Дахака (СИ)

Эпилог

Стук сотен копыт и храп лошадей смешались в один монотонный гул. Крупный отряд всадников на полном скаку влетел под сень хвойного леса. Копья и ребристые шапки наездников едва не касались свисающих ветвей. Те раскинулись над головами подобно огромным лапам хищных птиц. Но лица воинов, облаченных в чешуйчатые доспехи, оставались каменными. Им словно не был ведом страх. Их черные глаза смотрели перед собой. Сердца бились ровно. Всадники гордо держались в седле. Среди них особо выделялся статный муж. Крепкий воин на прекрасном вороном коне с серебряной уздой. Красивое и благородное лицо обрамляла темная борода. В черных глазах сверкал огонь бесстрашия и благородства. На поясе в лучах солнца переливался короткий меч. Весь его вид говорил о знатности, но одновременно и о том, что прошел он через многое.

Впереди показался просвет. Лес начинал редеть. Всадники приближались к поляне, поросшей зеленой травой. Вокруг виднелись истлевшие остатки деревьев. В трухлявых стволах уже давно поселились муравьи. Достигнув края поляны, предводитель всадников вскинул руку и велел остановиться. Те незамедлительно подчинились. Воин с коротким клинком внимательно изучал своими черными глазами вход в пещеру, видневшуюся напротив. Издалека тот напоминал разверзшуюся пасть невиданного зверя, однако ни один мускул не дрогнул на этом волевом и благородном лице.

— Та самая пещера? — спросил он поставленным голосом.

— Да, мой царь, — ответил ехавший рядом всадник на белом коне. У него были длинные и темные волосы, волнистыми космами спадающие до плеч и заостренная бородка. — Об этой пещере сказали местные курташ[1].

— И что же?

Скакун нетерпеливо фыркнул под тем, кого назвали царем.

— Они говорят, что Ахура-Мазда запрещает входить туда, — ответил длинноволосый, — кому бы то ни было и когда бы то ни было.

— Вот как?

— Да, Повелитель.

— Это правда, Гаумата? — воин обернулся.

— Что именно, светлейший господин мой?

— Что эти земли под покровительством богов?

Гаумата улыбнулся и склонил голову:

— Пока что я этого не знаю, мой царь. Но зато я осмелюсь предположить, что в таких местах бывает много лазурита. А его так любит твоя дочь, прекрасная Атосса.

— Хм, верно говоришь, — хмыкнул царь, — но против воли Ахура-Мазды я не пойду.

— В моих мыслях и не было подобного кощунства, Повелитель, — быстро возразил тот, — однако же позволь узнать, истина ли так? Быть может, эти курташ не ведают, о чем говорят?

Воин на вороном коне вновь перевел взор на пещеру. Его глаза прищурились. Внезапно он почувствовал, что этот зияющий грот привлекает… заманивает. Нашептывает сладкие речи прямо на ухо. Словно блудница вводит в искушение. Войди и узнай, какие богатства пещера в себе таит…

«Сюда…».

На мгновение царь потерял контроль над собой. Он уже хотел спешиться и лично осмотреть загадочную пещеру, но в последний миг тряхнул головой и отогнал глупое наваждение.

— Ты в порядке, мой царь? — поинтересовался Гаумата, с беспокойством глядя на Повелителя.

— Да, — хмыкнул тот и обернулся, — не надо спрашивать. Просто весь день в седле.

— Прости меня, господин, — поклонился магуш[2].

— Твоя забота льстит, — улыбнулся царь, — а насчет пещеры… Что ж… Почему бы и нет? — он хлопнул Гаумату по плечу. — Разузнай здесь все. Осмотри грот. Лазурит и вправду лишним не бывает. Но если эти земли действительно под защитой Ахура-Мазды, не трогай ничего.

— Слушаюсь, мой царь, — тот поклонился еще ниже, — я буду верен и осторожен.

— Оставлю тебе часть воинов. Я же возвращаюсь в лагерь. Подготовлю войско к завтрашнему переходу.

— Твоя слава бежит впереди тебя, о, Куруш[3]!

Царь весело рассмеялся:

— Ты погоди, вот доберемся до богатства Крёза[4], и вся Парса[5] засияет в свете солнца.

[1] Курташ — рабочие на государственной службе, по большей части иноземцы, в Персидской империи Ахеменидов.

[2] Магуш (маг) — жрецы и члены жреческой касты в Древней Персии, а также в соседних с нею странах.

[3] Куруш — Кир II Великий, персидский царь из династии Ахеменидов, основатель Персидской державы.

[4] Крёз — последний царь Лидии из рода Мермнадов, правивший в 560–547 гг. до н. э. Считается, что Крёз одним из первых начал чеканить монету, установив стандарт чистоты металла (98 % золота или серебра) и гербовую царскую печать на лицевой стороне (голова льва и быка). По этой причине он слыл в античном мире баснословным богачем, его имя стало нарицательным.

[5] Парса — Персия, сердце одной из величайших и наиболее продолжительных империй в истории, известная как Держава Ахеменидов, Мидо-Персия или Первая Персидская империя.