Чистый Ген

Глава 7

Оказавшись в виртуальной реальности своей второй наказуемой, Нивкхар был удивлен. Обстановка вокруг девушки была как в детской комнате, и страхи у нее были такие же. В небольшой комнате на полу, в кроватках, креслах и на диванах сидели, лежали орущие младенцы, а между ними металась сама Мегги. В руках у нее была бутылочка и ложечка с детским пюре, которым она пыталась накормить каждого малыша. Но как только ребенок что-то получал свою порцию, то тут же начинал кашлять и давиться, после чего краснел, потом синел и, наконец, умирал прямо на руках у наказуемой. И тут же где-то в стороне появлялся новый ребенок, и ситуация повторялась.

Щелкнув пальцами, Вилард отключил всех младенцев, оставив только одного, которого в данный момент девушка держала на руках. Это выглядело ужасно: из-за забитого большим количеством еды рта ребенок издавал булькающие звуки, но проглотить ничего не мог. От этого его голубые глаза расширились от недостатка воздуха, а кожа начала медленно синеть. Дергающиеся пухлые младенческие ручки сжимали и разжимали пальчики словно пытаясь схватится за Мегги, единственную кто мог его спасти. Перевернув вниз головой задыхающегося ребенка девчонка пыталась освободить его рот, чтобы он мог дышать. Но вместо этого он издав несколько хрипов застыл в ее руках.

- Нее-е-е-е-ет! Братик!!! Не умирай! Я не виновата! Ты должен жить! Дыши-и-и-и-и! - судорожно прижав к себе мертвое тельце, она даже не заметила, что так и продолжает держать его вверх ногами. От этого так и не проглоченное пюре капало ей на платье.

Бессильно опустившись на пол и положив ребенка себе на колени, она закрывая его своим телом нависла над ним, словно боялась, что он исчезнет.

– Он спит… да! Да! Сладких снов малыш, ты сейчас немного поспишь, а когда проснешься все будет хорошо, я накормлю тебя и мы пойдем гулять! Да…да, спи маленький!

Достав из кармана платья белый платок Мегги провела им по детской щечке, кожа на которой неожиданно лопнула обнажив кости. От этого она дико завизжала и, вскочив на ноги, начала метаться по комнате, налетая на предметы мебели и стены. Дав ей побегать, Нивкхар в какой-то момент выставил руку, на которую она тут же натолкнулась и упала.

– Что ты знаешь о попытке самоубийства Эттель Хитсил?

Вопрос биокома остался без ответа, так как виновная ощутила под своей рукой мертвую и холодную ножку брата и попыталась вскочить. Но биоком не дал ей этого сделать, он ногой прижал тело Мегги к полу и, глядя на неё сверху вниз, процедил:

– Ты сама делаешь только хуже. Если ты не ответишь на мои вопросы, то здесь прольется кровь!

Отпустив ее, Вилард отошел назад и сел на диван, а тело маленького мальчика исчезло будто его и не было. Это подействовало на виновную успокаивающее, и она смогла медленно сесть и обнять свои колени руками, разум начал возвращаться в ее глаза, а потом, опустив голову, девушка начала говорить:

– Мы с Дэйной видели ее в коридоре, вернее она ее видела, а я только слышала. Она поранила мою Дэйну и убежала от нас. Мы даже не успели ничего ей сделать. Мне пришлось отвести мою крошку в лазарет, нога слишком сильно кровоточила. Но когда мы пришли туда, то никого не застали. Дежурная появилась минут через десять после нашего прихода. Она была вся красная, растрепанная и очень злая. После того, как она обработала ногу Дейны, мы ушли и больше Эттель в тот вечер не видели… Но зачем Вы спрашиваете меня про это? Я уже давно должна быть дома и помогать маме с младшим братиком, его как раз пора кормить, а потом мы пойдем с ним гулять

Смена темы была неожиданной для биокомиссара, ведь виновную сейчас ничего не должно волновать, кроме разговора о произошедшем с Эттель. Нахмурившись он слегка наклонился вперед и рукой ухватил девушку за длинную челку, приподнимая ее лицо от колен.

– Вы же отпустите меня домой к братику? Я не хочу, чтобы он плакал,.. – длинная ниточка слюны стекала с уголка ее губ, и она не замечала этого. Расширенные от страха глаза сейчас были безмятежны и наполнены полным непониманием происходящего.

Этот взгляд биокомиссар не перепутал бы ни с каким другим, так смотрят трехлетние дети или сумасшедшие. Плохо, очень плохо. Погрузив виновную в сон и, убедившись в том, что она действительно спит, биокомиссар отошел от нее на пару шагов.

– Выход!

Оказавшись вне этого младенческого кошмара и подойдя к панели управления, биоком отключил режим допроса и отдал ИИ указание на введение наказуемой седативных средств. Он точно помнил, что после допроса Дейны убедился, что обе девушки не находятся в активной стадии допроса. А значит так близко к почти сумасшествию Мегги не могла сама подойти. За годы селекции и отбраковки биоотклонений люди с чистой кровью стали не только дольше жить, но и психическое здоровье их улучшилось. Теперь граждане не так подвержены стрессу, и все совершенные ими поступки не являются эмоциональными порывами. Да, в виртуальной реальности для установления обстоятельств преступления на виновных оказывается психологическое давление, но оно рассчитано так, чтобы здоровый гражданин без биоотклонений был способен это давление выдержать. Состояние Мегги говорило о том, что ее психологический порог боли и стресса намного ниже чем должен быть. А значит она никто иная как биооткл! Сейчас он в срочном порядке запустит дополнительные тесты ДНК, чтобы убедится в своих подозрения. Если результаты подтвердятся, то девушку ждет жизнь, а возможно и дом Одиночества.

Повернувшись к молодому биокому Нивкхар спокойным голосом произнес:

– Раен, допрос отменяется. Мы сейчас не будем заниматься твоими подпольщиками, отложим на вечер. Ты же так и бегаешь на стадионе? Вот недалеко есть ретро-кафе, там и встретимся, хорошо?

Вилард не нервничал, хоть ситуация и была странной, но найти решение вопроса можно всегда.

Нивкхар набрал сообщение: “Председательствующий Навон, требуется Ваше присутствие в комнате с моими виновными”. Отправив его через интерфейс, биоком вместе с Миостером вышел из комнаты. Ему нужно срочно получить информацию по семье Мухтам. Вся их генетическая информация хранилась в архиве, а получить их досье сразу, без посещения, мог только председательствующий. Остается только ждать.

Ответ пришел почти мгновенно: “Буду в течение тридцати минут”.

– Что ж, похоже у меня появилось время на твоих подпольщиков, пошли будем смотреть, что тебе удалось на них нарыть, – пропустив Раена вперед себя, Вилард пошел за ним.

Кабинет Миостеру выделили не так давно, до этого у него был стол в учебной комнате. И молодой биоком этим очень гордился. Приложив к сенсорному замку палец, Раен пропустил Нивкхара вперед.

Обстановка внутри разительно отличалась от того, что было снаружи: большую часть кабинета занимала голограмма предателя Великих Основателей, его семьи и кандидатов в преемники. Его имя оставалось тайной только для простых граждан государства. Биокомиссары же сохранили секретный архив, в котором вся нужная информация была доступна в случае необходимости.

Генрих фон Эйнзидель был летчиком на момент, когда примкнул к будущим вершителям судеб. И его предательство было самым неожиданным, ведь именно он был идейным вдохновителем по чистым генам и отделению всех биоотклов от основных граждан. Когда его схватили, то единственное, что смогли от него добиться под пытками, была фраза “Solum debilis mori debent” — «только слабые должны умирать». Даже смерть его сына и дочери не смогли ничего изменить. Он так и умер, не рассказав ничего о причинах предательства и своих сообщниках.

Многие поколения биокомиссаров искали ответы на эту загадку, но так и не смогли найти ее решение. Это уже стало своеобразной традицией посвящения – после принятия в биокомы работают пару месяцев над старыми делами, в том числе и над одним из самых таинственных предательств в истории нового государства.

Загадка поведения Эйнзиделя была не забыта за эти годы по очень важной причине: биокомы должны каждую минуту помнить о том, что предать может каждый, даже самый близкий человек. А это значит, что пока ты на службе, ты должен к каждому относится с максимальной долей недоверия и скепсиса. Чтобы, в случае необходимости, не сомневаться между исполнением своего долга и привязанностью к кому бы то ни было.

Может быть эта история с Эйнзиделя оставалась хорошим наставлением и предупреждением о возможных ошибках на службе, если бы почти тридцать лет назад не начали происходить странные убийства биокомиссаров. Обнаженные тела биокомов находили на улице с перерезанным горлом. Единственная зацепка о причине этих убийств была в надписях, сделанных кровью самих жертв прямо на их телах: “Caperat mortem alienem” - Принял чужую смерть. Нивкхар тогда только начинал свой путь как биоком, поэтому к расследованию допущен не был. Из тех крох информации, которые были ему доступны, он сделал определенные выводы: мертвые представители власти были демонстрацией, что не все граждане согласны со сложившимся государственным устройством.

Несмотря на все приложенные усилия, виновные так и не были найдены, а убийства прекратились по неизвестной причине. И теперь история предателя Генриха Эйнзиделя служит наставлением молодым биокомам, дабы они не забывали, что предать может каждый, даже самый верный служитель государства.

– Ну, Раен, я тебя внимательно слушаю, что ты думаешь о всей этой ситуации? – заняв место за единственным рабочим столом, Нивкхар сложил руки на руди и откинулся на стуле.

– Проанализировав все наработки, которые были сделаны до меня, я понял, что искали совсем не в той стороне. Многие думали, что его соблазнили деньгами или запугали. Но, мне кажется, что дело в другом. За год до Великого Переворота жена Генриха Мария встала на учет в женскую консультацию. Но когда его вычислили как предателя и провели в доме Эйнзиделя обыски, то никаких следов маленького ребенка обнаружено не было. То есть, либо у них так никто не родился, либо по какой-то причине младенца спрятали. А с учетом какой кавардак творился в то время, то найти способ потеряться было несложно. Понимаешь? он так смотрел на Виларда, что и тому стало интересно, что же на самом деле произошло в то время.

– Ну хорошо, был ребенок или не был, какое это имеет отношение к предательству его отца? Конечно родительские чувства сильны, но даже возможная смерть ребенка – очень слабая причина, чтобы приговорить себя и всю остальную семью к казни, – оба биокомиссара посмотрели на изображение предателя и его семьи. Ни один из них не считал этого мужчину глупым и уж тем более тем, кто не подумает наперед перед тем, как принять какое-либо решение.

– Я знаю, что прав. И разгадка где-то очень близко, – от переизбытка эмоций Раен жестикулировал руками и метался от стола к голограмме, пытаясь наглядно убедить Нивкхара в своей правоте.

– Но может быть… и только может быть, что ребенок родился с отклонениями. А Эйнзиделя, как никто другой должен был понимать, какая участь такому нечистому уготована в новом мире. И вот такая причина для предательства уже не выглядит ни глупой, ни бессмысленной, – Задумчиво произнес Вилард, и от его слов второй биоком резко остановился и округлил глаза.

– Да! Вот именно! Биооткл! Все сходится. Но неужели один ребенок стоил того, чтобы рискнуть всем? У тебя же была семья, и ты даже отказался от двух попыток зачатия, ради того, чтобы стать биокомиссаром. А значит, жена и дети не могут быть важнее долга перед государством!

На лице Нивкхара не дрогнул ни один мускул. Подал сигнал интерфейс: “Я на месте. Ты где?” Теодор Навон отписался очень вовремя. Продолжать этот разговор Вилард не собирался. Он свернул куда-то не туда, и начал чувствовать себя странно.

– Раен, это и правда может быть хорошая зацепка, но также это может быть пустышка. Давай не будем торопиться с выводами. Копай дальше. Мы поговорим об этом вечером. Хорошо? – поднявшись, он направился к выходу, оставив второго биокома разбираться с делами давно минувших дней.

Подойдя к комнате для допросов, он увидел стоящего там Навона и его преемника – Шона Арика. Оба ждали его, чтобы зайти внутрь, это был знак вежливости. Пожав в знак приветствия руки ожидающим его коллегам, Вилард вместе с председательствующим открыл допросную.

– Рассказывай, что случилось.

Стоя у колб с виновными, старший биокомиссар просматривал их досье и информацию о проведенных с ними процедурах.

– Я забрал обеих учениц из школы-интерната по обвинению в нетрадиционной сексуальной связи и употреблении запрещенных веществ. Так же они последние, кто видел Эттель Хитсил перед тем, как она совершила попытку самоубийства. Когда я пришел сегодня, чтобы проверить показания Мегги, то обнаружил, что она опасно близка к потере рассудка. При том, что, когда я уходил, то деактивировал режим допроса, – биоком говорил сухо и по делу, свои подозрения по поводу Акшана он пока придержал при себе. – Для проверки психологической наследственности девушки мне нужен доступ к досье ее семьи, но до генетического архива я пока не добрался. Рассчитывал, что Вы запросите у них информацию без моего похода туда.

– Давай сначала посмотрим видео с последнего допроса.

Перед тем как вывести видео на экран Нивкхар подошел к сенсорной панели и активировав режим просмотра. После этого он чуть отодвинулся, чтобы остальные видели происходящее на экране. Оба биокома и неофит Навона смотрели происходящее молча, слова были излишни.

– Что ж, я не вижу нарушений протокола допроса. Давления на виновную сверх меры не оказывалось, значит вины Виларда Нивкхара в ее состоянии нет.

Отойдя от колбы, Нивкхар посмотрел на председательствующего и его преемника. Судя по их лицам, они довольны тем, что он ничего не нарушил, а значит и наказывать его не за что.

– М-да, я вижу, что пришлось давать ей дополнительные седативные. Это говорит об ошибке в медицинских обследованиях или о сокрытии информации в досье ее и всей ее семьи. Есть у тебя версии, как такое могло произойти? – спросил Навон.

Он хмурился и потирал рукой подбородок. Обернувшись к Шону, он словно молча совещался с ним, или, что больше вероятно, переписывался со своим преемником.

– Я сейчас же запрошу всю необходимую генетическую информацию из архива, а потом примем решение по поводу присвоения Мэгги Мухтам статуса биоотклоненной, – председательствующий повернулся к Нивкхару. – До этого я поручу ИИ провести ей дополнительное обследование, а также сделать анализ ее родственников на наличие психических заболеваний, как явных, так и тщательно скрытых. Как продвигается твое расследование попытки самоубийства? Ты помнишь, что до ее совершеннолетия осталось не так много времени?

– Да, председательствующий, я знаю, что время поджимает, но я успею закрыть это дело до истечения сроков, – оба биокомиссара смотрели друг на друга с абсолютным спокойствием. Время пока и правда было, но затягивать с этим не стоило. – Пока у меня нет подозреваемых, которые могли стать провокаторами для биооткла. Я как раз собирался опять посетить школу-интернат, но придется пока это отложить.

– Вилард, я хочу, чтобы твоя антипатия к Тревору Акшану не стала поводом для необъективного расследования. Я надеюсь, тебе не надо напоминать, какие тяжелые последствия могут быть для вас обоих в случае открытого конфликта? Ссылка в Ясли будет наименьшим наказанием в такой ситуации, – Навон не угрожал, даже не повышал голос. Он просто предупреждал и советовал, не как старший биокомиссар, а как друг и наставник.

– Вы можете во мне не сомневаться, я буду объективен. Как всегда.

На этом их разговор был окончен, после чего все трое вышли из комнаты.

“Мне нужна информация. Приходи на обычное место.” – выходя из здания биоком отправил сообщение своему агенту. Время добраться до нужного места у него было, поэтому он оставил фаэтон и пошел пешком.

***

Лучшее место для тайных встреч – это там где больше всего народа. Картинная галерея была одним из таких мест. Прохаживаясь вдоль выставленных картин, Нивкхар мельком заметил нужную ему женскую фигуру.

Остановившись между морским и лесным пейзажами, биоком внимательно слушал свою шпионку:

– Дэйна и Мегги встречаются уже почти два года. Они конечно тщательно скрываются, но все, кто должен, об этом прекрасно знают. По поводу психологического состояния Мухтам, ничего особенного за ней замечено не было, кроме фобий, связанных с младенцами. Когда на уроке биологии они препарировали муляжи младенцев, у нее случилась истерика и обморок. Но этой ситуации не придали значения, и в досье информация не была занесена, – говорившая чуть повернула голову, чтобы видеть реакцию биокомиссара на свои слова. – Обе девушки славятся своим жестоким обращением с биоотклами, и ни разу за это не были наказаны. Кроме этих двух учениц, в их компании есть еще несколько девочек, которые также не отличаются терпимостью к биоотклоненным, но в нетрадиционных отношениях они замечены не были. После того как Вы забрали обеих виновных, все нечистые получили некоторую передышку от издевательств, но это продлится недолго. Слишком велик соблазн показать свою силу и власть над теми, кто не может дать отпор.

– Узнай мне точный состав всех учениц, кто еще общается с Дэйна и Мегги, нужны фотографии и другие доказательства. Будь осторожна и не вызови у них подозрений, ты мне еще нужна в школе, – не прощаясь и не оглядываясь, Вилард пошел на выход с места встречи.