Черное в белом (СИ)

Глава 15

Лиор влетел в кабину подъемника, толкнул ногой дверь, но та вместо того, чтобы захлопнуться, отлетела назад и ударила сидхе по плечу. На пороге стоял разъяренный Риарель, он тяжело дышал, мантия была изодрана в клочья. В коридоре послышался шум, к подъемнику неслись две огромные белые собаки, эльф шагнул внутрь, развернулся, коридор осветила вспышка молнии. Псы легко увернулись от удара, маг ругнулся, захлопнул дверь прямо перед мордой Шена. По двери яростно заскребли когти.

Лиор замер, по его лицу пробежала тень, между бровей залегла складка, верхняя губа поползла вверх, открыв белоснежные клыки. Сидхе глубоко вздохнул, складки разгладились, и на губах заиграла вечная едва заметная улыбка, только в глубине глаз притаилась ледяная ярость, но спустя секунду исчезла и она.

Риарель медленно повернулся, под его злым взглядом улыбка сидхе стала чуть шире, он бережно опустил меня в кресло и коснулся управляющего кристалла. Подъемник вздрогнул, и кабина поехала вниз.

Эльф шагнул ко мне, продолжая коситься на замершего у кристалла фейри. Лиор не обратил на мага никакого внимания, не отрывая взгляд от управляющего артефакта. Прохладные пальцы Риареля коснулись раны на плече, и боль тут же вспыхнула с новой силой. Я тихо застонала и попыталась отстраниться, но эльф мертвой хваткой вцепился в мое плечо.

«Потерпи», ― едва слышно шепнула Тьма.

Я выгнулась и закричала, Тьма продолжала что-то шептать, боль сводила с ума. Маг вскрикнул и отшатнулся, прижимая окровавленную руку к груди, мои когти располосовали ее до кости.

Кабина дернулась, набирая ход, мы почти падали вниз. Огонь под кожей притих, я скрючилась в кресле, мечтая только о том, чтобы все это закончилось. Голос Тьмы звучал все тише, слов уже было не разобрать, так же как в прошлый раз, за мгновение до того, как острая сталь коснулась моей шеи. Тьма бросает сломанные игрушки, они ей не интересны.

Меня подняли на руки и понесли, боль начала утихать. Я приоткрыла глаза, Лиор шел по узкому тоннелю, вдоль стен тянулась цепочка болотных огоньков, освещавших путь. Риарель не отставал от сидхе, правая рука эльфа покоилась на перевязи, сделанной из обрывка мантии.

Тоннель оборвался внезапно, потолок ушел вверх, стены расширились, и мы вышли в пещеру. В ее центре едва слышно плескалось подземное озеро, с его поверхности то и дело отрывались болотные огоньки и плавно, по затейливой спирали начинали подниматься вверх. Чем выше поднимался огонек, тем ярче он становился, достигнув потолка, он на мгновение замирал и гас, осыпаясь в озеро серой звездной пылью.

― Озеро Фениксов, ― пораженно воскликнул Риарель.

Лиор, не обращая внимания на эльфа, подошел к самой кромке воды, прикрыл глаза и замер, будто не решаясь шагнуть в воду.

«Беги», ― донесся откуда-то издалека панический крик Тьмы. Я дернулась, стараясь вырваться из рук сидхе, и мне это почти удалось, Лиор успел подхватить меня в последний момент, но для этого ему пришлось сделать шаг вперед. Фейри улыбнулся, глядя мне в глаза, и уверенно пошел вглубь озера со мной на руках.

Он остановился, когда мои плечи погрузились в воду, волна нежно лизнула щеку, забирая боль. Огоньки один за одним отрывались от хоровода, чтобы осесть на плечах сидхе, один из них вскользь коснулся меня, вспыхнул холодным синим светом и исчез. Лиор улыбнулся, сиреневые глаза затянула мгла, и он разжал руки.

Холодная вода сомкнулась надо мной, я рванулась вверх, но, сколько не барахталась, поверхность лишь отдалялась. Там, где раньше было дно озера, теперь царила непроглядная тьма, а наверху голубым светом пылало безоблачное небо, видимое даже сквозь толщу воды. Грудь сдавило стальным обручем, и я из последних сил рванулась вверх, голубой свет коснулся моего лица, и голова наконец-то поднялась над водой, но прежде, чем я успела сделать долгожданный вздох, вокруг ноги обвилось черное щупальце и потянуло меня вниз.

«Не так быстро, выродок холмов», ― раздалось разъяренное шипение Тьмы. Вода сомкнулась над моей головой, я сопротивлялась изо всех сил, сверху кто-то протянул руку, я потянулась к ней, но в тот момент, когда наши пальцы почти соприкоснулись, Тьма резко дернула щупальце, вырывая мою ладонь из руки спасателя. Уплывая во мрак, я видела склонившегося над озером Лиора.

«Моя. Моя. Моя», ― на разные голоса шептал мрак, отрезая меня от голубого неба.

Как только последний луч света погас, щупальце меня тут же отпустило, напоследок едва ощутимо подтолкнуло вперед, и моя голова оказалась на поверхности. Рядом маячила мокрая синяя макушка. Лиор в два гребка достиг берега, и вышел из воды, бросил быстрый взгляд на эльфа, разминающего исцелившуюся руку, и улыбнулся. Взмах руки, и в озеро с громким плеском плюхнулись две белоснежные собаки. Шиен тут же рванула к берегу, а Шен поплыл ко мне, предлагая себя в качестве буксира.

Пес помог мне добраться до берега, и, радостно виляя мокрым хвостом, подбежал к Лиору. Совершенно сухой сидхе потрепал питомца по холке, от белой шерсти повалил пар, довольный пес радостно взвизгнул, уменьшился до размеров щенка и умчался вглубь пещеры.

― Идем, ― Лиор подошел ко мне и протянул руку, я невольно попятилась. Сидхе ухмыльнулся, но настаивать не стал. Только слегка шевельнул пальцами, заставив мою одежду высохнуть.

― Идем, ― повторил сидхе и нахмурился, видя, что я не спешу следовать за ним.

Риарель поднялся с камня и коснулся моего плеча, четыре тонких шрама вспыхнули огнем, эльф тут же отдернул руку. Я благодарно кивнула, несколько черных прядей упали на глаза, заставив пожалеть об отсутствии заколки.

― Ты в порядке? ― мягко спросил Риарель.

― Теперь она действительно в порядке, ― криво улыбнулся фейри, взмахом руки вызывая из небытия зеркало, но я и без него уже поняла, что произошло. Черные когти на руках и крылья за спиной и так не оставляли сомнений в том, что ко мне вернулся мой истинный облик.

― Идем, ― в третий раз сказал сидхе и пошел прочь от озера, Шиен неспешно потрусила вслед за ним.

Риарель коснулся моей руки.

― Будь с ним осторожна, ― одними губами шепнул эльф.

Я улыбнулась, свернула крылья и пошла вслед за сидхе. Маг, словно тень, последовал за мной.

Лиор положил руку на стену пещеры, камень пришел в движение, открывая арку прохода:

― Добро пожаловать в Холмы Фей, ― не оборачиваясь, сказал сидхе, и первым шагнул в проход.

Я замерла на пороге, войти в Холм можно только по приглашению, а выйти только с разрешения хозяев.

― Можете уйти, когда захотите, ― донеслось из темноты.

Если кто из Лордов и бывал в Холмах, то предпочитал молчать об этом, не упоминая ни в разговорах, ни в мемуарах. Жилища фейри всегда представлялись мне похожими на города дроу, где в вечной темноте подпирают своды исполинских пещер шпили храмов, а подле них тянутся вверх узкие башни дворцов знати, а дальше, ближе к стенам ютятся лачуги бедняков.

Холмы Фей встретили нас запустением и тишиной, мы шли по старому саду, вековые деревья сплетали голые ветви над тропой, за стволами виднелась поляна, покрытая сухой травой, дорога вывела нас к глубокой яме, на дне еще виднелось немного воды. Дорога огибала высохшее озеро, и скрывалась в древесном коридоре. Сидхе ждал нас на берегу.

― Не самая лучшая часть мира фейри, но отсюда можно открыть портал в резиденцию Благого Двора, ― перед нами засияло голубым светом окно портала. ― Прошу.

Замок жалобно поскрипывал ржавыми дверными петлями, в холле каменные плиты пола потрескались, и сквозь трещины, в замок прорывались толстые узловатые корни. Перила парадной лестницы сплошь покрывали сухие плети вьюна, потолок грозил обвалиться под тяжестью громадной люстры. Сидхе поднялся на второй этаж, провел нас по галерее потемневших от времени портретов в тусклых рамах, поднялся еще на один этаж и распахнул дверь, предлагая войти.

Стоило нам войти в комнату, как дверь с легким скрипом закрылась, в камине вспыхнул огонь, на столе появилась бутылка вина и три бокала. Лиор обошел стол и устало опустился в кресло, жестом предлагая нам устроиться в креслах для посетителей.

― Вина? ― предложил сидхе, дождался нашего отказа, налил себе бокал и сделал глоток. ― Что ж, приступим.

Фейри щелкнул пальцами, кресло Риареля тут же оплела виноградная лоза, не давая эльфу пошевелиться. Маг осоловело моргнул и обмяк в путах. Я мрачно глянула на сидхе.

― Сонная лоза, пока он связан, он спит, если кто-то кроме связавшего попробует его освободить, то лоза начнет стягивать кольца и задушит пленника, ― Лиор отставил бокал, повел рукой над столом, и на нем появилась карта континента. Жирная красная полоса разделяла Вечный Лес и Темную Империю.

― Ты дочитала мой дневник? ― спросил сидхе.

― Твоя тетрадь теперь у светлых, и я успела прочитать едва ли треть, ― я сложила руки на груди, приоткрыла дверцу пустой клетки и попыталась вытащить Тьму из бездны, в которую она слиняла, как только мы шагнули в царство фей.

― Опьяненные Светом эльфы не склонны читать рукописи в черной обложке, ― Лиор выдвинул один из ящиков стола и достал тетрадь, ― они попытались ее сжечь, но, как видишь, не преуспели. Докуда ты дочитала?

«Там, где мир разделен на Тьму и Свет, нет места волшебству», ― подсказал голос из бездны, черным щупальцем, приоткрыв дверь.

― Начало войны с Лордами, ― сказала я.

Фейри кивнул, взял перо и нарисовал в центре эльфийского леса жирный крест.

― Вторжение началось отсюда, ― он ткнул кончиком пера в первый крест, ― Ираэль обосновалась возле Благого Двора, но на нее тогда никто не обратил особого внимания. Мир на поверхности нас не слишком интересовал. Хватало и того, что звезды все так же светят ночью, ― Лиор бросил многозначительный взгляд на лозу, она тут же отдернула усики от шевелюры мага, и сделала вид, что сотня тонких косичек на голове эльфа ― не ее стебельков дело. Сидхе обреченно вздохнул и продолжил:

― Лорды не казались нам большой угрозой, до тех пор, пока в королевском саду не завяли розы, ― фейри поймал мой удивленный взгляд. ― Королевский сад ― сердце сидхена, он пропитан волшебством Двора. Наша магия начала иссякать, первыми погибли розы. Мы просили Ираэль уйти, но она только смеялась и предлагала нам перейти на ее сторону, а потом в мир пришел Эршал, и Неблагой Двор пал за считанные дни.

Лиор откинулся на спинку стула, поднял бокал и прикрыл глаза. Лоза доплела косички эльфу и потянула свои зеленые усики к моим волосам, за что и получили по побегам черным щупальцем. Тьмы поправила беретку и с чувством выполненного долга заползла обратно в Бездну.

― Народ холмов погиб, ― голос сидхе заставил меня вздрогнуть, ― от нас остались только тени. Они бродят меж мертвых холмов, не находя покоя.

― А ты? ― я подалась вперед, ожидая ответа.

― Я слишком хотел отомстить, ― усмехнулся Лиор, ― и у меня почти получилось. В живых осталась последняя из рода Ираэль, но тут появилась ты.

«Что всегда в тебе ценила, так это умение оказываться в самое неудачное время в самом неудачном месте», ― захихикала Тьма.

Сиреневые глаза, не отрываясь, следили за мной, вокруг сидхе колыхалось едва заметное марево воздушного щита. Сонная лоза бросила возиться с волосами эльфа и начала осторожно подбираться к моим ногам, я очаровательно улыбнулась и наступила на зеленый стебель:

― И ты никак не можешь решить, что со мной делать

Сидхе вернул улыбку:

― Всегда испытывал трудности с убийством красивых женщин.

― Лесть не спасла ни одного из моих мужчин.

Улыбка сидхе стала шире, он открыл верхний ящик стола и достал амулет из черного кварца на тонкой цепочке. Лиор коснулся верхушки камня, и тот засветился едва заметным мягким светом.

― «Уловка фейри», ― раздался сзади насмешливый голос сидхе. Я повернула голову, Лиор опирался на спинку моего кресла. ― Оборотни часто пренебрегают подобными амулетами, считая, что околдовывать жертву недостойно охотника, но лорд Таш всегда был исключением, ― фейри поднял со стола погасший амулет. ― Ради этого камушка шаманам клана Таш пришлось отправить на алтарь десяток эльфов, а мне убить два дня в дворфских катакомбах в поисках подходящего осколка.

Он надел амулет на шею, подошел к столу, зубами вытащил пробку из бутылки с вином и протянул мне полный бокал. Я, не задумываясь, сделала большой глоток, улыбка сидхе стала просто ослепительной:

― Не думал, что из замысла лорда хоть что-то выйдет, но ты на удивление легко поддаешься магии фейри, ― Лиор отпил из бокала. Холодные сиреневые глаза внимательно следили за мной.

― Лорду удалось застать меня врасплох, только и всего, ― как можно спокойней сказала я, с трудом отводя взгляд от амулета на груди сидхе.

― И сейчас на тебе нет ни одного защитного плетения, неужели ты настолько мне доверяешь? ― задумчиво протянул Лиор.

― Скорее, не считаю угрозой, ― парировала я, сидхе недоверчиво покачал головой, его длинные пальцы играли кулоном на цепочке.

«Ты бы лучше подумала, что делать будем, если он сейчас еще какой-нибудь амулет из-за пазухи достанет. Ты ж ни одно защитное заклятье дольше пары секунд не удержишь», ― проворчала Тьма.

Она была права, разговор надо заканчивать, пока мы не дошли до проверки догадок сидхе на практике.

― Чего ты хочешь? ― устало выдохнула я.

― Голову Лирель, ― не стал мелочиться Лиор.

Мои брови поползли вверх:

― Не ты ли ей вручил амулет Света и посадил на трон?

Фейри сделал глоток и скривился, как будто вино превратилось в уксус:

― Я уронил на нее кусок стены, ― Лиор поболтал вино в бокале. ― Знал бы, что Ираэль замуровала там какую-то дрянь, подпилил бы трос на люстре.

― В следующий раз целься точнее, ― фыркнула я, сидхе отсалютовал мне бокалом.

«С его-то силой он мог бы прикончить Лирель и без всяких стен. Мелкий пакостник», ― ворчала Тьма.

В одном моя пленница была права, Лиор опасен. Фейри будто прочел мои мысли:

― Прямое столкновение с Лирель может стоить мне жизни, ― он перестал улыбаться, его глаза блеснули. ― Победа или смерть ― это не про меня.

«А тебя, значит, не жалко? Урони на него потолок», ― посоветовали из клетки.

― Что я получу взамен? Мне смерть эльфийки ни к чему, заблокировать силу и пусть себе дальше управляет одной из моих провинций.

Лиор прикрыл глаза, порыв ветра распахнул окно, и в комнату скользнули две тени. Лоза тут же потянула к ним стебли. Тени поднялись над полом, обрели объем и клацнули челюстями. Лоза шарахнулась в сторону.

― Шиен, прекрати.

Белые псы прижали уши и завиляли хвостами, Шен подошел ко мне и ткнулся носом в руку.

― Я избавлю тебя от кошмаров, ― предложил сидхе, поглаживая Шиен по голове, ― и сниму клеймо Рока, сможешь вернуться туда, откуда пришла.

«Хочешь назад к мойрам?» ― поинтересовалась Тьма. ― «А может быть, ты соскучилась по отцу? Думаю, он будет рад еще раз отрубить тебе голову».

Фейри терпеливо ждал моего ответа. Тьма продолжала бубнить что-то о чести Лорда, о том, что заключать договор с сидхе может лишь безумец, о мойрах, которые ждут, что королева эльфов останется в живых. Стоило к ней прислушаться, разнести к демонам Холм вместе с его хозяином, но вместо этого я отпила еще глоток вина и спросила:

― Ты дважды пытался забрать меня у Тьмы. Зачем?

Фейри достал из-под рубашки амулет, Шен недовольно заворчал, но Лиор не обратил на него никакого внимания. Он крутил в руках амулет, не отрывая взгляда от замершей рядом Шиен:

― Не думала, что мне может быть просто одиноко?

«Совет Империи во главе с императором пляшет под его дудку, а ему одиноко», ― возмутилась Тьма.

Действительно, как может быть одиноко среди сотен и тысяч слуг? Будь сидхе одним из Лордов, я бы рассмеялась ему в лицо. Любой из нас ― паук в центре паутины, новые и новые нити ложатся под ноги, все больше жертв бьется в белых коконах, все тяжелее ловчая сеть, и стоит хоть на мгновение перестать прясть, как натянутые до предела нити лопнут. Игры с мухами наскучивают быстро, и только сумасшедший пустит в свою сеть еще одного паука. Невозможно усидеть вдвоем на одном троне, а одиночество ― не такая большая плата за власть.

«Хм», ― глубокомысленно изрекла Тьма, ― «И ты в это веришь?»

Я промолчала.

«Где ты прочитала эту чушь?» ― продолжала допытываться Тьма.

Лиор продолжал крутить в руках кулон, по кристаллу то и дело пробегали голубые искры, казалось, сидхе забыл обо мне, но стоило чуть шевельнуться, как он тут же поднял на меня глаза.

― Согласна. Я принесу тебе голову Лирель, но клеймо ты снимешь сейчас.

«Мелкий паук ― это все же не муха, ты бы поосторожней с ним», ― предупредила Тьма. ― «Он не мойры, живой ты ему не нужна».

― Сними печати, ― мысленно попросила я. ― Если попытается навредить, то от него даже мокрого места не останется.

Тьма довольно потерла щупальца, и принялась ворожить над первой печатью. Она с легкостью сдернула свои заклятья, обнажая плетения Лорда Рош, наложенные после того, как в трехлетнем возрасте я разнесла в клочья одну из приграничных светлых крепостей. Не помню, что мне тогда не понравилось, но помню перекошенное ужасом лицо отца, когда он понял, что там, где только что бились о невидимую границу волны Света, теперь ничейная земля, где Свет и Тьма теряли свою силу. До сих пор не знаю, почему он сразу не отдал меня страже императора, хотя кто бы по доброй воле стал расставаться с таким козырем, если бы не история с Лиром, то сейчас Лорд Рош мог бы уже сидеть в императорском кресле.

«Да, занятно было», ― протянула Тьма. ― «Кажется, именно тогда я тебя и заприметила, только подбираться пришлось в обход. Жаль того мальчика, он тебе сильно нравился».

Лир мне не просто нравился, но Тьме, в сущности, было все равно. Главное, что в своей клетке она чувствовала себя в полной безопасности, как ведьма под плащом инквизитора.

Лиор сжал амулет в руке так, что костяшки пальцев побелели, в его глазах вспыхнуло и тут же погасло синее пламя.

― На снятие клейма нужно много сил, ― сказал сидхе, ― ночь после испытания ― не лучшее время. Подожди до завтра.

― Хорошо, ― кивнула я, ― ты сможешь устроить так, чтобы место в совете досталось мне?

Лиор снисходительно улыбнулся:

― Думаю, ты и сама прекрасно справишься, всего и нужно, что принести активированный Тьмой амулет в храм, чтобы получить благословение богов.

Он достал из воздуха стальной брусок с дыркой посередине и кинул его мне.

― Накопитель? Где ты его взял? ― мои руки чуть дрогнули.

― Старые запасы, ― холодно улыбнулся сидхе, ― главное, что в этом мире зарядить его можно только в одном месте ― Темной Цитадели.

Мои брови поползли вверх, он что хочет, чтобы я влезла в самое сердце паутины прежнего паука? Если на шастающих по коридорам темных дух хранитель еще мог закрыть глаза, то на Лорда обрушит всю свою мощь. Мне придется защищаться, и не факт, что после этого от Цитадели хоть что-то останется.

― А вот так не проще? ― накопитель окутала сеть темных молний, и он воспарил над моей ладонью, полностью заряженный.

― Не любопытно посмотреть на Цитадель вблизи? ― наиграно удивился сидхе, но поймав мой мрачный взгляд Лиор стал серьезен. ― А что, если так: ты разрушишь замок, а я сделаю тебе подарок.

На его ладони потусторонним светом вспыхнул знакомый уголек, тонкая серебряная цепочка опоясывала его крест на крест.

― Эрцхаор, камень бессмертия. Победа бессмысленна, если ради нее придется умереть, не так ли? ― сидхе протянул мне камень, я заворожено следила за всполохами холодного света в его глубине, Тьма попыталась меня остановить, но пальцы сами сомкнулись на холодной поверхности камня. ― Ты так же легко поддаешься и светлой магии? ― поинтересовался Лиор.

― Нет! ― рявкнула я, с ужасом осознавая, что эрцхаор уже висит на моей шее.

― И Шена я тебе подарил поразительно легко, ― задумчиво протянул сидхе.

Я зло глянула на пса, Шен тут же виновато прижал уши и принялся подметать хвостом пол.

― Ты ему нравишься, ― улыбнулся сидхе, хвост тут же завилял в два раза быстрее, подтверждая слова хозяина. ― Он так отчаянно защищал тебя в ночь нашего знакомства, что мне пришлось отказаться от мысли перерезать тебе горло во сне.

Я перевела ошарашенный взгляд с сидхе на белого пса. Шен тявкнул и облизал мне руку. В душе клокотала злость, и как никогда верными казались слова отца: «Один мертвый друг, лучше, чем один живой враг».

Лиор с интересом наблюдал за тем как начинает тлеть обивка на кресле, как язычки пламени распространяются по полу, ползут по ткани штор. Лоза подобрала ростки и влезла вместе с корнями на колени к эльфу, Шен испугано заскулил, Тьма скандировала что-то радостное и раздувала пламя. Волосы Риареля начали тлеть, Шен прикрыл нос лапой, спасаясь от запаха паленых волос.

― Пожалуй, нам пора прощаться, ― задумчиво сказал Лиор, ― пока твой ручной эльф совсем не облысел.

Я погасила огонь, устало потерла переносицу и спросила:

― Почему ты оставил меня в живых? Шен не всегда был рядом.

Сидхе загадочно улыбнулся и пожал плечами:

― Считай, что это мой каприз, с тобой рядом очень спокойно спать. Когда Тьма и Свет веками рвут тебя на части, иногда можно позволить себе маленькую слабость, ― он, не торопясь, подошел к спящему эльфу и коснулся сонной лозы. Растение тут же свернуло свои стебли и неловко шлепнулось на пол. Эльф шевельнулся и открыл глаза.

― Вам пора, ― мило улыбнулся сидхе, открыл портал и быстрее, чем сонный эльф успел хоть что-то сообразить, Лиор поставил его на ноги и втолкнул в переход. Лоза грустно махала ему вслед листочками. Следом в портал шмыгнул Шен, я поднялась с кресла, но прежде, чем я шагнула в светящийся круг, Лиор склонился к моему уху и тихо шепнул:

― Не думаю, что у тебя хватит сил меня убить, даже со всей запечатанной силой, какая бы она не была. Не рискуй понапрасну.

Портал схлопнулся, Риарель все еще сонно тер глаза, а я окинула уже знакомую комнату для прислуги мрачным взглядом и устало опустилась на кровать. Шен тут же подскочил ко мне и положил голову на колени, требуя ласки.

― Что произошло? ― эльф сладко зевнул и сел рядом, пес недовольно заворчал.

― Лиор снизошел до разговора, ― мой голос звенел от бессильной злости.

Шен поджал уши, но голову с коленей не убрал.

― Кажется, интересная вышла беседа, ― улыбнулся Риарель, придвигаясь ко мне вплотную. ― Расскажешь?

Я сжала кулаки так, что когти впились в ладонь, царапая кожу. Риарель безмятежно улыбался, но взгляд серых глаз оставался холоден. Эльф сыпанул щепотку белого порошка на морду пса, и Шен негромко всхлипнул и сполз на пол.

― Не люблю, когда мне мешают, ― холодно проговорил маг. Он придвинулся еще ближе и внезапно обнял меня, прижимая к себе, стискивая в объятьях до боли. ― Никогда больше не рискуй так, ― прошептал Риарель, не размыкая объятий. Я чуть отстранилась, заглянула эльфу в глаза и пропала. Поцелуй обжег губы, страстный, но удивительно нежный, от таких поцелуев кружится голова и сердце выпрыгивает из груди, в них растворяешься, теряешь себя и обретаешь заново, так может целовать только влюбленный мужчина. Не ответить на такой поцелуй сродни преступлению, и я отвечала, со всей теплотой и нежностью, на которую была способна, но мое сердце было спокойно. Где-то в глубине души зрело осознание, что Риарель никогда не сможет стать для меня кем-то большим, чем очередной игрушкой.

«Ты же любишь играть в куклы? К куклам не привязываются, в них играют, а если они ломаются, их тут же заменяют новыми. Так же проще, правда?», ― мурлыкала Тьма, поглаживая прутья клетки.

― Главное не пропустить тот момент, когда ты из кукловода становишься марионеткой, ― мелькнула мысль. Тьма недоверчиво хмыкнула и втянула щупальца.

Мои руки упирались в грудь эльфа, я чувствовала, как под пальцами бешено колотится его сердце. Жадные губы продолжали ловить мое дыхание, руки осторожно гладили спину и плечи. Риарель отстранился, его дыхание обожгло кожу, он провел пальцем по моим губам.

С пола раздался недовольный рык, Шен, покачиваясь, поднимался на ноги и скалил зубы. Маг не обращал на него никакого внимания, продолжая смотреть мне в глаза, будто ожидая ответа. Мне следовало закончить все здесь и сейчас, не давая лишних надежд, сказать, что между нами ничего нет и не будет, разрезать узел, не затягивая его, но слишком страшно было лишиться единственного верного союзника. Пусть шанс, что Риарель уйдет, ничтожно мал, но он есть.

«Если с игрушкой играть аккуратно, то потом ее можно кому-то подарить», ― подумала я и подалась вперед, поцелуй был коротким, всего лишь мимолетное касание губ, но в глазах эльфа полыхал такой восторг, как будто я только что подарила ему весь мир и новый трон в придачу.

Шен зарычал громче и вздыбил шерсть на загривке. Я осторожно отодвинулась от эльфа и потрепала пса по загривку. Риарель тряхнул головой, будто отгоняя наваждение, и, улыбнувшись, провел рукой по голове, расплетая косички.

― Ненавижу, когда прикасаются к моим волосам без разрешения, ― пояснил Риарель, ― так, о чем вы говорили?

― О том, что эльфийская армия уже у наших дверей, ― моя рука продолжала чесать Шена за ухом, ― и, кроме меня, встретить их некому.

Эльф посмотрел на пса размером с теленка, недоверчиво хмыкнул и прищелкнул пальцами. Маленькая шаровая молния врезалась в лоб Шена, превращая пса в статую:

― Молнии хватит минут на пять, хотя кто знает этих фейри, может, очухается и раньше, но пока он не видит и не слышит нас, может, расскажешь подробнее, что произошло в Холмах?

Я пожала плечами.

― Ничего особенного, мне пообещали Империю, если я справлюсь с Лирель и не буду лезть в дела фейри.

― И ты ему веришь? ― насторожился Риарель.

Моя задумчивая улыбка понравилась эльфу:

― У тебя сохранилась жертвенная кость?

Риарель замер, удивленно вскинул брови, но медленно кивнул.

― Великолепно. Осталось найти белую мандрагору, и мы снова наведаемся в Холмы на бокал вина, ― мрачно пообещала я.

― Никогда не готовил этот яд, но возможно, у меня где-то завалялся рецепт, ― в глазах алхимика зажегся опасный огонек. ― Если обещаешь, что мы заглянем на бокал вина и к первосвященнику, то я поищу

«Этот эльф нравится мне все больше и больше», ― промурлыкала Тьма.

Шен едва заметно вздрогнул, и мне пришлось чуть податься вперед и шепнуть магу на ухо:

― Если мы победим, то отправим вино в подарок во все храмы Империи

Злая улыбка, больше похожая на оскал тронула губы эльфа:

― Тогда надо начинать готовиться уже сейчас.

Под недовольным взглядом Шена Риарель взял мою руку, поднес к лицу, на мгновение припал к ней губами, затем резко поднялся и скрылся в своей комнате. Шен довольно тявкнул и лег у порога, всем своим видом показывая, что обратно эльфа не пустит. Весьма довольная этим обстоятельством, я скинула на кресло порванную блузку, разодранные на колене штаны и завалилась спать. Завтра меня ждет состязание за право войти в совет, надо выспаться.

Глава 16

Казалось, я только сомкнула глаза, как в дверь постучали, Шен спрыгнул с кровати и недовольно зарычал на вошедшего гоблина. Лакей смерил пса высокомерным взглядом и положил на кресло аккуратно сложенную одежду.

― Испытание начнется через час, ― проскрипел гоблин, ― поторопитесь, если не хотите опоздать.

Он развернулся и вышел, в коридоре раздался грохот, черное щупальце втянулось в клетку.

«Пусть подумает над своими манерами, пока лекарь будет вправлять ему нос», ― проворчала Тьма. «А что он там принес?»

На кресле лежали темно-синие штаны и рубашка.

― Как предусмотрительно, ― я просунула руку в обшитый кожей разрез на спине рубашки. ― Только мои крылья все равно порвут ее в клочья.

***

Красная полоска едва заметно разгоралась на востоке, с реки тянуло холодом и сыростью, но, несмотря на это, у ворот белого замка собралась целая толпа. Зеваки улюлюкали, смеялись, над костром истекала соком целая коровья туша. То тут, то там шныряли лоточники с всевозможной снедью.

― Посторонись! ― зычно крикнул краснолицый огр, с трудом втаскивая в гору громадный бочонок, к которому тут же выстроилась очередь страдающих от жажды темных. Эль пенился в кружках, поднимая градус всеобщего веселья.

Риарель хмурился и украдкой сцеживал зевоту в кулак, Шен с интересом принюхивался, пожирая взглядом коровью тушу на вертеле. Какой-то шустрый вампиреныш с дырой на месте верхнего клыка попытался стянуть у эльфа с пояса пузырек с зельем. Риарель цапнул его за ухо и, отвесив хорошего шлепка, отпустил.

Как только солнце показалось из-за горизонта, над холмом поплыл звук охотничьего рога. На долгие несколько мгновений тишина окутала холм. А потом толпа взорвалась приветственными криками, из портала на холм шагнул император. За его спиной разом открылись еще одиннадцать порталов, в воздух взметнулись знамена кланов, темные разразились новой волной криков, встречая членов совета.

Император последовал к невысокому помосту, на котором четверо гоблинов втащили черный каменный трон, лакей бережно опустил на сиденье розовую подушечку и отошел в сторону. Его величество устроился на подушечке поудобнее и махнул рукой. Несколько гоблинов шагнули вперед, неся в руках небольшие открытые сундуки, каждый был доверху наполнен камнями-накопителями. Темные потянули руки, выхватывая артефакты прямо из сундуков, стоило забрать один, как на его месте тут же появлялся новый.

― Ничего себе старые запасы, ― проворчала я, наблюдая за приближающимся гоблином. ― И где только сидхе их столько нашел.

― В хранилище Цитадели, ― с охотой пояснил Лиор, возникнув рядом. Он ловко оттеснил от меня эльфа, который, кажется, этого и не заметил, поедая глазами поднявшуюся на помост фигуру. Первосвященник что-то нашептывал императору, склонившись к самому монаршему уху.

― Мы, кажется, вчера уже все обсудили, ― процедила сквозь зубы я.

― Просто хочу пожелать тебе удачи, ― сидхе улыбнулся, подался чуть вперед и шепнул мне на ухо: ― Надеюсь вечером отпраздновать твою победу на руинах Цитадели.

― Конечно, ― я вернула улыбку. Лиор удивлено вскинул бровь, хотел что-то сказать, но тут на его плечо опустился ворон, и сидхе, не прощаясь, скрылся в толпе.

Соискатели выстроились в линию напротив монолитной стены, опоясывающей цитадель. Первосвященник воздел руки и торжественно произнес:

― Да благословят вас боги, да поможет вам Мать Тьма.

Мои соперники ринулись на штурм, зеваки поддержали их радостным улюлюканьем.

«Не пойдешь за ними?» ― поинтересовалась Тьма.

― Посмотрю, как встретит их Цитадель, ― проворчала я, провожая взглядом Риареля, продвигающегося к помосту.

Тем временем первые претенденты достигли стены, горгульи расправили крылья и поднялись в воздух, оборотни лезли вверх, кроша камень стальными крючьями, дроу раскручивал цепь с закрепленной на конце «кошкой», гоблины старательно рыли подкоп, помогая друг другу. Цитадель выжидала, я кожей ощущала, как нарастает напряжение, словно кто-то медленно взводит тетиву арбалета, еще мгновение и стрела полетит в цель.

Толпа замерла в предвкушении, темные пожирали глазами белый замок и, кажется, даже перестали дышать. Холм ощутимо вздрогнул, и часть стены рухнула, погребая под собой оборотней, шустрый дроу отскочил, и тут же ринулся в образовавшуюся брешь, за ним потянулись остальные соискатели. Дыра в стене подернулась туманом, каменные блоки один за одним возвращались на место, и минуты не прошло, как от обвала не осталось и следа, только на траве застыли несколько изломанных тел.

«Может, не пойдем?» ― предложила Тьма, рассматривая обломок отмычки, застрявший в замке.

― Пожалуй, вот теперь и стоит пойти. Такой союзник мне будет весьма полезен, ― промурлыкала я и шагнула к замку.

«Дух Хранитель может быть опасен», ― заметила Тьма, всеми щупальцами вцепившись в отмычку.

― На это я и рассчитываю.

Я расправила крылья, легко оттолкнулась от земли и поднялась к облакам. Хранитель выжидал, наблюдая за мной и методично уничтожая тех, кто успел проникнуть внутрь. Горгулья на миг замешкалась у одной из башен замка и тут же оказалась нанизана на шпиль, словно жаркое на вертел. В гонке явно лидировал осторожный дроу, он легко перепрыгнул разверзшуюся под ногами яму, пропустил над головой каменную стрелу и шмыгнул в приоткрытую дверь замка. И тут же с ужасным грохотом рухнула крыша основного здания, некоторое время ничего нельзя было разглядеть из-за поднявшейся в воздух белой пыли, но, как только она осела, стало видно, что плиты двора вздрагивают и то и дело проваливаются куда-то вниз, похоже, шустрый дроу успел скрыться в подвале и сейчас продолжал двигаться к своей цели.

Дух восстанавливал замок, он медленно и осторожно растил стены и арки переходов, нанизывал на лестницы этажи. Пользуясь тем, что хранитель занят, в подвал просочились еще с десяток претендентов в совет, внутренний двор заходил ходуном, и только что отстроенная стена замка рухнула. Дух тут же попытался ее поднять, но каменные блоки раз за разом падали, не желая оставаться на отведенных местах. Над замком пронесся полный обреченной ярости вой.

― У него почти не осталось сил, ― мой шепот был услышан, я едва успела увернуться от свистнувшего у виска белого камня. ― Сил, может, и нет, но на меня еще хватит, да?

Очередной булыжник рассыпался каменной крошкой, встретившись с крылом. Заложив крутой вираж над замком, я примерно прикинула, где находится зал с силовым кристаллом, и камнем упала вниз, проходя сквозь плиты двора, как нож сквозь масло. Будь у хранителя чуть больше энергии, меня бы расплющило еще на подходе, а так я оказалась в центральном зале одновременно с дроу. Ушлый темный тут же вскинул арбалет, Тьма, довольно хмыкнув, перехватила болт в полете, я перекатилась и достала горло дроу кончиком крыла. Он захрипел и осел на пол, пытаясь зажать страшную рану руками.

Кристалл у дальней стены окутала сеть черных молний, и в меня полетел сгусток тьмы, он нес смерть, концентрированную всепоглощающую силу разрушения. Хранитель тратил последние крохи энергии, собираясь погибнуть, но не дать мне добраться до зала с пентаграммой.

Тьма рванула печать, она опоздала лишь на мгновение, смерть уже коснулась меня, вонзилась ледяными иглами в правое плечо, разлилась холодом по венам, сковывая движения, обращая в камень тело и рассекая на осколки душу. Мертвый океан уже принял меня в свои объятья, вода почти сомкнулась над головой, ни Тьма, ни Свет не были властны здесь ― в царстве тишины и сумрака. Я закрыла глаза, впервые за долгие годы призывая в мир силу, способную сковать льдом Океан Мертвых. Она вспыхнула голубым светом и засияла, подобно маленькому солнцу. Черная вода схлынула, оставляя меня лежать на ледяном камне рядом с кристаллом силы.

― Иии-ха! ― через меня перепрыгнул мелкий зеленый гоблин. Он вытащил из-за пазухи накопитель и прижал его к кристаллу, сила медленно потекла в накопитель, гоблин терпеливо ждал, одна рука удерживает камень, а лежит на рукояти метательного ножа.

Накопитель зарядился, довольный гоблин направился на выход, но стоило ему сделать шаг от кристалла, как пол под ногами исчез, и мы полетели вниз. Я успела расправить крылья и зависла над полом, тело гоблина распростерлось на линиях пентаграммы. Плоть таяла на глазах, через пару минут на полу белел скелет с зажатым в руке накопителем. Раздался хруст, кости начали ломаться, словно под ударами невидимого молота, белая костяная пыль поднялась к потолку, Дух Хранитель пополнил кладовые строительного материала.

― Трепещ-щ-щ-и, смертная, ― шепот слышался сразу со всех сторон. ― Я пожру твою плоть, а кос-с-сти будут вечно белеть под солнцем на вершинах моих башен.

Пентаграмма засветилась, и в центре возник высохший, словно мумия, старик, закутанный в грязную белую хламиду, его голову украшал костяной венец с обломанными зубцами, пронзительно-синие глаза смотрели внимательно, где-то на их дне притаился страх.

Я опустилась на пол, пентаграмма вспыхнула, сапоги истлели спустя пару шагов, босые ноги ступали по каменным плитам, а предательская магия пентаграммы уже подбиралась к кожаным штанам.

― Мож-ж-жет, разойдемся миром? ― прожужжал старик, с интересом наблюдая, как штаны превращаются в бриджи, оголяя икры.

Я только улыбнулась, остановившись у самого края внутреннего круга пентаграммы, на расстоянии вытянутой руки от Духа Хранителя.

― Чего тебе надо? ― не выдержал старик, пентаграмма полыхнула, доедая мою одежду, пришлось завернуться в крылья.

― Насколько велика твоя пентаграмма? ― мой голос разнесся по подземелью, высекая эхо из стен. Тьма деловито выползала из распахнутой клетки, собираясь по углам зала, ощупывая линии древнего рисунка, нежно касаясь энергетических узлов, обещая силу.

Дух усмехнулся:

― Меня так просто не купить. Думаешь, ты первая, кто приходит сюда из Бездны? Повелители Света и Мрака сменяют друг друга, а мой замок стоит, и даже этому шустрому фейри не удастся меня разрушить.

― Тогда чего ты хочешь?

― Покоя, ― выдохнул Хранитель. ― Мои коридоры давно превратились в поле боя, но я не убийца ― я Хранитель, у которого ничего не осталось, кроме памяти.

― Я могу дать тебе свободу.

Дух расхохотался сухим каркающим смехом:

― Зачем свобода тому, кто не знает, что с ней делать? Я Хранитель, я хранил этот замок и его обитателей многие столетия, и я не хочу провести остаток вечности в мертвых стенах, ― дед хитро прищурился, ― возродишь замок, и считай, что моя пентаграмма в твоем распоряжении, носительница силы Разрушения. Мне много не надо, достаточно того, что здесь снова появятся живые, которые будут считать это место своим домом.

Тьма обвилась вокруг моих ног, протянула щупальце и коснулась границы внутреннего круга:

«Что ж ты с сидхе договориться не попробовал?» ― промурлыкала клякса.

― Я пробовал, но фейри слишком любят свои Холмы, он не согласился остаться здесь, ― пожал плечами дух.

Тьма озадаченно молчала, хранитель ждал моего ответа с мягкой улыбкой. Для того чтобы остаться в этом мире, мне придется выиграть войну не только со светлыми, но и с Лиором. Все договоры с духами такой силы скрепляются кровью, условия придется выполнять, путь к отступлению в другие миры будет отрезан, как минимум, до конца войны.

― Как далеко простирается твоя пентаграмма? Прежде, чем решиться на сделку, я должна знать, что получу.

Дух охотно махнул рукой, пентаграмма засветилась, сейчас я чувствовала каждую линию и каждую строчку рун, они тянулись далеко за пределы замка, целиком охватывая город и укрепления на противоположном берегу реки. Подписав контакт, я получу полный контроль над столицей Империи.

― Договорились, ― моя рука прошла сквозь барьер, Хранитель тут же впился в запястье зубами. ― Отныне и впредь этот замок ― мой дом. Дух Хранитель ― кровь, плоть и кости его.

― Да будет воля моя и жизнь платой за предательство, и свобода моя и сила верности порукой, ― торжественно произнес дух.

Замок вздрогнул, я отобрала руку у чуть пьяного от крови Хранителя. Тьма неторопливо ковыряла защитное плетение на кристалле силы, который теперь не давал накачать замок силой напрямую.

― Ну-ка, хозяйка, ― довольно улыбнулся дед, ― давай-ка мы тебя приоденем. Крылья раскинь, не стесняйся, чего я там не видел.

Тьма расхохоталась и отсалютовала духу береткой. Моя пятка наступила аккурат на энергетическую линию, энергия побежала по открытому каналу в Бездну, и хранитель чуть поумерил свой пыл:

― Я ж как лучше хочу, негоже перед толпой, в чем мать родила, щеголять.

Я неохотно развела крылья, дух довольно цокнул языком, костяная пыль повисла в воздухе и начала оседать на мое тело невесомой белой тканью. Тьма наконец-то справилась с кристаллом и начала накачивать пентаграмму силой.

***

В полдень, когда эль уже закончился, а ни один из смельчаков, ступивших в Цитадель, не вернулся, а император под мрачными взглядами подданных готовился объявить о том, что испытание продолжится завтра, по крепостной стене побежала трещина. С тихим шелестом на траву сыпалась костяная крошка, а на стене проступали очертания ворот. Темные, словно завороженные, смотрели на то, как медленно открываются створки дверей, и из Цитадели выходит высокая брюнетка в длинно снежно-белом платье с заряженным накопителем в руках.

Толпа притихла, ожидая реакции императора, и только дождавшись высочайшего кивка, разразилась радостными криками и расступилась, образовав живой коридор к трону. На губах императора играла легкая, соответствующая случаю улыбка, но глаза смотрели настороженно, монарший коготь выбивал раздраженную дробь на подлокотнике, за спинкой трона хмурил брови неполный состав совета.

― Очень давно уже не вливалась в совет новая кровь, ― задумчиво заговорил император, ― Близится полдень, первосвященник ждет.

«Тебе здесь рады», ― влезла с комментарием Тьма, зацепилась щупальцами за верх клетки и принялась раскачиваться. «Я знаю рецепт великолепного яда для этого потрясающего мужчины».

Тоир Иш махнул рукой, и тут же передо мной возник коленопреклоненный гоблин с небольшим деревянным ларцом в руках, лакей опустился на одно колено и открыл крышку. Внутри на подушке из розового бархата лежал миниатюрный кинжал. Солнечный луч каким-то чудом преодолел завесу серых туч, лезвие тускло блестело, и топаз в рукояти засиял ровным голубым светом.

«Красота», ― умилилась Тьма, протягивая загребущее щупальца к ларцу, камень ощетинился сетью молний, сияние чуть ослабло. Любопытное дитя бездны разъяренно зашипело, и, баюкая обожженную конечность, поделилось: «Я у дворфов видела тигль для плавки артефактов. Может, одолжим?»

Я протянула руку и взяла кинжал, рукоять тут же слегка нагрелась, но молнией кусаться не спешила. Лакей поднялся с колен, предложил следовать за ним и бодренько засеменил к подножию холма. В толпе мелькнула светловолосая макушка Риареля, эльф нашел общий язык со своими прозревшими сородичами и сейчас споро подливал им эль в кружки, успевая строить глазки горгоне из совета.

«Проныра. Пошли, прозревшие сами виноваты, что с ним связались», ― захихикала Тьма.

Гоблин остановился, поджидая меня, пришлось догонять. У подножия холма высекала искры из мостовой и рвала упряжь четверка злобных коняг, готовых затоптать насмерть любого сумасшедшего, рискнувшего к ним приблизиться. На месте кучера сидел дворф, он курил трубку, с затаенной гордостью любуясь каждым выпущенным колечком.

Гоблин остановился в нескольких шагах от кареты и многозначительно кашлянул. Кони в ответ оглушительно заржали и попытались встать на дыбы.

― Ну-ну, не балуй, ― добродушно пожурил дворф, не отрывая взгляда от очередного дымного кольца.

Гоблин сделал робкий шаг вперед и повторил попытку привлечь внимание кучера:

― Мастер Эйшт…, ― едва уловимый шепот не смог вряд ли смог бы различить даже эльф, но кони услышали. Копыта ударили о камень, лошади попытались рвануть вперед, но мозолистая рука тут же натянула поводья.

― А ну цыц, ― прикрикнул дворф, и зверюги замерли, как вкопанные.

― Мастер Эйшт,― зажмурившись от страха, проверещал гоблин, но подгорник и так уже смотрел на нас, не выпуская поводьев из рук.

― Госпожа Рин, ― усмехнулся дворф, ― наслышан, наслышан. ― Он выпустил струю дыма, ― раз Его Величество просит, то отвезу вас, так и быть.

Лакей схватился за голову, с ужасом глядя то на меня, то на дворфа. Я не двигалась с места, внимательно разглядывая коней и кучера. Кони замерли, словно неживые, по их шкуре то и дело пробегала мелкая дрожь. Ирцхаор чуть нагрелся, то ли предупреждая, то ли подталкивая вперед, гоблин еще что-то говорил, но мне было уже все равно. Рука коснулась черной блестящей шкуры.

«Заклятые кони», ― предположила Тьма, прислушиваясь к тому, как под шкурой бьется запертая сила. «Может, на полет заговорили, вот от переизбытка энергии на земле и бесятся».

― Нет, здесь что-то другое, ― мысленно парировала я, ― что-то более древнее и сильное. Никогда ничего подобного не видела.

― Кони мои непростые, по небу, как по земле пойдут, ― вывел меня из задумчивости голос дворфа.

Я кивнула и направилась к карете, взмокший лакей открыл мне дверь и помог устроиться. Кони рванули вверх, разрывая облака и поднимаясь к самому солнцу, и тут же стремительно спикировали вниз. Копыта ударили о мостовую, мастер Эйшт открыл дверцу кареты и подал мне руку, помогая выйти. Пальцы коснулись его руки, глаза дворфа на мгновение стали абсолютно черными, он втянул носом воздух и облизнул губы.

«Сссссладкая», ― долетел до меня едва слышный шепот.

Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Мастер Эйшт вежливо улыбался мне, ожидая, когда я отпущу из захвата его руку.

― Удачи, госпожа Рин, ― дворф вернулся на место кучера и пришпорил коней.

«Чего застыла?» ― поинтересовалась Тьма.

― Ты не заметила?

«Заметила, что тебя вон там уже ждут ― не дождутся, а ты дворфу глазки строишь», ― фыркнула клякса.

Меня действительно ждали. Древнее приземистое строение с узкими окнами-бойницами было исписано рунами сверху донизу. На пороге с оплывшими свечами в руках стояли четверо послушников. Как только я перешагнула порог храма, жрецы одновременно задули свечи снаружи, и тут же тысячи свечей вспыхнули внутри. Я стояла на вершине огромной лестницы, широкие ступени спускались вниз, образуя амфитеатр. Свечи продолжали загораться, пока не осветили алтарь и первосвященника, они ожидали меня в центре амфитеатра.

Алтарь ничем не отличался от тех, что я видела на Холме и на границе ― все тот же камень, покрытый рунами. Первосвященник держал в руках чашу, послушники и жрецы занимали места в амфитеатре. Мой бодрый спуск по лестнице прервал зычный голос первосвященника:

― Готова ли ты отдать себя служению Империи, сестра моя?

Тьма захихикала и устроилась поудобнее, готовясь к занятному зрелищу.

― Готова, ― голос прозвучал неожиданно громко, но решительно. Часть свечей погасла, скрыв от меня адептов на верхних уровнях.

― Отдаешь ли ты свою душу матери нашей Тьме?

― Отдаю.

Следующий круг свечей гаснет, мрак наступает на зал.

― Принимаешь ли ты покровительство Изначальных богов ― истинных хозяев мира?

― Принимаю.

Теперь горело всего несколько свечей на нижней ступени амфитеатра, первосвященник поставил на алтарь стеклянную чашу, украшенную затейливым золотым узором.

― Пусть кровь твоя послужит порукой твоим словам.

Я сжала в руке кинжал и, ни на секунду не задумываясь, полоснула по запястью. Кровь полилась в чашу. Первосвященник молча наблюдал за тем как на стекле проступают черные линии, как тускнеет и опадает золото, как чаша наполняется до краев и опрокидывается на алтарь.

Мир подернулся дымкой, уши заложило, кажется, наверху открылась дверь, и в зал влетела какая-то птица. Совсем рядом раздалось хлопанье крыльев, а потом теплые руки обняли меня за плечи, не давая упасть. Мир вновь обрел четкость.

― Ее клятвы приняты, ― голос Лиора прогнал остатки наваждения.

Меня все еще шатало от слабости, во рту пересохло, и без поддержки сидхе я вряд ли смогла бы стоять сама, но руки не спешили меня отпускать. Фейри помог подняться на первую ступеньку лестницы, а потом подхватил меня на руки и стремительно понес вверх.

― В следующий раз, прежде чем принимать сомнительные подарки императора, попроси Шена на них посмотреть, ― выговаривал мне Лиор, ныряя в портал.

― Надеюсь, следующего раза не будет, ― прошептала я.

Сидхе налил мне стакан воды и помог выпить.

― Я сейчас, ― он поставил стакан на стол и скрылся в портале.

Спустя пару минут Лиор втолкнул в комнату чуть захмелевшего и очень злого Риареля. Эльф уже тянулся к одному из флаконов на поясе, но тут заметил меня.

― Что случилось? ― маг тут же очутился рядом, он коснулся моей руки и прикрыл глаза, короткий укол светлой магии, и эльф вскочил и бросился в свою комнату, чтобы тут же вернуться с черным сундучком в руках. А спустя еще пару минут он уже поднес к моим губам склянку с каким-то зельем.

― Так, давай осторожно, маленькими глотками, ― приговаривал светлый, поддерживая мою голову, ― знаю, невкусно, но надо.

Я морщилась, но продолжала пить горькую жидкость глоток за глотком. Лиор дождался, пока склянка опустела, и снова скрылся в портале.

«Ты жива?» ― раздался робкий голос из клетки, Тьма пыталась собраться в привычный шар в центре клетки, но раз за разом растекалась лужей по дну. «Они из нас энергии выпили столько, что хватило бы небольшое кладбище поднять».

― Что произошло? ― эльф скрестил на груди руки, не отрывая от меня внимательного взгляда.

― Император не в восторге от своего нового советника, ― я попробовала сесть, эльф осторожно придержал меня, ― и советник тоже не в восторге от своего императора.

Комната перестала кружиться, Риарель нахмурил брови, извлек из сундучка новый пузырек и протянул мне. От зелья перехватило дыхание:

― Что это за дрянь?

― Крововостанавливающее, сейчас голова перестанет кружиться, ― эльф коснулся моей руки и осторожно погладил тонкую ниточку шрама на запястье. ― Ты можешь на равных сражаться с духами гор, можешь разорвать в клочья стаю оборотней и заставить самого сильного правителя мира идти тебе на уступки, но во имя Бездны, как при этом можно быть настолько беззащитной. Уже второй раз за два дня твоя жизнь висела на волоске, не смей больше так рисковать..

В комнате вспыхнул портал, из которого, чуть прихрамывая, вышел Шен, а за ним мрачный Лиор. Сидхе скользнул взглядом по эльфу, все еще поглаживающему мое запястье, и нахмурился еще сильней.

― Никогда не видел столь беззащитного Темного Лорда. Ты сама и шагу ступить не можешь, ― выплюнул Лиор.

― И если тебе нужна была помощь, то стоило только попросить, ― неожиданно поддержал сидхе Риарель.

«Ты знаешь, а в чем-то они правы», ― робко звякая отмычками, промямлила Тьма.

В комнате повисла тишина, я сделала глубокий вдох и прикрыла глаза, слабость уже отступила, не мешая думать. В одно они были действительно правы, мне нужна помощь, но доверить свою спину самоуверенному фейри и отчаявшемуся эльфу ― это выше моих сил. Откуда такое желание помочь? И чем мне придется заплатить за их помощь?

Тьма билась головой о прутья клетки:

«Ладно я ― дитя Бездны, у меня даже глаз нет, но ты-то вроде не слепая. Они же чуть не рычат друг на друга от ревности. А если не можешь решить, то поцелуй вон синенького и беленький его отравит».

― Лучше наоборот, ― не задумываясь, выдала я. Тьма от удивления перестала бодать клетку и растеклась лужей по полу.

«Обалдеть», ― булькнула клетка.

Зубы до крови прокусили губу, Риарель закатил глаза и протянул мне платок, Лиор лишь тяжело вздохнул, не забыв злобно зыркнуть на эльфа.

― Хранитель, ― негромко произнесла я.

На полу проступили линии пентаграммы, и раздалось пьяное хихиканье. Заметно набравший в весе дед щурил осоловелые глазки и икал. Сидхе провел пятерней по волосам, снова горестно вздохнул и царапнул ногтем пентаграмму. Дух погрозил Лиору пальцем и исчез.

― Перекормила, ― констатировал фейри, ― накопитель нужно держать полупустым все время, иначе он дуреет и начинает чудить.

В комнате повисло напряженное молчание, и было неприятно являться его причиной.

«Упрямая ослица», ― не выдержала Тьма.

― Возьми, ― не выдержал Лиор, снимая с шеи какой-то артефакт. ― Уже всем очевидно, что у тебя почти полностью отсутствует врожденная защита от магии. Боюсь, что это очевидно не только мне, но и императору с первосвященником. Так что будь добра, носи не снимая.

Я протянула руку и взяла амулет, но не удержалась от вопроса:

― С чего вдруг такая забота?

― Сегодня прибыл гонец, армия Лирель движется к границам, завтра на совете объявят о мобилизации войск, а также о смене главнокомандующего. И я не уверен, несмотря на традиции, что он назначит тебя, ― Лиор сбросил брезгливый взгляд на потрепанную обивку кресла, но все же сел. Бросил на меня какой-то странный взгляд, в очередной раз тяжело вздохнул и щелкнул пальцами. На столе тут же материализовался поднос с обедом, пыльная бутылка вина и три бокала. Сидхе зубами выдернул пробку, и разлил вино. Еда манила к себе, аппетитный запах щекотал ноздри, пришлось выбираться из кровати и подсаживаться к столу, Риарель подтянулся за мной и даже взял бокал. Шен, воспользовавшись тем, что кровать свободна, растянулся вдоль одеяла и довольно захрапел.

Эльф сложил пальцы в сложную фигуру, отдаленно напоминающую кукиш, и на комнату опустилась сфера тишины. Лиор с холодным вниманием наблюдал за тем, как я поглощаю жаркое и молчал, и только когда я сыто откинулась на спинку стула и отпила глоток вина, он заговорил:

― Основные силы Темной Империи вовлечены в военную операцию на островах Восточного моря. И ослабить гарнизоны на островах мы не имеем возможности, хотя Ноир Иш, скорее всего, будет на этом настаивать.

― Острова так важны? ― маг принюхался к бокалу, но все же сделал глоток.

Лиор смерил эльфа уничижительным взглядом, но все же снизошел до ответа:

― Если мы не хотим все истечь кровью на алтарях, отдавая силу, то гарнизон на островах должен остаться в неприкосновенности.

― А эльфов, значит, на алтарях резать можно? ― вкрадчиво уточнил маг.

― Полсотни эльфов, или полсотни оборотней, пара сотен белок ― мне все равно, никто не виноват, что эльфы настолько глупы, что сами лезут под нож, ― тонко улыбнулся фейри, с удовольствием наблюдая, как маг бледнеет от ярости.

«Яду! Яду! Яду!», ― скандировала Тьма, подпрыгивая, будто мяч, между полом и потолком клетки.

― Сидхе не далеко от них ушли, если нарываются на молнию промеж глаз, ― заметила я, хотя была полностью согласна с Лиором.

На лице фейри не дрогнул ни один мускул, он отсалютовал мне бокалам и продолжил:

― Войска на островах должны там и остаться. Совет не посмеет спорить с императором, а император раньше не смел спорить со мной, но после сегодняшнего посвящения в храме все может быть.

― Ты предлагаешь мне обойтись горсткой солдат? Да их сомнут в первые минуты сражения.

Риарель невесело усмехнулся:

― Ты преувеличиваешь способности моих сородичей.

― Я преуменьшаю способности нескольких десятков неинициированных дайноров. Лирель, как открытое окно в бездну, сила льется рекой и затопляет все вокруг. Все ее ближайшее окружение накачано энергией под завязку, их нужно будет как-то отвлечь, ― с каждым моим словом эльф мрачнел все больше. ― Как только я убью Лирель, справиться с ее неинициированными дайнорами будет намного проще.

― Они обязательно должны умереть? ― сквозь зубы глухо спросил Риарель и посмотрел на меня. Он знал ответ, знал, но хотел услышать эти слова от меня.

― После смерти хозяина дайноры сами стремятся к своей смерти, они ищут ее, и всегда находят. Они успеют убить многих и многих, прежде чем погибнут сами, думаю, что чем раньше я встану на их пути, тем лучше.

Взгляд эльфа потух, он ссутулился и опустил взгляд. Бокал в моих руках дрогнул, смотреть на того, чьих друзей и родных мне предстояло убить, было невыносимо.

«Раньше тебя такие мелочи не волновали», ― проворчала Тьма.

Я не хочу, чтобы он ненавидел меня, не хочу день за днем ждать удара в спину, готовясь ударить в ответ.

«Он не сможет простить», ― прошелестела Тьма. «И умрет, так или иначе».

В горле пересохло, я потянулась за бокалом и на мгновение замерла, встретившись взглядом с понимающими сиреневыми глазами, но уже через мгновение передо мной сидел равнодушный и высокомерный фейри, с холодным и отстраненным взглядом.

Чтобы взять себя в руки мне потребовалось несколько глотков вина и холодный мокрый нос, который ткнулся в ладонь. Шен сидел рядом с креслом и подметал хвостом пол, требуя внимания.

― В любом случае, нужна сильная армия, чтобы удержать дайноров, ― сказала я, рассеянно почесывая пса за ухом. ― И у меня такая есть. ― Эльф встрепенулся, а брови сидхе поползли вверх. ― Ты сможешь провести через Холмы Фей хидр дворфов и моих младших темных?

Лиор ухмыльнулся:

― Смогу, если они пообещают ничего не трогать и захватят с собой моего зубастого друга Бареса.

Улыбка тронула мои губы:

― Хорошо, но сначала нужно до них докричаться через завесу Света — это будет непросто.

― А как вы заставите императора оставить армию на островах? ― неожиданно подол голос эльф.

― Есть способ, правда к правлению после него монарх будет непригоден, ― сидхе улыбнулся во весь рот. ― Можешь одолжить мне Духа Хранителя на несколько дней? ― я кивнула. ― Благодарю. Не удивлюсь, если после этого совета по дворцу пойдут слухи о помешательстве правителя, у духа Цитадели весьма своеобразное чувство юмора.

Риарель залпом допил вино:

― Если вы все решили, то я пойду спать. День был слишком тяжелым.

Эльф с шумом отодвинул от стола кресло и, не прощаясь, скрылся в смежной комнате.

«Не нравится мне это», ― прошелестела Тьма, ― «вы бы с ним поосторожней, а то эльф-то очень перспективный, может и отравить под горячую руку».

Лиор проводил мага равнодушным взглядом и повернулся ко мне:

― Печать Рока все еще на месте.

― Да, ― рассеянно ответила я, размышляя о том, стоит ли пойти вслед за эльфом, или лучше остаться здесь.

― Тогда предлагаю начать, не откладывая, ритуал займет много времени.

― Да, ― глубокий вдох и недовольное шипение Тьмы настроили меня на рабочий лад.

Лиор кивнул, щелкнул пальцами, и со стола исчезло все, кроме вина и бокалов, критически оглядел результат и добавил блюдо с пирожными. Сидхе налил себе еще вина и потянулся за пирожным.

― Угощайся, ― Лиор сделал приглашающий жест рукой и цапнул второе пирожное.

― Не люблю сладкое, ― сказала я, но кремовые корзиночки выглядели настолько аппетитно, что удержаться и не взять одну было невозможно.

Сжевав третье пирожное Лиор, принялся за работу, из неизвестности на свет были извлечены кисти и краски, сидхе принялся покрывать замысловатыми узорами стену. Время текло, завитки плюща сменили ровные ряды рун. Пирожные на блюде заканчивались, а солнце уже начало клониться к закату, когда Лиор, дорисовав последнюю руну на потолке, опустился в кресло.

― Раздевайся, ― скомандовал фейри.

«Не раздевайся», ― стукнула щупальцем по дну клетки Тьма.

― А в одежде никак?

― В принципе, можно, но интереснее без нее, ― оскалился сидхе, доставая из воздуха черный лакированный футляр размером в две мои ладони.

― Тогда предпочту остаться одетой.

― Хочешь бродить по своим кошмарам в белом платье? ― деловито уточнил фейри и открыл футляр. На черном бархате лежали небольшие серебряные ножницы. По спине побежали мурашки, но чем больше я приглядывалась к ножницам, тем меньше находила в них сходство с ножницами Айсы. Дышать стало легче.

― Так ты пойдешь в снежную пустыню в платье? ― еще раз повторил вопрос сидхе.

― Нет, отвернись, ― Лиор послушно отвернулся.

Тьма молча расстегнула крючки на спине, и белое платье, подхваченное черным щупальцем, опустилось на кресло. Я скользнула под одеяло, сидхе тут же повернулся, подхватил со стола тонкую кисточку и палитру, засунул руку под одеяло, вытащи оттуда мою ногу. Кисточка порхала по ступням, выписывая аккуратные руны с чудовищной скоростью. Покончив со ступнями, он перешел к икрам, шаг за шагом приподнимая одеяло. Я и глазом не успела моргнуть, как была покрыта письмена ми с ног до головы и перевернута на живот. Краснеть и злиться, уткнувшись носом в подушку, было не в пример удобнее, чем глядя в глаза живописцу. Лиор продолжал рисовать с каменно-спокойным лицом, только в глазах его прыгали веселые искорки.

― А теперь спать, ― скомандовал фейри, накрыл меня одеялом.

Лиор улегся рядом, поверх оделяла, притянул меня к себе и тихо запел. Слов было не разобрать, но в них слышался вой вьюги, шорох поземки и хруст наста под ногами своры гончих.

Глава 17

Ветер сбивал с ног, ледяной воздухветер обжигал легкие, сквозь белую пелену снега едва ли можно было разглядеть пальцы вытянутой руки. Я из последних сил продиралась сквозь метель, чувствуя, как холод пробирается сквозь одежду, без надежды скрыться. Меня вело отчаянье, сердце билось где-то в горле, казалось, что каждый шаг будет последним, но я упорно брела вперед.

Обида злость и ярость остались где-то далеко, пелена снега отрезала меня от прошлого, вьюга скрыла будущее. Если выживу, то это только благодаря чуду. Никогда не верила в чудеса. Лордов любят называть любимцами судьбы, не подозревая, что каждая удача выгрызается у судьбы потом и кровью, мы идем к цели, просчитывая каждый шаг наперед, и никогда не останавливаемся на достигнутом.

Мой расчет не оправдался, цель потерялась где-то в этой вьюге, осталось только переставлять ноги, добавляя охотникам работы. Уже который день я держалась на одном упрямстве и гордости, Лорды не сдаются, они сражаются до конца, погибая в бою. Так нас учили, но, кажется, этот урок я усвоила плохо.

Хотелось все закончить здесь и сейчас, рука сама тянулась к печатям, соблазн выпустить зверя из клетки был велик. Перестать существовать, рассыпаться искрами по необъятной пустоте Бездны, слиться с Тьмой, или стать частью Света, а может быть чего-то несоизмеримо большего. Никто не знает, что ждет нас за гранью.

Печать дрогнула, я с трудом взяла себя в руки, едва удерживая щит. Внутренние щиты всегда сложней держать, чем внешние, но со временем привыкаешь. Абсолютная защита внутри и полная уязвимость снаружи.

С Тьмой всегда было проще, чем с притаившимся за печатями монстром. Осознавшая себя Тьма хоть и рвалась на свободу, но всегда имела вектор, точку приложения. Она стремилась менять мир под себя, считая его своей законной игрушкой, которую у нее несправедливо отобрали.

Тьма была хозяйкой силы, я была хозяйкой Тьмы. Разрушение рвалось на свободу, словно бешеный зверь, даже сквозь печати я чувствовала его голод, щемящую пустоту, которую невозможно заполнить. Ему было тесно в Бездне, щиты трещали по швам.

Нога провалилась под наст, печать уже дала трещину и готова была разлетелся на осколки в любую секунду. Мой хриплый смех заглушил лай охотничьей своры. Кто успеет первым: псы императора, или рвущаяся наружу стихия? Я обессилено опустилась на снег, больше не могу, капкан захлопнулся. Уже блестят в руках Айсы серебряные ножницы, так или иначе, нить моей судьбы оборвется здесь. Так пусть Судьба решает, холодная сталь меча или магия, что сжигает меня изнутри, мне все равно.

Ветер стих, хлопья снега оседали на шерсти псов. Лорд Рош снял шлем и обнажил меч, я замерла на снегу, не в силах оторвать взгляд от равнодушных зеленых глаз. Сила внутри полыхала все сильнее, тусклая сталь в руках Лорда обещала погасить пожар.

Время остановилось, хлопья снега застыли в воздухе, занесенный меч замер в верхней точке замаха. За спиной послышались тихие шаги. Я обернулась, передо мной стоял Лир. Он грустно улыбнулся, как не была похожа эта улыбка, на безумный оскал одержимого. Именно так Лир улыбался за мгновение до того, как палач опустил топор.

На глаза навернулись слезы, если мне суждено умереть, то по ту сторону вьюги мы встретимся с тобой. Я моргнула, смахивая слезы, Лир шагнул ко мне и вдруг рассыпался серебряной крошкой у моих ног, но из-за пелены снега вышел новый гость. Эльф в белой мантии, строгие льдисто-серые глаза пристально посмотрели на меня. Он замер в шаге от меня и протянул руку, рукав мантии чуть задрался, обнажая браслет на запястье, к которому были пристегнуты несколько крошечных пузырьков с зельями. Эльф коснулся моего плеча, и точно так же как Лир, рассыпался снежной пылью.

Время дрогнуло, и снова начало свое движение, лезвие меча медленно, но неотвратимо поползло вниз, а из-за снежной завесы ко мне шагнула новая фигура. Снежинки путались в его длинных синих волосах, сиреневые глаза пылали злостью, смешанной с отчаянной решимостью и надеждой. Гремучая смесь. Сидхе положил руки мне на плечи, я спиной чувствовала исходящий от гостя жар, но от его ладоней веяло холодом. Холод проник сквозь одежду туда, где из последних сил держался барьер печати, лишая меня магии, руки вцепились в плечи, не давая возможности уклониться от летящего лезвия.

Ощущение полной беспомощности принесло с собой панику, я дернулась, но меня держали крепко, жар в груди нарастал, лезвие приближалось, в голове, заглушая страх, билась одна мысль: «Хочу жить! Несмотря ни на что, хочу жить!» Сидхе с трудом удерживал руки на моих плечах, безумное желание жить придало мне сил, еще чуть-чуть, и я вырвусь, даже если нет, то унесу с собой и этого, невесть откуда взявшегося сидхе, и отца с его сворой. Холодная сталь коснулась моей шеи, хватка рук ослабла, и за мгновение до того, как моя голова покатилась по снегу, я расправила крылья.

***

Утро застало меня в объятиях Лиора, он упаковал меня в одеяло на манер гусеницы, прижал к себе и довольно сопел. На злобное шипение и тычки под ребра сидхе не реагировал.

― Спи, еще рано, ― сонно пробормотал фейри, после особенно чувствительного удара локтем, ― совет назначен на полдень, успеешь еще подготовится.

Он уткнулся носом мне в шею и приготовился снова уснуть. На кровать обрушилась здоровенная, виляющая белым хвостом туша. Шен спешил поздороваться, но тут же получил хозяйской пяткой в нос и ретировался к двери.

Я уже потянулась к клетке с Тьмой, когда дверь в смежную комнату открылась. В дверном проеме стоял Риарель:

― Рин, мне…, ― эльф споткнулся взглядом о руку сидхе поверх моего кокона, ― приснился странный сон, ― закончил маг.

Лиор недовольно зарычал, сел и сел на кровати:

― От плохих сновидений неплохо помогает Сонная Лоза, ― он вытянул вперед руку, и на раскрытой ладони тут же проклюнулся зеленый росток, ― вечный сон без сновидений, и без незваных гостей.

На скулах эльфа заходили желваки, Риарель сжал и разжал кулак, но взял себя в руки и растянул губы в улыбке:

― Благодарю, ― маг извлек из рукава мантии крошечный пузырек, ― у меня есть средство от бессонницы получше, оно борется с причиной, а не со следствием. Может быть, чашечку вайра с утра пораньше?

«Как думаешь, если ты откинешь одело, они подерутся или скооперируются?», ― задумчиво протянула Тьма, кончиком щупальца цепляя край одеяла. Осталось только поблагодарить сидхе, который укутал меня на совесть, этот кокон было проще разрезать, чем распутать.

Заметив мои трепыхания, Лиор помог мне сесть, старательно поддерживая одеяло, где-то на уровне груди. Риарель сжал кулак, пузырек с ядом жалобно хрустнул, на пол потекла замешанная на яде кровь. Эльф выругался и рванул в свою комнату, фейри довольно усмехнулся и вытащил из-под меня край одеяла, давая возможность освободиться.

― Тебе нравится его злить, ― заметила я, поднимаясь.

Лиор пожал плечами:

― Соперника, выведенного из равновесия, легче победить, ― и чуть тише добавил, ― а если повезет, то он и сам себя прикончит.

― Соперника?

― Да, ― он загадочно улыбнулся, ― теперь я совершенно в этом уверен.

Он взял меня за руку, поцеловал запястье, как это обычно делал Риарель, и растворился в воздухе.

В туже секунду в дверь постучали. В комнату, чеканя шаг, вошел лакей, а за ним три служанки. Первая несла в руках поднос с завтраком, вторая ― аккуратно сложенную военную форму, а третья недвусмысленно размахивала расческой.

― Его Величество ожидает вас на совете ровно через час, ― провозгласил гоблин, развернулся и вышел, оставив меня на растерзание горничным. Пока меня кормили, причесывали и одевали, Тьма нервным шариком скакала по клетке и ворчала:

«Не нравится мне этот сидхе», ― на разный манер повторяла она. «Идет к цели напролом, не считаясь ни с чем».

― Прямо как я, ― мой недовольный шепот заставил Тьму замереть.

«Такая прямолинейность даже для тебя слишком», ― недовольно булькнула клякса со дна клетки.

***

Совет должен был начаться с минуты на минуту. Советники с вежливыми улыбками разной степени холодности здоровались друг с другом. Мне досталась пара дежурных кивков и целый рой заинтересованных взглядов.

Стол в кабинете успели заменить, вместо погрызенного черного мрамора в центре комнаты опирался на львиные лапы кусок отполированного до блеска красного мрамора. Рядом с ним трон, укомплектованный неизменной розовой подушечкой, терял часть своего величия.

Не сдержавшись, я провела рукой по столешнице, кончики пальцев тут же закололо.

«Да там на обратной стороне пентаграмма», ― невесть чему обрадовалась Тьма, хищно шныряя щупальцами по линиям.

Церемониймейстер ударил посохом об пол, возвещая явление императора и начало совета. Лорды Империи выстроились вдоль стола, согласно расставленным табличкам, мое место располагалось на дальнем конце стола, рядом с немолодым оборотнем, одетым в синий мундир финансового ведомства.

Ноир Иш окинул присутствующих мрачным взглядом, нахмурил брови и неторопливо прошествовал к трону. За ним деловито семенил совершенно седой гоблин с кожаной папкой подмышкой. Двое невозмутимых охранников замерли позади трона, я в который раз удивилась, как можно так беспечно подставлять под удар свою спину. Охраннику хватит доли секунды, чтобы вогнать меч по самую рукоять.

Престарелый гоблин бросил вопросительный взгляд на императора и, дождавшись благосклонного кивка, проскрипел:

― Его Императорское Величество приветствует лордов совета.

Мой сосед едва заметно скривился и шепнул, почти не размыкая губ:

― Совета не будет. Пока лорд канцлер зачитывает принятые императором решения, Его Величество сидит и наблюдает за реакцией совета. После прошлого такого совета у нас сменился лорд казначей, а до этого испытания назначались для первого советника. Хотите жить, сидите и кивайте.

Тем временем, гоблин приступил к чтению документов из папки. Во время чтения указов о повышении налогов и снижении пошлин император с завидным вниманием изучал новую столешницу. Канцлер замолчал, переворачивая страницу:

― В связи с военной угрозой со стороны Вечного Леса, ― император обвел холодным взглядом, ― мы вынуждены отозвать часть войск с островов в Восточном море…

Крышка стола едва заметно нагрелась, Ноир Иш заметно побледнел, с его губ сорвался не то всхлип, не то стон, взгляды лордов моментально обратились на монарха. Император молчал, только полный ужаса взгляд метался от одного советника к другому. Спустя несколько секунд, показавшихся мне вечностью, губы оборотня дрогнул:

― По здравому размышлению, ― с каждым словом император говорил все увереннее, ― я решил, что гарнизон на островах останется неизменным. Мы справимся имеющимися силами, ― монарх улыбнулся, взгляд его стал осмысленным. ― В решении всех военных вопросов я полагаюсь на лорда Рош, ― я ошалело кивнула, ― думаю, что смотр войск можно назначить на завтра.

Император откинулся на спинку трона и окинул оценивающим взглядом моментально вспыхнувшую горгону:

― Госпожа Лиир, я слышал, ваш отец не без успеха разводит лошадей.

Горгона озадаченно кивнула:

― Да, Ваше Величество.

― Мне необходим ваш совет по поводу моего жеребца, кажется, он слишком застоялся в стойле, ― император облизнул губы, прожигая взглядом декольте советницы.

Лорды за столом замерли, несколько змеек на голове госпожи Лиир завязались узлом, щеки горгоны пылали. Император довольно улыбнулся, хлопнул в ладоши и провозгласил:

― За сим объявляю совет закрытым. Госпожа Лиир, буду вам признателен, если вы сможете дать мне консультацию прямо сейчас.

Император покинул собрание, смущенная, но не смеющая возражать горгона, проследовала за ним, советники недоуменно перешептывались.

Тьма сосредоточенно скребла щупальцами по дну столешницы, затирая следы переселения душ.

«Ни стыда, ни совести. Только получил тело, и сразу развлекаться», ― с затаенной завистью шипела клякса, ― «А работать кто будет? Тоже мне Дух Хранитель».

Советники поднялись и потянулись к выходу.

― Господа, ― мой громкий голос заставил их обернуться, ― мне необходимо обсудить с вами детали предстоящей кампании, в том числе и вопросы снабжения. Прошу вас вернуться на свои места, у нас много работы.

Черное щупальце захлопнуло дверь прямо перед носом у лордов.

***

Вечером я еле добрела до своей комнаты. Голова гудела от переизбытка информации, хотелось есть и спать. В комнате меня уже ждали эльф и сидхе, оба демонстративно не замечали друг друга. Риарель с перебинтованной рукой помешивал что-то в дальнем углу, Лиор рвался на кровати, запустив руку в шкуру Шена.

При моем появлении оба, как по команде, повернули головы. Риарель улыбнулся, Лиор только коротко кивнул, но мне было не до них. На столе, накрытый серебряной крышкой, меня ждала мечта всей моей жизни ― горячий ужин. Я схватилась за крышку, но тут же рука сидхе накрыла мою, а эльф из своего угла мрачно процедил:

― Отравлено.

― Кто посмел? ― мысленно мои руки уже сжимали шею неразумного убийцы, который, на свою беду, посмел испортить мой ужин.

― Не знаю, но яд очень интересный, первый раз с таким сталкиваюсь, ― он помешал варево в котелке, ― основной компонент ― сок какого-то растения.

Лиор с интересом выслушал вердикт эльфа, поднял крышку и оторвал поджаренной до хрустящей корочки птички ногу. Под моим внимательным взглядом сидхе впился зубами в белое сочное мясо. Мои брови поползли вверх, Риарель чуть не опрокинул котел.

Фейри тщательно прожевал и вынес вердикт:

― Ягоды чираны. Растет только на островах Восточного моря. Отвар из листьев чираны бодрит не хуже вайра, а вот ягоды смертельно ядовиты.

― Надеюсь, яд быстродействующий, ― проворчал Риарель, глядя на безмятежного сидхе.

― Фейри ― дети природы, на нас не действует яд растительного или животного происхождения, ― Лиор чуть поклонился, приняв разочарованный стон эльфа за комплимент. ― Да и прочая сваренная на магическом пламени отрава может вызвать разве что несварение желудка.

Он откусил от ножки еще один кусок, у меня в животе предательски громко заурчало.

― Сегодня необходимо связаться с дворфами, ― как ни в чем не бывало, продолжил сидхе, ― лучше всего это сделать из моего сидхена. Холм поможет пробиться сквозь завесу Света на западе. ― Лиор бросил на поднос обглоданную кость. ― К тому же, я заказал в ужин в лучшем трактире столицы, и уже десять минут, как он стынет в моем кабинете.

За моей спиной с легким хлопком открылось окно портала.

«Пусть сам ест свой ужин», ― зашипела Тьма.

Мой желудок был с ней категорически не согласен.

― Идем? ― сделал пригашающий жест рукой сидхе.

Мой желудок манил меня в портал, а разум настойчиво советовал остаться здесь и стребовать с дворцового повара съедобный ужин. Я зацепилась взглядом за Риареля, как за спасительную соломинку. Эльф отвернулся к своему котелку и делал вид, что ему наплевать на происходящее.

― Риарель, ты с нами? ― алхимик вздрогнул и развернулся.

― Нет, ― тихо, но твердо ответил эльф. ― Вечером собрание Прозревших, я должен там быть.

Тьма с досады саданула щупальцами по прутьям.

Я едва заметно улыбнулась, пересекла комнату, закинула эльфу руки на плечи и поцеловала. Риарель на мгновение растерялся, но быстро пришел в себя и ответил, да так, что у меня пол из-под ног ушел.

― Я постараюсь вернуться как можно быстрее, ― пообещала эльфу я и шагнула в портал.

«И что это было?» ― растерянно развела щупальца Тьма.

― Соперника, выведенного из равновесия, легче победить, про себя улыбнулась я, глядя на недовольное лицо сидхе.

***

Со времени моего прошлого визиты кабинет Лиора ничуть не изменился, разве что на окне появился горшок с сухой палкой в центре. На столе ждал ужин, сидхе, как гостеприимный хозяин, разлил вино по бокалам.

― За твою свободу, Рин из рода Рош, ― фейри сделал глоток, отставил бокал в сторону и кажется, потерял ко мне всякий интерес, переключившись на ароматное жаркое. Мне осталось только догонять, тем более что жаркое было выше всяких похвал. Только когда первый голод был утолен, а бокал с вином опустел, я откинулась на спинку стула и задала вопрос, который мучил мне весь день:

― Ты уверен, что печать удалось снять?

Сидхе разлил остатки вина и кивнул:

― Печать Рока ― награда, которую может получить любой, а вот снять сможет далеко не каждый. Тебе крупно повезло.

― Хороша награда, ― усмехнулась я, накручивая на палец усик сонной лозы, которая подползла поздороваться.

― Как говорит одна моя знакомая: «Чем своенравней нить, тем красивее выйдет узор», ― туманно изрек фейри, откинулся на спинку кресла и снизошел до пояснения: ― На гобелене судеб у каждого своего места, только кто-то выбирает его для себя сам, а за кого-то это делает судьба. ― Лиор прикрыл глаза, провел пятерней по волосам и продолжил: ― Мы слишком часто доверяем себя случаю, что само по себе неплохо, но некоторые вещи каждый должен решать для себя сам. Печать ― это символ окончания узора, символ смерти, если хочешь, ― он покрутил в руке бокал, не отрывая от меня внимательных глаз.

― То есть ты отсрочил предначертанную мне смерть? ― я сделала очередной глоток вина, не чувствуя вкуса.

― Нет, я подарил твою смерть другому, ― пожал плечами Лиор и решительно поставил бокал на сто.

― Кому?

― Первосвященнику, он давно напрашивался, ― доставая из-под стола коробку с мелом. ― Но для того, чтобы печать сработала, нам еще нужно достать Лирель.

Я кивнула и подтянула к себе коробку с мелом. Деревянный пол был идеально ровный, линии ложились одна к одно, пентаграмма обретала форму. Фейри подпирал плечом стену, с холодным интересом наблюдая за моей работой.

Осталось провести всего одну линию, когда сидхе отлепился от стены и задал вопрос:

Кто был тот первый темный в твоем сне?

Кусок мела сломался пополам, линия уперлась в незапланированную жирную точку, а перед глазами встало лицо Лира. Пришлось собрать все свое самообладание, чтобы голос не дрогнул:

― Всего лишь призрак прошлого.

― Призраки иногда бывают слишком назойливы, ― Лиор сделал шаг и оказался за моей спиной. ― Но я рад, что они больше не имеют над тобой власти. ― Сидхе точно так же как во сне, положил руки мне на плечи и, наклонившись к моему уху, прошептал, ― то, что ты смогла довериться мне, значит для меня гораздо больше, чем все твои поцелуи с эльфами вместе взятые.

Я вскочила и оказалась лицом к лицу с Лиором. Сиреневые глаза опасно сузились:

― Стоит думать о последствиях, прежде чем выводить противника из равновесия.

Лиор положил руку мне на талию и притянул к себе, я замерла, не в силах отвести взгляд от его губ. Разум требовал оттолкнуть, вырваться и никогда больше не приближаться к этому мужчине, но сердце стучало в груди как сумасшедшее, а душа замерла в предвкушении. Я невольно сглотнула и облизала губы. Сидхе подался вперед, но за миг до касания губ отвернулся в сторону и прошептал, опаляя дыханием ухо:

― В отличие от эльфа, я не готов сидеть у подножия твоего трона, но хочу предложить тебя встать позади моего.

Я рванулась, он не удерживал, сделал шаг к столу и кинул мне новый кусочек мела:

― Нам нужны дворфы, помнишь?

«Если находишься с псом в одной клетке, то прежде, чем его злить, стоит убедиться, что пес не бешенный и дверь за твоей спиной открыта», ― глубокомысленно изрекла Тьма, опутала щупальцами мою дрожащую руку и направила мел по прямой линии.

Я упорно молчала, стараясь осознать произошедшее. Клякса уже по третьему разу обвела и без того четкие линии на полу, и не выдержала:

«Кажется, даже твой отец не позволял жене стоять за спинкой трона», ― мелок в моей руке стерся до размера горошины.

― Позволить кому-то встать за твоим троном, значит доверить ему свою жизнь. У моей матери скопилось слишком много обид, для того, чтобы лорд Рош мог повернуться к ней спиной.

Тьма резко втянула щупальца, осознав масштаб произошедшего. Больше я ни сказала ни слова, крутила в руках остатки мела, а в голову лезли непрошенные мысли, что никто и никогда не говорил мне ничего подобного. Для любого из Лордов эти слова значили намного больше, чем истертое до дыр «Я люблю тебя». Отвергнуть подобное доверие невозможно, немыслимо. Лучше молчать, растягивать время тишиной.

«А вдруг он лжет», ― ухватилась за соломинку Тьма. «Традиции Лордов для него пустой звук».

Я бросила быстрый взгляд на сидхе, он сидел в моем кресле, задумчиво накручивал на палец стебель сонной лозы и, кажется, совсем потерял ко мне интерес.

― Он слишком долго был одинок, чтобы разбрасываться такими словами, ― озвучила я как будто чужую мысль.

Пентаграмма была начерчена, стоило закинуть остатки мелка в коробку, как Лиор поднялся, закатал рукав и протянул мне кинжал.

― Не нужно, я использую Риареля, как маяк.

На губах сидхе заиграла снисходительная улыбка:

― Но эльф в замке, а пентаграмма здесь.

Под насмешливым взглядом сиреневых глаз, кинжал осторожно уколол подушечку указательного пальца. Я поймала в ладонь несколько капель крови и осторожно слизнула их кончиком языка.

― Присмотри за телом, пока меня не будет.

― За телом? ― не понял Лиор, но я уже шагнула внутрь пентаграммы. Тьма тут же подхватила меня и понесла к чернеющим вдалеке горам.

***

― У духов не бывает аллергии, у духов не бывает аллергии, ― как заклинание твердила я, осторожно обходя мерно колышущиеся заросли мха. Пока, вроде, помогало. Поиски Бареса затягивались, он мерцал где-то наверху, но мне никак не удавалось угадать с помещением, меня упорно выносило то правее, то левее. Наконец, я, зажав нос, ломанулась прямо сквозь заросли мха, на свет ярко-оранжевого духа, и нисколько не удивилась, когда оказалась на кухне.

Барес был занят. Он деловито орудовал ложкой в большой кастрюле, еды там осталось только на дне, и бывшему сидхе приходилось по локоть погружать руки в кастрюлю и царапать ложкой по дну. В углу кухни, поминутно хватаясь то за одну погремушку, то за другую, работал шаман, рядом с ним стояла недовольная повариха, она хмурила брови и многозначительно постукивала скалкой по ладони.

Тьма ухмыльнулась, размяла щупальца и потянула кастрюлю с едой на себя, Барес недовольно замычал и вцепился в кухонную утварь мертвой хваткой. Повариха вскрикнула и уронила скалку на ногу шаману. Дворф отчаянно взвыл, и наконец-то докричался до одного из своих духов. Посреди комнаты с легким хлопком возник сухонький старичок. Шаман удивленно икнул, но все же поднял погремушку и дрожащим голосом запел. Дух недовольно фыркнул, окинул взглядом Бареса и непокорную кастрюлю, еще раз фыркнул, и кастрюля с ложкой сами прыгнули ему в руки. Горный дух шкарябнул ложкой по дну, задумчиво рассматривая содержимое кастрюли, он высунул длинный, раздвоенный язык и осторожно слизнул содержимое ложки и замер. Морщинки на старческом лице, казалось, разгладилось, он улыбнулся и зачерпнул следующую ложку. Кухарка вжалась в стену, с ужасом глядя то на шамана, то на духа, Барес с рыком кинулся отнимать захваченную ложку, Тьма дернула кастрюлю на себя, но на стороне духа был опыт, он обнял кастрюлю и исчез. Разочарованная повариха подняла скалку, шаман, проявляя чудеса смекалки и скорости, ринулся в коридор, дворфа не отставала от него не на шаг.

Тьма выгнулась черной кошкой и растеклась по дну клетки. Барес прошлепал босыми ступнями по каменному полу, откинул длиннющие рыжие волосы назад и приветливо улыбнулся:

― Добро пожаловать, моя госпожа, ― сидхе отвесил шутовской поклон, мазнув длинной челкой пол.

― Ты бы поосторожней с шаманами, в следующий раз можешь не только ложки лишиться, ― я подняла шаманскую погремушку и наставительно потрясла ей. На шорох из темного угла выползли две здоровенные сороконожки.

― Как пожелает госпожа, ― поклон стал еще ниже, а улыбка на лице темного еще шире, ― в следующий раз доем быстрее, чем успеют позвать шамана.

Рыжий разогнулся, достал из небытия новую ложку и направился к стоящей на плите сковородке с котлетами. Подбирающиеся к еде с другого края сороконожки недовольно зашипели на конкурента.

«Недокармливает паучиха младших темных, они уже на котлеты кидаться начали», ― глубокомысленно заявила Тьма, и подтолкнула сковороду к сороконожкам.

Барес остановился, с умилением глядя на жадно вцепившихся в котлеты младших:

― Мара поделилась силой с дворфами, темным теперь не так что бы сытно живется, ― проворчал бывший сидхе и открыл дверцы буфета, где на верхней полке стояла тарелка со сладостями. Сороконожки как раз доли котлеты и с радостью накинулись на новое угощение. ― Дворфы за любые деньги скупают у нее заряженные тьмой кристаллы черного кварца и, словно одержимые, куют оружие, шаманы плетут ленты заклятий, а в лаборатории к алхимикам даже мне заглядывать страшно.

― Быстро она подсуетилась, ― проворчала я, ― и даже не знаю, в свете сложившихся обстоятельств, то ли казнить ее, то ли наградить. Все же у старших темных поразительно развито чутье…

«И жадность», ― закончила за меня Тьма.

― Барес, оповести арахну и его величество Грора, что я ожидаю их в тронном зале.

***

Мне не пришлось долго ждать, вернее не пришлось ждать совсем, так как король изволил разделить трапезу с паучихой ровно в тот момент, когда я прибыла в горы. Остатками с королевского стола и лакомился Барес, а котлетки оказались любимым блюдом Его Величества.

Зал был полон народа, за длинными столами веселились дворфы и арахны, звон кубков, смех и громкая музыка разносились по дворцу, заставляя не приглашенных на праздник придворных скрипеть зубами от досады.

Невидимый ни для кого Барес замер за спинкой трона, я бесплотным духом вошла в зал, стража даже не повернула головы, и только гигантские пауки замерли под потолком, боясь вздохнуть. Мара очаровательно улыбалась королю, разместив паучье брюшко на мягких подушках, в ее тонкой девичьей руке блестел кровавыми рубинами кубок.

Из темных углов с тихим шорохом потекли младшие темные, черная волна беспрерывно шевелящихся тел затопила зал. Первыми спохватились музыканты, дворфы побросали инструменты и выхватили топоры, собираясь вступить в неравную схватку с жителями глубинных ярусов и с честью погибнуть, но сороконожки и слизни не обращали на них никакого внимания.

Мара отбросила кубок и зашипела, приказывая темному воинству исчезнуть, но младшие были голодны, а еда на столах слишком вкусно пахла. Молоденькие пауки устроили дуэль за право обладания молочным поросенком в яблоках, сороконожки, как саранча, накинулись на котлеты, одна особо шустрая успела стащить лакомство прямо с вилки короля.

Грор зарычал и выхватил кинжал. Барес ловко перехватил его руку, сороконожки брызнули в разные стороны, постепенно собираясь в центре зала у моих ног.

― Доброй ночи, Ваше Величество, ― улыбнулась я. Тени вокруг дрогнули, потянулись ко мне, Тьма крыльями раскинулась за моей спиной.

Мара побледнела и выронила кубок, в моих наполненных сумраком глазах она видела свою смерть. Грор лишь яростно рычал, с ненавистью глядя то на меня, то на паучиху. Барес поставил перед королем серебряное блюдо, доверху наполненное драгоценностями, я смогла узнать только цепь из золотых бляшек, некогда принадлежавшую королевскому советнику. Золотая груда зашевелилась, из-под нее выскользнул недовольный паук с рисунком в виде черепа на спине, подцепил цепь лапкой цепь и подтащил ее к арахне.

― Рада видеть вас в добром здравии, ― я сделала шаг к столу, тени заплясали на стенах, будто свита темных духов, окружили зал. ― Надеюсь, вы позволите мне присоединиться к трапезе.

Грор вцепился в край стола, стало слышно, как трескается под его пальцами несчастное дерево:

― Будьте моей гостьей, ― выдавил из себя дворф и махнул рукой. Двое дворфов внесли в зал еще одно кресло и поставили его рядом с королевским. Прежде, чем слуги успели исчезнуть, я заметила у каждого на шее по небольшому кулону из неограненного черного кварца. В гробовом молчании мои шаги разносились по залу, заставляя тени колебаться, а наиболее впечатлительных дворфов хвататься за амулеты.

Градус напряжения только возрос, когда я вместо того, чтобы обходить стол, прошла сквозь него и уселась подле короля.

― Дух, темный дух, ― шептали дворфы на разные голоса.

Представление пора было заканчивать, пока какой-нибудь шаман не попытался меня изгнать, незачем мне посреди зала смерть надорвавшегося шамана.

― Ваше Величество, госпожа Мара, ― я вежливо кивнула, ― уважаемые лорды гор, ― моя улыбка не нашла отклика в сердцах придворных, ― позвольте представиться, меня зовут Рин из рода Рош, клан Стали. В данный момент я возглавляю армию Темной Империи, а также являюсь чрезвычайным и полномочным послом его величества Ноир Иша. К границам Империи движется армия Вечного Леса, мы рассчитываем на военную мощь подгорного царства.

Дворфы с недоумением смотрели на меня, не замечая, как с потолка на белых нитях спускаются пауки.

― Армия Империи настолько слаба, что не может справиться с кучкой эльфов? ― раздалось откуда-то справа. На плечо дворфу опустился черный паук, подгорник успел занести руку, чтобы сбросить младшего на пол, но паук успел первым. Жвалы вошли в шею, впрыскивая яд. Мгновение, и бездыханное тело упало на стол. Паук с чувством выполненного долга просеменил по столу и устроился у меня на запястье, обхватив его наподобие браслета.

Я обвела зал дружелюбным взглядом и снова улыбнулась:

― Спасибо за вопрос, ― мои пальцы погладили пушистого паучка на руке. ― К сожалению, армию Вечного Леса возглавляет избранница Света, эта не та сила, с которой следует сражаться в одиночку. К тому же, темные дворфы всегда выступали на стороне избранника Тьмы, не думаю, что сейчас время пренебрегать традициями.

Король нахмурился, придворные недоуменно переглядывались, неизвестно, во сколько смертей бы это вылилось, но тут поднялся со своего места верховный шаман:

― Ты пришла к нам, чтобы напомнить о прошлом, ― старик тяжело оперся руками о стол, ― и требуешь положить наши жизни на алтарь будущего. Мы не служим темным, мы союзники, а не слуги, ладонь наша коснется земли…

― … лишь у рунных камней, где почтим мы память предков и попросим их о силе, ― мои слова звоном молота отлетали от стен зала. ― Колени наши не коснутся земли там, где пролилась кровь нашего народа, где Свет выжег наши души, где тьма подземелий отступила под лучами солнца. И лишь под сенью гор, в свете рунных камней мы опускаемся на колени, чтобы присягнуть нашей прародительнице Тьме.

Дворфы замерли, кристаллы черного кварца нагрелись и начали едва заметно светиться, пауки в панике падали с потолка и разбегались в стороны. А под сводом пещеры разливалось сияние, бледный, зеленоватый свет. Рунные камни сияли все ярче и жрали энергию в таких количествах, что хватило бы все Гномьи Горы в мелкий песок обратить. Утешало только то, что именно для обращения гор в песок они и были созданы, правда, из дворфов мало кто об этом знал, а местные подгорники, если и знали, то забыли. Присловье помнят, а вот причину его появления нет.

Тем временем дворфы все, как один, повалились на колени, Тьма, не встречая никакого сопротивления, цепляла, нанизывала их души на управляющие нити, попутно подкармливая оголодавших темных. Я потянулась и подключила к общей кормежке нить Бареса, сидхе тут же обрел видимые очертания и низко поклонился.

― Проведешь армию через Холмы Фей, ― бросила я темному, ― Лиор откроет старые тропы. Мара, ― паучиха низко поклонилась, ― еще раз узнаю, что младшие голодают, скормлю им тебя. Кристаллы дворфам можешь заряжать и дальше, я переброшу дополнительную нить.

Тьма тем временем втащила в круг Рунных Камней Грора и тихонько нашептывала ему сказку о том, что стоит королю только дернуться, как эти волшебные камушки рванут так, что от его гор только камушки и останутся. При этом над головой Грора сияла давно утерянная корона подгорного царства, дворфы стучали рукоятями топоров об пол, стены пещеры сотрясали боевые кличи. Кажется, что-то кричали и в честь меня, но мне было все равно, в зеленом свете рун стены и пол зала начали покрываться проклятым мхом.

Проклятая аллергия скрутила меня, ей было все равно, что духи не могут страдать от заложенности носа и чихать через каждые пару минут. Пришлось сворачивать праздник и возвращаться в центр пентаграммы, на холодный пол.