Чужая шкурка

Шкурка шестнадцатая

Время: восемь дней спустя

Место действия: машина Чжу Вона.

Berlinetta легко скользит по дороге, создавая чувство полёта. Чуть слышный гул двигателя намекает на то, что малышка совсем не напрягается и по лёгкому нажатию педали газа готова выдать гораздо больше. Красная финальная цифра 360 в правом углу спидометра внушает уважение. Да и внутри, для тех, кому технические характеристики ничего не говорят, машина тоже найдёт чем "внушить". Кожаный салон, отделка натуральным деревом, всё подогнано тютелька в тютельку, ни щелочки, ни одной неровной линии. А сиденья, какие классные! Кажется — прямо спину обнимают! Сказка! Нет, разбогатею, обязательно куплю что-нибудь подобное — эксклюзивное и элитное. И ведь это реально! Переводчиком я бы в жизнь на такое чудо не заработал бы, а тут, один удачно проданный альбом и считай, пару лимонов в кармане есть! Могу я потратить миллион на машину, которая мне нравится, или нет? Думаю, что могу. Правда, в данный момент я не знаю где взять три тысячи баксов… Вообще-то знаю, но вот никак не могу решить — стоит мне так поступить? С одной стороны — это же инвестиции в будущее, в ту же семью… Я же всё верну, десятикратно! А с другой стороны, это выглядит не очень красиво… На воровство смахивает. Смахивать-то смахивает, но время-то идёт! Полторы недели из двух заявленных уже прошли, нужно что-то решать. Сомневаюсь, конечно, что продавец возьмёт и продаст синтезатор, больно уж специфичный инструмент. Но чем чёрт не шутит, найдётся ещё вдруг такой же "понимающий", вроде меня и всё. Деньги выложит, инструмент тю-тю! Где потом его опять брать? Думаю, что мне просто дико повезло вот так, случайно, взять и наткнуться. В "интернетах" я так до сих пор никакого внятного предложения не нашёл. И главное — он полностью исправен! На первый взгляд повреждения выглядят просто чудовищно — вся нижняя крышка разбита в "полный хлам". Да так, что пластмасса вывалилась кусками, оставшись чуток посредине и по краям. В дырки прекрасно видно печатные платы, провода и остальные электронные "штучки" инструмента. Когда продавец переносил KORG со стеллажа, одна маленькая зелёная платочка вывалилась из внутренностей и так и провисела всю транспортировку, болтаясь на узком плоском кабеле. Продавец, видно вполне себе знал о таком нюансе своего товара, потому что, поставив синтезатор на подставку, он заглянул под него, взял рукою эту платочку и аккуратно пристроил её внутри, положив на остатки пластмассового днища. Я, увидев такое, просто в оторопь впал. Но, фантастика! "Король" оказался исправным. Я два часа потратил на то, чтобы "прогнать" его по всем тестам. Результат — никаких нареканий! Ни к звуку, ни к механике клавиш. Как можно было умудриться так разбить ему "брюхо" не задев ничего другого, просто ума не приложу! Мистика какая-то! Короче, меня всё устраивает и нужно брать. Но вот деньги… Взять или не взять?

— Tout pas, tout cas, tout las!

Неожиданно в мой разум проникает криво произнесённая французская фраза.

— Tout passe, tout casse, tout lasse! — автоматом поправляю я произношение, продолжая думать о своих проблемах.

— Что?

— Неправильное произношение. — рассеяно поясняю я. — Не pas, а passe! Tout passe, tout casse, tout lasse!

— Что ты сказала?!

Выныриваю из своих мыслей и поворачиваюсь к источнику шума — сидящему рядом на водительским месте Чжу Вону. Натыкаюсь на его изумлённый взгляд. Вытаращиваюсь на него в ответ, мол — чего надо?

— Что ты сказала? — повторяет он, смотря на меня круглыми глазами.

— Что я сказала? — не понимаю я.

А что я сказал? Ничего я вроде такого не говорил…

— Юн Ми, ты знаешь французский?!

Ох, ёшки-матёшки! Чёрт, зачем я влез? На кой я это сделал? Решил же, что с этим придурком буду помалкивать, пока срок каторги не закончится! И что теперь говорить? Куда стрелки переводить теперь?

— Ну… немножко — осторожно улыбнувшись, сказал я, надеясь при этом, что веду себя как должна вести себя скромная корейская девушка.

— Немножко? Если ты знаешь — "немножко", почему ты тогда поправляешь человека, который три года прожил во Франции, в Париже?

— Простите сонбе, я не подумала! — изобразил я лицом раскаяние, а головой — вежливый поклон.

Ну его нафиг, общаться с этим сверхчеловеком! У него в голове Геббельс живёт с идеей о кастовом превосходстве! Или Борман… Не скажу точно кто, но, кто-то из нациков — точно живёт!

— Хм. — многозначительно хмыкает Чжу Вон и отворачивается к дороге.

Я же сижу и ругаю себя последними словами за свою рассеянность.

— Ты поняла, что я сказал? — после длинной паузы интересуется Чжу Вон.

Сказать — не знаю? Тогда зачем поправлял? Понятно будет, что вру.

— Tout passe, tout casse, tout lasse. — вздохнув, повторяю я французское изречение и говорю. — Это можно перевести как — "ничто не вечно под луною!"

— Хммм. — хмыкает Чжу Вон. — И где ты так научилась?

— Немножко занималась с самоучителем, сонбе-ним… — вешаю я ему на уши лапшу, чувствуя при этом, что она — "больно горяча". "Уши" Чжу Вона её, похоже, прекрасно ощущают.

— Что, правда? — оторвавшись на миг от дороги, парень бросает на меня внимательный взгляд. — А почему у тебя такой вид, будто ты врёшь?

Вот чёрт, у этой Юн Ми — всё на лице написано! Ну, она и деревенщина!

— Это вам кажется, сонбе. — говорю я, пытаясь создать на фейсе непроницаемое выражение и делаю попытку увести разговор в сторону. — А почему вы произнесли эту фразу, сонбе? Вы что-то имели в виду?

— Это так, тебя не касается. — отвечает он и отворачивается к дороге.

Ммм? Чжу Вончик почувствовал миг приближения расплаты за свою шутку? Сегодня свидание не состоялось. Претендентка не пришла. Похоже, задуманное им у него получилось и слухи распространились достаточно далеко, чтобы начать действовать. Но коль они начали действовать, то теперь следует ожидать "прилёта обратки" от семьи, охреневшей от вскрывшихся обстоятельств. Кто там у них самый страшный зверь? Бабушка, кажется… Ну, вот пусть она его зонтиком и отхреначит… Мозгов добавит…

— Метро, — хмуро сказал Чжу Вон, останавливая машину, — вылазь!

— Спасибо сонбе-ним! — вежливо поблагодарил я, отстёгивая ремень. — Всего хорошего!

— Всего хорошего. — ответил он, окидывая меня внимательным взглядом.

Время: два дня спустя. Вечер.

Место действия: гостиная дома мамы Юн Ми. Напротив телевизора, подвернув под себя ноги сидят Сун Ок и её мама. Пьют чай, смотрят дораму. В дверях гостиной появляется Юна, с хмурым выражением на лице и, уставившись в пол, останавливается на пороге.

— Юна, дочка, — с ласковой улыбкой оборачивается к ней мама, — где ты ходишь? Почему не смотришь дораму? А почему у тебя такой вид? Что-то случилось?

— Я взяла деньги… — мрачно отвечает Юна и с упрямым видом поджимает губы.

— Что за деньги? — не понимает мама, с недоумением смотря на дочь. — Какие ты взяла деньги, Юночка?

— Три миллиона вон. — говорит Юна и, сделав небольшую паузу, делает глубокий вдох, перед тем, как продолжить. — Те деньги, что были отложены на моё лечение!

Мама и Сун Ок изумлённо переглядываются.

— Зачем ты их взяла? — не понимает мама.

— Я их потратила. Купила… синтезатор.

Услышав, что она сказала, родные Юн Ми замирают с приоткрытыми ртами смотря на младшую. Первой приходит в себя онни.

— Синтезатор? Зачем он тебе? — не понимает она.

— Учиться играть и писать песни…

— Аа-а! Так это ты для своего айдольства купила?!

Всё недоумение с лица онни исчезает как по мановению волшебной палочки. Теперь оно выражает злость и негодование.

— Ты что, с ума сошла, дурочка!? — напрягая горло, кричит на Юну Сун Ок. — Я же тебе говорила, что ты должна пойти учится! Почему ты не слушаешь, что тебе старшие говорят?!

— Сун Ок, не нужно говорить такие слова своей младшей сестре. — растеряно говорит ей мама и обращается к Юне.

— Дочка, как ты могла так поступить? Не сказав ничего ни мне, ни своей онни?

— Я всё верну, — хмуро говорит Юна, смотря в пол, — многократно верну…

— Как же ты вернёшь?! — поражается Сун Ок. — Только чтобы научиться играть на музыкальном инструменте, нужно несколько лет потратить! Или ты думаешь, что ты сможешь сделать это за месяц?

— Я быстро научусь, — говорит Юна, поднимая взгляд от пола и смотря в глаза сестре, — за полгода научусь. Так будет, онни, поверь…

— У тебя что-то с головою не в порядке, если ты так думаешь!

— Тихо! — говорит мама, наклонившись в сторону старшей дочери и хлопая её по коленке. — Тихо, не кричи, Сун Ок! Ничего страшного не случилось. Мы вернём инструмент в магазин. Может, если он не дорогой, мы сможем даже оставить его у себя. Музыка, это так красиво. Юна, дочка, сколько ты потратила?

Юн Ми поджимает губы.

— Все. — наконец, нехотя произносит она после паузы.

— Всееее?! — поражается Сун Ок. — Аджжжжжж! Аджжжжж!

Сун Ок мотает головой и лохматит обеими руками свои волосы, тряся ими во стороны.

— Все? — тоже удивляется мама. — Он столько стоит?

— Это дорогой, профессиональный инструмент. В магазине его цена — шесть миллионов вон. Я его взяла с рук. Всего за три тысячи долларов. Но он стоит этих денег!

— С рук купила?! — поражается онни, и тут ей приходит в голову новая мысль. — Значит, в магазин вернуть не получится?

Юна отрицательно мотает головой.

— Хозяин инструмента сегодня в обед улетел в Америку, — говорит она, — поэтому, мне так срочно деньги и понадобились…

Сун Ок и мама потрясённо смотрят друг на друга.

— Боже мой. — говорит мама и в глазах у неё появляются слёзы.

Время: тот же вечер, только чуть позже

Место действия: маленькая кухня в доме мамы Юн Ми. На кухне, мама и Сун Ок.

— Ну попадись мне только этот гад, — смотря в кружечку с чаем, с ненавистью в голосе, произносит Сун Ок, — ззззадушу подонка!

— Дочка, не говори так. — устало сложив на коленях руки, произносит сидящая рядом мама. — Так нехорошо…

— Нехорошо?! Нехорошо?! А детей обманывать — хорошо? Видела — какие там дырки? Он же ей неисправный инструмент продал! За три миллиона вон! Гад! Сволочь! Негодяй!

— Бог ему судья. — тяжело вздохнув, говорит мама.

— Ма! Ну что ты всегда со всем соглашаешься?! Как так можно?!

— Переживём, дочка. — вновь тяжело вздохнув, с горечью в голосе говорит мама. — И это переживём. Это не первая потеря в моей жизни и боюсь, не последняя. Денег конечно жалко, но меня больше сейчас волнует Юна. Что с ней стало? Она ведь никогда такой не была! У меня даже и в мыслях не было помыслить, что кто-то из моих дочерей может взять что-то без спроса. И у нас отродясь никогда подобного в доме не было! Что с ней такое случилось? И что теперь с ней делать? Что мне делать, Сун Ок?

Подняв глаза, мама вопросительно смотрит на старшую дочь. Та в ответ хмурится и молчит.

— Я думаю, что это из-за аварии. — наконец говорит Сун Ок. — После неё, она стала очень странная. Совсем на себя не похожая. Мама, ты только, пожалуйста, не волнуйся. Всё будет хорошо. Может, нам нужно сходить к врачу? Ну, который лечит Юну? Рассказать?

— К врачу? — задумчиво говорит мама. — Рассказать, что моя дочь взяла без спросу деньги? Со стыда сгореть!

— Мама, Юна так сделала не потому, что она плохая, а потому, что с ней что-то не так! Кто, как не врач может объяснить, что делать? Может, нужно каких-то таблеток попить, или полечиться? А, мама? Не зря же в больнице сказали, что нужно наблюдать. Наверное, предполагали, что могут быть проблемы. Просто сразу нам не сказали, чтобы не расстраивать раньше времени. Может, надеялись, что обойдётся. А сейчас они появились. Нам нужно пойти и рассказать врачам!

— Да? — задумчиво говорит мама. — Наверное, ты права… Хорошо, что ты у меня такая умная! А то я просто не могла придумать, что делать.

— Ма, ну ладно тебе! Ты, главное, не волнуйся! Всё будет хорошо, вот увидишь!

Время: утро следующего дня. Начало одиннадцатого.

Место действия: комната сестёр. На раскладной подставке, положенный вверх разломанным днищем, лежит синтезатор. Рядом с ним, с длинными листами бумаги возится Юн Ми.

Тссс… опять съезжает! Неудобно одному. Жаль, что у людей нет второй пары рук… Вот, вожусь, пытаюсь снять размеры. Хочу сделать KORGу днище. Ещё в магазине, увидев выкрошившуюся пластмассу, подумал — "чего это продавец не прикрутил ему целую крышку? Дороже ведь можно было бы потом продать?" Оказалось всё просто. До банальности просто. Да, на фирме можно заказать эту деталь для синтезатора. Ровно за один миллион семьсот тридцать тысяч вон. Без проблем! Берёшь и заказываешь. Через три месяца получишь выполненный заказ. Я как увидел указанную цену — дар речи потерял! Вот ничего себе! Почти треть цены нового инструмента!

Потом, позже, остыв и придя в себя, немного подумал, поразмыслил и спросил себя — "ну а почему бы и нет?". Инструмент уже не выпускают. Считай, как снятая с производства машина, запчасти для которой сразу становятся дороже её "серийных товарок". И сама деталь — нижняя крышка корпуса. Она большая, сделана с расчётом на хорошие нагрузки и средней силы удары. Ну как часто такая деталь может прийти в такое состояние, что её потребуется заменить? Разумно предположить, что такое случается очень и очень не часто. А если уж корпус — "в хлам", то и весь синтезатор должен быть тогда — в "хлам" и тут нужно покупать новый, а не чинить разбитый. Ну, вот так на фирме, похоже, и рассудили. На складе у них можно быстро и много заказать клавиш на замену, ручек, кнопок, всяких внутренних электронных модулей для ремонта, а вот деталей корпуса — ноль позиций. Только спецзаказ. Наверное, будут для этого специальное производство организовывать. По-новой ставить матрицу или пуансон для литья пластмассы…

В общем, фирменного корпуса мне не видать. Не по моим средствам. Это я понял и задумал решить проблему своими силами, тем более, что имею похожий опыт. Как-то раз, после рок-концерта в одном районном ДК у нашей группы "скомуниздили" футляр моего синтезатора. Залезли в гримёрку и пока мы пели — обокрали. Утащили, в общем-то, так, по-мелочи. Одежду не тронули, а вот набор запасных шнуров, два микрофона, барабанные палочки и футляр — упёрли. Наверное, это были наши собратья-музыканты, которым чуть-чуть не хватало на барабан себе на голову…

Украденный футляр у меня был "фирмовый", и мне его было жалко. Покупать новый? Чтобы его опять спёрли? К тому же, у нас тогда была запланирована серия выступлений по подобным "очагам культуры". Что делать? Парни предложили сделать футляр из фанеры. Чё-нить такое "дубовое" и "страшное", на которое никто не позарится даже в пьяном виде. Тем более, что в гараже у нашего басиста, как раз на тот момент было три листа четырёхмиллиметровой фанеры, оставшиеся после ремонта квартиры. Вот из них-то мы и сколотили зелёный "гробик" для моего KORGa. Обложили внутри поролоном, поставили замки-защёлки снятые с военного ящика и покрасили в ядовито-зелёный цвет. Отлично получилось! При надобности, мы его потом ещё как стол для еды использовали, и сидеть на нём было можно, ибо на рёбрах жёсткости не сэкономили. Очень практичная вещь вышла.

Поэтому, имея, пусть единичный, но всё же опыт столярного дела, я решил пройти знакомым путём — сделать "королю" фанерное днище. На первый взгляд — ничего сложного. Плоское основание, которое крепится винтами в места креплений штатного днища и узкие боковые стенки. Считай, половина фанерного футляра, который я один раз уже помогал делать. Главное — точно снять все размеры, чтобы потом не пролететь фанерой над Парижем…

А для того, чтобы не пролететь с размерами, я придумал следующее. Разодрал на листы альбом для рисования и склеил из них один большой — размером немного большим, чем синтезатор. Потом аккуратно вывернув винты, снял остаток днища. Положив его на лист, обвёл карандашом контур и обрезал ножницами лишнюю бумагу. У меня получилась выкройка плоской части будущего дна. Теперь я вожусь, пытаясь надёжно зафиксировать её на перевернутом клавишами вниз синтезаторе, чтобы проколоть в ней дырки под будущие отверстия для винтов. И вот это у меня не получается. Съезжает. Помог бы кто…

Эххх! — вздохнул я про себя — тяжела и неказиста жизнь народного артиста! На семью рассчитывать не приходится. У меня язык не повернётся просить помочь, после вчерашнего. Думал, онни меня побьёт, так она разозлилась. Нет, обошлось без тумаков. Но они так расстроились. Особенно мама Юн Ми… Им даже не сколько денег было жалко, как я понял, а то, что я взял их тайком. Не принято тут так делать. Не принято. Да и нигде, наверное не принято! Но куда было деваться? Время вышло, нужно было либо брать, либо отказываться. Получилось так, что я случайно увидел, куда мама Юн Ми убрала оставшуюся сумму от тех десяти тысяч, которые заплатили за аварию. Ну, я их и взял…

— Эххх! — на этот раз уже вслух вздохнул я — ладно, потом, когда все увидят, что я был прав, мне всё простят и забудут. Но до тех пор нужно молчать и терпеть. А кто сказал, что будет легко?

Блин! Опять всё съезжает! Похоже, что без помощи мне тут не обойтись! Кого бы попросить? Маму Юн Ми? Уверен, поможет. Но… как же не хочется этого делать! Сун Ок? Она на меня зла, как тысяча чертей… Ещё кто? Да вроде и всё. Хм… Не слишком ли я одинок в этом мире? Надо бы какими-нибудь друзьями обзавестись. А то, реально — гвоздь подержать некому! Тут можно было попросить школьную подругу Юн Ми — Ким Дже Ын. Но унни уехала в Пусан, поступать в один из тамошних университетов. Я ещё хотел тогда спросить — а почему не тут, но промолчал, сообразив, что хоть Пусан и второй по величине город в стране, но не столица. А это значит — там должно быть всё попроще. И с учёбой, и с оплатой, и с уровнем… Мне показалось, что унни была мне благодарна за незаданный вопрос…

…Вообще-то у меня ещё есть знакомый мажор… Он же уже раз помог, почему бы ему не помочь ещё? Хотя, вряд ли он будет бумажки держать… Не его уровень…

Чжу Вон оказал мне гигантскую услугу, когда я попал в совершенно неожиданный для меня капкан. Случилось следующее. Когда я пришёл выкупить синтезатор, продавец, увидев в моих руках деньги, внезапно сказал: "Приходи с родителями".

"Как с родителями? Почему с родителями?" — не понял я.

"Вчера у тебя не было денег, а сегодня ты приносишь три миллиона вон" — пояснил он — "откуда у тебя деньги?".

Как я его не убеждал, что эти деньги "честные" и они мои, он ничего слушать не захотел. "Приходи с родителями" и всё. А когда я несколько увлёкся и попытался "надавить горлом", он меня просто выгнал из магазина нафиг.

Я был в шоке от возникшей ситуации. Ежу понятно, что ни о какой покупке вместе с "родными" речи не может даже и идти. Чёрта с два, они согласятся на подобное!

— Ты чего такая? — спросил меня Чжу Вон, когда я с ним встретился на следующий день для "санобработки" очередной претендентки на его руку и сердце. — Случилось чего?

Похоже, моя мыслительная работа по придумыванию вариантов преодоления препятствия была у Юн Ми целиком на лице.

— Да вот, — хмуро ответил я, — хочу купить одну вещь и не могу…

— Что за вещь? — спросил Чжу Вон.

— Ну… — начал я и, не зная зачем, всё ему рассказал. Как есть.

— А откуда у тебя деньги? — поинтересовался сонбе, следя за дорогой и не выражая никаких эмоций.

— Эти деньги мама отложила на мою учёбу — пояснил я, решив не говорить про своё здоровье.

— Как я понимаю, ты взяла их без разрешения? — уточнил он.

— Да. Я взяла их без разрешения. — не стал врать я.

— А ты подумала, как будет огорчена твоя мама, когда узнает, что заработанные ею деньги ты потратила на ерунду? — спросил он.

— Да. Подумала — спокойно ответил я. — Только я потрачу их не на ерунду, а на учёбу. Просто я их потрачу на то, что действительно сама хочу выучить, а не на то, чтобы бессмысленно тратить свою жизнь на выполнение желаний других людей!

Чжу Вон бросил на меня внимательный взгляд и снова обратился к дороге.

— А если ты ошибаешься? — после некоторого молчания спросил он. — Если у тебя не получится? Что тогда?

— Я не ошибаюсь, — сказал я, — но даже если случится так, то это будет моя ошибка, а не чья-то!

— Ты такая смелая? — спросил Чжу Вон, не смотря на меня и неотрывно следя за дорогой. — Или такая глупая?

— Сонбе, — неожиданно для себя попросил я, — купи мне этот синтезатор, а? Пожалуйста!

— Ты просишь меня? Почему? — искренне удивившись выставился на меня Чжу Вон.

— А мне больше некого попросить. — честно сказал я. — Только тебя, сонбе-ним.

— Хм… — задумался Чжу Вон, вновь поворачивая голову на дорогу. — А потом меня сделают виноватым в том, что ты потратила деньги?

— Клянусь здоровьем моей матери, что ни слова никому не скажу про сонбе! — поклялся я.

— Сильно сказано, зверёныш из дикого леса. — сказал Чжу Вон бросив на меня удивлённый взгляд. — Это для тебя так важно?

— Очень! — ответил я.

— Хм… — задумался Чжу Вон смотря на дорогу.

Пару минут мы проехали в молчании.

— Почему больше не просишь? — неожиданно спросил он, не глядя на меня. — Ведь это же так важно для тебя?

— Всё что я хотела сказать, я сказала. — ответил я. — Как девушка, я бы могла, наверное, ещё заплакать, но я этого не умею.

— Не умеешь плакать? — поразился Чжу Вон.

— Я никогда не плачу. — сказал я.

— Никогда?! — вновь поразился Чжу Вон.

— Никогда! — кивнув, подтвердил я.

— Ну ты и монстр. — сказал Чжу Вон, покрутив головою и бросив на меня пару косых взглядов. — Школьницы совсем сумасшедшие пошли…

Опять ехали несколько минут в молчании.

— И где находится этот твой магазин? — наконец подал голос Чжу Вон.

— На Итэвоне, сонбе! — с готовностью говорю я.

— На Итэвоне? Что ты делаешь в таком районе, зверёныш?

— Работу ищу, сонбе — честно ответил я.

— Работу? На Итэвоне? О, боже мой! Впрочем, это твоя жизнь… Хорошо. Адрес магазина знаешь? В навигатор вбить…

— А как же свидание, сонбе? — спросил я.

— Да ну его. — сказал сонбе, прижимая педаль газа и уводя машину в крайний левый ряд…

В общем, не знаю, чего у Чжу Вона в мозгах замкнуло, но он купил мне за мои деньги KORG и ещё взял к нему в качестве бесплатного бонуса от продавца: раскладную подставку, матерчатую сумку-чехол, наушники и комплект аудио-шнуров. Всё, конечно, не "новьё", но ладно. Дарёному коню в зубы не смотрят, как говорится…

И вот теперь мне некому подержать лист бумаги. Чжу Вон мог бы это сделать. Однако, думаю, наглеть не стоит. И так непонятно, чего он это вдруг решил помочь? Жалко стало? Да? Ну и ладно… Даже если это так, переживу. От жалости ещё никто не умирал. Главное, у меня теперь есть KORG! King KORG!

…Хм? Как бы мне этот лист закрепить? Может, скотчем один край прихватить? А что, хорошая идея! Только вот есть ли в доме скотч? Последний я, кажется, извел, когда заклеивал окна, в комнате мамы Юн Ми. Кто-нибудь в доме новый скотч покупал после этого? Почему-то мне кажется, что вряд ли…

В этот момент у меня зазвонил телефон.

Чёрт! Кому я ещё понадобился? Что за манера звонить в самый неподходящий момент? Чжу Вон, что ли? Ну да, кто же ещё… Впрочем, больше мне звонить практически некому…

— Добрый день, сонбе! — постаравшись сделать голос как можно доброжелательнее, произнёс я в трубку, отвечая на звонок.

— Зверёныш, ты жива? — удивился с той стороны Чжу Вон.

— Почему я должна была умереть, сонбе? — не понял я.

— Разве вчера твоя семья не била тебя по голове синтезатором, пытаясь вбить в неё хоть каплю разума?

Вот гад! Доброе дело он сделал! Помог! Ага, аж три раза!

— Нет, сонбе. — вежливо ответил я. — Семья не била меня по голове синтезатором. Если в вашей семье так принято, то в моей семье — иные порядки.

— Мда? Жаль, что не били. Это могло бы научить тебя хотя бы минимальной почтительности к старшим. Ладно, жизнь тебя научит этому в следующий раз. Как там твой ящик с клавишами? Он работает?

— Прекрасно работает, сонбе. Скоро сделаю ему нижнюю крышку, и он будет вообще — как новенький!

— Ты делаешь ему нижнюю крышку? Сама? Интересно, из чего? Из цветной бумаги, что ли? Или шьёшь из тряпочек?

— Я его делаю из фанеры, сонбе!

— Из фанеры? — удивился Чжу Вон. — Юн Ми-ян, ты что — плотник?

— У меня много талантов, сонбе. Если бы у меня была ещё одна пара рук — вообще бы было замечательно! Одной трудно всё делать. И инструментов нет…

— А как же твои родные? Разве они не могут помочь?

— Мммм… это сложно, сонбе… Особенно после вчерашнего…

— Понятно. Хм… Я собираюсь в гараж. Если хочешь, могу взять тебя с собой.

— Зачем?

— Ну, во-первых там нужно убраться. Во-вторых, у меня там есть инструменты и кое-какие станки, которые ты сможешь использовать, если сможешь, а в-третьих, мне интересно посмотреть на девушку, которая будет что-то пилить и сверлить. В жизни подобного не видел. Обезьяну, играющую в шахматы — видел, девушку с пилой в руках — нет! Как, поедешь? Согласна?

— Согласна! А краска у тебя есть?

— Какая?

— Чёрная!

— Ммм… не помню. Кажется, была. Ладно, там разберёмся! Собирайся, я перезвоню. Скажешь, где тебя встретить. Не хочу, чтобы твоя семья меня видела. Окей?

— Окей.

Блин! — подумал я, "положив трубку" — семью мою он не хочет видеть! Боится, что синтезатор на голову оденут? Правильно делает, что боится. Мне кажется, что Сун Ок смогла бы сотворить подобное. Особенно, если её разозлить хорошенько перед активными действиями. Так, ладно, это лирика… Что мне нужно взять с собою? И как объяснить своё отсутствие? И как незаметно вынести KORG?

Время: полтора часа спустя

Место действия: гараж Чжу Вона. Двухэтажное здание, отделанное снаружи серым сайдингом. Внутри, на первом этаже, вдоль стен стоят столы, со всяким "железом" лежащих на них. Над столами, на стене, висят на гвоздиках всякие инструменты: пилы, плоскогубцы, гаечные ключи… В центре гаража — несколько полуразобранных мотоциклов, накрытых жёлтым брезентом. В воздухе слабо пахнет маслом, бензином, железом и пылью. Широкая железная лестница ведёт на второй этаж. На втором этаже — большой, кремового оттенка холодильник и большая телевизионная панель. Перед телевизором — кожаный чёрный диван и несколько кресел, тоже обтянутых чёрной кожей. В стеклянной тумбе на колёсиках — музыкальный центр и видеоаппаратура.

Ворота гаража подняты. В воротах стоят Юн Ми и Чжу Вон. За их спинами видна красная Berlinetta.

— Заходи. — небрежно произносит Чжу Вон, направляясь вперёд.

— Вау! — восхищается Юн Ми с приоткрытым ртом оглядывая помещение. — Круто! Это что, гараж твой?

^{Гараж Чжу Вона}

— Ну да, а что? Нравится?

— Да это же целый дом! Тут жить можно!

— Можно. Всё есть. И душ и санузел, и кухня. Но жить тут не стоит. Это моветон.

— А что за мотоциклы? — интересуется Юн Ми, с любопытством разгадывая накрытые тряпками машины. — Что ты с ними делаешь?

— Так… — Чжу Вон делает вялый жест рукою. — Планировал кое-что сделать, но, пришлось отложить… Пошли, я покажу, где тебе нужно будет навести порядок.

— Навести порядок? Мне?

— Я же тебе сказал, что нужно будет убраться в гараже. Что, пропустила мимо ушей? Чем ты слушала?

— Хочешь сказать, что я должна тут убираться?!

— Конечно. — удивляется Чжу Вон. — Когда я сказал, что нужно убраться, я имел в виду, что делать это будешь ты. Что не так?

— Но это твой гараж! — возмущается Юна. — Почему я должна вдруг убирать твой гараж?

— Потому, что ты — женщина. — с усмешкой смотря на возмущённую девушку поясняет Чжу Вон. — А уборка, это самый привычный для вас род деятельности. Не понимаю, почему ты так возмущаешься?

— Мы так не договаривались! — зло говорит Юн Ми и, повернувшись спиною к парню с намереньем уйти, бросает ему через плечо. — Твой гараж, ты его и убирай!

— Ну и манеры. — с осуждением в голосе произносит Чжу Вон, смотря ей в спину. — Значит, просьба сонбе, для тебя — пустой звук? А ведь совсем недавно ты просила его купить тебе синтезатор, и он сделал это. И что теперь? Значит, вот она какая твоя благодарность? А я ещё хотел дать тебе инструменты, которых у тебя нет… Помочь что-то там тебе подержать… Похоже, я сильно заблуждался в своих представлениях о тебе!

Юна замирает, остановившись на входе в гараж. Потом медленно, нехотя, поворачивается.

— Хорошо. — говорит она, хмуро смотря на Чжу Вона из-под бровей. — Наверное, я была не права. Думаю, что уборка этого гаража будет достойной благодарностью моему сонбе, за его помощь в покупке мне синтезатора.

— Думаешь? — заинтересованно спрашивает Чжу Вон, с интересом смотря на девушку. — А я думаю, что помощь твоего сонбе стоит гораздо больше чем одна уборка. Гораздо больше. Она стоит много-много таких уборок!

Чжу Вон радостно улыбается кисло кривящейся Юн Ми.

— И сколько же мне придётся отрабатывать ваш благородный жест, сонбе-ним? — кисло интересуется Юна.

— Как тебе фраза — "пока мне не надоест"? — широко ухмыляется Чжу Вон.

— Да это же рабство какое-то! — возмущается Юна.

— Конечно! А ты разве ещё не поняла, что ты моя рабыня? Ладно, не расстраивайся. Мусора не так уж много. А пока будешь убираться, подумай о том, как станет здорово, когда ты прибьёшь гвоздями кусок фанеры к своему ящику с клавишами, напишешь на нём супер-хит, станешь звездою и заработаешь миллион долларов! Вот увидишь — твоя жизнь сразу заиграет новыми красками!

— Пффффф… — выдыхает Юна, смотря на шутника взглядом, не предвещающим тому ничего хорошего.

— Не надо на меня так смотреть. — говорит Чжу Вон. — У тебя не получается выглядеть страшно. Ты похожа на надувшегося кролика. Или, пожалуй, нет! Ты скорее как ёжик без иголок. Шипишь, пыхтишь, а иголки растопырить не можешь, потому что их нет. Так что, прибереги свою ярость до той поры, пока они не отрастут и пошли! Скоро привезут лист твоей фанеры. До этого ты должна успеть навести порядок.

— …Эй! Ты собираешься заниматься делом или так и будешь бессмысленно стоять, и спорить со мною?

— Пошли. — говорит Юн Ми и сжимает челюсти.

Время: около часа спустя

Место действия: гараж Чжу Вона. Чжу Вон, с несколько удивлённым выражением на лице наблюдает за Юн Ми, одновременно прижимая коленом к низкой скамейке лист фанеры. Юн Ми, с сосредоточенным выражением на лице, пилит этот же лист большой пилой с жёлтой пластмассовой ручкой. Крупные зубья пилы в месте распила, "рвут" края фанеры, выдёргивая щепки и делая их "лохматым". Юна морщится, видя как плохо получается.

— Фух! — выдыхает Юн Ми, наконец, допилив до конца и выпрямляясь. — Фух!

— Некрасиво. — говорит Чжу Вон, разглядывая результат её работы. — Сплошные заусеницы торчат.

— Зубья крупные у пилы. — часто дыша, объясняет ему Юна, почему вышло так плохо. — Нужна пила с мелкими зубчиками. А у тебя такой нет…

— Может ты просто пилить не умеешь? — делает предположение Чжу Вон. — Смотри, как неровно всё получилось!

Юна не отвечает, мрачно рассматривая получившийся результат, потом смотрит на свою правую ладонь. На ладони — красное пятно. Натёртая, лопнувшая и содранная мозоль, от ручки пилы.

— Вот чёрт! — говорит Юна, рассматривая руку.

— Мда-а. — сочувствует Чжу Вон, смотря на то же, на что смотрит она. — Пила — инструмент не для женских ручек. Может, тебе нужно было взять "электролобзик"?

Юн Ми поднимает стремительно округляющиеся глаза на Чжу Вона.

— А он, что, у тебя ЕСТЬ?!

— Есть.

— А какого… ты молчал?!

— А ты не спрашивала. Схватила пилу со стены и начала пилить. Я думал — так надо!

— Не спрашивала?! Ну, ты и… Аджжжжж! Аджж!

Оскалившись, Юна мотает головой, тряся короткими волосами.

— Что, будешь всё переделывать?

— Конечно! Сделаю как нужно. Листа ещё на одно днище хватит. А из испорченного куска — боковые стенки сделаю!

— Разве твоя рука не болит? Смотри, какая там страшная рана! Неужели тебе не больно? Бросай, я уже устал стоять согнувшись!

— Ерунда! Заживёт! А дрель у тебя есть?

— Есть.

— Электрическая?

— А что, разве бывают какие-то другие?

— Мммм… Ну, наверное, сейчас уже нет…

— Странная такая… Зачем спрашиваешь о том, чего нет на свете?

— Уж лучше я спрошу, чем буду потом сверлить сто дырок вручную, имея при этом электрическую дрель!

— Зверёныш, ты такая умная! Тебя, наверное, жизнь учит? А зачем тебе сто дырок?

— Вентиляция. Внутри корпуса должна быть вентиляция. Дырки для этого.

— А-а!

— Ддджжжжжжжжжжжжжжжжжжжж! (звук работающего электролобзика)

Время: ещё около часа спустя. Вечер. Лёгкие сумерки.

Место действия: Недалеко от гаража Чжу Вона. Большая красная палатка-шатёр, приткнувшаяся на "пятачке" возле малооживлённой улицы. Внутри её — передвижная тележка с всякими приспособлениями для приготовления корейского фаст-фуда. За тележкой — продавец. Парит, жарит, варит, накладывает, насыпает. Перед ним, под крышей палатки, несколько пластиковых столиков для клиентов с такими же пластиковыми стульями вокруг них. За одним из столиков, за тем, который поближе к месту "раздачи", сидят Чжу Вон и Юн Ми. Дальше, в углу, за столом, уставленным зелёными бутылками сочжу — пустыми и початыми, четверо корейцев, поставивших, видно, себе цель набраться до полной потери памяти.

^{Хозяйка уличного кафе}

Юн Ми, с перевязанной правой рукой, с довольным видом вытаскивает палочками из тарелки кусочки мяса и отправляет их себе в рот. Напротив неё ест Чжу Вон.

— Ты правда не ешь свиные шкурки? — интересуется Чжу Вон смотря на девушку — и кишки — тоже не ешь?

На секунду прервавшись в поедании, Юн Ми с жалостью смотрит на парня.

— Я предпочитаю чистое мясо! — говорит она — желательно говядину! Если ты решил поддержать отечественного свиного производителя, это твоё личное дело. Понятно?

Юн Ми вновь, с удовольствием возвращается к еде.

— Как непатриотично, — осуждающе произносит Чжу Вон, — разве ты не из этой страны? И почему ты говоришь со мною так неуважительно, маленькая девочка?

— Сонбе, если бы вы сейчас взяли бы мне пива, как я просила, а не колу, то я бы была к вам более уважительна. Вы не знаете, что мясо и пиво это лучшие "примерители" с действительностью?

— Что за странное у тебя желание — пить пиво? — удивлённо отзывается Чжу Вон. — Обычно девушки пьют сочжу, чтобы показать всем, что их сердце разбито. Ты же просишь пива… Непонятно…

Он окидывает взглядом сидящую напротив него Юну и на секунду задумывается.

— А, я понял! — говорит он, кидая в рот кусок жареной свиной шкурки и принимаясь его сочно жевать. — Ты хочешь, чтобы твоя грудь выросла. Я смотрел передачу, в которой рассказывали о том, как женщинам можно сэкономить на пластическом хирурге. В ней им предлагали пить больше пива, поскольку в нём есть эстрогены, благотворно влияющие на рост молочных желёз. Но не слишком ли рано ты начала? Боюсь, что ты успеешь спиться ещё до того, как у тебя там что-то вырастет…

— Чего-о?!

Юна "зависает", замерев с не вынутыми изо рта палочками и вытаращив глаза на Чжу Вона. Тот в ответ насмешливо "играет" бровями.

— А что? — спрашивает он. — Я ошибся?!

— Да блин! — возмущается Юна, вынимая палочки изо рта и кладя их на стол. — Ничего я не хочу отращивать! Я просто хочу выпить холодного пива! Без всяких задних мыслей! Пива! Просто пива! Пива с мясом! Пи-ива!

— Не кричи. Людей не пугай.

— Да блин!

— Пив-ва! Бах!

Пьяный кореец, один из "квасившей" в углу компании и незаметно подошедший сзади, не справившись со своими ногами, неожиданно падает на спину Чжу Вона, перевалился через парня и рушится на стол, сметя с него всё. Полёт свой он заканчивает, достигнув пола, вместе с грохнувшимся на бок столом.

— Пива! — требует он, упираясь локтями в асфальт в попытке встать.

— Бддяяяааа — орёт в ответ Юн Ми вскакивая со стула и пытаясь стряхнуть с себя опрокинутые на неё горячий рамен, соус, мясо, салаты и колу со льдом.

— Пииииввва!

— Уррод! — Юна от души пинает копошившегося на земле мужчину. — Придуррррок!

Юна пинает его ещё раз. Видно удачно, поскольку тот хрюкает и плюхается обратно на живот, перестав возиться.

— Эй, парень, чё делаешь?! Зачем бьёшь? — возмущается один из друзей упавшего корейца, с неким трудом поднимаясь из-за своего стола на ноги.

— А если я тебя ударю? — интересуется он.

— Рот будешь у стоматолога открывать! — рявкает на него Юн Ми. — Не умеете пить, сидите дома! Дебббилллы!

— Кыньё, как ты разговариваешь со старшими? Да как ты посмел такое сказать мужчинам, сопляк? Да я тебя сейчас!

Кореец с угрожающим видом делает неуверенный шаг вперёд.

— Аджосси, — вежливо произносит Чжу Вон появляясь сбоку от него в стойке тхэквондо, — давайте всё решим…

Однако, как он там хотел решить дело, это для мира так и остаётся неизвестным. Закончить фразу он не успевает. Юна, завизжав до звона в ушах у всех присутствовавших, кидается вперёд и, подскочив к противнику, с разворота, "пробивает" ему ногой в грудь. Удар удачно приходится на тот момент, когда её враг опирается лишь на одну ногу, делая второй — шаг и поэтому, неустойчив. Хекнув, мужик отлетает назад и грохается спиною на стол, за которым только что сидел. Разом на все бутылки, салаты, закуски, кимчхи, опрокидываясь затем с него на асфальт и валя с собою сидевших на стульях друзей. Крики, вопли, звон бьющегося стекла, матерные корейские выражения. Возмущённо-визгливые крики хозяйки. Чжу Вон, наблюдающий всё это с отвисшей челюстью и круглыми глазами. Матерясь, мужчины принимаются подниматься на ноги.

— Зверёныш, ты что делаешь? — интересуется сонбе, подобрав челюсть

Не ответив, Юна, нагибается, подхватывает с полу две пустые зелёные бутылки из-под сочжу. Пац, пац! — отбивает она им донышки об асфальт, держа руками за горлышки.

— Банзай!! — кричит Юна, выпрямляясь и вытягивая руки с "розочками" в сторону поднявшихся на ноги мужиков — Синдзимаэ, бакаяро[39]!

Те замирают, глядя на неё круглыми глазами.

— Банзаййййй!!

— Якудза!! - "выдыхает" только что "летавший" кореец. — Ниндзя! Бежим!

Он разворачивается и кидается прочь. Чуть замешкавшись, его приятели бросаются за ним.

— Банзаййййй!!

Однако, сбежать пьяным корейцам не суждено. Вместо "реального" выхода, предводитель отступающих бежит в художественно нарисованную в углу, на внутренней стороне палатки, дверь. Друзья его "ломятся" следом. Через пару секунд три испуганных носорога упорно бегут на месте, пытаясь скрыться от опасности, при этом плотно наваливаясь телами на тощую брезентовую стенку.

— Чпок! — колышек, к которому привязана одна из растяжек палатки, не выдерживает их напора и выскакивает из земли. — Чпок! — следует за ним другой.

Лишённая поддержки палатка, медленно и величественно, гигантской красной медузой, под негодующие крики хозяйки заведения, накрывает всех, кто был под нею.

Через минуту, к шевелящимся и матерящимся на разные голоса руинам, подъезжает полицейская машина…

Время: полчаса позже

Место действия: Полицейский участок. За столом, заваленным папками с бумагами, сидит полицейский в синей форменной куртке и брюках и набирает текст на клавиатуре. Перед ним, на стульях, сидят Юна и Чжу Вон.

— Значит, вы утверждаете, что вы — пострадавшие? — не глядя на молодых людей, спрашивает полицейский, щёлкая клавишами.

— Да, да. — подтверждающее кивает Чжу Вон. — Пострадавшие. Именно так!

— А вот хозяйка палатки, госпожа Ким У Кон, говорит, что драку затеяла девушка…

— Ну что вы, господин полицейский, — мило улыбаясь, возражает Чжу Вон, — это же нонсенс. Вы только посмотрите на неё…

Чжу Вон поворачивается вбок и жестом циркового шпрехшталмейстера, двумя руками, указывает на Юн Ми.

…Разве эта хрупкая и слабая девочка способна устроить драку с четырьмя большими, сильными мужчинами? Как в такое можно поверить? Или она сумасшедшая, раз бросилась на них?

Полицейский отрывается от монитора и оценивающе окидывает взглядом Юну.

Юн Ми сидит со скорбным выражением на лице, сутулясь и сложив руки на коленях. Вид у неё кроткий и беззащитный, как у агнца божьего.

— Мда, — говорит полицейский, — вижу.

— Она же мухи не обидит, — продолжает упражняться в роли адвоката Чжу Вон, — она же ещё школьница. Какая драка? Ну что она может сделать взрослому мужчине?

— Пак Юн Ми, — не удостоив парня ответом, обращается полицейский к Юне, — это ведь ты обезвредила и задержала маньяка возле своей школы?

— Да, — вздохнув, грустно отвечает она, — я…

— Угу. — довольно хмыкает полицейский и вновь обращается к своему компьютеру.

У Чжу Вона отвисает челюсть. Пару секунд он круглыми глазами таращится на девушку, открыв рот.

— Ты задержала маньяка? — поражённо спрашивает он, придя в себя и наклоняясь к Юн Ми.

Та делает неопределённое движение плечом, не подтверждая и не опровергая сказанное.

— Задержала, задержала, — радостно улыбаясь, подтверждает полицейский, выглядывая из-за монитора, — да так, что его пришлось в больницу отвезти, вместо тюрьмы! Я как раз тогда дежурил!

Юна, подняв брови, делает непонятное движение головой. Ну, типа — мало ли, что там было?

— А вы, господин Ким Чжу Вон, что можете сказать по поводу происшествия? — обращается полицейский от Юн Ми к Чжу Вону.

— А? — не понимает тот, продолжая ошарашенно смотреть на Юну, потом до него доходит. — Я? Я хочу позвонить адвокату! Я ведь имею право на звонок адвокату, господин полицейский?

— Да, конечно, господин Ким Чжу Вон, вы имеете право на звонок адвокату. — спокойно отвечает ему полицейский. — Когда вы намерены им воспользоваться?

— Прямо сейчас, кунчан-ним!

— Хорошо, звоните.

Чжу Вон достаёт телефон и звонит. Дождавшись ответа, он кратко обрисовывает в трубку суть вопроса, потом спрашивает у полицейского адрес участка и диктует его адвокату.

— Всё. — говорит Чжу Вон полицейскому, убирая телефон. — Он сказал, что будет максимум через полчаса.

Полицейский кивает с удовлетворённым видом.

— Хорошо, — говорит он, — подождём. Пока посидите в "обезьяннике", а я опрошу остальных свидетелей. Могу заказать вам ужин, молодые люди, если хотите. Рамен и курицу.

— Ты будешь? — спрашивает Чжу Вон Юну.

Та, наклонив голову, оглядывает свой испачканный едой джинсовый костюм и молча отрицательно кивает головою.

— Нет, мы не будем, спасибо. — говорит Джу Вон.

— Ну, идите тогда.

Полицейский кивает головой в сторону огороженного решёткой участка помещения.

Парочка встаёт со стульев и плавно перемещается в указанном направлении. Зайдя внутрь клетки, они усаживаются на узкие коврики возле стены и вытягивают ноги. Пару минут молчат. Наконец Чжу Вон не выдерживает и задаёт вопрос.

— Юн Ми, а ты точно — девушка? — спрашивает он.

— Почему ты спрашиваешь? — настораживается Юна, чуть отодвигаясь от парня и смотря на того изподлобья.

— Я много чего сегодня видел… необычного. — объясняет свой вопрос Чжу Вон. — Как ты пилила, как кричала "синдзимаэ, бакаяро!"… Теперь ещё оказывается, что ты и маньяка поймала! Поэтому, я и спрашиваю тебя, ты — точно девушка, Юн Ми?

— Я выросла в трущобах Сеула, — отвечает Юн Ми, после секундного обдумывания заданного ей вопроса, — и имеют опыт борьбы за выживание. Так что, имей это в виду, если вдруг задумаешь сделать что-то… "странное".

Чжу Вон, услышав ответ громко фыркает.

— С каких это пор район, в котором ты живёшь, стал — "трущобой Сеула"? — насмешливо спрашивает он.

— С тех самых. — отвечает Юна, мрачно смотря сквозь решётку на то, как полицейский опрашивает пострадавшую хозяйку "едальни".

— Наверное, с тех, как ты в нём поселилась? — хмыкает Джу Вон. — Понятно. Хорошо, я теперь знаю, что ты — "девушка из трущоб". А по поводу "странного"… Извини, но чтобы задумать сделать с тобою "странное", нужно выпить много сочжу. Очень-очень много сочжу. Я столько не выпью. Упаду. Поэтому — не беспокойся об этом.

— Пфффф! — презрительно отзывается Юна и отворачивается.

Дальше некоторое время они сидят в молчании. У Юн Ми тяжелеют веки и она начинает "клевать носом". Похоже, что бурные события последних нескольких часов оказались слишком напряжёнными для тела девушки. В конце-концов непродолжительная борьба со сном оказывается ею проигранной. Юн Ми засыпает и сползает вбок по стенке, на которую она опиралась спиною, утыкаясь в Чжу Вона.

— Тссссс… — презрительно цедит тот, увидев на своём плече голову Юны. Но, несмотря на своё презрительное "тсссс", "подставку" не убирает.

Юн Ми спит, положив голову на плечо Чжу Вона.

^{В полицейском участке}

Ничем не примечательной внешности мужчина достаёт фотоаппарат и быстро делает несколько снимков Чжу Вона и Юн Ми. Хотя делает он это в полицейском участке, его действий никто не замечает.

Время: вечер следующего дня

Место действия: Дом мамы Юн Ми. Гостиная. Семья пьёт чай и смотрит телевизор.

Сижу. Смотрю телек. Никого не трогаю. Настроение — мрачное. По "ящику" показывают яркое весёлое шоу. Точнее — условно весёлое. Или для кого-то весёлое. Сун Ок смеётся. Лично я не понимаю, где там и чему следует смеяться. Корейское название шоу — "Минёдыре суда".

^{«Разговоры красавиц»}

На русский можно перевести как — "Разговоры красавиц". Но, если точнее и исходя из содержания программы, то самый правильный перевод будет — "иностранки о Корее". Невероятно популярная передача в стране и очень, очень странная для меня. Я вообще не понимаю — как это можно смотреть? Шестнадцать симпатичных девушек-иностранок, хором, сидят и рассказывают, как в Корее, оказывается, жить хорошо! Нет в мире лучше страны, чем Корея! И это на полном серьёзе, из передачи в передачу! Я их тут штук десять уже посмотрел, вместе с Сун Ок. Одно и то же. Причём, интересно ещё то, что всё то, что они рассказывают, не совпадает с моим реальным опытом жизни в этой стране. Не совпадает и всё тут! Может, они рассказывают о какой-то другой Корее? Анреал, так сказать? Ну, не знаю… Ладно бы, передача задумывалась бы с целью обсуждения только одной темы — отношения с корейскими парнями, было бы понятно. Так ведь нет, продюсеры замахнулись в целом на отношение иностранцев к Корее! Разумеется, всё равно, половину времени передачи, разговоры "красавиц" крутятся вокруг "отношений". Подозреваю, что всё, что можно было сказать хорошего о стране, ими сказано в предыдущих семидесяти сериях, а плохого говорить им нельзя, вот они и обмусоливают то, что можно "мусолить" вечно — половой вопрос. Это понятно, единственно неясно — как подобное можно смотреть?

Вот как себе представить подобную передачу в России? Собрать, значит, шестнадцать девушек: китаянок, молдаванок, эстонка чтоб сидела, грузинку пригласить, украинку для политкорректности… И сидеть, рассуждать на всю страну на главном канале в прайм-тайм, как в России хорошо иностранцам. А еда-то какая обалденная! А парни — так те вообще супер, нигде таких нет! А от водки — вообще все в восторге!

Ну и кто такой бред смотреть будет? Да никто! А в Корее смотрят. И не просто смотрят — программа получает бешеные рейтинги. Что за странная страна?

— Правда, Бронин — красавица? — оборачивается ко мне Сун Ок с довольным выражением на лице.

Кто красавица? Вот это лопоухая негритянка? Тшшш… да наши девчонки с потока, таких Броней — по десять штук себе за пояс заткнут и ещё место останется!

— Да, красавица. — соглашаясь, киваю я Сун Ок.

— Она мне так нравится!

Радостно улыбнувшись мне, онни вновь поворачивается к телеку. Я тихонечко вздыхаю и закатываю глаза — если бы онни только знала, кто тут самый главный красавец! Я! Вот кто тут главный красавец! Такой "красоты" натворил! Причём походя, не задумываясь и не напрягаясь.

Во-первых, это деньги, которые я взял без спроса. Хоть к этой теме родные Юн Ми больше не возвращаются, всё равно, жутко неудобно. Пусть это и не так, но такое ощущение, что я их украл. Ещё потом пришлось соврать, что хозяин KORGа улетел в Америку. Это для того, чтобы родные не пытали меня, требуя вернуть инструмент и забрать назад деньги. Так — улетел да улетел, все дела. Куда — не знаю. Представляю, как скажется на моей карме мой поступок, плюс враньё! А тщательно обдуманное враньё — наверное, идёт как отягчающие обстоятельства… Блин!

Во-вторых, этот мой поход с Чжу Воном в гараж! Он же мог меня там реально изнасиловать! Прекрасно помню наши криминальные хроники. Вечно с девчонками в гаражах какая-то фигня происходила. Классический сценарий — свидание, машина, гараж, статья! А я, с Коргом наперевес, без единой мысли в башке о безопасности — попёрся! Наверное, всё из-за того, что до сих пор думаю, что это я — могу, а не меня… Мда… И мысль о таком развитии событий меня посетила уже только в полицейском участке. А до этого — даже в голову не приходило! Просто идиота кусок, что тут можно ещё сказать? Хорошо, что Чжу Вон видит в Юн Ми только клоуна, а не "объект". Поэтому, когда я намекнул — "типа, мол, смотри у меня", он мне ответил — "я столько не выпью". Пррид-дурок! Вот уж я не думал, что однажды, этот анекдот про меня расскажут. Воистину — "никогда не говори — никогда"!

Ну и в-третьих, драка, которую я устроил в уличной кафешке. Не знаю, что на меня нашло, словно "планка упала". Никогда я таким агрессивным не был! А тут, соорудил "розочки" и попёр на трёх пьяных мужиков. Да они бы меня прибили бы и не заметили! Или морду бы изувечили бы так, что ни один хирург потом не взялся бы "собирать". Тут бы хана и пришла бы моему всякому айдольству. Хорошо, что им с пьяных глаз что-то показалось, и они кинулись убегать. Будь иначе, даже не знаю, чем бы закончилось это происшествие. А если бы я их ещё и порезал, то точно бы в полиции дело завели! Полиция, кстати, приехала быстро. Только выбрался я из-под упавшей палатки наружу, как — оба-на, "луноход"! Стоит, разноцветными огнями переливается, в путешествие зовёт. Ну, мы всей толпой на нём и "полетели": я, Чжу Вон, четыре пьяных алконавта и хозяйка красной обители скорби. В полицейском участке сначала мне повезло в том, что корейцы были совсем уже не в "дугу" и говорить практически не могли. Поэтому, для полиции картина была совершенной ясной. Четыре мужика нажрались и устроили "бузу". Мысль о том, что девочка напала на четырёх пьяных мужиков полиции даже в голову не пришла. Правда, хозяйка кафе начала было говорить что-то ненужное про меня, убеждать господ полицейских, что это я — "кашу заварил", но тут мне повезло во второй раз — появился адвокат Чжу Вона. После этого, всё как-то сразу, быстро, тихо и само-собою утряслось. Все расстались, не имея никаких претензий, ни друг к другу, ни к полиции, ни она к нам. Правда, как я понял, сонбе всё же что-то возместил пострадавшей аджуме, но особо в это вникать не стал. Сидел и тихо "офигевал" от содеянного, от того, что заснул и "улёгся спать" на Чжу Вона. "Офигевал", пытаясь понять причины произошедшего.

Покидая участок, Чжу Вон, на прощание, сказал мне, что большей дуры и идиотки чем Юн Ми, он в жизни не встречал и думает, что и не встретит, ибо — такое не переплюнуть. В общем-то, спорить по этому поводу с ним сложно… Не понимаю, как мог я так сделать? Столько агрессии! Не было в моей жизни такого, чтобы я, не помня себя, на людей кидался! В чём причина? Ну выбешивал меня до этого Чжу Вон, развлекаясь, но не до такой же степени он меня выбесил, что я разум потерял? Не-е, тут дело в чём-то другом. Скорее всего, дело в Юн Ми. Сун Ок сказала, что Юн Ми ещё в детстве была вспыльчивой. Копит, копит, а потом — как даст! Сейчас, правда у неё всё хорошо, но думаю, что это результат усилий, приложенный к ней педагогическим коллективом. Если вспомнить методы воспитания в корейских школах, то положительный результат их усилий особенно не удивляет. Но, только вот вопрос! Мог ли действительно измениться характер Юн Ми от их усилий? Думаю, что вряд ли. Мне кажется, что характер, это такая штука, которая даётся раз и на всю жизнь. Да, можно как-то там пытаться корректировать, но, как говорит народная мудрость — "горбатого могила исправит". Однако, онни мне сказала, что после того, как её сестра пошла в школу, у неё — "всё стало хорошо". Тогда, что же происходит сейчас? Это же совершенно неконтролируемые вещи! Если бы у неё и раньше подобные "закидоны" случались, то её бы давно уже лечили. Но ничего подобного до этого времени не было! А вот теперь — есть! В чём дело? В чём причина?

Хммм… Любая психическая реакция — это результат наличия в крови веществ, вырабатываемых различными железами организма. Чем их больше, тем сильнее реакция. Думаю, что чтобы так психануть, как я психанул — для этого нужна их изрядная концентрация в крови.

У Юны что-то не так? Слишком много вырабатывается? Но, ведь, выписывая, врачи сказали — всё тип-топ и лучше просто не бывает! Неужели, с того момента как я покинул больницу, у неё уже что-то "сломалось"? Идти к врачам, проверяться? А я ведь только что, все деньги, отложенные на лечение, потратил… Блин! Вот будет номер, если они срочно понадобятся! Эх… ладно, к врачам я всегда успею! Может, есть ещё какая-нибудь причина кроме болезни? Например, объяснить происходящее с "технической" точки зрения?

Если представить себе человеческое тело как компьютер, то тогда разум и душу в нём можно отнести к "софту", что-то вроде операционной системы, а тело можно считать — "хардом". Теперь представим, что в компе, в котором всё было "своё, родное" — взяли и заменили "операционку". Например, в "интеловскую машину" воткнули "Яблочную ось". И что? Что тогда будет? Ежу понятно, что ничего хорошего. Если не поставить драйвера — вообще ничего работать не станет! Не, конечно, какие-никакие "драйвера" Гуань Инь мне похоже, "воткнула", коль я сейчас функционирую, но, сдаётся мне, что они — вполне себе "кривоваты" и высоковероятно — не отлажены… Если бы это было бы не так, то тогда Юн Ми начала бы ходить сразу, без всяких проблем, без того геморроя с коляской! Однако, неходящие ноги — это "косяки" сразу видимые, но ведь в организме есть много чего ещё, просто невидимого для глаз! Например — общение с внутренними органами. Вот, мой разум, к примеру, посылает какой-нибудь железе сигнал в каких-нибудь ихних десять единиц, мол, давай! Но на своём пути этот сигнал проходит через "кривой драйвер" в мозгу и воспринимается ею уже не как десять, а как двадцать, или сто единиц! Бедная желёзка напрягается, выдавая всё, на что только способна, а я от этого по потолку бегаю, а потом не могу понять — что же случилось? Возможен такой вариант? Вполне, почему бы и нет? Выглядит нормально себе так, жизненно и реально. Короче говоря, другими словами — моя "операционка, криво встала на хард Юн Ми".

И если принять мои "умопостроения" в качестве рабочей версии, то моё поведение становится понятным и легко объяснимым. Просто я психанул, испугался, разозлился ну и так далее. Нагрузка на нервную систему возросла, потом ещё возросла, а потом ещё возросла. Возникла перегрузка и "кривые драйвера" — "заколбасило". Начиная с какого-то момента, с какого-то уровня "напряжения", "сигнал" от мозга стал умножаться на какое-то число. И всё попёрло вверх как по экспоненте, или по какому она там закону прёт, когда умножается? Экспонента, это кажется, возведение в степень… Да собственно, без разницы, какое там умное слово требуется сказать для описания процесса!

Главное тут — результат! А результат — полная потеря контроля над своими поступками! Хм…

И… и что мне теперь делать? Это можно как-то исправить? Даже не знаю, что тут можно сделать… Единственно, что сразу приходит в голову — не перевозбуждаться по пустякам, чтобы "крышу не сносило". Может, со временем, мои "драйвера" как-нибудь самоулучшатся и как-нибудь так… "притрутся", где-то там, внутри? Научился же я ходить? И тут, может, тоже всё хорошо станет?

— Ну, Юна как тебе эта серия.6 — пихает меня локтем в бок Сун Ок — понравилось?

— Фигня какая-то. — автоматом отвечаю я, продолжая думать о своих проблемах. — Смотришь, и такое ощущение, что у корейцев комплекс неполноценности.

— Что-о? Что ты такое сказала?

Что я сказал? Чёрт, опять я что-то сказал! А что я сказал? У-уу, вот жешшшшш!

Прокрутив в голове свои последние слова, я понял, что брякнул своё виденье совершенно не к месту и у меня сейчас будут проблемы. Как в воду глядел!

— Юна, — строго смотря на меня, произнесла онни, — что это ты только что сказала? Ты что же, считаешь, что у нашей нации есть комплекс неполноценности? Отвечай!

Ммммм… Кто тянул меня за язык?

— Я имела в виду телевидение. — ответил я и вздохнул, понимая, что отшутиться в столь непростом вопросе как этот, не получится. — Я не понимаю, зачем из кожи лезть, рассказывая о том, как хорошо жить в Корее? Все корейцы и так это знают. Зачем тогда, для кого? Для иностранцев? Кому надо, приедет и все увидит сам. Мы же, кряхтя от натуги, доказываем себе и всему миру, какие мы хорошие, какая у нас самобытная культура, какие хорошие люди. Как ты думаешь, как это выглядит со стороны? Разве самодостаточный и уверенный в себе человек будет такое делать? Если же он всё же будет поступает так, как делают на нашем телевидение, то сразу возникает ощущение, что что-то тут на самом деле не так, как представляется. Что человек, который это доказывает, на самом деле сам не так уж в этом в этом и уверен. Отсюда возникает вывод — у этого человека комплекс неполноценности…

— …Скажи, зачем наше телевидение оказывает нашей стране медвежью услугу, ставя в глупое положение перед целым миром?

— Ну, — вдохнула онни полную грудь воздуха, настраиваясь на длинное объяснение, — ну…

Вдохнула, три секунды помолчала, потом выдохнула.

— Не знаю. — сказала Сун Ок. — Если думать об этом это так, как ты сказала — то да, ты права. Но всё равно, ты ошибаешься, говоря, что не нужно рассказывать, как хорошо жить в Корее. Люди во всём мире должны знать это.

— Да я согласна, что нужно рассказывать, — ответил я, — но не таким же образом! Это же смешно!

— Хм… Юна, а что такое "помощь медведей"? Кому они должны помогать?

Опс! Я что, сказал "помощь медведей"? Пффф… похоже, что сказал. Хотя я говорил "медвежья услуга", прозвучало это как "медвежья помощь". Что я несу? Почему я матерился на японском? Боже, что у меня в голове?

— Видишь ли, онни… — неспешно начал я, пытаясь при этом быстро придумать — чего бы такого сказать, чтобы выкрутиться?

Время: чуть позже

Место действия: дом мамы Юн Ми. Маленькая кухня. На кухне мама и Сун Ок.

— Мам, ты когда к врачу Юн Ми пойдёшь?

— А что такое, Сун Ок? Почему ты об этом спрашиваешь?

— Ма, ну ты разве не видишь, какая она совсем странная становится? "Разговоры красавиц" ей не нравятся. Всё время о чём-то думает. Мысли у неё какие-то стали… не такие. Никогда она так прежде не говорила! Я переживаю за неё. Как бы ей плохо не стало.

— Да доченька, ты права. Хорошо, я завтра позвоню, узнаю у доктора, когда мне можно будет прийти.

— Спасибо, мама!