Четвертая могила у меня под ногами

Глава 3

С возвращением.

Наемники, смотрю, облажались.

Надпись на футболке

После эпической битвы, в которой мои ноги хотели шагать в одно место, а голова требовала идти в другое, мы с Харпер миновали папин бар и вышли в переулок, ведущий к нашему только что придуманному безопасному месту. Не в силах с собой справиться, я сканировала окружающее пространство, как солдат на вражеской территории. Что странно – Харпер делала то же самое. Мы обе опасливо озирались по сторонам и смахивали на двух наркоманок, проходя мимо спешащих по делам людей, студентов колледжа и какого-то бездомного.

Я решила попытаться поднять нам настроение.

- Кем ты хотела стать, когда вырастешь? – спросила я у Харпер. Обняв себя руками, она шла рядом со мной с поникшей головой и честно старалась выдавить улыбку. – Мы почти пришли, - добавила я, спасая ее от необходимости отвечать. – Пари святая. Только с татуировками по всем рукам и крутым нравом. А вообще на нее всегда можно положиться. В основном, конечно, в смысле сомнительных советов, но у всех у нас должна быть своя фишка, верно?

- Как думаете, вы его поймаете? – Видимо, Харпер не удавалось думать ни о чем другом, кроме грозящей ей в данный момент опасности. То есть она явно не страдала синдромом дефицита внимания.

- Я сделаю все, что в моих силах, солнце. Крест на пятке.

- Я устала чувствовать себя беспомощной. Надо было заняться карате или еще чем-то в этом духе, да?

Мне нравился ход ее мыслей, но даже боевые искусства не дают гарантии на долгую и счастливую жизнь.

- Не изводи себя, Харпер. В мире полно психов. Да таких, чьи поступки даже приблизительно невозможно понять без диплома психотерапевта. Так что нельзя знать наверняка, что движет этим человеком.

Она кивнула, соглашаясь с моим экспертным мнением по поводу психов. Я выросла бок о бок с одним из них в лице Дениз Дэвидсон. Она же – моя мачеха родом из ада. Уж она могла бы преподать сыну Сатаны парочку уроков.

- Вот и пришли, - сказала я, указывая на сетчатую дверь в деревянном обрамлении, покрытом облупившейся красной краской.

Харпер остановилась и осмотрела переулок. Мы стояли у черного хода в убогий на вид тату-салон. Похоже, вера в меня у Харпер немного пошатнулась.

- Здесь абсолютно безопасно. Честное слово.

Неуверенно кивнув, она проговорила:

- Хорошо. Я вам верю.

Может, она и правда сумасшедшая.

- А еще у Пари очень симпатичный помощник.

Лицо Харпер озарила робкая улыбка. Она казалась такой чистой, неземной и все равно была настоящей красавицей. Мне стало интересно, какой была ее жизнь. Надеюсь, что узнаю, пока буду заниматься ее делом.

Я уже открывала дверь, когда услышала ее голос:

- Учителем.

- Что, прости?

- Учителем. Вы спрашивали, кем я хотела стать, когда вырасту. Я хотела стать учителем.

Я повернулась к ней:

- А почему не стала?

Пожав плечами, Харпер отвела взгляд:

- Мама не одобрила. Ей хотелось, чтобы я стала врачом или адвокатом.

Я в упор не могла представить Харпер адвокатом, зато легко представляла ее врачом. Она определенно была из тех, кто умеет заботиться о других. Правда, далеко не все доктора могут похвастать таким качеством. Так что, быть может, из нее получилась бы чудесная медсестра. Хотя и учителем она была бы замечательным.

- Надеюсь, твои мечты воплотятся в жизнь, Харпер.

- Спасибо, - удивленно отозвалась она. – Надеюсь, ваши тоже.

Я благодарно улыбнулась:

- Большинство моих связаны с мужчиной, от которого проблем больше, чем он того стоит. Но мысль приятная.

Она мягко рассмеялась, прикрыв ладонью рот. Зря – у нее слишком красивые губы, чтобы их прятать.

Мы вошли в салон Пари. Перед главным входом стоял стол, но так называемый кабинет у нее находился в задней части студии – в уголке размером с мошонку мотылька, откуда открывался вид из окна на мусорный бак на другой стороне переулка. Услышав раздраженное бормотание из-под стола, я пошла на звук, почти надеясь поймать Пари на чем-то незаконном. Ну очень уж симпатичный у нее помощничек.

По столу были разбросаны компьютерные внутренности. Каждый доступный сантиметр столешницы усеивали провода и какие-то приспособления всех мастей и размеров.

Создавалось впечатление, будто всякий раз, когда я прихожу к ней в салон, она занята какой-нибудь технической фигней. Что, по-моему, шло вразрез с самой сутью ее художественной натуры. Впрочем, натура Пари одной только художественностью не ограничивается.

Я услышала глухой стук, от которого у меня на губах расползлась злорадная ухмылка. Извращенка я.

- Привет, Пар, - сказала я, с беспечным видом прислонившись бедром к столу.

Послышались звуки напряженной возни, включая резкий треск и какое-то бульканье, а потом появилась голова Пари. Густые темные волосы, которые одним показались бы спутанной копной, а другим (то есть мне) – произведением искусства, выглядели так, будто намертво приросли к проводам, над которыми она трудилась. Выплюнув микроскопический кусочек пластмассы, она выдергивала провода из прически одной рукой и прикрывала глаза другой.

- Черт тебя дери, Чарли. – Пари зажмурилась и стала вслепую шарить рукой по столу в поисках очков.

Пари способна видеть то, что нормальные люди называют призраками, с тех пор как в двенадцать пережила околосмертный опыт. Различать внешности и общаться с призраками она не умеет, зато видит их как серую дымку, так что всегда знает, когда они рядом.

Но меня она в состоянии заметить даже за милю. Кажется, моя яркость ее бесит. И это забавно.

Уже в третий раз она слепо оттолкнула от себя солнцезащитные очки и наконец открыла глаза, наградив меня сердитым взглядом. Наверное, это было больно. Мне оставалось лишь надеяться, что у Пари нет похмелья.

Вздохнув, она нырнула обратно под стол.

- У тебя там парень, что ли? – поинтересовалась я.

- Парень? – ворчливо переспросила она, явно пытаясь до чего-то дотянуться. – Нет у меня никакого парня.

- А я думала, есть.

- Нет.

- У тебя есть помощник.

- Это не парень. Это Тре.

- Который и есть парень.

- Но не в этом смысле. Как ты сюда попала? Дверь же была заперта.

- Ничего подобного. Не была.

Она снова высунула голову и огляделась.

- Серьезно? А должна быть заперта.

Когда Пари опять спряталась под столом, я спросила:

- А что такого? Чем ты занимаешься?

- Ничем…

Как-то неубедительно это прозвучало. Зуб даю, у нее что-то на уме. Я наклонилась посмотреть, что она делает.

- Я бы сказала, ты меняешь телефонный кабель.

- Ничего подобного, - огрызнулась Пари. – С какой стати мне этим заморачиваться?

Будь лжецы основным блюдом на собрании шрайнеров[5], Пари была бы запеченным поросенком на шикарной тарелке.

- Ладно, как знаешь. Ничего мне не рассказывай. Мне нужно на несколько дней приютить у тебя клиентку. Можно воспользоваться твоей запасной комнатой?

- Там только диван, но на нем удобно.

- Сойдет. Это Харпер. Харпер, это Пари.

- Привет, Харпер, - сказала Пари, и прежде, чем Харпер успела ответить, помещение озарилось вспышкой искр из-под стола. За вспышкой послышался глухой удар, когда Пари уже в сотый раз стукнулась макушкой снизу об столешницу.

Сомневаясь, что телефонный кабель может так искрить, я снова наклонилась.

- Нет, правда, что ты там делаешь?

- Ты видела искры?

- Я собираюсь показать Харпер комнату. Постарайся не убить себя, пока я не вернусь.

- О’кей. Запри дверь, когда будешь уходить.

- А…

- Стой! – Снова показалась голова Пари, лицо просияло от какой-то идеи. Ярко подведенные глаза сузились, пока она хлопала по столу, снова пытаясь найти свои очки. На этот раз я дождалась, пока она их найдет. Водрузив очки на лицо, Пари проговорила: - Я делаю тебе одолжение.

Я опять прислонилась к столу бедром.

- Ага.

- А долг платежом красен, так?

Гадая, к чему это она, я повторила:

- Ага.

- Сходи со мной на свидание.

- Ты не в моем вкусе.

- Ну же, Чак. Одно свидание, и я никогда больше об этом не заикнусь.

- Да нет же, я серьезно: ты не в моем вкусе.

- Я, понимаешь, о том, что у тебя офигенный дар знать наверняка, когда кто-то лжет.

Я глянула на Харпер. Похоже, у нее резко подскочил интерес к происходящему.

- Ну, - пожала плечами я.

- В общем, я подумываю сходить на свидание с одним парнем, но вряд ли сумею понять… ну, знаешь, честен ли он со мной.

- Ты его в чем-то подозреваешь?

- Да нет. Просто подумала, что ты могла бы «внезапно появиться», - Пари показала в воздухе кавычки для убедительности, - и посидеть с нами минутку-другую. Короче говоря, столько, сколько тебе понадобится, чтобы прочесть его.

- Я вообще-то не читаю людей.

- Ну, чувствуешь их.

- Весело, конечно, но было бы неловко.

- Ты понимаешь, о чем я. Баш на баш, дамочка. Что посеешь, то и пожнешь. – Она посмотрела мимо меня. – Без обид, Харпер.

- Да-да, я вовсе не оби…

- Ну? – перебила Пари бедную Харпер, которая наконец-то решилась заговорить. – Мой диван за твою суперсилу.

- Раз ты так ставишь вопрос.

- Чудненько. Пришлю тебе эсэмэской где и когда.

- Замечательно. Покажу-ка я Харпер ее диван.

- О’кей.

Я уже было решила, что разговор окончен, раз уж Пари снова нырнула под стол, но внезапно она опять выскочила. Прямо как печенье для тостера, только не замороженное.

- Минуточку. А где тебя носило?

- Да так. Дома сидела.

- Два месяца?

- Вроде того.

- Хм. Ну ладно. Дверь запри! – крикнула она напоследок. Вот же настырная.

- А она необычная.

- Да уж. – Я провела Харпер за угол, заставленный коробками с какими-то товарами для тату-салона, и мы с ней оказались в маленькой задней комнате. – Не хоромы, конечно, но уверена: никто и не подумает здесь тебя искать.

Она отреагировала вежливым кивком. Я бы побилась об заклад, что она готова была сморщиться от отвращения, но не стала этого делать из-за присущей ей доброты.

- Здесь замечательно, - сказала Харпер вопреки всем моим ожиданиям. Мало таких приятных людей мне встречалось.

- Супер. Я отчаливаю заниматься расследованием и все такое. Вечером вернусь. Справишься тут?

- Конечно. Со мной все будет в полном порядке.

Я коснулась ее руки, чтобы отвлечь от созерцания нового, пусть и временного, места жительства.

- Я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти того, кто за всем этим стоит. Клянусь.

Лицо Харпер озарилось даже от слабого намека на улыбку. Если не ошибаюсь, напряжение в ней немного ослабло.

- Спасибо.

Я оставила Харпер посреди крошечной комнатушки, и мне на глаза тут же попался помощник Пари, Тре. Он набивал татуировку девушке, которая выглядела так, будто страдает от боли и охвачена желанием одновременно. Понять ее можно. Тре был как коктейль «Лонг-Айленд»: высокий, с непритязательной начинкой, достаточно вкусный, чтобы смочить горло и другие места, но с ног собьет легко, когда меньше всего ожидаешь.

- Здорово, Чак, - поздоровался он, сделав паузу в монотонном гудении иголок.

Для меня не секрет, что всем татуировщикам в глубине души нравится причинять людям боль. Мне стало любопытно, отразилась ли эта особенность на интимной жизни Тре. Если ему такое по душе, то я могу вынести боль. Немного, но…

- Здорово, чувак, - отозвалась я, почти не задумываясь, что отвлекаю его. В этом деле ошибки остаются навсегда. Как результат девятимесячного ожидания после выпускного.

Тре сделал очередную паузу и поинтересовался:

- Ты сказала «чувак», потому что не помнишь, как меня зовут?

Мои плечи поникли.

- Черт возьми, подловил. Хотя нет, минуточку. Я же помнила… - Я задумчиво постучала себя пальцем по виску, а он вернулся к своему занятию. – Ну вот же! Тебя зовут Пожарная Тре-вога?

Сосредоточенно сдвинув брови, он покачал головой, не отрываясь от работы.

- Рыбья Тре-буха?

- Нет, - мягко рассмеялся он.

- Тогда Тре-зубец?

Он снова остановился, и огромные темные глаза девушки стали метать в меня молнии. То ли она ревновала, то ли ей было так больно, что она хотела поскорее закончить. В общем, я перестала им мешать.

- Забудь, что спросил, - сказал мне Тре, весело улыбаясь.

Вот же сердцеед. Неудивительно, что клиентура Пари женского пола увеличилась втрое с тех пор, как он стал на нее работать.

- Как-нибудь свидимся, красавчик.

Он подмигнул в ответ и снова занялся татуировкой. В его глазах искрилась лукавая улыбка. Мне стало жаль эту девушку.

На обратном пути я пронеслась через парковку прямиком к Развалюхе – моему вишневому джипу «вранглеру». На полуоткрытом пятачке в центре Альбукерке я чувствовала себя голой. Однажды мне уже приходилось бывать голой в общественном месте. Дискомфорт ощущался тот же, но на этот раз было иначе. Резче. Острее. Болезненнее.

- А ведь он по тебе скучает.

Я развернулась и увидела темнокожую женщину с шикарной фигурой. Она прошла мимо меня, направляясь к черному ходу папиного бара. За последние несколько недель я ее пару раз видела и подумала, что ее нанял барменом папа, когда я отказалась от этой работы. Он хотел, чтобы я бросила свое детективное агентство и работала на него. Глупость несусветная.

Женщина остановилась и дружелюбно улыбнулась мне. Я миролюбиво улыбнулась в ответ. Назвать ее потрясающей было бы катастрофическим преуменьшением. Она была как сияющий небоскреб, гордо стремящийся в небеса и бросающий вызов простым смертным попытаться его низвергнуть.

- Твой отец, - уточнила она. Целую минуту я тонула в омуте экзотических глаз, пока она не повернулась снова к бару. – Он только о тебе и говорит.

Видимо, ей было известно о нашей размолвке, но все ее слова были как горох об стену. Даже если это правда, я еще не была готова простить папу. Интересоваться его жизнью – тоже.

Я забралась в Развалюху и села на обитое кожзамом сиденье. Машина казалась удобной, как большая красная перчатка, и такой же теплой. Не буквально, конечно. Погода стояла холодная, и на окнах из пластика виднелся морозный узор. Я вставила ключ в замок зажигания, чтобы разогреть двигатель. Развалюха проснулась с резким рычанием, постепенно переросшим в тихое мурлыканье. Давненько уже мы с ней не проводили время вдвоем. Попозже мы обязательно поговорим по душам, а сейчас ей придется кое-куда съездить и встретиться с парочкой подозреваемых.

Харпер дала мне свой адрес, и я решила проверить ее жилище, перед тем как копнуть глубже. Если тот, кто ее преследует, подкинул очередное посланьице, мне хотелось увидеть это собственными глазами. Можно немало узнать о человеке, судя по тому, как именно он оставляет такие улики. Например, просто сыплет угрозами преступник или на самом деле готов воплотить их в жизнь? Причинит он вред жертве, в моем случае – Харпер, или только хочет напугать ее до смерти? Чтобы, скажем, манипулировать ею?

Харпер жила в охраняемом районе «Таноан Estates»[6], и я не знала, нужно ли для проезда туда ее официальное разрешение. На всякий случай я достала удостоверение частного детектива. Может пригодиться, а может и нет.

Подъехав к воротам, я самым дружелюбным образом улыбнулась охраннику в форме.

Он смотрел на меня, совершенно не впечатленный моими стараниями.

- Привет, - сказала я.

Он коротко кивнул с тем же безразличием. Пора мне вступать в игру.

- Меня зовут Чарли Дэвидсон. Я работаю по иску одного из ваших жильцов. В последнее время у вас случались грабежи? Срабатывала сигнализация?

Охранник пожал одним плечом:

- Сигнализации срабатывают постоянно. В основном по вине самих жильцов. Попытки проникнуть в дома тоже случаются, но редко. А кто вас нанял?

- Харпер Лоуэлл. Она живет…

- Я знаю, где она живет.

Я лишь молча подняла брови, и тогда охранник стянул кепку и почесал макушку.

- Послушайте, мы получили от нее несколько звонков, но ничего подозрительного так и не нашли. Никаких признаков взлома, никаких следов обуви. У ее дома никогда не останавливались незнакомые машины. И она так и не сумела описать злоумышленника. Если такой вообще существовал в природе.

- Так, по-вашему, она лгала?

- Нет, - снова пожал плечами охранник. Пришел его черед соврать. – Не столько лгала, сколько… надумала себе невесть чего.

- То есть у нее паранойя?

Он задумался на несколько секунд.

- Скорее чрезмерная подозрительность.

- Вот оно что. Понятно. Не возражаете, если я осмотрюсь у нее в доме? Мисс Лоуэлл дала мне ключи и код сигнализации.

- Да, пожалуйста. Я только запишу номер вашей машины.

- Всех посетителей у вас регистрируют?

- Само собой.

Я изобразила самую ослепительную улыбку из своего арсенала:

- А могу я как-нибудь получить копии последних страниц вашего журнала?

Он покачал головой:

- Без ордера – никак.

Блин. Надо будет поручить это Куки. У нее талант получать закрытую документацию без всяких ордеров. Лично я считаю, что это ее суперсила.

Охранник записал необходимую информацию обо мне, и я поехала по застроенной территории, пока не нашла дом Харпер. Таноан – один из самых красивых районов Альбукерке. Хоть на это родители Харпер не поскупились.

К самой же Харпер никаких претензий: закрытая территория с охранниками в форме, постоянно активированная система безопасности, по три замка на каждой двери. Я бродила из комнаты в комнату в поисках хоть каких-нибудь признаков незаконного проникновения в дом, пока меня не занесло в кухню. С моей последней чашки кофе прошло около часа. Наверняка Харпер не обидится.

Я обалдела от радости: у нее была кофе-машина, для которой нужны особые пластмассовые стаканчики, продающиеся в отдельных упаковках, и которая варит одну порцию кофе за раз. Может быть, я заказала себе такую же. Надо будет прошерстить коробки, когда вернусь домой.

Я копалась в шкафчиках, раздумывая, где бы я была, будь я стаканчиком для кофе, пока не пришла к выводу, что в таком случае я была бы в раю, не иначе. Где же еще, если бы меня до краев наполняло блестящее молотое черное золото? Открыв дверцу последнего шкафчика, я отшатнулась от неожиданности. Напротив банки с консервированной свеклой сидела мягкая игрушка в виде белого кролика. Как правило, белые кролики, тем более игрушечные, меня не пугают, но наткнуться на такого в кухонном шкафу, по-моему, жутковато.

А он сидел и смотрел.

Словно осуждал.

Я уже было потянулась к нему, но остановилась. Это улика. Согласна, в игрушке нет ничего такого, что могло бы сойти за прямое доказательство чьей-то вины. Не было в ней и открытой угрозы. Но все-таки это была улика.

К тому же кролик был страшненький. Что-то не так с глазами, и из шеи будто извлекли набивку, отчего голова сидела криво прямо на крошечных пушистых плечах.

Я оставила игрушку на месте и вышла из дома Харпер, испытывая тревогу и острую нехватку кофеина.

Рассказав охраннику о находке (и опять не произведя на него никакого впечатления), я дала ему свою визитку и заставила пообещать, что он будет внимательно следить за домом Харпер и позвонит мне, если произойдет что-то необычное. А потом, поджав хвост, поехала домой. По словам Ангела, вечером Рейес будет на складе. Значит, мне нужно убить время. Я могла отлежаться на диване с тем же успехом, что и мотаться по Альбукерке, как перепуганный цыпленок с отрезанной башкой.

Минуточку. Почему-то меня задело словосочетание «перепуганный цыпленок». Я мысленно поиграла с ним. Несколько раз произнесла, катая звуки на языке. А потом поняла: я и есть перепуганный цыпленок. Потому что внезапно до меня дошло, что я боюсь всего и сразу.

Я проехала мимо Академии[7] и остановилась на парковке торгового центра, чтобы вдоволь повариться в собственном изумлении. Я – перепуганный цыпленок в самом трусливом смысле. Вроде курицы, высиживающей яйца. Как ангелу смерти выполнять свою работу, если она – курица на насесте? Вдруг каждый звук, каждое движение стали вызывать во мне парализующие вспышки адреналина размером с Австралию. Так нельзя. Нужно взять себя в руки.

Я посмотрела на приборную панель Развалюхи. Сидеть в ней было хорошо, но не так хорошо, как валяться на диване. И тут меня осенило. Годами я не замечала собственной грубости. Я ведь так и не дала имени своему дивану. Как я могла так поступить со своей же софой? Как могла быть такой черствой, холодной и эгоистичной?

Но как мне ее назвать? Это важно. Очень важно. Нельзя, чтобы она шла по жизни с именем, которое не подходит ее исключительной индивидуальности.

Пусть это странно, но сейчас меня переполняло облегчение от новообретенной цели в жизни. Я снова завела Развалюху, и мы поехали. О курице с яйцами подумаю позже. Мне нужно выбрать имя дивану.

В приподнятом настроении я свернула обратно к Академии, не забыв заехать за чашкой мокко латте, и уже направлялась домой, когда зазвонил мой сотовый.

- Да? – ответила я, нарушая закон о запрете разговоров по телефону за рулем в пределах города. Осматриваясь в поисках копов поблизости, я ждала, когда дядя Боб закончит говорить с тем, с кем говорил прямо сейчас, и вернется к разговору со мной.

Дядя Боб (или Диби, как я его называю при каждом удобном случае) служит детективом в управлении полиции Альбукерке. Время от времени я ему помогаю с делами. Он в курсе, что я вижу призраки, и пользуется этим. А я и не против вовсе.

- Отнеси это ей, а потом сразу звони судмедэксперту.

- Лады, - сказала я, - но не уверена, что сиюминутный звонок судмедэксперту чем-то поможет. И еще, кажется, его зовут Джордж.

- А, точно. Чарли. Привет.

- Привет, дядя Боб. Что там у тебя?

- Ты за рулем?

- Нет.

- Слышала что-нибудь?

Такие диалоги у нас с ним частенько. Он задает случайные вопросы, я придумываю такие же случайные ответы. С моей стороны усилий минимум.

- Слышала, что Тиффани Горэм, с которой я сидела за одной партой в младших классах, до сих пор сует в лифчик вату. Но это только слухи.

- По делу, - процедил он сквозь зубы. Я знала, что он стиснул зубы, потому, что слышала, как он выдавливает слова. Это означало, что он раздражен. Хреново, потому что я понятия не имела, о чем речь.

- Не знала, что у нас есть дело.

- Ох ты ж… Так Куки тебе не говорила?

- Как-то она говорила, что я какашка.

- О деле. – Держу пари, он снова стиснул зубы.

- Так у нас есть дело?

Однако ответа я не получила. Дядя Боб уже говорил с другим офицером. Или детективом. Или проституткой. В зависимости от того, где он находится и сколько у него наличных. Хотя сомневаюсь, что он бы велел проститутке проверить отчет о вскрытии человека, скончавшегося в «скорой» по пути в больницу. Разве что у него в голове тараканы крупнее, чем мне всегда казалось.

Я подумала, что с его стороны было нагло набрать меня, чтобы поговорить с другими людьми.

- Перезвоню, - рявкнул он, понятия не имею кому.

Связь прервалась, а я стояла на светофоре и думала, каким был бы гуакамоле, будь авокадо оранжевым.

Наконец я сосредоточилась на мальчишке у меня на заднем сиденье. У него были светлые волосы до плеч и ярко-голубые глаза. На вид лет пятнадцать-семнадцать.

- Часто сюда захаживаешь? – спросила я у него, но не успел он ответить, как снова затрезвонил мой сотовый. Не проблема – у пацана был пустой взгляд, и я сомневалась, что он вообще мне ответит.

- Извини, - сказал дядя Боб в трубку. – Хочешь обсудить дело?

- У нас есть дело? – снова спросила я, взбодрившись.

- Ты как?

Этот вопрос он задавал мне каждый раз, когда звонил.

- Лучше не бывает. Я и есть дело? Если так, то я решу эту задачку как два пальца об асфальт прямо сейчас: я еду по Сан-Матео к перекрестку с Сентрал на вишневом джипе «вранглер» с фиговой выхлопной.

- Чарли.

- Поторопись, пока я не взлетела!

И тут он сдался:

- Короче, поджигатель обнаглел.

К сожалению, я даже не представляла, о чем он говорит. Дядя Боб – детектив по расследованию убийств и редко работает над чем-то, что с убийствами не связано.

- Ладно. Проглочу наживку. Зачем ты ищешь поджигателя? И почему он обнаглел? А раньше он что, шутки шутил?

- Три вопроса, один ответ. – Диби пробубнил что-то другому офицеру, потом вернулся к разговору со мной. – И ответ этот – потому что наш поджигатель теперь официально убийца. В здании, которое он спалил вчера ночью, находилась бездомная женщина. Она погибла.

- Черт. Теперь понятно, почему ты занимаешься поджогами.

- Ага. Так ты что-нибудь слышала?

- Кроме новостей о Тиффани Горэм, ничего.

- Ты не могла бы поразнюхивать по своим каналам? А то парень становится небрежным.

- Погоди-ка. Это тот, который перед поджогом всегда проверяет, пусто в здании или нет?

- Он самый. На сегодняшний день мы связали его с четырьмя пожарами. Тот же почерк, вплоть до синхронизатора и горючего. Вот только на этот раз он не стал утруждаться и проверять, есть ли кто в здании. Тебя случайно не навещала эта бездомная женщина?

- Нет, но я постараюсь что-нибудь разузнать.

- Спасибо. Вечером занесу тебе файл на этого парня.

- Договорились. – Хотя я-то знала, что приедет он исключительно из-за Куки. Втрескался по уши, бедняга.

- Ты разговаривала с отцом?

- Вот блин! Связь прерывается. Я почти ничего не слы… - Я нажала «отбой», чтобы не дать ему завалить меня вопросами. Тема папы закрыта, и дядя Боб прекрасно это знал.

Как только мы разъединились, телефон тут же опять зазвонил. В третий раз. Я ответила на звонок:

- Дом сухих завтраков Чарли.

- Звонил твой дядя, - сообщила Куки. – Хочет, чтобы ты взглянула на одно из его дел.

- Знаю, - сказала я, притворяясь разочарованной. – Мы с ним только что говорили по телефону. Он рассказал, как просил тебя немедленно связаться со мной, а ты отказалась. Да еще и заявила, что у тебя уйма дел поинтереснее. Вроде перекачки денег на оффшорные счета.

- А ты в курсе, что у тебя тут массажер для шеи? Шикарная штука.

- А ты хоть что-нибудь полезное сделала?

- Конечно! Достала все необходимые тебе адреса. Правда, на брата информации мизер. Он ни разу в жизни не оплачивал коммунальные услуги.

- Может, за него платят родители.

- Логично. Я проверю их счета, посмотрим, куда они тратят деньги. Зато я нашла его рабочий адрес и адрес родителей Харпер.

- Супер. Напиши им от меня сообщение.

- Сейчас? Понимаешь, этот массажер – чудо что такое.

- Ну, если ты не хочешь, чтобы я подала на тебя в суд за присвоение чужих денег…

- Сейчас так сейчас.