Анастасия. Дело о перстне с сапфиром

Глава 9

— Настя! — попытался перехватить меня Энгин, но не преуспел. Если я чего-то хотела….

На этот раз я хотела немного. Всего лишь узнать, с кем именно встречался наш таинственный Черный принц в скрытом от чужих глаз закутке.

— Я с тобой, — бросил за спиной Вильен.

— Нет! — резко обернулась я.

— Да! — спокойно и… очень весомо ответил он.

Спорить с таким Вилем бесполезно, да и не стоило. В отличие от Паррея, эксперт действительно мог помочь. И дело тут было не только в магии — пятая категория внушала уважение, но и в том, что мы с ним понимали друг друга с полуслова, успев сработаться за многие годы вместе.

Когда подошли к столику, степняк уже стоял, но, не столько дожидаясь нас, сколько закрывая собой сидевшую женщину.

Мог не стараться — ее лицо не давал разглядеть капюшон плаща, который был мне хорошо знаком.

— Госпожа Волконская… — не позволив сделать последнего шага, мужчина выступил вперед. Склонил голову, приветствуя.

— Господин Саид Эль Каир… — ответила я. И даже улыбнулась… вежливо. — Не ожидала увидеть вас здесь, но… — я продолжала делать вид, что не замечаю его спутницу, — но так, наверное, даже лучше.

— Лучше для кого? — в его голосе появился предостерегающий холодок.

Это было интересно, но…. Эту загадку я предпочла оставить на потом.

— У меня возникло несколько вопросов, но… — я легко пожала плечами, подкрепляя демонстрируемую беззаботность, — если вам сейчас неудобно, мы может побеседовать позже, в Департаменте.

Ответить он не успел:

— Не надо… Настенька… — вдруг произнесла женщина. Начала подниматься….

Степняк развернулся… порывисто, не скрывая своего недовольства. Сделал движение рукой, то ли предостерегая, то ли пытаясь ее закрыть. Жест вышел резким, стремительным….

Я всего лишь собиралась сдвинуться в сторону, но тут же отступила, вскрикнув….

— Настя! — кинулся ко мне Вильен, оттеснил….

— Я сама… — недовольно буркнула я, поднимая так неосторожно подставленную под удар ладонь. Царапина была небольшой, но уже набухла капельками крови.

Посмотрела на Черного принца, который выглядел весьма растерянным, словно не понимал, как все это могло произойти.

Я тоже не понимала… как допустила подобное. Так подставиться! Гнать меня надо из Департамента. Гнать!

— Прошу меня простить… — сожаление степняка казалось вполне искренним.

Оставалось в это поверить.

— Это я была неосторожна, — продолжая 'игру', вздохнула я. Попыталась вырвать руку из захвата Вильена. О моих целительских талантах он, похоже, даже не вспомнил.

— Нет… — Эль Каир сделал еще одну… тщетную попытку взять вину на себя.

Не вышло. Но отнюдь не его стараниями, а благодаря Вильену:

— Господин Эль Каир, — отпустив мою ладонь, выступил он вперед. — Будьте так любезны, покажите перстень, — не попросил — потребовал эксперт.

Царапина уже затянулась, оставив после себя лишь едва заметный след.

— Что?! — нахмурился степняк, явно не ожидая вот такого, жесткого, категоричного тона.

— Покажите перстень! — непререкаемо повторил Вильен. — Иначе я буду вынужден….

Что именно… вынужден, он так и не произнес, но повисшая тишина была тяжелой. Она обволакивала, сжимала горло, мешая дышать…. Она обещала очень много неприятностей… обеим из сторон.

Сколько могло продолжаться это противостояние, сказать трудно, но Катарин сумела сорвать напряжение одной фразой:

— Меня пытались убить… — хрипло прошептала она. — Если бы не Эль Каир….

И все сразу сдвинулось. 'Обмяк' степняк, уже иначе, как ищейка, подобрался Вильен, где-то внутри… глубоко-глубоко, расслабилась я, понимая, что все опять совершенно не так, как я это себе представляла.

— Когда это произошло? — обойдя степняка, подошла я ближе к столу. Присела напротив модистки.

Несмотря на все старания, выглядела Катарин встревоженной.

— Вчера вечером, — склонила она голову. Говорила чуть слышно, но я машинально установила вокруг полог тишины, поэтому слова прозвучали отчетливо. — Если бы не Эль Каир….

Отметив, что соответствующее приличиям 'господин' она опустила, перевела взгляд на степняка.

— Я возвращался в гостиницу, — шевельнул плечами Черный принц, давая понять, что вся эта ситуация ему неприятна. Но, тем не менее, снял перстень, оставивший след на моей коже, протянул Вильену. — Защиту я снял.

А мне послышалось: '… вместе с отпечатком ее крови'.

И ведь вполне мог. С его-то уровнем….

— А теперь — подробнее, — положила я ладонь поверх руки Катарины.

Она вздрогнула, но… кивнула, вновь бросив взгляд на нашего… благородного гостя из Изаира.

Я тоже посмотрела на степняка, высоко оценив его невозмутимость. Хоть и маг, что требовало определенной выдержки, но ситуация была достаточно необычной, чтобы смутить.

— Прошу меня простить, — Вильен вернул перстень хозяину, — я обязан был проверить….

— Можете не извиняться, — не сказать, что неприязненно, но… несколько отстраненно, ответил степняк, не дав эксперту закончить. — Вы позволите мне рассказать о нападении? — обратился он ко мне.

— Да, конечно, — успокаивающе улыбнулась я, посчитав, что услышать версию Катарины еще успею.

Да и вряд ли она могла рассказать много, если судить по испугу, появившемуся, стоило лишь заговорить о нападении. А вот вариант Эль Каира меня действительно интересовал. Как и причина их появления именно здесь, в этой таверне.

— Вы, вероятно голодны. Не хотите что-либо заказать… — проявил он галантность.

— Нет, благодарю, — я указала на стул рядом с Катариной. — Хочу предупредить, что это — лишь беседа. Для оформления протокола….

— Не надо протокол! — приподнялась модистка, но под моим тяжелым взглядом тут же рухнула обратно, едва не уронив стоявшую на краю кружку. Стушевалась, когда Вильен, подхватив, отодвинул ту подальше от края, но повторила: — Не надо протокол.

— Надо, — не согласился с ней Эль Каир, заставив меня посмотреть удивленно. — Если госпожа Катарин откажется, я заявлю о нападении и дам свидетельские показания.

— Даже так? — удивленно вскинулась я. Потом — усмехнулась, пытаясь за сарказмом скрыть появившееся восхищение.

В чужом государстве, под чужим именем, но… пойти на подобное заявление…. Для этого нужно было не только мужество, но и определенная жизненная позиция, которая не очень-то вписывалась в уже сложившееся у меня представление о Черном принце.

— Я могу начинать? — проигнорировав насмешку, уточнил он, присаживаясь на стул.

На том, который занимал до этого, устроилась я, так что степняк сидел теперь спиной к двери.

— Да, — на этот раз уже серьезно ответила я. — Мы слушаем вас.

— Я не хочу… — еще раз попыталась возразить Катарин, но под нашими взглядами окончательно стушевалась. Потупилась, глядя в стол.

— Простите, госпожа Катарин, — в глазах Черного принца на мгновение мелькнуло сожалением, однако голос ни на миг не дрогнул, — но сейчас вы слишком взволнованы, чтобы понять — все это только в ваших интересах.

— Я понимаю… — с каким-то надрывом прошептала она, — но….

— Если потребуется, у тебя будет охрана, — оборвала я ее. — А еще… у тебя есть друзья, — не столько попыталась успокоить, сколько напомнила я о существовании матушки, уже помогавшей Катарин справиться с возникшими у нее проблемами.

На этот раз она только вздохнула, что позволило мне перевести взгляд на степняка, возвращая к так и не начавшемуся рассказу.

И все, что нам оставалось после этого — лишь дождаться, когда он закончится, и понять, стоил ли пропущенного обеда….

Наш Департамент держался не на умницах-следователях или способностях подобранных его главой экспертов, а на господине Жаркусе, тщательно следившем, чтобы мы не оставались голодными. Хозяин таверны и на этот раз стал нашим спасителем, сумев обставить оказанную помощь столь ловко, что, вроде как, и не заслуживал особой благодарности, просто занимаясь своим делом.

Сначала на столе как-то неожиданно и незаметно появились большие кружки с бульоном и крошечными, на пару укусов, пирожками с яйцом и зеленью. Затем, все так же, не мешая, он поставил стулья для Энгина и Сэма, принес блюдо с пловом, чашку с салатом, небольшой кувшин с подогретым вином, парившим ароматом не только сладкого винограда, но и специй, которыми он щедро сдобрил питье, и второй, с любимым мною киселем.

А затем так же тихонечко ушел, оставив нас одних.

— И во сколько это было? — не заметив, как проглотила очередной пирожок, уточнила я.

Эль Каир задумался, по лбу пролегла морщинка, сделав его старше. Он потянулся к небольшой глиняной чашке — пил зеленый чай, посмотрел на Катарину, которая от вина слегка раскраснелась, став мягче и… привлекательней.

— Когда я выходила от клиентки, только пробило девять, — опустив глаза, чуть смущенно улыбнулась она.

— И происходило это….

— На улице Сабельников, дом двенадцать.

Улица Сабельников, дом двенадцать…. Барон Герд.

Его жена, баронесса Стефа, была с матушкой накоротке, что не мешало ей время от времени пакостить той, то вроде как дошедшими до нее слухами, которым она придавала особую пикантность и значимость, а то и прямо создавая весьма досадные для Елизаветы Николаевны ситуации. Не сказать, что оставалась при этом безнаказанной — за кое-какими, неприятными для баронессы событиями, неявно, но проглядывала рука матушки, однако, все это было не настолько болезненным (или она хотела показать, что все это прошло для нее едва ли не даром), чтобы отвадить от подобных проделок.

Но сейчас меня больше интересовало не ее возможное участие в этой истории — с этим я могла разобраться и позже, а появление в ней нашего степного гостя.

Выглядело оно не сказать, что подозрительно, но….

Если Эль Каир, как следовало из его слов, возвращался от друга, с которым обсуждал недавно полученные тем камни, то происходило это отнюдь не в Синем (как можно было предположить) ремесленном квартале, находившемся в другой стороне Марикарда.

А, значит….

Это ничего не значило, всего лишь относилось к тем вопросам, ответы на которые я должна была получить, чтобы не терзаться сомнениями.

— Вы увидели госпожу Катарину, когда она выходила из ворот? — с сожалением глядя, как уменьшается количество пирожков, повторила я то, что степняк, пусть и другими словами, но уже сказал.

— Да, — четко ответил Аль Каир. Ловко подхватил кусочек мяса, зачерпнул рис, поднес ко рту… — Я еще подумал: негоже барышне находиться на улице одной в столь позднее время, — прожевав и промокнув пальцы о вышитую салфетку, добавил он. — Потому и решил проводить, но так, чтобы не попасться на глаза.

— Это меня и спасло, — протяжно вздохнула Катарин, похоже, скрывая зевок.

— Что не может меня не радовать, — кивнула я. — Что было дальше? — вернула разговор в нужное мне русло.

— Она прошла до конца улицы, перешла через дорогу, которая была совершенно пуста, и начала подниматься по лестнице….

Мы с Вилем переглянулись….

С Сабельников на улицу Гарди, названную так в честь военачальника, служившего деду нынешнего императора и прославившегося не только ратными подвигами, но и многочисленными победами над женщинами, многие из которых даже после разрыва отношений продолжали испытывать к нему весьма теплые чувства.

Подъем в этом месте довольно крутой, да еще и с поворотом, который огибает установленный когда-то этому самому Донасу Гарди памятник. Улица достаточно освещена, но патруль начинает обход после десяти часов вечера, когда приглушаются магические фонари….

'Леар…' — одними губами произнес Виль, напоминая мне про гостиницу.

Я — кивнула, что сообразила и без подсказки. Улица Гарди как раз выходила на площадь, где находилась гостиница Леар, в которой проживал сейчас Эль Каир и в которой мы обнаружили труп бывшей фаворитки императора Владислава.

Совпадение? Случайность?

— Мужчину, который спускался ей навстречу, я заметил не сразу, — между тем продолжил рассказ Эль Каир. На наш безмолвный диалог с экспертом, он, надеюсь, внимания не обратил, — тот держался в тени, да и выглядел вполне достойно. И если бы не маячок, оставшийся на одежде госпожи Катарины, когда он прошел мимо….

— Маячок? — опередил меня Виль. — Какой именно?

Эль Каир улыбнулся… но лучше бы этого не делал. Снисходительности в улыбке не было, но за Вильена стало на миг обидно. На фоне этого… господина, выглядел он совершенным юнцом.

— В степи вы не встретите ювелира, который не был бы магом, — глядя уже на меня, довольно холодно произнес Черный принц. — Могли просто спросить….

— Прошу меня простить, господин Эль Каир, — несколько категорично перебила я. — Госпожа Катарин, а не подскажете, этот визит к клиентке был запланирован или….

— Визит к клиентке? — вздрогнула Катарин. Горячее вино ее совсем разморило. — Нет, — после короткого раздумья, качнула она головой, — баронесса прислала записку, что ей срочно требуется моя помощь.

— И в чем же она заключалась? — 'сцапала' я последний из оставшихся пирожков, едва не вырвав его из рук Сэма.

— Какой-то прием… — Катарин невнятно шевельнула ладонью. — Баронесса слегка поправилась, надо было….

— Эти подробности мы опустим… — 'мило' улыбнулась я Энгину, тут же навострившему ушки.

Баронесса была довольно молода, хороша собой и, как говорили, не очень-то верна мужу.

Так это или нет…. Чутье подсказывало, что ответом на этот вопрос я вполне могла поинтересоваться у своего младшего следователя. И не столько потому, что тот был любителем красивых женщин, скорее….

О старшем Паррее сейчас вспоминать точно не стоило. И без него проблем было более чем достаточно.

— …и вернемся к маячку, — слегка развернулась я к степняку. — Обычный? Усложненный? С хвостиком? С сетью….

— Обычный с хвостиком, — как-то странно посмотрел на меня Эль Каир. — Удивительно, я и сам мог догадаться….

— Могли, — кивнула я довольно.

Маячки частенько использовали, чтобы пометить 'жертву'. Оказался не там, где нужно, 'вляпался' в стоявшую сеть и потащил за собой хвостик. Или, вот так, как в этом случае, 'подцепил' на одежду, сбросив кончик этого самого хвоста исполнителю. Где бы затем искомый объект не оказался, связавшая их 'ниточка' проведет кратчайшим путем.

С усложненными все было не так просто, но и возможностей значительно больше. Вплоть до того, чтобы навести по маячку стрелку, похожую на ту, что однажды чуть не убила меня.

— А напали они у особняка графа Винского? — без труда представляя себе, что было дальше, уточнила я.

— Да! — теперь во взгляде степняка было уважение. — Она просто вдруг исчезла….

Еще бы она не исчезла.

В Марикарде графа считали чудаком-затворником, который после смерти жены только тем и занимался, что пытался вернуть ее с того света. Как уж он это собирался сделать, я не знала, да и узнавать нужды не видела — магический Корпус признал его деяния безвредными для общества, но немногочисленные родственники были не столь лояльны к старику, уже давно отказавшись от него, а слуги, кроме самых преданных, сбежали.

За несколько лет без присмотра парк вокруг его дома окончательно потерял свой ухоженный вид. Часть кустарника, служившего живой оградой, вымерзла во время холодной зимы три года назад, другая — разрослась, приняв форму причудливых зарослей, которыми и пользовалась мелкая шушера, время от времени нападая на не подозревавших беды прохожих.

— А вы что скажете, госпожа Катарин? — обратилась я к модистке. Она вновь была напряжена, словно заново проживая те мгновения.

Так это или нет…. Было в этой истории что-то неправильное, смущавшее мой опыт.

Если ее хотели убить….

— Я ничего не помню, — робко, но как-то… уперто, произнесла она, низко опустив голову.

— Совсем ничего? — уточнила я, бросив короткий взгляд на Сэма. Тот на мгновение закрыл глаза — мой намек о лекаре, которому стоит показать Катарину, он понял.

— Только темнота, страх и боль, — теперь уже совсем чуть слышно прошептала он.

— Сколько их было? — посмотрела я на Эль Каира.

— Двое, — без раздумья ответил он. — И мне показалось….

— Нет! — подскочила Катарин. — Молчите! — закричала она так громко, что если бы не купол тишины, переполошила посетителей таверны.

— Простите, госпожа, — сетуя, качнул головой степняк, — но я не могу молчать. Не в этом случае.

— Я умоляю вас… — она переплела пальцы, прижала ладони к груди. Смотрела с горечью и… сожалением. — Умоляю….

— Вы не понимаете, о чем просите, — поднялся и он. — Не осознаете всей опасности….

— Понимаю и осознаю… — неожиданно спокойно ответила она, глядя только на Эль Каира. — Просто, у меня в жизни….

— Вы — ошибаетесь, — перебил он ее. И повторил… твердо… уверенно, словно ставя точку в каком-то, неизвестном нам споре: — Ошибаетесь.

— Так что вам показалось? — взглядом показав Вильену, чтобы он подлил Катарин вина, спросила я у Эль Каира.

— Мне показалось, что госпожа Катарин узнала мужчину, подвесившего ей маячок, — не помедлил он с ответом.

— Вот как? — укоризненно посмотрела я на модистку. Та уже успела присесть, и сейчас судорожно вцепилась в поданную Вилем кружку. — И как же вы это поняли? — догадываясь, что из Катарин в таком состоянии и слова не вытянуть, вновь обратилась я к Эль Каиру.

— Когда один из нападавших занес над ней нож, она закричала: 'За что, Эдгар?!'. В тот момент мне было не до размышлений, но потом, уже в спокойной обстановке, вспомнив, я посчитал невозможным, чтобы того типа звали Эдгаром. Имя скорее принадлежит кому-то из аристократов. К тому же….

— К тому же… — повторила я, когда степняк задумчиво замолчал.

— Я уверен, что госпожа узнала мужчину, с которым встретилась на лестнице. Она еще оглянулась, посмотрела ему вслед….

Что ж, я вполне могла согласиться с Эль Каиром. В отношении второго аргумента сказать что-либо однозначно трудно — придется разговаривать с Катарин, а вот с первым….

'За что, Эдгар?!'

Эдгаром звали одного из братьев ее погибшего мужа. Единственного, с кем Катарин сохранила теплые отношения….

— Что скажешь? — спросила я у Ковальски, когда закончила пересказывать разговор в таверне.

Сэма я отправила провожать Катарин и дожидаться приставленную к ней охрану. Энгина с Вилем — осматривать место, где было совершено нападение на модистку. А ребята Вика ушли сами, дав нам спокойно обменяться новостями.

— Если все это правда, в чем у меня нет причин сомневаться, то этот Черным принц совсем не похож на того Черного принца, о котором мы говорили.

— Вот и я так подумала, — вздохнула я, повернувшись к нему от окна. — Он обещал зайти к пяти, дать показания.

— Я могу им заняться, — предложил Вик, взглядом указав на перстень, надетый мне Северовым.

— У тебя своих забот хватает, — улыбнулась я грустно. Мы топтались на месте, бились в паутине фактов, не в силах разобраться, какие из них относились к нашему делу, а какие лишь создавали путаницу, заставляя обращать на себя внимание. — По постояльцам гостиницы что-нибудь прояснилось?

Прежде чем ответить, Ковальски посмотрел на стопку бумаг, аккуратно лежавшую на краю моего стола. Протоколы допросов, которые он успел провести. Большинство из них были повторными, имевшими целью уточнить некоторые сведения, связав их с результатами полученных нами экспертиз.

— Из постояльцев графиня Ланская общалась лишь с Саидом Эль Каиром, с госпожой Сэсиль Элаевой и господином Горевым.

— Господин Горев? — нахмурилась я. Имя было мне незнакомо.

— Покинул гостиницу за пять дней до событий, — кивнул Ковальски, подтверждая мелькнувшую у меня мысль. — О нем вспомнила одна из горничных. Сказала, что видела, как они беседовали, стоя на лестнице. Заметив ее, быстро закончили разговор и разошлись.

— И когда это произошло?

— В тот день, когда она поселилась, — Ковальски расслабленно откинулся на спинку стула. — Знаешь, что интересно? — Ждать, когда я его потороплю, он не стал, тут же продолжив: — Судя по записи в гостинице, этот господин Горев, подданный Ровелина.

— Опять Ровелин… — качнула я головой.

— И не только, — заставил меня насторожиться Вик. — Я попросил знакомых ребят из ведомства графа Паррея проверить его по скорому, так вот, господин Горев на территорию Аркара не въезжал. Как ты догадываешься, империю он также не покидал.

— А чем занимался здесь? — спросила я, пытаясь пристроить эти сведения к тем, что уже были известны.

— Это нам только предстоит узнать, — чуть заметно улыбнулся Ковальски, — но горничная уверена, что он — маг.

— Ее мнению можно доверять? — отстранилась я от окна.

— Вполне, — кивнул Вик. — Она не дотянула до троечки, но кое-что из простенького умеет.

— И давно она у тебя в осведомителях? — не обманулась я с подоплекой сказанного им.

— Хочешь, тебе оставлю?

Ковальски еще улыбался, но уже без той легкости, которая делала его улыбку светлой.

— Глава оперативного отдела Каргара…. Серьезное повышение.

— Ты меня убеждаешь или утешаешь? — засмеялся он, рывком поднявшись.

Прежде чем ответить, пожала плечами:

— Сам разберешься. — Вставить свое слово Вику я не дала, тут же вернувшись к главному: — Когда у тебя допрос Елизаветы Николаевны?

А вот теперь его улыбка стала задорной, искушающей:

— Сегодня. В половине пятого, — в движении, на миг оперся он рукой на стол.

— Что по Сэсиль Элаевой? — спросила я, глядя, как Ковальски, сделав несколько шагов в мою сторону, резко повернулся и направился к двери.

— Пустышка, — не остановившись, продолжил он путь. Дойдя, замер, развернулся и пошел обратно. — Ларс нашел, к кому она приезжала. Лекарь. Сэсиль Элаева больна. Жить ей осталось два-три месяца.

Он замолчал, а я — кивнула. Теперь становилось понятно, почему она встречалась с матушкой. Воспитанница….

— Она дочь ее дальнего родственника. Кроме госпожи Элаевой у барышни никого нет. В завещании названа наследницей, — подтвердил Вик то, о чем я только подумала.

— Это все лекарь рассказал? — уточнила я.

— И не только это, — чуть нахмурился он. — Он наблюдал госпожу Элаеву несколько лет, стал для нее кем-то вроде духовника.

— И он охотно поделился этим с Ларсом? — усмехнулась я, представляя, как все происходило.

Хранить тайну своих пациентов лекари не были обязаны, но это если по закону. Внутренние правила ремесла были более жесткими, требуя уважать мнение самого недужного. Но и к нашим нуждам лекари обычно относились довольно лояльно, стараясь удовлетворить интересы и тех, и других.

Выливалось это в хождение вокруг да около, недомолвки, намеки и прочие прелести, добавлявшие допросу особую пикантность.

Ковальски понимающе улыбнулся:

— Не так, чтобы охотно, но поделился.

— Значит, о госпоже Сэсиль Элаевой и ее воспитаннице можно забыть.

— После допроса Елизаветы Николаевны, — Вик продолжал улыбаться.

— Конечно, — засмеявшись, согласилась я. — Кстати, она же из Каргара… — подмигнула я Ковальски, помня о его положении холостяка.

— Предлагаешь подумать об этом? — приподнял он бровь. — Ей только шестнадцать! — тут же сменил он тон на ворчливый.

— Зато тебе — двадцать восемь! — припечатала я, пройдясь по нему взглядом. Не красавец, но вполне мужественен и привлекателен, чтобы вызвать интерес. — Еще немного….

— Все, спорить не буду! — поднял он руки, сдаваясь, но в глазах уже не было веселья, возвращая нас к текущим проблемам. — Горевым я займусь сам, а Саид Эль Каир останется тебе.

И опять я кивнула. С официальным допросом ювелира торопиться не стоило — слишком мало о нем известно, чтобы обнаружить обман, если он не пожелает делиться с нами правдой, а вот задать нужные вопросы, разговаривая совсем о другом, стоило попробовать.

— С постояльцами разобрались, — свернула я эту тему. — Что по работникам гостиницы?

— А вот тут уже значительно интереснее, — Ковальски вернулся к столу. Наклонился к стопке с протоколами, поднял первый. — Горничная. Кстати, твоя тезка: Настасья Рэбки. Двадцать два года, служит в гостинице пять лет. Начинала с младшего персонала, теперь относится к старшим. Отвечает за четыре номера и апартаменты на третьем этаже.

— Должно быть, весьма осведомленная барышня, — вернулась я за свой стол. Села, достала чистый лист бумаги, провела первую линию, облачая собственные мысли в рисунок. — И о чем ты молчишь? — подняла глаза на Вика, который застыл, пристально глядя на меня.

— Немного она знает, — вздохнув, 'очнулся' он. — Когда прибирала в комнатах, госпожа Ланская сидела в гостиной и читала книгу. На вопрос, есть ли у нее просьбы, всегда отвечала однозначно: нет.

— Книгу? — переспросила я, точно помня, что ничего подобного при осмотре обнаружено не было. — Какую книгу?

— Вот и я поинтересовался, — мотнул головой Ковальски, словно отгонял что-то свое, прилипчивое, — но ответа не получил. Настасья помнит лишь то, что книга была.

— Пусть ее посмотрит Сванетти, — сделала я пометку прямо под нарисованным мною цветочком. Если особо не придираться, то, похоже, это была ромашка.

— Портье. Лацлав Расбет. Двадцать шесть лет. В гостинице с четырнадцати. Сын Кирана Расбета, одного из служащих. Заносил в апартаменты вещи госпожи Ланской. Несколько раз по ее просьбе забирал покупки из лавок.

— Узнали, что именно?

Вик, ожидаемо, качнул головой. Просто не успели.

— Кучер. Николай Тэдов, — положив протокол допроса Лацлава, поднял он следующий. Пятьдесят четыре года. Возил госпожу Ланскую, показывая ей город. Было это на второй день после ее приезда. Сказал, что ее интересовал Черный район Марикарда, но внутрь они не попали. У магов в тот день что-то случилось, ворота были закрыты.

— Любопытно… — вновь оторвалась я от своего рисунка. Ромашек было уже три.

— Мне тоже так показалось, — задумчиво протянул Ковальски, качнувшись с пятки на носок и обратно. — Ларс обещал выяснить.

— Это хорошо, что обещал, — соглашаясь, что ясности пока не прибавилось, хмыкнула я. — Что-то еще? — спросила, отметив, что Вик не торопится потянуться за следующим протоколом.

— Нет, — поморщился он. — Все остальные отделались общими фразами. Видел, но ничего не знаю.

— Что и не удивительно, — вновь не стала я спорить с очевидным.

Ланская не отличалась общительностью. Вряд ли потому, что была такой по натуре, скорее уж, старательно скрывала причины своего появления в Марикарде, о которых могла случайно проговориться или дать понять о них каким-либо другим способом. Всего лишь предосторожность… намекающая, на серьезную подготовку.

— Понять бы, чего она боялась? — вспомнила я про колокольчики на шторах, остановившись в своих размышлениях, которые могли завести меня довольно далеко.

— И не только она, — обмахнувшись протоколом, как веером, заметил Вик. Потом улыбнулся… многозначительно. — Горничная рассказала, что за последний месяц несколько постоялиц жаловались, что проснувшись ночью, видели в своем номере мужчину.

— Что значит, видели? — отложила я карандаш. — И как он туда попадал?

— Про второе не скажу, а вот с первым… — Ковальски чуть дернулся… вроде как сдерживая смех. Потом еще раз…. — Я даже не знаю, как тебе об этом сказать… — отведя взгляд, все-таки засмеялся он. — Ты все-таки барышня….

— Ты еще добавь: нежная барышня! — зацепилась я за оговорку.

— Нежная барышня, — тут же поддакнул он. Посмотрел на меня жалобно… — Может, ты сама сообразишь?

— Да уж сообразила, — холодно ответила я, представив себя на месте тех женщин, которые, проснувшись, стали свидетелями подобного действа. — И что, никто его не узнал?

— Если бы! — уже серьезно отозвался Ковальски. — Он ведь все еще и обставлял соответствующе. Вокруг темно и только… Они видели только часть одежды, ладони и… — Вик, замявшись, махнул рукой. — Без магии не обошлось. Что произошло, барышни понимали лишь, когда он покидал номер.

— И хозяину гостиницы об этом известно, — соотнесла я поведение служащих, когда мы наведывались в Леар, с тем, что рассказал Ковальски. — И он это тщательно скрывает.

— Скрывал, — поправил меня Вик. — Я уверен, что у госпожи Ланской этот тип тоже появлялся.

— Мы бы его и так искали, — поднялась я, — а теперь….

Стук в дверь не дал мне закончить фразу.

— Войдите! — крикнули мы с Ковальски одновременно.

После такого самое время засмеяться, но вошедший в кабинет Северов вряд ли бы оценил наше веселье.

— Я не помешал? — посмотрел он на меня… на Вика.

Я последовала его примеру и перевела взгляд с одной кучки протоколов на другую. Потом — на часы. Начало пятого….

— Нет, не помешали, Ваше Сиятельство, — мягче, чем обычно в последнее время, улыбнулась я князю. Приглашающе указала на стул.

— Если ничего срочного… — Ковальски дождался, когда Северов, обойдя его, остановится напротив стола.

— Главное — Катарин, — напомнила я ему о допросе Елизаветы Николаевны. — Только…

— … осторожно, — закончил он уже от двери. — И — поздравляю! — добавил, закрывая ее за собой.

— Спасибо… — фыркнула я, не без труда встретив взгляд Даниила. Вроде и обычный, спокойный, но не без пробивающегося из глубины торжества. — Я еще могу отказаться… — подняла я глаза к потолку.

— Ты уверена? — протянул он заговорщицки, наклонившись ко мне через стол.

— Предлагаешь поспорить? — вроде как удивленно вскинулась я.

На этот раз обошлось без стука:

— Эдгар Ками на рассвете покинул Марикард, — влетел в кабинет Сэм. Остановился. Склонился подобострастно. — Ваше Сиятельство….

— Вот как… — тут же подобралась я, моментально забыв о Северове и кривлянье Сэма. — А Катарин?

Вместо ответа Самюэль достал из внутреннего кармана несколько листов и, подойдя, подал мне.

Впрочем, в его успехе я и не сомневалась. У младшего Джакса, как и у его папеньки, получалось договариваться с барышнями.