза, когда я видела его драконом.

Та крапчатая, бугристая, комковатая плоть рябью пронеслась мимо и заполнила монитор. Вопреки своим размерам животное двигалось так быстро, что я едва засекла его прежде, чем оно исчезло.

И всё же что-то тут не так.

И это ощущение лишь усилилось, когда я осознала, насколько ясно звучал голос Блэка.

Разве он не должен звучать хоть немножко иначе?

«Блэк, что ты делаешь? Почему ты мне не ответил?»

Я ощутила в нём веселье.

«Я сейчас немножко занят, любимая…»

Но в данный момент я не могла иметь дело с веселым и остроумным Блэком.

«Я думала, мы это обсудили! — рявкнула я. — Знаю, ты сказал, что хочешь это сделать, но какого чёрта ты затеял теперь? Это не какая-то безобидная демонстрация! Ты терроризируешь людей… посреди сраного Голливуда!»

Я заставила себя остановиться.

Мне пришлось прикусить губу до крови, но я всё же заставила себя остановиться.

Мне хотелось проорать эти чёртовы слова вслух.

Мне приходилось прикладывать нешуточные усилия, чтобы сохранять сдержанность.

Услышав очередной пронзительный крик, эхом прокатившийся по конференц-залу, где в остальном царила тишина, я заставила себя успокоиться.

«Дорогая…» — начал Блэк.

«Блэк, не надо. Просто не надо, — я постаралась успокоить свой разум, но не могла. — Я не хочу это слышать. Не сейчас. Просто скажи мне, как это остановить. Тебе нужно, чтобы я пришла туда? Ты сможешь измениться сам, или тебе нужно, чтобы я…»

«Мири, — теперь он казался недоумевающим. — Думаю, ты не…»

«Просто скажи мне, какого чёрта тебе надо!» — рявкнула я.

Я ощущала от него какое-то ошеломлённое молчание.

«БЛЭК!» — заорала я.

Но он, похоже, вышел из своего шока.

«Милая, — послал он чуть резче. — Это не я».

«Блэк…» — сердито начала я.

«МИРИАМ».

Его разум врезался в меня потоком горячего ветра.

Он на мгновение лишил меня дара речи.

«ЖЕНА… ЭТО НЕ Я. ЭТО НЕ Я! КАК ТЫ ВООБЩЕ МОГЛА ПОДУМАТЬ, ЧТО ЭТО Я? Я СЕЙЧАС В ЗДАНИИ СТУДИИ С ГРАНТОМ СТИЛОМ!»

В обоих наших разумах воцарилась тишина.

Я почувствовала, как он сделал вдох, словно прикладывая усилия, чтобы немного сдать назад.

Затем его слова прозвучали почти нормально.

«Gaos, Мириам. Неужели за последние годы я настолько сильно поломал тебя своим хаотичным и специфическим дерьмом? То, что ты говоришь, вообще не имеет смысла».

Не потрудившись дождаться ответа, Блэк добавил:

«Серьёзно, я не знаю, как, чёрт возьми, я, по-твоему, могу небрежно болтать с тобой, при этом пикируя на киностудию и дыша пламенем, — он говорил так, будто мысль об этом пробуждала его чёрное чувство юмора вопреки откровенному изумлению в его голосе. — Или что я такой типа "хаюшки, женушка… я решил перекинуться с тобой парой словечек, пока я терроризирую Лос-Анджелес и пугаю людей до усрачки, чтобы они захотели прикончить меня атомной бомбой"…»

«Блэк…» — сердито начала я.

«Нет, Мири. Нет, — его мысли сделались откровенно предостерегающими. — Прекрати. Просто прекрати, милая. Ладно? Подумай о том, что ты говоришь. Сделай глубокий вдох, док, и подумай. Подумай. Имеет ли то, в чём ты меня только что обвинила, хоть какой-то смысл?»

Он помедлил, словно говорил буквально.

Словно он хотел, чтобы я хорошенько подумала об этом.

По какой-то причине я так и сделала.

Я осознала, почему орала на него.

Моё сердце колотилось в груди. Моё дыхание было стеснённым, затрудненным. Я вспотела так, что мои блузка и пиджак ощущались мокрыми. Хуже того, я чувствовала себя нехорошо, будто меня сейчас вырвет. Меня тошнило, и я готова была расплакаться.

Я пребывала в ужасе.

Какая-то часть меня с самого начала знала, что это не Блэк.

«Как?» — послала я наконец.

На сей раз мои мысли прозвучали почти безжизненными.

Блэк, похоже, ощутил перемену во мне. Он полностью отбросил свои саркастичные, дерзкие, бесящие-меня-ради-забавы повадки.

«Я не знаю», — честно послал он.

«Он нацелился на тебя? Он нападает на тебя?»

«Пожалуй, нам нужно предполагать, что он здесь из-за меня, верно? — послал он. — Это ведь не мой нарциссизм говорит во мне, нет? Ну то есть, не может же быть совпадением тот факт, что дракон заявился именно сюда».

Его мысли сделались чуточку более весёлыми.

«Я немного оскорблён, что ты не узнала меня, док. Я думал, что я немного более запоминающийся для моей собственной жены, даже в таком обличье. Я и не знал, что я для тебя всего лишь какой-то дракон, один из многих…»

«Не шути на эту тему, — предостерегла я. — Думаю, меня стошнит, если ты продолжишь в том же духе. Возможно, меня и так стошнит, но если ты начнёшь шутить на эту тему…»

Его разум лишился юмора.

«Ты видела эту тварь полностью?»

На мгновение я забыла, что он не здесь, со мной, во плоти.

Я покачала головой.

«Нет».

Посмотрев вниз, я увидела, что моя ладонь до побеления костяшек стискивает спинку кожаного кресла. Это было то же самое кресло, в котором я сидела ранее. Я обвела взглядом комнату, подмечая лица людей. Они всё ещё смотрели на монитор… все, кроме Уэстона Бэнкса, который теперь изучал моё лицо с настороженностью, смешанной с глубинным пониманием, словно он точно знал, с кем я говорю и что я делаю.

«Я не могу делать это здесь», — сказала я Блэку.

Затем, подумав над его вопросом, я добавила:

«Я его не видела. Я не видела начало. Как это началось? Они не показали нам, насколько я видела. Всё было в прямом эфире. Наверное, нам надо переключить канал…»

«Не беспокойся об этом, — перебил Блэк, и его мысли были успокаивающими. — Сейчас это не важно. Не беспокойся об этом, Мири».

Однако он казался встревоженным.

Он ощущался встревоженным… и не из-за нового дракона.

Он беспокоился обо мне.

«Мири, дорогая, — как раз когда я подумала об этом, его мысли сделались мягкими. — Думаю, тебе стоит убраться оттуда. Придумай какую-то отговорку. Скажи им, что мы перенесём переговоры. Скажи, что это слишком осложнило ситуацию. Ты говорила, что все человеческие лидеры казались не такими уж подготовленными. Скажи им, что мы дадим несколько недель на обдумывание сказанного тобой… может, даже вернёмся с предложениями конкретной политики теперь, когда они знают больше о нашей позиции…»

Он говорил так, будто успокаивал дикое животное.

Он говорил так, будто пытался удержать меня от срыва.

Может, он даже прав в этом отношении.

Я ощущала себя потерянной, словно меня резко тряхнули или даже врезали по лицу.

Я не помню, когда в последний раз чувствовала себя настолько выбитой из колеи.

«Ты хочешь, чтобы я пришла туда? — я слышала смятение в собственном голосе. — В Лос-Анджелес? Прямо сейчас? Даже со всем этим…»

«Нет, — Блэк категорично перебил меня. — Абсолютно точно нет, Мириам. Я хочу, чтобы ты отправилась в Гнездо Раптора. Немедленно. Я приеду к тебе сразу же, как только смогу».

Он умолк.

Ощущая его свет видящего и читая его через нашу связь, я нахмурилась.

Я чувствовала, насколько он отвлечён.

Более того, я чувствовала что-то ещё.

Там был кто-то ещё.

Что-то происходит.

«Что? — встревоженно послала я. — Что такое, Блэк? Что случилось?»

«Мне надо идти».

Разум Блэка раздался жёстким, резким.

Я знала и эту его часть.

Это было его армейское мышление. Мышлении стратегии-войны-драки.

Должно быть, он уловил мою тревогу.

Я почувствовала, как он прикладывает усилия, чтобы скрыть от себя своё состояние разума. Я почувствовала, как он изо всех сил старается приглушить свои мысли, влить немного тепла, немного чего-то кроме той ледяной расчётливости.

«Пожалуйста, дорогая, — послал он. — Возвращайся в Гнездо Раптора. Скажи Мике, Джаксу и остальным сесть на самолёт и следовать за тобой. Но мне надо идти. Мне надо идти прямо сейчас, док. Пожалуйста, сделай как я прошу… Я расскажу тебе всё, как только смогу».

«Блэк…»

Я опоздала.

Мой разум ничего не нашёл.

Блэк исчез.

Глава 9. Связь света

— Куда, чёрт возьми, он подевался?

Энджел почти прокричала эти слова. Она стояла прямо за входной дверью в студию звукозаписи и одной рукой держалась за эту самую дверь. Её глаза не отрывались от неба даже для того, чтобы посмотреть на Ковбоя, который стоял чуть впереди неё, глядя на дорогу перед этой частью студийной площадки.

Дракон исчез.

Она всё равно кричала.

Выстрелы до сих пор эхом прокатывались по студийной площадке, имитировавшей улицы города.

Энджел также показалось, что она слышала более тихие хлопки гранатометов — вероятно, против протестующих за воротами применяли газ.

Эти идиотские засранцы-пуристы по-прежнему не отставали от Блэка и пытались вломиться в студию, несмотря на всё происходящее.

Но есть и плюс — Зайрей сказал им, что роботы-киборги ушли.

Может, сыграл роль дракон в небе, учитывая, что в прошлом им не очень везло с драконами, а может, дело в чём-то другом. Но Зайрей сказал, что они видели, как те направились в противоположную сторону практически сразу же, как только появился дракон.

Они по-прежнему следили за ними.

Команда Зайрея отследила их пока что до лодки и будет наблюдать за их передвижениями так долго, как сможет. Даже учитывая всё остальное, Блэк хотел, чтобы команда использовала отступающие отряды и узнала, кто их послал.

Студия звукозаписи, в которой очутились все остальные — та самая, куда охрана студии завела Гранта Стила и его зрителей — находилась примерно в сотне метров от ворот.

Если высунуться достаточно далеко, Энджел могла видеть настоящую улицу.

— Где Блэк? — пробормотала она.

Она не ожидала получить ответ на этот вопрос.

Но Ковбой всё равно его дал.

— Вон там, — легко сказал он.

Когда она взглянула на него, Ковбой мотнул головой, указывая подбородком влево, к противоположному ряду витрин.

Энджел оторвала взгляд от него, от ворот и неба, затем рефлекторно посмотрела вверх, как кролик под кружащим ястребом…

…и взглянула в противоположном направлении фальшивой улицы города.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она видит.

— Иисусе, — пробормотала она. — И что теперь?

Ковбой не ответил.

Наверное, потому что у него не было для неё ответа.

Они оба смотрели вниз по улице.

Они оба имели хорошую точку обзора, находясь на высоте пол-этажа над землей, поскольку дверь в студию звукозаписи располагалась на площадке, к которой вела небольшая лесенка. Это давало им нетипично хороший обзор на то, что происходило примерно в сорока метрах от них.

Там стоял Блэк.

И совершенно обнажённый мужчина.

Обнажённый мужчина, от всего тела которого в лучах лос-анджелесского солнца валил пар.

Он выглядел так, будто только что выбрался из джакузи в снежное зимнее утро в Швейцарских Альпах или где-то в глуши Канады.

Однако здесь не шёл снег.

Здесь было как минимум +24 или +25 градусов по Цельсию.

Энджел наблюдала, как абсолютно голый мужчина шагает босиком посередине улицы в направлении Блэка, исторгая завитки и клубы пара. Она отвела взгляд от мускулистой спины и рук голого парня, от его стройных жилистых ног, чтобы посмотреть на лицо Блэка. Она оценила неподвижность его выражения и ни черта не могла прочесть.

Просто глядя на него, она не имела абсолютно никакого представления о том, как он реагирует на это, и уж тем более о чём он думает.

— Это должен быть он, — прошептала она.

Она даже не знала, почему шепчет.

Они находились слишком далеко, чтобы кто-то их услышал, даже без автоматных очередей, которые она до сих пор слышала, и без раскатистых хлопков, с которыми запускались дымовые гранаты.

— Это должен быть он, — прошептала она Ковбою. — Верно?

— Да, — только и сказал Ковбой.

Они вдвоём молча смотрели, как голый мужчина с воспалённо-красной кожей остановился перед Блэком, слегка расставив ноги.

Энджел почти ожидала, что между ними прокатится перекати-поле.

Но эта площадка имитировала не Дикий Запад. Вместо этого она приблизительно подражала современному финансовому кварталу в центре Нью-Йорка, Сан-Франциско, Чикаго, может, даже Сиднея, Лондона, Цинциннати.

Энджел думала, что Блэк первым нарушит молчание.

Блэк умел заговорить собеседника.

Конечно, во многих случаях это был обманный маневр.

В напряжённых ситуациях Блэк был склонен вешать людям на уши много лапши.

Однако сейчас он этого не делал.

Он открыто смотрел на голого мужчину, и его золотистые глаза сверкали, отражая солнце. Его губы идеальной формы поджались в жёсткой, пусть и едва заметной хмурой гримасе.

В итоге первым заговорил голый мужчина.

Когда он сделал это, Энджел подпрыгнула.

Может, это отчасти из-за того, что голый возможно-дракон говорил на безупречном английском, пусть и со странным неузнаваемым акцентом. Этот акцент заставлял его странно чеканить слова.

Он произнёс лишь два слова.

— Где она? — прошипел дракон, уставившись на Блэка.

Блэк моргнул.

Похоже, слова мужчины удивили и его тоже.

Затем он помрачнел.

На сей раз враждебность на его лице была отнюдь не деликатной.

— Кто? — прорычал он.

У Энджел сложилось впечатление, что Блэк прекрасно понимал, кого имел в виду этот парень.

Судя по выражению его лица и исходившей от него агрессии, у неё возникло чувство, будто она точно знает, чьё имя всплыло в голове Блэка.

— Ты знаешь, кто, — сказал другой мужчина. — Она пара. Другая половина.

Опять-таки, его голос оставался зловеще спокойным.

Энджел как следует посмотрела на его лицо, осознав, что не сделала этого до сих пор.

И не только на его лицо… она посмотрела на всего него.

Она посмотрела на его лицо, волосы, рост, глаза… и в целом выражение, включая и его позу, когда он посмотрел Блэку в лицо. Она впервые посмотрела на него как на личность, а не какую-то неизвестную, источавшую странный пар коллекцию костей, кожи и похожих на машину мышц.

Он был высоким… определенно выше метра восьмидесяти.

На самом деле, присмотревшись к ним вместе, она осознала, что он был ненамного ниже почти двухметрового Блэка, или каким там был его рост в последнее время.

По словам Мири, рост Блэка всё ещё изменялся, поскольку он продолжал расти. Энджел понятия не имела, как это возможно, но видимо, согласно физиологии видящих, он ещё развивался… в том своём возрасте, сколько бы ему ни было, поскольку эта ещё одна загадка отличий между биологией людей и видящих.

Рост этого парня определённо намекал на его принадлежность к расе.

С другой стороны, учитывая, что несколько секунд назад этот чувак был чёртовым драконом, вся дилемма относительно расы была излишней.

Энджел заметила татуировку на его руке.

Это был не тот красочный зелёно-синий крылатый дракон, которого Блэк носил на спине, и даже не та новая тату, которую он сделал на руке. Татуировка нового парня была обсидианово-чёрной с белыми и пурпурными акцентами — извивающаяся змея, которая свернулась вокруг его предплечья и локтя и обвила бицепс.

Это могла быть королевская кобра, но Энджел не бралась угадывать.

Она вообще не была готова делать предположения относительно этого парня.

В его каштановых волосах виднелись серебристо-белые пряди.

Они не выглядели седыми или связанными со старением.

Его глаза были бледно-золотистыми или белыми с золотистым отливом, это как посмотреть. То есть, они попадали примерно в ту же цветовую категорию, что и глаза Блэка.

В отличие от радужек Блэка, глаза нового парня не обладали той же глубиной или такими же пятнышками света и тьмы. Бледные бело-золотистые глаза нового видящего-дракона-или-кто-он-там-мать-его казались практически пустыми. Они слегка светились словно изнутри, но Энджел не улавливала от него ничего, никакого ощущения идентичности или хотя бы эмоций.

Его глаза ярко светились на загорелом лице, контрастируя с каштаново-серебристыми волосами.

Похоже, он ждал, глядя на Блэка.

Он действительно собирался стоять там голышом и ждать, когда появится Мири?

Как раз когда Энджел подумала об этом, новый парень снова заговорил.

— Где она? — повторил он.

Блэк скрестил руки на груди.

Он ответил на вопрос парня убийственным взглядом.

Что нехарактерно, он делал это совершенно молча.

— Где она? — повторил мужчина.

Энджел начинала гадать, не был ли он очередным роботом вроде тех, с которыми они столкнулись на Гавайях. Конечно, это оставляло ДОХЕРА вопросов без ответов. Например, как робот мог превратиться в дракона, а потом обратно в робота…

— Не робот, Эндж, — голос был тихим и явно доносился через субвокалку. — Но миленькая теория… откровенно гениальная.

Энджел нахмурилась, но не ответила.

Блэк, казалось, не очень приветствовал её размышления и не впечатлился не-озарениями, к которым пришёл её мозг на данный момент.

— Кто-нибудь этим занимается? — прорычал Блэк после этого. — Или вы все будете просто стоять и держаться за свои члены? Ждёте, пока эта бл*дская тварь убьёт меня?

Энджел почувствовала, как к её лицу приливает жар.

Она практически этим и занималась.

Ну, за минусом держания члена.

Ковбой заговорил наперед неё.

— Ярли работает над этим, босс. Она вызвала подмогу, — Ковбой помедлил, и его тон был почти виноватым. — Она посчитала, что это та ситуация, в которой нужно свистать всех наверх, босс.

Энджел слегка вздрогнула.

Ещё до того, как её бойфренд сказал последнюю часть, у неё сложилось довольно хорошее понимание, что Ковбой имел в виду, когда говорил о вызове «подмоги».

На самом деле, было всего два варианта.

Блэк явно уловил не такой уж деликатный посыл.

Он помрачнел ещё сильнее.

Затем сосредоточился на мужчине перед собой.

Загадочный незнакомец выбрал этот момент, чтобы попытаться вновь.

— Приведи её ко мне, — сказал он.

Как и прежде, его голос звучал ровным, лишенным эмоций.

И там не содержалось даже ни единой крошечной капельки просьбы.

Он произнес эти слова как приказ, словно не привык, чтобы его слова ставили под сомнение, задавали вопросы или противились ему каким-либо образом.

Блэк ему не ответил.

Мужчина, ни капли не смущаясь, попытался вновь.

— Ты должен привести её ко мне… — начал он.

— Не бывать этому никогда, — прорычал Блэк.

Воцарилось молчание.

И снова другой мужчина не казался злым или раздражённым. Он выглядел таким же неподвижным, невозмутимым и сосредоточенным на одной-единственной цели, как и раньше.

Эти двое смотрели друг на друга, и теперь Энджел реально почувствовала нервозность. Что, если Блэк не драматизировал? Что, если эта тварь реально может его убить? Что, если он знал что-то, что не известно ей и Ковбою, и считал, что этот… парень… может пересилить его в драке?

— Ты имеешь в виду, помимо того факта, что его драконья форма весит примерно на пятнадцать тонн больше моей? — пробормотал Блэк в её ухе.

— Ага, — послала Энджел через субвокалку. — Помимо этого.

Молчание было коротким.

На сей раз Энджел буквально ощутила, как он всё обдумывает.

Когда он заговорил в следующий раз, его интонации были сухими.

— Скажем так, это вовсе не кажется мне таким уж невероятным, — заметил Блэк. — Кстати говоря, было бы просто замечательно, если кто-нибудь сообщил мне что-то полезное, мать вашу. Желательно сегодня…

— Сэр.

Низкий голос прервал рычание Блэка по субвокалке, ясно раздавшись на линии.

Кристально ясно. Мелодично.

Звуча настолько безупречно, что казался почти вышколенным.

Этот мужской голос содержал в себе вибрирующий заряд, который Энджел привыкла ассоциировать с определёнными видящими, натренированными до высокого уровня, и особенно с теми, что были постарше или просто обладали этими типично «видящими» повадками с той версии Земли.

Это было почти духовное качество, свойственное тем, кто медитировал в пещерах несколько десятков лет.

А в случае с видящими — несколько сотен лет.

В отличие от голоса голого мужчины на улице перед нею, Энджел тут же узнала голос в гарнитуре.

Она знала каждую интонацию этого английского произношения со странным акцентом.

— Сэр, — повторил мужчина-видящий. — Мы работаем над определением личности. На данный момент мы можем сказать лишь, что вы уже наверняка предположили… он обладает теми же характерными световыми маркерами «дракона», которые ты показал нам в своём живом свете. Есть нюансы отличий, но в плане композиции преимущественных высоко функциональных структур…

— Джем! — это уже не Блэк — Зайрей, который, видимо, слушал всё это время. Радость переполнила его голос вместе с каким-то неверием и чистым счастьем. — Брат! Я не знал, что ты вернулся! Gaos d’lalente, я даже не знал, что ты жив, брат…

— Никто из нас не знал, что он жив, — прорычал Декс с нескрываемой враждебностью. — Ну, видимо, за исключением Блэка. И Ковбоя, видимо. И Ярли, видимо. И предположительно дока. И предположительно Энджел. И предположительно Мэнни… и всех видящих в Гнезде Раптора. И это ужасно много людей, а я не среди их числа, хотя я тут типа возглавляю половину операций…

Но Блэк не собирался это выслушивать.

— Тишина на линии, — прорычал Блэк. — Все заткнулись. Потом порадуетесь воссоединению и поворчите на меня за то, что вам чего-то не сказали.

Энджел переглянулась с Ковбоем.

Затем её жених пожал плечами. Он снова стал наблюдать за голым мужчиной, стоявшим посередине студийной улицы.

Пар всё ещё исходил от мощных рук мужчины и мускулистых бёдер.

— Да уж, — пробормотал Ковбой. — Сейчас не время, брат Декстер… как бы дерьмово это ни было, и какими бы правдивыми ни были твои слова.

Энджел ощутила укол чувства вины.

Она была не вправе сообщать Дексу о Джеме и Нике, но всё равно чувствовала себя виноватой. Чёрт, да они жили в её доме.

Она знала, что Ковбой тоже чувствовал себя виноватым.

Отчасти они разделили команды именно так, чтобы сообщить разным членам внутреннего круга Блэка, что Ник и Даледжем по-прежнему живы и вернулись в город.

Видимо, Блэк ещё не сделал свою часть.

Он ещё не сказал своей половине команды, что Ник жив, и Даледжем жив, и они оба вернулись в Сан-Франциско.

Энджел не присутствовала, когда Мири и Блэк обсуждали весь план по этому разделению команды, но полагала, что Блэк должен был сказать новости данной части команды, которую он привёз с собой в Лос-Анджелес.

Это должно было включать в себя видящих Киессу и Зайрея, человеческих сотрудников «Охраны и расследования Блэка» Люс, Эй-Джея и Мигеля, а также Пса и Истона и других бывших заключённых из Нью-Мехико, которые работали на Блэка…

…и да, Декса.

Декстер должен быть на вершине этого списка.

Ярли досталась самая простая группа в плане восприятия этих новостей.

Единственным, кто на самом деле имел значение, был Холо.

Холо, который сражался вместе с Даледжемом в войне на той версии Земли, и который вместе с Джаксом знал Даледжема дольше всех, даже дольше, чем Ярли, определённо был тем, кто захотел бы знать, что Джем по-прежнему жив.

Холо вообще не смог покинуть Сан-Франциско, поскольку до сих пор страдал от осложнений со здоровьем после атаки киборга в Оаху, которую он едва-едва пережил. Эта чёртова тварь чуть не убила его и повредила каждый жизненно важный орган в его теле.

Всё было настолько плохо, что по словам Мири, будь он человеком, он получил бы пересадку сердца, печени и почки.

К сожалению, он не был человеком… и на всей планете даже сейчас не было достаточно видящих, чтобы у них имелись свободны органы для трансплантации.

Холо придется самостоятельно пройти через процесс восстановления.

В любом случае, к этому времени вся команда должна была знать о Джеме и Нике, но явно не знала.

Декс явно не знал.

Блэк должен был им сказать.

После того, что Ник сделал с Кико, Декс слетит с катушек, когда узнает, что Ник-вампир до сих пор жив. У Декса может реально случиться припадок, когда он узнает, что Ник жил в квартире Энджел в Сан-Франциско, кормился от Солоника и каждую ночь катался на доске для сёрфинга в Санта-Круз со своим новым бойфрендом Даледжемом.

Чёрт, да Декс слетит с катушек уже из-за того факта, что Солоник жив.

Солоник, который ранее похитил и едва не убил Мири, и который сам по себе был чертовски опасным видящим, в настоящее время сидел на цепи в гараже Энджел и грустил, потому что Ник его не любит.

После всего этого Дексу точно понадобится медикаментозная помощь.

И психотерапия.

Вздрогнув и обдумывая это всё в голове, Энджел поймала себя на мысли, что не винила Блэка за то, что он откладывал «Тот Самый Разговор».

С другой стороны, самая сложная задача досталась Мири.

Мири придется сказать Кико.

Пожалуй, даже лучше, что они оба подождали, пока их команды не окажутся далеко от Сан-Франциско — а в случае Кико в нескольких тысяч миль от него, на другом континенте — и только потом сообщили эти новости.

Энджел гадала, находился ли Декс сейчас на линии, слушая и гадая, как, чёрт возьми, Даледжем вернулся, учитывая, что они все были так уверены, что Ник его убил. Декс наверняка откусил себе половину языка, желая спросить Джема, «позаботился» ли он о том бл*дском вампире.

Декс не был дураком. Он сложит дважды два.

Это лишь вопрос времени.

Опять-таки, Энджел чертовски радовалась, что не ей поручили задачу ввести его в курс дела.

— Что ещё? — прорычал Блэк. — Джем? У тебя есть для меня что-то полезное?

Даледжем поколебался.

Когда этот голос раздался в третий раз, он оставался мелодичным, спокойным… деловитым и граничащим с прямолинейностью.

И всё же Энджел слышала там нежелание.

— Он связан с тобой, — сказал Джем. — Этот новый видящий. Он связан конкретно с тобой, брат.

— Что это значит, бл*дь? — Блэк уставился на голого татуированного видящего, и его золотистые глаза были жёсткими как стекло. — Объясни, Джем. Немедленно. Какого чёрта это значит?

— Именно то, что я сказал, — Джем вздохнул. — Он привязан к тебе, брат. К твоему aleimi. Я вижу узы… и они вовсе не малозначимые. Такие узы обычно можно видеть между родственниками или членами военного отряда из Памира. Между вами двоими существуют многоуровневые энергетические узы. Я хорошо вижу их в пределах твоего aleimi-щита, где они связываются с теми драконьими структурами в твоём свете. Я также вижу, что они связаны с другой частью тебя.

И снова Джем поколебался, словно не был уверен, стоит ли пояснять.

— Где? — спросил Блэк. — Где ещё он связан со мной?

Прежде чем Джем успел ответить, на линии выругался Холо.

— Дерьмо. Он прав, босс. Я тоже это вижу. Не знаю, как я это пропустил…

— Потому что ты не Джем, — прорычал Блэк. Его голос ожесточился, когда он снова сосредоточился на старшем видящем. — Где? — громче прорычал Блэк. — Где ещё эти узы связаны со мной?

Даледжем вздохнул, прищёлкнув языком.

— С твоей световой связью, — признал он. — Эти узы связаны со структурами, которые ты делишь со своей парой… с Мириам.

Энджел, которая сосредоточилась на лице Блэка с тех пор, как Даледжем заговорил, увидела, как видящий вздрогнул.

Надо отдать ему должное, в остальном его выражение не изменилось.

Его более тёмно-золотистые глаза настороженно не отрывались от видящего перед ним.

— Он связан и с Мири тоже? — спросил Блэк.

На линии воцарилась очередная тишина.

Энджел услышала, как Даледжем вздохнул, словно собираясь ответить…

…а потом раздался странный свистящий звук.

В отличие от грохота в небе ранее, этот звук Энджел почти узнала.

С таким звуком воздух резко смещался из одного места в другое.

Это вообще можно было не услышать, но перестрелка у наружных ворот наконец-то стихла, оставив на студийной площадке какую-то странную тишину. Незнакомый видящий больше ничего не говорил после последних слов Блэка. Они оба просто стояли и смотрели друг на друга.

Потом последовал этот звук.

Этот едва слышный свистящий звук.

Дыра в форме тела образовалась в пространстве и времени и…

Там появилась новая персона.

Мири.

Абсолютно голая, покрытая лишь лёгким блеском пота и тяжело дышащая Мири.

Что-то в том, как она просто стояла там, выглядя странно миниатюрной рядом с двумя мужчинами, заставило сердце Энджел просто… остановиться.

Оба видящих-дракона как будто разом повернулись и посмотрели на неё.

Сердце Энджел снова заколотилось, только теперь уже слишком быстро и как будто во всём её теле. Это сердцебиение пульсировало в её ладонях и пальцах. Оно ударяло её по рёбрам.

Оно болезненно застряло в горле, лишив дара речи.

Должно быть, на Ковбоя это оказало схожий эффект, хотя он сохранил способность говорить.

И не только — он воспринял присутствие Мири здесь, рядом с Блэком и другим видящим, в другом свете по сравнению с Энджел.

Во всяком случае, он понял это быстрее.

Он тихонько присвистнул, и она посмотрела на него.

— Чёрт подери, — пробормотал он.

Руки Ковбоя лежали на его узких бёдрах. Серые глаза не отрывались от трёх видящих на студийной площадке, но обращался он к одной Энджел.

— …Надеюсь, у этих ребят со студии хорошая страховка.

Потребовалось несколько секунд, чтобы слова Ковбоя отложились в её сознании.

Затем Энджел посмотрела на Мири.

Док просто стояла там, тяжело дыша и как будто стараясь прийти в себя. Она вытянула руки в стороны, словно боялась лишиться равновесия и упасть… а может, ей казалось, что придётся бежать со всех ног.

Она смотрела на странного мужчину-видящего, и на её лице с высокими скулами проступило причудливое выражение. Её деликатный подбородок слегка выпятился вперед, когда она посмотрела в его светло-золотистые глаза.

Она уставилась на него так, будто почти знала его.

Она смотрела на него так, будто почти узнавала его.

И почему-то это показалось Энджел адски зловещим.

— Дерьмо, — пробормотала она.

И это ещё до того, как она увидела лицо Блэка.

Блэк смотрел на Мири и этого нового дракона так, словно пытался решить, кого из них он хочет убить первым.

Тогда, и только тогда, Энджел поняла, что Ковбой имел в виду.

Если Мири не остановит это каким-то чудом, то тут будет настоящая кровавая баня.

Глава 10. Слишком много наших

Я не была там.

А потом была.

Межпространственные прыжки начали удаваться мне намного лучше.

Я всё ещё тяжело дышала.

Это всё ещё ощущалось как хороший крепкий удар под дых, и это чувство длилось, может, полсекунды после прибытия. Практически по той же причине обычно мне приходилось прикладывать усилия, чтобы вернуть ритмы моего тела в норму после попадания в новое место.

При появлении я также покрывалась тонким слоем пота.

Перед уходом я поговорила с Джаксом, Микой, Кико, Лариссой, а затем с Ярли и Даледжемом.

Джем был в Гнезде Раптора с Ярли и другими видящими.

Ярли наконец-то справилась с этой задачей и призналась во всём видящим и людям, которых мы оставили удерживать форт в Сан-Франциско. В отличие от меня (или от Блэка, который, я на 99 % уверена, ни слова не сказал Дексу), Ярли действительно сделала то, что мы все согласились сделать, и поговорила со своим сегментом команды о Нике и Даледжеме.

После того, как я обсудила со всеми в Лондоне мой план и передала им инструкции Блэка, я не осталась там, когда они начали спорить о том, что Блэк может быть прав, и мне надо отправиться в Гнездо Раптора, а не в Лос-Анджелес.

Я знала, где мне надо быть.

Для меня это даже не было вопросом.

Я забралась в шкаф в здании в Кенсингтоне…

…и пуф, я исчезла.

Мне потребовалось меньше пяти секунд, чтобы обратиться к нужным структурам и найти резонанс с Блэком.

Затем, словно из ниоткуда, я появилась посреди имитированной улицы города, окружённая с обеих сторон фальшивыми зданиями, лишь половина которых содержала хоть какое-то подобие интерьера.

Втягивая вдохи, чтобы обрести почву под ногами, я посмотрела вправо и увидела Блэка.

Я посмотрела влево и увидела…

Кого-то другого.

Я не знала его, но что-то во взгляде, которым он уставился мне в лицо, вызвало дрожь мурашек по спине, и я обхватила себя руками.

Я вспомнила, что была голой.

Обычно мне было плевать на это, но сейчас я отчаянно жалела об этом.

Я не сводила глаз с его лица.

Его кожа светилась странным, почти золотистым отливом. Она испускала странные клубы чего-то вроде пара, едва уловимого, но этого было достаточно, чтобы его очертания становились причудливо размытыми.

Я знала, каким безумным и невероятным это было, и как безумно это прозвучит, если я скажу это вслух… но я его знала.

Каким-то образом я его знала.

Эта мысль заставила меня стиснуть зубы, пока я продолжала изучать эти бледные бело-золотые глаза.

— Кто ты? — спросила я.

Мой голос прозвучал резко, бескомпромиссно.

Незнакомый мужчина не моргнул.

Он окинул меня взглядом.

При этом напряжение, которое я видела в его глазах, когда впервые посмотрела на него, постепенно начало ослабевать. Такое чувство, будто вид меня здесь, во плоти, облегчил какой-то напряжённый, возможно, даже полусознательный страх, который жил в его свете.

Чем дольше он смотрел на меня, тем больше его свет метался вокруг моего, и тем больше жёсткости уходило с его лица.

— Кто ты? — повторила я. — Ответь мне.

Он переступил с ноги на ногу, не сводя с меня взгляда.

Чистое облегчение на его лице, когда он окинул меня взглядом, нервировало меня намного сильнее любой враждебности, которую он мог направить в мой адрес.

— Кто ты… — сердито начала я.

— Ты знаешь, кто я.

Он перебил меня, не прекращая окидывать моё голое тело оценивающим взглядом.

Он говорил спокойно, почти пренебрежительно.

Я впервые посмотрела на Блэка.

Однако я едва взглянула на него.

Я боялась смотреть на него долго. Я боялась поворачиваться спиной к другому видящему, отводить от него глаза хоть на секунду.

Я видела, как Блэк уставился на меня своими золотыми радужками.

Я ощущала ослепляющую ярость из-за того, что я здесь, что я пришла сюда после того, как он прямым текстом сказал мне не делать этого.

Даже зная, какие интенсивные эмоции испытывал Блэк, я не могла отвести взгляда от другого видящего. По мне курсировал страх; я нервничала из-за того, как сильно мне не хотелось поворачиваться спиной к нему или к взгляду этих бледных и пустых глаз.

Я ощущала иррациональную уверенность в том, что он может на меня напасть… а может, просто схватит меня, откроет портал и зашвырнёт нас обоих в какой-то другой мир.

Должно быть, именно так я его узнала.

Мне не было знакомо его лицо.

Мне не было знакомо его тело или та странная татуировка на его руке.

Дело должно быть в его свете.

Я прежде ощущала его свет… где-то.

Единственное объяснение, которое казалось мне хоть отдалённо вероятным, было связано с ненамеренными прыжками, которые я совершала, когда мои способности к перемещениям только начали проявляться. Меня затаскивало в многочисленные миры, которые я до сих пор едва помнила из-за состояния, в котором пребывала в то время.

Всё, что я сумела выяснить с тех пор — это то, что во всех тех мирах проявлялся Дракон.

Я чувствовала какой-то аспект Дракона во всех версиях Земли, к которым меня притягивало.

Должно быть, его я тоже почувствовала в одном из множества мест, вмещавших какую-то форму Драконьего Бога… того же Драконьего Бога, который жил в моём муже.

— Как ты сюда попал? — на сей раз мой голос прозвучал более хрипло. — Откуда ты пришёл? Что ты делаешь здесь? Зачем ты пришёл в этот мир?

Вопросы так и сыпались из меня.

Враждебные, окрашенные агрессией.

Я показала прочь от нас, в сторону ворот студии, но не подразумевала какое-то конкретное место в этом мире.

— Тебе нужно уйти, — сказала я ему. — Немедленно. Ты не можешь здесь находиться.

Высокий мужчина с широкой грудью и мускулистыми руками встретился со мной взглядом, и в уголках его губ играла улыбка. Всюду в нем я чувствовала тот Драконий свет. Он заставлял мою кожу вибрировать, как это случалось, когда этот свет становился более выраженным в Блэке.

Однако в этом существе всё ощущалось иначе.

В нём это казалось безумием.

Это ощущалось как вибрации расходившиеся в странных хаотичных направлениях.

— Мири, — голос Блэка был тихим, опасным, чертовски низким. — Мири. Мне надо, чтобы ты ушла. Немедленно.

Я не смотрела на него.

Мой взгляд оставался прикованным к мужчине-видящему, который смотрел на меня.

Он смотрел на меня так, будто я принадлежала ему.

— Мать твою, Мири…

— Нет, — перебила я. — Тебе нужно уйти со мной, Блэк. Немедленно.

Я не осмеливалась отвести взгляд от другого дракона.

— …Я не уйду без тебя, — добавила я. — Так что обнажи свою бл*дскую руку. Сожми мою ладонь. Что угодно. Мы оба уходим… или оба остаёмся.

Чтобы забрать его с собой, мне был нужен контакт с его кожей.

Я нервничала, если просто держала его за руку, но думаю, я могла справиться и так.

Я предпочитала прикасаться к намного большему количеству его кожи.

— Мы не можем просто бросить его здесь, — прорычал Блэк. — Он может убить половину населения Лос-Анджелеса. Бл*дь, просто уйди, Мириам. Позволь мне разобраться с этим.

Я покачала головой, хмуро глядя на странно знакомое лицо.

Я окинула взглядом каштановые волосы с серебристо-белыми прядями, высокие скулы, смуглую кожу.

Похоже, ему было абсолютно наплевать на Блэка.

Он полностью игнорировал его, глядя на меня с довольной улыбкой на губах.

— Я пришёл за тобой, — сказал мужчина. — Ты счастлива? Я так счастлив.

— Нет, — рявкнула я. — Я не счастлива, бл*дь! Я хочу, чтобы ты ушёл.

— Я пришёл за тобой, — повторил он. — Мне не терпится обладать тобой. Моё тело и свет истосковались по тебе. Так долго…

Его перебил другой голос.

— Отойди от неё. Немедленно. Иначе я убью тебя.

Это не был Блэк.

Это использовало голос Блэка, тело Блэка, голосовые связки Блэка, чтобы говорить, но услышав это, я тут же поняла, что это не Блэк. Я слышала его низкий голос. Я ощутила ту узнаваемую вибрацию в центре моей груди. Я почти видела существо за этим голосом, когда его слова повисли в воздухе.

Это заставило меня наконец-то повернуться.

Я смотрела на лицо Блэка, но его там уже не было.

Я смотрела на Корека.

Корека… который каким-то образом воплощал драконью часть Блэка.

Я до сих пор не понимала, как это работало.

Блэк тоже этого не знал.

Вне зависимости от причин или даже того, когда это случилось (то ли Блэк родился с этим, то ли приобрел в какой-то момент своей жизни), Блэк в некотором роде являлся двумя людьми.

Он был Квентином Блэком, которого я знала.

Он также был Кореком, которого я знала и понимала намного меньше.

Однако я не могла сказать, что совершенно не знала Корека.

Правда в том, что Корек казался мне ещё более зловеще знакомым, чем голый видящий, который в настоящий момент стоял слева от меня.

— Если ты от неё не отойдёшь, мне придётся тебя убить, — повторил Корек со зловещим спокойствием. — Моя пара уже сказала тебе. Здесь тебе не рады.

Его свет бурлил в лучах солнца, размывая очертания Блэка, когда я покосилась в его сторону.

— Это неприемлемо, — добавил Корек. — Ты тревожишь мою пару. Если ты попытаешься овладеть или даже просто неуважительно отнесёшься к моей…

— Она наша пара, — заметил голый видящий. — Я буду ей обладать. Моё тело и свет желают этого.

Я почувствовала, как волоски на моих руках и шее сзади встали дыбом.

В то же время ощутила, как какая-то часть меня злится.

Нам сейчас совсем не нужно это дерьмо.

Мы и так на пороге чёртовой расовой войны.

Нам до сих пор ещё предстояло найти, кто, чёрт возьми, делает этих роботов и жутких кибернетических машин-животных. Человеческая раса психовала и наверняка пыталась найти способ или убить нас ядерной бомбой, или поработить нас, или вышвырнуть нас всех в космос… или всё разом.

Хуже того, я чувствовала, как Блэк/Корек позади меня набирает обороты.

Его свет уже начал искрить жарче, заставляя воздух вокруг меня трещать и создавая резонанс в мужчине-видящем, который стоял передо мной.

Я вспомнила, что сделала с дядей Чарльзом.

Я не думала.

Я совершенно точно, чёрт возьми, не сообщала о своих намерениях Блэку… или Кореку… при условии, что я сейчас вообще могла осмысленно пообщаться с кем-то из них.

Я прыгнула вперёд и схватила голого видящего обеими руками.

Я обратилась к тем структурам в своём свете…

…последовало сминающее, раздвигающееся ощущение.

Затем всё потемнело.

Глава 11. К Блэку

Свет кружил по спирали плотной воронкой, ослепляя меня.

Я задала траекторию.

Вроде как.

Ну то есть, такой траектории было достаточно.

Это было скорее ощущение желаемого, нежели полноценное, детальное, идеально очерченное место назначения.

Я даже не резонировала с точным местом для создания данной территории, но я провела приблизительные расчёты. Просто я делала эти расчёты, опираясь скорее на высоту, атмосферу и какую-то «ауру», а не на точные координаты долготы и широты.

И всё же я целилась в место, в котором бывала прежде.

Я просто сочетала ощущение этого измерения с более изменчивыми координатами, то есть, с тем единственным разом, когда я попыталась собрать световые отпечатки, путешествуя на обычном самолёте.

То есть, если я сделала всё правильно и резонировала именно так, как намеревалась, тогда я, скорее всего, принесу нас…

…Свет полыхнул, заставив меня резко втянуть вдох.

И снова я почувствовала себя так, будто кто-то дал мне под дых.

Я чувствовала себя так, будто кто-то ударил меня кулаком в центр груди.

Я покрылась потом.

Я не могла дышать…

Внезапно моё сердце ухнуло в пятки.

Я стремительно падала сквозь холодные влажные облака.

Свет и тень мелькали вокруг меня, заставляя паниковать.

Головокружение накатило на меня без предупреждения.

Я всё ещё держалась за него.

Ветер бил меня по лицу, отчаянно хлеща волосами по шее, спине, щекам, губам, лбу. Ахнув, я посмотрела на свет.

Я падала.

Я не могла его видеть, но крепко сжимала его руки ладонями.

Я уловила ощущение своего последнего воздушного полёта, вспомнив, как я старалась сознательно почувствовать воздух за пределами самолёта, пока мы летели, и надеялась, что я сохраню в своём свете достаточно отпечатков, чтобы провернуть подобное.

Во время своих нескольких месяцев тренировок в межпространственных путешествиях мне советовали собрать как можно больше таких отпечатков. Смысл в том, чтобы дать себе и Блэку как можно больше вариантов для потенциальных прыжков.

По той же причине я превратила это в упражнение, всякий раз, когда я попадала в новое или интересное место. Я собирала такие отпечатки по всему Лондону, Сан-Франциско, в обоих аэропортах, не говоря уж о Гнезде Раптора, квартире Энджел, парке Золотые Ворота, пляже, домике в Санта-Круз, Пресидио, Чайнатауне, аэропорте Альбукерке, курортном отеле и спа в Санта-Фе, Нью-Мехико, где должна была состояться наша свадьба…

Отпечаток с самолёта был с моей стороны чистым экспериментом.

Я сомневалась, что смогу прыгнуть достаточно точно, чтобы попасть внутрь самолёта — так, чтобы не убить себя, Блэка или нас обоих… но это был интересный опыт.

Сейчас я находилась не в самолёте.

Однако я находилась примерно в десяти тысячах метров над землёй.

И быстро падала.

Я перенесла нас на другую версию Земли, только на той же высоте, на которой я играла своим светом во время трансатлантического перелёта на нашей Земле, в какой-то момент рейса между Сан-Франциско и Лондоном.

В этом измерении под нами должен находиться Тихий Океан, стремительно приближающийся к нам.

Всё это молниеносно промелькнуло в моей голове.

Это даже нельзя было назвать «мыслями».

Скорее, сжатая хронология врезалась в моё сознание и, внезапно вспомнив смысл этого всего…

…я отпустила другого видящего.

Я вернулась к тем структурам в моём aleimi или живом свете.

Я изменила резонанс по памяти.

На сей раз я настроила своё живое пламя на самый лёгкий, быстрый и естественный резонанс — по крайней мере, для меня. По сути я сказала своему свету отправиться туда, куда он и так всегда хотел, где бы я ни находилась.

Я даже произнесла слова вслух, возможно, надеясь придать дополнительный импульс.

При этом моё сердце испытало лишь облегчение.

— Блэк, — пробормотала я ветру. — Идём к Блэку.

Я дернула те структуры точно в таком порядке, в каком нужно было…

…и снова всё вокруг меня исчезло.

Глава 12. Ничто не бывает просто

Должно быть, я находилась в странной позе, когда появилась снова.

С другой стороны, я никогда не прыгала из состояния свободного падения, чтобы попытаться приземлиться обратно на твёрдую почву.

На самом деле, мне чертовски повезло, что в момент приземления моя нога не оказалась в асфальте на площадке студии… и не переломилась пополам от слишком крепкого падения на обочину.

А так я проявилась примерно в сантиметре над асфальтом и всё ещё пребывала в той позе, в которой падала.

Я жёстко приземлилась; весь вес моего тела из-за странного положения конечностей пришелся на ступню одной ноги и пальцы другой, отчего я повалилась лицом на тротуар, вскрикнув и приземлившись на ладони, потом на предплечья и колени.

— Чёрт возьми.

Голос надо мной разразился облегчением и яростью.

Затем он очутился на земле со мной, присев рядом.

Затем, обняв меня рукой за талию, он поднял меня с удивительной нежностью и заботой, несмотря на исходившую от него ярость.

Он так же бережно попробовал поставить меня на ноги, но когда он начал отпускать меня, я резко втянула воздух и ухватилась за его руку, когда перенесла вес на ногу и тем самым нагрузила лодыжку.

Я всё ещё прислонялась к нему, хватая воздух ртом, когда услышала топот ног, бежавших в нашу сторону, вопль и хриплый вздох голоса, который я знала не хуже своего собственного.

— МИРИ! — вскрикнула Энджел. — Мири, ты в порядке?

К тому времени свет Блэка буквально душил меня.

Я провалилась в него с благодарностью, от которой на глаза едва не навернулись слезы.

Осознав, что это как минимум частично вызвано разлукой с ним на протяжении последних нескольких недель, я крепче вцепилась в него и отпустила его руку, чтобы обхватить его за талию.

Он раскрыл объятия, чтобы мне было удобнее.

А потом он просто обнимал меня.

Я чувствовала, как его облегчение тоже окутывает меня.

Ковбой и Энджел, должно быть, просто стояли там.

Затем Блэк кивнул одному из них — вероятно, Ковбою — и пробормотал что-то, что включало в себя слово «одежда».

Я услышала, как Ковбой ответил «ага» и убежал прочь.

Скорее всего, он испытал облегчение.

Я знала, что Ковбою до сих пор не слишком комфортно было видеть жену своего босса абсолютно голой, даже если он знал причины и понимал, что этого не избежать.

— Куда? — спросила Энджел, запыхавшись. — Куда ты его перенесла, док?

Всё ещё держась за Блэка, я слегка повернулась, чтобы посмотреть на неё, по-прежнему прижимаясь щекой к его тонкой чёрной футболке.

— Я не знаю, как это называется, — сказала я ей, качая головой. — Одно из других мест, в которых я бывала. Одно из более примитивных… хотя… — я нахмурилась, думая. — Кажется, я припоминаю, что там имелись весьма гадкие существа, похожие на динозавров. В том числе и в океане. Так что если он пережил падение, в итоге его может съесть какая-нибудь тварь с большим количеством зубов.

Осознав, что я могла действительно убить его, я почувствовала, как мои челюсти сжались.

Я посмотрела на Блэка, затем снова глянула через плечо на Энджел.

— Я сбросила его, — объяснила я. — Я метила в небо… и когда мы попали туда, мы падали. Я отпустила его. Потом прыгнула обратно сюда.

Я умолкла, когда Ковбой подбежал обратно к нам, запыхавшись и протягивая халат.

Я заметила, что он не смотрел на меня, выставив руку таким образом, что не было понятно, то ли он пытается отдать халат мне, то ли Блэку, то ли нам обоим одновременно. В любом случае, я не была готова отпустить Блэка, так что в итоге Блэк сам забрал халат из вытянутой руки Ковбоя.

Он накрыл мою спину махровой тканью, и я поочередно убрала руки с его талии, по одной просовывая их в рукава, а потом завязала пояс спереди, чтобы полы не распахивались.

Облегчённо вздохнув, я снова прильнула к Блэку.

Я знала, что это наверняка выглядело странно.

Мне было плевать.

Что касается Блэка, он запустил руку в мои волосы, другой рукой обнял за спину и стиснул моё плечо. Он ещё крепче прижал меня к себе, затем повернулся к Энджел и Ковбою.

— Найдите все куски записей, — прорычал Блэк. — Всё что угодно. С любых углов. Всех, кто видел этого мудака… и главное, то, как он сюда попал. Скажите видящим, что им надо начать разбираться со свидетелями. С любым, кто хорошо видел случившееся. Прочтите их на предмет деталей, затем сотрите всё, что возможно… особенно в отношении второго дракона, который пришел сюда через чёртов портал.

Помедлив и продолжая думать, он добавил:

— На самом деле, пусть как минимум один из них придёт сюда. Лучше всего Зайрей, но мне пофиг, кто именно… на самом деле, более реалистично будет стереть воспоминания людей, которые видели меня на земле в то же время, когда этот драконий мудак был в воздухе. Мы скажем всем, что тот другой дракон был мной. Это всё равно заставит прессу слететь с катушек, но мы хотя бы сумеем сгладить худшие аспекты.

Я чувствовала, как он трясётся, произнося эти слова, и не только от злости.

Однако это и не была совсем не-злость.

Злость. Адреналин. Тревога.

Страх.

Шок.

Облегчение, смешанное с ужасом от того, как близко мы подошли к настоящей катастрофе.

Просто реакция на реальность всего этого.

Секунду спустя до меня дошло, что он снова был Блэком.

Не Кореком… Блэком.

Я не слышала ни унции Корека в его голосе. Я не ощущала даже самого лёгкого шепотка чужеродного, не-Блэковского присутствия в свете Блэка.

Когда эта мысль отложилась в сознании, я крепче стиснула его, вжимаясь в его тело.

Я хотела увести его отсюда.

Я всё ещё не ощущала себя в безопасности, и иррациональная, животно-инстинктивная часть меня просто хотела покрепче обнять его под футболкой и забрать его… подальше. В место получше этого.

Куда угодно, лишь бы прочь отсюда.

Я собиралась сказать ему об этом, когда в небе что-то прогремело.

Мы все посмотрели вверх.

Я впервые отстранилась из объятий Блэка. Попятившись на пару метров от Блэка, я посмотрела на небо вместе с остальными.

На небе появилась дыра.

Если на мониторе в Лондоне я видела это лишь мельком, то теперь рассмотрела в мельчайших деталях, поскольку это находилось практически прямо над моей головой. Я видела кольцо света, которое описывали комментаторы. Я мельком заметила в проёме чёрное небо и россыпь звёзд, паттерны которых узнавала лишь наполовину.

Затем самый крупный бл*дскй дракон из всех, что я видела в жизни, пролетел в этот проём.

Создание хлопало массивными, покрытыми венами крыльями, которые были больше крыльев любого самолёта. Его тело было уродливого трупного серо-белого цвета, с каменистой кожей, комковатым носом со шрамами, мордой и горлом, выпученными бледно-золотыми глазами.

Этот новый дракон не мог бы ещё сильнее отличаться от Блэка, даже если бы его нарочно создавали полной противоположностью.

Как и прежде, я не думала.

Я бросила один взгляд на это раздутое и болезненное с виду уродство с массивными челюстями и зубами, повернулась к Энджел и Ковбою, щёлкнула им пальцами и ухватила Блэка за голое запястье под рукавом его кожаной куртки.

Когда Энджел и Ковбой оказались достаточно близко, я вытянула свою обнажённую руку.

— Хватайтесь! — рявкнула я. — Немедленно!

— Мири! — возразил Блэк. — Мы не можем! Мы не можем просто бросить всех здесь!

— Он преследует нас, — огрызнулась я. — Он преследует нас, Блэк. Нам надо убираться отсюда…

— Я могу его задержать, — прорычал Блэк.

— Нет. Нет, БЛ*ДЬ. Мы уходим. Немедленно. Нам нужна конструкция.

Я не спрашивала его.

Я даже не предупреждала.

Я определенно не выносила это на какое-то обсуждение.

Я уже активировала прыжковые структуры в своём aleimi.

Энджел и Ковбой оба потянулись к моей свободной руке, которую я слегка приподняла, чтобы рукав халата сполз до локтя. Как только я почувствовала, что Энджел и Ковбой ухватились за меня, как только я убедилась, что оба достаточно крепко держатся, я перехватила Блэка покрепче…

— Мириам! Док!

…и унесла нас четверых из Лос-Анджелеса.

Глава 13. Эмоции на уровне 12 лет

Ник нахмурился, глядя на своего бойфренда через монитор ноутбука.

— Зачем ты звонишь мне оттуда? Жить надоело?

Хмыкнув и подумав над своими словами, он пробормотал:

— Или я просто надоел тебе? Может, ты надеешься, что милая традиционная группа убийц вампиров, вооружённая факелами, сожжёт дом Энджел?

— Ты такая королева драмы, — заметил Даледжем с привязанностью в голосе.

Ник его почти не слышал.

Он ничего не мог с собой поделать и сканировал всё, что было видно на прямоугольном экране. Он уже узнал ту часть офисов Блэка, где сидел Даледжем — внутри общего рабочего пространства прямо возле главного конференц-зала. Осознав, что все в помещении наверняка могли услышать его голос или увидеть его, если пройдут мимо, он ощутил очередной шепоток нервозности.

Даледжем сидел спиной к входу в офисы начальства, чёрт возьми.

Кто угодно мог пройти там.

Кто угодно.

Зона переднего лобби в офисах компании Блэка всегда напоминала Нику нос корабля. Это пространство имело треугольную форму, высокие металлические двери, ведущие в приёмную, и дверные ручки в форме полированных медных трубок.

Частный лифт, который до сих пор являлся единственным способом подняться в пентхаус, сделался более строго охраняемым с тех пор, как Ник впервые пришёл туда, присматриваясь к Блэку как к подозреваемому в деле об убийстве.

Несмотря на это, офисы руководящих лиц оставались открытыми и более-менее доступными, если у посетителя была назначена встреча или он как-то прошёл через протоколы лифтов.

Это менялось лишь тогда, когда включался режим локдауна.

С другой стороны, такие локдауны в последнее время были вовсе не редкими.

— Просто возвращайся домой, — проворчал Ник. — Если ты им уже не нужен на месте, конечно. У Ярли предостаточно видящих для Барьерных прыжков, чёрт возьми…

Джем уже качал головой, и в его голосе слышалось изумление.

— Ник, ты вообще не смотрел новости?

Ник нахмурился.

Смотрел новости?

С чего бы, бл*дь, ему смотреть новости?

О чём вообще говорит Джем?

— Нет, — прямо сказал он. — И я не желаю знать, — помедлив, он добавил: — Мы сегодня вечером должны поужинать с моими родителями. Ты забыл, что ли?

— Ник, мать твою… посмотри новости. А потом скажи мне, действительно ли ты считаешь, что сегодняшний вечер — это лучшее время, чтобы я познакомился с твоими родителями и сообщил им, что ты больше не человек…

Ник помрачнел

Он не просто так сказал это; он реально не хотел знать.

— Это связано с вампирами? — ворчливо спросил он. Подумав, он нахмурился. — Это связано с Бриком? Или с тем, что случилось с Дорианом?

— Что «случилось» с Дорианом? — Даледжем издал невесёлый смешок. — Интересный эвфемизм, Ник. Ты имеешь в виду то, что я вогнал в грудь твоего вампирского любовника три взрывных стрелы и разнёс его по всей прихожей в доме твоей подруги Энджел?

Ник снова помрачнел, но не ответил на это напрямую.

— Ладно, — он раздражённо выдохнул. — Что такое? Это касается Лондона? Потому что я думал, что встреча Мири с шишками ЕС должна быть суперсекретной. Риджент взбесился, что его не пригласили, и слил инфу?

Даледжем уставился на него.

Он один раз моргнул, затем снова покачал головой.

— Нет, — сказал он, и его неверие усилилось. — Ник, посмотри новости. Посмотри экстренную сводку из Лос-Анджелеса. Поверь мне, ты ни за что не угадаешь, что там. И честно говоря, я даже не знаю, с чего вообще начать объяснение того, что сегодня случилось. Посмотри новости. Попей крови. Потом свяжись со мной, когда…

Позади него раздался странный свистящий звук.

Даледжем повернул голову.

Ник проследил за взглядом своего бойфренда.

Посреди общего рабочего пространства появилось четыре абсолютно обнажённых человека.

Они просто появились… безо всякого шума стоя в открытой зоне лобби, недалеко от массивного стола администратора, сделанного из чёрного мрамора.

Ник как-то не заметил Лизбет, секретаря Блэка, которая сидела за тем самым столом.

Однако когда появились те четыре человека, она издала пронзительный вопль.

Именно этот вопль, а не четыре голых человека, едва не заставил Ника выпрыгнуть из его вампирской шкуры.

Пятидесяти-с-чем-то-летняя женщина (а может, ей было уже за шестьдесят; Ник так и не определил точный возраст Лизбет) с пушистыми бело-блондинистыми волосами и золотым крестиком на шее издала второй перепуганный вопль следом за первым, слишком быстро встала со своего места и чуть не ударилась о пристенный шкафчик, который стоял за её столом.

Стопка бумаг, с которыми она что-то делала, разлетелась по всему полу.

Честно говоря, при других обстоятельствах ситуация была бы мрачно забавной.

А так, при виде Блэка, Мири, Ковбоя и Энджел, стоявших там и выглядевших потрясёнными, потными, задыхающимися… и очень, очень голыми… Ник сам ощутил импульс паники.

Увидев, что Блэк внезапно уставился на него и заметил его лицо на мониторе Даледжема, Ник не думал. Он даже не ждал, какое выражение появится на лице видящего.

Потянувшись к верхней части своего ноутбука, он со щелчком захлопнул крышку.

Бл*дь.

Похоже, ужин отменяется.

Слова Блэка вырвались из него подобно взрыву.

Я отпрыгнула назад и чисто рефлекторно шарахнулась в сторону, когда голос моего мужа повысился почти до крика. Я всё ещё тяжело дышала и подавляла панику, которая привела нас всех сюда.

Я всё ещё терпела то ощущение, будто меня ударили кулаком, потирала грудь и пыталась замедлить сердцебиение. Мне потребовалось ещё несколько секунд, чтобы заметить перепуганную Лизбет, уставившуюся на нас четверых. Ещё несколько секунд мне понадобилось, чтобы покоситься на Блэка, затем проследить за его разъярённым взглядом до места, где Даледжем сидел за одним из столов в общем рабочем пространстве. На стеклянной столешнице перед ним стоял открытый ноутбук.

Затем Блэк зашагал прочь от меня.

Он двигался так быстро, что я автоматически отпустила его запястье, только тогда вспомнив, что до сих пор удерживала его.

Ковбой и Энджел в то же мгновение отпустили мою руку.

— Это был он? — Блэк прокричал эти слова уже во второй раз. — Серьёзно, Джем? Это первое, что мне приходится видеть, чёрт возьми? Прямо сейчас? Какого хера ты вообще делаешь здесь?

Aleimi-свет переполнил его голос.

Одна лишь его мощь заставляла стеклянные стены дрожать; это ощущалось достаточно сильным, чтобы у меня в голове промелькнула мысль, как бы он не вызвал небольшое землетрясение.

Голос Блэка прогремел вновь.

— ГОВОРИ! — проревел он. — Что ты здесь делаешь, Джем? Почему ты здесь?

Его слова вызвали очередную почти-инстинктивную реакцию страха во всех нас.

Я вздрогнула, зажимая руками уши, а Ковбой и Энджел сделали шаг назад, отступая туда, где Лизбет съёжилась у шкафчика возле приёмной стойки.

Стеклянные стены как будто снова задрожали, когда Блэк подошёл прямиком туда, где Джем уже грациозно поднялся на ноги.

— Успокойся, — сказал Даледжем.

Он поднял ладонь, словно утихомиривал лошадь.

— ИДИ НАХ*Й.

— Di'lanlente a' guete… Блэк. Ты явно пребываешь в шоке, — в голосе Даледжема слышалось больше акцента, чем обычно. Видящий явно был расстроен, но в то же время раздражён. — Сейчас не время обсуждать…

— Тогда, может, тебе не стоит говорить с ним на МОЁМ БЛ*ДСКОМ ОБОРУДОВАНИИ, — прорычал Блэк.

— Блэк! — что-то в словах Джема выдернуло меня из состояния транса с отвисшей челюстью. — Блэк, он прав! Мать твою… чего ты на него орёшь? Ты прекрасно знаешь, почему он здесь, и сейчас не время решать твои проблемы с Ником. Мы все СЛИШКОМ на взводе для этого разговора…

Блэк даже не посмотрел на меня.

Я как будто вообще ничего не говорила.

К тому времени, когда я умолкла, Блэк дошёл до Джема.

Он встал перед ним абсолютно голый, и его чёрные волосы до сих пор выглядели на удивление идеально. Я знала, что для интервью с Грантом Стилом он уложил их, побрызгал лаком или чёрт знает чем ещё, но мне всё равно казалось это странным, особенно учитывая, что все мы тяжело дышали, у меня была подвернута лодыжка, волосы растрёпаны ветром, а шея, спина, грудь и лицо вспотели.

Конечно, всё, во что Блэк был одет на студии, пропало.

Его полуорганическая гарнитура, дорогая рабочая футболка, бронированные брюки, его любимая кожаная куртка… его бумажник, ключи, карта от номера в отеле, ботинки…

Всё исчезло.

Даледжем (который, пожалуй, был единственным здешним видящим, который выше Блэка, пусть и всего на два-четыре сантиметра) выпрямился в полный рост. Он стоял перед моим голым мужем, глядя на него с этой небольшой разницы в росте сверху вниз, и скрестил руки на груди, возможно, создавая между ними некоторое расстояние.

Я прикусила губу, наблюдая, как они смотрят друг на друга.

Воздух между ними вибрировал.

Даже не используя свой свет видящей, я почти видела это глазами.

До меня дошло… по-настоящему дошло… что Блэк не видел Джема с тех пор, как Джем и Ник вернулись в Соединённые Штаты. Блэк месяцами считал, что Джем мёртв.

Как и все остальные, он предполагал, что Ник его убил.

Или что Солоник убил их обоих.

Какую бы именно историю он ни рассказал себе в этом отношении, Блэк на сто процентов верил, что Джем мёртв.

Я знала это потому, что он и меня пытался убедить. Он говорил мне, что Джем ну никак не мог не связаться с нами за всё это время, если только он не мёртв. Блэк сказал, что Джем бы позвонил… хотя бы разок… просто чтобы дать знать, что он в порядке.

Джем не звонил.

Следовательно, Джем мёртв.

Блэк говорил, что мне надо это принять — Ник, скорее всего, убил его.

Теперь, глядя на лицо своего мужа, я осознала, что он переживает шок, просто увидев Даледжема живым, и это даже не учитывая всего остального, что случилось в этот день.

Теперь Блэк с вздымающейся грудью стоял перед своим другом и смотрел на него так, будто увидел призрака.

Я глянула на Джема и на его лице тоже увидела эмоции.

Эмоции Джема были, возможно, более искренними… или, вероятно, более осознанными. Даледжем смотрел на Блэка так, будто он искренне рад его видеть. Его глаза заблестели, и я осознала, что он плачет, увидела, как он вытирает лицо краем ладони.

— Брат… — начал Даледжем сиплым голосом.

Но тут Блэк сдвинулся с места.

Он двигался так быстро, что я даже не успела заорать ему не делать этого.

Он отвёл правую руку назад и врезал Джему прямо по лицу.

— Да какого хера с тобой не так, бл*дь? — я мрачно покосилась на Блэка, аккуратно прижимая прохладную влажную ткань к опухшей части щеки Джема.

Энджел вышла, чтобы найти нам одежду.

Ковбой пошёл помочь ей, пробурчав про то, что надо принести лед, иначе лицо Даледжема опухнет ещё сильнее.

Подозреваю, они ушли главным образом для того, чтобы убраться от нас троих.

Как минимум, они хотели убраться от меня и Блэка.

Блэк ударил Даледжема практически с полной силой.

— Серьёзно, — я нахмурилась ещё сильнее, колеблясь между яростью и каким-то почти забавляющимся неверием. — У тебя вообще самоконтроля нет? Клянусь, иногда мне кажется, что на эмоциональном уровне тебе лет двенадцать, Квентин…

Даледжем издал тихий смешок.

В этом звуке жило мало юмора. Вместо этого смех вырвался короткой вспышкой, словно он не мог ничего с собой поделать.

Он всё ещё настороженно косился на Блэка, словно наполовину ожидал, что Блэк опять его ударит.

Подумав об этом, вспомнив, как я созерцала удар, нанесённый Блэком Джему, и знала, что бессильна его остановить, я сердито посмотрела через плечо на красивое лицо своего мужа.

— Я серьёзно. Какого хрена с тобой не так?

Блэк нахмурился, держа руки скрещенными.

Он почти не смотрел ни на одного из нас.

Я чувствовала, что он сгорает со стыда из-за своего поступка, но явно не готов признаться в этом и уж тем более извиниться.

Вместо этого он обратился к Джему.

— Ты по-прежнему работаешь над этим? — прорычал он. — Или ты слишком взбешён на меня?

Джем бросил на него взгляд.

— Я работаю над этим, брат.

— Добиваешься прогресса?

И снова тот пристальный холодный взгляд.

— Да.

Блэк прикоснулся к уху, гаркнув в свою гарнитуру, и отвернулся.

Он не принялся расхаживать по общему рабочему пространству, но отошёл на несколько шагов, по-прежнему оставаясь обнажённым, если не считать гарнитуры, которую передала ему Лизбет, всё это время прикрывавшая глаза ладошкой и отчитывавшая его за то, что он едва не наградил её сердечным приступом.

— Ну? — прорычал Блэк в гарнитуру. — Сестра? Как успехи? Он может отследить нас досюда? Нам подумывать об уходе? Потому что мне надо сделать несколько звонков. Нормальных, деловых, человеческих звонков. Та ситуация в Лос-Анджелесе буквально взорвалась, и нам надо хоть что-то сказать СМИ. Я не могу сделать это, пока не знаю, вдруг нам придётся спешно уносить отсюда ноги…

Он умолк, явно слушая ответ Ярли.

Я пока не потрудилась достать себе гарнитуру.

Больше всего мне хотелось в душ.

— Ага, — тихо сказал Джем, хмуро глядя на мои волосы. — Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, будто дралась с шестнадцатью злыми кошками в аэродинамической трубе…

Я рассмеялась по-настоящему, заслужив холодный сердитый взгляд от Блэка.

Он до сих пор голышом ходил туда-сюда вдоль ряда столов и рычал на Ярли по гарнитуре.

— Не беспокойся об этом, — говорил он в данный момент. — Я поручу это Фаррадэю. Если хочешь помочь в этом отношении, пусть кто-то проверит Мику, Джакса, Кико. Выясни, что они делают, чтобы стабилизировать ситуацию там.

Услышав его слова, я вынуждена была подумать о них.

Мои челюсти постепенно стискивались.

Блэк прав. Бардак будет знатный.

Нам надо разобраться с этим драконьим придурком, и побыстрее.

В противном случае буквально всё, что мы пытались сделать, чтобы успокоить людей и заложить какую-то базу для межрасовой гармонии и компромисса спешно полетит псу под хвост.

Мы не могли вечно прятаться в конструкции.

Это будет нешуточное, но короткое время на перегруппировку.

А потом нам придётся выйти и разобраться с этим мудаком, кем бы он ни был.

Когда я подняла взгляд на сей раз, Блэк смотрел на меня.

Я видела в его глазах согласие и впервые то, что могло сойти за извинение.

— Ах, — парировал Джем. — Понятно. Твоей жене полагается извинение. Я не знал, что по лицу получаю я, а извиняться надо перед твоей женой; и каким-то образом она получается здесь настоящей жертвой.

Он подмигнул мне, бросив хмурый взгляд на Блэка.

— Очевидно, что в этой ситуации пострадала именно твоя жена… вероятно, от одного лишь позора, вызванного неспособностью её супруга вести себя как цивилизованный и взрослый мужчина…

Я издала хрюкающий смешок и заслужила ещё один сердитый взгляд от Блэка.

Однако я слышала напряжение в своём смешке, и нервозность смешивалась с искренним весельем.

Я невольно была благодарна за то, что Джем реагирует так миролюбиво.

— Только потому, что он не хочет, чтобы я убил его бойфренда… — мрачно буркнул Блэк, снова сердито посмотрев на нас двоих. — И не могла бы ты не нависать над ним вот так? — прорычал он уже своим обычным тоном. — Я знаю, вы друзья, и в постели он предпочитает кровососущих насильников, но ты начинаешь испытывать моё терпение, жена.

Даледжем закатил глаза, скрестив руки на груди, а я выпрямилась.

— Ты ведёшь себя как ребёнок, — сообщил ему Джем.

— Да? Ты так думаешь? — Блэк наградил его возмущённым взглядом. — Может, когда она будет нависать так над Ником, абсолютно голая, и ты сможешь смотреть на это вот с такой снисходительной улыбочкой на твоей чёртовой роже… вот тогда ты скажешь мне, что я веду себя как ребёнок, брат.

Тут в глазах Джема блеснул настоящий холод.

Блэк издал смешок, в котором не содержалось ни капли юмора.

— Вот и я о том.

Даледжем открыл рот, но прежде чем он успел заговорить, Ковбой вошёл в двери, держа за ручки тяжёлую с виду сумку.

Позади него Энджел несла, кажется, халаты и полкило льда в пакетике на застежке.

Ковбой на ходу кивнул Лизбет, будучи уже одетым и плюхнул сумку возле близлежащего стола.

Я услышала, как металл ударил по стеклянной поверхности, и осознала, что они принесли не одежду.

Ковбой бросил на меня взгляд.

— Да, — сказал он, слегка виновато пожав плечами. — Мы принесли оружие, но мало одежды. Эндж прихватила халаты для тебя и босса… моя одежда ему всё равно не подойдёт. Эндж подумала, что ты всё равно захочешь в душ или типа того.

Энджел протянула Джему пакет со льдом, который он сразу приложил к лицу.

Затем она вручила мне халат.

Я набросила его на плечи и слегка усмехнулась, увидев, как она протягивает второй халат Блэку, нарочито отвернувшись.

Когда он сначала не заметил, она потрясла халатом.

— Квентин? Ты собираешься прикрыть свою штуковину? Или нет?

Блэк фыркнул, но подошёл и взял халат, выгнув бровь и покосившись в мою сторону, пока просовывал одну руку в рукав, потом вторую, и завязывал поясок спереди.

Как и Ковбой, Энджел пришла одетой — она натянула джинсы и белую футболку.

Её косички также выглядели влажными, заметила я; похоже, она приняла душ.

— Просто быстро ополоснулась с мылом, — сообщила она мне, явно увидев, как я смотрю на её волосы. — Мы с Ковбоем оба это сделали. Не могу надеть чистую одежду, не ополоснувшись.

— Понимаю, — сказала я, поднимая руки. — Никакого осуждения, поверь.

Она показала в сторону помещений за офисами, где находились мужские и женские раздевалки и душевые для сотрудников Блэка.

— Тебе бы тоже не помешало, док.

Я проследила взглядом за её указывающими пальцами.

Подумав над её словами, я осознала, что она права.

Мне действительно хотелось в душ.

Но куда логичнее просто подняться в пентхаус.

Джем, который явно ещё не закончил с Блэком, теперь смотрел поверх пакета льда на дракона-видящего в халате.

— Знаешь, я сегодня вечером должен был пойти на ужин, — проворчал он на английском с акцентом. — Теперь, видимо, пойду с фингалом.

— …Фингал кажется мне ироничным термином в данном случае³, — проворчал Ковбой, расстёгивая сумку и доставая кобуру с его двумя пистолетами с жемчужными ручками.

Я посмотрела на Ковбоя, моргнув.

Затем посмотрела на Энджел.

Мы обе безудержно расхохотались.

Глава 14. Душ и пирог

— Ты не сказал Дексу, — я хмуро посмотрела на него, держа руки на бёдрах. — Как, чёрт тебя дери, ты мог не сказать Дексу? Разве он не один из твоих лучших друзей? Чем ты думал, откладывая это так долго?

Он сердито посмотрел на меня, и его золотистые радужки сверкнули в потолочном освещении.

— А ты сказала Кико? — прорычал он.

Я открыла рот.

Затем закрыла обратно.

Хмуро посмотрев на него, я грузно плюхнулась на диван из белой кожи в нашей гостиной и провела ладонью по своим влажным волосам, которые уже образовали огромное мокрое пятно на спине и плечах светло-голубой футболки, надетой на мне вместе с кружевным лифчиком и тёмно-синими джинсовыми леггинсами.

Благодаря душу и одежде я почти почувствовала себя самой собой.

Я также невольно испытала огромное облегчение от того, что оказалась дома.

— Я сказала Джаксу, — пробормотала я.

— Чего?

— Всё ты слышал, — сказала я, скрестив руки на груди и сдув чёлку со лба. — Я сказала Джаксу. Ну… Джакс услышал мои мысли, а потом я ему сказала.

— То есть, ты позволишь Джаксу сказать Кико? — Блэк нахмурился. — Серьёзно, док? Я думал, тебя специально обучали такому дерьму?

— Я планировала сказать ей. Сегодня вечером, раз уж тебе так приспичило знать. Мы пошли бы поужинать и выпить в лондонский ресторан, который ей нравится; только мы вдвоём.

Осознав, что он прав, и я струсила не меньше его, я снова вздохнула и хмуро посмотрела в огромные панорамные окна.

— Боже, умираю с голода, — я вздохнула. — И от пива тоже не отказалась бы.

Последовала тишина.

Затем Блэк вздохнул вместе со мной.

Он принял душ и оделся сразу после меня, натянув практически то же самое, что носил в Лос-Анджелесе, но здесь, в своём доме, он каким-то образом выглядел гораздо более «нормальным».

Может, дело в том, что мы оба вернулись в Сан-Франциско, были рядом… или просто в том, что он смыл все средства укладки с волос и выглядел не таким старательно стильным, как в Голливуде… но он снова казался мне Блэком во плоти.

А это означало, что мне очень хотелось заказать тонну еды, запереть дверь пентхауса и практически свернуться калачиком на его коленях.

Когда я посмотрела на него в следующий раз, его лицо смягчилось.

— Может, попробуем сказать им в дороге? — ворчливо предложил он. — Кико и Дексу. — Не стоит вываливать на них всё разом… и мы не сможем долго скрывать это, когда они вернутся сюда.

Я кивнула, но не столько в знак согласия, сколько потому, что думала над его словами.

Он был прав.

Мы не могли долго скрывать это от них.

Если мы подождём до тех пор, когда они доберутся сюда, мы рисковали вызвать несколько более крупных проблем.

Однако мне ненавистно было делать это по видеосвязи.

— Пока что всё в норме, — сказал Блэк прежде, чем я закончила с раздумьями. — Они до сих пор изучают узы между мной, тобой и тем придурком из Лос-Анджелеса… но похоже, он не может найти нас здесь, за конструкцией.

Он помедлил, словно дожидаясь моей реакции.

Когда я ничего не сказала, он добавил:

— Они его потеряли. Он улетел куда-то над океаном… затем исчез, если ты можешь в такое поверить. Они не знают, то ли он ушёл под воду, как я в прошлом, то ли превратился в обычного видящего и опустился на лодку… или улетел в Гуам, держась вне радаров… то ли вообще покинул это измерение

— А что насчёт робота? — спросила я, всё ещё глядя в окно. — Там был робот. Ведь так? Зайрей же его отслеживал?

— Был, — подтвердил он. — И его отслеживали.

— И что с ним стало? Мы до сих пор за ним следим?

— Он исчез, — помедлив и, возможно, дожидаясь от меня реакции, он продолжил, когда я промолчала. — Мы вынуждены предполагать, что тот, кто их контролирует, имеет возможность отключить их, чтобы мы не могли отслеживать их сигналы. Мои люди ищут в доках, где его видели в последний раз, на случай, если его просто отключили и где-нибудь спрятали.

Я подумала над этим, нахмурившись.

Затем повернулась и посмотрела в его золотистые глаза.

— Зачем вообще посылать робота за тобой? Я имею в виду, они же боятся драконов. Почему просто не послать его за мной? Или, чёрт возьми, не послать его сюда… чтобы он разгромил нашу базу?

Блэк всматривался в мои глаза.

Я видела, как он скользнул взглядом по моему телу, затем прочистил горло.

— Я не знаю, — честно ответил он.

Он пожал плечами в манере видящих и сделал плавный жест одной рукой.

— Может, чтобы спровоцировать меня и заставить обратиться в дракона? А может, в надежде, что я не стану оборачиваться в присутствии СМИ и студийных зрителей. Может, это всегда было отвлекающим фактором… который убирали сразу, как только мы замечали его присутствие. Не знаю.

Блэк пожал плечами, его глаза и голос оставались бесстрастными.

— Пока мы не узнаем, кто посылает эти чёртовы штуки, никак нельзя сказать наверняка, чего они пытаются добиться.

Я кивнула, поворачиваясь и снова глядя в окно.

И снова он помедлил.

И снова он, казалось, ждал, когда я заговорю.

Когда я этого не сделала, он прочистил горло.

— В любом случае, есть и хорошие новости — щит, похоже, держится, — сказал он. — Ярли, Мика, Джем и Джакс все согласны, что через него ничего не пробивается… и они тестировали его в разных местах, в том числе и с воздуха. Они говорят, что нам даже не нужно постоянно оставаться в конструкции. Ярли всё лучше создает мобильные конструкции и говорит, что если мы не будем уходить слишком далеко или слишком надолго, всё будет нормально. В настоящий момент она держит поле вокруг тебя, меня, Энджел, Ковбоя, Декса, Кико. Практически вокруг всех, кто был в двух наших командах в Лондоне и Лос-Анджелесе.

Помедлив, он добавил:

— Она позволила всему этому дерьму бездействовать после того, как люди Чарльза были нейтрализованы… в основном для того, чтобы дать нам всем уединение, поскольку конструкция означает, что все видящие более-менее связаны. А значит, связаны и наши сознания.

Он добавил уже мрачнее:

— …Естественно, она уже исправила ту ситуацию. Так что не забывай об этом, когда отчитываешь меня за то, какой я ублюдок. Нас наверняка подслушивают. Даже тогда, когда мы не спорим. Даже тогда, когда мы просто позволяем себе нечистые мыслишки…

Я кивнула, слушая его лишь вполуха.

Я также уловила легкий пошлый намёк, но не отреагировала.

До свадьбы всё ещё оставалось больше недели, так что отчасти мне не хотелось поднимать эту тему даже в шутку. Я и без того испытывала достаточно боли разделения.

Я всё ещё думала о Кико.

Я всё ещё корила себя за то, что не поговорила с Кико.

Выдохнув, я посмотрела на него.

— Может, нам стоит попросить Джакса сделать это? — когда Блэк нахмурился, я пояснила: — Кико. Может, попросить Джакса поговорить с Кико? Он хотя бы там, с ней. Он будет нежным.

Блэк хмыкнул.

Он наверняка хмыкнул из-за моих слов о том, что Джакс будет нежен с Кико. Одним из самых больших не-секретов в группе было то, что Джакс влюблён в заместительницу Блэка.

— Или мы сами можем это сделать, — сказала я, продолжая размышлять вслух. — Мы можем попросить его присутствовать при разговоре, чтобы у неё был кто-то… рядом с ней, имею в виду.

На сей раз притих уже Блэк.

Я наблюдала, как он смотрит в то же окно, что и я.

На его лице промелькнула боль, а потом он поднял ладонь, потирая щёки и подбородок.

— Я не знаю.

— Ни один из нас не знает, — заметила я. — Никто не знает. Но что, по-твоему, нам стоит сделать, Блэк? Ты знаешь её лучше всех. Какой вариант будет для неё менее ужасным?

— Такой, где я его убью. Такой, где я вручу ей голову Ника… в подарочной упаковке с бантиком.

Мои челюсти сжались.

— Помимо этого.

— Такой, где я вручу ей голову Ника без подарочной упаковки и бантика.

— Блэк. Мы можем поговорить серьёзно…?

Он повернул голову, и его голос понизился до гортанного рычания.

— Бл*дь, а почему ты решила, что я сейчас не серьёзно, Мириам?

Я уставилась на него.

Затем нахмурилась.

На сей раз молчание между нами ощущалось враждебным.

— То есть, вот как? — спросила я. — Мы опять вернулись к этому?

Молчание между нами сгустилось.

Затем Блэк откинулся на спинку, раздражённо выдохнув.

Положив руку на спинку дивана, он смотрел в окно на бухту Сан-Франциско и Бэй-бридж вдалеке. Я наблюдала, как разные эмоции проносятся в его глазах, исчезая слишком быстро, чтобы я их опознала.

Спустя, казалось, несколько минут, он снова выдохнул.

Подняв ту руку, что не лежала на спинке дивана, он потёр лицо. Я ощутила в его свете более резкую и жёсткую рябь раздражения и печали.

— Gaos. Я это ненавижу, — всё ещё закрывая лицо ладонью, он спросил: — Почему я не могу просто убить его? Всё было бы намного проще.

Должно быть, я нахмурилась, но понимала, что он уже не всерьёз.

Может, по той же причине я улыбнулась.

— Нет, — сказала я, пихнув его в руку. — Ты бы правда поступил так с моим пёсиком? Ты же травмируешь Пантера на всю жизнь. Он считает Ника своей мамочкой.

— Что, если он к этому времени уже сожрал твоего пёсика? — пробормотал Блэк. — Тогда мне можно его убить?

Я положила голову на диванную подушку.

Пару секунд посмотрев в потолок, я закрыла глаза и поудобнее устроила спину.

Когда он поддел меня ладонью, я снова выдохнула.

— Конечно, Блэк, — ответила я, не открывая глаз. — Если Ник съест моего пса, можешь его убить.

— Он действительно стал прежним?

Я открыла глаза.

Настороженно подняв голову, я встретилась с ним взглядом.

Его золотистые радужки изучали меня.

— Как раньше? — допытывался он. — Ник реально такой же, каким был до обращения?

— То есть помимо странных глаз? И питания кровью?

— Помимо этого.

Я услышала в его голосе лёгкое предостережение.

Потянувшись к нему, я схватила его за руку.

Я дёрнула за его руку, но скорее подтягивала себя ближе к нему, а не наоборот. Подвинувшись по кожаному дивану и используя его в качестве верёвки, я в итоге обвилась вокруг его тела. Я положила голову на его грудь и вздохнула, опустив ладонь на его бедро.

— Он прежний, — сказала я, слушая его сердцебиение через тонкую ткань футболки. — Это невероятно странно, Блэк. В России я подошла к нему и обняла… после всего. После всего, что он сделал со мной и Кико. Он выглядел так, словно до ужаса боялся меня. Он смотрел на меня так, будто с уверенностью ожидал, что я его убью, и абсолютно смирился с этим.

Подумав об этом и вспомнив свой шок, когда я поняла, что это Ник, я хмыкнула.

— Я была так счастлива, что он жив. Он словно воскрес из мёртвых.

Всё ещё размышляя, я добавила:

— Я это чувствовала. Он вампир, так что я не могла прочесть его, но всё равно чувствовала, что он снова Ник… каким-то образом чувствовала. Думаю, будь он человеком, он бы грохнулся в обморок, когда я вот так подошла к нему и обняла. Он поначалу даже не смел смотреть мне в глаза. Даледжем сказал мне, что у него постоянно бывают суицидальные мысли, и ему нужна вампирская психотерапия или типа того. Я знаю, это клише, Блэк, но он реально ненавидит себя. Он по-настоящему ненавидит себя за то, что он сделал. Думаю, если бы Даледжем не был рядом и не следил за ним как ястреб, он определённо покончил бы с собой.

Мои губы поджались, когда я добавила:

— Я знаю, ты наверняка не готов. Я знаю, что Декс и Кико определённо не готовы. Но его правда больше нет, Блэк. Того, другого… Ника… Бриковского Наоко… вампира, который сделал все те вещи со мной и Кико… того существа, которым он был. Его нет. Его просто больше нет.

Последовало молчание.

Блэк поднял руку к моим волосам и начал гладить их, расчёсывая пальцами длинные влажные пряди.

Я чувствовала, как он думает.

И всё же он скрывал от меня щитами содержимое этих мыслей.

— Ты знаешь, что пока ты была в душе, этому мудаку хватило наглости пригласить нас на ужин?

Я подняла голову, уставившись на него.

Затем я осознала, что он имел в виду.

— Даледжему? — изумлённо переспросила я.

Блэк просто удерживал мой взгляд, но я видела, что ответ написан у него на лбу.

И всё же какая-то часть меня просто не могла поверить.

— Даледжем пригласил нас на ужин? — снова переспросила я. — С ним и Ником?

— И с Ковбоем и Энджел, — Блэк смотрел мне в глаза, его тон оставался бесстрастным. — И с родителями Ника. В доме на Потреро-хилл.

Я моргнула.

Затем я уставилась на него, уверенная, что он шутит.

Однако удерживая его взгляд, я поняла — нет, не шутит.

Мы решили поговорить с Кико и Дексом сразу после ужина.

Да, как бы безумно это ни было, мы приняли приглашение Джема.

Блэк захотел сам посмотреть на Ника.

Он заявил, что если сам увидит Ника и станет свидетелем того, что я описываю, то будет иметь лучшее представление, что сказать Кико и Дексу.

Куда более кислым тоном Блэк добавил, что едва ли он сможет убедительно описать «чудотворное преображение» Ника (его кавычки в воздухе, не мои), если сам в это не поверил.

К счастью, с Дексом мы получили небольшую передышку.

Изначально Декс являлся более крупным поводом для беспокойства, поскольку от Лос-Анджелеса всего час на самолёте… Но Декс не направлялся в Сан-Франциско; вместо этого он решил отправиться в Нью-Мехико. Фрэнк Блэкфут позвонил с курорта Белый Орёл и запросил подкрепление с организацией охраны, а Декс вызвался добровольцем.

Мы знали, это как минимум отчасти вызвано тем, что он взбешён на всех нас.

Так что это стало облегчением, если честно.

Мы определённо не соскочили с крючка, но это дало нам немного времени.

Что касается ужина, Блэк вовсе не внушал уверенности в том, что всё пройдёт гладко. Он как будто уже готовился к драке. Для начала он открыто обвинил Ника в том, что он выбрал время и место по расчетливым и манипулятивным причинам.

И конечно, он не совсем ошибался, хотя я подозревала, что эта расчётливость исходила скорее от Даледжема, нежели от Ника.

Ужин явно планировался на нейтральной территории.

Согласно Блэку, именно по этой и только по этой причине мы получили приглашение.

Ник прекрасно знал, что Блэк не убьёт его на глазах Юми и Хирото Танака.

Блэк также не станет угрожать ему и не выбьет из него всё дерьмо на глазах двух людей, которые были так добры к нам обоим и которые выступали практически моими приёмными родителями после гибели моих родителей и сестры.

А значит, Блэк с большей вероятностью выслушает то, что хотел сказать Ник, каким бы «хреновым потоком отговорок и ерунды» (опять-таки, его слова, не мои) или жалкими извинениями (также его слова) это ни было.

Несмотря на его разглагольствования и предположения о мотивах Ника, в которых я сама не была до конца уверена, я верила, что Блэк намеревался согласиться на временное перемирие и воспринять ужин как предложение этого самого мира.

Мне как минимум казалось, что Блэк готов принять нейтральную территорию хотя бы как возможность лично понаблюдать за Ником.

Конечно, он прямо сказал мне, что если уловит хоть какой-то намёк на то, что Ник не тот, кем себя выдаёт, или он представляет какую-то угрозу для меня, Кико или кого-то из наших близких, то Блэк убьёт его без капли колебаний.

Я знала, что он говорит серьёзно.

Блэк на сто процентов верил, что сообщает мне неприукрашенную правду.

Однако я искренне сомневалась, что он сможет сделать это так просто, как утверждает. Даже теперь.

И всё же он угрожал ему примерно четвёртый раз.

Повторяющиеся угрозы меня нервировали.

В глубине души мне хотелось позвонить и предупредить Ника особенно осторожно следить за тем, что он говорит и делает (даже в шутку), если это может спровоцировать Блэка на желание убить его.

Однако я подумала, что это вовсе не поспособствует дружелюбной атмосфере.

Вместо этого я выбралась из машины Блэка.

Я подошла к калитке, которая вела в сад перед домом Танака, и к дорожке, которая подводила к входным дверям. При этом я думала о родителях Ника. Я гадала, как они восприняли то, кем теперь был Ник.

Я гадала, как они отреагировали просто на внешность Ника.

В более сплетнической манере, происходящей из нашего с Ником и Энджел прошлого, я хотела знать, как они восприняли, когда он сказал им о Даледжеме.

Подумав обо всём этом, я осознала — не надо полагать, что Ник сказал им о Джеме. Учитывая другие откровения, которые ему пришлось на них вывалить, мне показалось вероятным, что он опустит часть про Джема… как минимум, пока что.

Из всего, что могло подождать, ситуация с Джемом казалась самой очевидной.

Ник не особо мог маскировать свою внешность.

И свою расу он тоже почти не мог маскировать.

Дело даже не в том, что он откатился назад на двадцать лет.

И не в том, что его глаза были другого цвета.

И не в том, что он был бледным как сама смерть и намного красивее, чем он был при жизни человеческим мужчиной.

Теперь Ник даже двигался иначе.

Он иначе взаимодействовал со своим телом, со своим окружением.

Есть и плюс — больное колено его больше не беспокоило.

Как и плечо, которое он травмировал в двадцать с чем-то из-за несчастного случая на сёрфинге.

Я глянула на Блэка, который, должно быть, помедлил несколько секунд и не торопился выбираться из машины.

Теперь я видела, как он выходит из чёрно-белого Макларена и выпрямляется в полный рост, а потом нажимает на кнопку, чтобы дверь, поднявшаяся как крыло, опустилась обратно к корпусу машины.

Я гадала, почему он выбрал именно эту машину, затем отбросила данную мысль.

Я тянула время.

Мы оба тянули время.

Стоя у ворот, которые вели в дом Танака, держа в руке купленный в пекарне пирог с ревенем (любимое лакомство матери Ника) и бутылку дорогого красного вина под мышкой, я внезапно почувствовала себя очень странно.

Мы реально собирались это сделать?

Мы реально собирались притворяться нормальными с Ником-Вампиром и его четырёхсотлетним бойфрендом перед Юми и Хирото Танака?

— Да, — пробормотал Блэк, подходя ко мне с боку. — Мы реально это делаем.

Наклонившись, он поцеловал меня в висок и легонько прикоснулся к моей спине. Его глаза не отрывались от входной двери в дом Танака, и внезапно мне показалось, что здесь слишком тихо. Не только здесь, возле их дома, но и во всём районе.

Затем Блэк открыл калитку, и шарниры скрипнули в вечернем воздухе.

Я последовала за ним без единого слова.

Моё сердце так громко колотилось в груди, что Ник наверняка услышит это, как только мы войдём внутрь.

Я пребывала в ужасе.

Я даже не знала, почему именно, но меня ужасала перспектива того, что Юми Танака сейчас откроет эту дверь.

Глава 15. Другой мир

— Мириам!

Я почти забыла, как сильно разозлилась на меня Юми Танака, когда я видела её в последний раз. Это даже не приходило мне в голову, пока я не очутилась лицом к лицу с ней на расстоянии меньше метра и не ощутила лёгкий проблеск чувства вины в её свете.

Она постаралась не выдать этого лицом, просияв сразу же, как только открыла дверь.

Прежде чем я успела что-либо осмыслить, она уже сошла с порога и встретила нас на полпути между дверью и ступенями крыльца. Она подошла прежде, чем я успела уложить в голове то, что видела на её улыбающемся лице или в блеске её глаз… а потом её руки обхватили меня, и она притянула меня в удушающее материнское объятие.

Я ничего не смогла поделать.

Я прослезилась.

Потом, всё ещё сжимая под мышкой бутылку вина и удерживая на ладони коробку с пирогом, я свободной рукой обняла её как можно крепче.

Когда мы отпустили друг друга, она рассмеялась и обняла меня снова.

Во мне вспыхнуло чувство любви, на мгновение ошеломившее меня.

Они были моей второй семьей.

Не только Ник, но и вся семья Танака приняла меня после моего ухода из армии и стала единственной семьей, которая осталась у меня после смерти сестры.

Они настаивали, чтобы я приходила на каждый праздник, на каждый большой семейный ужин, каждый дурацкий день рождения и годовщину, каждое знакомство с новым питомцем семьи. Я слишком сильно скучала по ним и потому даже не позволяла себе думать об этой тоске, но теперь всё это накатило волной, и я не могла сохранять вежливую дистанцию.

К тому моменту, когда я справилась с той первой, ошеломляющей волной эмоций, Юми всё ещё обнимала меня за плечи и уже отчитывала Блэка.

— Ты заставил её нести всё? Ты бесполезный муж, как я и думала.

— Почему вы вообще удивляетесь, миссис Танака? — парировал Блэк, спасая бутылку вина из-под моей подмышки и бормоча в ответ: — Если бы я оказался не бесполезным, вы бы всё равно были разочарованы…

— Юми, — рявкнула она. — Юми, Юми, Юми. Сколько раз мне надо повторять тебе мое имя? У тебя болезнь Альцгеймера? Ты наркоман, раз не можешь запомнить такую простую вещь, как имя старушки?

Блэк удивлённо рассмеялся, словно не смог сдержаться.

Я видела, как Юми одарила его кривой улыбкой, и снова ощутила в её свете шёпот чувства вины.

Я поймала себя на том, что задумываюсь над этим чувством вины.

Я также гадала над тем, какое облегчение она испытала, увидев не только меня, но и Блэка, которому она всегда симпатизировала вопреки собственному желанию и вопреки стараниям как можно сильнее недолюбливать его… возможно, из чувства какой-то верности своему сыну.

Не то чтобы Ник ненавидел Блэка в прямом смысле слова (они стали настоящими друзьями за последние несколько лет перед его обращением в вампира), но было время, когда они категорически не переносили друг друга, и наверное, в тот период Юми всякого наслушалась о Блэке.

Ник и его мать всегда были близки.

Зная Ника, он многое ей рассказывал.

Может, Юми не сумела забыть все эти вещи даже после того, как Ник неохотно привык к присутствию Блэка в его жизни… и даже начал ему симпатизировать.

И ещё я.

Довольно много лет в Юми Танака жила весьма явная надежда, что я стану членом семьи в более постоянном и законном смысле слова и… наверное, что ещё более важно… что я могу подарить ей маленькие копии её сына в качестве внуков.

Выбросив всё это из головы и получив суровый взгляд от Блэка, я последовала за Юми в их дом в фойе, затем в гостиную, оглядываясь на тех, кто уже был здесь.

Мягко говоря, зрелище было странным.

Отец Ника сидел в своём обычном кресле, но его спинка не была откинута назад.

Он сидел абсолютно прямо и держал в руке бокал виски.

Ковбой и Энджел сидели на длинном диване напротив него, оставив много места с одной стороны — скорее всего, для меня и Блэка.

Слева от меня и справа от Энджел Ник и Даледжем сидели на маленьком диванчике на двоих.

Я слегка вздрогнула, увидев их.

На самом деле, я вздрогнула при виде Ника.

Ник никогда не казался мне настолько чужеродным, настолько целиком и полностью иным по сравнению с его человеческой жизнью, чем сейчас, когда он сидел на цветастом диванчике Хирото и Юми рядом со своим видящим-бойфрендом. Какая-то мрачная часть меня могла бы посчитать это забавным, но когда я увидела лицо Ника, смеяться было невозможно.

Первым, что я заметила, было направление его взгляда.

Он смотрел мимо меня на Блэка.

Как и его отец, он сидел слишком прямо, слишком напряжённо.

К сожалению, обе эти вещи — пристальный взгляд и странная поза — заставляли его ещё меньше походить на Ника-человека и больше выдавали в нём вампира.

Стараясь рассеять это впечатление, я инстинктивно повернулась к отцу Ника.

Хирото уже поднялся на ноги и обнял меня.

— Очень рад видеть тебя, Мириам.

Он улыбнулся, и я с потрясением заметила, что его глаза также блестели. Я обняла его в ответ, сжимая его руки. Я открыла рот, собираясь что-то сказать, и тут в моей голове раздался голос Даледжема.

«Они только что узнали. Примерно два часа назад. Юми восприняла всё лучше, чем Хирото».

Я повернулась, уставившись на Даледжема.

«Что именно? Про вас двоих?»

«Всё, — зелёные глаза Даледжема встретились с моими, неподвижные как пруд в штиль. — Он ничего им не говорил, Мириам. Сообщил примерно за три часа до того, как я пришёл сюда… примерно в час дня. Ник сказал мне, что Юми едва не упала в обморок при виде него. Он боялся, что у его отца случится инфаркт…»

«Твою ж мать».

У меня не было слов получше.

Я всё ещё таращилась на Джема.

Практически с разинутым ртом.

«Почему? — послала я наконец. — Почему он хотя бы не сделал это с тобой?»

Даледжем слегка приподнял ладони, лежавшие на его бёдрах, показывая едва заметную версию пожатия плечами в манере видящих.

«Но я думала, он сказал им несколько недель назад… или месяцев…»

«Нет», — только и ответил Даледжем.

Судя по тому, как звучали его мысли, эти новости были относительно новыми и для него тоже.

«Он знает о тебе? — спросила я потом. — О нас? Обо мне и Блэке?»

«Мы ещё не говорили об этом. Мы пока не заходили так далеко».

Мысленный голос Даледжема сделался мрачным.

«Нику пришлось рассказать им большую часть того, что привело к его превращению в вампира. Про остров. Про пожар в лесу. Про то, как Брик забрал его в Париж, и как мы считали его мёртвым. Конечно, он опустил много деталей… но он дал им весьма поверхностное описание фазы новорожденного… ОЧЕНЬ поверхностное, — добавил Даледжем с предупреждением. — Он сказал, что именно из-за фазы новорожденного он только теперь рассказывает им, что с ним случилось».

Помедлив, Даледжем добавил:

«Но они смотрели новости. Они видели пресс-конференцию Блэка. Они знают, что вы оба называете себя видящими. Они наверняка догадались о том, что я тоже из их числа. По словам Ника, они уже неделями расспрашивали его об этом. Они в особенности спрашивали о тебе. Думаю, именно это убедило Ника рассказать им правду…»

— Невероятно, — пробормотал стоявший рядом Блэк.

Я глянула на него.

Я не осознавала, что он слушает, пока он не заговорил.

Теперь Блэк тоже смотрел на Даледжема.

Через секунду его взгляд вернулся к Нику.

— Ты реально тупица, — сообщил Блэк Нику.

Только тогда я сообразила, что до сих пор держу папу Ника за руки. Я отпустила его, и отец Ника удалился на кухню, пробормотав что-то про помощь его жене.

— Ему чертовски повезло, что он не убил их обоих, — пробормотал Блэк намного тише, глянув в спину Хирото. — Бл*дский идиот.

На сей раз это было сказано слишком тихо, чтобы папа Ника услышал.

Ник был вампиром.

Он стопроцентно услышал это.

Даже если бы я не знала о чрезвычайно чутком слухе вампиров, я бы поняла это по выражению, которое появилось на лице Ника.

И это взгляд был настолько в духе Ника, настолько похож на то, каким сделалось бы его лицо до обращения, что я издала хрюкающий смешок.

Однако когда я посмотрела на Блэка, он не смеялся.

Он также не выглядел сердитым.

Вместо этого он смотрел на Ника, чуть шире раскрыв глаза.

Он впервые выглядел так, будто увидел призрака.

Как раз когда я подумала об этом, Блэк убрал руку из-под куртки.

Я даже не заметила, когда он её туда запустил.

Я так увлеклась странной обстановкой в комнате, что вообще не обращала внимания на Блэка. Теперь я осознала, что он держал руку на пистолете, наверное, с той самой секунды, как мы переступили порог — возможно, с тех пор, как он передал пирог и вино Юми.

В неверии уставившись на него, я собиралась что-нибудь сказать, но тут Юми выглянула из вращающихся дверей на кухню и просияла.

— Ужин готов! — бодро объявила она.

Однако в этот раз я слышала натужность в её голосе.

Тогда-то я осознала истинную цель, с которой мы пришли сюда, в дом Танака.

Мы были здесь для того, чтобы не дать родителям Ника окончательно слететь с катушек.

Глава 16. Дом

Мистер Танака всегда был относительно тихим.

Ник шутил, что он «слишком японец», чтобы злиться на него так, как это делал бы американский папа.

Когда Ник говорил это, Энджел лишь закатывала глаза.

Она рассказала мне, что слышала предостаточно воплей мистера Танаки, когда они были соседями на Хантерс-Пойнт, и Ник учился в старших классах.

Она рассказала мне, что они с Ником постоянно бодались.

В семье Энджел имелась постоянная шутка о том, как из соседнего дома до них доносилось имя Ника, выкрикиваемое на английском с сильным японским акцентом. Она до сих пор умела подражать тому, как Хирото произносил имя Ника. И мы все смеялись, когда она передразнивала его несколько раз в Северном участке полиции Сан-Франциско, когда они оба ещё работали детективами в отделе убийств.

Однако сегодня Хирото Танака был тихим.

Я заметила, что он не сводил глаз с Ника.

Он также не переставал хмуриться.

— Ник сказал нам, что вы считали его мёртвым, — сказала Юми всё ещё с той фальшиво бодрой ноткой в голосе. — Он сказал, что когда вы пришли сюда в тот день, вы были реально потрясены, узнав, что я говорила с ним… что Наоко звонил нам.

Я отвернулась от мистера Танаки и улыбнулась Юми.

— Да. Это верно, — я поколебалась, не зная, стоит ли мне снова извиниться за это всё, или она лишь почувствует себя ещё хуже.

Юми выглядела смущённой, и то чувство вины вновь заставило её вздрогнуть.

— Миссис Танака… — начала я.

— Юми, — настаивала она.

— Вы никак не могли знать, что происходит.

Она кивнула, но её выражение оставалось напряжённым.

Она выдавила улыбку, передавая направо блюдо с жареной говядиной и посылая его вокруг стола. По какой-то причине она продолжала говорить со мной — возможно, поскольку она уже поговорила с Энджел, раз они пришли ранее, а может, потому что она считала меня знакомой с этим лучше, чем Энджел… что забавно, поскольку Ник уже несколько месяцев жил с Энджел.