Честь негодяев

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ХАНТЕР МААС ОГЛЯДЕЛСЯ С ТАКИМ ВИДОМ, будто был здесь хозяином. Он поклонился Лее и Скарлет, повернувшись, подмигнул Хану и Чубакке, а затем устроился на стуле, закинув ноги на стол. Теперь, когда он сидел, Хан разглядел, что его поношенные рабочие ботинки украшены мозаичными черепами из маленьких кусочков хрусталя.

Чубакка молча повернулся к Хану и поднял бровь. Кореллианин опустил глаза и прикусил губу, чтобы не рассмеяться.

— Значит, это вы мятежная принцесса, а? Прекрасная мисс сказала, что вы послали этих двоих помочь мне сбежать от имперского корабля,— заявил Хантер.— У Хантера Мааса перед вами долг чести, и он требует уплаты.

Лея села напротив него. Она держала себя так, будто встретилась с президентом или королем. Скарлет прислонилась к стене. Ее лицо не выражало ничего, кроме яростной сосредоточенности. Хан поймал ее взгляд и посмотрел на бандита. Неужели это действительно тот, кто им нужен? В уголке рта лазутчицы возникла крохотная морщинка— не улыбка, а скорее предвестие ее.

— Я рада, что восстание может быть полезным,— произнесла Лея.— Похоже, у нас общий враг.

— У Хантера Мааса нет врагов,— заявил Маас.— Только поклонники и завистники.

— А истребитель, который пытался вас уничтожить?— напомнила Лея.

— Завистник. Испугался моей мужественности.

Хан уже достаточно знал Лею, чтобы распознать некоторые из ее маленьких бессознательных выражений. Лицо принцессы на долю секунды вспыхнуло, улыбка появилась в глазах и тут же исчезла: она прекрасно владела собой, потому что много практиковалась. Хантер Маас ничего не заметил. Пернатая крыса застрекотала, перепрыгнула с левого плеча хозяина на правое и цапнула его за ухо.

— Как я понимаю, вы прибыли на конференцию с некоей информацией для продажи,— сказала Лея.

— Не информацией. Победа. Хантер Маас держит ключ к контролю над Империей! Такой, что даже безумный Император рядом с ним просто девчонка.

Он с глухим стуком сбросил ноги на пол и понизил голос до шепота:

— Могущество, какое вы никогда и не представляли. Хантер Маас прилетел не продавать информацию, о нет! Он явился выбрать партнера для восхождения к Божественным высотам!

Хан притворился, что чешет нос, чтобы скрыть улыбку, а вот лицо Скарлет снова стало серьезным. Хантер Маас— шут и хвастун, но Скарлет, по крайней мере, относилась к его хвастовству очень серьезно.

— У вас записи по проекту Эссио Галассиана,— вклинилась шпионка.— Отчет, который он подготовил для Императора.

Маас ухмыльнулся ей и изобразил, будто хочет ее пристрелить из пальца:

— Красивая женщина— это всегда больше, чем кажется. Она слышала о победе Хантера Мааса. Да-да. Отчет великого злодея Галассиана, осквернителя древних могил и подхалима безумного Императора. Хантер Маас всего лишь сделал копию его величайшей работы. Главного открытия, которое изменит Галактику навсегда. Только Хантер Маас!

— Галассиан еще жив,— напомнила Скарлет.— Он может написать отчет еще раз. То, что достали вы, у Империи имеется тоже.

— Все больше оснований действовать быстро, верно?

— Что в этом отчете?— поинтересовалась Лея.

Хантер Маас широким жестом развел руки, охватывая комнату, где они находились, весь город, всю планету. Он наклонился вперед и выпрямил спину. Что бы он ни собирался сказать, у Хана было чувство, что он много для этого репетировал.

— В Галактике тысячи рас, королевская леди. Тысячи различных образов мышления. Большинство ничем не выделяется, но некоторые! Некоторые— иные. Они находят такие вещи, которые не видит никто другой. Большинство стремится в космос, к звездам и великому содружеству жизни, но некоторые стремятся отрезать себя от звезд и космоса. Чтобы защититься от таких, как вы. Или я.

— Глупцы,— ухмыльнулся Хан, а Скарлет метнула в него резкий взгляд. Мааса, однако, это не сбило.

— Таковы были к'кибаки— блестящие и пугливые. Их раса взросла, достигла расцвета и растворилась в великой пустоте времени— все в пределах одной маленькой планеты. Но тайны, которые они раскрыли, были абсолютными, совершенными. Абсолютными, да? Если бы их темперамент был иным, мы бы все еще кланялись нашим хозяевам к'кибакам. Да, даже Хантер Маас. Такова была их сила.

Они были еще молодой расой, когда пришли захватчики. Задолго до Империи. Задолго до Республики. Они страдали под звездами другого цвета, вот как давно это было. В ходе великих войн они сбросили иго угнетения. А освободившись, блестящие изощренные умы к'киба-ков придумали, как защитить себя. Они взяли корабли угнетателей, их оружие, все технологии, из-за которых оказались под пятой. И что они с ними сделали, думаете вы? Создали флот уничтожения? Нет. Они погрузились глубоко-глубоко в тайны физики и построили себе инструмент, чтобы навсегда оградить свое солнце от опасностей. Величайшее оружие в Галактике теперь им нипочем. Они спокойно проживают свои жизни и умирают, не потревоженные даже самыми злобными завоевателями.

Лея кивнула.

— Это увлекательно,— сказала она тоном, который подразумевал, что ничего особенно увлекательного в сказанном нет.— И я полагаю, вы прилетели, чтобы продать ту оборонную технологию, которую они открыли?

— Увы, нет. Но зато у Хантера Мааса есть карта. Секретные координаты, которые приведут мудрого и сильного к мертвому миру к'кибаков, чтобы там обрести секрет, благодаря которому вся Галактика расстелется у его ног.

— Этот щит сможет защитить от оружия наподобие «Звезды Смерти»?—уточнила Лея.

Хантер Маас фыркнул:

— «Звезда Смерти»? Да к'кибаки смеются над этой «Звездой Смерти»! Ха!

— Она уничтожила мою родную планету,— напомнила принцесса. Тяжесть в ее голосе не ускользнула даже от Мааса.

— И я скорблю вместе с вами, но сами посудите, королевская леди! Что было бы со всей ее мощью, если бы она не могла двигаться? Смогла бы она уничтожить ваш мир, будучи на другом конце Галактики? Думаю, нет.

Хантер Маас пошевелил бровями. Хан и Чуи обменялись недоуменными взглядами. Скарлет резко выдохнула.

— На другом конце... О! Гиперпространство,— сказала она.— Они нашли способ контролировать проход через гиперпространство.

Хан почувствовал, как желудок завязывается в узел. Комичная улыбочка Мааса вдруг показалась не такой уж смешной.

— Хрупкая маленькая женщина права,— заявил космический бандит.— У них имелся ключ к контролю за всем пространством, да? Не запрещать другим лететь туда, куда им нужно, а просто делать это невозможным. Заприте «Звезду Смерти» в одной системе, высвободите ее огневую мощь, и человек, который ею повелевает, становится императором кучки щебня. На досветовой скорости, быть может, внуки внуков его внуков смогут угрожать другой планете. Имперский флот со всеми своими разрушителями— ничто, если не может перемещаться от системы к системе. Да и сам Император! Если он не сможет отправить своих слуг, куда пожелает, кто он тогда? Никто. Меньше, чем никто. Величайшая пушка в Галактике бесполезна, если не на кого ее наставить.

Лицо Леи побледнело. Она так сильно сжала губы, что их стало почти не видно. Однако надо отдать должное ее характеру: когда она заговорила, ее голос был спокойным и дружелюбным, как и в начале встречи.

— Весьма любопытно. Что вы просите за эту информацию?

— Наивысшую цену,— заявил Хантер Маас.— И кто знает, насколько она может быть велика, да? Возможно, хатты подарят Маасу планету. Возможно, «Черное солнце» подарит ему сотню планет.

— Ага, а Империя подарит ему бластерный заряд между глаз,— вставила Скарлет.— И они знают, где вы находитесь, поэтому у вас не так много времени. Один раз мы уже спасли вас. Если мы сейчас договоримся, то гарантируем вам безопасность.

— Что такое безопасность для такого человека, как Хантер Маас? Он живет величием своего духа и благородством души. Кроме этого, у него на следующие три дня запланировано несколько встреч. Нет никакого смысла что-либо кому-либо продавать, пока эти переговоры не окончатся.

Лея наклонилась вперед и положила руку на запястье Мааса. Хан слышал в ее голосе напряжение, ее тон походил на буксировочный канат, растянутый до предела.

— Человек, у которого вы это добыли, Галассиан. Он знает, где эта вещь. Вы должны понимать, что Империя прилетит, чтобы завладеть ею.

— Они бюрократы,— отмахнулся Маас.— Им понадобятся годы, чтобы отчистить пролитую краску, если для этого нет установленной процедуры.

— Но также они— тоталитарная диктатура, убивающая тех, кто недостаточно быстро склоняется перед волей Императора. Если они решат завладеть этой вещью— а они решат,— мы не узнаем этого, пока не застрянем навсегда в какой-нибудь захолустной системе с мертвыми двигателями.

— Тогда вам следует побыстрее делать ваши предложения Хантеру Маасу.

— Я дам вам пятьдесят миллионов кредитов прямо сейчас,— предложила Лея. У Хана на миг закружилась голова при упоминании такой умопомрачительной суммы. Более чем достаточно, чтобы расплатиться с Джаббой. Более чем достаточно, чтобы купить Джаббу, если бы ему был нужен домашний слизень. Он и не представлял, что повстанцы наложили лапу на такие деньжищи.

Глаза бандита потухли— причиной было что-то вроде сожаления.

— Хантер Маас хотел бы планету. Не меньше.

Улыбка Леи дрогнула. Она потерла подбородок, как

делает мужчина, трогающий щетину.

— Планету?— переспросила она.

— Как вы там сказали— тоталитарная диктатура? Хантер Маас хотел бы быть императором своего собственного маленького мира. Только одного. Разве это много? Император властен над жизнью и смертью половины Галактики. Дать Хантеру Маасу один маленький мир— значит освободить очень много народу. Разве такая сделка не будет справедливой?

— Сто миллионов кредитов и любое судно из флота повстанцев, но вы должны принять сделку сейчас. До того, как мы выйдем отсюда.

— Маленькая планетка. С большим-большим количеством красивых женщин.

— Хорошо,— смирилась Лея.— Она у вас будет.

— Бедная, бедная королевская мисс,— сказал Хантер Маас и похлопал ее по руке. Пернатая крыса спрыгнула на стол, зачирикала и навалила кучу.— Вы лжете. Хантер Маас понимает. У вас есть время подумать. Хантер Маас не будет принимать никаких решений несколько дней. Для вас будет время сделать реальное предложение.

— Вы этого не сделаете,— бросила Лея.

— Хантера Мааса нельзя остановить,— сказал он почти кротко.

— Ая думаю, что можно,— вмешалась Скарлет.—Капитан Соло?

Хан выхватил бластер. Дроид R3 тревожно пискнул и извлек откуда-то искрящий электрический провод. Чубакка оскалился и шагнул вперед. Дроид и пернатая крыса попятились, а Хантер Маас презрительно скривил губы.

— Ваш вуки может убить Хантера Мааса,— произнес он,— если вы жаждете лицезреть победу Империи. Это не важно для Хантера Мааса. Он будет мертв! Вы этого хотите? Смотреть, как Империя побеждает?

— А Империя победит, если оторвать тебе руки?— поинтересовался Хан.— Потому что мы можем.

— Пусть уходит,— приказала Лея.

Никто не двинулся с места, кроме пернатой крысы: она залезла под красно-золотой плащ хозяина и моргала оттуда злобными глазками. Чубакка утробно зарычал.

— Я сказала, пусть уходит,— повторила Лея.— Опустите оружие и дайте этому человеку пойти на его встречи.

Хан стиснул зубы, но все же сунул бластер обратно в кобуру. Чубакка взревел и стукнул кулаком по столу, оставив вмятину, но спустя миг вернулся в свой угол, чтобы сердито сверкать оттуда глазами. Встав, Маас потянулся и поклонился Лее.

— Вы добры к Хантеру Маасу настолько же, насколько красивы, королевская леди. Не думаю, что забуду вас, о нет! Хантер Маас знает, что такое долг чести. Когда я получу другие предложения, я дам вам возможность перебить ставку.

— Безмерно благодарю,— сказала Лея. Ее едкий сарказм оставил бы волдыри в душе более чуткого существа, чем космический пират.

— По правде говоря, Хантер Маас был бы разочарован, если бы вы не попытались навести на него страху.

Послав Скарлет воздушный поцелуй, торгаш взмахнул плащом и важно прошествовал прочь из подсобки. Пернатая крыса нахохлилась у него на плече, а дроид R3 спешил по пятам, будто боясь отстать. Долгое время единственным звуком оставалась приглушенная музыка из кантины.

Лея откинулась на спинку стула, сплела руки за головой и пробормотала что-то непристойное.

— И что,— спросил Хан, повернувшись к Скарлет,— вот этот парень свистнул данные, на которые нацелилась ты?

— Ему повезло.

— Эй, да я тебя не осуждаю. Нет ничего постыдного в том, что тебя обошел этот скользкий тип. Ты видела его ботинки? Они прямо ослепляют. Не зазорно признать, что ты не сумела провернуть свою сверхсложную операцию раньше этого гоголя с голым торсом и в сияющих ботинках.

— А ты и рад?

— Мне это доставляет удовольствие в той части, где я говорю, что этот парень тебя обставил,— ответил он.— Остальное меня пугает до дрожи в коленках.

Лея поднялась и вздернула бровь:

— Подведем итоги. Итак. Если он отдаст свою находку хаттам или «Черному солнцу», те дадут ему все, что он пожелает. Или Империя придет и обрушит на наши головы огненный дождь. Или она первая найдет это устройство, где бы оно ни находилось, и тогда все прочее перестанет иметь значение.

— Вот уж милые альтернативы,— вставила Скарлет.

— Значит, мы украдем у Мааса его лот,— заключила Лея.

— Дайте мне время до утра,— попросила разведчица.— Мне надо найти, где он остановился. Если лот на его корабле, так будет даже легче. Если он решит остановиться в Центре конклавов... сложнее, но тоже возможно. Там система личной и информационной безопасности хорошо продумана.

— Хорошо,— одобрила Лея.— А я несколько раз вызову руководство Альянса и поскандалю насчет того, как много мы можем ему предложить.

— Зачем?— поинтересовался Хан.

— Чтобы он подумал, что мы все еще ждем результата переговоров,— пояснила принцесса.— Пока он верит, что победил нас, мы на верном пути.

— А что делать нам?— спросил кореллианин, кивая на Чубакку.

— Станьте его телохранителями,— попросила Лея.— Убедитесь, что никто не убьет его до того, как мы получим эту информацию.

Комнату наполнил возмущенный рык Чубакки.

— Мне это нравится не больше, чем тебе,— сказала принцесса, как можно выше поднимая голову, чтобы заглянуть вуки в лицо.— Но у меня нет выбора. Хантер Маас — жестокий, глупый, продажный человечек. У него нет шансов преуспеть в афере, за которую он взялся. Он доиграется до того, что его прихлопнут, но в данный момент у него преимущество. Если Империя получит такую власть — или «Черное солнце», или хатты — это будет означать конец всей свободы в Галактике.

Скарлет с мрачным видом кивнула.

— Ага,— буркнул Хан.— А если эту власть получим мы?