Демон ночи

14

Когда она, месяц спустя, поняла, что ждет ребенка, она принялась танцевать от радости. Все получилось! Еще несколько месяцев, и она свободна.

Ей придется остаться с ребенком месяца на два, возможно, на три – и все. Больше она не будет терпеть Франка, она это решила.

Их брак хромал. Франк считал, что они очень счастливы, и ее намеки на то, что им, возможно, со временем придется развестись, очень пугали его. Что это за ребячество с ее стороны? Она хочет проверить, сильно ли он любит ее?

Это было с ее стороны так глупо! Не могла же она думать об этом всерьез! Развод – дело неслыханное, так порядочные люди не поступают. Ведь она же сама обещала в церкви любить его в горе и в радости, пока смерть не разлучит их, а такие обещания человек не должен нарушать.

Он снова начал работать в церковной общине и уже хлопотал о том, чтобы обзавестись собственным жильем. Они не могли все время жить на Липовой аллее, где было тесновато.

Франк снова расцвел и стал уважаемым всеми человеком. Только с Ваньей он чувствовал себя неуверенно. Она избегала его. Любовные утехи ее не интересовали, она вся была поглощена ожиданием ребенка.

Впрочем, выражение «любовные утехи» здесь не подходило. Франк не годился для постельных игр. Он считал это делом серьезным, и первая ночь с Ваньей совершенно шокировала его. Мягко, но решительно он дал ей понять, что так делать не следует, что так ведут себя только уличные девчонки и шлюхи.

Но Ванья только почувствовала облегчение от того, что ей не нужно было этого делать. Каждый четверг она принимала его миссионерский акт и была послушной и сговорчивой женой.

Много раз Франк удивлялся тому, что она стоит по вечерам у окна и смотрит на вершину холма. Какая тоска была в ее глазах!

Франк благоденствовал. На собраниях общины подавали кофе и печенье – в дополнение к тому, что он ел дома. Ванья старалась как можно лучше вести домашнее хозяйство. Она всегда приветливо – хотя и рассеянно – улыбалась ему и вкусно готовила. Они перебрались в хорошенький домик поблизости. Потом – через год – они переедут в Кристианию, где Франку предлагали хорошее место в церкви.

«Я с ним не поеду», – думала Ванья.

Ей не терпелось поскорее произвести на свет ребенка. Месяцы тянулись ужасно медленно. Она плохо чувствовала себя все это время, да и Франк постоянно, действовал ей на нервы. Она совершенно не любила его. Его внешность казалась ей все более и более отталкивающей, в особенности после того, как он округлился лицом и телом, отрастил брюшко и второй подбородок. Иногда она считала себя несправедливой по отношению к нему, и в то же время она знала, что наступит день и она взорвется от ярости, если он не обуздает свои аппетиты.

И вот ее ожиданию пришел конец. Когда приблизилось время родов, она сделала так, как они давно уже решили: отправилась на Липовую аллею. Ребенок должен был появиться на свет там, этого хотели все, кроме Франка, но его не спрашивали.

Роды оказались трудными. Все были уверены в том, что на свет появится еще один меченый. И этого в самом деле следовало ожидать: Андре и Ветле были оба нормальными. Акушерка не решилась взять всю ответственность на себя, поэтому они сели в новый автомобиль Кристоффера и поехали в больницу. Насколько они помнили, это был первый ребенок Людей Льда, появившийся на свет в больнице.

Они успели как раз вовремя. Врачей заранее предупредили о том, что ребенок может быть уродливым и что мать может погибнуть в родах. Зашла речь о кесаревом сечении – но ситуация вдруг резко изменилась.

Начались потуги, и все пошло в бешеном темпе. Агнета и Бенедикта ожидали в коридоре вместе с мертвенно бледным Франком. Его тоже поставили в известность, что ребенок может быть меченым.

Но этого не произошло. Это оказалась на редкость красивая девочка, совершенно нормальная.

За исключением одного: ее язык был немного раздвоен посередине.

«Языковая мышца слишком тугая», – сказал один врач.

«Язычок почти как у змеи», – сказала Бенедикта.

Услышав про раздвоенный язычок, Ванья невероятно оживилась. Глаза ее, тусклые и равнодушные в последние месяцы, теперь загорелись. Подобно всем матерям, родившим против своей воли, она знала, что ей придется сделать выбор, хотя уже и привязалась к маленькой девочке. Но, увидев язычок ребенка, она сделала этот выбор немедленно и попросила на время оставить девочку с ней.

Она долго рассматривала маленькое создание.

– Да, – взволнованно прошептала она. – Да, это ребенок Тамлина! Я узнаю его черты лица, хотя они и совершенно человеческие. Этот рот с изогнутой верхней губой, это разрез глаз…

Это дочь Тамлина!

Но как это стало возможно?

И она вспомнила их последнюю ночь. Ночь перед ее свадьбой. Они бешено любили друг друга, но дело было не в этом. Когда она заговорила о ребенке, которого собиралась произвести на свет от Франка, в глазах его появился дьявольский блеск.

Значит, Тамлин был способен сделать ей ребенка! Но почему же этого не произошло раньше? При мысли об этом она даже пришла в ярость, но тут же успокоилась. Она не знала, что удерживало его от этого; возможно, он не хотел навредить ей, возможно, считал, что такому смешанному ребенку трудно придется в жизни?

Но он никак не мог смириться с тем, что его Ванья собирается завести ребенка от какого-то земного существа, которое он ненавидит. Она задрожала при мысли об этом. Если бы Тамлин вдруг оказался в человеческом мире, Франку не поздоровилось бы!

На искус был слишком велик для Тамлина. Он сам сделал ей ребенка, прежде чем ненавистный земной мужчина смог это сделать.

Она снова ощутила приступ ярости. Она смогла бы избежать этого ненужного ей брака, если бы Тамлин сказал ей, что может сделать ей ребенка. Но, возможно, он сам об этом не знал? Может быть, все произошло случайно?

Теперь это уже не имело значения для Ваньи. Прижав к себе маленькое существо, она почувствовала, что любит ребенка всем сердцем. Она любила его еще до того, как узнала, что это ребенок Тамлина. Теперь же ребенок стал ей во сто крат дороже.

«Прости меня, Тамлин, – шептала она. – Но я все-таки останусь в мире людей. Наша дочь нуждается во мне».

Франк? Для чего ей нужен Франк?

Она не выдержит с ним всю жизнь, это совершенно ясно. Ей нужно развестись с ним, и даже если он не даст ей развода, она все равно уйдет от него.

Лишить его веры в то, что это его ребенок?

А как быть с Тамлином? Она не может покинуть этот округ, ведь они могли встречаться только в том заколдованном месте.

У нее голова шла кругом от всех этих противоречивых мыслей, и она позвонила медсестре, чтобы та забрала девочку.

«В какой переплет я попала!» – подумала Ванья.

И принялась писать письмо Бенедикте. Возможно, Бенедикта поможет ей.

Ванья вернулась с ребенком домой, но в Липовую аллею, поскольку она чувствовала себя неважно. Ей становилось все хуже и хуже.

У нее началась родовая горячка, а это было смертельно опасно.

Когда-то она желала умереть сразу после того, как произведет на свет этого проклятого ребенка! Теперь же ей хотелось жить – жить именно ради ребенка, и она должна была, должна была выжить, ведь это был плод ее и Тамлина любви! Она так хотела взять с собой ребенка на поляну и показать его Тамлину!

Но теперь она вряд ли сможет пойти туда.

Бенедикта, Агнета, Малин и Марит по очереди дежурили возле ее постели. Дважды в день приходил доктор. Она была слишком слабой, чтобы отправлять ее обратно в больницу, силы покидали ее.

Ванья понимала, что умирает.

Ничто не помогало ей, температура была очень высокой, все тело ломило, и девочку к ней не приносили, чтобы та не заразилась.

Однажды ночью Бенедикта спала в ее комнате на другой постели.

«Этой ночью я умру, – подумала Ванья. – О, Господи, как мне не хочется умирать! Письмо! Бенедикта должна получить письмо!»

Превозмогая слабость, Ванья с великим трудом повернулась и достала из своей сумки письмо, а потом положила его на тумбочку. Сделав это, она устало откинулась на подушку.

В дверях кто-то появился.

Молодой человек лет двадцати.

Ванья никогда раньше не видела его. Он был очень красив, высок и белокур, с приветливым лицом.

Кого же он напоминал ей?

– Марко? – прошептала она.

Он улыбнулся. Да, конечно, он был похож на Марко!

– Марко не придет, – прошептал он в ответ. – Вместо себя он послал меня. Идем!

– Но разве я могу идти? Я же…

Он уже взял ее за руку. И Ванья почувствовала невесомость в теле.

Да, Марко сказал в последний раз при встрече: «Больше я не приду. Вместо меня на помощь вам придут другие».

Ей хотелось спросить у белокурого юноши, кто он такой, но мысли ее переключились на другое.

– Наш путь далек? – спросила она уже в прихожей.

– Да, – серьезно ответил он. Она остановилась.

– Мне нужно взглянуть на Кристу, мою маленькую дочь. Я не видела ее уже несколько дней.

– Мы возьмем ее с собой.

– Но…

– Не волнуйся, она вернется сюда. Ты же хотела, чтобы отец увидел ее?

– Конечно!

Она даже не задумывалась над тем, что он знает, чья это дочь.

– Но там холодно, мне нужно одеться.

– Не беспокойся об этом. Там не холодно, стоит теплая августовская ночь.

Однако он осторожно завернул девочку в шерстяное одеяло. Ванья взяла на руки свою дочь, и они вышли из дома.

Во дворе их ждали два крупных волка. Ванью это нисколько не удивило, чувство реальности уже покинуло ее. Она приветствовала их как старых друзей, и они с юношей сели каждый на своего волка.

И тут же они оказались на вершине холма.

Ей не было холодно. И у нее не было времени думать об этом. Ведь там был Тамлин – и он принял ее в свои объятья. Он с восхищением улыбнулся своей маленькой дочери.

– Подумать только, на что мы с тобой оказались способны! – рассмеялся он.

Это был для Ваньи миг наивысшего счастья.

«Я не хочу стареть, – однажды сказала она. – Я хочу остаться такой же, как теперь. Ради Тамлина!»

И пожелание ее исполнилось.

Волки превратились в черных ангелов.

– Тамлин из рода демонов ночи, – произнес один из них низким, мягким голосом. – Нашего властителя тронула твоя судьба. И он приглашает тебя в свои черные мраморные залы, чтобы жить там вместе с Ваньей.

– Меня? – изумленно произнес Тамлин. – Но я же демон!

Другой джинн печально улыбнулся и сказал:

– Там имеются более странные существа, чем демоны. Наш властитель покровительствует несчастным, берет их к себе. Ванья, его внучка, должна отправиться туда, так было решено еще в ее детстве. Ты можешь последовать за нею, если хочешь. Ведь ваша любовь потрясла всех, а ты сам посмел ослушаться Тенгеля Злого. Это великий подвиг.

– Отправиться к Люциферу? – все еще недоверчиво произнес Тамлин. – Мы должны отправиться к Люциферу?

– Это единственный способ спасти Ванью. В противном случае она умрет этой ночью, и тогда мы навеки потеряем ее. Такова воля нашего властителя и его жены, Саги из рода Людей Льда.

– Моей бабушки? – сказала Ванья. – Она там? Значит, то, что рассказывал Хеннинг, правда. И вы – те черные ангелы, которые унесли ее?

– Да, это мы. И теперь тебе предстоит тот же путь.

– И я встречу их там? Мою бабушку и моего дедушку?

– Да. Твоя судьба очень похожа на судьбу Саги. Прижав к себе Кристу, Ванья спросила:

– А как же малышка?

– Ей будет хорошо здесь.

И черный ангел осторожно взял из ее рук девочку.

– Я не могу… – начала Ванья, но тут же осеклась. Ее дочери предстояло выполнить важную задачу. Подобно тому, как это было когда-то с сыновьями Саги.

– Пусть твоя жизнь будет счастливее, чем моя, – прошептала она. – Желаю тебе встретить человека, которого ты полюбишь!

Взяв в руки девочку, Тамлин поцеловал ее крохотную головку. Он шептал ей какие-то непонятные слова, напоминающие заклинания на счастье.

Молодой белокурый человек сказал:

– Мы считаем, что это придаст дополнительные силы ребенку, которого она произведет на свет и который вступит в борьбу с силами зла. Теперь кровь Люцифера смешалась не только с кровью Людей Льда, но также и с кровью демонов ночи. Я буду оберегать Кристу, Ванья. В остальном же ты можешь положиться на Бенедикту.

Она кивнула ему со слезами на глазах.

– Ну как, Тамлин? – спросил один из джиннов. – Ты отправишься с нами?

– Мне нечего терять, – сухо ответил он. – Я последую за Ваньей. Мы с ней неразделимы. И спасибо за вашу помощь!

С этими словами он обнял Ванью. Белокурый юноша взял девочку. Еще раз погладив девочку по щеке, Ванья отвернулась.

– Я готова, – тихо сказала она.

– Агнета! Агнета! – взволнованно закричала Бенедикта. – Пришел какой-то молодой человек. И у него на руках Криста. Но где же Ванья?

Было раннее утро, темнота еще не отступила. На лице Бенедикты были написаны страх и угрызения совести, поскольку она заснула, а потом уже обнаружила, что постели Ваньи и Кристы пусты.

Все сбежались на ее крики, никто еще не начал поиски Ваньи, настолько сильным было потрясение. Все собрались в прихожей, Агнета взяла на руки свою внучку и не сводила теперь с нее глаз.

– Я Имре, сын Марко, – сказал молодой человек.

– Сын Марко? – воскликнули все разом. – Но мы не знали, что…

– Пойдем в гостиную, Имре, – попросил Хеннинг. Но тот остановил их жестом поднятой руки.

– Сейчас нет времени для объяснений, – сказал он. – Мне нужно идти, ведь Тенгель Злой неусыпно следит за нами, мы все здесь на виду в Липовой аллее. Но Ванья, к сожалению, навсегда покинула вас. Агнета вскрикнула и закрыла руками лицо.

– Я прочитала письмо Ваньи, – сказала Бенедикта, вытирая покрасневшие, заплаканные глаза. – Сначала я подумала, что это бредовые фантазии…

– Нет, это не так, – ответил молодой Имре. – Ванья теперь счастлива.

И он рассказал им, где она. Агнета заплакала.

– Ванья, дитя мое! Мы знали, что она не перенесет эту болезнь, мы все равно потеряли бы ее!

– В определенном смысле, Ванья перешла на другой уровень существования, – с улыбкой сказал Имре. – Так же как Сага и Тамлин.

– Хорошо, что здесь теперь нет Франка, – пробормотал Хеннинг. – Он не смог бы понять всего этого. Но если ты сын Марко, мальчик, ты тоже из рода Людей Льда?

– Да, – улыбнулся Имре. – И я горжусь этим.

– Извините, что я перебиваю вас, – вставила Бенедикта. – Но мне кажется это важно – то, о чем я подумала. Теперь у Кристоффера, Ваньи и у меня есть дети, но никто из них не является меченым. Значит, это твой ребенок, Имре, станет…

Он со смехом покачал головой. Потом повернулся к юному Андре.

– В твою задачу входит определение меченого родственника, Андре, – мягко произнес он.

Он тут же попрощался и ушел, прежде чем кто-то смог снова задать ему вопросы.

Все переглянулись. На лицах была написана скорбь и озабоченность.

– Как же мы объясним людям ее исчезновение? – сказал Хеннинг, уже имевший по этой части опыт, когда ему пришлось объяснять другим, что Саги больше нет. И теперь они даже не могли похоронить Ванью.

На рассвете он вместе с Сандером отправился на вершину холма. Каким тяжелым был их шаг!

Им удалось объяснить ее исчезновение, сославшись на то, что она в лихорадочном бреду бросилась в озеро. Пришлось, скрепя сердце, произвести поиски. Но все это закончилось заупокойной службой по «усопшей».

Потом появились проблемы. Оказалось, что Франк вовсе не думает оставлять свою дочь в Липовой аллее. Ее воспитание было его делом и никого другого. И он нанял для присмотра за Кристой женщину зрелого возраста. После этого он вместе с Кристой переехал в Кристианию, и они практически потеряли с девочкой всякий контакт. В особенности тяжело все это воспринимала Агнета. Сначала она потеряла свою единственную дочь, теперь у нее отняли внучку. И то, что несколько раз в год Франк приезжал в Липовую аллею, было вовсе недостаточно для бабушки.

Хорошо еще, что в доме жила Бенедикта со своей маленькой семьей.

Но Андре уже начал взрослеть. И в один прекрасный день перед ним должна была встать задача: определить, кто является меченым в его поколении.

Задача эта оказалась необычайно трудной.