Цвета магии

На мели Kevin T. Stein

В казино было шумно, но чисто. В открытых окнах горели лампы, заправленные дорогостоящим маслом. Я смотрел поверх низких, двустворчатых дверей. Люди внутри были одеты в яркие одежды из шёлка и парчи, их волосы были заплетены в косы и причёсаны, а выражение на их лицах говорило о смутном удовольствии и призрачной радости. Они проигрывали их деньги Думоссу – Мастеру Думоссу. Они рассчитывали на свою удачу.

Солнечные лучи с трудом добирались до городских стен через облака смога. Предыдущей ночью упавшая с неба пыль окрасила весь город в серый цвет. С окончания великой войны, Войны Братьев, все те, у кого не было приюта на ночь, использовали день, чтобы очистить свои одежды от пыли. Эти бедняги бродили по улицам, проклиная братьев, проклиная войну, которая изменила всё, даже их удачу.

Я был чист. Прошлой ночью я спал в снятой квартире.

Улица, на которую выходило моё единственное окно, была забита шаркающими людьми. Склонившись, они не смотрели на казино или его клиентов. Они лишь смотрели друг на друга с ненавистью и недоверием, вспыхнувшими ярким пламенем после великой войны. Я знал, что они ищут шанс вернуть свою удачу обратно. И когда она изменится в лучшую сторону, они тоже будут носить яркие шелка и заплетать себе волосы. Они поднимались всё выше к успеху по жизням тех, кто их окружал. Их предвосхищение и жажда удачи превращали их лица в морды голодных псов.

Все они ошибались. Если они захотят покинуть улицу, им не надо будет наступать на ноги друг другу, кроме ног тех везунчиков, которые до сих пор оставались в казино. Я посвятил свою жизнь этой простой идее. Я мог бы рассказать им, но оставлю своё наставление при себе. Я никогда не занимался благотворительностью.

Я мог найти тысячу причин, почему я ненавидел эту аллею. Она была покрыта толстым слоем пыли, ну и, кроме того, пахла старостью и затхлостью. Я так много раз смотрел на казино со стороны этой улицы, что мог бы с лёгкостью заметить пропавший с неё камень.

Были тут и другие вещи, которые я ненавидел. Перемещения Аннис, которым не было видно конца. Она до сих пор подносила выпивку хорошо одетым, богатым клиентам. Я ненавидел ждать её, боясь, что она найдёт кого-то другого и бросит меня. Это был лишь вопрос времени.

Тут было так много нервного напряжения, в том числе и во мне. Я хотел освободиться от всего этого и жить в спокойствии. Я медленно закрыл глаза и поддался Потоку, очистив свой разум от обыденных вещей. Я сделал глубокий вдох, и Поток наполнил меня. Вдалеке показалась прозрачная голубая вода. Я отделился от своего тела, воображая полёт, подобно птице, улетавшей подальше от улиц, грязи и омерзительных нищих. Паря над городом, я мог сказать, где Поток сильнее в этом году или месяце, и где проживали богатые. Больше удачи, больше богатства. Мой дух дрейфовал по Потоку.

Ненависть никуда не делась. Я открыл мои глаза в казино. Ничего не изменилось, даже моё настроение. Люди в богатых голубых одеждах пробирались через столпившийся народ и распорядителей. Нахмурившись, я облокотился на противоположную стену улицы. До сих пор напряжённый, я удерживал контроль над собой.

В окне я заметил промелькнувшие мимо рыжие волосы, цвета закатного солнца в пыльном небе. Аннис. Она повернулась, улыбнувшись кому-то. Такая красивая. Забота о ней была вызовом судьбе, подобно азартной игре. Никто ещё не заботился так о ком-то, как я заботился об Аннис. Люди были слишком напуганы, чтобы жертвовать собой ради других. Я ещё не говорил ей, что она в моём сердце. Она никогда не скажет мне то, что я надеюсь от неё услышать.

Через окно я видел, как она остановилась и внимательно к чему-то прислушалась. Она откинула свою голову назад и засмеялась. Я мог слышать её смех через шум толпы, стоящей на этой убогой улице. Она нежно провела рукой по своей щеке. Но я до сих пор держал над собой контроль.

В поле зрения показался шагающий куда-то Думосс. Мастер Думосс был человеком крупного телосложения, с редкими чёрными волосами и в красной порче, с вышитыми золотыми манжетами и воротником. Только управляющий носил золотые одежды. На лице выделялись высокие скулы, придающие ему моложавый вид, хотя его года уже не позволяли ему выглядеть молодым. Вокруг его шеи красовался кулон. Без усилий я мог видеть его место в Потоке. В его руках была власть.

Думосс обнял Аннис за талию, и она улыбнулась ему. Он наклонился к ней поближе, нашёптывая ей что-то на ухо. Отодвинувшись от удивления, она принялась рассматривать кулон на золотой цепочке. Улыбка покинула её. Он сделал ей предложение – я даже знал, что оно под собой предполагало. Думосс ожидал ответа. Она уронила кулон, игриво оттолкнув Думосса. Он в тщетной попытке потянулся за уходящей от него Аннис.

Я потерял контроль. Я нырнул в Поток, чтобы наполнить им себя и утонуть в нём. Магия оказалась слишком слабой и испорченной. Я вышел из проулка, проталкиваясь через плотные, пыльные ряды нищих, выстраивающихся к следующей азартной игре. Продавец, торгующий выпечкой нафаршированной мясом, остановился около меня с небольшой дымящейся тележкой.

Я одобрительно кивнул ему, соглашаясь сыграть с ним в азартную игру, игру которую переживали самые храбрые, те, у которых желание выжить было наибольшим. Было сложно найти корень его души, резервуар его жизненной энергии, но не невозможно. Там и тогда я и остановил его сердце.

Его карие глаза широко раскрылись. Я тотчас же отошёл от него, не чувствуя вины. Он бы сделал то же самое и мне. Мужчина упал на его тележку, задыхаясь от невероятной боли. Я оттолкнул его в сторону, с моего пути. С кулаками, сжатыми от гнева, я заспешил туда, где Думосс недавно преследовал Аннис.

Слева послышался шум горна и доспехов. Обе стороны улицы – богатых и бедных – вмиг опустели, кто-то прижался к стенкам, кто-то вбежал в дверные проходы или переулки. Солдаты вышли из-за угла, маршируя по улице. Они не смотрели на меня, или на кого-то либо ещё. Моя магия азартного игрока не причинила бы им вреда. Их сердца могли не остановиться. Они стали более сильными и защищеными, вернувшись с Войны Братьев. Я знал, что они думают о неприязни к этому городу и его жителях. Чувства были взаимны. Для нас они были не более чем нежелательные жизни, лишние рты.

Солдаты были рекой, которую я не смог бы пересечь. Пыль кружила вслед за ними, заставив меня прижаться к стене и даже заблокировав мне весь вид на казино, что, как ни странно, остудило мой гнев. Аннис вернётся домой достаточно скоро.

Я оставил улицу, с её неравенством и потоками людей, думая лишь о ней. Как долго это будет продолжаться, прежде чем она согласится принять предложение Думосса. Я пропустил Поток через себя, пытаясь сосредоточиться, набраться сил и отбросить остальные вопросы в сторону. Ответ был прост: если Аннис придёт домой с надетым кулоном, то я буду знать об её измене, неизбежной измене.

Я дал себе клятву уничтожить за неё Думосса. Человеку будет не вести лишь до тех пор, пока его удача не изменится за счёт другого.

Мы жили в останках давно умершего создания. Наша комната была длинной и широкой, каркас из обнажённых рёбер, который не пощадило время, поддерживал четыре стены из тонкого слоя штукатурки, выложенного неопытными руками. Маленькие камни и грязь регулярно сыпались с потолка, и всё это усугублялось кошками, живущими сверху, чей ночной образ жизни не давал мне высыпаться по ночам. Несколько масляных ламп горели желтоватым светом. В стене со стороны улицы имелось окно без стекла, выбитое во время мятежей и штормов. Когда удача будет на нашей стороне, в город ворвутся потоки свежего воздуха.

Я сидел на своей койке, застеленной военным постельным бельём, выигранным у солдат, и пытался не думать о кровати Аннис, расположившейся по соседству. Вместо этого, я сфокусировался на моих дорогих пяти клетках. Сколько их у Думосса? В пять раз больше? Или в пятьдесят? Моя ненависть к нему была осязаемой вещью, я воплотил её в своих питомцах – саламандре, ядовитой жабе, пауке, крысе, и в моей прелести, моём красивейшем богомоле, утончённым и всегда настороженным. Думосс тоже использовал богомола, это был один из его любимцев. Он мог сражаться в вольерах для птиц, но птицы были больше показухой, чем настоящим состязанием, да и заработаешь на них немного. Менее контролируемые существа требовали больше затрат энергии.

Меня не всегда привлекали эти состязания. Лучшие игроки могли чувствовать фазы ослабления своей магии и приближающуюся неудачу. Умные знали, когда необходимо отступить. У каждого наступало такое время, кроме Думосса. Он никогда не отказывался от боя. Что не было совсем правдой. Он никогда не отказывался от боя, но только лишь в своей категории.

Богомол повернулся ко мне, взмахивая своими острыми, как бритва, лапками и вращая своей головой. Он знал, что он был моим любимцем. Остальные на его фоне, казались рядовыми воинами, запертыми в клетках. Их души были незамысловатыми и отчётливыми, простыми в управлении. Лучшие игроки знали, что их питомцы были средством к достижению богатства и лучшей жизни. Арена для животных была местом огромных денежных потоков. Кровопролитные Игры, игры Контроля, вроде той, в которую я сыграл с уличным торговцем, были простыми, быстрыми, но требующими развитой нервной системы. Заработка от них было меньше, по сравнению с ареной, где играли лишь победители.

Я протянул мою руку к богомолу. Наполовину закрыв глаза, я утопил себя в Потоке и возвысился над парящими в небе птицами и бесконечной тьмой. Мой дух создавал иллюзию движения, почти всегда передвигаясь на огромные расстояния. Время стало ничем. Медленно остановившись, поток хлынул обратно. Он изогнулся в дугу, а затем в круг. Он был моим. Я контролировал его.

Призрак богомола стоял на моей руке, дух ничем не отличался от своей смертной копии. Я мог видеть сквозь него, через этот совершенно неподвижный мираж. Его телесная оболочка тоже будет неподвижно стоять в клетке, пока он не умрёт или душа не вернётся обратно. Моя связь с его призраком достигалась упорными тренировками и отточенными навыками.

Я сфокусировал свои мысли на призрачной сущности, стоящей у меня на ладони. Она подняла свои обе лапки, как бы восхваляя меня. Я сфокусировался снова. Он опустил их. Я полностью контролировал его.

Богомол был оружием, которым я уничтожу Думосса. Арена с богомолами была излюбленным местом горожан. Моё тайное оружие было подобно спрятанному клинку, готовому для окончательного, фатального удара. Поток, который я пустил в свой разум, был словно дождевой водой, заполняющей все пустые ниши. Каждая заполненная ниша вызывала некое чувство напряжения. И я высвободил одну из них.

Омываемый Потоком, дух богомола соскользнул с моей ладони вверх по моей руке и атаковал воздух. Я увидел, как его задние ноги заволоклись, а часть его тела беспомощно свалилась. На моём лице показалось разочарование. Я согнул свои пальцы, и он резко поднял голову, а его тело приготовилось к атаке. Мой навык контроля был хорош для саламандры и жабы, но его было недостаточно для управления более сложным существом.

Богомол осторожно подошёл к моим пальцам. Каждый дух животного имел свои сложности в освоении.

Но я не хотел ждать, не хотел продолжать эти эксперименты, которые рано или поздно приводили к разочарованию. Больше времени для практики означало, что у Аннис будет больше возможностей найти себе новый дом. Мне нужно было спешить.

Первые дни после того, как я повстречался с Аннис, уже начали забываться. Мы жили в этой комнате уже более двух лет и повстречались друг с другом почти так же, как и все остальные: это был вопрос взаимной необходимости. Мы оба нуждались в изменении своей удачи, и нам обоим был необходим кто-то, способный оплатить долю аренды за комнату. Я узнал, что она была избита возлюбленным; вереница поклонников стала одной из причин, почему она избегала любых прикосновений. Я решил, что ей нужно стать частью моей жизни.

Мои глаза потеряли былую концентрацию, но магия продолжала свой спиральный путь, протянувшуюся от моего духа к богомолу. Времена моей торговли на улицах давно прошли. Тогда я познакомился со многими людьми. Один из этих людей, дал Аннис работу, чтобы она разносила выпивку в казино. Я был горд, что она нашла себе хорошую работу. Я чувствовал, что я делаю что-то хорошее, помогая кому-то, кто заслуживал заботы. Я покинул улицы, чтобы обучиться азартным играм, единственной дороге к власти в этом городе или единственной дороге из этого города для кого-то, вроде меня.

Аннис больше не нуждалась в моей заботе. Мысль, которая сжимала мой пустой желудок. Она больше не нуждалась в моей помощи, потому что она помогала себе сама. Она больше не нуждалась во мне. Я повторял себе, что я рад за неё.

Богомол укусил меня до крови за палец. Мой навык контроля был силён, но я упустил из виду некоторые детали. Мои мысли были об Аннис. Вдохнув, я вернул призрака обратно в Поток. Он замер и исчез. Богомол в клетке вернулся к жизни и повернул голову набок.

Рана горела от боли там, где укус призрака разорвал мою плоть.

Вместо того чтобы перевязать себе рану, я поднял свою руку вверх, замедлив кровь и позволив нескольким каплям упасть на пол. Жизнь с моими питомцами, забота о них, делали меня хорошим игроком. Чем больше доверяло мне животное, тем легче было его контролировать.

Замок, остро нуждающийся в смазке, заскрипел от медленного поворота ключа. Нагруженная корзиной Аннис, тихо выругавшись, открыла дверь толчком плеча. Она с ненавистью в глазах посмотрела на дверь и замок, проклиная всё, что попадалось ей на глаза. Я ничего не мог поделать, кроме как смирно ожидать завершения её гневного ритуала. Она действовала по этому шаблону уже несколько долгих месяцев с тех пор, как Думосс подошёл к ней с обещанием одарить её своим кулоном - его властью, которою он носил при себе.

Она снова толкнула дверь плечом, закрыв её, и бросила накрытую корзину на стол в углу.

Её нога задела кайму длинного, красного платья, и она почти споткнулась. Ей не нравилось, когда ей помогали. Мне оставалось только ждать.

Одетая в богато украшенную малиновую униформу казино, она, наконец, посмотрела на меня, сидящего рядом со своими клетками, а точнее на мой окровавленный палец. Она ничего не сказала, оставшись безэмоциональной. Её магия была слаба, потому что она полагалась на свои руки и красоту.

- Я сделаю нам кое-что поесть, - нарушил я молчание.

Она кивнула, нахмурившись. Аннис достала из мешочка катушку ниток, иглу и золотую тесьму. Её черты лица были не изысканы, но наполнены силой. У неё были длинные пальцы и элегантные руки.

Я указал кивком на тесьму. - Тебя повысили?

- Сегодня. Мне подняли жалованье. - Она свалилась на кровать, сбросив с себя блузку, под которой была прозрачная сорочка, сшитая из поношенного хлопка.

Я посмотрел на неё. Я любил смотреть на неё. Я надеялся, что она на меня не сердится за что-то. Еда была простой – хлеб, перезревший сыр и вода. Страхи, относительно неё были всегда сильнее, когда она была рядом.

- Я скоро уйду. Тут рядом с ратушей будет Дорожная игра.

Она выдохнула. - Пожалуйста, останься со мной сегодня ночью.

- Ты не хочешь идти? Ты могла бы посмотреть.

Ответа не последовало. Она никогда не видела мои игры. Я спрашивал её об этом много раз. Она никогда не любила делиться чем-то личным, и тем самым, не имела желание, чтобы я делился чем-либо с ней.

- Мне нужна работа, - сказал я.

- Я заработала немного денег. Может, ты не будешь покидать меня сегодня. Только на одну ночь.

Я положил еду на тарелку и передал её Аннис, обиженно улыбаясь.

- У тебя был трудный день? - Я не хотел напрямую говорить ей, что видел на аллее.

Она кивнула. Я хотел положить руку ей на плечо, но ей не нравилось, когда к ней прикасались, особенно после работы.

- В этот раз я выиграю. И на выигранные деньги мы вернём себе те вещи, которые потеряли.

Её глаза медленно осматривали комнату. Не так давно у нас было кресло, слишком толстая книга, чтобы прочесть её в течение года, и зеркало. Это было последнее, что ушло в уплату долгов. Её взгляд остановился на клетках. Конечно, я бы никогда их не продал. Они были шансом на лучшую жизнь.

Её глаза, в конце концов, посмотрели на меня, и она улыбнулась, понимающе кивнув. - Если бы я владела твоей магией, я была бы более удачлива. У нас было бы больше денег. - Она махнула в отчаянии рукой. - Больше магии, больше удачи. Больше удачи, больше денег.

Я нагнулся вперёд, чтобы убрать с её лица волосы, но остановил себя. Вместо этого, я встал, чтобы принести немного воды. Она воткнула нитку в ушко иголки, чтобы пришить золотую тесьму к манжетам на её красном платье, символ ранга в казино. Вода из кувшина наполнила мою кружку. Большим пальцем руки я задел край ручки кувшина. Он начал снова кровоточить и капать в наполненную кружку.

- Позволь мне сыграть с тобой, - сказала она.

- Во что?

- В эту старую азартную игру, - повторила она с кокетливой улыбкой. - Позволь мне сыграть в неё с тобой.

Я повернулся к ней, улыбнувшись. - Ладно, попытайся.

Её магия была слаба. Она положила руки на колени и медленно закрыла глаза. Аннис глубоко и ровно дышала. Я почувствовал, как Поток направлялся от меня к ней. Время замедлилось, когда она сконцентрировалась на игре.

Она подняла её руку с величайшей осторожностью, элегантно подняв ладонь вверх и растопырив пальцы, как-будто она удерживала дыню. Она открыла глаза, концентрируя свой взгляд на моём. Больше не кокетливое, её лицо выражало чувство искреннего наслаждения. Она должна была испытать эту маленькую радость.

Её магия искала мой собственный источник, источник моего духа. Её пальцы медленно сжимались, и она позволила себе немного засмеяться. Мистическая энергия, отвечающая за пульсацию моего сердца, находилась под влиянием её магии. Это ощущение создавало не более чем дискомфорт. Если бы это исходило от более могущественного мага, это могло бы убить меня. Выживание было другой частью игры.

Я напряг свою грудь и сымитировал фальшивый стон. Её магия исчезла. Она громко вздохнула, хватая ртом воздух.

- Превосходно, очень хорошо.

- Спасибо. - Улыбаясь своей собственной усталости, она указала на воду и добавила, - Весело.

Я подошёл к ней, держа в руке воду. Она взяла кружку и жадно выпила воду.

- Ещё, пожалуйста.

Арены были постоянными или кочующими. Постоянные арены размещались в многочисленных казино. Кочующие арены втайне появлялись по всему городу, чтобы предотвращать вмешательство игроков, подобных Думоссу, которые имели при себе улучшающие контроль кулоны или иные магические предметы. Эти истинные игроки проводили тут свои вечера без особых усилий, вытесняя хозяев арены из бизнеса. Они без сожаления разбивали все шансы на успех менее опытных игроков. Никто никогда не пробалтывался о кочующих играх профессионалам. Если бы кто-либо при попытке сделать это был пойман, это означало бы для него верную смерть.

Игры у ратуши были крупными, шумными и проводились они в заброшенных коллекторах и туннелях. Факелы, горевшие на высокой башне ратуши, означали, что игры были открыты; нет факелов, нет игр. Пыльные осадки начались ещё до заката. Передвигаясь трусцой, я покрыл мою голову клочком ткани, чтобы не заметно покинуть город. До сих пор моё лицо было покрыто слоем грязи, а в носу зудело от пыли. Некоторые люди верили, что падающая пыль была прахом мёртвых, прахом, окончившейся войны. Я не беспокоился об этом, так как на это затрачивалось бы время необходимое для практики и тренировок. Время слишком ценно, чтобы растрачивать его попусту.

Я вошёл на арену, находившуюся рядом с домами – все они были из кирпичной кладки, все лучше, чем мой, и все были пусты. Все их жители толпились вокруг кочующей арены. Тут было много кварталов, находившихся под властью их хозяев, для того, чтобы более опытные игроки не узнали заранее, где и когда пройдёт игра. Приглашения передавались из уст в уста от тех, кто жил на улице, в дешёвых квартирах или парках.

Двое мужчин стояли в тени по обе стороны двери. Я встал в короткую очередь из игроков, защищающих себя от пыли. Пробуя мою удачу, я наполовину прикрыл свои глаза: не слабая, не сильная. Возможно, трюк, который я спланировал, позволит мне выиграть этой ночью. Когда удача будет на нашей стороне…

Удача делает всё лучше. Нет другого способа, чтобы описать это чувство. Твоё животное может сделать кое-что удивительное, а твой оппонент может промахнуться, чихнуть или отвлечься. Отвлечься было самым наихудшим, все обычно просто промахивались. Это разрушало необходимую концентрацию, и животное, тем самым, оставалось в замешательстве. Удача могла проявляться по-разному.

У двери, рука упала мне на грудь, оттолкнув меня на шаг назад. Другая рука ощупывала одежду, начиная прямо с головы. Из темноты послышалось ворчание, охрана была другой сегодняшней ночью, они выискивали профессионалов, подобных Думоссу. Не обращая на это внимание, я вышел на другой стороне двери. Лампы и светильники освещали дорогу к арене.

Воздух был тяжёлым от запаха пыли, грязи и пота. Шум арены медленно рос. Моё сердце билось всё чаще. Это было лучше, чем Кровопролитные игры, или игры Контроля, в которую я сыграл с Аннис. Люди смотрели на арену, поддерживая радостными криками победителя. Мои ноги несли меня ещё быстрее, чем прежде.

Игра закончилась, когда я вошёл. Толпа поднялась на ноги. Я улыбнулся и присоединился к поздравлениям вместе со всеми остальными. Я ничего не видел, но это не имело значения. Волнующий трепет арены захватил мой разум. Деньги, собранные стражей арены, передавались победителю, которого я видел в первый раз. Лица, скрытые в темноте, иногда освещались светом горящих факелов.

Стражи арены подняли руки, в поисках следующего соперника. Я проталкивался через людей, как-будто арена была улицей, которую заполонили люди различных сортов – в одежде нищих, в рабочей униформе, в богатых голубых одеяниях с золотыми украшениями – так много, что я не могу всех вспомнить. Яркий свет ослеплял меня, а песок осыпался под моим весом. Толпа ожидала.

Два стула стояли лицом друг к другу на песочной арене. Другой человек – моего роста, среднего телосложения, с невьющимися чёрными волосами, покрытых сединой – уже сидел в ожидании. Его магия была новинкой для меня, но он выиграл, и это означало, что он имеет какой-то навык. Без необходимой концентрации было трудно что-либо о нём сказать. Я взял стул смело, но медленно, поймав затуманенный взгляд соперника.

Эта арены была для волшебников и их питомцев. По следам в песке было понятно, что кто-то уже призывал духа змеи, саламандры или, может быть, хамелеона. Тут было слишком много следов. Я не мог точно ответить, кто победил, но я не поставил бы на змею.

С безэмоциональным лицом оппонент поднял руки в согнутых локтях над своей головой ладонями ко мне. Я поднял свои руки медленно и угрожающе, развернув свои ладони только тогда, когда мои локти достигли линии ушей.

Стражник стоял в середине арены, оглашая ставки. Мои глаза не теряли взгляда оппонента, хотя я слышал смех, крики, проклятия, и грохот фишек, делающихся ставок. Всё вокруг было залито светом от светильников, висевших выше. Ставки были уже сделаны, но посредник потребовал ещё немного времени. Делать ставки, собирать ставки, всё это проходило на уровне нищих, которые не могли себе это позволить.

Мои мысли дрифтовали от Думосса к Аннис. Мой гнев возвращался, но я пытался подавить его. Запах от тел, столпившихся вокруг арены, окончательно сменил место пыли в моём носу. Это место пропахло азартом. На моём лице не было чувств, оно выражало лишь бесстрашие.

Крики угасли, когда стражник поднял руки, озвучивая окончательные ставки. Молчали все. Он хлопнул один раз, второй, развернулся на месте и хлопнул ещё раз. Шум голосов превратился в беспокойный шёпот. Весь груз их надежды в глазах лёг на нас. Я осмелился подумать, что некоторые поставили свои деньги на меня, на новоприбывшего незнакомца, вышедшего против действующего чемпиона этого вечера.

Стражник разрезал рукой воздух между нами и резко закричал: «Бой!»

Я соединил свои ладони в хлопке и вытянул руки. Я окунулся в Поток, возвышаясь над шумом и запахами. Поток резко остановился и изогнулся в мою сторону, наполняя меня своей мистической энергией.

Я открыл свои ладони. Звуки снова хлынули от толпы ко мне. Те, кто поставил на меня, были, скорее всего, разочарованы. Мой оппонент удерживал под контролем маленькую змею, быструю и с большими клыками. В моей руке призванным духом оказалась ядовитая жаба. Для зрителей она была похожа на самого обыкновенного представителя здешних болот. Я старался скрыть свои чувства. Мой оппонент не был бы таким самоуверенным, если бы догадался, что яд этой жабы способен убить его змею за несколько секунд.

Я затерялся среди радости от арены и азартной игры. Время стало ничем, когда я сконцентрировался на духе моего питомца, вбирая в себя Поток, наполняя пустоты моих мыслей энергией и высвобождая её. Я впускал в себя магию и удачу. Я чувствовал покой и течение Потока.

Призраки наших питомцев соскользнули из Потока и оказались на песке. У них не было веса, но они всё же оставляли следы. Змея извивалась и ползла к краю арены. Я позволил жабе развернуться лицом к змее, позволяя Потоку медленно струиться через меня. Негромкие звуки предвкушения послышались из толпы, в надежде увидеть интересный бой и дальнейшую победу одного из нас. Я был уверен в себе. Никто пока не подозревал о сюрпризе, таившимся в моей жабе.

Змея подползала ближе, готовясь к броску. Я держал мои руки на коленях, немного наблюдая за призраками и понемногу высвобождая из себя магию, как и мой оппонент. Контролировать было просто. Я чувствовал себя комфортно, когда переключился на само естество жабы, чтобы прыгать и атаковать. Это было простое существо с несколькими конечностями и языком. Яд выделялся из её кожи. Даже её призрак мог убить другого призрака.

Змея ринулась вперёд. Толпа завопила и засмеялась, когда клык змеи коснулся плоти жабы, но кровь не пролилась. Она скрутилась в клубок рядом с моим питомцем. Я подумал, и жаба неуклюже развернулась и прыгнула на дюйм вперёд, полностью коснувшись змеи и высвобождая свой смертельный яд.

Жаба боролась, ломая мой контроль над ней. Она отпрыгнула в тот момент, когда змея со всей яростью бросилась к ней. Я моргнул. Поток магии беспорядочно протекал сквозь меня. Удача изменилась. Однако контроль над змеёй был также потерян, и она самостоятельно бросалась на жабу, пытаясь схватить её острыми клыками.

Внезапно змея остановилась, потом свернулась в клубок, пытаясь схватить своими острыми клыками воздух. Жаба прыгнула на змею, вцепившись в неё своими мелкими зубами и обильно выпуская из своего тела яд. Змея задёргалась в судорогах, пытаясь отцепить от себя жабу, но хватка была крепкой. Я не мог её контролировать, чтобы помочь избежать ей острых змеиных зубов. В конце конов, змея, свернувшись в клубок, умерла от яда в её крови.

Толпа взорвалась криками возмущения и смехом. На этой арене меня видели в первый раз. Жаба была одноразовым трюком. Многие животные имели иммунитет к яду. Кроме того, люди уже будут узнавать меня в следующий раз.

В этот раз я победил. Меня не переполняло чувство радости. Я забрал свой выигрыш у стражника и покинул арену, проталкиваясь сквозь нищих и немного богаче одетых людей. Незнакомец хлопнул меня по спине, поздравляя с победой. Я любил это, любил выигрывать. Деньги в моём кошельке стоили этого рискованного предприятия. Я, как и обещал, выкуплю обратно некоторые вещи, проданные из моей квартиры. Я знал, что это сделает Аннис счастливее.

Удача осталась на моей стороне, и я одержал победу. Меня приметили небольшие игорные дома. Однажды я даже получил приглашение, но меня до сих пор допускали на кочующие игры. Люди запоминали меня, и я тоже начал видеть постоянно одни и те же лица людей в голубых одеждах. Аннис пока ещё не видела ни одной из моих игр.

Настоящие свечи, источающие аромат лаванды для Аннис, горели в старой банке, наполняя комнату приятным светом. Я принёс их из магазина, который продавал только свечи для лучшей части города. Магазин, продающий лишь один тип вещей, был вне понимания для нашего бедного квартала. Свечи были немыслимой расточительностью.

Потрёпанный, но пока ещё не дырявый ковёр, украшенный красными, чёрными и белыми узорами, покрывал изрядно поломанный пол. Он, как и свечи, тоже создавал свой уют. Человек, продавший мне ковёр, уверял меня, что он прослужит мне до конца моей жизни, добавив при этом, что эта вещь принадлежала недавно умершей старушке. - Даже после вашей смерти вас могут в него завернуть, - сказал он, передавая мне дешёвый ковёр, стоявшей рядом с ним. Его заведение стояло рядом со свечным магазином на дальней стороне города, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы донести его до дома, но я делал это ради Аннис.

На ковре стоял стол и два обшитых тканью деревянных стула, новее, чем ковёр и в хорошем состоянии. Стулья были куплены из одного казино и по цене вышли меньше, чем один хороший обед. Распорядитель казино дал указание своим людям отвести их на рынок. Одно слово от меня, и они стали моими. Меня уважали. Распорядитель хотел, чтобы я остался с хорошим мнением о его казино. Но моё хорошее мнение о нём сложилось лишь из четырёх выигрышных ночей подряд. Я взял то, чего был достоин.

Призрак моего богомола сейчас смирно стоял на отшлифованной крышке стола, гладкой, как стекло. Он отошёл от моей руки, ловко увернувшись. Иногда я представлял себе лицо Думосса на поединке его богомола против моего. Мои остальные питомцы также выступали на аренах, где победа приносила большие деньги. Они лучше питались, и дух у них был сильнее. Это как схватка настоящего игрока против менее опытного соперника. Голод для хозяина означал поражение для его питомца.

Концентрация на богомоле, пока я занимаюсь другими делами, сделала мой контроль сильнее и ещё более опасным. Это было то, чего я так долго добивался: я сделал из богомола непреодолимую угрозу для моих соперников. Все его движения были спокойными и уверенными.

Замок тихо повернулся, и дверь открылась прежде, чем я это заметил. Петли и замок были достаточно хорошо смазаны. Аннис переступила через порог, держа в руках корзины. У неё было много денег, но не больше, чем у меня. Её волосы сияли, ухоженные купленной мною щёткой. У нас было мыло и одно полотенце, считавшиеся предметами роскоши. Выражение её лица было строгим. Несмотря на нашу возросшую удачу, ей до сих пор не нравились прикасания после работы.

Аннис посмотрела на стол, глубоко вдохнув. - Что это за запах?

Ответ был для меня истинным наслаждением. - Свечи с ароматом лаванды.

Она открыла рот и резко закрыла его. Из всех женщин в казино, она единственная не крала у Думосса. Может быть, это было одной из причин, почему он оказывал ей своё внимание и заботу. Она могла украсть много таких свечей. Но они были особенными, купленными из-за моей любви к ней.

Элегантно размахнув руками, я поднял салфетку, накрывавшую тарелку. Под ней была восхитительная еда: рыба в нежном сиропе, булочка из тёплого хлеба и фрукты, такие свежие, что она могла почувствовать их запах через всю комнату. Аромат, очевидно, достиг её, и она снова глубоко вдохнула, спокойно прикрыв свои глаза. Я достал бутылку вина. Она была красива и ошеломлена.

Но тут что-то ещё притаилось за её улыбкой. У неё есть свой сюрприз, который она припрятала на десерт. Я ощутил силу, льющуюся из Потока. Я чувствовал её прежде от Мастера Думосса и его кулона. Мои зубы сжимались от напряжения всё сильнее и сильнее. Она принялась искать что-то в её корзине, избегая моего взгляда. Она поняла, что я почувствовал присутствие кулона в этой комнате.

Что делать? Что сказать? Что всё это значит? Она согласилась? Это наш последний ужин вместе? И это после того, как я за неё боролся?

Я решил, что нужно успокоиться и вернуть контроль, ставший намного лучше от тренировок и успеха, который он приносил. Я ощущал присутствие кулона, как если бы видел его своими глазами. Если я надену его, то сила моих питомцев многократно возрастёт.

Аннис остановила свой нервозный поиск и прикоснулась рукой к своей шее, где к воротнику были пришиты золотые кружева - повышение на службе у Думосса. - Он дал это мне сегодня.

- Я почувствовал его.

Она отвернулась, до сих пор нервничая. Она волнуется, потому что я узнал о её предательстве? А, может быть, это не было предательством, и она боялась, что я буду оскорблён тем фактом, что она приняла подарок от другого мужчины? В одном я был уверен: Думосс утомлял её. Она устала от его попыток. Я видел её тогда в казино. Я знаю, как она флиртовала с ним. Я видел Думосса, обнимающего её. Чтобы спастись от собственной слабости, ей нужны были моя сила и мой успех. Пока я побеждаю, она будет моей. Мои питомцы перестали беспокойно носиться по своим клеткам.

- А ты ощущаешь его силу?

Аннис убрала прядь волос с её лица и кивнула. - Немного. Моя магия слаба. Но он притягивает…

- Замечательно. - В моём тоне слышались нотки счастья. Мы оба, как всегда и хотели, жили в богатстве.

Аннис посмотрела на меня из-под тени, скрывающую её глаза, и увидела мою открытую, подлинную улыбку. Она снова кивнула. - Он притягивает удачу. То, что я когда-то говорила, случится. У меня будет больше магии и, тем самым, будет больше удачи.

Я засмеялся. Я не говорил ей, что в магии нужно упражняться, использовать её, прежде чем добиться успеха. О магии она знала лишь по суевериям и легендам. Я встал и показал ей на стоящий передо мной стул. Аннис улыбнулась и опустила корзину на пол. Она проскользнула мимо меня, стараясь не прикасаться. Я пододвинул ей стул и тарелку прежде, чем её тёмные глаза озарились теплом от света свечей. После чего, я поднял другую салфетку, показав ей недавно отполированные ножи и вилки.

Аннис не знала, что делать. Она не скрывала, что была очарована началом вечера. Она подарила мне немного радости, не понимая и не осознавая того, как много это для меня значит. Я сказал бы ей об удовольствии, которое я получил, но это отвлекло бы её от моего сюрприза. Вместо этого, я демонстрировал ей правила этикета за столом, присущие высшим кругам города. Следуя моим указаниям, она взяла нож и вилку, отрезав от рыбы тонкий кусочек, прилипший к ломтику апельсина, и поднесла его к губам. Аннис остановилась, вдохнула аромат, потом попробовала рыбу, наслаждаясь её вкусом.

Я налил вино в бокалы, пока Аннис медленно прожёвывала кусочек рыбы, закрыв глаза. Дым от свечек завивался вокруг её волос и закручивался вниз по шее, к кулону. Он вызывал у меня некое чувство слабости. Я протянул руку, чтобы коснуться его. Её глаза были закрыты; она не узнает, если я буду осторожен. Мои питомцы уже не были спокойны. Они возбуждённо ходили взад и вперёд по своим клеткам.

Аннис глубоко вдохнула. Я отдёрнул свою руку прежде, чем она открыла глаза. Улыбнувшись мне из-за обода бокала, она в блаженстве отпила вино. Я наполнил её бокал снова, не дав ей сказать и слова, после чего сел обратно на стул. Аннис указала мне на еду, но сила кулона испортила мне весь аппетит. Я пересилил себя, чтобы проглотить хоть что-то.

Иногда мы говорили друг другу что-то, но мы находились в разных душевных состояниях: она была ошеломлена грандиозностью этого ужина, а я лишь радовался этому моменту. Мои мысли скользнули к кулону. Он может помочь мне. Это было то, что было у настоящих игроков, то, что защищало их от бедности лучше, чем двери, стены и стража. Всё, что я пробовал до этого, было лишь отмелью, заполненной грязной дождевой водой. Я хотел больше этой силы. Кулон поможет мне одержать победу над Думоссом и удержать Аннис.

- Что? - спросила она.

Я взглянул на богомола. В моём рту всё пересохло. Я бормотал. Что-то нужно было сказать, что-то глубоко засевшее в мыслях – правду. Это была азартная игра, целью которой было произвести впечатление на Аннис, кроме того удача была на моей стороне все прошедшие недели.

- Я сказал… что я дорожу тобой. Лишь тобой и более никем.

Я не знал ни одного мужчину, говорившего ей что-то большее, чем то, что он хочет её. Я подозревал, что она часто слышала это в казино от распорядителей или игроков. Я мог представить их взгляд, метающийся от неё к арене и от арены обратно к ней. Они никогда не смогут понять, что для них является наиболее ценным.

Она моргнула, её глаза заслезились от дыма. Она вытерла их и засмеялась. - Ешь, - сказала она.

Через город пролегала единственная, чистая река, пока до здешних мест не добралось мрачное эхо Войны Братьев. В то время, почти у всех была работа. Предприимчивые торговцы на повозках часто брали меня на берег этой реки. Тут была возможность отдохнуть, омыть своё лицо и ноющие от усталости ноги.

Солнечный свет окрашивал реку серебром, иногда слишком ярким, что на неё даже не было возможности посмотреть. Звёзды создавали цепочки из искрящихся драгоценных камней, похожих на Аннис – слишком дорогих, чтобы к ним прикасаться. В городе было мало рыбы, но никто даже и не пытался поймать её, за исключением уличных мальчишек. Они бросали уже пойманную рыбу обратно, чтобы поймать её снова.

В тот день горы на горизонте окрасились красной дымкой, и солнце гневно пропускало через неё кровавые солнечные лучи. После чего, поднявшись в зенит, оно снова погрузило мир в жёлтые краски жизни. Птицы поднимались в небо и улетали прочь. Мелкие зверьки попрятались в свои укрытия. Мальчишки, до сих пор ловившие рыбу, увидели одну из них мёртвой и всплывшей на поверхность. В ту же ночь луна стала кроваво- красной. Река больше не была окрашена серебром и не отражала в себе звёзды цепочками драгоценных камней. Она стала кровавой раной на теле этого города. Тогда выпал первый слой пыли.

Я помню, когда все птицы оставили этот город, освободив его улицы от своих звуков и песен. Все чувствовали опасность, даже те, кто обладали лишь зачатками магии. Солнце стало красным в своём закате. На небе не было звёзд. Пыль падала ещё обильнее, чем прежде.

Великая волна жара и ветра пришла со стороны гор, когда я вылез из повозки. Утро было жарким, никто ничего не покупал, все оставались в домах, они думали, что это защитит их от надвигающейся угрозы. Я хотел умыть своё лицо. В общественном фонтане, забившемся от пыли, не было воды. Тут были мёртвые животные, белки на деревьях, мыши и птенцы, у которых не было сил, чтобы улететь. Мой взгляд остановился на горе, ветер трепал мои волосы. Я мог почувствовать силу, струящуюся рядом, внутри Потока, вне моего тела. В то время, я немного знал о нём. Это, возможно, был крик.

После этого, меня сбил с ног ветер, принёсший с собой жар и пыль. Облака откашливались плотью гор, небо задыхалось от пепла. Первобытная сила ударила по городу, разбрасывая всё на своём пути. Это была сила, как позже мы узнали, пришедшая с Войны Братьев. Она была последствием глобальной катастрофы.

Дни шли за днями, когда из звуков был лишь вой беззакония, ветер, пыль и камни, неистово крушащие здания, разрушая само существование города, выпивая из него жизнь. Что оставалось стоять, разрушилось под собственной тяжестью. Здания рушились даже ночью, пока в них кто-то спал, на улицах было пусто. Я ютился три дня под пыльным лестничным пролётом без еды и воды, наблюдая за сильным, непрекращающимся ветром. Различные предметы колотили по лестнице, угрожая разрушить моё единственное укрытие. Но я не уходил.

Город был разрушен. Шторм, как-будто живой, приходил в поисках новой жертвы. Воспоминания о конце света сейчас немного затуманены, но следующие воспоминания ясны, как день. Что-то изменилось, сорвав покров предыдущей жизни. Я был полон решимости жить. Я тянулся к ней и с помощью силы воли я вырвал свою жизнь из алчных лап надвигающейся смерти. В конце тех трёх дней, я обнаружил силу – новую, беспорядочную силу, направляемую удачей. Уже ничего после этого никогда не было прежним.

Прежде чем, сила смогла вернуться, город заполонили солдаты, те счастливчики, кто смог вернуться живыми с Войны Братьев. Они брали всё, что имело хоть какую-то ценность. Подобно ветру, солдаты прочертили границу между прошлым города и его обкраденным будущим. Потребовалось много времени, чтобы город восстановился после этих беспощадных грабежей.

Я заметил изменения в себе, а также в городе и людях. Конец Войны Братьев привел к небольшим конфликтам всего противоположного в этом мире – везучих с невезучими, богатых с бедными, тех, кто обладали магией, и те, кто были лишены её.

Ползком, я вернулся к повозке, чтобы забрать из неё то, что осталось нетронутым. Я до сих пор хотел умыть своё лицо. Многие из животных были мертвы, их безжизненные тела заполняли безлюдные улицы. Добравшись до берега, я ощутил новое, уродливое чувство смерти, неудачи и ненависти. Реки не было. Моя рука была покрыта речным илом и серой тиной – холодная, высасывающая, плотная масса, которая стекала по моим пальцам к предплечью, как-будто проголодавшись. Меня бросило в дрожь, хотя воздух был необычайно тёплым. Масса падала с моей руки, громко шлёпаясь о землю. Она оставляла после себя не запах, а странные воспоминания слабости, страха и неудачи.

Я похоронил свою крысу в речном иле. Она была со мной в течение пяти дней. Русло реки было до сих пор влажным, хотя никто не знал почему. Шёл небольшой дождь. Все эти воспоминания о городе вернулись вместе с неудачей, связанной с моей магией контроля. Я выставил свою крысу против змеи соперника в одном из больших домов. Змея была быстрой, но мой контроль над крысой был ещё быстрее. Поединок продолжался в течение некоторого времени, но я всё не унимался. Потом, когда крыса окончательно приготовилась к удару, я потерял контроль, лишь на мгновение. Поток остановился, удача изменилась. Одной секунды оказалось достаточно, чтобы змея ударила первой. Тогда я потерял контроль в первый раз за долгое время.

Второй игрок разгадал меня, разгадал мою магию. Я видел этого мужчину уже несколько раз, наблюдающего за мной. Он был одет в богатую голубую одежду, с золотой тесьмой на манжетах и воротнике, это был распорядитель казино. Золотая тесьма означала, что он был из казино Думосса. Если он был послан против меня, Думосс был опаснее, чем я предполагал.

Маленькая клетка с животным потонув в иле, пропала с поля моего зрения. Это была соизмеримо с потерей моей крови или жизни. У Аннис получалось всё, кулон удачи служил ей намного лучше, чем я боялся. Моя неудача была подобна смерти города, смерти моей надежды, потери жизни. Я потратил пять дней, раздумывая о смерти своей крысы. Когда Аннис приходила домой, я уже уходил. Когда она всё-таки сталкивалась со мной, я говорил ей, что я где-то кому-то нужен, и уходил. Я не мог встретиться с ней взглядом. Она знала о моей утрате, потому что она заметила пропажу одной из клеток. Она ничего не сказала, но мы никогда не интересовались о делах друг друга. Она не хотела, чтобы её касались, а я не хотел, чтобы меня расспрашивали. Я очень хотел коснуться её. Но больше всего я хотел коснуться её кулона. Я мог быть уверен в победе, если он будет со мной.

В моей магии был изъян, который обнаружил во мне игрок в голубом. Я сидел на краю мёртвой реки, наблюдая за горами. Что же он увидел? Пыль падала на меня в ночи. Я рылся в старых зданиях, избегая взгляда шаркающих нищих. Они раздражали меня, их взгляды были наполнены жалостью ко мне.

Они бы не жалели меня, если бы я не потерял контроль, если бы я выиграл. Контроль был всем. Мой контроль был несовершенным, и мужчина в голубом знал это. Но это никак не было связано с изменением Потока. Это затрагивало лишь мои способности. Я не мог ответить на мой вопрос. Как я буду жить без неё, если я не смогу выиграть?

Шли дни и ночи. Я ничего не ел, а только пил из немногочисленных работающих общественных фонтанов. Пыль падала на меня слоями, ночь за ночью. Я стоял на алее, где каждый камень лежал на своём месте, и наблюдал за ней через окно. Она улыбалась, касаясь плечей клиентов и распорядителей. И Думосса. Она работала и смеялась, притворяясь, что она не думала обо мне, о моей пропаже. Вокруг неё были лишь победители, настоящие игроки. Её привлекательность для них была очевидной, её предательство было уже не за горами. Я работал быстрее и сильнее.

Всю неделю я брал духов случайно выбранных маленьких существ и пытался управлять ими. Насекомые и небольшие животные возвращались оттуда, где они прятались, когда пришёл великий шторм. Если они не выполняли мои команды, мой драгоценный богомол убивал их. Я был изнурён, но я был настроен слишком решительно, чтобы поддаваться минутным слабостям. Я потерял счёт времени, всё, что я замечал, были только свет и тьма. Рассветы и сумерки приходили и уходили. Здесь был лишь дождь, пыль, тьма и свет.

В конце недели, остались двое существ, пчела и паук. Остальные погибли. Я обучил пчелу и паука трюкам – разные существа, разный контроль.

Дух пчелы терпеливо ждал моей команды. Паук беспокойно передвигался из стороны в сторону, пока я размышлял. Моя одежда обесцветилась. Я почувствовал внезапную необходимость помыться. Пчела дёрнулась на моей руке.

Ожидая на моей развёрнутой ладони, пчела дёргалась снова и снова в различных интервалах времени. Магия стала слабой и немного мутной. Она была сильнее вчера, подумал он, и пчела дёрнулась снова. Усиление Потока не подействовало на пчелу. Я дождался подёргивания и попытался удержать её магией. Ничего. Я сжал дух пчелы в кулаке.

В следующую неделю, я постарался исключить часть моей магии, которая отвечала за подёргивания пчелы. Змея съела мою крысу, когда я задумался, и я исключил этот фактор тоже. Этот отчаянный и безумный шаг помог мне найти и устранить мои недостатки. Может быть, я нашёл удачу. Может быть, кулон, висящей на шее у Аннис, стал тому причиной. Я вернусь, чтобы выиграть снова. Богомол был готов. Я буду драться только на арене богомолов – новая магия, новый контроль. Она должна остаться со мной.

Я был приглашён в Солнечное казино, после моих побед, длившихся две недели подряд. Я был вновь восходящей звездой. Моя игра была сильной. Моё богатство росло с моей обновлённой магией. Я не испытывал ничего подобного прежде – наверх и ещё выше. Всё было бы намного лучше, если бы Аннис пришла посмотреть. Она никогда не видела мои игры.

В комнате ничего не изменилось. Почти расплавленные лавандовые свечи до сих пор стояли в банке. Их запах стоял по всей комнате. Когда она вернулась с работы, то снова не было никаких вопросов. Она так же посмотрела на меня. Я был бы счастлив, если всё осталось так же, страшась вещей, которые могли бы измениться в моё отсутствие. Скорее всего, она задумалась ещё больше о том, чтобы оставить меня. Что будет лучше для неё, будет лучше и для меня.

Ночью я буду спать в Потоке, плавать в нём, пить из него, из его устья рядом со мной. Кулон покоился на её шее, шепча мне о победе. Я нашёл то, что поможет мне убить умоляющего о пощаде богомола Думосса. Кулон мог дать мне силу. Это то, что я хочу – убить это богомола и заявить на своё место в городе, выше бедных, которые будут всегда у меня под ногами, когда я буду проходить мимо. Я хотел, чтобы Аннис осталась со мной.

Однажды ночью, пока она спала, я потянулся рукой, чтобы коснуться кулона. Она шевельнулась. Я почти коснулся её шеи. Я задумался о том, где и как она получила эту награду, эту невероятно потрясающую награду. Я спрашивал себя, кому она позволила коснуться своей шеи. Думоссу? Распорядителю казино? Я видел их всех через окно. Она иногда подходила к ним, касалась их плеч, рук, может быть даже, поглаживала им щёку, при этом всегда улыбаясь. И всё это она делала без сожаления. Моя рука отпрянула от её шеи и кулаком сжалась на моей груди. Она останется со мной. Мой обновлённый контроль даст мне этот шанс.

Разглядывая потолочный каркас, я думал о том, как Думосс где-то сидит и слушает россказни о том, как же я стал хорош.

Он слышал. Стоящий в казино игрок, который убил мою крысу, и распорядитель в голубом с золотыми нашивками, говорили Думоссу о возможных проблемах. Думосс хотел сыграть со мной этой ночью. Моё лицо не выражало никаких эмоций, обычный трюк опытных игроков. Я был спокоен. Я был готов.

Распорядитель посмотрел на меня. Он говорил, что я не смогу никогда выиграть, как хорош не был бы я в своей магии. Он называл меня королём нечистот. Он говорил, что это не моё везение делает из меня неудачника, но будучи неудачником, я сам создаю себе невезение.

Я вернулся домой к Аннис, ожидающую у окна. Она смотрела в окно, держа в руке стакан воды, - Я ухожу.

Чувство в моей груди было подобно игре Контроля, в которой сжимают твоё сердце. - Что?

- Я ухожу от тебя, - сказала она. Её волосы блестели от падающего на них солнечного света. Она положила руку на кулон, пробежав своими пальцами по его граням. - Я ухожу, чтобы принадлежать лишь самой себе.

- Это из-за Думосса? - Сердце продолжало сжиматься. Я чувствовал жар по всему телу, но внутри был лишь холод. Мои животные колотили по своим клеткам, ощущая мою ярость.

Развернувшись ко мне, Аннис тихо кивнула своей головой, не поднимая взгляд. - Думосс…

Мой гнев разрывал меня на части. - Лгунья! Это всё из-за Думосса!

Сжав кулон, она развернулась обратно к окну. Я не мог разглядеть её лицо. Она не рыдала, как бы я хотел, и её не разрывало от горя, как она это заслуживала. Она медленно кивнула, признавая свою ложь.

- Ты уходишь, потому что думаешь, что он предложит тебе больше! - Мои животные шипели, барабанили по клеткам и носились, как сумасшедшие, по кругу. - Я дам тебе то же самое!

- Ты не сможешь. - В её голосе было сожаление. - Мы были вместе недолго, но я не смогу дать тебе того, что ты хочешь. - Её рука медленно сползла с кулона, касаясь её плеча. - Я не смогу принадлежать тебе.

- Но сможешь Думоссу?

- Нет, не ему.

Я со всей силы ударил ногой по полу. Половица скрипнула под ковром, ковром, который я купил для неё. - Если не Думоссу, то кому?

Аннис снова кивнула и пожала плечами. - Я не знаю. Но я знаю, что я должна уйти.

- Ты должна уйти. - Я засмеялся, коротким, язвительным смешком. Кровь закипала в моих животных. Я развернулся к ним. Саламандра яростно бросилась об решётку своей маленькой клетки и умерла. Я вздрогнул. Ещё одна часть меня ушла. Большая часть из моей жизни покинула меня. Как и Аннис.

Но у меня до сих пор был шанс. Если я уничтожу Думосса, в схватке наших богомолов, то она останется. Я знал это. Я думал обо всех моих мечтах, навеянных кулоном. Использовать его против Думосса, означало показать ей свою слабость. Мне надо было показать ей, что он никогда не сможет дать ей то, что я смогу. Он был настоящим игроком, но его удача изменится. Она изменится этой ночью, и я буду тем, кто изменит её.

Аннис стояла, поправляя её одежду с золотой тесьмой вокруг манжетов и воротника. Она пробежалась рукой по её волосам. - Я без сумок. Я не хочу ничего брать с собой.

- Дай мне кулон.

Она посмотрела мне в глаза и моргнула. - Что?

- Кулон. - Я потянул за ним руку. - Дай его мне.

Аннис беззащитно опустила свои плечи и сжала в руках кулон. Весь её вид говорил, что она не отдаст его. - Это моя обновлённая удача. В первый раз...

- Ты не посмеешь говорить, что тебе повезло в первый раз! - закричал я. - Тебе повезло, когда ты встретила меня.

Она попыталась пройти мимо меня, к двери. Её глаза испуганно смотрели на меня. Её ноги безмолвно ступали по ковру. Она ускользала от моего взгляда, но я знал, что она нужна мне. Я развернулся к богомолу. Его чёрные, бездонные глаза смотрели на меня. Он терпеливо ожидал моего контроля. Возможно ли это? Могу ли я это сделать? Может ли кто-нибудь это сделать?

Я протянул свою руку к ней. Прикрыв глаза, я ощутил её движения. Мой дух следовал за ними. Было ли это возможным? Как и в других азартных играх, я искал её магию, её корень, источник её души. Но она было защищена силой кулона, что усложняло ситуацию.

Это было слишком сложной задачей. Я боролся изо всех сил, пытаясь подчинить себе дух человека. Животные стали слишком просты. Это было агонией для моей магии. Я не сдамся. Она нужна мне! Я не мог отпустить её к другому.

Аннис стояла очарованной. Мой нос кровоточил, а в ушах звенело. Её тело было неподатливым, как когда я в первый раз коснулся её, когда мы в первый раз встретились. Насколько легко это могло быть, если бы у меня был кулон!

Я указал ей на кровать. Громко рыдая, она всё же двинулась с места. Она пошла, после чего согнув колени, села на кровать. Слёзы текли из её глаз.

Она была бы счастлива под моим контролем. После того, как я покончу с Думоссом, Аннис увидит, что все мои слова были правдой. Я опустился перед ней на колени и погладил её волосы. Медленно подняв вторую руку, я положил её на кулон. Она пыталась закричать. Я в первый раз поцеловал её. Она дала мне пощёчину.

Я лишь отчётливо прошептал ей, - Всё, что я делаю, я делаю для тебя.

Думосс стоял на своей стороне арены. Песок на полу был выровнен для нашего соревнования. Он был одет в замечательную жёлтую шёлковую одежду, украшенную богатой парчой. Нависавший над ним светильник придавала ему вид старика. Его лицо было каменным, как и у меня. Кулон был спрятан под моей одеждой, но я не сомневался, что он почувствовал его магическую энергию. Я представил, что он ощущал своё поражение заранее. Вокруг нас стояли настоящие игроки, мужчины и женщины, которым достаточно повезло, чтобы выжить при шторме, и которым до сих пор не изменила удача.

Мы сидели на низких стульях, подняв наши руки над нашими головами, выгнув ладони. Распорядители собирали ставки. Шансы были не в мою пользу, но мне было всё равно. Я слышал, что кто-то ставил на меня, но я не мог разглядеть их лица из-за света жаровень. Ставки были окончены.

После чего распорядители дали команду, - Бой!

Мы оба хлопнули ладонями, призывая наших животных – молящихся богомолов, размером с птицу, ближе к центру арены. Я ощутил контроль Думосса, направляющего своего богомола к моему. Моя обновлённая магия была более скрытной. У него не было и шанса предугадать мой следующий ход.

Два полупрозрачных монстра лязгали своими бритвенно острыми конечностями, схватив друг друга за голову. Магия боролась с магией за силу, пытаясь продвинуть насекомых ближе к победе. Магия на арене сдвигалась, и мы старались, сдвинуть её в свою сторону, но наши бойцы никогда не смогут выйти из-под нашего контроля. Наши лица были неподвижны и безэмоциональны, словно монолит.

Крики зрителей продолжились, когда бой затянулся. Некоторые ставки зависели от продолжительности боя или от игрока, первым показавшем на своём лице ту или иную эмоцию.

Монстры сцепились друг с другом в мёртвой хватке. Я не мог найти щель в своей магии, чтобы расцепить наших богомолов. Думосс не сможет обнаружить её. Я чувствовал его напряжение. Магия Думосса действительно впечатляла. Ему не было дело до того, что я мог чувствовать его контроль. Он мог даже использовать это против меня, если я отвлекусь, пытаясь прочитать его следующий ход быстрее, чем сконцентрируюсь на своём.

Ставилось всё больше денег – ставки на первую оторванную конечность, ставки на первое движение, ставки на что угодно. Я был более расслабленным и уверенным в победе, ради Аннис. Всё было ради неё. Удача наполняла меня, чтобы нанести удар по Думоссу. Я знал это, я ощущал это. Его богомол оторвал конечность моему богомолу, сменив свою позицию, и схватил голову моего монстра с другого угла. В моих ушах зазвенело от криков, как-будто меня ударили по голове. Наши лица оставались тверды, как камень. Мой богомол сломал одну из лап сопернику, и магия потекла ещё быстрее.

Начался настоящий бой. Фантомы дрались в открытую, вспарывая и разрывая друг друга. Оба монстра были изломаны, словно стены из старого камня. Мой контроль был лучше, мой гнев был яростнее, а моя магия была сильнее. Я не ослабевал, я приказывал своему богомолу атаковать.

Магия перелилась на другую сторону, и у богомола Думосса, казалось, появилось второе дыхание. Он отрубил моему богомолу вторую конечность, и я пристально вгляделся в глаза Думосса, давая ему понять, что будет дальше. Я приготовился использовать кулон.

Но что-то в моей крови показалось мне незнакомым, перетекая к Думоссу… нет, не к нему, а к кому-то позади него. К тому, кто стоял в тени. Свет от горящих жаровень светил мне в глаза. Я не мог остановиться сейчас, не тогда, когда Аннис может получить всё, что заслуживает. Мой богомол ударил в шею другому.

Я упал на колени, мои руки затряслись. Удача была всем, на что я мог положиться. Вся эта магия, вся эта удача спасут меня, предотвратят потерю моей концентрации. Я был зол на Думосса за кражу моей Аннис. Я в одиночку бросил вызов судьбе, осмелившись заботиться о другой, в городе, который убивал и оставлял трупы на покрытых пылью улицах.

Я не прекращал смотреть в глаза Думоссу, сжав до боли свои зубы. Кровь кипела и била в моих висках. Моя грудь сжималась.

Позади Думосса стояла Аннис. Я не мог увидеть её лицо, но её волосы светились красным в свете огня. Я почувствовал её контроль на мне, сильный, ищущий корень моей магии, мой дух. Она выжимала из меня жизнь, дробя её под весом своей магии.

Она не сможет убить меня тут. На арене была предусмотрена защита от таких случаев. Моя магия была сильнее.

Я взял из кулона энергию, чистую энергию. Я поплыл на гребне её ничтожной силы обратно к её источнику, где меня ждал её дух. Она бежала от моей атаки, бежала, не оглядываясь. Я тянулся к ней, к окончательному решению, выпуская всю свою силу, чтобы сбить её с ног.

Богомол Думосса, открыв пасть, ринулся вперёд. Голова моего любимца рухнула на пол. Я перенаправил всю свою магию обратно в его дух, но он уже покинул его тело. Я знал, что тело богомола в доме было уже мертво. Всё было кончено. Кулон был пуст. Тут уже ничего не осталось.

Ослабевший и мокрый от пота, я не мог встать. Думосс уже ушёл, дух его богомола вернулся обратно в своё тело. Арена опустела, вокруг шаркали тела и двигались тени. Аннис последняя из них покинула строение. Я не видел лица, но я услышал звуки захлопнувшейся двери, оставляя меня внутри, одного. Опустевшего и одинокого. Всё, что я сделал, я сделал ради неё.