Дембель неизбежен. Том 2

Глава 1

Разместившись на пассажирском сидении, взглянув в окно, я осмотрел часть и тяжело вздохнул. Не знаю, что я чувствовал в этот момент, с одной стороны, облегчение, что уезжаю отсюда, причем очень далеко. Но с другой стороны, что ждет меня там? Может, там еще хуже? А может и лучше? Напрягал тот факт, что я был совсем один, но буду надеяться на то, что помимо меня сейчас туда везут таких же, как и я, нервничающих перед неизведанным пацанов.

Минут через пять сержант попрощался с дежурным и, запрыгнув в кабину, скинул с себя китель и завел машину.

– Ну что, Димон, поехали? – улыбнувшись, спросил он у меня.

– Так точно! – ответил я.

– Ух, бляха-муха, красавчик! Ну прям элита! Угроза НАТО, мать твою за ногу! – расхохотался сержант и, воткнув передачу, повел машину по узкой дороге.

Стоило выехать за ворота, как в нос ударил запах цветущих яблони и сирени, что ровными рядами росли за забором. Я полной грудью вдохнул этот сладкий запах гражданки и расплылся в улыбке, глядя на симпатичных девушек, что, весело щебеча о чем-то, шли в сторону КПП.

Сержант оказался совсем не таким контрактником, какие были у нас в части. По сути, это был простой мужик, что болтал со мной о разном и травил армейские анекдоты. Он сам был курящим и даже разрешил мне курить в машине. Сам он был откуда-то из-под Архангельска, рассказывал о своих краях и о том, какая шикарная у них там рыбалка. Как оказалось, он просто ярый фанат посидеть с удочкой, как, собственно, и я. В общем, общих тем для бесед у нас нашлось навалом, правда, про часть он мне ничего не рассказывал, как бы я у него ни пытался спросить.

Кстати, звали его Николай Михайлович, еще он очень вспыльчиво реагировал на остальных участников дорожного движения, вечно покрывая трехэтажным матом подрезающие его машины. Но в целом было весело, проехав немного по трассе, мы остановились перекусить в придорожном кафе. Деньги у меня были, так что я, добравшись до нормальной пищи, начал набирать себе полный поднос блюд, представленных на витрине. А когда я, объевшись как поросенок, собрался на выход, ко мне подошла пожилая продавщица и протянула пакет с пирожками и булочками, сказав при этом: «У меня сын тоже служит, знаю, вы вечно голодные ходите, вот возьми, может, и моего кто-нибудь так же угостит». Я, конечно, был удивлен подобному и даже хотел отказаться, чувствуя себя максимально неловко. Но жаба проснулась внутри меня и, словно мантру, повторяла: «ХАЛЯВА!», так что я принял подарок и поблагодарил женщину.

Время шло к обеду, и меня сильно клонило в сон, на фоне играло радио «Шансон», и Михалыч иногда даже подвывал в ритм композиций, которые доносились до нас через динамики. Так мы и продолжали ехать, пока не вляпались в огромную пробку, как он пояснил, это пробка перед железнодорожным переездом, и тут всегда так. На улице стояла сильная жара и полный штиль, и если на ходу кабину хоть как-то продувало, то, стоя на месте, мы чувствовали себя словно в духовом шкафу. Ни открытые окна, ни люк нам не помогали, а кондиционера для военных в этой машине предусмотрено не было. От этого Михалыч начал нервничать и психовать, особенно, глядя на то, как нас по обочине объезжают машины.

– Димон, сейчас мы с тобой поиграем в одну игру! – злобно улыбнувшись, обратился ко мне старший сержант. Мне от этого аж стало не по себе. Обычно после подобных заявлений срочники наматываются на какие-то работы или прокачку.

– Как скажете. – неуверенно ответил я.

– Тебе обочину позади нас в зеркало хорошо видно? – спросил он у меня.

Взглянув в зеркало, я убедился, что прекрасно вижу все, что происходит позади машины, и только тогда согласно кивнул.

– В общем, слушай боевую задачу! Как только увидишь, как по обочине едет машина с опущенным стеклом, и когда ее капот поравняется с нашим задним колесом, говори мне об этом. – все так же улыбаясь, сказал он.

– Есть! – все так же четко ответил я, хоть и не понимая, чего он задумал, но принялся выполнять задачу.

Увидев, как старенькая «Лада» девятой модели, прыгая по кочкам, объезжает пробку, я выждал нужный момент и дал сигнал сержанту. Тот же, в свою очередь, улыбнулся еще более зловеще и нажал педаль газа в пол. И тут до меня дошел смысл этой игры, хотя их тут, возможно, несколько.

От вжатой в пол педали двигатель Камаза зарычал, словно дикий зверь, а из его выхлопной трубы, направленной на обочину, начали вылетать огромные клубы черного дыма, сажи и копоти прямо в салон «девятки». К-карма!

Бедный водитель Жигулей не ожидал такого поворота судьбы и от неожиданности чуть не улетел с обочины, а мы с сержантом хохотали от души, глядя на чумазое лицо лысенького мужичка, что озлобленно исподлобья смотрел на нас снизу вверх.

Так мы и стали коротать время в пробке, обдавая дымом проезжающие мимо машины, при этом хохоча от души. Но не все так радужно, примерно в десятой машине за рулем оказался очень ранимый и обидчивый мужчина в белой рубашке, только белой ее больше не назвать. Поравнявшись с кабиной Камаза, он остановился и, выйдя из машины, начал орать и пытаться открыть мою дверь. Но сержант оказался не промах, схватив монтировку, что лежала у него под сиденьем, он с шальным видом выскочил из кабины и подбежал к мужику.

– Слышь, шлепок майонезный! Чего ты в казенную технику лезешь! – зарычал сержант, замахнувшись на мужичка.

– Вы что творите, сволочи! Я на работу еду! А вы вот что натворили! – отойдя на несколько шагов назад, со злобой и обидой начал кричать мужичок.

– А нечего по обочинам кататься! – фыркнул Михалыч, опуская монтировку, понимая, что потасовки не будет.

– Да опаздываю я! – огрызнулся мужичок, с досадой глядя на рубашку.

– Меньше спать нужно, олух! Вали отсюда, пока я тебе черепушку не проломил! – отмахнувшись от него, крикнул сержант, возвращаясь в кабину.

– Товарищ старший сержант, ну вы мужик! – восхитился я тем, как он ведет переговоры.

– Да ладно тебе, это так, еще цветочки. – ухмыльнувшись, ответил он, прикуривая сигарету. – Бывают и поинтереснее кадры. Когда маешься подобной ерундой, будь готов и по морде получить. – добавил он.

Мы продолжали коротать время в пробке до тех пор, пока не газанули на очередную иномарку, и та, резко вдарив по тормозам, замерла на месте, и оттуда выскочили два мужичка. Михалыч в своей манере вышел из кабины, но мужички оказались не из робкого десятка, не пасанули дядьке, размахивающему монтировкой. Я понял, что дело пахнет керосином, и, схватив, что первое попалось мне в руки, а именно большой разводной ключ, выскочил к нему на подмогу.

– А ну, свалили, суки! Пока я кому-нибудь черепушку не расколол! – в сержантской, психопаткой манере закричал я, замахнувшись на мужичков.

И это подействовало, мужики поняли, что ну его связываться с этими отмороженными военными, прыгнули в свою Хонду и умчали в закат.

– Красава! – похвалил меня сержант.

– Своих не бросаем! – улыбнувшись, ответил я.

На этом мы решили прекратить наши шалости, а то точно выхватим от кого-нибудь.

Дальнейшая дорога все такая же, где-то мы ехали, где-то стояли в пробках. Плюс на трассе произошла авария, столкнулись две фуры, и одна из них опрокинулась, благо, все живы-здоровы, но трассу опрокинувшийся прицеп перекрыл полностью, и мы очень долго стояли на месте, ну как стояли, просто спали, а что еще делать? Главным моим разочарованием оказался разряженный мобильник, я думал, что по дороге обзвоню всех близких, но хрен там плавал. Телефон был севшим, а автомобильной зарядки под мой разъем у сержанта не оказалось.

Как итог, к части мы подъехали глубокой ночью, если быть точным, то в два часа. В темноте мало что было видно, но я запомнил, что мы съехали с трассы в какой-то городок, и часть располагалась прямо на его окраине. Затем Камаз подъехал к большим серым воротам с нарисованными на них гербами и несколько раз посигналил. Через пару минут за воротами я заметил движение, и нам послышался звук скрипящего засова. Ворота распахнулись, и в свете фар я увидел здоровяка в зеленой форме со штык-ножом на поясе и помятым лицом. Он вытянулся по стойке смирно и приложил правую руку к виску. Сержант заехал на территорию парка и сразу повернул направо, остановившись у небольшого двухэтажного здания.

Мы вышли из машины, в это время к нам подбежал тот самый боец.

– Здравия желаю, товарищ старший сержант! – поприветствовал он его.

– Здоровей видали! Что так долго открывал? На массу давил, паскуда? – недовольно фыркнул сержант.

– Никак нет. – насупившись, ответил паренек.

– Дежурный где? – уточнил сержант.

– У себя отдыхает. – кивнув в сторону здания, ответил боец.

Сержант достал из кабины папку с документами и, вытащив оттуда мультифору с моими документами, махнул мне, чтобы я следовал за ним. Мы вошли в здание, оказались в узком коридоре и вошли в комнату, на двери которой было написано «Дежурный по парку».

– Саня, ты не спишь? – ехидно улыбаясь, спросил сержант, включив при этом свет.

Помещение осветилось, и я увидел лежащего на заправленной солдатской кровати мужчину лет так тридцати-тридцати пяти. Он был невысокого роста, худощавый и коротко стрижен. Поморщившись, он, не открывая глаз, потянулся и, оттолкнувшись от спинки кровати, сел на ее край.

– Михалыч, чего шумишь-то? Только уснул. – недовольно ответил он.

– Вот как мы заговорили! Знаю, как вы тут только уснули, ты спишь, дневальные спят! Так всю службу завалите. – начал наигранно ворчать сержант.

– Ладно тебе. – отмахнулся от него дежурный по парку. – Тоже мне образцовый военный. – потирая глаза, добавил он.

– Короче, я приехал, завтра буду к пяти, так как тебя меняю. Вот тебе Димон, он у нас новенький, передай его дежурному по части и вот документы его. – поставил задачу Михалыч, бросив мультифору на стол.

– Понял, сейчас сделаем. – кивнул дежурный.

– Ну тогда я помчал. – улыбнувшись, сказал Михалыч и повернулся ко мне. – Ну давай, Димон, если что, я всегда в парке, обращайся. – улыбнувшись, сказал он и пожал мне руку на прощание.

Дежурный махнул рукой вслед Михалычу и потянулся к телефону. Набрав номер, он немного подождал и начал производить доклад.

– Але, Ром, это Саня, Михалыч с рейса приехал, все нормально, без происшествий. Он мне тут бойца оставил, сказал тебе передать. Я его сейчас с дневальным отправлю, ну а дальше сам. – сказал он в трубку и положил ее.

– Борисов! Иди сюда! – неожиданно выкрикнул дежурный, я аж вздрогнул от неожиданности, что позабавило дежурного.

Через пару секунд в коридоре послышался топот берцев, и в помещение вломился тот самый боец, что открывал ворота.

– Я, товарищ старший сержант!

– Это я старший сержант, а ты олень! Что лицо такое мятое? Одембелел, что ли? – с ходу начал прессовать его дежурный.

– Никак нет! Виноват! – вытянувшись, начал оправдываться Борисов.

– В общем, вот документы, передай дежурному, ну и парня, соответственно, отведи. – кивнул он в мою сторону.

– Есть! – ответил боец и, взяв со стола мультифору, махнул мне рукой приглашающим жестом.

Все мои вещи уже были на мне, хотя какие вещи, вещмешок и все.

Мы прошли здание насквозь, выходя с другой стороны, и оказались на маленьком дворике, из которого вела всего одна калитка. Борисов молча подошел к ней и открыл засов, затем мы, выйдя через нее, оказались на аллее, где росли высокие деревья, а по правую руку красовалась добротная курилка с крышей.

– Курить есть? – спросил он у меня.

– Есть. – согласно кивнул я.

– Ну и отлично. – улыбнулся он, и, подойдя к курилке, я угостил его сигаретой, но он, разумеется, попросил еще парочку, так сказать, про запас. Я жадничать не стал и угостил его.

– Ты какого призыва? – тут же задал он мне вопрос.

– Этого, полтора месяца только отслужил. – ответил я.

В этот момент лицо парня исказилось в радостной улыбке, которая практически была до ушей.

– Да ну ладно! Ты не прикалываешься? – все еще улыбаясь, уточнил он.

– Нет, какие тут приколы. А что такое? – уточнил я.

– Так получается, ты наш первый дух! А я твой дедушка! – гордо сказал он.

– Получается, так. – пожав плечами, сказал я.

– А почему один? Вас же больше должно быть. – спросил он у меня.

– Да я откуда знаю, отправили, вот приехал. Ты лучше расскажи, что тут да как? А то я только после КМБ.

– Это тебе уже в казарме расскажут. – улыбнувшись, ответил он и, сделав несколько быстрых затяжек, забычковал сигарету и положил окурок между перекрытий потолка курилки. – Все, пошли, а то от дежурного влетит. – пояснил Борисов и повел меня в казарму.

Пройдя метров сто по аллее, мы оказались на плацу, на краю которого располагалось трехэтажное здание, с торца у него висел козырек и красовалась красная табличка с надписью «ШТАБ», мы обогнули его, и моему виду открылись два подъезда, около дверей первого я увидел табличку с надписью «КАЗАРМА». По периметру большого плаца горели фонари, и просматривались силуэты различных зданий, но свет в них не горел, и было сложно сказать, что это за строения. Мы вошли в подъезд, и в нос тут же ударил знакомый запах гуталина, краски и хлорки. Поднявшись на третий этаж, Борисов постучал в дверь, и ее тут же открыл дневальный по роте.

Мы вошли в казарму, и я сразу начал озираться по сторонам, перед входом была расположена комната дежурного по части, что было странно, ведь в части, откуда я приехал, она находилась в штабе, а тут почему-то в казарме. Дневальный, закрыв за нами дверь, вернулся на тумбочку, а из дежурки к нам вышел мужчина в зеленой форме, но без кителя, а на его поясе красовалась коричневая кобура от ПМа.

– Товарищ старший лейтенант, вот привел новенького. – улыбнувшись, доложил Борисов и протянул ему мои документы.

– Молодец, свободен! – безразлично ответил ему старлей и указал на дверь.

– Есть! – отрапортовал Борисов и вышел из казармы, а дневальный, сойдя с тумбочки, закрыл за ним дверь.

– Кто ты, воин? – ухмыльнувшись, спросил у меня старлей.

– Рядовой Семенов! – встав по стойке смирно, ответил я.

– Ладно, поздно уже, сейчас тебя разместят, умойся и ложись спать, завтра побеседуем с тобой. – все так же безразлично сказал старлей и перевел взгляд на дневального. – Дневальный, покажи товарищу, где свободная кровать, туалет, умывальник, ну ты понял. – добавил он и отправился к себе в дежурку.

– Есть, товарищ старший лейтенант! – ответил боец и, сойдя с тумбочки, подошел ко мне.

– Сава. – протянув мне руку, представился он.

– Дима. – ответил я на рукопожатие.

– Только после КМБ? – уточнил он.

– Ага. – согласно кивнул я в ответ.

– Не ссы, все нормально будет. У нас, конечно, тут есть своя специфика, но в целом жить можно. – успокоил он меня и повел в расположение.

Казарма здесь была прямо как у нас, четыре больших кубрика, вот только кровати тут были только одноярусные. Народ сладко и крепко спал в своих кроватях, изредка похрапывая. Савелий показал мне свободную кровать, что находилась у самого края рядом с центральным проходом, или, как говорят в армии, взлеткой.

Скинул свои вещи, Сава проводил меня в туалет и умывальник, это было в одном помещении, разделенном стеной. В темноте сложно было ориентироваться, что тут да как, умывальник был так себе, металлические раковины с облезшей эмалью, про горячую воду и говорить нечего. Туалет тоже не фонтан, шесть кабинок и четыре писсуара, но хотя бы чисто, пахнет хлоркой и табаком.

Быстренько сходив в туалет, а затем умывшись, я аккуратно сложил форму на табуретку, вещмешок пока закинул под кровать и улегся спать. Поначалу сна не было ни в одном глазу, первое впечатление о части было каким-то неоднозначным, тут все более расслабленные, что ли, но выводы делать пока рано. И еще я немного нервничал перед тем, что будет завтра, но все же усталость от долгой дороги взяла свое, и я вырубился.