Дело о синей птице

Глава XIII НЕПОБЕЖДЕННАЯ

Щенок скулил и скулил, да так жалобно, что Лешка не вытерпела. Она встала с дивана, приоткрыла окно, выглянула в сад и тихо свистнула. Скулеж прекратился, но щенок не прибежал. Подождав немного, Лешка закрыла окно и снова легла.

Спать совсем расхотелось. Девочка лежала, прислушиваясь к каждому звуку, и вскоре щенок заскулил снова, еще жалобнее. Лешка встала и опять выглянула в окно. У забора послышался какой-то шорох, и опять все стихло.

И вдруг в гостиной тихо, но грозно зарычал Дик. Она выскочила туда. Пес стоял у входной двери, обнажив белые клыки. Лешка подошла поближе и спросила дрожащим голосом:

— Кто здесь?

Ответа не последовало. Спустя минуту Дик успокоился, а еще через какое-то время со стороны сада снова послышался щенячий плач, и все повторилось сначала: Лешка высунулась в окно, потом зарычал Дик, только теперь он принюхивался не к двери, а к окну в гостиной.

Догадавшись, что кто-то затеял с ними недобрую игру, Лешка решила разбудить Артема. Подойдя к дивану, она легонько коснулась его плеча и прошептала:

— Тема, вставай.

Но Артем не пошевелился. Она подергала его посильнее, схватила за плечи, повернула на спину, но он продолжал спать. Не подействовал даже взятый из холодильника кусок льда, который она сунула ему за шиворот.

Оставив Артема в покое, она метнулась на кухню и осторожно выглянула во двор. Освещенная ярким месяцем высокая вишня отбрасывала четкую тень. И тень эта была толще ствола дерева. Невольный страх стиснул ее сердце: за вишней кто-то стоял.

Она подбежала к лестнице и позвала громким шепотом:

— Рома! Ромка, скорее иди сюда!

Лешка была уверена, что брат тут же примчится, как обещал, да еще и обрадуется тому, что его план сработал. А с ним вдвоем они без труда поймают преступника. Но Ромка не примчался и даже не отозвался, а в доме опять стало тихо и оттого жутко. Даже ходики почему-то перестали тикать. А потом тишину снова нарушил Дик. С громким рыком пес встал передними лапами на подоконник, и шерсть на его загривке поднялась торчком.

Бежать за Ромкой наверх Лешка не решилась. Пока она будет его будить, преступник успеет проникнуть в дом и отравить Дика. Кинет ему кусок колбасы с ядом, а глупый пес на лету его проглотит. К тому же ей уже стало ясно, что брат не проснется. Если она не добудилась Артема, то Ромку и подавно не растолкать. Лешка вернулась на кухню и посмотрела в окно. Вишня отбрасывала нормальную тень, значит, человек затаился под самым окном.

Что же делать? Звонить в милицию? А успеют ли менты сюда приехать? Ведь грабитель не может не знать, что у них есть и стационарный, и сотовые телефоны. И Дика он не боится, значит, все рассчитал и уверен, что успеет скрыться до того, как здесь появятся люди.

И все же она схватила телефон, позвонила Петру Ивановичу, но ответа не дождалась, потому что у окна в гостиной что-то зашуршало и зазвенело, а Дик прямо зашелся в лае. Бросив трубку, она схватила пса за загривок, оттащила его на веранду и там заперла. Потом схватилась за газовый баллончик и тут же поставила его на место, сообразив, что в закрытом помещении они с Артемом отравятся раньше преступника, особенно если тот снова будет в маске.

Лешка изо всех сил сжала руками виски, чтобы укротить охватившую ее панику. И — так было уже не раз — ее страх и растерянность сменились дикой яростью. Она не позволит себя победить! Никому не позволит! И голубку ни за что не отдаст!

Мысли в ее голове завертелись как бешеные, и нужное решение пришло мгновенно.

Лешка прокралась в свою комнату, нашла клочок бумаги, написала на нем несколько цифр — телефонный номер Артема, схватила голубку, обернула бумажку вокруг ее ноги, замотала скотчем и, сняв тапки, босиком, неслышно, метнулась в конец коридора, к чердачной лестнице. Взобравшись на чердак, подбежала к маленькому окошечку и поцеловала птицу в клюв.

— Прощай, моя хорошая. Лети домой.

Рукой с голубкой девочка дотянулась до крыши и разжала пальцы. Синяя птица легко вспорхнула на край водосточной трубы и посмотрела на Лешку своими дивными, будто все понимающими глазами. Словно хотела ей сказать: «Будь осторожней сама, а за меня не волнуйся».

«Одно дело сделано», — прошептала про себя Лешка и так же тихо сбежала вниз. Дик царапался в дверь веранды и лаял не переставая. Она бросила взгляд на окно гостиной. От слабого ветерка на нем шевелилась занавеска. Значит, грабитель уже вырезал стекло, проник в их дом и, наверное, ищет голубку в ее комнате. Все же жаль, что она не позвонила в милицию. Может, еще не поздно?

В поисках телефонной трубки Лешка кинулась в кухню, пошарила рукой по столу, ненароком задела кнопку электрочайника, и в нем тут же зашумела вода. Но она этого не заметила, так как услышала слабый скрип двери и осторожные, но быстрые шаги. В окно светил фонарь, и Лешка увидела, как из ее комнаты вышел огромный толстый человек с бледным круглым блином вместо лица. Она вжалась в стенку, и мурашки побежали по всему ее телу.

Если бы не Ромкин рассказ, да еще и его рисунок, она бы точно грохнулась в обморок: такое это было жуткое зрелище. Но даже сейчас, несмотря на готовность к подобной встрече, сердце ее забилось, как сумасшедшее, и подкосились коленки.

А квадратный урод в маске растопырил руки и пошел прямо на нее.

Опомнившись, Лешка схватила с кухонного стола первую попавшуюся вещь — а ею оказался вскипевший чайник — и плеснула в злодея кипятком. Преступник успел закрыться правой рукой в светлой перчатке. Перчатка тут же намокла. Вскрикнув от боли, урод в маске сдёрнул ее с руки, сунул в карман своего пиджака и потряс пальцами. На руке осталось большое пятно от ожога.

— Ах ты, дрянь! — За маской голос звучал глухо, и узнать его было невозможно.

Когда-то давно Лешка обварилась горячим чаем и до сих пор помнила, как это адски больно и как она тогда плакала. А преступник от боли озверел. С дикой злобой он схватил ее за плечо обожженной рукой и прохрипел:

— Где голубь?

Лешка дернулась и крикнула:

— Нет его больше! Нет!

Дик на веранде уже изошел от лая, а Артем на своем диване так и не пошевелился. Ромка тоже не подавал признаков жизни.

— Как это — нет? Говори, где она?

Лешка, пытаясь вырваться, непроизвольно посмотрела в окно. Грабитель перехватил ее взгляд, еще больнее стиснул плечо, но понял ее взгляд по-своему.

— В сарае! Где ключи?

Лешка сняла ключи с гвоздика и, скрывая радость, протянула их преступнику. Пока он будет искать голубку в сарае, она вызовет милицию. Но урод в маске не позволил ей остаться в доме. Он выволок ее во двор и подтолкнул к двери пристройки.

— Открывай сама!

Лешка воткнула в замок ключ и мельком, одним глазком посмотрела на крышу дома. Взглянула… и не смогла сдержать торжества.

— Вон она где! Ловите.

Негодяй взметнул вверх свой плоский блин, и тут только Лешка разглядела как следует его маску и разгадала ее секрет. Ткань в области глаз была прореженной, вроде сетки, а далее она закрывала шею и скрывалась за высоким горлом свитера, потому оставалось только гадать о наличии у преступника бороды и форме его головы. С маски Лешка снова перевела глаза вверх и обомлела. За то мгновение, что она пялилась на грабителя, месяц переместился на небосводе и оказался на одной линии с высокой телевизионной антенной, на которую взлетела птица. При этом создалось впечатление, что голубка волшебным образом забралась в самую сердцевину небесного серпа, чтобы покрасоваться в его сверкающем ореоле. Никогда в жизни Лешке не доводилось видеть такой чудесной картины. На какую-то секунду она даже забыла об ужасе своего положения. Впрочем, видение длилось недолго. Птица взмахнула серебряными крыльями, легко взмыла вверх и слилась с ночным небом.

— Да что же так собака лает! Уймете вы ее, в конце концов, или нет! — пронзительно закричала женщина из окна соседнего дома.

— Анна Петровна, помогите! — во весь голос заорала Лешка.

В соседском окне тут же вспыхнул свет. Загремела засовами дверь, на крылечко выскочил муж Анны Петровны Степан Григорьевич, сжимая в руках охотничье ружье.

Преступник снова больно сжал Лешкино плечо и угрожающе прохрипел ей в самое ухо:

— Запомни, тебе не жить!

А потом оттолкнул ее от себя с такой силой, что она упала на землю, зацепилась ногой за бордюр цветочной клумбы и, если бы не Катькины наставления, наверняка сломала бы себе ногу. Но так как Лешка, несмотря на занятость и волнения, каждый день урывала время на акробатические упражнения, она изогнулась, умудрилась сесть на шпагат и посмотреть вслед преступнику. А тот, почему-то сильно прихрамывая на правую ногу и неуклюже размахивая руками, уже выбежал за калитку.

— Стой! — крикнул сосед, поднимая ружье и прицеливаясь. Но злодей перебежал дорогу и скрылся за деревьями. Степан Григорьевич бросился за ним, пробежал метров пятьдесят и, тяжело дыша, вернулся назад.

Запахивая халат, к Лешке со всех ног неслась соседка.

— Давай руку, вставай. На тебя напали? Прямо во дворе? А зачем ты по ночам одна ходишь?

Лешка поднялась. Ее всю трясло от пережитого кошмара, но объяснять Анне Петровне она ничего не стала.

— К нам хотел влезть вор, а я ему помешала, — только и сказала она.

— Вор? — перепугалась соседка. — А как он выглядел, ты запомнила? Нет? Надо вызвать милицию!

— Я сама туда позвоню.

— Только толку от этого никакого не будет, теперь его ищи-свищи, — вздохнула Анна Петровна. — Давно всем говорю, что надо ставить наши дома на охрану. А где же Нина Сергеевна и мальчишки?

— Нина Сергеевна уехала к подруге. А Ромка с Артемом спят.

— Спят? — подивилась соседка такому крепкому сну.

— Ага, и я тоже пойду. Спасибо вам огромное. Не знаю, что бы я без вас делала.

— Если что снова случится, зови нас.

— Хорошо, только больше ничего не должно случиться.

Успокаивая себя тем, что мерзкий урод больше не вернется, потому что сам видел, как улетала голубка, Лешка вошла в дом и подошла к Артему. Он все так же безмятежно спал. Тогда она поднялась к Ромке. Ее брат еще и похрапывал. Лешка больно ущипнула его за бок, но и эта мера не произвела на Ромку никакого воздействия.

Лешка спустилась вниз и буквально упала в кресло. Что же с ними делать, отчего они так крепко спят? И что вообще ей теперь делать? Петр Иванович укладывался рано, и беспокоить его она не решилась. И в милицию звонить она не стала. Если сообщить про грабителя в маске, то нужно будет сказать, что они подозревают скульптора. А вдруг все же это не он? Теперь это легко проверить, стоит посмотреть, есть ли на его руке ожог. И сначала они сами должны это сделать.

В свою комнату Лешка не пошла. Она развернула в гостиной кресло-кровать, подозвала к себе Дика, но до рассвета так и не сомкнула глаз и уснула лишь тогда, когда в дом проникли первые лучи солнца и слегка развеяли ночной кошмар.

Снилась ей синяя голубка, летящая среди таких же синих звезд.

Ромка с Артемом проснулись только часов в одиннадцать, один за другим. Артем медленно сел, поморгал глазами и перевел глаза на часы.

— Это я столько времени проспал? Что же ты меня не разбудила?

Ромка спустился вниз, держась за голову.

— Лешк, ты чего меня не… — Он увидел бледное, измученное лицо младшей сестренки с большими синими кругами под глазами и с испугом спросил: — Что случилось? Он что… приходил, да? Почему же ты нас не позвала?

— Я вас будила, — вздохнула Лешка, — но вы не проснулись. Хотела уже врача вызывать. Как вы себя чувствуете?

Голос у Артема был донельзя виноватым:

— Нормально, только голова трещит. Наверное, этот гад умудрился подсунуть нам снотворное. Ты лучше скажи, что было ночью.

Стараясь сохранять спокойствие, Лешка рассказала о ночном происшествии.

— Лешк, а ты узнала в этом уроде скульптора? Это был он, да? — в нетерпении вскричал Ромка.

Лешка покачала головой:

— Не знаю я, честное слово, не знаю. Сама всю ночь об этом думала. Но это легко проверить, я его обожгла кипятком, и на его руке должно остаться красное пятно.

Ромка поморгал глазами, встряхнул тяжелой головой и воскликнул:

— Это скульптор нам снотворное подсунул! Помните, как долго он искал в своей тачке воду? Небось только вид делал, что ищет, а сам в это время растворял в нарзане таблетки. Хорошо, что ты, Лешка, ничего не пила. И правильно сделала, что голубку отпустила.

— А что мне еще оставалось? Только я боюсь, что в темноте она снова наткнулась на какую-нибудь преграду.

— Не бойся. Ты же говоришь, что месяц светил ярко, а голуби и в ночное время летать могут, только медленнее, чем днем. — Ромка потер виски и снова потряс головой: — Блин, как же голова-то болит.

Лешка поднялась.

— Я вам сейчас кофе сварю.

Ребята умылись и сели к столу. Лешка сделала бутерброды и налила им по большой кружке свежезаваренного кофе.

— А ты? — спросил Артем.

— Я уже пила.

Она присела за стол, надкусила печенье и, чтобы не показать гложущего ее страха, беспечно сообщила:

— А еще он сказал, что мне не жить. Со зла, конечно, просто чтобы меня напугать.

Ромка бросил недоеденный бутерброд, поставил кружку на стол и медленно, с расстановкой произнес:

— Он… тебе… так сказал? Да как он посмел? — Он покачал головой и фальшиво рассмеялся. — Уж не думаешь ли ты, что он пойдет на убийство? Ты, Лешк, об этом забудь, он просто тебя испугать хотел. Это же ему ничего не даст, голубку-то этим он все равно не вернет.

Но скрыть тревогу за сестру Ромке не удалось. А Артем взглянул на круги под Лешкиными глазами и сказал:

— Возможно, он уже достиг своего — отравил ей жизнь.

— Но не надолго, — махнул рукой Ромка и, привстав, заглянул Лешке в лицо: — Скажи честно, ты очень его боишься?

Лешка пожала плечами и откинула со лба волосы.

— Не знаю. Но… мне как-то неприятно.

— Вот увидишь, у этого шутника будет еще больше неприятностей! — заверил ее брат.