Четвертый кодекс

***

Илона Линькова. Русская Атлантида, Рославль. 11 августа 1980 года (12.18.7.2.18, и 12 Эцнаб, и 1 Йакшин)

В знак приветствия Ленмэна сделала замысловатый жест, обозначающий ее принадлежность к народу могикан.

Повинуясь приказу, Илона вслед за старшими по званию села к роскошному столу из красного дуба, прожигая атлантку взглядом.

- Докладывайте, полковник, - приказал Таманцев.

- Евгений Владимирович, - заговорил Столяров. – Разрешите ввести в курс дела младших офицеров – они не обладают полнотой картины.

- Всей полнотой картины и я не обладаю, слишком уж серьезное дело, - хмыкнул генерал. – Если бы не чрезвычайные обстоятельства, - обратился он уже к обеим девушкам, - вас бы тут вообще не было. Так что внимательно слушайте то, что вам положено знать.

- Примерно год назад смежники арестовали в Варшаве агента Малиналько – польского профессора Якуба Ягельского, - начал Столяров. – Вы знаете, как в контрразведке умеют работать с клиентом... В общем, довольно быстро он пошел на сотрудничество. Из анализа его показаний стало ясно, что Ацтлан подозревает у Российской Империи наличие оружия сокрушительной мощи, которое способно коренным образом изменить баланс сил на планете. И, как ни странно, они сделали такой вывод из романа твоего подопечного Кромлеха...

Столяров повернулся к Илоне.

- Николай Алексеевич, я не понимаю, - растерянно отозвалась девушка.

- Мы тоже плохо понимаем, - признался Таманцев.

- У Кромлеха не могло быть такой информации ни в коем случае. Но, очевидно, разведка Ацтлана полагает, что он получил ее неким... темным путем. Ну, знаешь, все их видящие, нагвали и прочая атлантическая чертовщина.

Илона заметила, что при этих словах Ленмэна мимолетно усмехнулась, но сейчас ее это не интересовало.

- Вы хотите сказать, - тихо произнесла она, внутренне похолодев, – что такое оружие у нас действительно...

Столяров и Таманцев промолчали, и это было красноречивее любых слов.

- Беда в том, - продолжил полковник, - что, судя опять же по анализу информации Ягельского, ученые Великого Ацтлана или уже создали бомбу, или очень к тому близки. Мы знали, что они реализуют собственные разработки в этой области, но не думали, что они зашли настолько далеко.

- Это очень беспокоит прочие атлантические правительства, - добавил генерал. – Даже Иллинойс и Богота, державшие во время войны нейтралитет, сейчас готовы войти в антиацтланское соглашение. А в этой операции мы работаем совместно с разведкой Ирокезии.

- Но ведь она... – Илона недоуменно кивнула на Лэнмену.

- Наши союзники полагают, что дело пойдет лучше, если они внушат ацтланцам, что находятся на их стороне, – Таманцев слегка поморщился. – На деле же разведка Ирокезии, как и Команчерии, и Лакоты, работает сейчас в одной упряжке с нами. Великий Ацтлан хочет полностью вытеснить нас отсюда, вообще закрыть вопрос о российских владениях в Атлантиде. Но прочие здешние государства совсем не хотят оставаться наедине с ацтланцами, которые, согласно доктрине Шокойцина, считают все остальные народы Атлантиды своими потенциальными рабами.

Илона вспомнила некоторые последние политические события: явное охлаждение отношений России с Ирокезией, резкие заявления ее правительства о нежелательности присутствия бледнолицых на священной земле предков, дипломатическое сближение ирокезов с ацтланцами... В принципе, ничего удивительного в этом не было: внешняя политика Ирокезии всегда отличалась изощренным коварством, а их разведка – потрясающим нахальством.

- Может быть, младший сагамор объяснит ситуацию подробнее, - Таманцев кивнул на Ленмэну.

- Хуг, - отозвалась та традиционным междометием. – В пределах моей компетенции, конечно, великий вождь.

Она слегка помолчала, собираясь с мыслями, и заговорила – сухо и бесстрастно перечисляя факты.

- О том, что у ацтланцев появилось оружие, которым можно уничтожить всю землю, атетшентс стали говорить около двух лет назад.

Таманцев, услышав об ирокезских ясновидцах, скептически передернул плечами, но Ленмэна не обратила на это внимания.

- Собрание наших вождей издало вампум с предписанием тщательно изучить это предупреждение Великого Духа.

«Собрание вождей» - Ротиянер – обозначало правительство Союза Хауденосони, который лишь во внешнем мире именовали Ирокезия (то же самое, кстати, касалось и Команчерии, «внутри» именовавшейся Страна Нумуну). Но, несмотря на всю эту словесную экзотику, государственные ведомства народов Северной Атлантиды работали четко и эффективно – во всяком случае, в том, что касалось дел военных.

- Меня включили в группу, потому что моя семья всегда обладала оренда, - продолжала скво.

Илона понимала, что дело не только во владении Ленмэной мистической силой (хотя и в этом тоже). Ее фамилия принадлежала знаменитому воинскому роду, дававшему Ирокезии блестящих офицеров в течение всей ее истории.

- Мне следовало выйти на резидента Малиналько в Манахатте и дать себя завербовать, - излагала Ленмэна. – Это было не очень сложно – Ацтлан постоянно стремится вербовать у нас агентуру. Тогда мы узнали, что там интересуются Евгением Кромлехом – у меня просили информацию про его связи с гражданами нашего Союза, которые могли появиться у него во время войны.

- Примерно тогда Ягельский вышел на Кромлеха в Варшаве, - опять вмешался Таманцев.

- К этому времени, - говорила Ленмэна, словно ее и не прерывали, - мое руководство уже официально, хоть и в тайне, заключило союз с ацтланской разведкой.

Таманцев кивнул.

- Я получила задание выдвинуться в Восточный Ацтлан, на Фортуны, куда должен был прибыть Кромлех с лекцией о своем романе, и войти с ним в контакт, - рассказывала скво. – Мне было приказано работать с людьми из Малиналько – там были и орлы, и ягуары. Другой частью моего задания была координация действий с российской разведкой...

- Там уже была и моя группа, - сказал Столяров, не глядя на Илону. – Еще нам приходилось работать против британской агентуры – она неожиданно проявилась на последнем этапе операции. Одного из них захватили ягуары. Присутствие в этом деле Английского королевства стало для нас сюрпризом. Хотя не очень большим – они суют свой нос во все.

Илону передернуло от сознания того, что, пока она наслаждалась «отдыхом» на Фортунах, вокруг нее творилась вся эта шпионская свистопляска.

- У меня состоялся контакт с Кромлехом, - ровно говорила Ленмэна. – Я знала, что после лекции группа орлов должна была его похитить и переправить через океан на самолете. Моя задача заключалась в прикрытии этой операции.

- Если бы все случилось так, как мы задумывали, - опять заговорил Столяров, - его бы отправили в Ацтлан, оставив его жену на Фортунах. Мы бы не вмешивались.

Илона не стала спрашивать, как родная контора намерена была поступить с ней самой: она же давала присягу, как ей напомнил шеф... Теперь девушка понимала, что ее шансы остаться в живых при любом раскладе были невысоки.

Она со стыдом вспомнила свои тогдашние рассуждения о том, что российская разведка после войны слишком расслабилась. Только сейчас она осознала всю глубину своей наивности перед лицом мрачной и титанической тайной борьбы государств, о которой большинство людей не подозревает.

Ленмэна слегка потупилась.

- Я допустила оплошность, - сказала она после некоторой заминки, но столь же бесстрастно. – Чтобы не вызывать у противника подозрений, я после встречи оставила Кромлехов без присмотра. Мне было известно, что за ними следят не только орлы, с которыми я была в контакте, но и ягуары – группа тетеуктина Чимальпопока. Орлы не планировали захват до следующего вечера, когда должен был быть готов самолет. Операция осложнялись тем, что правительство Восточного Ацтлана, несмотря на союзнические отношения с Великим Ацтланом, таких вещей крайне не одобряет. Кроме того, как выяснилось, никакой координации между группами ацтланской разведки не было. Орлы понятия не имели, что Чимальпопока хочет принести Кромлеха в жертву.

Илона в очередной раз содрогнулась, между тем Ленмэна продолжала:

- Я тоже не предвидела, что у тетеуктина будут собственные планы и поддержка в виде местной банды пачукос.

- Они входили в секту Иш-Таб, - добавил Столяров. – После принесения Кромлеха в жертву они все покончили бы самоубийством. Так что ничего не боялись.

- Как только я узнала, что жена Кромлеха убита, а сам он скрывается в городе, я сообщила об этом орлам. При поддержке высокого чина полиции Чикомоцтока они получили в свое распоряжение полицейское снаряжение, вертолет и разрешение на действия в городе. Поиски были масштабными, хоть и секретными. Тем не менее, мы почти опоздали: агент ингизов уже был принесен в жертву, очередь была за Кромлехом.

Ленмэна повернулась к Илоне, на которую не взглянула на протяжении всего своего доклада.

- Я видела, как ты спряталась на теокалли, но приказала тебя не трогать. Я знала, что тебя ожидают твои люди. Ты храбрый воин. И он тоже...

При последней фразе лицо краснокожей девушки слегка смягчилось, на нем промелькнуло нечто совсем неуставное. Мечтательная нежность?..

В Илоне немедленно поднялась кислотная волна злости. Подпоручик Линькова уверяла себя, что это чисто профессиональное соперничество. А не просто ревность...

Впрочем, младший сагамор Хингахгок сразу же вновь стала бесстрастно докладывающим агентом.

- После нейтрализации группы Чимальпопока я обездвижила Кромлеха с помощью наркотика и передала его на самолет. Хуг, я все сказала.

Ленмэна села, молча глядя перед собой.

После короткого молчания заговорил Таманцев.

- Следует констатировать, что операция, несмотря на многочисленные накладки, своей цели достигла. По нашей агентурной информации, Кромлех сейчас находится в Теночтитлане и допрашивается лично уэй-тлатоани. Мы могли только надеяться на такую удачу. Теперь наша цель проста...

Илона, потрясенная всем услышанным, с удивлением подняла на него глаза. Она была уверена, что Евгением пожертвовали ради подтверждения теории, что это проклятое оружие у Великого Ацтлана есть. Теперь разведкам союзников оставалось лишь наблюдать и ловить крохи информации от своих агентов в стане противника. А Кромлех списан. Может быть, потом факт его похищения и ликвидации будет как-то использован в дипломатической игре. Но и только. Тогда о какой же еще цели говорит генерал?..

Но Таманцев веско продолжил:

- Теперь мы должны провести операцию по освобождению Евгения Кромлеха и его эксфильтрации. И сделают это здесь присутствующие.

...К вечеру Илона вышла на улицу. Ее разместили в маленькой семейной гостинице, содержавшейся парой отставников из «Стекляшки» - милейшими старичками. Илона подозревала, что эти доброжелательные и тихие люди прошли за свою жизнь огонь и воды, да и сейчас при случае могут дать фору многим молодым.

В номере ей не сиделось – донимали тяжелые мысли, сверлила тревога. На прохладном, пахнущем морем воздухе стало чуть легче. Илона не отличалась от многочисленных снующих по вечерним улицам туристов. Сев на скамейку в аллейке причудливо постриженных деревьев, между фонтаном и клумбой роскошных цветов, подпоручик Линькова пыталась привести свой дух в порядок. Она была настолько погружена в свои мысли, что едва замечала группу азартно кричащих атлантов, играющих в палочки нескольким скамейками дальше.

Она знала, что, когда операция начнется, ее подавленность растворится бесследно – останется лишь стремление сделать все наилучшим образом. Но эта операция была не то что необычной – невероятной. И отчаянной. Илона понимала, что, скорее всего, их всех отправляют на смерть.

«Миссия невыполнима», - горько усмехнулась она.

Конечно, группу забрасывали в Ацтлан не от хорошей жизни. Илона понимала, что Таманцев и Столяров многого не рассказали, но по кое-каким намекам шефа догадывалась, что дела были очень плохи. Речь шла не о том, что когда-то может начаться война, способная уничтожить большую часть человечества. Эта война, похоже, могла грянуть в любую минуту...

Подошедший патруль разогнал группу игроков, которые разбежались, осыпая хмурых полицейских изощренными ругательствами на языках своих племен. Илона машинально отметила инцидент, но ее тревожные мысли не прервались.

То, что две сверхдержавы стали одновременно обладателями этого адского оружия, повергло обе стороны в шок. И паника диктовала одно – атаковать, пока противник не опомнился.

Неожиданно фигура писателя Кромлеха получила огромное значение – Ацтлан не ударит, пока не извлечет из него всю информацию. Но и союзники должны были хотя бы попытаться забрать у противника эту подкинутую им наживку, теперь наверняка обладавшую ценнейшими сведениями.

Во всем этом было лишь одно светлое пятно – Евгений пока жив.

Что касается ее роли в этой истории, она понимала, что Столяров попал в ловушку логики тайной войны. Илоной пожертвовали на Фортунах, но она выжила. Значит, достаточно подготовлена для более серьезной акции. И, конечно же, ее надо было включить в диверсионную группу, идущую на спасение Кромлеха. Ибо чем меньше людей, даже секретных агентов, посвящены в это дело, тем безопаснее.

В глубине души она знала, что на месте Столярова поступила бы точно так же. Но утешало это мало.

Столяров, впрочем, сам отправлялся вместе с группой – он ее возглавлял.

Однако все эти соображения отступали перед перспективой спасения человека, которого она знала всего несколько часов, но ставшего уже для нее настолько важным. Сейчас, перед броском в бой и, скорее всего, смертью, девушка могла себе в этом признаться.

Ужасно было, что она никому не могла рассказать о том, куда идет и зачем – даже сестре. Галю просто уведомят, что она пала при защите Империи, и, быть может, передадут награду, которую она все равно никому не сможет показать.

Неподалеку раздался благовест. Илона подняла голову, увидела купола православного храма и сотворила крестное знамение. Сейчас начнется служба, и девушка поняла, что ее место там.

Пока один батюшка служил всенощную, второй в темном левом приделе исповедовал народ. Конечно же, Илона не могла присоединиться к очереди кающихся. Она обязательно исповедуется и примет Причастие перед операцией, но лишь у капеллана ГРУ – даже священнику, если он посторонний, нельзя было слышать ее исповедь.

Девушка слушала пение, молилась, крестилась и постепенно ее тоска и тревога уходили. Все равно будет то, что будет, а она исполнит свой долг. И спасет Евгения.

Если Бог даст.

- Как вас зовут? – раздался над ней старчески дребезжащий голос.

Илона, вырванная из потока мыслей, перемешанных с молитвами, удивленно вскинула голову.

Закончивший исповедь священник стоял рядом с ней.

- Назовите ваше имя, - еще раз попросил он.

- Елена, - она почему-то назвала свое крестильное имя.

Батюшка был совсем ветхим, с морщинистой коричневой кожей и жидкой седой бородой. Азиат или, возможно, инуит с севера. Удивительным это не было – среди прихожан виднелись не только славяне и атланты, но и китайцы, японцы, корейцы, жители великоокеанских островов, даже малайцы и индусы. Это же Русская Атлантида...

Со сплошь состоящего из острых углов, словно портрет, написанный кубистом, лица на Илону смотрели пронзительные узкие черные глаза – пристально, но как-то отрешенно.

- Ничего не бойтесь, - с истинным убеждением сказал вдруг батюшка. – Я буду молиться.

Ошеломленная Илона склонила голову под благословение, а когда подняла ее, старый священник уже скрылся в ризнице. Все произошло так быстро, что девушка была не уверена, что это не галлюцинация, вызванная страшным душевным напряжением.

Всенощную служили два батюшки, но того, который подошел к ней, она так и не увидела.

Выходя после службы, Илона прочитала на доске в притворе: «Храм во имя Святого Преподобного Германа Аляскинского. Настоятель – отец Федор Копенкин».

Евгений Кромлех. Великий Ацтлан, Теночтитлан. 18 августа 1980 года (12.18.7.3.5, и 6 Чик-чан, и 8 Йакшин)

Кромлех не знал, сколько времени провел в тюрьме дворца уэй-тлатоани. Несколько дней, неделю, может, две – часов и календаря у него не было. Хотя тюрьмой эту большую комнату с удобствами назвать было трудно – несмотря на отсутствие окон.

Его хорошо кормили, убирались в комнате, давали книги, раз в день выводили на прогулку в небольшой атриум на одной из крыш этого грандиозного причудливого здания, почти города, насчитывающего много веков и неоднократно перестаивавшегося. Каждое утро приходила служительница жрецов-медиков, тиситль, и уводила его в сопровождении стражи на всесторонние медицинские обследования, которые продолжались обычно пару часов.

И тиситль, и стражи ограничивались короткими словами и не отвечали на его вопросы. В комнате не было телевизора, а газет ему не давали, так что Евгений понятия не имел о последних событиях. Даже не знал, возмутило ли информационное пространство известие о таинственном похищении всемирно известного писателя и убийстве его жены, и предпринимает ли что-нибудь Российская Империя для его поисков.

Но когда он попросил печатную машинку и бумагу, совершенно не рассчитывая, что просьбу исполнят, к его великому удивлению их доставили уже к вечеру. Кромлех понял надежду уэй-тлатоани на то, что он напишет нечто важное. Однако, помимо уже им рассказанного, ничего больше он поведать не мог. Поэтому взялся за давно сложившийся в уме рассказ из мира «Человека с кошкой». В начале XVII века посольство народа тупинамба из Южной Атлантиды, которая в том мире называется Америкой, прибывает во Францию. Один юноша из посольства остается там и становится приближенным короля.

Для мира его романа эта ситуация была весьма экзотичной, а для реального мира, где Франция исчезла в XV веке, раздавленная Восточным Ацтланом, британскими владениями на континенте и Бургундией – просто невероятна. Евгению доставляло удовольствие и заглушало изматывающую его острую тревогу придумывать реалии никогда не бывшего мира, переиначивать исторические события, на выходе получая нечто удивительно связное и логичное. Впрочем, теперь его это еще и слегка пугало. С тех пор как он почти уверился, что его придуманный мир существовал – или существует – на самом деле.

Впрочем, когда он несколько дней назад прочитал рукопись неведомого инока Иоанна, перевод которой дал ему уэй-тлатоани, интерес его был довольно умерен.

- Поверьте, это не фальшивка, сфабрикованная моими людьми, чтобы воздействовать на вас, - произнес Монтесума, угадав первую мысль Кромлеха.

- Значит, просто интересное совпадение имен и обстоятельств, - пожал тот плечами.

Император покачал головой.

- Вы сами в это верите? – спросил он.

- Бывали в моей жизни совпадения и похлеще...

- Тогда пойдемте, - пригласил император и поднялся.

Кромлех последовал за ним в соседний зал, вход в который был скрыт роскошной драпировкой. Охранники и человек в маске неотступно следовали позади.

Комната представляла собой нечто вроде лаборатории. Или операционной. Во всяком случае, она была залита беспощадным светом люминесцентных ламп и обставлена утилитарной мебелью.

Монтесума подошел к столу, на котором лежал некий длинный, прикрытый белой тканью предмет.

- Я люблю и поощряю археологические изыскания, - заметил он. – Знание о прошлом – величайшее сокровище, которое следует накапливать. Однако данный объект я изъял их научного оборота – до выяснения всех обстоятельств... Конечно, его тщательно исследуют – но только проверенные эксперты, не ставящие научный поиск выше государственных интересов.

С этими словами он осторожно поднял покрывало.

Кромлех увидел разложенные на столе под прозрачной стеклянной крышкой части скелета. С первого взгляда было ясно, что при жизни человек был довольно высок и большеголов.

- Скелет, обнаруженный археологами на Синае, - представил кости Монтесума.

Евгений вздрогнул, увидев на древнем черепе внушительную вмятину – такую же, как у него самого. Хотя остов был как остов – сразу видно, что старый, и принадлежал взрослому мужчине. Ну, жил человек в тяжелые времена, когда схлопотать такое украшение на лбу можно было запросто.

Кромлех вопросительно взглянул на императора.

- Теперь сюда, - сказал Монтесума, подходя к другому столу и снимая ткань с предмета поменьше, который оказался гипсовым скульптурным портретом.

- Облик погребенного монаха VII века, реконструированный по методу вашего академика Герасимова, - прокомментировал император.

Вот это Кромлеха и вправду потрясло. Ошибки быть не могло – Евгений видел эти черты каждый раз, когда смотрел в зеркало. Сказать на это он ничего не мог – лишь пытался каким-то образом встроить только что увиденное в реальность.

- Ну и напоследок, - опять заговорил Монтесума. – Не так давно один наш ученый-генетик открыл метод идентификации личности по ДНК. Вы же знаете, что это такое?

Кромлех кивнул.

– Она еще не полностью обкатана, но вполне работает – был бы генетический материал, - продолжал монарх. – В данном случае он есть – в останках монаха сохранилось довольно много ДНК. А вашу орлы добыли еще несколько лет назад. Вы уже догадываетесь, что показали тесты?..

Евгений молчал – догадался, конечно, но не желал верить. Однако Монтесума безжалостно закончил:

- Образцы идентичны. Этот человек... Я даже не знаю, как сказать... Короче, это ваш собственный скелет. Ну, или вашего однояйцевого близнеца, что столь же невероятно.

Кромлеху казалось, что он внезапно попал в безвоздушное пространство, выброшен в глубокий космос и плавает в вакууме – не дыша, не мысля, но невозможным образом оставаясь в сознании. С момента встречи с уэй-тлатоани он продумывал план самоубийственной атаки на него. Евгений не сомневался, что справится с ним голыми руками – надо только дождаться удобного момента и применить один жестокой захват, которым за пару секунд сломает императору шею. Охранники ничего не успеют сделать. Конечно, и сам Кромлех будет убит, но он понимал, что живым его все равно не отпустят.

И удобный момент настал именно сейчас – они стояли с уэй-тлатоани бок о бок, а охрана и странный человек в маске – на достаточном отдалении. Но Евгений был не в силах шевельнуть ни одним мускулом, словно был отравлен парализующим ядом.

- Я знаю, что вы хотите убить меня, - тихо произнес Монтесума. – Конечно, я имею то же намерение в отношении вас, хоть и не испытываю к вам ненависти, исключительно уважение. На моем месте любой правитель – и ваша царица, и королева Британии, и президент Единой Европы, и все остальные – уже бы вас ликвидировали. Ради спасения своего государства и своего народа. Потому что вы представляете собой неразрешимую загадку, а это смертельно опасно по определению. Однако народы моего континента, мой народ мыслят несколько иначе. Я вижу сейчас не опасный и необъяснимый прецедент, который следует как можно быстрее пресечь и забыть о нем. Я вижу игры космических сил, правящих этим миром... волю богов, если хотите, и не могу игнорировать ее. Так что ни я, ни вы сейчас не можем убить друг друга, потому что нас связывает некий долг.

- Мы должны понять, что это за чертовщина, - глухо произнес Кромлех, глядя на скелет.

Император кивнул.

- Вас необходимо тщательно обследовать. Эти останки свидетельствуют, что при жизни человек перенес многие травмы и серьезные интоксикации. Мы должны выяснить, чем ваше тело отличается от... вашего тела из прошлого. А потом... потом я приму решение.

Евгений осознавал, что Монтесума не оставил ему никакого выхода – даже самоубийства. Он безропотно отдаст свое тело для исследований – чтобы разгадать эту безумную загадку. И еще он понял, что те же самые чувства испытывал и уэй-тлатоани – помимо долга разгадать волю богов и желания обезопасить свою державу и трон, его, как и Кромлеха, пожирала жажда личного познания тайн вселенной. Евгений явственно чувствовал обволакивающую останки ауру – след сил, начало которых лежало не в этом мире, и жаждал постигнуть их... Еще он подумал, что при других обстоятельствах они могли бы подружиться с владыкой Великого Ацтлана, потому что, в сущности, очень похожи... Но таких обстоятельств сейчас не существовало, да и не предвиделось.

- И вот еще что, - медленно произнес Монтесума. – Судя по генетической экспертизе, этот… человек, - он кивнул на кости, - он… мой предок. Ученые утверждают, что это –основатель правящей династии Великого Ацтлана.

Кромлех молча и пристально посмотрел на уэй-тлатоани, поклонился ему и позволил страже увести себя.

Дописав эпизод рассказа, где юный людоед спасает на охоте короля Людовика XIII, Евгений упорно подавлял в себе мысль, что творит этим новую историческую реальность. Так недалеко было признать за собой божественные способности...

Нечто подобное говорил ему Дельгадо в том сне – не сне в сарае. Сначала Евгений был склонен думать, что стал жертвой галлюцинации, вызванной нервным напряжением и неведомым наркотиком, которым его отравили. И вот теперь все эти успокоительные соображения оказались разрушены древним скелетом.

Устав ломать голову над этой инкарнацией Кота Шредингера, Кромлех вытащил из машинки последний напечатанный лист, положил его сверху на стопку написанных за сегодня, и, не раздеваясь, растянулся на низкой лежанке. Ночью охранник заберет стопку, но утром все будет возвращено – очевидно, после копирования.

Однако сон не шел – его мозг продолжал попытки выстроить логическое объяснение парадокса. Пусть даже и невероятное. Факт тождества его тела и тела умершего без малого четырнадцать веков назад человека ставил его перед обескураживающим выводом: его творчество основывалось не на фантазии, а на призрачных воспоминаниях, оставшихся от его иной личности – человека, на чьи кости он смотрел...

Но как такое может быть?!

- Циклическая личность, - раздался над ним смутно знакомый голос.

Кромлех открыл глаза и увидел в темноте смутный силуэт. Охранник? Но почему он не слышал, как тот зашел? И почему он говорит по-русски?..

Родной язык Евгений опознал и визуально: слова пришельца возникли перед ним в воздухе. История повторялась.

Это был сон, но Кромлех уже знал, что сны такого рода весьма опасны. Поэтому он собрался и сел на своем ложе.

- Что это значит? – спросил он неясную фигуру.

Излишне говорить, что его слова тоже повисли в воздухе.

- Человеческие существа, связанные потоком однородной энергии, - голос пришельца был обманчиво мягок и вкрадчив, и где-то Евгений его уже слышал. – Вроде энергетических гроздей. Или бус. Речь не о реинкарнации, а единой личности, разбросанной во времени и пространстве.

Говорящий незаметно приблизился, и Евгений понял, что это тот самый человек в маске черепа, который сопровождал уэй-тлатоани.

- Кто вы? – спросил Кромлех.

- Сиуакоатль, - ответил тот.

Всесильный «серый кардинал» Великого Ацтлана, верховный жрец, «тень тлатоани», практически, вице-король. И истинный глава ягуаров...

«Ника!»

- Вижу, вы намереваетесь убить меня, - раздался из-под маски язвительный голос. – Не стоит, Кромлех-цин. Во-первых, тогда вы не узнаете, что будет в этой истории дальше. А во-вторых, неужели вам не стыдно убивать старого знакомого?

Ночной визитер снял маску и Евгений оцепенел, узнав лицо Антонио Дельгадо.