Что такое потолки Армстронг. Как поменять фильтр воды... ("Сделай сам" №2∙2016)

Рабочий человек — это звучит гордо!

Уже 75 стран стали участницами этого движения. Можно смело сказать, что WorldSkills оказывает серьезное влияние на рост профессионального образования во всем мире.

Раз в два года в различных странах проходят чемпионаты WorldSkills. В них принимают участие как молодые квалифицированных рабочие, так и студенты университетов и колледжей в возрасте до 22 лет. Экспертами, оценивающими выполнение заданий конкурсантами выступают именитые профессионалы, специалисты, мастера производственного обучения и наставники.

Изначально конкурсанты отбираются на региональных профессиональных чемпионатах, где они демонстрируют свои уникальные технические способности, индивидуальные и коллективные качества, решая задачи, максимально приближенные к реальным. По результатам их выступлений можно судить не только о личных профессиональных качествах каждого участника, но и об уровне профессиональной подготовки на родине участника.

На первом всероссийском межвузовском чемпионате WorldSkills «Молодые профессионалы» в Московском политехническом университете (ранее — МАМИ) состоялись соревнования по инженерным профессиям.

Студенты технических вузов со всей страны демонстрировали свои компетенции по таким направлениям как «IТ-решения для бизнеса», «Интернет вещей», «Мобильная робототехника». «Инженерная графика CAD», «Реверсивный инжиниринг» и др.

Победители межвузовского чемпионата получили возможность представлять нашу страну на мировом первенстве WorldSkills International в Абу-Даби (ОАЭ) в октябре 2017 года.

«Мы делаем многое для того, чтобы Россия демонстрировала на международных площадках постоянный рост уровня квалификации, который дают наши образовательные организации, — отметил на церемонии открытия межвузовского чемпионата заместитель Министра образования и науки Российской Федерации Александр Климов. — У нас пока достаточно скромные результаты, но с каждым чемпионатом показатели улучшаются».

Замминистра подчеркнул, что его ведомство ориентируется на практическую пользу от организации образовательного процесса. «Инженерно-конструкторские компетенции студентов и выпускников наших университетов должны быть лучше, чем у профессионалов, которые сегодня работают на производстве», — уверен Александр Климов.

Задачи, которые решают участники межвузовского чемпионата, могут стать для них настоящим трамплином в профессиональной деятельности, считает генеральный директор Союза «Ворлдскиллс Россия» Роберт Уразов.

В апреле в Казани прошёл Открытый региональный чемпионат «Молодые профессионалы» (WorldSkills Russia) Республики Татарстан по 56 компетенциям, участниками которого стали 454 конкурсанта — это студенты вузов, ссузов и школьники из Республики Татарстан и 17 субъектов Российской Федерации (Самарская, Ульяновская, Кемеровская области, Чувашия, Удмуртия, Марий Эл, Краснодарский край, Волгоград, Москва, Санкт-Петербург и др.)

В рамках Чемпионата состоялись соревнования JuniorSkills, где школьники от 10 до 17 лет показывали свои навыки в рабочих профессиях.

Чемпионат привлек внимание более 60 тысяч зрителей самых разных возрастов: как учеников старших классов, студентов колледжей и вузов, так и представителей старшего поколения, пришедших поболеть за своих детей и внуков.

Студентка 2 курса Екатеринбургского экономико-технологического колледжа Дарья Мальцева (на фото) и преподаватель спецдисциплин Русинова В.Е. принимали участие в компетенции «Выпечка хлебобулочных изделий» в числе пяти участников от Республики Татарстан. Дарье предстояло выполнить несколько модулей: изготовить и выпечь плетенки, применяя различные методы плетения; мелкоштучные хлебобулочные изделия и хлеба с тематикой «Карнавал в мире», а также создать своими руками багеты и французские сдобные булочки — бриоши. Задания выполнялись участниками в течение 2 дней, на изготовление всех наименовании конкурсантам отводилось по 4 часа в день. Дарья справилась с конкурсными заданиями на «отлично».

По компетенции «Холодильная техника и системы кондиционирования воздуха» конкурсное задание состояло из 2 модулей, которые надо выполнить за 17 часов в течение трех дней — это монтаж холодильной установки и ввод её в эксплуатацию, а также поиск неисправностей в хладоустановке и ее ремонт. Владислав Зуев, студент 4 курса Екатеринбургского экономико-технологического колледжа, отлично справился с конкурсными заданиями и набрал 69,8 баллов из 73,5 возможных.

Кстати, несколькими днями позже Дарья Мальцева стала лучшей по итогам Национального чемпионата «Молодые профессионалы» WorldSkills Russia Уральского федерального округа, заняв первое место в своей компетенции.

Финал ежегодного Национального чемпионата — «Молодые профессионалы»-2016 станет одним из самых массовых и зрелищных конкурсов среди лучших представителен рабочих профессий за всю историю движения WorldSkills Russia. За право померяться мастерством в решающей «схватке» за звание чемпиона страны в своей профессии боролись участники в возрасте от 18 до 22 лет со всех уголков нашей страны — по итогам семи полуфиналов, проходивших в течение года в семи федеральных округах России.

В 99 конкурсных дисциплинах были выбраны 849 победителей, которые смогут защитить честь своего региона и продемонстрировать свое умение соперникам и многочисленным зрителям. Процесс и результат работы юных мастеров будут оценивать более 1000 высококвалифицированных экспертов, в том числе и международных, в рамках действующей мировой методики оценки WorldSkills.

«Сегодня у нас 68 регионов принимают участие в движении и их число постоянно растет. Очередной чемпионат России по профессиональному мастерству пройдет у нас в Московской области, пройдет на базе «Крокус-Экспо». Даты проведения определены: с 23 по 27 мая», — сообщила вице-премьер правительства Ольга Голодец во время заседания оргкомитета чемпионата.

«По сравнению с третьим финалом чемпионата в 2015 году перечень профессиональных компетенций 2016 года вырастет с 57 до 76. Это тоже хороший шаг и хороший знак для наших конкурсов», — заявила Голодец.

По ее словам, большинство компетенций совпадает с профессиями, которые сегодня востребованы на рынке труда, поэтому и количество конкурсантов растет большими темпами, их число может достигнуть тысячи человек.

«Сегодня они нам тоже уже понятны, и мы можем стартовать не только с подготовкой, но и с анализом тех подготовительных мероприятий, которые проводятся в преддверии этого чемпионата», — добавила вице-премьер.

Ранее РФ выиграла право проведения Всемирного чемпионата рабочих профессий в 2019 году в Казани. WorldSkills International — международное движение, целью которого является популяризация рабочих профессий, повышение статута и стандартов профессиональной подготовки и квалификации по всему миру. Мировой чемпионат WbrldSkills является крупнейшим в мире соревнованием профессионального мастерства для популяризации рабочих профессий.

_{Эстафета регионов}

_{• НИЖЕГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ}

_{Региональный чемпионат "Молодые профессионалы" (WorldSkills Russia)}

_{1-30 сентября}

_{• САНКТ-ПЕТЕРБУРГ}

_{Региональным чемпионат "Молодые профессиональ" (WorldSkills Russia)}

_{21–23 сентября}

_{• МОСКВА}

_{Региональный чемпионат "Молодые профессионалы" (WorldSkiib Russia)}

_{1 октябрь — 30 ноября}

Школа плотников: два воплощения одной бизнес-идеи

_{ДМИТРИЙ ЗОТИКОВ СНАЧАЛА УЧИЛ ПЛОТНИЦКОМУ ДЕЛУ ВЗРОСЛЫХ, А ПОТОМ СОЗДАЛ ШКОЛУ РЕМЕСЛА И ДЛЯ ДЕТЕЙ}

Я учился в Ленинграде, ездил по шабашкам, строил дома и дороги. Потом ушел в бизнес — торговал мебелью, ваучерами, аналитическими отчетами (мы собирали для рекламных агентств и прессы данные по рекламе в печати в Москве). Кризис 1998 года ударил по СМИ и рекламному рынку, вписав новую строчку в мою трудовую биографию. Знакомые сообщили, что в Нижегородской области пустует пост директора леспромхоза. Лес был для меня понятной сущностью — в юности я работал на лecoзаготовках. Директору вменялось поставить производство на коммерческие рельсы. Я согласился и уехал из Москвы. Два года отработал в леспромхозе, а потом открыл свою компанию — «Крона». Мы покупали лес, пилили его и продавали брусом, доской, вагонкой и т. п.

Проект первой школы плотников зародился в конце 2005 года — во время моих переговоров с норвежскими коммерсантами о поставке в страну фьордов деревянных домов, срубленных из лафета по норвежской технологии. Сразу же встал вопрос обучения наших работников норвежской рубке и мне пообещали прислать инструктора.

Скоро к нам в Сокольское (поселок на Горьковском водохранилище в Нижегородской области) приехал мастер из Лиллехаммера Джордж Фюллер. А 25 января 2006 года школа плотников была официально открыта в Сокольском на базе компании «Тайга». Как к отдельному бизнесу я к ней не относился — думал: будем здесь готовить кадры для своего производства.

«Тайга» тоже выпускала пиломатериалы. К тому времени «Крону» я выгодно продал, а «Тайгу», напротив, выгодно купил у собственников. Дела в компании шли неплохо, но давила конкуренция. Да и к тому же отправлять лес из Нижнего в Москву и ждать — заплатят или нет — надоело. Нужен был свежий воздух. И тут подвернулись норвежцы.

Скандинавы появились в моей жизни с легкой руки бывшего военно-морскою врача Игоря Курочкина, женившегося на норвежке и перебравшегося на родину викингов. Поработав грузчиком на цветочной фабрике и переводчиком в полиции, он решил заняться бизнесом — строить в России деревянные яхты и дома из лафета, а потом продавать их скандинавам. (Забегая вперед, скажу: производство яхт у Курочкина просуществовало до 2006 года, домов — до 2008-го). В 2005 году Курочкин появился в моем кабинете с предложением продать ему 10 кубов обрезной доски. Между делом выяснилось, что у него заключен контракт с норвежской фирмой на строительство нескольких рубленых гостиниц в городке Хемседал, и что он один такой контракт не потянет. Естественно, я вызвался в партнеры и уже через полгода первые фуры пошли из Сокольского в сторону Осло, а я изучал на местности строение правильной хютты — так в Норвегии называют традиционный рубленый дом из лафета. Интерес к деревянному зодчеству у викингов проснулся не просто так: в стране действует программа по наращиванию туристического потока, в ход идут и фьорды, и хютты.

Скандинавы были согласны обучить моих работников и дать технологии строительства. Но в обмен требовали построить крытую площадку, работать только с ними в течение пяти лет и по фиксированной цене 60 долларов за квадратный метр стены сруба. За час до их отбытия мне удалось выторговать пункт, по которому я мог работать на свободном рынке по рыночным ценам в случае, если они не обеспечат полную загрузку предприятия.

На тот момент в компании «Тайга» работало около 20 человек, все были брошены на производство рубленых домов. Учить будущих плотников норвежской рубке приехал Джордж Фюллер, урожденный англичанин, влюбленный в Норвегию. Летом он учит желающих плотницкому делу, а зимой — выживанию в дикой природе. Именно Фюллер первый произнес словосочетание «школа плотников» — мне понравилось как это звучит.

ДЛЯ НОРВЕЖСКОЙ РУБКИ НУЖНЫ БЫЛИ СПЕЦИАЛЬНЫЕ НОРВЕЖСКИЕ ТОПОРЫ — ТЯЖЕЛЫЕ. ДЛЯ ОСТРОЖКИ. ВЗЯТЬ ИХ БЫЛО НЕОТКУДА, И МЫ СВОИ ПЕРВЫЕ ТОПОРЫ ПОКУПАЛИ НА КАНАВИНСКОМ РЫНКЕ НИЖНЕГО НОВГОРОДА У РУБЩИКОВ МЯСА. А ЗАТЕМ ПЕРЕДЕЛЫВАЛИ ИХ — «А-ЛЯ NОRGE».

Итак, 25 января 2006 года на базе производственной компании «Тайга» была открыта своя школа плотников. Первым преподавателем по норвежской рубке стал ученик Фюллера — выпускник «Norsk Lafteskole» Валериq Харчев из Чкаловска. Помимо сотрудников «Тайги» учиться вызвались люди со стороны — я дал объявление в районной газете. Откликнулось более 20 человек, доучились четверо.

Плотников в России мало. А уж профессиональных, знающих все виды рубок, и вовсе единицы. Рынок испорчен непрофессионалами. В результате и дома строятся в большинстве своем некачественные. Да и вообще рубленых домов строят явно не более 3 % от общего количества.

Сокольский район — это южный край тайги. Здесь растет (хотя и нещадно вырубается) сосна, ель и лиственница. На яхты этот лес не очень годится — по сравнению с красноярской древесиной многовато сучков, маловато стройности. Зато для строительства домов — самое то. Конечно, срубы в Нижегородской области ставили и до нас — это называлось «русской рубкой», хотя на самом деле ей не являлось.

Традиционная русская рубка делается только топором, это сложно, долго и дорого. Пилой и рубанком — гораздо быстрее. Однако, сруб, сделанный топором, более долговечен. Топор сохраняет древесину, а пила портит. Дом, «срубленный» пилой, надо несколько раз обрабатывать антисептиком. А топор сам закрывает поры.

У норвежской и канадской рубки есть свои преимущества перед русской — меньше идет усадка дома, и, что особенно важно, не видно утеплитель (в русской избе это, как правило, мох). Канадская рубка обычно делается из круглого бревна, «норвежка» — из лафета, с ней можно делать проект высокой точности.

Есть и другие нюансы. Но главное — под русской рубкой можно встретить все, что угодно — в России нет общепринятых стандартов качества для рубленых домов. В Норвегии и Канаде они есть, причем жестко контролируются сообществом. Поскольку мы выходили на рынок с зарубежными видами рубок, то взяли за основу западные стандарты.

Русская и норвежская рубка — это как «ВАЗ» и «Мерседес». «ВАЗ» хуже ездит и не так красив, зато его относительно просто отремонтировать. В русском срубе можно исправить любую ошибку, в «канадке» и «норвежке» это всегда большая проблема.

Основной бизнес компании «Тайга» был связан с производством срубов, преимущественно — по норвежскому типу. За все время мы продали всего пять домов по русской рубке. Зато много бань и три церкви, включая последнюю — в Ханты-Мансийске.

За девять дет работы мы поставили более 20 срубов норвежцам, примерно столько же — чехам, два отправили в Германию, один — во Францию. Для российских заказчиков сделали полторы сотни домов. Бани и беседки я не считал — много. Кроме того, «Тайга» срубила шесть деревянных церквей и одну часовню, причем первую церковь я поставил бесплатно, а остальные кормили нас во время кризиса 2008 года.

Дом, баня и церковь — срубы разного порядка. Баня делается две недели, дом — три месяца, деревянная церковь может строиться больше года. Но и стоят они по-разному: за баню 3x5 канадской рубки вам заплатят 500 тысяч рублей, за сруб дома на 200 — «квадратов» — в среднем 2 миллиона. Самая большая церковь нам принесла 5 миллионов.

Экономика производства была довольно проста. Поступал заказ, мы брали аванс — 30 %, покупали на него материал. В себестоимости сруба треть приходится на лес, треть — на работу; остальное — налоги, инструмент, накладные. Рентабельность бизнеса — в районе 25 %. Обычно на строительстве дома занята одна бригада из 5–6 человек. Церковь могут рубить три бригады сразу. «Норвежка» и «канадка» в полтора раза дороже псевдорусской рубки.

Когда я начинал переговоры с норвежцами, многие знакомые считали долгом предупредить: «Не найдешь ты в глубинке работников. Водка и разгильдяйство угробят любой бизнес». Это оказалось неправдой, хотя кадровую проблему решить до конца так и не удалось.

Дело в менталитете русского человека. «Не моё же», — думает он, залезая грязными ногами на сруб перед отправкой заказчику.

Я это не сразу понял. Наш человек лучше всего работает в небольшой — на 5–6 человек — артели (бригаде) — все на виду. Артель работает сдельно, за качество отвечает репутацией. В рамках большого предприятия, сидя на зарплате, работник относится к делу куда хуже. Там где нет прямого контроля, любой плотник начинает упрощать процесс. А канадская и норвежская рубка не прощает ошибок.

Так что успех предприятия во многом зависит от того, насколько хорош бригадир, а при строительстве дома — еще и начальник производства, главный инженер проекта.

_{Я ЭТО НЕ СРАЗУ ПОНЯЛ. НАШ ЧЕЛОВЕК ЛУЧШЕ РАБОТАЕТ В НЕБОЛЬШОЙ — НА 5–6 ЧЕЛОВЕК — АРТЕЛИ (БРИГАДЕ) — ВСЕ НА ВИДУ. АРТЕЛЬ РАБОТАЕТ СДЕЛЬНО, ЗА КАЧЕСТВО ОТВЕЧАЕТ РЕПУТАЦИЕЙ.}

Школа плотников «Тайга» была придумана как площадка для подготовки кадров для собственного производства. Кроме того, это был имиджевый проект, работавший на узнаваемость бренда. Других подобных школ в стране мы не нашли, так что представлялись единственной.

Тем временем про нашу школу начали узнавать люди и компании со стороны — пошли звонки с просьбой пройти обучение. Поначалу я просто определял новичков в рабочие бригады подмастерьями, где они и набирались опыта.

В какой-то момент мой знакомый сказал: «Срубы все делают, а школы плотников ни у кого нет — вот на чем надо делать бизнес». Я подумал: а ведь и правда.

В полноценный бизнес-проект школа плотников превратилась в 2009 году. Основная сложность такого бизнеса — найти хороших инструкторов, учебных материалов по этой теме почти нет.

У наших инструкторов приезжали учиться люди со всей страны — от Сахалина до Мурманска, среди стажеров были прибалты, украинцы, белорусы. Не сказать, что поток был слишком бурным, но он был. В среднем, учебная группа состояла из 5–8 человек, максимально обучалось 16. Курс длился месяц, у меня была договоренность с общежитиями. У школы была отдельная площадка, где ученики занимались с инструктором. 90 % практики. 10 — теории. За этот месяц группа делала баню или беседку, на их продаже мы отбивали затраты на материал для обучения.

Жизнь показала, что лучше всего учить физически крепких молодых людей, женатых, с высокой мотивацией к строительству собственного жилья. Вовсе не обязательно, чтобы человек раньше умел владеть топором. Иногда это даже мешает.

За месяц, конечно, настоящим плотником не стать, но основы знаний получить можно. Мастерство приходите первым полностью сделанным домом. Человек, освоивший норвежскую рубку, может приступать к канадской. Русскую (хотя бы псевдо) рубку желательно тоже знать.

Типичными нашими клиентами были директора, желающие обучить персонал. За время работы школы мы выучили немало конкурентов собственному производству.

У «Тайги» был свой сайт. Соцсетями я начал заниматься только во время кризиса 2008 года и тогда только понял: надо было уходить в соцсети раньше. Это на сегодня самый действующий канал.

Бум спроса на срубы пришелся на 2006–2008 годы. Я только и делал, что строил и учил плотников. Но этот бизнес имеет специфическое свойство: когда в экономике появляются признаки кризиса, заказы пропадают быстро и все сразу. Сколько продлится «межвременье», никто не знает.

В такие моменты приходится придумывать новые форматы.

Когда начал набирать обороты мировой кризис 2008 года, норвежцы свернули сотрудничество. Зато у нас появилась программа по строительству церквей. А в 2009 году я продал четыре франшизы по срубам — 100 тысяч руб. за кураторские услуги. Хотел войти в программу «Доступное жилье», но оказалось, в ней вообще нет деревянных домов. Тогда мы восстановились за полгода. Но кризис 2014–2015 голов — абсолютно другой природы: затяжной, непонятный Есть ощущение, что на нашем рынке выживут только компании, которые полностью ушли в «тень».

Когда рубль стат падать, мы обрадовались — решили, что открываются широкие ворота в Европу. Но вышло наоборот: зарубежные заказы перестали поступать совсем. Я думаю, сработал политический момент. Что касается российского покупателя, то он в кризисные моменты предпочитает переводить накопления в валюту и придерживать крупные покупки до падения цен.

На сегодняшний день деревянное домостроение не конкурентноспособно на строительном рынке, поэтому занимает очень узкую нишу. И будет занимать, потому что деревянный дом становится домом для богатых. Стоимость сруба составляет не больше 30 % стоимости дома, остальное — фундамент, крыша, монтаж, столярка, отделка. Так что если сруб стоит два миллиона, то дом — семь.

Что касается школы плотников, то теоретически она могла вырасти в небольшой спокойный бизнес с подсобным производством. Но вмешались обстоятельства. В 2013 году я решил построить свою гостиницу для учеников школы. Взял кредит в банке — и не просчитал риски. Кризис, санкции, валюта. Ушли чешские заказчики, банк закрыл линию, накинулись энергетики, налоговая. Я понял, что уже не хочу бороться за этот проект. Закрыл производство, оставил гостиницу банку и уехал в Нижний Новгород. От той, первой школы сегодня осталась малая часть. Мы продаем видеокурсы, проекты, пособия, плотницкий инструмент. Даем консультации по строительству деревянных домов. Предлагаем выездное обучение.

Еще до закрытия производства срубов мы решили построить копию плота «Кон-Тики», на котором путешествовал знаменитый Тур Хейердал. Кинули кличь в соцсетях: кто желает участвовать — приезжайте. Собралась команда волонтеров из Нижнего и Москвы, не все из них когда-либо держали в руках топор. В общем, это был PR-проект, выросший в некую социальную акцию.

Плот спустили на воду весной 2015 года. Фрагмент его «доплыл» на КамАЗе до Нижнего, после чего вместе с парусником и парой лодок оказался на Нижегородской ярмарке. Здесь мы придумали основать «Пристань авантюристов» — многоцелевую площадку, где можно было бы проводить мастер-классы, занятия и игры для детей. Я думал, что само появление в городской среде лодок с парусами вызовет эффект бомбы. Оказалось, оформление площадки не имеет особого значения. Другое дело — наполнение.

Главным моим партнером в «Пристани стана» жена. Как детский психолог она успела поработать на многих творческих площадках и давно мечтала о собственном пространстве. Я же собирался внутри него открыть детскую школу плотников.

Довольно быстро нас с ярмарки попросили — формат площадки не вписывался в мир шуб и ковров. Я сначала обиделся и расстроился — столько сил было вложено в обустройство «Пристани». Но уже через месяц благодарил судьбу за этот пинок — для семейного творческого пространства торговая ярмарка действительно не годилась.

Лучше всего здесь показали себя крупные торговые центры — тепло, светло, интеллигентно. Идеально, если ТЦ находится в молодом микрорайоне. Слава кризису — арендные ставки на этом рынке стали доступны малому бизнесу. Мы, в частности «причалили» в одном из торговых центров Нижнего Новгорода, где уже обосновалась гончарная мастерская для детей и неформальный подростковый клуб.

Проект нашего семейного центра хоть и похож на другие, но имеет важные отличия. Да, мы, как и другие пространства, проводим занятия по рисованию, театральному мастерству и прочим дисциплинам. Но, во-первых, только у нас есть детская школа плотников. А, во-вторых, мы предлагаем родителям консультацию психолога в рамках занятия. Эту функцию несут на себе моя супруга и ее коллега. Они обязательно присутствуют на первом занятии любой группы (иногда на других), а потом дают родителям обратную связь по поведению ребенка, его желаниям и страхам.

Школа плотников работает по выходным, в будни на «Пристани» идут другие занятия: сценарное мастерство, актерское, музыка, рисование, танцы, папье-маше и пр. Но плотники — самые популярные, они занимают все выходные.

Сложность работы такого центра — заполнить будни. Здесь помимо обычных занятий нужны новые форматы. Например, хорошо пошли дни рождения в формате квеста, где дети решают разные головоломки, а параллельно мы им даем попилить-построгать.

Весь это проект — работа над ошибками. Мы не понимали формата, заезжая на ярмарку. Я не понимал аудитории, когда предложил детям на первом занятии школы плотников построить настоящую лодку. Наконец, я думал, не составит труда найти в миллионном городе преподавателей.

Оказалось, что детям, особенно маленьким, важно сразу же увидеть результат своего труда. Если ребенок с собой ничего не забрал, ему нечего показать родителям, он уходит расстроенный. Максимум — два занятия на изделие, иначе у ребенка пропадает интерес.

Это очень прозрачный, эмоциональный бизнес. Если ребенку неинтересно, родитель не понесет второй раз деньги. Поэтому мы отказались от строительства лодки в пользу маленьких поделок — кулончиков, самолетиков. И поэтому мы поменяли уже не одного преподавателя. Квалификация без харизмы не продается.

Занятия школы плотников — это ни в коем случае не уроки труда. У нас нет задачи овладеть навыком производства табуретки, наша задача — увлечь, оторвать от гаджетов, дать возможность что-то сделать руками. Я практикую смену формата внутри занятия: игры, задачи, вопросы. Наконец, ребенок хочет выделяться среди сверстников. А плотничать — это сегодня необычно.

Кстати, про безопасность. Некоторые охают: вы даете ребенку ножовку? даете молоток? Даем — под присмотром, естественно. Да, может и по пальцу ударить. А как ему научиться? Электроинструмент мы не используем. Самое опасное — ножовка, маленькие дети пилят вместе со взрослыми.

У родителей есть возможность оставить ребенка и уйти за покупками, но я это не приветствую. Идеально, когда папа строгает вместе с ребенком. На первых занятиях папы, кстати, стремились сбежать, а сейчас остаются с удовольствием. Негде им дома этим заниматься и некогда.

В школе плотников 36 мест: три группы по субботам и три — по воскресениям. Половина групп — «малышковые», от 4 до 6 лет, другая половина — для ребят от 7 до 14 лет. Изначально я не хотел брать дошкольников, не верил, что это вызовет интерес. Оказалось, спрос есть, и большой. Это специфический «контингент» — дети маленькие, подвижные. С каждым малышом сидит родитель. Бывает, что родитель увлеченно работает, а ребенок уже убежал.

Самый сложный возраст для обучения — дети старше двенадцати. Переходный возраст. Подросткам все пофиг.

У школы плотников в Нижнем нет очевидных конкурентов — почему-то никто не хочет знакомить детей с рабочими профессиями. Косвенно мы конкурируем разве что с кружками моделистов, которые работают по принципу: целый год делаем модель кораблика.

В старт «Пристани авантюриста» было вложено порядка 400 тысяч рублей. Основные затраты — аренда помещения и оплата труда преподавателей. По моим подсчетам для приемлемой рентабельности такого проекта нужно найти 200 семей, которые будут регулярно оплачивать занятия детей. Сейчас у нас регулярно занимается около 60 человек. Еще столько же привлекаем при помощи квестов и других мероприятий.

Конечно, в этом бизнесе есть сезонный фактор. Летом дети разъедутся. Поэтому я уже сейчас договариваюсь о сотрудничестве с городскими детскими лагерями. Что это будет за сотрудничество — пока не знаю. Может, мастер-классы. А может, и что-то другое.

Продвижение школы плотников, да и всей — «Пристани» сосредоточено в соцсетях — группы наполняют все, кто работает с детьми. Школой интересуются журналисты. Про нас сняли сюжет финские телевизионщики — программу ведет актёр Вилле Хаапасало.

Вилле Хаапасало со съемочной группой побывали в селе Сокольском у Дмитрия Зотикова