Дай нам шанс (СИ)

Глава 5

Тоня очень терпеливо выслушала мою длинную речь. Встала, закурила длинную сигарету в форточку. Между графичных бровей залегла глубокая морщинка.

— Серафима Игнатьевная в своем репертуаре. Обожаю эту псевдозаботу. «Кому ты нужна, да ещё с ребёнком?» «Останешься одна, локти будешь себе кусать». "Потом не говори, что я тебя не предупреждала" — вообще самый топчик, — Тоня глубоко затягивается и выдувает струю дыма, — у меня от этого набора мороз по коже. Вот серьёзно, Кать. Что за бред? Держаться за кусок дерьма, только бы в квартире носками воняло и не дай бог не остаться одной? Отец Тамише нужен, не спорю, но… Отец отцу рознь. Он ребенка на два года бросил, ни звонка, ни записки.

— Согласна.

Мама сама прошла через тот путь, который мне предлагает. Отец дважды к разным женщинам уходил, когда мне было три и восемь. Потом возвращался. В первый раз я и не поняла ничего, а вот во второй было очень больно. Я чувствовала себя брошенной и почему-то виноватой. Он вернулся через год, мама долго изображала обиду, запрещала нам видеться, ставила условия. Потом в какой-то день пришла радостная с цветами, сказала, что все будет как прежде, отец теперь с нами. Но нет, как прежде, уже не было.

Я папу любила и сейчас тоже люблю, но с детства все время жила в ожидании следующего раза. И чувстве своей ущербности. Периодически после их ссор мама высказывала на всю квартиру, что ради меня это все. Она пожертвовала своим счастье, чтобы у дочки был отец.

Всегда хотелось спросить, а мне это надо было? Чтоб вот так. Но меня не спрашивали.

Сейчас папе за шестьдесят, никуда он от мамы не денется больше. Она ставит себе это в заслугу — семью сохранила, отец выбрал её, нас.

Можно ли назвать то, что между ними любовью? Не знаю, не уверена.

Если так выглядит любовь, для себя и Тамиши я её не хочу.

— Тебе нужно развеяться, — заявляет подруга.

— Развеюсь. У нас корпоратив скоро. Едем в загородную усадьбу. Шашлыки, солнышко.

— До шашлыков долго. Я сегодня еду на ночные гонки, буду брать интервью у победителей. Поехали со мной.

— Ночные?

— Они до двух, максимум. Успеешь поспать перед работой.

— Опять придётся маму просить посидеть с Тамишей.

Поехать и хочется и колется. С одной стороны любая встреча с мамой — это обязательный разговор на тему возвращения Демида, с другой я миллион лет никуда не выбиралась. На гонках так вообще не была.

Любопытство пересиливает страх разговора с мамой и я соглашаюсь. Тамиша сначала расстраивается, что ее не берут, а потом просит хотя бы наделать побольше фото и видео, чтобы она посмотрела, что там за гонки.

Втроём мы долго определяемся, что мне надеть. Девчонки останавливаются на рискованном образе — свободное красное платье-рубашка с небрежно накинутой поверх чёрной косухой. На ноги одеваю кожаные белые кроссовки на платформе.

— Стрелки не забудь, — командует Тоня.

— Помаду накрашу, когда будем от родителей ехать, иначе мама ещё час будет читать мне лекцию о том, как мать ребёнка выглядеть не должна и мы опоздаем.

— Поехали, — Тоня закатывает глаза к потолку. Сама она полностью готова — кожаные штаны, топ цвета фуксии, яркий макияж. Истинная ведущая скандальной радиоволны, всегда готовая ко всему.

Мама не разочаровывает. Сначала выспрашивает, не объявлялся ли больше Демид, потом сурово высказывает, что выгляжу я слишком легкомысленно. И в завершение предлагает приехать к ним после гонок ночевать и как можно раньше. Во-первых делать там нечего, одни мужики с машинами и обязательно пьяные, а во-вторых так будет лучше.

Почему лучше, я сама додумала. Мамин взгляд, поджатые искривлённые губы, раздутые ноздри и гадливое выражение лица от вида моей одежды сказали все. Сто процентов переживает, что ее непутевая дочь загуляет, сбыв ребёнка на ее руку, кого-нибудь подцепит и приведёт на ночь. А мой моральный облик должен оставаться чистым, чтобы ни одна соседка в глаза ей не тыкнула моим поведением. Даже если это соседи на съёмной квартире и она их не знает.

— Успокойся, на тебе лица нет. Держи, — Тоня вытащила из бардачка красную помаду. Десять минут с мамой, а меня можно к психологу на прием везти.

— Спасибо, — верчу в пальцах тюбик, — как ей объяснить, что я уже взрослая? У меня есть мозги и я умею ими пользоваться. Общается со мной ровно, как в школе.

— Даже я впечатлилась. Она так на меня посмотрела, будто я та самая блудная подруга, которая хороших девочек на плохие дела подбивает. Вообще, так и есть, только обычно мне не стыдно.

— Мамин внушающий взгляд, он такой….

Мы с Тоней смеёмся, сбрасывая напряжение. Потом я крашу губы, немного подпеваю Меладзе, подначивая подругу присоединиться.

— "Тропикана — женщина, ууу… горяча и бешена, ааа… а внутри солёная словно кровь, текла — любовь, ууу"*

— Надо будет в караоке сходить.

Подъезжая к месту, я ожидала некую специальную площадку для гонок, как видела в фильмах, трибуны, толпы людей, стайки девушек-фанаток. В реальности это оказалась удалённая закрытая трасса, подсвеченная фонарями. На небольшой парковке у обочины припаркованы шесть машин и четыре мотоцикла. Все как на подбор очень дорогие. Я-то разбираюсь теперь.

Одна из машин показалась мне знакомой.

В стороне большой автобус и фургончик с бургерами, пара выносных столиков. Рядом человек тридцать. В основном мужчины, девушек я насчитала пять.

Все одеты дорого, стильно. Видно, не местная шантрапа.

— Что это за гонки?

— Очень дорогие, для богатых мальчиков. Ставки делаются онлайн, — Тоня заговорщически подмигнула, — и я это, должна извиниться перед тобой.

— За что? — Я остановилась.

— Ну понимаешь… тут будет участвовать Войцеховский, он почти всегда приходит первым и не любит давать интервью. Ты сказала его фамилию утром и все сошлось. Я хочу с ним поговорить.

— Что? — мои кроссовки приклеились к асфальту. Не знала, что Тимофей участвует в подобных развлечениях. Хотя я очень мало о нем знаю.

— Ты сама говорила, что хотела бы увидеть его ещё раз, вы не договорили. А мне нужно коротенькое интервью. Он тебя увидит, вы поговорите и мне заодно достанется пара строк. Катюша, выручай.

— Ты сдурела, поехали обратно, — разворачиваюсь и практически утыкаюсь в грудь, обтянутую белоснежной футболкой. Тимофей, — привет, — вырывается из меня сдавленно.

— Питер — очень тесный город, иначе не могу объяснить, почему мы так часто стали видеться.

Он улыбается, с большим интересом меня рассматривая. Вот тут мне и стало неловко сразу за все — и за красную помаду, и за слишком короткое вызывающее платье. Не планировала я в таком виде перед ним щеголять.

— А я не знала, что ты участвуешь.

— Летом всегда, — его взгляд переместился мне за плечо.

— Тимофей Вайцеховский, я Антонина Заречная, ведущая радиопрограммы «Бессонница Питер», — с излишним энтузиазмом пропела подруга, повиснув на моей руке, — дадите маленькое интервью после заезда?

— Нет.

— Всего пара слов.

— Нет.

Мой взгляд блуждает по окружающей территории в поисках Лизы. Не могла такая любительница развлечений пропустить гонку. Однако ее нигде не видно. Я ужасный человек, но мне приятно ее отсутствие.

— Малюсенькое.

Тимофей щурится, глядя мне в глаза.

— Если Катя разрешит ее прокатить.

Жар начинает печь щеки. Я не ослышалась? Тим правда это сказал?

— Заметано, — деловито усмехается Тоня, подставляя ему ладонь. Раздается шлепок.

— Тогда я буду ждать во время первого заезда.

Тим подмигивает и проходит мимо нас к шумной тусовке.

— А я…

— Поздно, Кать. Уже все решилось, — Тоня тянет меня к траку* с едой, — производит впечатление твой Войцеховский. Даже меня своей харизмой чуть не сшиб.

— Он не мой.

Украдкой поглядываю на Тима. Он много с кем братается, пожимает руки, перекидывается шуточками. Опять думаю, почему он без Лизы.

Мужчины тоже на нас с Тоней поглядывают, чем вызывают недовольство тех немногих девушек, что находятся в их тусовке.

— Девчонки, давайте к нам, — раздается басовито. Голос принадлежит внушительному мужчине метра под два роста. Ручищи, татуировки, на груди несколько цепей с подвесками. Мне почему-то кажется, что он обязан быть байкером. Спортивная машина ему не пойдет.

— У тебя есть борода, я скажу тебе да, — шепчет мне на ухо Тоня.

Действительно, громила еще и с бородой.

— Спасибо, — забираю кофе из окошка трака.

— Осторожнее, Евсей, в наше безобидное сообщество любителей покататься заплыла акула, — Тимофей лыбится.

— Насколько крупная? — Евсей почему-то на меня даже не посмотрел, будто на акулу я совсем не похожа. Сосредоточился на Тоне.

— Очень. И опасная, — Тоня клацнула белыми зубками, — попадешь в мои лапы, можешь не выбраться.

— Вызов принят, — здоровяк шагнул к нам ближе, сложив мощные расписные руки на груди, — и к кому же в лапы я попал?

— К пятой власти, нас так называют.

— Журналистка? — Евсей дернул широкой бровью.

— Она самая. Но пока ты просто рядом постоял, — Тоня легкой походкой подошла к громиле. На его фоне подруга выглядела совсем Дюймовочкой, — а чтобы попасть в лапы, нужно победить.

— Ты у меня уже в кармане, — тяжелый сверлящий взгляд схлестнулся с Тониным.

— Самонадеянно.

Дуэль взглядов затянулась, пока ее не прервал громкий звук. Из автобуса вышел неприметный толстячок под полтинник.

— Погнали, первый заезд, — объявил он.

— Готова? Поехали, — ладонь Тимофея обхватила мою.

— Прямо сейчас?

Мой взгляд переместился на пустую дорогу. Тим будет разгоняться, вот черт.

— Будешь моим вторым пилотом.

Тимофей дернул меня за руку, направляя в сторону парковки.

— А мне не нужно никакого разрешения специального или чего-то такого?

— Только мое, — Тим распахнул пассажирскую дверь своего спортивного черного бмв. Внутри меня встретил приятный запах кожаного салона с легкой нотой парфюма самого владельца. Свежий лайм, его так приятно вдыхать, когда утыкаешься Тимофею в основание шеи. Встряхиваю головой, пытаясь прогнать непрошеные воспоминания. Это просто поездка, ничего серьезного.

Как только двери захлопываются, я осознаю, что на самом деле все серьезно. Мы оказываемся в замкнутом уединённом пространстве, куда почти долетают звуки извне. В салоне царит приятный полумрак, добавляющий интимности.

— Нельзя забывать о безопасности, — Тимофей подается ко мне очень близко. Слишком. Вплотную.

Наши лица в паре сантиметров друг от друга, я чувствую его теплое дыхание на своих губах.

Время замирает, возвращая меня в уютные два дня, проведенные вместе. Наши прогулки, сладкие тягучие поцелуи, уединенный домик. Жаркий летний воздух и запах леса, пропитавшие меня.

Тим бросает короткий взгляд на мои губы, они в ответ размыкаются.

— Ты участвовать вообще будешь или так на парковке до конца гонки и простоишь? — в стекло со стороны водителя раздается настойчивый стук. За ним светловолосый парень в кожаной косухе.

— Ремень, — рука Тимофея нащупывает гнездо и тянет его через мою грудь.

— Забыла, точно.

Перевожу взгляд в окно, пытаясь собраться. Что сейчас произошло?

Мы выезжаем на трассу вторыми. Машина рядом с нами выражает недовольство ревом мотора. Обстановка резко накаляется.

Тестостерон буквально клубится в воздухе. Все взгляды обращены на нас, раздаются подбадривающие крики, смех. Из толпы выходит девушка, следом за ней слышится свист одобрения.

Я сразу заприметила ее — яркая блондинка в обтягивающей короткой юбке и топике. Она то и дело бросала заинтересованные взгляды в сторону Тимофея.

Девушка не спеша прогуливается вдоль капотов, затем становится четко на разделительной полосе.

Вау, все будет действительно как в фильмах. Блондинка снимает с волос небольшой белый платок и поднимает вверх. На ее лице широкая улыбка.

Тимофей рядом со мной замирает, он максимально сосредоточен и ждет отмашки.

Секунда и мы срываемся с места.

Меня вдавливает в сиденье с такой силой, что я не могу пошевелиться, как на американских горках. Сердце ухает куда-то в желудок, дыхание замирает. Глаза распахнуты.

Мимо нас яркими вспышками с обоих сторон проносятся фонари, вторая машина то опережает, то отстает. Впереди огромная площадка, где мы совершаем сумасшедший разворот. Резина под колесами плавится, отчего мы тянем за собой огромное облако бело — черного дыма. В салоне появляется характерный запах паленой резины. Нас заносит, я дергаюсь в сторону двери и врезаюсь в нее плечом. Не сильно, благодаря ремню безопасности. Но ощутимо.

После вынужденного замедления, Тимофей снова ударяет по газам, отчего они словно взвывают тонким высоким визгом. На миг он отвлекается на меня, врезаясь ясным зеленым взглядом в мое лицо.

Он максимально сконцентрирован. Зрачки расширены, словно горят в самом центре. На губах улыбка. Тим подмигивает и мы летим обратно.

Именно летим, ездой назвать то, что происходит сейчас, язык не поворачивается.

Первым финиш с отрывом практически в корпус машины, пересекает Тимофей. Окружающие скандируют победителю. Выкрикивают синхронно его имя.

Машина замирает и я слышу свое шумное дыхание. Поднимаю ладони перед собой, они подрагивают. Но мне не страшно, а наоборот хорошо. Изнутри рвется смех.

— Ты как? — окликает меня Тимофей.

— Отлично и не страшно. — Я с удивлением смотрю на него. — С тобой вообще не страшно.

— Я рад, — Тим открывает свою дверь, впуская уличный шум и овации. Обходит капот, помогает мне выбраться. Прежде, чем я успеваю опомниться, поднимает на руки и кружит.

Он на эмоциях, я на эмоциях. И происходящее кажется настолько естественным, что я не сопротивляюсь.

Мы смотрим друг другу в глаза, Тим подается вперед с явным намерением поцеловать, затем останавливается.

— Спасибо, — быстро высвобождаюсь из его объятий, — было круто, очень. Никогда не думала, что мне понравится что-то экстремальное.

— Ты жива? — нас окружают. Тоня обнимает меня за плечи.

— Да, — обалдело смотрю на нее.

— Еще два заезда, — Тим лохматит отросшие волосы ладонью, — поедешь?

— Да.

Киваю ему. Мне хочется побыть рядом с Тимофеем, еще раз пережить незабываемый аттракцион эмоций.

Ничего плохого я в этом не вижу. Вокруг нас люди, мы ведем себя вполне благоразумно.

Следующий заезд отдан мотоциклистам. Евсей соревнуется с хмурым лысым парнем.

Он деловито сверлит Тоню своим тяжелым взглядом. Подмигивает перед самым стартом и уносится вперед, оставив за собой столб дыма из-под колес и рев мотора, словно это не мотоцикл уехал, а самолет реактивный взлетел.

Байки становятся все меньше, удаляясь от нас. Затем они возвращаются.

Первым финишную черту пересекает Евсей. Он срывает с головы шлем и взмахивает. В небо улетает протяжный свист, у меня от него даже уши немного закладывает.

— Он на тебя запал, — осторожно говорю Тоне. Она попивает вместе со мной кофе в сторонке.

— Ничего ему не светит, кроме интервью. Байкер мне не интересен. Не забывай, у меня еще таинственный поклонник есть. Вчера опять цветы, но на этот раз с новой запиской: «Антонина, я хочу реальную встречу»

— И что ты?

— Я не очень хочу, — Тоня пожала плечами, — а вдруг он стремный какой-нибудь, с лысиной или жидкой бородкой. Бррр, псих, который тратит все деньги на букеты, а сам с мамой живет и потащит меня на первое свидание с ней знакомиться.

— А если он миллионер? Ты только представь. Он слушает твой голос в ночи и натирает свои кожаные штуки для извращенцев специальным средством. Только и думает, как заманить тебя в красную комнату боли. Натянет на тебя латексный костюм, в рот кляп, а на руки наручники. И все.

— Твой вариант мне нравится больше, если честно, — Тоня задумалась, — я бы потом такую серию программ замутила. Ух, рейтинг бы попер.

— Кому — что, — качаю головой.

— Езжай, тебя уже ждут.

Тоня разворачивает меня и толкает к выехавшему на трассу бмв Тимофея. В груди начинает нещадно колотить сердце. Опять наедине, опять скорость.

Всовываю подруге в руки недопитый стаканчик с кофе, сажусь в салон. На этот раз не забываю пристегнуться.

Вторая поездка такая же адреналиновая, как и первая. Мне кажется я очень хорошо понимаю тягу к скорости Тимофея и других участников. Из головы напрочь вылетают все лишние мысли. Есть лишь ты и дорога. Тебя встряхивает, перезаряжает. Чувствуешь вкус опасности, осознаешь ценность проживаемой жизни.

Мы приходим первыми, за нами снова побеждает и Евсей.

— Он сказал, что у него случилась любовь с первого взгляда, — сообщает растерянная Тоня.

— Ого!

— Врет, гад, как дышит. Точно.

— Мне кажется не он один влюбился, — намекаю на нее.

— Мне вот тоже так кажется, — подруга смотрит на меня с вызовом. И я все понимаю.

— Нет, мы с Тимофеем просто…

— Друзья? Босс и подчиненная? Угу… Вижу я, как он на тебя смотрит и ты на него.

— У него невеста.

— Что-то ее рядом не наблюдается.

— Хватит секретничать, идите к нам. — Евсей берет Тоньку в оборот. Накидывает ей на плечи свою куртку, на байк усаживает. Окружающие одобрительно кивают, так хорошо она там смотрится.

Яркая, с вызывающими манерами и такой же внешностью. Рядом с глыбой Евсеем она на равных. Не знаю, что у них получится, но сходить хотя бы на свидание Тоне стоит.

Тимофей все время где-то рядом. Разговаривает с другими, однако я постоянно чувствую его взгляд на мне. Мы переглядываемся, неловко улыбаемся.

Последний заезд определяет победителей. Естественно Тимофей и Евсей, никто в них не сомневался. В знак окончания гонок в небо взмывает салют.

— Не замерзла? — Тимофей накидывает мне на плечи свою куртку, которую только что вытащил с заднего сиденья машины. Ночь выдалась очень теплой, но я все равно киваю, хочу повдыхать запах Тима еще немного.

— Тебе идет скорость, — кусаю губы.

Мы стоим очень близко, рассматривая разноцветные вспышки в небе. Моя рука в кожаной куртке касается руки Тимофея, а хочется чтобы кожа к коже.

Так бывает, что за каких-то пару часов мы успеваем прожить маленькую отдельную жизнь. Каждая минута этой ночи останется в моей памяти — люди, машины и байки, запах паленой резины, оглушающий рев моторов. И Тимофей, которым я его не знала, но рада узнать.

— Спасибо, я завезу тебя домой, — его пальцы словно невзначай касаются моих.

Евсей рядом с нами нависает над Тоней, что-то ей экспрессивно рассказывая. Она кивает, отвечает. Думаю эти двое захотят немного побыть вместе. А может и больше, чем немного.

Они оба свободны…

В отличие от нас с Тимофеем.

Эмоции постепенно стихают, возвращая меня в реальность.

— Я на такси.

— Оно будет ехать три часа.

— Кать? — взгляд Тони, обернувшейся на меня, откровенно просящий.

— Меня подвезут, — киваю на Тимофея.

— Хорошо, а то мы с Евсеем едем прямо в студию. Он обещал большое интервью в прямом эфире. Я уже все организовала.

— Ого, попал ты, брат, — Тим хрипло смеется.

— Попал, — соглашается тот.

По поникшему виду Евсея понятно, он рассчитывал на кое-что другое.

Мы опять оказываемся в салоне машины Тимофея. Уютном и уже привычном.

— Надо будет послушать Тонину передачу. Чувствую, от меня она тоже не станет.

— Даже не надейся, — кручу ему радио, настраивая нужную волну.

Мы постепенно перемещаемся в город с его ночной оживленной жизнью. Мимо несутся проспекты, огни работающих круглосуточно заведений и магазинов.

Машина останавливается рядом с моим подъездом, мотор затихает. Нам нужно поговорить. Недосказанность мучает.

— Я не хотела обидеть тебя тогда, — искоса бросаю взгляд на Тимофея.

— Я несколько раз порывался тебя найти. Но чем больше проходило времени, тем глупее казалась мне эта идея…. У тебя милая дочь, вы похожи.

— Спасибо. У тебя красивая невеста.

— Да…

Тимофей отстегивает ремень безопасности. Пальцы барабанят по оплётке. Расфокусированный взгляд устремлен в лобовое стекло, он облизывает губы и кусает нижнюю.

— Я очень рада, что у тебя получилось так, как ты хотел… пойду. Спасибо, что подвез. — Вздыхаю, освобождая себя от ремня.

Больше не могу выдерживать напряжение, которое внутри меня становится все сильнее. Мне горько оттого, что все так вышло. Обидно, что ему не подхожу и есть другая. Куртку стягиваю с плеч, оставляя на сиденье.

На улице хватаю ртом воздух и спешу домой.

— Подожди.

Слышу, как хлопает дверца его машины, торопливые шаги за моей спиной. Тим нагоняет меня на ступеньках.

— Кать, черт! Да подожди ты.

Я оказываюсь развернутой и вжатой в холодную подъездную дверь. Его локти упираются по обе стороны от меня, кулаки сжаты. В глазах лихорадочный блеск.

Вжимаюсь спиной в дверь еще сильнее, чтобы не касаться одежды Тима. Он манит меня прикоснуться к себе. Сойти с ума и позволить все то, о чем так долго мечтала одинокими ночами в холодной постели.

— Тимофей, не надо, — наклоняю голову, чтобы не смотреть на него. Неужели он не видит, как мне сложно? Что он хочет? Предать свою невесту? Сделать то, от чего сам когда-то страдал? Мне больно сделать?

Год прошел, но ничего не изменилось. У меня по-прежнему дочь. Она никуда не денется.

— Ты обо мне вспоминала? Скажи, мне это важно.

— Да, — выдавливаю из себя почти неслышно.

— Кать…

Тимофей склоняется ниже, прижимаясь ко мне горячим телом. Его губы касаются моих. Сначала нежно, словно пробуя и вспоминая. Затем смелее. Крепкие руки обнимаю мою талию. Задыхаюсь, чувствуя упругий язык во рту.

Все тело прошивает мелкими иголочками. Мне слишком хорошо, чтобы я могла оттолкнуть Тимофея.

Неверными ладонями веду по его вздымающейся груди, обвиваю за шею и тянусь. Сама целую в ответ. Мне хочется раствориться в этом мужчине, забыться. Вопреки голосу разума стать его. Прямо сейчас, дома нет никого…

Резкий писк домофонной двери приводит меня в чувства. Тимофей сдвигает нас в сторону, позволяя парочке выпорхнуть на улицу. Они даже не обращают на нас внимания, бегут за угол, где обычно паркуются таксисты.

— Я так не могу, — бормочу, отталкивая Тимофея от себя. Сбегаю домой в растрепанных чувствах. Действительно не могу. Демид своей изменой меня наизнанку вывернул, не хочу уподобиться Наде. Это не для меня. _____ *Трак — фургончик с откидным боком, где продают еду быстрого приготовления.

*Валерий Меладзе. Песня «Текила — любовь»