Дело о синей птице

Глава III НОВЫЕ ЗАБОТЫ

Войдя в дом, друзья поднялись на второй этаж дачи, в комнату Ромки и Артема.

Ромка открыл корзинку и вынул из нее голубя. В окно светило яркое солнце, и только сейчас все заметили необычное, необыкновенно красивое оперение птицы. Крылья у голубя были голубыми и отсвечивали серебром, спина, грудь и головка — чисто синими, ноги — красными, с небольшой белой опушкой, а шейка переливалась всеми цветами радуги. Несмотря на больное крыло, птица хранила гордую осанку.

Ромка коснулся пальцем большого белого нароста над ее клювом.

— Это называется восковицей, — со знанием дела пояснил он. — Глядите, прямо как у моего Попки.

Голубь вел себя смирно, но стоило Ромке ослабить хватку, как он выскользнул из его рук и захлопал крыльями, но не взлетел: Лешка успела его поймать. Однако от резких движений на верхней части поврежденного крыла птицы тут же выступила кровь.

— Лешк, тащи ножницы, бинт, йод и приготовь слабый раствор марганцовки, — приказал Ромка, а сам схватил голубя за клюв и потянул его на себя. Птица переступила ногами и шагнула вперед.

— Ты что делаешь? — возмутилась сестра.

— Определяю, голубь это или голубка. Если голубь, то он должен отдернуть голову назад, а голубка — нет.

— Значит, это голубка!

— Догадалась! А теперь иди и неси все, что я сказал.

Лешка притащила всю аптечку, развела в воде марганцовку, открыла пузырек с йодом, и Ромка, приговаривая: «Потерпи немного, я скоро», аккуратно выстриг перышки вокруг раны птицы и промыл ее марганцовкой. Затем залил больное место йодом и прибинтовал крылья к телу, чтобы голубь не смог летать и тем самым тревожить свою рану.

— Я боялся, что придется накладывать швы, а теперь думаю, что и так заживет. Пусть посидит хотя бы пару дней без движения.

— Откуда ты все это знаешь? — удивился Артем.

— Ну, я еще в прошлом году, когда купил Попку, подумал: «А вдруг он заболеет или получит травму, что тогда делать?» Потому нашел нужные книжки и узнал из них, как мне поступать в таких случаях. А потом стал читать не только про попугаев, но и про других птиц, — охотно объяснил Ромка, но тут же опомнился, принял высокомерный вид и без тени иронии заявил: — Вы разве забыли, что я вообще почти все знаю? Правда, Попочка?

— Ромочка хороший! Ромочка умный! — Желтый Попка высунул маленькую головку из-за прутьев высокой клетки и не замедлил похвалить своего хозяина.

И голубка посмотрела по Ромку яркими рубиновыми глазами, как будто тоже хотела ему что-то сказать, но передумала.

Промолчали и Лешка с Артемом. Ромка был известным хвастунишкой, но его многочисленные достоинства с лихвой искупали этот маленький недостаток.

— Жаль, что голубей нельзя научить разговаривать. Они вообще молчуны, только между собой воркуют, — продолжал Ромка. — Зато видят они превосходно. К вашему сведению, у птиц в сетчатке в три раза больше светочувствительных клеток, чем у человека.

Громко стуча когтями по деревянному полу, к ним наверх приплюхал Лешкин Дик посмотреть на нового поселенца, неизвестно откуда взявшегося на его территории. В саду уже жили два колючих ежа, что ему было совсем не по душе, но птица не вызвала у пса никаких эмоций. Это было неудивительно, так как и к уличным голубям, и к Ромкиному Попке Дик тоже не проявлял никакого интереса. Тем не менее Лешка велела ему уйти. Пес запыхтел и поплелся назад, во двор.

— Так, а где она будет жить? — озаботился Ромка. — Здесь ей будет тесно, и потом, одна птица в нашей комнате уже есть. Может быть, устроим ее в сарае или на чердаке?

— Ни за что! — замотала головой Лешка. — Она будет жить в моей комнате.

— Ладно. А то, мне кажется, она не нравится моему Попке. Видите, как недовольно он на нее смотрит.

Они перенесли голубку в Лешкину комнату, Ромка притащил из кухни маленькую старую табуретку, перевернул ее вверх дном, поставил на стол и водрузил птицу на узкую перекладину.

— Пока она не может летать и садиться там, где ей хочется, пусть это будет ее насест.

А еще Ромка прихватил с собой старую Попкину поилку — недавно он купил ему новую — и блюдечко, в которое насыпал корм для попугаев.

— Канареечное семя — лучший корм и для голубей тоже. А еще им можно давать морковку, свеклу, вареную картошку, манную кашу, всякие фрукты и размоченный в молоке пшеничный хлеб. Голуби почти все едят, как люди и попугаи.

— Жаль только, что они не могут жить в доме, как люди и попугаи, — сказала Лешка. — А как мы ее назовем?

— Никак не назовем, чтобы не привыкать, — ответил Ромка. — Обидно, что вчера из-за Катьки, а сегодня из-за этой птицы наш поход на озеро накрылся медным тазом. Сегодня туда плыть уже поздно, а завтра суббота, предстоит явление предков народу. До послезавтра, значит, будем их терпеть. Еще и Машкин день рождения в воскресенье. Но в понедельник, учтите, прямо с утра двигаем на озеро.

Спустя какое-то время Нина Сергеевна послала Ромку с Артемом в магазин подкупить продуктов к приезду родителей. Лешка осталась дома. Сжавшись в комочек, она уселась на диван с книжкой, но даже страницы старалась переворачивать тихо-тихо, чтобы голубка поскорее освоилась в своем временном пристанище.

Сначала птица сидела нахохлившись и почти не шевелилась, потом огляделась, соскочила с табуретки, подошла к поилке, попила воды, а затем склевала полблюдечка Попкиного корма. Потом еще раз напилась и запрыгала по полу. Лешка помогла голубке забраться на импровизированный насест и услышала, что в гостиной звонит телефон.

— Катюша! — взяв трубку, обрадовалась она. — Уже доехала! Ну и как там, в Рязани?

— Еще хуже, чем я думала, — сообщила Катька трагическим голосом. — Пришли родственники, все взрослые, разглядывают меня, как музейный экспонат. И всю эту скукоту я должна терпеть еще целых три дня. Только потом мы уедем домой в Воронеж. А ведь все это время, а может, и больше, я могла бы быть с вами! Ох, лучше об этом не думать. А вы как? Надеюсь, со времени моего отъезда у вас ничего не произошло?

— Не поверишь, уже произошло! — воскликнула Лешка и рассказала Катьке, как они собирались спасти похищенного ребенка, а вместо этого нашли раненую голубку и привезли ее в Медовку. — Так что приключение завершилось, не успев начаться, причем без всякого риска, — добавила она. — А ты, чтобы не было скучно, пиши мне письма по электронной почте, ладно? Компьютер-то там хоть есть?

— Есть. Правильно, этим я и займусь. Только ты мне отвечай сразу, я буду ждать.

— Обязательно, — заверила подружку Лешка, и, положив трубку, возвратилась к голубке. Ромка с Артемом пришли из магазина и застали ее в той же позе на диване.

— Я тут без вас вот что подумала, — сказала она ребятам. — А не надо ли нам поискать ее хозяина? Скажем, дать в газету объявление: «Нашлась синяя голубка». Может быть, какой-нибудь голубятник сейчас страдает, думает, что птица погибла, а она у нас. Вот он обрадуется, когда об этом узнает!

Но Ромка скептически покачал головой:

— У породистого голубя на ноге должно быть родовое кольцо из дюраля. На нем указано, когда он родился и где живет, и по этой надписи легко находят его владельца. Голубей окольцовывают в семидневном возрасте, и кольца остаются у них на всю жизнь. А если бы птица пропала во время соревнований, то еще и на шейке ее был бы радиоошейник. А раз ничего такого на ней нет, значит, она беспородная.

— Жаль, — вздохнула Лешка. — Она такая красивая! Совсем не похожа на обычных голубей.

— На улице каких только голубей не встретишь! Там не только сизые. Я сколько раз и коричневых видел, и белых, всяких, в общем, — сказал Артем. — Наверное, это одичавшие домашние. Может быть, и она такая же?

— Скорее всего, — сказал Ромка.

В комнату заглянул Дик и укоризненно посмотрел на Лешку. Она тут же вспомнила, что в суете совсем забыла его покормить, вскочила и побежала на кухню. Дик помчался за ней, но на полдороге остановился, потряс головой и, повизгивая, потер лапой правое ухо. Лешка положила в собачью миску еду, пошла за ушными каплями и вспомнила о Другой собаке с больными ушами — Энди. Она тут же позвонила Александре Валентиновне и сообщила ей название лекарства.

После ужина друзья отправились погулять. Ромка вышел во двор, поднял голову вверх и воскликнул:

— Ух ты, супер!

Высоко в небе летали голуби. Одни свечками взмывали вверх, превращались в маленькие точки и скрывались из виду, другие кружились по спирали, поднимаясь все выше и выше, а заходящее солнце подсвечивало их крылья розовым светом, третьи опрокидывались назад и кувыркались в воздухе. Друзья и раньше не раз видели летающих над поселком голубей, но пока у них не появилась своя голубка, не обращали на них особого внимания и только сейчас поняли, какое это красивое зрелище.

— А ты знаком с их владельцем? — махнув рукой в сторону холма, недалеко от которого находилась голубятня, спросила Лешка у Артема.

— Нет, к сожалению, — покачал головой Артем. — Он в Медовке не очень давно живет, года три всего, и я с ним ни разу не общался. Знаю только, что фамилия его Березкин, а зовут, кажется, Михаилом Васильевичем. Он пишет какие-то книги, по-моему, о природе, и разводит голубей.

— А мы Сашку Ведерникова попросим, чтобы он нас с ним познакомил, — сказал Ромка. — Они с Коляном тут всех знают.

На следующий день, как всегда по выходным, прибыли родители, сразу все четверо. Лешка ожидала их с большим волнением: а вдруг им не понравится, что голубка живет в ее комнате, а не на чердаке или хотя бы на веранде? Надо объяснить им, что она нуждается в постоянном присмотре, потому и не может жить одна, думала девочка, но никаких объяснений не понадобилось. И мамы, и папы пожалели раненую птицу, а спустя какое-то время Лешка, пробегая мимо кухни, нечаянно подслушала несколько фраз из разговора мамы Артема с ее сестрой.

— Какое счастье, что у них в голове до сих пор одни только птички да зверушки, — говорила Людмила Сергеевна. — Другие подростки в их возрасте чего только не вытворяют, даже подумать страшно! А как они вообще себя ведут, слушаются тебя?

— Я ими довольна, — отвечала Нина Сергеевна.

— Вот и хорошо. Значит, и нам за них можно не беспокоиться.

Усмехнувшись, Лешка на цыпочках вышла из гостиной и побежала за сарай делать шпагат и мостик, как учила ее Катька.

В субботу друзья всюду сопровождали родителей и проявили себя самыми примерными детьми на свете. А в воскресенье им предстояло идти к Машке на день рождения.