Даун Хаус

Сцена 83. Выставочный зал

– Тетя Маня, иди домой, я сам посторожу, – отправил дежурную Фердыщенко, выволок четыре стула в центр зала и усадил туда компанию.

– Приступим, – сказал Ганя, достал из кармана шприцы, один оставил себе, а два других отдал князю и Варе.

– Тучки небесные, вечные странники, – почему-то сказала шприцу Варя, поцеловала его, закатала рукав платья и сделала инъекцию, даже не перетягивая руки жгутом.

– Всего хорошего, товарищи, – шепнул Гавриил Ардалионович, перетянул руку ремнем и тоже сделал инъекцию.

Фердыщенко же, наоборот произвел максимальное количество мудреных манипуляций – и походил по залу, и пошлепал ладонью по сгибу у локтя, и поприседал, и трижды сплюнул через левое плечо. Наконец, немилосердно, до синевы, перетянул руку ганиным ремнем, сделал укол и протянул шприц князю.

– Нет, спасибо, меня и так прет наяву и без всякого «компота», – отложил в сторону приспособление Мышкин.

– Я все время размышляю, – сказал Ганя князю, – зачем я деньги вернул? Ведь так все ладненько получалось – интересная работа, начальный капитал, небольшое предприятие по утилизации промышленных отходов, а как следствие – улучшение характера и прекрасный аппетит… – Он не успел договорить, потому что его тело выгнуло дугой, глаза закатились, и изо рта пошла пена.

– Да-с! По всему видно – хороший раствор, – опасливо констатировал Фердыщенко, глядя на Ганю.

– Зря он деньги отдал, – тихо сказала Варя, – все так ладненько получалось, интересная работа, случайные деньги, маленький заводик по утилизации промышленных отходов и как следствие – улучшение характера и прекрасный аппетит … – И ее тоже начало скручивать в штопор.

– Определенно ни все в порядке! – совсем уж испугался Фердыщенко и предложил князю. – Может, заранее «скорую» вызовем. Мы и потащимся и спасемся заодно.

– Вы не бойтесь, – успокоил его Мышкин, – я этот раствор знаю. У него всегда такой приход.

– Я бы слушал вас всю свою биографию, – поблагодарил его Фердыщенко и сказал: – Определенно, зря он деньги отдал, крошечный заводик по утилизации промышленных отходов и прекрасный аппетит… – И с Фердыщенко произошло тоже, что с остальными.

А князь сидел и ждал. И попутно рассматривал вывешенные на стенах картины. На одной было изображено море. После небольших сомнений князь, включил музыку, разделся до трусов… и нырнул в теплую воду. Мимо плыли морские гребешки. На дне ворочались причудливые ракушки. Над головой сквозь хрустальную толщу воды сияло огромное полуденное светило...

В себя, его привел, чей-то доверительный голос:

– Ваше сиятельство! Господин Рогожин изволит пригласить вас сегодня в 19.00 на французский ужин при свечах в дом одной известной вам особы. Машина подана.

Мышкин открыл глаза и обнаружил две вещи – во-первых, то, что он лежит посреди галереи без штанов в луже, и, во-вторых, то, что над ним стоит человек из рогожинского окружения, одетый в лакейскую ливрею.

– Одну секундочку! – поднялся он на четвереньки и начал искать свою одежду.

Лакей услужливо подал ему недостающий носок.

– А я вас узнал, – сказал князь. – Мы с вами вместе из Швейцарии ехали… Ну, как уладили вопросы с жилплощадью?

– Да, все некогда. С Парфёном Семеновичем разве отдохнешь. Неуемной энергии человек.