Дар: Я найду тебя

Бойся темноты!

— Да уж, история действительно не обычная! — заявил Кенáн, внимательно выслушав.

— Так интересно наблюдать за реакцией людей, — сказала я спокойно. — Для них это как будто что-то нереальное, безумное. Они утверждают, что такое невозможно, но когда определённые факты утверждают обратное, думают, что сходят с ума, как и я.

— Но ты ведь не сумасшедшая! — улыбнулся Кенáн.

— Только несколько человек думают так же, как ты! — ответила я. — Ах да, что произошло после того, как я прыгнула?

— Всё прекратилось…. Но люди были в ужасе. В СМИ попытались объяснить этот случай, как простая поломка моста. Теперь он перекрыт на какое-то время. Однако все те свидетели теперь утверждают, что это была не просто поломка. Слухи дошли до того, что его теперь считают проклятым! — на полном серьёзе объяснил мне Кенáн.

— Браво! — похлопала я. — СМИ и полиция будет делать всё, чтобы замять этот случай. Я ничуть не удивлена!

— Замять такой случай не выйдет! — кивнул Кенáн. — И обычно слухи могут быть правдивее, чем какое-нибудь там заявление журналистов!

— Что ж, а теперь и мне пора разузнать, что же вчера произошло на самом деле, — сказала я, поднимаясь из-за столика.

— И куда ты направишься? — поинтересовался Кенáн.

— Есть только один человек, которого я знаю, и который сможет дать ответ на мой вопрос! Именно к нему я и направляюсь, — ответила я.

— Может, мне составить тебе компанию? — впервые неуверенно спросил Кенáн.

— Если ты готов ко всему, — заявила я. — И даже услышать самые неожиданные вещи, то я не буду против. Однако и настаивать тоже не буду!

— Что ж, думаю, мне ещё много невероятного предстоит узнать, но я готов! — смело сказал Кенáн. — Не против, если я поведу?

— О, господин Кенáн, да вы уже привыкли к моей машине! — подняла брови я. — Если вам так понравился вид за рулём, то можете насладиться им ещё раз, но ненадолго!

Кенáн громко засмеялся. Меня поражало то, что он вовсе не боится моих рассказов и спокойно соглашается пойти туда, куда иду я. Какое-то непривычное чувство продолжало расти внутри меня.

Человеком, к которому я целенаправленно так торопилась, был господин Мустафá. Он и ранее предупреждал меня быть осторожной с мертвецами, но так и не объяснил почему. Именно за этим я и поехала к нему.

Оказавшись уже в мечети, я не смогла найти его. Работники сказали мне, что господин Мустафá решил сегодня остаться дома, и показали, где он живёт.

Когда господин Мустафá открыл дверь и увидел меня, то понял, что что-то случилось.

— Ты крайне обеспокоена, дочка, — сказал, впуская в дом, господин Мустафá.

— Как вы поняли, ведь моё лицо не выдавало никаких эмоций? — удивилась я.

— Да, но глаза… — указал пальцем господин Мустафá. — Они не способны скрыть то, что на душе человека.

— Вот как…. — тяжело вздохнула я. — Ах да, забыла представить, это господин Кенáн, следователь!

— Мы знакомы! — сказал, подавая руку Кенану, Имам. — Вот уж не ожидал, что увижу вас в компании этой девушки!

— Поверьте, я тоже! — улыбнулся Кенáн. — Но судьба свела нас самым необычным образом.

— И каким же именно? — поинтересовался господин Мустафá.

— Вы слышали про вчерашний инцидент на мосту? — серьёзно посмотрела я на Имама.

— Да, случай довольно странный…. — погладил бороду господин Мустафá.

— А что если я скажу, что причастна к этому случаю? — продолжала я всё так же смотреть.

Лицо господина Мустафы изменилось, кажется, он понял, в чём дело.

— Они тебе что-то сделали? — спросил Имам, даже не сомневаясь, что ко мне вернулся дар.

— Пытались убить меня, — спокойно ответила я.

— Разве ты не сама спрыгнула с моста? — удивился Кенáн.

— Я сделала это, чтобы они оставили в покое людей! — объяснила я.

— В воде что-то произошло, не так ли? — с серьёзным видом задал вопрос господин Мустафá.

— Это… — замялась я. — Лучше будет, если я вам покажу.

Я сняла ботинки и показала Имаму синяки, которые оставили мне мертвецы. Поскольку Кенáн не знал о них, то был шокирован.

— Они тянули тебя на дно? — спросил господин Мустафá, глядя мне прямо в глаза.

— Да! — кивнула я. — Что они пытались этим сказать?

— Они ничего не пытались сказать. Их целью было проучить тебя, а точнее, наказать! — начал рыться в бумагах господин Мустафá.

— За что? — нахмурилась я.

— А ты как думаешь? — остановился и снова посмотрел на меня Имам.

— Неужели из-за того, что я внезапно покинула Стамбул?!

— И из-за этого тоже, — кивнул головой господин Мустафá. — Но прежде вспомни, что ты сделала перед отъездом.

В моей голове быстро пролетели моменты, когда я злилась из-за того, что духи не помогли мне спасти бабушку.

— Значит, это всё-таки месть! — покачала я головой.

— Можно и так сказать…. — согласился господин Мустафá. — Ах, вот он! Держи, это дневник того самого Имама, которого ты не успела застать живым.

— А почему он у вас? — взяла я в руки дневник.

— Перед смертью он отдал мне его. Видимо, чувствовал, что скоро отойдёт в мир иной….

Я открыла дневник и увидела первую запись на странице: «Моё имя Сели́м. Я слышу голоса и вижу духов. Чаще всего они просят меня кому-то помочь. Нет, я не сумасшедший. Просто обладаю редкими способностями, с помощью которых могу общаться с мёртвыми».

— Здесь он писал о том, что с ним происходило, когда пользовался даром, — объяснил господин Мустафá. — Так он написал и про гнев мертвецов.

Господин Мустафá пролистал несколько страниц и показал мне: «Никогда не злитесь на мертвецов, иначе они отомстят вам. Они пытались убить меня…. Каждый раз, когда я оставался один, кто-то будто начинал душить меня. Я думал, что мне это кажется, но позже находил на своей шее следы от удушья. А ещё они наиболее уязвимы с приходом ночи…».

Впервые за долгое время моё лицо выразило настоящие эмоции, я была поражена до глубины души.

— Как видишь, для него они выбрали наказанием удушье, — сказал Имам.

— И, что же мне теперь делать? — вырвалась наружу моя безысходность.

— Бойся темноты! — заявил господин Мустафá. — Именно с наступлением темноты тебе может угрожать опасность, Хая́т.

— Но ведь Сели́м что-то же сделал, и они перестали его душить? — тяжело дышала я.

— Да, молился! — кивнул господин Мустафá. — Он вымаливал у Всевышнего прощение за то, что обидел невинные души. Он тоже, как и ты, возненавидел их как-то. И тоже чуть не расплатился жизнью.

— Я расплатилась жизнями своих родных за этот проклятый дар! — возмутилась я.

— Прекрати! Эта твоя злость не облегчит ситуацию! — закричал Имам.

— Почему же тогда они не убили меня? — не могла успокоиться я.

— Потому что это наказание. Но если ты не образумишься и после него, тогда боюсь даже я тебе не смогу помочь!

— Господин Мустафá, ради бога, не пугайте её ещё больше! — попытался успокоить Кенáн Имама.

— Не беспокойся, я не пугаю её. Она итак уже прекрасно поняла, что не сможет избавиться от этого дара, — спокойно ответил Господин Мустафá. — Можешь забрать дневник, Хая́т. Думаю, он тебе пригодится!

По пути домой я не проронила и звука. Слова Имама так и крутились в голове. Кенáн видел моё состояние, но боялся нарушить тишину. Я же пыталась понять, как спасти свою душу и тело. Внезапно я услышала голоса.

— Остановись! — приказала я Кенану.

Он затормозил возле набережной. Я выбежала из машины и пошла на голос.

— Приди ко мне…. — звучал шёпот.

Я пыталась понять, откуда он доносится, и подошла ближе к берегу.

— Приди ко мне…. — зазвучало из-под воды.

Присев на корточки, я внимательно посмотрела в воду и увидела, как оттуда на меня смотрит девушка с чёрными глазами и бледной кожей. По телу пробежали мурашки, но внешне я никак не отреагировала. Можно сказать, что в каком-то роде я тоже превратилась в мертвеца. Живого и без эмоционального мертвеца.

Приехав наконец-то домой, я уже было хотела закрыться в своей комнате и начать изучение дневника, но Кенáн остановил меня.

— Хая́т! — обратился он, выйдя из машины. — Ты в порядке?

— Весьма глупо задавать такой вопрос, тем более зная, что в моей жизни ничего, кроме хаоса, не может быть, — заявила я грубо.

— Послушай, — тяжело вздохнул Кенáн, — я понимаю тебе нелегко, но знай, я всегда готов поддержать тебя и прийти на помощь.

— Думаю, это плохая идея! — нахмурилась я.

— Почему же? — прищурил глаза Кенан.

— Потому что моя жизнь не такая уж простая, а тем более сейчас она стала ещё и опасной! — объяснила я.

— Что бы там ни было, я всё равно готов быть полезным для тебя, помни это! — улыбнулся Кенáн.

— Почему ты так печёшься обо мне? — спросила в недоумении я.

Кенáн снова глубоко вздохнул и крепко обнял меня. Мои глаза широко раскрылись, в каком-то смысле я испытала шок.

— Потому что я чувствую, что ты не чужой для меня человек…. — тихо сказал Кенáн.

Тогда я ещё не знала, как описать то чувство, но я ощутила тепло в своей груди, это было так приятно. Последний раз я испытывала такое же спокойствие на душе, когда обнимала бабушку Эсму. Кенану удалось немного оживить меня, но разжечь сердце в тот раз не получилось.