Чужая шкурка

Шкурка девятнадцатая

Время: раннее утро следующего дня.

Место действия: комната сестёр в доме мамы Юн Ми. На полу, свернувшись в клубочек под одеялом, спит Юн Ми. Рядом с её постелью — пустая постель Сун Ок. В комнату, держа в руках какую-то одежду входит Сун Ок. Лицо её нахмурено. Она подходит к постели младшей сестры и начинает её будить.

— Юн Ми… Юн Ми… Просыпайся. Давай, вставай уже.

Знакомый голос проникает в мой сон, разрушая его. А я в нём только подошёл к дверям своей квартиры!

— Юн Ми… Просыпайся!

Сун Ок? Что, уже утро? Чёрт, опять мне приснился этот сон! В который раз снится, что я возвращаюсь домой, поднимаюсь на этаж, стою перед дверью и никак не могу найти от неё ключ. И то ли я его потерял, то ли забыл… Никак не могу точно вспомнить, лишь ощущение страха от осознания этого факта. Мерзкий сон!

— Юн Ми… Да просыпайся ты уже! Сколько можно спать?

Открываю глаза — нуна с недовольным лицом. Держит в руках какие-то тряпки.

— Доброе утро, Сун Ок! — хриплым после сна голосом говорю я, переворачиваясь с бока на спину и вытягиваясь.

— Юна! Что это такое?! — вместо пожелания доброго утра возмущённо произносит в ответ та и встряхивает свои тряпки.

— Где? — не понимаю я.

— Вот это!

Сун Ок вытягивает в мою сторону руки, показывая то, что держит в них.

Какая-то одежда. — думаю я, разглядывая предложенное к рассмотрению.

— Одежда? — спрашиваю я Сун Ок, хотя это очевидно.

— Да! Та, в которой ты вчера приехала!

Ой, блин! Точно! Это же те шмотки, которые купил Чжу Вон вместо разорванного платья. Да, джинсы, рубашка, вон, белая, помню её, и красная, словно прозрачным лаком сверху облитая, куртка.

— И что? — спрашиваю я не понимая смысла предъявляемых мне претензий.

— Что «что»? Это я тебя спрашиваю — что это такое?

— Одежда. А что не так?

— Сколько это стоит?!

Сколько это стоит? Откуда я знаю, сколько это стоит? Чжу Вон расплачивался. Я только раз померял, подошло, купили и по-быстрому в машину, домой.

— Не знаю. — честно говорю я. — А сколько?

— Одна куртка только стоит пятьсот тридцать тысяч вон! Джинсы — двести девяносто девять тысяч вон, и рубашка — пятьдесят тысяч вон! Да тут почти на миллион вон!

Бли-иин, Джувонище, свинью подложил! Неужели ничего не мог подешевле взять? Впрочем, куда мы с ним заехали? Помнится, он что-то говорил, что уже поздно и все магазины закрыты. Ну, это да. Магазины здесь закрываются рано, как в Европе. Нет, есть, конечно, которые работают допоздна и круглосуточно, но это только в определённых местах, которые нужно знать. Чжу Вон, как вижу, их знает, но вот только эти места — места его уровня. Дешёвые вещи он не носит. Ну и мне, когда потребовалось, купил соответствующие его уровню… Чёрт! Миллион вон — это средняя месячная зарплата здешнего молодого специалиста после университета. И как теперь объяснить, почему на меня потратили за раз такую сумму?

— Что ты молчишь? — сердито спросила меня нуна.

^{Сун Ок проводит утренний допрос}

А что я могу сказать? Я ещё толком даже не проснулся, чтобы что-то объяснять. Так, нужно сосредоточиться и постараться вспомнить — что я вчера врал, когда вернулся? Хм… Вчера женщины сразу заметили, что на мне новая одежда. Я сказал, что там был ремонт и на меня и на моё начальство, с лесов, упала банка краски. И что кунчан-ним купил себе новую одежду, ну и мне заодно… Потом я отгрёб люлей за то, что уже поздно и не брал телефон. Про телефон я рассказал, что забыл его в испачканном пиджаке. История, конечно шита белыми нитками, но более правдоподобного, как я ни силился, придумать мне не удалось. Хорошо хоть такое придумал. Голова была вчера как в тумане…

— У тебя что, появился парень? — пристально глядя мне в глаза спросила Сун Ок.

— С чего ты взяла? — не понял я.

— Эти вещи, он тебе купил? Тот, богатенький, на красной машине? Ты соврала, когда сказала, что не знаешь его?

Сун Ок, гневно нахмурившись, смотрит на меня.

— Онни, это совсем не то, что ты думаешь…

— Ах ты идиотка!

Одежда, которую она держала в руках, полетела мне в лицо.

— Я тебе что говорила?! Чтобы ты не смела даже близко подходить к богатым! Почему ты не выполняешь то, что тебе говорят старшие? Неужели ты думаешь, что он действительно тебя любит? Совсем дура?! Дорам обсмотрелась? Для таких как он — это всё игра! Он с тобой поиграет, а потом бросит! Что с тобою станет потом? Богачи — это не наш уровень, как ты этого не понимаешь?!

Вот, блин! — подумал я, стаскивая с головы джинсы — фраза — "это совсем не то, что ты думаешь" явно самая неудачная для начала объяснений. В кино, помнится, после того, как её произносили, так самый треш в разборках и наступал… Нафига я её сказал?

Тут мой взгляд упал на ценник, привязанный верёвочкой к петельке для ремня на джинсах. Опс! — какая-то ещё не осмысленная, но явно перспективная мысль шевельнулась в моём мозгу.

— Если ты забеременеешь, я тебя — задушу. — пообещала Сун Ок, перейдя к угрозам.

…Ну, это вряд ли. — подумал я, разворачивая сложенную пополам куртку — А тут, на ней, ценник есть?

— …Потом убью его…

Вот кто дорам явно пересмотрел, так это ты… О, есть ценник! Получается, вчера их никто не оторвал. Отлично!

— … А сама потом спрыгну с моста в реку Ханган! И всё это будет на твоей совести, Юн Ми! Слышишь меня?

— Онни, не нужно говорить такие страшные вещи. — ответил ей я. — Вот, смотри. Видишь, ценники на одежде? Их никто не отрывал, чтобы одежду можно было вернуть назад и получить деньги. Смотри! Просто было уже поздно и работал только дорогой магазин. Кунчан-ним заплатил с карточки и сказал, чтобы я потом отнесла вещи обратно, а деньги вернула ему. Я так сегодня и сделаю. Не нужно ничего придумывать. Разве стал бы парень дарить вещи с ценниками? Сама подумай!

Сун Ок задумалась.

— Ну, не знаю, — наконец сказала она, и спросила, — а разве они обязательно нужны, для того, чтобы вернуть вещь в магазин?

А чёрт его знает — нужны или нет? Я без понятия, какая тут система возврата купленного товара. Но других идей нет и нужно педалировать мою "отмазку". Похоже, это возможная ситуация.

— А зачем их отрывать, если нужно вернуть? Зачем усложнять продавщицам жизнь? Они же тоже — люди!

Нуна, соглашаясь со мною, что "тоже люди", кивнула.

— И вообще, — сказал я, чувствуя, что "дело пошло", — с чего ты меня вдруг одарила богатым оппой? Онни, твоя младшая сестра отнюдь не красавица! Откуда ему взяться?

— Ты слишком строго относишься к своей внешности, — сказала Сун Ок, критически разглядывая моё лицо, — тебе нужно просто научиться правильно пользоваться косметикой. Давай, я тебя научу?

Ну слава богу, вроде с темы — "спрыгнули"…

— Спасибо, онни, — сказал я, — я буду тебе очень благодарна за это.

— Прости, что я так сказала, — обратилась ко мне Сун Ок после секундной паузы, — просто, когда я увидела сколько стоит эта одежда, я подумала, что тебе её купил какой-то богатый парень. У тебя же таких денег ведь нет? А за что парни делают девушкам богатые подарки? Сама должна знать…

Нахмурившись, Сун Ок замолчала.

— Ну я и подумала, что ты… — спустя секунду добавила она.

— Онни, всё будет хорошо — пообещал ей я, перебивая.

— Я тоже в это верю. — кивнув, согласилась со мною нуна, не став продолжать свои объяснения.

Она подошла ко мне и присев, принялась собирать брошенную в меня одежду.

— Вставай, — потрепав меня по голове и ласково улыбнувшись, сказала она, — я пока пойду, повешу одежду.

— Ага, — ответил я, — чуть-чуть только полежу ещё.

— Только недолго, — сказала Сун Ок, поднимаясь на ноги.

— Угу. — пообещал я.

Она ушла, а я остался приходить в себя после внезапного утреннего допроса. Завернулся в одеяло и, поёрзав на своём тощем матрасике, устраиваясь поудобнее, смежил веки. О том, чтобы поспать ещё, даже речи быть не могло. Так, чисто полежать немного. Разговор с Сун Ок и вспомнившиеся события вчерашнего вечера напрочь выдули из меня весь сон.

Закрыв глаза, я мысленно пробежался по телу Юн Ми, "спрашивая" — как ты там? Удивительно, но ничего нигде не болит, кроме рёбер. Да и они, скорее "ноют" чем болят. Всё, как обещал врач. Сказал — пройдёт, прошло. Молодец, мужик. И уколы у него хорошие. Вкололи, в больнице, мне, похоже, что-то из серии "слоноуспокоительного". Голова, правда, как ватой стала после этого набита, зато — никакой волнительности в организме. Всё — словно происходит не со мной, и я — смотрю на происходящее откуда-то извне. Безэмоциональное кино, короче.

Эмоции меня настигли, уже тогда, когда я развесив на ушах родных Юн Ми лапшу и сходив в душ, лёг спать. Видно, укол "рассосался". Сначала меня заколотило от омерзения, потом от страха, потом от ненависти. Блин, надо же было так попасть! И как же гадко быть таким слабым! Никогда не думал, что настолько. Всегда, по необходимости мог дать в морду, если что, ну а там, по обстоятельствам. А тут же — ну ничего не смог сделать! Боднул только раз! Тшшшшь… И что теперь делать? Пойти в каратэ или бокс записаться? Возможно, но тогда сразу можно крест ставить на идее стать звездой эстрады. Даже дело не в руках, которые придётся уродовать. Можно ногами, на крайняк, махать. Вес, вот главное препятствие. Я тут уже предварительно ознакомился с требованиями, предъявляемыми к претенденткам на «звёздность». Так вот, местный стандарт девушек-айдолов: рост 165 см, вес — 45 кг. Грубо говоря — рост, минус двадцать. Если вспоминать всякие тесты по определению идеального веса, то в них предлагают от роста отнимать число 110. Стошестьдесят пять, минус сто десять — это пятьдесят пять килограмм для нормального человека. Но, для айдолов, ещё минус десять. Благородная худоба, от которой должно шатать. У Юн Ми сейчас рост — 163 и вес — 70 килограммам. А должно быть — 43 килограмма. Стошестьдесят три, минус двадцать. Что такое сорок три килограмма? Да ничего! Дунешь — улетит! Какие могут быть единоборства с таким весом? "Не смешите мои тапочки", как говорят в Одессе. Тут только одно остаётся — пнуть по яйцам, да бежать, молясь, чтобы не схватили. Скорее нужно лёгкой атлетикой заниматься, а не единоборствами. И дыхалке, опять же, полезно… Либо так, либо вес наращивать, чтобы в одной весовой категории быть с противником. Но если наращивать вес, тогда мимо эстрады — пролетаю. Где вы видели хоть одну толстую "звезду"? Если только в опере, но там своя специфика. Так что, единоборства для меня — это бред. Проще шокер купить, или пистолет… газовый. Но как-то сомнительно, что когда вот так внезапно выскакивают и хватают, что от них будет какой-то толк. Достать не успеешь, как по "тыкве" получишь. А как показала практика — голова у Юн Ми слабая. Одна оплеуха — и весь млечный путь в глазах. Мда… Похоже, что лучшим вариантом будет "пассивная защита" — помнить, что Юн Ми девочка и не ходить в те места, где можно попасть в такую ситуацию. И по ночам не шляться. Вообще, в "интернетах" пишут, что Корея очень безопасная страна. Женщинам тут можно в одиночку ходить ночами в самых невзрачных городских районах — и ничего не случится. А угон машины — событие, о котором месяц будут в новостях по местному каналу рассказывать. Но, конечно, стопроцентную гарантию, как говорится, даёт лишь господь. Судьба — штука сложная. Это я уже понял. Лучше не искушать. Или, иметь защитника…

А Чжу Вон — молодец. Если бы не он, даже не представляю, чем бы это для меня всё закончилось. Как ни крути, а выходит, что я ему — должен. Вот уж не знаешь, как жизнь повернёт… Я думал, что он "мажор конченый", а он за меня — "вписался"…

— Юн Ми, вставай! Хватит валяться! — закричала откуда-то из глубины дома Сун Ок — иди завтракать!

— Иду! — крикнул я и подумал — ну вот, ещё один день начался…

Время: этот же день. Около девяти часов дня.

Место действия: Кабинет бабушки Чжу Вона. Его хозяйка, сидя за столом, держит перед собою бумажные листки, отставив их впереди себя так, как это делают дальнозоркие люди. Очки её сдвинуты на край носа. Посреди комнаты, недалеко от стола, с почтительным видом стоит Сан У.

— Так значит, Чжу Вон не пострадал? — спрашивает бабушка, закончив читать и кладя листки на стол.

— Нет, госпожа Му Ран, — делая лёгкий поклон, отвечает Сан У, — всего лишь один скользящий удар. Небольшой синяк и всё.

— Ему нужно больше тренироваться, совсем забросил тренировки, — ворчливо говорит бабушка, — посмотрю, что там у него за синяк. Я его со вчерашнего дня не видела, а на завтрак он не спустился. А вашим людям, Сан У…

Бабушка строго смотрит на начальника охраны.

— …Нужно шевелиться быстрее, чтобы у моего внука не появлялись синяки!

— Прошу простить, госпожа Му Ран, — склоняется в низком поклоне Сан У, — за эту оплошность. Подобного больше не повторится…

Му Ран, поджав губы, неодобрительно смотрит на него.

— Ты тут пишешь, что американцы не станут ничего предпринимать, — говорит она, имея в виду только что прочитанный доклад, — на это точно можно рассчитывать?

— Думаю, что да, госпожа. Главный виновник был настолько пьян, что не помнит, кто его бил и за что. У меня такая информация о результатах его допроса военной полицией. Его приятели придерживаются той же версии. Мол, увидели, что кто-то бьёт их друга — вмешались. Считаю, что им не выгодно раздувать это дело. Все вовлечённые — из командного состава, пусть и невысоких званий. Разбирательство может негативно отразиться на их послужном списке. Выгоднее всего всем сделать вид, что ничего не было. И сеульской полиции и командованию базы.

— Подумать только, какие негодяи, — покачав головою говорит бабушка, имея в виду американских военных, — ведут себя как в завоёванной стране.

Сан У молча склоняет голову, показывая, что всецело поддерживает мнение госпожи.

— Эта девушка…, — переходит к следующему вопросу Му Ран, — с которой был мой внук. Она сильно пострадала?

— Нет, госпожа. Господин Чжу Вон вмешался очень вовремя. Повёл себя как настоящий мужчина.

Бабушка приподнимает брови.

— Скажи, Сан У, — спрашивает она, — я не поняла, зачем он взял её с собою в такое место? Это ведь компания не её уровня и никто в ней её не знает. Я не понимаю поступка Чжу Вона.

— Думаю, госпожа, он планировал розыгрыш. — отвечает Сан У. — Она пришла на вечеринку в костюме парня, а когда на неё напали, она была уже в платье. Думаю, молодой господин хотел пошутить над своими друзьями, убедив их, что Юн Ми — парень, а потом показать, кто она есть на самом деле.

— Хм, — хмыкает Му Ран, — вот значит как он хотел выйти из ситуации. Но, как я понимаю, у него это не вышло?

— Да, госпожа.

— Хорошо, Сан У. Можешь идти.

— Да, госпожа.

Сан У кланяется и выходит из комнаты.

— Этот парень просто переполнен энергией, — сокрушённо качая головой говорит сама с собою Му Ран, вновь беря в руки доклад, — надо же, устроить такую драку! О чём он только думает, этот мальчишка? И эта Юн Ми… Раньше я думала, что она должна быть рядом с ним, как наказание для него, а теперь получается, что она обязана быть рядом, чтобы выполнить его задумку. Чтобы все увидели, что она девушка. Но если ему приказать — он опять упрётся и найдёт способ это не делать. Лучше сделать по-другому…

Бабушка ещё раз качает головою и вновь принимается перечитывать текст.

Время: этот же день. Около десяти часов дня.

Место действия: Кабинет бабушки Чжу Вона. За столом сидит бабушка, На небольшом диванчике, справа от стола сидит Чжу Вон.

— Что ты себе позволяешь, пустая ты голова?! — с возмущением кричит бабушка на внука, громко хлопая ладонью по лежащему перед нею отчётом Сан У. — Совсем мозги растерял?

— А что я такого сделал, бабуля? — наиграно удивляется внук.

— Что ты сделал? Что сделал? Что, драка с американцами по-твоему — пустяк?! Из ума выжил?

— Ба, — отвечает Чжу Вон, — ну ты же знаешь, что там случилось. Ты что, хотела бы чтобы я стоял и смотрел как мою девушку будет кто-то пытаться изнасиловать? Даже если этот кто-то — американец? Никогда в это не поверю.

— Пффф — выдыхает бабушка смотря на парня.

Секундная пауза. Старая женщина поджимает губы и, не ответив на вопрос, меняет тему разговора.

— Ты сказал — твоя девушка? У тебя появилась девушка? Говори — кто она такая? Как её зовут?

— О, это очень хорошая девушка. Уверен, что когда ты её увидишь, она тебе понравится, бабуля. — улыбается Чжу Вон. — Её зовут Пак Юн Ми, ей семнадцать лет и она учится в школе.

— Школьница? — несколько делано удивляется бабушка. — Чжу Вон, скажи, на какую полку ты их положил? Я немедленно пошлю за ними!

— Кого положил, бабуля? — не понимает Чжу Вон.

— Свои мозги! Из Парижа ты вернулся с совсем пустой головой! Думаю, ты забыл их где-то там, на полке. Нужно поехать и вернуть их.

^{Чжу Вон в Париже}

— Зачем ты так говоришь, бабушка? — с довольным видом спрашивает внук, пытаясь при этом сделать обиженное лицо — это несправедливо, не зная человека, так сразу его не любить.

— С чего это я должна её любить, если ни разу её не видела? Она ещё ничего не сделала, чтобы мне понравиться! — сварливо отвечает бабушка.

— Она очень постарается, — обещает Чжу Вон, — вот увидишь!

— Ты хочешь, чтобы я с нею встретилась? — удивляется бабушка.

— А что, разве не станешь? Как же она тогда сможет тебе понравиться? — удивляется в ответ тот.

— Кто её родители? Чем они занимаются?

— У неё есть только мама и старшая сестра. У них маленькое кафе.

— Кафе в Гванак-гу? И ты об этом так спокойно говоришь? О чём ты только думаешь? Она совершенно не соответствует нашему уровню, Чжу Вон!

— Гванак-гу? Бабушка, разве я об этом говорил? Откуда ты знаешь, где она живёт?

Бабушка на секунду впадает в растерянность, поняв, что сболтнула лишнего.

— Ну, а где она может ещё жить? — быстро находится она с ответом — если ты нашёл такую негодную девушку, то и жить она должна в негодном месте. Что может быть хуже Гванак-гу?

— Есть места и похуже. — говорит Чжу Вон. — И что в том такого, что Гванак-гу? И на пустырях розы растут.

— Ты нашёл розу на пустыре?

— Свою половинку можно найти в самом неожиданном месте, бабушка.

— Хочешь сказать, что влюбился в неё?

Бабушка с подозрением смотрит на внука.

— Я думаю — да! — глубоко вздохнув, счастливо улыбается Чжу Вон, расправляя плечи и интересуется. — Надеюсь, бабуля, ты не против?

Поджав губы, бабуля секунду смотрит на него.

— Значит, вот он какой, твой выбор? — говорит она. — Что ж, хорошо. Я не стану возражать.

— Что, правда?! — почему-то удивляется Чжу Вон резко выпрямляясь на диване.

— Зачем мне идти наперекор счастью своего внука? — с философской ноткой в голосе отвечает бабушка. — Раз ты её любишь, что ж теперь поделаешь? Давай, будем готовится к свадьбе.

— К свадьбе?! Как, к свадьбе? — растеряно переспрашивает Чжу Вон.

— Ну ты же её любишь? Значит, хочешь чтобы она стала твоей женой. Почему ты удивляешься? Что в этом не так?

Чжу Вон нервно проводит кончиком языка по верхней губе. По его виду понятно, что он растерян и никак не ожидал такого поворота разговора.

— То есть, как моя невеста, она тебя устраивает? — уточняет он, внимательно смотря на бабушку.

— Главное, чтобы она тебя устраивала — отвечает та, пожав плечом — мне от неё нужно только лишь, чтобы она родила мне здоровых правнуков. Сможет она это сделать? Как её здоровье?

— Н..нн… Не знаю… — совсем теряется Чжу Вон.

— Не проблема — решительно кивает бабушка — я отправлю вас на обследование. Обоих.

— Куда ты нас отправишь?! — потрясённо переспрашивает Чжу Вон.

— В клинику. Пусть они там вас проверят. Мне нужны здоровые правнуки!

— Бабушка, ты говоришь так, словно собралась заняться разведением лошадей! — возмущённо кричит Чжу Вон.

— А что тут такого? Мой внук — безголовый бездельник, совершенно потерянный для жизни. Единственное, что с него можно получить — это правнуков. Вот я и хочу это сделать. Их я буду воспитывать сама!

— Ты что, вечно жить собираешься?!

— Ах ты мелкий паршивец! Да я ещё всех вас переживу! Никакого уважения к старости! Я спрошу твою мать, как она тебя воспитывала!

— Бабушка, Юн Ми только семнадцать лет! О чём ты говоришь?

— В мою молодость, девушки выходили замуж в пятнадцать! Твоего отца я родила как раз в семнадцать! И ничего, стал всеми уважаемым человеком. Не то, что ты, балбес, которого мать родила в двадцать пять! И что с этого вышло? Что с тебя можно взять? Да ничего, кроме одного…

Бабушка недовольно поджимает губы.

— Бабушка, я просто поражён! Как ты можешь так легко поступать с людьми?!

— Точно так же, как ты можешь легко выдавать девушку за парня, распугивая всех невест!

— Они дуры! И совсем не годятся в жёны!

— А эта, значит, умная и годится? Ну раз годится, значит — женись. У нас с тобою был договор. И ты его обещал выполнять. Помнишь? Если ты его не выполняешь, то я буду действовать не спрашивая тебя.

— Это как?

— Ю Чжин, очень хорошая девушка из хорошей семьи. Она недавно приходила в гости к Хе Бин, та сказала, что она жаловалась, что ты совсем не обращаешь на неё внимания…

— Ю Чжин?! Это ты от неё узнала про девушку, похожую на парня? И причём тут она?

— Ты ещё глупей, чем я думала. Так, всё, хватит. — бабушка несильно хлопает ладонью по столу. — Я уже устала от того шума что ты производишь. Посмеялись и хватит. Значит так: Чжу Вон — ты придурок! Надо ж было умудриться самого себя загнать в такую ситуацию! Я оценила твою шутку с подменой парня на девушку. Однако, она была бы хороша, если бы ты довёл её до конца. Но ты этого не сделал! И поэтому, все продолжают думать, что ты встречаешься с парнем. Нужно это исправить и завершить всё, как ты планировал. Я хочу, что бы эта девушка, Юн Ми, была с тобою рядом, до тех пор, пока ты не уйдёшь в армию. Ты меня понял? Взамен, я не буду больше требовать от тебя, чтобы ты женился.

— Уу-уу, бабуля, ты всегда делаешь предложения, от которых просто невозможно отказаться! Как тебе это только удаётся?

— Потому, что в отличие от тебя, у меня есть мозги! У твоей тёти Ри, через неделю день рождения младшей внучки. Надеюсь, ты помнишь, что она их всегда отмечает? Так вот, хочу, чтобы ты пришёл на праздник с Юн Ми и от моего имени поздравил её и её внучку. А я позвоню ей и скажу, что "приболела".

— К тёте Со Ри, с Юн Ми? — искренне ужасается Чжу Вон.

— Ничего, пусть это будет тебе наукой, не ставить рядом с собою не пойми кого.

— Ну, бабушка… Я даже не знаю… Привести Юн Ми к тёте? Я не понимаю, зачем тебе это нужно?

— Пусть Со Ри объяснит тебе, что ты заблуждаешься и эта девушка тебе не подходит. Надеюсь, тебе хватит ума не говорить тёте, что на самом деле всё не так и эта девчонка тебе никто?

— Бабуль, зачем такие сложности? Разве это хорошо — обманывать тётю?

— Твоя тётя, как впрочем и все наши родственники, которые придут поздравлять её и её внучку, наверняка знают о слухах про тебя. Пусть они лучше увидят своими глазами, что это не так, чем услышат чей-то очередной рассказ. Ты меня понял?

— Да — подумав, кивает Чжу Вон — я понял, что ты хочешь. Но если я откажусь? Что будет тогда?

— Тогда я окончательно разозлюсь. Возьму телефон, позвоню родителям Ю Чжин и договорюсь о дне вашей свадьбы.

— Ю Чжин?! — удивляется Чжу Вон. — Почему Ю Чжин? Ведь кроме неё полным-полно претенденток? Почему она?

— Мне кажется, что ты настроен больше всего против неё, хотя совершенно не понимаю, почему это так. Хорошая девочка, умная, милая. Любит тебя. Что тебе ещё нужно от жены?

— Она занудливая. И порою смотрит на меня умоляющими глазами, словно собака. Терпеть такого не могу. И говорить с ней не о чем. И никакая она не умная. Тупая, как пробка! Юн Ми в сто раз лучше неё знает английский, хотя ещё школу не закончила.

— Не выдумывай. — отмахивается от сказанного Чжу Воном бабушка. — Ю Чжин учится в университете и много практиковалась в языке за границей. Она никак не может знать английский хуже, чем школьница из Гванак-гу. Просто ты слишком негативно настроен против Ю Чжин, поэтому так и говоришь.

Чжу Вон пожимает плечом, говоря без слов: Не веришь? Ну и ладно.

— Выходит, Юн Ми — это наказание для меня? — спрашивает он.

— За всё нужно платить, — ворчливо отвечает бабушка, — за мои волнения, за переживания твоей матери, за покой отца, за нелепые слухи о семье. Заварил кашу — ешь!

— Хорошо — немного подумав, склоняет голову Чжу Вон — я понял. Я сделаю так, как ты хочешь, бабушка. Хотя не удержусь напомнить о том, что всё началось с того, что ты отправила меня в университет, не спросив моего мнения.

— Ты бы ещё дольше молчал о том, что собираешься делать после школы — хмыкает в ответ та — уверена, что если я и сейчас спрошу тебя об этом, ты опять ничего не ответишь. Скажешь — не так?

Чжу Вон, делает неопределённое движение головой и молчит.

— Поэтому, чтобы ты не погряз в бездельи, мне пришлось принять решение за тебя — внимательно смотря на внука продолжает объяснять свой поступок бабушка — Виновата тут не я, а твоя пассивность и нежелание принять ответственность за свою жизнь…

В комнате на несколько секунд наступает тишина.

— Возьмёшь её к себе на работу, — нарушая её, говорит бабушка, возвращаясь к начальной теме разговора.

— Кого? Юн Ми? — удивляется Чжу Вон. — Зачем?

— Пусть и работники увидят, что это только слухи. Уверена, что они их тоже слышали.

— Кем я её возьму? — пытается возражать Чжу Вон — Она же ещё школьница!

— Ты же директор, — отвечает бабушка, — который, правда, ничего не делает, но всё равно — директор. Назначь её своим секретарём. Пусть она за тобою везде ходит.

— Но у меня уже есть секретарь!

— Хватит со мною спорить! — повышает голос бабушка, — Если сам не можешь решить этот вопрос, спроси свою сестру. Может, хоть чему-то научишься…

Опять молчание.

— Если она решит тебя шантажировать, — нарушая тишину произносит бабушка, — скажешь мне. Я найду на неё управу.

— Кто, шантажировать? — не понимает Чжу Вон. — Юн Ми?

— Ну не Хе Бин, же!

— Я же её спас! Зачем ей так поступать?

— Ты по-прежнему, наивен и веришь в благородство людей. С одной стороны, это неплохо, но, с другой стороны — пора бы уже и взрослеть, Чжу Вон. Просто сейчас очень удобный момент для шантажа. Не знаю, как ты договорился с ней, чтобы она изображала парня, но вот последнее происшествие — слишком большой соблазн. Драка с американцами, попытка изнасилования, в которую замешан сын чеболя… Как думаешь, сколько могут заплатить журналисты за подобную историю?

Чжу Вон хмурится.

— Не так уж и много, наверное. — подумав, отвечает он.

— Для тебя, наверное, да, немного. — кивнув, соглашается бабушка. — А для неё, эта сумма может выглядеть иначе.

Чжу Вон, молча двигает челюстью, размышляя.

— Хорошо, я понял, — говорит он, — ты как всегда мудра, бабушка Ран.

Время: этот же день. Ещё чуть позже.

Место действия: загородное именье семьи Ким. Чжу Вон разговаривает с Сан У.

— Уважаемый Сан У, — обращается Чжу Вон к начальнику охраны, — у меня есть к вам небольшая просьба.

— Буду рад помочь, господин Чжу Вон. — с готовностью отзывается тот. — Что вы хотите?

— Знаете, Сан У, у меня появилась новая знакомая девушка. Так вот, у неё есть, скажем так, некоторые странности, которые мне непонятны. Я бы хотел, чтобы вы смогли их прояснить.

— Что за девушка? — спрашивает Сан У, доставая смартфон и вынимая из него стилус, готовясь записать. — И что за странности?

— Её зовут Пак Юн Ми, — отвечает Чжу Вон, — вы её знаете.

Сан У, не возражая, кивает.

— Она очень хорошо говорит на английском. — продолжает говорить Чжу Вон. — Так, словно она жила за границей. Хотя сама она утверждает, что всю жизнь прожила в Корее. Когда я спросил её об этом, она ушла от ответа. Сказала, что занималась. Но учится она в обычной школе. Уважаемый Сан У, я хочу взглянуть на её школьные оценки. Хочу понять, действительно ли она так успешна, или она — обманывает? Я достаточно понятно объяснил, Сан У?

— Вполне, — кивает в ответ тот, делая на экране смартфона пометки, — я сообщу об этом вашей бабушке, и если госпожа разрешит, я займусь этим делом. Но на это потребуется некоторое время.

— Хорошо, Сан У. — тоже кивает в ответ Чжу Вон. — Как только что-то узнаете, сообщите мне! Да! И ещё. Ещё есть сведенья, что она обезвредила маньяка. Я хочу узнать об этой истории подробно.

— Хорошо, господин Чжу Вон!

Время: этот же день.

Место действия: небольшой сквер недалеко от гостиницы, где работает Чжу Вон. Яркий солнечный день. Чистое голубое небо, лёгкий ветерок, качающий ветки деревьев с проклюнувшимися из почек зелёными листочками. Чжу Вон, вытянув ноги и закинув руку на спинку скамейки, на которой он сидит, разглядывает проходящих мимо женщин и девушек. Ждёт Юн Ми. Появляется Юн Ми — в синей юбке и белой рубашке под пиджачком. На ногах — чёрные женские ботиночки и белые гольфы. Вид у Юн Ми — хмурый. В руках она держит пластиковый пакет в котором что-то лежит. Проводив взглядом очередную девушку, Чжу Вон поворачивает голову и упирается взглядом в Юн Ми.

— Куда это ты так вырядилась? — не здороваясь и окинув оценивающим взглядом голые колени и ноги девушки в целом, интересуется Чжу Вон.

— Работу искать. — отвечает Юн Ми, ставя принесённый пакет на скамейку рядом с ним.

— Что это? — интересуется тот, глядя на него.

— Одежда. — отвечает Юн Ми. — Та, что ты мне вчера купил.

— Одежда? — удивляется парень. — Зачем ты её принесла?

— Чтобы ты её сдал в магазин. — поясняет девушка.

— Сдал в магазин? — ещё больше удивляется Чжу Вон. — Почему ты её просто не оставила себе?

— Кто ты такой, чтобы покупать мне одежду?

— А-а! — на секунду задумавшись, отвечает Чжу Вон — Показываешь, что ты гордая? Хорошо, я увидел. Можешь её выкинуть. Я такой ерундой заниматься не стану.

— Ты же говорил, тебе денег на бензин не хватает?

— Это тогда было, — на мгновение смутившись, отвечает Чжу Вон, — теперь хватает. Не беспокойся.

— Как хочешь. — отвечает Юн Ми. — Ты потратил на неё деньги, тебе решать, как с ней поступить дальше. Это не моё.

На некоторое время возле лавки наступает молчание.

— Это всё, что ты хотела мне сказать? — наконец спрашивает Чжу Вон. — Оторвала меня от работы из-за такой ерунды?

— Нет, я ещё хотела сказать… — произносит Юн Ми, смотря в землю, и замолкает.

— Что? — прищуриваясь, с некой долей агрессивности в голосе спрашивает её Чжу Вон. — Что ты хочешь мне такого сказать?

Юн Ми набирает полную грудь воздуха.

— Чжу Вон, — говорит она и видно, что говорить ей непросто, — вчера… ты меня спас. Если бы этот урод меня… изнасиловал, то я, честно, не знаю, как после этого… В общем, спасибо тебе! Я теперь твой должник!

В подтверждении своим словам, Юн Ми, протягивает Чжу Воноу руку для пожатия и поднимает голову, смотря парню в глаза. Тот, секунду удивлённо смотрит ей в лицо, затем протягивает в ответ руку и несильно сжимает маленькую девчоночью ладонь.

— Хорошие слова, зверёныш, — говорит Чжу Вон, не выпуская её руки, — именно способность к благодарности отличает людей от животных и делает человека человеком. Я принимаю твой долг.

Чжу Вон выпускает руку Юн Ми.

— Мне как раз нужна твоя помощь. — говорит он.

— Какая? — спрашивает та.

— Видишь ли, моя бабушка, хочет, чтобы…

Время: две минуты спустя.

Место действия: у той же скамейки.

— Но мы так не договаривались! — с возмущением на лице произносит Юн Ми. — Я не могу тратить столько времени на тебя!

— В этом нет моей вины, — раскинув руки в стороны по спинке скамейки и сидя, заложив ногу за ногу, отвечает Чжу Вон, — всё шло по плану и должно было закончится вчера, как мы договаривались. Но возникли непредвиденные обстоятельства о которых ты прекрасно знаешь. Поставленная задача — не выполнена. Все по-прежнему думают, что ты парень, а я гей. Это нужно исправить. Исправить, до моего призыва в армию. Всего три с небольшим месяца.

— Три месяца! Целых три месяца!

— Всего три месяца. Не ты ли только что сказала, что должна мне? Это вот значит как ты относишься к своим словам?

— Но… — немного теряется Юн Ми. — Просто я собиралась найти работу. Мне нужно на что-то жить и оплачивать занятия…

— Я возьму тебя на работу. — закинув голову и смотря в небо, небрежно произносит Чжу Вон.

— Возьмёшь меня на работу? — очень заинтересованно смотрит на него Юна. — Что за работа?

— Моим секретарём, — всё так же небрежно говорит Чжу Вон, — довольна?

— Секретарём? — удивлённо переспрашивает Юн Ми.

На лице её растерянность и непонимание. Уловив интонации её голоса, "работодатель" поворачивает к ней голову.

— Чем недовольна? — спрашивает он. — Что, не так?

— Это же женская работа.

— А ты кто? — насмешливо фыркает Чжу Вон, — Парень, что ли? Так вошла в роль?

— Ээээ… я имела в виду, что секретарь, эта работа, которую нужно делать очень тщательно. Кропотливо всё записывать, соблюдать везде порядок… Думаю, что это не для меня.

— Ну ты даёшь, — говорит Чжу Вон, — первый раз вижу девушку, которая признаётся, что не способна к порядку. Если уж ты всё раскидываешь и за тобою убирает твоя мама, то хоть вслух об этом не говори. Держи за зубами свой язык. Похоже, он твой главный враг. Поняла?

— Ну… — начинает было что-то говорить Юн Ми и замолкает.

— Значит так, — окинув жертву оценивающим взглядом, говорит Чжу Вон, — должность — стажёр секретаря-переводчика. Зарплата…

Чжу Вон ещё раз окидывает девушку взглядом.

— … Восемьсот тысяч вон в месяц. Срок стажировки — три месяца. Обязанности — сопровождение руководителя, то есть меня, в деловых и личных поездках. Вопросы?

— Ты будешь мне столько платить?!

— Тшщь! — презрительно выдыхает сквозь зубы Чжу Вон. — Ты что, решила, что я рабовладелец и воспользуюсь твоим долгом, для твоей бесплатной эксплуатации? Как ты вообще ко мне относишься?

— Я согласна! — заявляет Юн Ми, не став отвечать на последний вопрос.

— Ещё бы ты отказалась! — фыркает Чжу Вон. — Когда ты сможешь приступить к работе? Как ты себя чувствуешь? После вчерашнего, ничего не болит?

— Нет, всё хорошо.

— Ну раз так, тогда, пошли со мной. Составим договор, дома подпишешь. И заодно, заберёшь свою сумку с вещами.

— Мммм… — задумчиво мычит Юн Ми. — А я дома уже сказала, что на одежду упала банка с краской и она испорчена. Куда теперь её девать?

— Ну ты и горазда врать. — качает головою Чжу Вон, вставая со скамейки. — Врёшь, как дышишь. Телефон, ты тоже — в краске утопила? В сумке ведь ещё твой телефон.

— Вот чёрт! — восклицает Юн Ми.

— Ладно, получишь зарплату — купишь новый. — усмехаясь, говорит Чжу Вон. — Это будет тебе наказание за враньё. Пошли! И с этого момента, прекращай говорить со мною неформально. У нас нет с тобою никаких отношений, я тебя старше и теперь ещё я твой начальник.

— Да, кунчан-ним. — послушно отзывается Юн Ми.

— Да! А как ты мне позвонила? Телефона ведь у тебя не было? Откуда ты взяла мой номер?

— Не знаю. — несколько удивлённо пожимает плечами Юна, которая, похоже, до этого не задумывалась об этом. — Запомнила, Чжу Вон-сии.

— Запомнила? Ты так легко запоминаешь телефонные номера?

— Не знаю. Наверное, да. Никогда не думала об этом, кунчан-ним.

(чуть позже, в машине)

Сижу в машине, смотрю на дорогу. Чжу Вон везёт меня в офис. Вот уж правда и не знаешь, где найдёшь, где потеряешь! На меня упала работа в восемьсот баксов! Чёрт, это же получается, что я теперь смогу и комп купить и занятия оплатить! Свезло. Даже не ожидал. Правда, ничего бесплатно не бывает. Придётся опять изображать "друга" Чжу Вона, правда уже в женском варианте, ну да ладно. Всего три месяца. За восемьсот баксов в месяц могу и потерпеть. Тем более, что я малость уже "пообтёрся" в этой роли и ничего страшного в ней не вижу. Чжу Вона, Юн Ми, как девушка, не интересует. Нечего себе "такого" не позволяет.

— По вчерашнему… — говорит Чжу Вон отвлекая меня от моих мыслей. — Тот американец… Он был настолько пьян, что не помнит кто и за что его бил. Есть информация, что это дело решили не расследовать. И американцы и наша полиция…

Решили спустить "на тормозах"? Фига себе тут порядочки! Прямо как у нас! А я думал что за границей порядка всё же больше…

— Так что не беспокойся, — продолжает говорить между тем Чжу Вон, чуть-чуть двигая рулём, — никто тебе претензий предъявлять не станет.

— Мне не беспокоиться? — удивляюсь я. — Я вообще-то думала, что беспокоится нужно как раз не мне!

Чжу Вон бросает на меня взгляд. Глаза его серьёзны.

— Юн Ми-ян, — говорит он, — не знаю, почему ты об этом не знаешь, но раз так, то придётся объяснить мне. Никогда, слышишь? Никогда не подходи к американским солдатам. Если хочешь — считай их всех насильниками и подонками. Так у тебя не будет проблем. Поняла?

Я кивнул в ответ.

— Они все — "неприкасаемые". — ещё раз глянув на меня, объясняет свои слова Чжу Вон. — Что бы они ни сделали, судить их будут не тут, где они совершили преступление, а в Америке. А в Америке… там свои законы. Преступления, совершённые её военными за её границами считаются в американском суде незначительными. У нас бы, тот, вчерашний ублюдок, сел бы в тюрьму, а там ему, в худшем случае, штраф назначат выплатить…

Чжу Вон замолчал, следя за дорогой.

Да, помню. Когда изучал японский, я читал их газеты. Так вот, там с периодичным постоянством писали о том, что вот опять, американские солдаты, в очередной раз, изнасиловали очередную школьницу. Вконец охреневающие от такого беспредела жители в очередной раз брали в руки вилы и сбившись в толпу, блокировали военную базу, вопрошая у своего правительства — "доколе"? Правительство в очередной раз говорило им, что: "дык, пык, они союзники, япона-мать!" и обещало разобраться. После чего преступника увозили в Америку, толпа "рассасывалась" и всё затихало до следующего раза. До следующих "вил". А наказания для американской военщины, они, да, такие… Специально поинтересовался этим вопросом. Почитал статьи наших журналистов, разбиравших эту тему. Так вот, в Америке, этим горе-воякам, максимум два года за изнасилование несовершеннолетней давали. Причём даже не всегда. В основном — какие-то ихние дисбаты, переводы на новые места службы и прочий "неадекват". Фигня, короче, а не наказание. "Отделались лёгким испугом", как говорится. Ну а чё? Не американцы? Значит люди второго сорта! Пошто наших защитников демократии наказывать за их развлечения? С аборигенов не убудет. Пусть будут благодарны за то, что их защищают…

— Ты меня поняла? — спросил Чжу Вон, смотря на дорогу.

— Да, — кивнув, ответил я, — спасибо за предупреждение.

— Только не вздумай этого где вслух сказать, — сказал Чжу Вон, повернувшись ко мне, — или, что это я тебе сказал.

— Я не дура. — ответил я.

— Да? — с иронией в голосе отозвался Чжу Вон. — Это радует…

"Притопив" педаль газа, он резко увёл машину влево, обгоняя тихохода на нашей полосе.

(ещё чуть позже. Там же, в машине)

— Отправлю тебя на курсы. — говорит Чжу Вон, смотря на дорогу.

— Курсы? Какие курсы?

— Делопроизводства и этикета. Пусть тебя там научат правильно подшивать бумаги и пользоваться кофемашиной.

— Что, уметь пользоваться кофеваркой — это самое главное в моей работе?

— Конечно! — восклицает Чжу Вон. — Если ты уничтожишь кофемашину, значит, я лишусь кофе, если я лишусь кофе, то моя голова станет плохо соображать. Если она станет плохо соображать, то я могу принять неверное решение! Неверное решение — это убытки. Убытки — это отсутствие зарплаты у работников компании. Ты хочешь получать зарплату?

— Хочу, — кивнув, уверенно отвечает Юн Ми.

— Вот видишь. Значит тебе просто жизненно необходимо научиться пользоваться кофеваркой и правильно готовить кофе. Могу даже сказать, что от того, как ты справишься с этой задачей, будет завесить благосостояние множества людей. В том числе и твоё! Усекла, зверёныш?

— Пфффф… — выдохнула зверёныш и спросила. — Но, а этикет-то зачем?

— Я смотрю на тебя и с ужасом думаю о надвигающемся празднике у тётушки Ри. Мне совсем не хочется, чтобы со мною рядом оказалась девушка из дорамы.

— Девушка из дорамы? — удивляется, не понимая, Юн Ми. — Как это?

— Ты смотрела дорамы, в которых бедная девушка попадает в богатую семью? — спрашивает её Чжу Вон. — Наверняка видела. Каждая вторая дорама с таким сюжетам. Так вот, во всех фильмах есть момент, когда она оказываешься за столом с семьёй главного героя. И тут начинается страшное… Она не умеет пользоваться вилкой, ест руками из тарелок, вытирает руки о свою одежду, волосы, о скатерть… Рыгает, напившись лимонада и дико хохочет выпив разом бокал вина. А? Понимаешь, о чём я?

Чжу Вон, отвлекшись от дороги, поворачивается к Юн Ми. Девушка молча смотрит на него потемневшими от гнева глазами.

— Не нужно на меня так смотреть, — с удовольствием говорит Чжу Вон, убедившись, что Юн Ми разозлена, — потом ещё спасибо за это скажешь. Ну, сама подумай? Если ты решила стать айдолом, то без знания этикета тебе в будущем просто не обойтись. А мне спокойней будет сейчас, если я буду знать, что с тобою можно безопасно сидеть рядом за столом. Смотри, все в выигрыше — ты, я, тётя Со Ри. Всем выгодно. И заметь, за твоё обучение — плачу я. Ну, как, ты поражена моей щедростью и дальновидностью? Пойдёшь на курсы?

— Пойду. — секунду подумав кивает Юн Ми.

— Пффф… — разочарованно выдыхает Чжу Вон. — Ты совсем не девушка из дорамы!

Юна с вопросом во взгляде смотрит на него.

— Если следовать классическому пути развития сюжета дорамы, ты должна была сейчас с негодованием отказаться, продемонстрировав свою гордость и независимость. А ты взяла и согласилась.

— Я гордая, но практичная. — немного подумав, с серьёзным видом объясняет свой поступок Юн Ми.

— Ха-ха-ха! — заходится в смехе Чжу Вон, наклоняясь к рулю. — Ха-ха-ха!

(Ещё чуть позже. Кабинет Чжу Вона обставленный стильной мебелью европейского дизайна. Юн Ми с интересом оглядывается, изучая обстановку. Чжу Вон, с небрежным видом сидя за столом в "большом кресле руководителя" даёт указания своей секретарше, стоящей рядом у его стола с блокнотом и ручкой в руках.)

— …Это теперь ваша подчинённая…

(секретарша бросает быстрый взгляд на Юн Ми и вновь переводит его на своего начальника)

— …Найдите ей недельные курсы по этикету и делопроизводству…

(секретарша быстро пишет в блокноте)

— … Возьмите у неё документы и оформите договор на должность секретаря-стажёра…

Чжу Вон поворачивается кресло к Юн Ми.

— Какие у тебя есть документы? — спрашивает он.

— Вот, господин кунчан-ним, — говорит девушка, снимая с плеч маленький рюкзачок и доставая из него прозрачную папку, — сертификат TOEIC и удостоверение личности…

— Всего-то? — хмыкает Чжу Вон. — Давай сюда!

Юн Ми протягивает ему папку.

— Вау, золотой сертификат! — восхищается Чжу Вон, достав жёлтый лист — Ты смотри, а у тебя оказывается есть чем гордиться!

(секретарь бросает уважительный взгляд на Юн Ми)

— Девятьсот девяносто девять баллов! — удивляется между тем Чжу Вон. — Ничего себе! А почему не тысяча? Куда делся один балл?

Чжу Вон вопросительно смотрит на Юн Ми.

— Подозреваю, это из-за того, что неправильно сделана программа. — отвечает она. — Думаю, что те, кто её писал, ошиблись с числом оценок, задав диапазон от 0 до 999. В итоге, в компьютере, общее число оценок, которые можно поставить, получилось равным тысяче, с учётом нуля, но значение 1000, с четырьмя знаками, напечатать никогда не получится, потому, что его там нет…

— Я понятно объяснила, кунчан-ним? — поинтересовалась Юн Ми, глядя на "зависшего" начальника.

— Чушь какая-то. — подумав секунды три, выносит услышанному вердикт Чжу Вон. — Ты училась компьютерным технологиям?

— Нет, но…

— Тогда не говори глупостей, стараясь казаться умнее.

— Почему, глупостей?

Юн Ми непонимающе смотрит на собеседника.

— Потому, что во-первых, этой программой не один год пользуется вся страна. Если бы в ней были бы ошибки, их бы давно уже заметили. Но это, так, из общих мыслей о вопросе. А во-вторых, и это главное, тест состоит из двух частей. И если ты оба их сдала на отлично с неверной программой, то у тебя было бы 998 восемь балов, а не 999. Понимаешь о чём я говорю? Минус один бал за один тест, минус за другой, итого — минус два. А у тебя — минус один. Окей?

— Окей… — задумавшись на пару секунд, кивает Юн Ми. — Об этом я не подумала, кунчан-ним…

— То-то же. — довольно говорит Чжу Вон и обращается к секретарю. — И не забудьте заказать ей форменную одежду!

— Да, господин исполнительный директор — одновременно кланяясь и записывая говорит секретарь.

Время: Вечер того же дня.

Место действия: дом мамы Юн Ми.

— Мама, я дома! — кричит Сун Ок, входя в прихожую.

— Да, дочка! Да! — кричит ей в ответ мама из кухни. — Мой руки и иди кушать!

…(спустя некоторое время)

— А Юна? Она уже ела? — спрашивает Сун Ок, входя на кухню — где она?

— Играет на своём пианино. — отвечает мама. — Устала, дочка? Проголодалась? Скорее садись! У нас хорошая новость!

— Какая? — спрашивает Сун Ок садясь за стол и беря палочки.

— Нашу Юну повысили в должности! Теперь она секретарь-стажёр!

— Правда? — удивляется Сун Ок и тут же радуется. — Вот здорово!

— Теперь она будет получать восемьсот тысяч вон! — с гордостью говорит мама.

— Что, правда что ли? — поражается Сун Ок.

— Да. И ещё ее посылают на курсы секретарей. Будет учиться целую неделю. Я уже позвонила дяде, он сказал что это всё очень хорошо. И он одобряет.

Сун Ок с озадаченным видом жуёт кусочек мяса.

— Чего это вдруг её повысили? — задаёт она вопрос маме. — За какие успехи? Она же даже года ещё не проработала?

— Ну, наверное увидели, что она умная и перспективная! Ты же знаешь, Юна у нас — молодец! Ладно, ты кушай, а я пойду. Работать нужно.

— Ма-а, ну что я, одна что ли есть буду? Сказала бы, я бы сразу в большую кухню пошла! Не хочу есть одна!

— Позови Юну. Пусть она тебе расскажет, как её повысили. Ну всё, давай, кушай. Я пошла!

Мама уходит. Сун Ок остаётся одна.

— Ну да, оторвёшь её от синтезатора… — говорит она, имея в виду сестру. — Если только верёвкой к машине привязать…

Онни принимается есть дальше, при этом о чём-то размышляя.

— Восемьсот тысяч вон… — произносит она вслух, говоря сама с собою. — Это же почти столько же, сколько зарабатывают после университета. Да, у неё хороший результат по TOEIC. Но диплома-то нет! Странно…

Сун Ок некоторое время задумчиво ест продолжая размышлять над ситуацией.

— А это случаем не тот парень, на красной машине, всё устроил? — снова говорит она вслух. — Но тогда получается, что Юна мне… соврала?

— Не, не может этого быть! — мотает головой Сун Ок. — Юна не такая. Она никогда не станет врать сестре. Какую глупость я подумала!

Сун Ок взмахнула палочками отгоняя неприятную мысль и снова принялась за еду.

Время: два дня спустя.

Место действия: улица рядом с домом мамы Юн Ми. Красный автомобиль. Открывается передняя дверь и из машины выходит Юн Ми. В этот момент, из узкого проулка выходит Сун Ок, возвращающаяся из университета. Повернув голову она задевает взглядом Юн Ми возле машины и останавливается в изумлении. Секунду смотрит, затем прищуривается, понимающе кивая головой и скрещивает на груди руки.

— Спасибо, — наклонившись, говорит внутрь машины Юн Ми, — до завтра, Чжу Вон.

Юн Ми выпрямляется, закрывая дверь. Поворачивается и внезапно натыкается на полный негодования взгляд Сун Ок. Юна замирает, словно птица под взглядом змеи.

— Это ещё что такое? — голосом, не предвещающим ничего хорошего, спрашивает Сун Ок.

Юн Ми молчит с сосредоточенным видом, видно думая, что сказать.

— Опять красная машина и красавчик за рулём! Что ты чинила в этот раз?

Юн Ми продолжает молчать, недовольно сжимая губы.

— Так значит ты мне врала? Врала, глядя прямо в глаза?! Врала своей сестре?!

Юн Ми глубоко вздыхает, но продолжает молчать.

— Мы, с мамой, только и думаем о тебе, а ты тут с парнями развлекаешься? Разве я тебе не говорила, чтобы ты не вздумала подобным заниматься! А тебе, значит, всё равно?! Вместо того, чтобы учиться, готовиться к тестам, она на машинах разъезжает! Ах ты идиотка!

Возмущению онни нет предела. На её гневный крик, из окон домов начинают выглядывать люди. Открыв дверь, из машины вылезает Чжу Вон, видно собираясь что-то сказать, но не успевает.

— Эй, ты! — резко выпрямив правую руку и направив на него выставленный указательный палец, восклицает Сун Ок. — Да, ты, богатенький красавчик! Ты что думаешь, что тебе всё сойдёт с рук?! Как ты смеешь заниматься подобными вещами со школьницами?!

— Да всё не так! — возмущается Чжу Вон, кинув взгляд вдоль уличных окон, в которые выглядывают люди.

— Что — не так?! А-а, хочешь сказать, что встречаешься с моей сестрой, потому, что безумно любишь её? Да? Правда? Так вот! Я запрещаю тебе встречаться с ней! Понятно?

— Почему? — с обалделым видом спрашивает Чжу Вон, вытаращиваясь на девушку.

— Потому, что ты из богатых! — отвечает, как отрезав ножом, Сун Ок.

— А что в этом плохого? — искренне не понимает Чжу Вон.

— Плохого? — удивляется в ответ на его непонимание Сун Ок. — Не знаешь? Хорошо, тогда я тебе объясню!

Сун вновь скрещивает на груди руки и презрительно прищурившись приступает к разъяснению.

^{Сун Ок обьясняет Чжу Вону кто он такой}

— Богачи — это люди, не знающие жалости и сострадания, — говорит она, — всё меряют только деньгами. Они разрушили жизнь нашей семьи. Отобрали у нас дом и кафе, где работали наши родители, выплатив им грошовую компенсацию. Им было нужно хорошее место под строительство. А что станет с нами, им было — плевать! Наш отец надорвался и умер, работая, чтобы заработать денег для своей семьи! Юн Ми сбил на своей машине богач, из-за чего она попала в больницу. У него тоже, была дорогая машина, как у тебя! Юна хорошо училась. Но после аварии она не смогла закончить школу. Как она теперь будет жить? Как заработает, не имея профессии? Но разве его это интересует? Дал денег и думает, что чист перед богом! Ты тоже — из богатых. Ты — такой же! Тебе нельзя верить. Поиграешь с моей сестрой, а когда надоест — бросишь, уничтожив её жизнь и разбив ей сердце! Дашь напоследок денег, чтобы совесть не мешала тебе спокойно спать и всё! Я не хочу, чтобы такое случилось! Пусть Юн Ми не твоего уровня, но она в сто раз лучше тебя! И она достойна лучшего, чем быть просто игрушкой какого-то богатенького бездельника! Поэтому — уходи и не приходи больше!

— Но, нуна… — пытается возразить Чжу Вон.

Услышав, как он к ней обратился, Сун Ок аж подпрыгивает на месте.

— Нуна?! Нуна?! — возмущённо вопит она. — Не смей называть меня сестрой! Я тебе — не сестра! И никогда ей не стану! Убирайся! Посмеешь ещё раз прийти — я тебе голову проломлю за Юн Ми! Так вот и знай!

Взбешённая Сун Ок подскакивает к машине и хватает Юну за руку.

— А ну марш домой, глупая коза! — орёт она на неё. — Я всё маме расскажу, чем ты занимаешься! Сейчас ты получишь, идиотка!

Схватив Юн Ми за руку, Сун Ок тащит её за собой по улице, продолжая ругаться почем зря. Чжу Вон озадаченно смотрит им след.

— Ну и семейка… — говорит он покрутив головой и вновь, глянув на торчащие из окон головы любопытных, быстро садится в машину.

Время: немного позже.

Место действия: маленькая кухня в доме Юн Ми. Мама с растерянным лицом. Юна, с мрачным видом. Злая-презлая Сун Ок. Сун Ок и мама сидят за столом, Юна стоит у двери.

— Не смей больше с ним встречаться! Поняла?! — агрессивно наклоняясь над столом прессует Сун Ок Юн Ми, продолжая её воспитание.

— Подожди, дочка, подожди! — вмешивается в процесс мама. — Успокойся. Давай, сначала всё выясним, прежде чем что-то делать.

— Что-тут выяснять? — возмущается в ответ Сун Ок. — И так всё ясно!

— Молчи! — машет на неё рукой мама. — Если тебе всё ясно — молчи! Дай мне разобраться.

— Дочка. — обращается она к Юн Ми. — Кто этот молодой человек, который привёз тебя на машине?

— Вообще-то это был мой работодатель. — нахмурив лоб, отвечает дочь.

— Работодатель? — поражается мама.

— Да, работодатель, — подтверждает Юн Ми, — который недавно меня повысил в должности, а его, непонятно за что, буквально обматерили на пороге нашего дома. И я вот теперь не знаю, есть ли у меня работа? Или я уже — безработное животное?

Мама поворачивается и вытаращивается на старшую дочь. Та, под её взглядом, несколько теряет уверенность, но каяться не собирается.

— Она — врёт. — говорит она матери. — Подумай сама, с чего это её начальнику возить её на своей машине? Такой дорогой машине? Зачем?

— Он маршрут проверял, — вздохнув, объясняет Юна, — завтра будет встреча иностранной делегации. В программе показ достопримечательностей Сеула, один обед и два кофе-брейка в разных местах. Кунчан-ним решил ещё раз лично проверить как готовы в ресторане и кофейнях.

От услышанного у мамы круглеют глаза.

— Дочка, что ты натворила? — спрашивает она у Сун Ок.

— Не верю, — отвечает та, и обращается к сестре, — почему именно ты сопровождала начальника? Ты же только стажёр который ещё только учится? Неужели никого больше не нашлось? Поопытнее?

— Именно потому, что я стажёр, я и поехала. Работа тупая и глупая — записать в блокнот всё то, что скажет записать кунчан-ним. А у его дежурного секретаря сегодня годовщина — сто дней как она встречается с её молодым человеком. Ну вот, она и выпихнула меня вместо себя…на практику. Кунчан-ним возражать не стал…

— И что ты записала? — прищуривает глаза Сун Ок.

— Ничего, — смотря на неё честными глазами, отвечает Юна, — всё подготовлено на отлично. Замечаний нет.

— Дочка, что ты натворила? — вновь спрашивает мама обращаясь к Сун Ок. — Что ты ему сказала?

Сун Ок не отвечает. Лицо у неё мрачнеет всё больше и больше. Похоже, она вспоминает, что именно она сказала. Юн Ми тоже молчит, смотря в пол.

— Юна — так что она сказала? — обращается мать к младшей дочери, видя, что старшая говорить не желает.

— Сказала, что проломит ему голову, если он тут ещё раз появится. — продолжая смотреть в пол, хмуро говорит Юн Ми.

— Ой ты, страх-то какой! — взмахивает руками мама — Сун Ок! Как ты могла такое сказать незнакомому мужчине? Это совершенно на тебя не похоже! Что случилось, с тобою, дочка?

— Просто я разозлилась — отвечает ей дочь — все беды нашей семьи из-за таких вот богачей. Одно, другое, третье. И теперь они к Юне руки протянули! Я не допущу этого! И мне всё равно, какое у них там богатство!

В кухне воцаряется на некоторое время тишина. Слышно лишь гудение горящего пламени в котле.

— Сун Ок, доченька, — обращается мама к старшей дочери, — зачем ты так говоришь? Зачем такая непримиримость? Вам обеим нужны хорошие мужья. Я хочу, чтобы ваша жизнь была достойной. Лучшей, чем смогла дать я. Это единственное, о чём я теперь мечтаю. Я не хочу, чтобы мои дочери до конца своих дней считали каждую вону. Вам ещё нужно будет детей растить. Подумай, как вы станете это делать, если будет не на что жить, а?

Сун Ок поджимает губы.

— Деньги нужно зарабатывать, — секунду спустя возражает она, — а не так, чтобы они падали с неба, а ты не знаешь куда себя деть от безделья. Мой муж будет хорошо зарабатывать. Но богатым бездельником он не будет! Мне такой мужчина не нужен!

Мама осуждающе качает головой.

— Сун Ок — говорит она — ты молода, поэтому так категорична. Люди, они все разные. И среди богатых это тоже так. Среди них есть и такие, про которых ты говоришь, но есть и те, кто работает. Имеют в жизни цель и добиваются её. В каждом случае нужно смотреть на конкретного человека. Какой он, какие у него родители? Что он хочет?

— Юночка, — обращается мама к не участвующей в разговоре младшей дочери, — кто этот молодой человек? Как его зовут, что у него за семья и кем он работает?

Юна тяжело вздыхает.

— Его зовут Ким Чжу Вон. — нехотя отвечает она, видимо уже представляя, что будет дальше. — Его семья владеет крупнейшей судостроительной компанией Кореи — "Sea group corporation" и всякими прочими фирмами. А сам он работает исполнительным директором в гостинице "Golden Palace". Это головной отель сети гостиниц принадлежащих "Sea group"…

— "Sea group"? — искренне изумляется Сун Ок — так он что… ЧЕБОЛЬ?!

— Да, его семья — основной держатель акций, — кивает Юна, — а Чжу Вон — младший наследник. У него, где-то там миллиард, с лишним, наследства… В долларах.

— Ты с ума сошла! — испуганно ахает мама. — Это совсем не наш уровень! Куда ты полезла, дочка?

— Никуда я не лезла, — отвечает Юна, — он сам пришёл.

— Сам пришёл?! Как такое может быть?

— Ну, вот так вот… получилось.

— Это что, правда? Ты не шутишь? — спрашивает Сун Ок сестру, наконец подобрав свою отпавшую челюсть.

Она бледнеет и вид у неё становится растерянным.

— Нет, — отрицательно качает головой Юна, — в том-то и дело, что всё — правда…

— Боже, что же ты наделала, Сун Ок! — вскрикивает мама в ужасе прикрывая пальцами губы — что же теперь будет? Юну теперь точно выгонят с работы! И как бы чего похуже не случилось!

Сун Ок сидит с испуганным видом, прикусив нижнюю губу. Видно, что она не знает, что делать, но напряжённо размышляет, пытаясь что-то придумать.

— Юн Ми! Почему ты не остановила свою сестру?! — с упрёком спрашивает мама. — Что теперь скажут соседи?

— Можно подумать, что она дала там кому-то рот раскрыть, — ворчливо отвечает та, — она была как извержение вулкана. У меня не было подходящей затычки, чтобы заткнуть жерло.

— Нужно пойти и извиниться, — принимает решение Сун Ок, — я пойду и извинюсь, скажу, что это моя вина и Юн Ми и моя семья тут ни причём. Если понадобится — встану на колени и буду просить, чтобы он простил. Да, завтра с утра прямо так и сделаю! Юна, где он работает? Покажешь?

— Подожди, — поморщившись, отвечает ей Юн Ми, — дай я ему сначала позвоню. Может, его завтра с утра и не будет на работе…

— Позвонишь ему? — поражается Сун Ок. — Вот так вот просто возьмёшь и позвонишь?

— А как я ему должна позвонить? — не понимает вопроса Юна. — Сложно, что ли?

— Но он же чеболь! — поясняет своё удивление сестра. — И ты ему просто позвонишь?

— Он такой же придурок как и все остальные, — отвечает Юна, доставая телефон, — ничего особенного.

Она принимается тыкать пальцем в телефон, выбирая из списка абонентов номер для звонка.

— Включи пожалуйста динамик, — попросила её Сун Ок, — я хочу слышать что он скажет.

— Да, и я хочу слышать. — поддерживает её мама.

Юна бросает взгляд на родных и пожав плечами выполняет их просьбу. Затем задумывается.

— Почему не звонишь? — спрашивает Сун Ок.

— Думаю, что сказать. — отвечает Юна.

Наконец, кивнув самой себе, она задаёт телефону набор номера и подносит его к уху, ожидая ответа. Мама и Сун Ок, вытянув шеи, с напряжением смотрят на неё.

(телефонный разговор. На фоне голоса Чжу Вона слышен шум автомобильного двигателя. Он едет где-то в машине)

(Чжу Вон) — Я слушаю тебя.

(Юн Ми) — Добрый вечер, господин Чжу Вон.

(Чжу Вон) — Пффф… (насмешливое фырканье). Господин? Почему ты вдруг такая вежливая? Тебя что, наконец-таки выпороли и ты вспомнила о правилах поведения?

(Юн Ми) — Я же уже говорила, что физические наказания в нашей семье не приняты!… Господин Чжу Вон! Я хотела объяснить случившуюся неприятную ситуацию и извиниться за свою сестру.

(Чжу Вон) — Вот как? Неприятная, значит, ситуация? Зверёныш, скажи, твоя сестра, что — тоже такая же ненормальная как и ты? У вас в семье, все такие? Куда только смотрела ваша мать, когда воспитывала своих дочерей? Я просто поражён.

(Юн Ми) — Наша мама замечательно нас воспитала, Чжу Вон-сии. Просто в данном случае так сложились обстоятельства.

(Чжу Вон) — Оно и видно. И что же это за обстоятельства, позволь узнать?

(Юн Ми) — Сун Ок меня защищала.

(Чжу Вон) — Пффф… А что, при этом соблюдать правила приличия — не обязательно?

(Юн Ми) — Это от испуга. Ты же мужчина, а она — женщина. Она испугалась тебя, но всё равно, стала меня защищать. Поэтому она так и кричала, чтобы ей самой было не страшно. Понимаешь?

(Чжу Вон. (небольшое раздумье)) — Зверёныш, так ты ещё и дипломат оказывается? Как ловко всё повернула. Сама придумала?

(Юн Ми) — Я ничего не придумываю. Всё было так, как я говорю. Моя сестра успокоилась, снова начала соображать и хочет завтра прийти, извиниться перед тобой. Ты примешь её извинения? Чжу Вон, пожалуйста, прости её. Она очень переживает.

(Чжу Вон (подумав несколько мгновений)) — Не нужно ко мне приходить. Не хватало мне ещё рыдающих девушек в приёмной. Скажи своей сестре, что её извинения приняты. Пусть не переживает.

(Юн Ми) — Спасибо, Чжу Вон-сии.

(Чжу Вон) — Не благодари меня. Лучше постарайся сделать так, чтобы подобное не повторилось. Следующий раз выбирай для остановки машины места, где не ходит твоя сестра. Мне не нравится, когда меня называют "озабоченным".

(круглые глаза мамы от услышанного)

(Юн Ми) — Прости. Она перестаралась.

(Чжу Вон) — Я так и понял. Ладно, если это всё, что ты хотела мне сказать, тогда — до свидания. Надеюсь, что всё же твоя мама тебя как следует выпорет за то, что ты в таком нежном возрасте уже шляешься с парнями. А твоя сестра будет тебя при этом держать.

(Юн Ми) — Обязательно, господин Чжу Вон. До свидания.

(Чжу Вон) — Приятной порки, зверёныш!

(Юн Ми (с сарказмом)) — Спасибо за пожелание.

(Чжу Вон) — Хех! (отключается)

(Юн Ми заканчивает телефонный разговор)

— Ты назвала его "озабоченным"? — потрясённо спрашивает мама у Сун Ок.

Та молча сидит, красная как рак.

— Да, — отвечает за неё Юн Ми, — а ещё — червяком. Земляным червяком!

— Червяком? — поражается мама — дочка, да как у тебя язык повернулся сказать такое?!

— Ну если честно, то про червяка и про "озабоченного" она не говорила, — говорит Юн Ми, убирая телефон, — но общий смысл её высказывания был примерно таким.

— Боже, что за день сегодня! Моя старшая дочь так себя ведёт! Да, я виновата в том, что уделяла тебе мало времени, — говорит мама Сун Ок, — но ты всегда была умной и послушной девочкой, дочка! Что же сегодня случилось такого странного с тобою?

— Так сложились звёзды, — произносит Юн Ми, переключая мамино внимание на себя, — но всё кончилось хорошо. Так что можно жить дальше.

— А что теперь про Сун Ок будут говорить соседи? — спрашивает мама.

— Будут говорить, — отвечает Юна, что Сун Ок за свою сестру, — любому горло перегрызёт. Даже чеболю. Пусть боятся и обходят нас стороной.

— Юна! — возмущается мама — что за глупость ты говоришь?! Разве можно так думать о соседях?

— Я есть хочу, — немного подумав, отвечает ей дочь, — поэтому, наверное, мне и приходят в голову такие кровожадные мысли.

— Может, пригласить его к нам на ужин? — предлагает мама. — Похоже он неплохой человек, раз решил не помнить зла. Думаю было бы правильно, если бы мы его отблагодарили. И пусть он не очень хорошего мнения обо мне и моих дочерях, но я бы постаралась!

— Мама, не сходите с ума, — говорит Юн Ми, — где он и где наше кафе?! Вы, что думаете, он придёт?

— Ой и правда, что это я? — спохватывается мама, всплеснув руками. — Совсем от переживаний соображать перестала! Юна, дочка, а почему ты ко мне на вы обращаешься, словно я тебе чужая?

— У меня тоже — мозги отказывают. — подумав, отвечает Юна. — Никаких нервов не хватит, чтобы так жить. Прости, мама.

Сун Ок встаёт со своего места и подойдя к Юн Ми, обнимает и целует её.

— Спасибо, сестра, за то, что позаботилась обо мне. — говорит она — Я всегда буду на твоей стороне!

— Не за что, — отвечает Юн Ми, освобождаясь из объятий и вытирая ладонью поцелованную щёку, — ты вступилась за меня, я ответила за тебя. Мы же сёстры! Всё правильно. И я тоже, всегда буду на твоей стороне, Сун Ок!

— Дети! — говорит мама, вытирая пальцем вдруг заслезившийся глаз. — Пойдёмте, поедим, дети. Еда — лучшее успокоительное!

Время: начало одиннадцатого вечера.

Место действия: комната сестёр. Юн Ми, кряхтя, возится на полу, раскладывая постель и готовясь ко сну. На Юне розовая пижамка с большими красными клубничками и жёлтые носочки. Рядом, уже на разобранной постели сидит по-турецки Сун Ок, в стильной пижаме насыщенного синего цвета. Девушка держа на коленях раскрытый ноутбук и внимательно вглядывается в его экран, периодически касаясь пальцем тачпэда.

— Ким Чжу Вон, 22 года, не женат… "корейский принц"… — произносит Сун Ок, разглядывая фото парня на экране — да, это он. А мне ещё показалось, что я его где-то видела…

— Ты чего кряхтишь? — поворачивает она голову к укладывающейся Юн Ми.

— Да эти… курсы. — сделав заминку на пропущенном слове, отвечает Юн Ми. — Кланяться там учат. Сегодня все четыре часа занятий, кланялась! Спина теперь не сгибается!

— Да? — удивляется Сун Ок. — Почему так? Разве на курсах не должны учить как обращаться с принтером, компьютером, сканером?

— Ну, принтер я за пару минут разобрала, — отвечает Юна, наконец плюхаясь своей пятой точкой на матрасик, — потом собрать полчаса не могли. Оказалось, что я там какую-то лишнюю штуку вытащила. Которую не нужно было вытаскивать. Кофеварка и сканер признали моё безусловное лидерство, зачёт я по ним получила. Разговор по телефону на английском — тоже зачёт. А вот кланяться я не умею. И ходить не умею. И кофе, чай подавать не умею. Хожу с чашками на подносе и кланяюсь, кланяюсь и хожу с подносом… Словно официанткой буду работать…

— Ты сломала принтер? — озадачилась Сун Ок.

— Да вставили эту штуку обратно! — небрежно отзывается Юна, залезая под одеяло. — Пришёл аджосси и воткнул её куда надо. Всё работает. Просто преподавательница не знала, как это сделать и не разрешала ничего трогать…

— А-а, — понимающе кивнув, говорит Сун Ок, — а я уже подумала, что придётся за ремонт заплатить… Юн Ми!

— Да? — отзывается Юна.

— Может ты всё же расскажешь, как ты встретилась с Чжу Воном? Я маме не расскажу. Обещаю.

— Я же уже вам сказала, — отвечает Юн Ми, натягивая на себя одеяло повыше, — это конфиденциальная информация, которую я обязалась не разглашать.

— Пфф… Что в ней может быть конфиденциального? — недовольно спрашивает Сун Ок.

— Компании лучше знать об этом. — пожимает под одеялом плечами Юна и просит. — Онни, давай спать. Завтра у меня будет ещё один безумный день с учёбой плюс ещё посещение врача-психиатра. И тебе тоже нужно будет идти в университет…

— Да, — согласно кивает на это Сун Ок и закрыв ноутбук, откладывая его в сторону, — давай спать. Я так сегодня перенервничала…

— Ты была очень убедительна, — с лёгкой ехидцей в голосе комментирует происшествие Юна.

— Юна, а какие у тебя с ним отношения? — не обратив внимание на эту ехидцу, спрашивает Сун Ок, залезая под одеяло. — С Чжу Воном?

— Отношения? — удивляется Юн Ми? — Какие отношения? Обычные отношения подчинённого с начальником.

— Мда? — недоверчиво мыкает Сун Ок — Но начальник и подчинённый так не разговаривают. Ты сегодня говорила с ним по телефону, словно вы друг друга хорошо знаете. Как друзья. Почти как парочка.

— Не выдумывай, — отвечает на это Юн Ми, немного помолчав, — просто у него такой стиль общения. Он же учился в Париже. Обзавёлся европейскими привычками. Приходится подстраиваться под его манеру.

— Ты говорила с ним неофициально, — не приняв версию сестры возражает Сун Ок, — не всё время, конечно, но один раз было, я заметила. Словно ты забылась и стала говорить с ним как привыкла. Мне так показалось.

— Тебе показалось. — отвечает Юн Ми. — Может, дело в том, что я всё ещё забываю, как нужно правильно говорить с людьми? Говорю, говорю, а потом — раз, и забыла! Потом снова вспоминаю и говорю правильно. Наверное, ты как раз заметила этот момент.

— Когда же к тебе наконец память вернётся? — трагичным голосом говорит Сун Ок, и интересуется. — И что, твой кунжан-ним на это не обращает внимания? Прощает, что ты говоришь с ним неформально?

— Его забавляет, что я себя так веду — отвечает Юн Ми — все разговаривают с ним официально, лишь я одна, говорю с ним неформально. Он называет меня за это зверушкой из дикого леса. Я его развлекаю. Вот, они, наши с ним реальные отношения, о которых ты спрашивала. Давай спать, онни! Спокойной ночи!

— Спокойной ночи. — ошеломлённо отвечает Сун Ок, выключая свет.