Деревенский чернокнижник

Инквизитор против чернокнижника

В Тролльей Напасти давно ходила поговорка о том, что все настоящие проблемы начинаются исключительно после захода солнца. Но в данном случае судьба решила проявить оригинальность и порадовала обитателей деревни прямо на рассвете. Именно в это время по главной улице проскакал небольшой, но довольно хорошо вооружённый отряд всадников, возглавляемый суровой женщиной, закованной в броню. Её роскошные длинные волосы цвета запёкшейся крови развевались подобно знамени, а суровый взгляд изумрудных глаз заставлял всех встречных впадать в ступор.

Впрочем, несколько деревенских ранних пташек сразу же бросились на поиски старосты, отлично понимая, что в данном случае только он мог разрешить назревающие трудности. Ну, и не стоило удивляться, что кое-кто из этих жаворонков постучал и в окна деревенского чародея. Просто так, на всякий случай.

Именно поэтому членам новоприбывшего отряда не пришлось долго ждать. Солдаты едва успели спешиться возле трактира и начали осматриваться по сторонам, как перед ними предстала весьма запыхавшаяся парочка. Шечерун и Жмых были очень обеспокоены появлением новых гостей, причём маг волновался заметно сильнее и нервно поглядывал на знамя, которое держал один из бойцов. На тёмно-синем полотнище был изображён воин в белой броне, объятый белым пламенем и рассекающий нечто чёрное и кляксоподобное, что, видимо, по замыслу создателя символизировало зло.

— Орден Белого Огня, — пробормотал чародей и перевёл настороженный взгляд на лидера группы. — Что вы забыли у нас в глуши?

— Зло не дремлет, распространяя свои семена во всех направлениях, — с лёгкой хрипотцой в голосе начала женщина. — И наша цель — пресечь его в зародыше. Меня зовут Энейла, Энейла Рубельграк. Я являюсь инквизитором первой степени и искренне надеюсь, что вы поможете мне разобраться с моей проблемой.

— Проблемой? — переспросил недоумённо нахмурившийся староста. — Но у нас нет никаких проблем!

— То, что вы их не замечаете, вовсе не означает, что их у вас нет, — пафосно продолжила женщина. — Но, поверьте, у нас есть глаза и уши. Мои братья и сёстры могут прозревать грядущее, видят всё, что скрыто за ним, и они сказали, что в этой деревне или в её окрестностях готово пробудиться великое зло!

— Не знаю ничего насчёт зла, тем более великого, — спокойно ответил Жмых. — Но меня и мою родню вы точно разбудили. Да что там, похоже, уже вся деревня не спит, пытаясь разобраться, что именно тут происходит.

— Я правильно понимаю, что это таверна? — спросила Энейла, кивнув в сторону «Радужного Кота». — Предлагаю зайти туда, дабы обсудить все вопросы.

Закрыв за собой дверь трактира, Шечерун и Жмых почувствовали себя более уверено. Во-первых, их обрадовало то, что все солдаты остались снаружи и говорить предстояло только с инквизиторшей. А во-вторых, им понравилось, что Энейла внезапно повела себя довольно непринуждённо. Сев за ближайший стол, она отмахнулась от учтивого трактирщика, с интересом посмотрела на собеседников и продолжила свою речь.

— Ваш край — довольно интересное место. За последние дни мне пришлось многое про него разузнать. К примеру, вы в курсе, что именно здесь было остановлено восстание Гарамокла Безумного?

— Мне доводилось читать про это, — сухо проговорил Шечерун, сосредоточенно посмотрев на старосту.

— Ну и хорошо. Значит, мне не придётся читать лекцию по истории и можно сразу перейти к делу, — продолжила собеседница. — Вот что забавно. С того события прошло уже полторы сотни лет, но вдруг в соседнем с вашим районе рыбаки начали вылавливать в реке занятные артефакты: всевозможные кольца, браслеты, ожерелья, обладающие различным уровнем силы. Причём эта сила проявляется столь причудливым способом, что нам пришлось приложить немало усилий, чтобы полноценно её изучить. И в результате мы сделали вывод, что одна из тайных сокровищниц Гарамокла находилась в реке, но со временем была разрушена водой. Течение растащило множество порождений безумного разума, и затем они попали в руки рыбаков. А у вас подобного не происходило?

— Первый раз слышу про такое, — также сухо ответил Жмых, возвращая чародею его взгляд. — У нас в реке, кроме рыбы и раков, больше ничего нет. Ну, может, ещё лягушки иногда попадаются.

— Лягушки меня не интересуют, — отмахнулась Энейла. — Тогда поделюсь ещё одним занятным фактом. После восстания Гарамокла большую часть этого региона буквально заполонила всевозможная нечисть. Мы получали многочисленные жалобы от жителей и купцов на то, что здесь невозможно было и шага сделать, чтобы ни наткнуться на какую-нибудь кровожадную тварь. И внезапно несколько лет назад нападения нечисти прекратились. Знаете, у нас возникло подозрение, что кто-то очень могучий смог обуздать этих смертоносных созданий и взял их под свой контроль.

— А, может, им просто всё надоело, и они сменили сферу деятельности, — высказал предположение чернокнижник.

— Нет, — возразила женщина. — Моё чутьё говорит о том, что здесь задействована иная сила. Высшая и могучая. И этому есть немало подтверждений. К примеру, года три назад появился слух о битве с могучим чёрным магом где-то в окрестностях вашей деревни. Слух весьма расплывчатый и не дающий никакой конкретики, но в том, что битва действительно произошла, я уверена. Опрошенные мною распространители этой информации заверяли, что сам маг был повержен в сражении, но чем дальше, тем больше я в этом сомневаюсь. Сокровища Гарамокла и усмирённая нечисть явно связаны. И это лишь верхушка айсберга. Вот ещё имеется загадочный слух о некоем проклятом архитекторе Зиндикусе Пропащем. Данное имя часто мелькает в наших сводках, но ни разу нам не удавалось убедитьсяв том, что такой человек действительно существует и что он сотворил все приписываемые ему деяния.

— Мост в Низине, — пробормотал Жмых. — Это молва дошла и до нас.

— Вот именно. Мост, построенный якобы легендарным чернокнижником, о котором при этом никто ничего не знает. К счастью, у нас в руководстве сидят не идиоты, — произнесла Энейла и торжествующе потёрла руки, заставив чародея и старосту на мгновение впасть в ступор.

— И что же они предположили? — с опаской поинтересовался Шечерун.

— Зиндикус — лишь подставное лицо, созданное для введения нас в заблуждение, — довольно ухмыльнулась инквизиторша. — И пока мы ищем этого несуществующего архитектора, его создатель может спокойно осуществлять свои планы. Но он явно недооценивает нас. И чует моё сердце, ещё немного — и мы сможем плотно сесть ему на хвост.

— Однако эпизод с мостом затрагивает вовсе не нашу деревню, — осторожно проговорил староста. — Более того, этот инцидент произошёл в соседнем графстве.

— Я как раз и предполагаю, что всё это было проделано специально, чтобы отвлечь наше внимание, — ответила Энейла. — Благо хватает и иных фактов, указывающих на Троллью Напасть. Недавно наши пути пересеклись с неким цирковладельцем, который заявил, что в вашей деревне у него отобрали ручного демона. Правда, стоило нам нажать на этого циркача, как он поспешил отказаться от своих слов и заверил, что просто хотел, чтобы мы надавили на его конкурентов. Но факт, что изначально он назвал именно вашу деревню, говорит о том, что здесь несомненно что-то происходит. И я должна докопаться до правды.

— Прошу прощения, — Шечерун тяжело вздохнул, собираясь с силами, и наконец задал так долго мучавший его вопрос. — Но разве то, что я сам являюсь тёмным волшебником, ни делает меня подозреваемым номер один?

— Я предполагала такое, — согласилась инквизиторша, вежливо улыбнувшись. — Поэтому навела справки в вашей академии, а также лично пообщалась с теми, кто знал Вас лично.

— И что же Вам поведали?

— Вы очень азартный человек, но при этом настолько мудрый и дипломатичный, что Вас сложно представить тем, кто решится вступить на скользкий путь.

— Ну, хоть что-то приятное, — проворчал под нос чародей, а староста тут же поспешил взять быка за рога.

— Я не знаю, что именно вы ищете, но готов оказать любую помощь. Если вам нужно место для ночлега, то мой дом….

— Мы искренне благодарим вас за сотрудничество, — бесцеремонно перебила Жмыха инквизиторша. — Но в данном случае предпочтём обойтись своими силами. Поскольку зло способно нанести удар с любой стороны, мы сами разобьём лагерь. Наши шатры могут выдержать атаку тёмных сил, а пустырь, который вы используете для ярмарки, идеально подойдёт для нашей стоянки. Нам необходимо обустроить наш лагерь в кратчайшие сроки, так что на этом я вынуждена откланяться. А вам рекомендую подумать на тему того, с какой стороны нам стоит ждать неприятностей.

Энейла ушла, оставив чародея и старосту в полном недоумении. Столь агрессивная активность женщины слегка выбила их из колеи. Тем не менее, молча переглянувшись, они тоже двинулись на улицу. Очередная проблема требовала совместного решения, и именно этим они и собирались заняться.

— Самое главное — держать Ринуальда подальше от этой чокнутой, — раз за разом повторял Шечерун. — Ты же представляешь, что она может с ним сотворить?

— После того, как ты сделал его одержимым демоном, очень хорошо представляю, — в тон ему пробормотал Жмых. — Я не люблю этого разбойника, но пытки и смерть на костре — это слишком даже для него. Да боюсь, и тебе тогда достанется…

— Нет, ты не понял, демон — это мелочь, — перебил старосту чернокнижник. — Проблема в том, что раньше Ринуальд был членом ордена Белого Огня, и я немного слышал о том, как они поступают с отступниками. А уж для отступников, осмелившихся прикрывать свои грязные делишки именем ордена, они придумают настолько лютую казнь, что Троллью Напасть потом ещё несколько веков будут вспоминать только в связи с данным событием.

— Ладно, ты меня убедил. Отправлю сыновей, чтобы нашли Ринуальда и попросили держаться от деревни подальше. Тогда нужно и Мрахилее срочно передать, чтобы тоже не высовывалась. А то кто знает, какие отношения у паладинов с суккубами?

— С ней я сам поговорю, — согласился Шечерун. — Уж слишком у неё специфичный взгляд на мир. Вдруг захочет посмотреть на этих паладинов поближе.

— Кстати, я тут просил Масхурпала проследить за ними, — в голосе старосты послышались нотки беспокойства. — И вон он мчится к нам со всех ног.

Ученик чародея действительно подбежал очень быстро, явно стремясь поскорее донести важные сведения. И в сложившейся ситуации хороших новостей уже никто не ждал.

— Учитель, — пробормотал запыхавшийся Масхурпал. — Паладины поставили свои шатры, и к ним только что пришёл Атим Стат.

— Проклятие, — простонал Жмых. — Этот балагур и бездельник ради новых ушей разболтает всё, что нужно и не нужно.

— Бежим к паладинам, — моментально среагировал Шечерун. — Быть может, у нас ещё есть время, чтобы остановить Атима.

То, что времени не осталось, они поняли спустя две минуты, едва перешагнув порог шатра. Главный балагур и сплетник деревни сидел за столом напротив Энейлы и с живым интересом пересказывал ей всё, что у него накопилось за последнее время. Магу и старосте, остановленным охраной на полпути, оставалось лишь беспомощно наблюдать за тем, как инквизиторша узнаёт самые сокровенные тайны деревни.

— Да, мне многое известно, — вальяжно рассуждал Атим. — Вот, к примеру, Арлам Далеф. Казалось бы, самый обычный дровосек, однако призывал демонов, чтобы те вырубили для него лес. А Бурхом Ждос, наш плотник, заверял всех, что построил мост за одну ночь. Но все-то знают, что он приносил жертвы тёмным силам, чтобы получить их помощь. А наш кузнец Ларвал Сингорон мастер, конечно, хороший, но что Вы скажете на то, что к нему в кузню приходят огненные драконы и работают за него?

— Если мы выживем, — пробормотал Шечерун, слушая болтовню сплетника. — Я собственноручно прибью этого гада и сделаю из него зомби.

— А я попрошу сыновей подержать его тело во время твоего обряда, — в тон ему ответил староста, с ужасом наблюдая за тем, как Энейла продолжает задавать вопросы.

— Это всё очень серьезные обвинения, — проговорила женщина. — Вы можете предоставить доказательства своих слов?

— А что там доказывать? — радостно отозвался сплетник. — Вон Кадим Гар, наш строитель, давно уже продал душу тёмным силам. Вот Вы в курсе, что он призвал суккубу для того, чтобы она строила ему дома?

— Суккуба для строительства домов? — задумчиво пробормотала Энейла. — Это весьма тяжкое обвинение.

— Да-да, все деревенские знают, что дни и ночи на стройке он проводит с ней, а его жена думает, что он просто работает.

— Это всё, что Вы хотели нам сказать?

— Нет, — радостно ответил Атим. — Наш староста недавно дочку замуж выдал. Так вот, представляете, жениха ей он нашёл с помощью чёрной магии. Я сам слышал, что ему пришлось джинна призывать, чтобы он своими чарами зятька приманил.

— Это очень полезные сведения, — пробормотала инквизиторша. — Мы непременно учтём их в нашем расследовании. А пока, если Вы не против, нам необходимо вернуться к нашим делам.

— Если что, Вы знаете, где меня найти, — в голосе сплетника слышались неподдельные нотки радости. — Я всегда сижу у главного входа в «Радужного Кота», и там Вы можете…

— Да-да, я всё знаю.

Энейла махнула рукой, и её помощники быстро выдворили Атима Стата за пределы шатра. Женщина нахмуренно посмотрела ему вслед, после чего перевела взгляд на новых гостей и вдруг гневно воскликнула:

— Как же мне надоели все эти выдумщики и сказочники!

— В смысле? — ошарашенно пробормотал Шечерун. — Это вы в адрес Атима?

— Ну, вы же слышали этот бред?! Суккуба строит дома, а кузнец призывает драконов, чтобы те ковали ему инструменты! Похоже, у кого-то очень хорошая фантазия и слишком много свободного времени. Я думала, что такое можно встретить только в городах, но теперь убедилась, что и провинция может порадовать подобными личностями. Кстати, касаемо моего расследования. Вы ничего не обнаружили?

— Пока абсолютная тишина, — поспешил отрапортовать староста. — Я уверен, что сведения, полученные вами, не соответствуют реальности, поэтому…

Но он не успел договорить, так как в шатёр ворвался ещё один из людей Энайлы и прервал главу деревни:

— На юго-западе замечены клубы дыма. Я опросил местных, но никто из них не может ничего сказать об его источнике.

— Наверняка это просто кто-то из лесорубов, — вмешался Шечерун.

— Там и леса-то нет нормального, — перебил его Жмых. — Один кустарник. Я даже не знаю, что там может гореть. Наверняка дети забрались в глушь и развели костёр.

— Три года назад, — ледяным голосом начала Энейла. — Мне донесли, что в одном из парков на окраине столицы постоянно жгут костры. Меня заверяли, что это балуются дети или пытаются согреться бездомные, но наперекор всем я собрала отряд и направилась в указанное место. И там я обнаружила массовое жертвоприношение. Чтобы призвать демона, в обряде собирались использовать пятерых девственниц и два десятка детей. Так что я не могу оставить без внимания происходящее сейчас. Мы должны выдвинуться и проверить, что же именно творится в этом лесу.

Жмых и Шечерун мучительно застонали от осознания того факта, что им предстоит небольшое путешествие сквозь заторы и буреломы. И самое обидное, что у них не было ни единой возможности избежать этого похода.

— Ну, и что у нас тут такое? — пробормотал староста, глядя на дымящийся пень. — Что тут может гореть?

Подожжённая коряга располагалась в глубине оврага, отвесные стены которого очень быстро отбивали желание спускаться для изучения подробностей. Лишь Энейла и один из её подручных смело бросились вниз, но вместо долгожданного сражения их, видимо, ждало очередное доскональное исследование проблемы.

— Похоже на огневика, — пробормотал под нос Шечерун. — Рандуль или, быть может, харзука. Хотя последнее, на мой взгляд, маловероятно.

— А если понятным языком?

— Мелкие разновидности нечисти, неким образом связанные с огнём. Огневикам нужно тепло для размножения, вот они и разводят костры у себя в гнёздах. Правда, обычно стараются контролировать пламя, сводя его к медленному тлению. Но иногда, когда огневиков становится очень-очень много и им, соответственно, требуется больше жара, пламя может выходить из-под контроля. Вот и здесь, думаю, как раз подобная ситуация.

— Ага, значит, зря мы десять лет назад ругали наших пастухов за непотушенные костры. Они-то, бедняги, нам доказывали, что водой залили и землёй забросали, а мы на них рычали, поскольку лес сильно выгорел и даже окраинам деревни досталось.

— Вы просто не знали про огневиков, — произнёс Шечерун. — Тем более что они тут нечастые гости, обитают дальше к северу. Но, похоже, именно не вовремя сгоревшее гнездо огневиков заставило нас прогуляться. Но это даже хорошо, пусть эта чокнутая хотя бы на время забудет про нас.

— Она, кстати, уже возвращается, видимо, поняла, что ошиблась.

Энейла и её подручный невероятно ловко выбрались из оврага, несмотря на крутые стены, и быстро подошли к своим спутникам.

— Огневики, — мрачно проворчала женщина. — Как я поняла, рандули. Целое гнездо выгорело. А мне доказывали, что так далеко на юге они не встречаются.

— Редкие гости, — пожал плечами чародей. — Однако иногда можно на них наткнуться.

— Мы зря потратили полдня, — процедила сквозь зубы инквизиторша и недовольно оглядела окрестности. — Впрочем, по дороге сюда мне удалось обнаружить ещё кое-какие странности. Тех же паутинников я заметила не меньше десяти штук, но все они ведут себя так, словно их что-то напугало. Про более мелкую нечисть вообще молчу. Нет, у них явно есть хозяин, который заставляет их подчиняться его строгим правилам. И поверьте мне, рано или поздно я его найду.

— Прежде чем кого-то искать, давайте вернёмся в трактир, — вежливо предложил староста. — Мы сможем перекусить, собраться с мыслями и наконец определиться с конкретной целью поисков.

— Мысль здравая, так и поступим, — согласилась Энейла.

— Да, — буркнул Жмых и, посмотрев по сторонам, добавил. — Предлагаю взять чуть правее. Там, насколько мне помнится, должна проходить пастушья тропа, и по ней мы быстрее доберёмся до деревни.

Дорогу староста помнил очень хорошо, и уже через несколько минут они выбрались из бурелома. Вот только вышли в таком месте, что Шечерун сразу смутился, а инквизиторша схватилась за меч.

— Похоже, мои предположения начинают подтверждаться, — произнесла женщина. — В этом лесу точно почитается тайный культ, посвящённый некоему стихийному божеству.

— С чего бы? — удивился Жмых, но тут взгляд его упал на росшее возле тропы раскидистое дерево, на стоявший у его корней импровизированный алтарь из пары камней, а также на многочисленные дары, лежавшие на нём. — Да это ерунда какая-то. Просто местные верят в лесного духа, которого и пытаются задобрить.

— Народные суеверия часто имеют под собой основу, которая может оказаться очень и очень неприглядной. На заре моей карьеры я сталкивалась с тем, как в одном поселении жители приносили на алтарь дары очередному местному духу. На первый взгляд, подношения были безобидные: цветы, что-то из еды, незначительные ценности. А в итоге выяснилось, что в том месте располагались развалины храма древнего божества, который таким незатейливым образом копил свою силу. Мы усмирили его, но ценой жизни многих наших собратьев. Поэтому с тех пор я не верю в то, что подобные культы могут появляться сами собой.

— Расскажешь ей? — тихонько пробормотал староста.

— А что ещё остаётся? — со вздохом сказал Шечерун и, собравшись с духом, повернулся к инквизиторше. — Это моя работа.

— В смысле? — недоумённо спросила женщина.

— Вся эта идея с духом — моя работа. Просто в своё время я немного тут экспериментировал, и одно заклинание сработало не так, как должно было, — чернокнижник даже покраснел, вспоминая свой позор. — Я хотел призвать одну овцу, а призвал все стада округи. Пастухи, естественно, решили, что животных собрала какая-то высшая сила, и поставили данный алтарь. Ну, а я уже не стал их разубеждать. Тем более что никакого вреда от этой их затеи нет. Ну, принесут сюда раз в неделю кусок хлеба и кувшин молока, никому же от этого плохо не станет.

— То есть ты струсил признаться в своей слабости и прикрыл свой позор выдуманным культом, — сурово отчеканила Энейла. — Честно говоря, если до этого у меня ещё возникали какие-то мысли о том, что именно ты можешь быть причастен к моему делу, то после подобного признания смело заключаю, что самое большее, на что ты способен, это запугивание лягушек в пруду.

Инквизиторша, оставив подозрения, подошла к алтарю и с интересом изучила его. Чародей оказался прав, и пастухи возложили не так уж и много даров. На алтаре обнаружились несколько кусков засохшего сыра, слегка зачерствевшая краюха хлеба и, к удивлению всех, полный кувшин молока. Правда Жмых и Шечерун даже представить себе не могли, что Энейла внезапно сядет рядом и начнёт уплетать всё это за обе щеки.

— А что не так? — среагировала она, заметив недоумённые взгляды. — Вы сами сказали, что никакого духа здесь нет, поэтому никто не обидится. К тому же я изрядно проголодалась, пока мы шлялись по этим зарослям. Кстати, сыры у вас отменные, буду рекомендовать друзьям.

— Скажи мне, все паладины такие? — пробормотал под нос староста.

— Если честно, я впервые такую вижу, — в тон ему отозвался чародей.

— Отлично! — подытожила Энейла, завершив трапезу. — Возвращаемся в деревню и продолжаем наше расследование!

— Настырная, какая же настырная, — бормотал Шечерун, глядя на бегущие по небу облака. После возвращения из леса ему пришлось ненадолго отлучиться, чтобы разобраться с рядом проблем, вызванных внезапной гостьей, и сейчас чародей сидел на скамейке возле трактира, пытаясь прийти в себя.

— С этим согласен, — проворчал староста, который, наоборот, с интересом смотрел на землю, изучая мельтешащих муравьёв. — Очень настырная и целеустремлённая. Но знаешь, честно говоря, эти её качества мне в какой-то степени даже нравятся. Уважаю подобных людей, с головой уходящих в работу. Да и внешность у неё очень эффектная. Эх, будь я помоложе, глядишь, наплодил бы с ней дюжину рыжих ребятишек…

— Я постарался всё зачистить, — резко оборвал мечты Жмыха чародей. — Все зомби временно упокоены, огненные волки отправлены в своё измерение, и по мелочам пришлось многое убрать. Вот только мух — наблюдателей оставил, но их очень непросто будет разглядеть. Ну, и кого смог, тех предупредил, чтобы лишний раз языками не чесали. Если Атим трепло, которому никто не верит, то вот к тому же кузнецу наша гостья прислушается с интересом.

— Боюсь, что эта Энейла, если захочет, раскроет все наши уловки, — вздохнул Жмых и задумчиво покосился на собеседника. — Честно признаться, я до сих пор удивлён, почему ты всё ещё не под подозрением.

— Возможно, это какая-то её игра, — пожал плечами Шечерун. — Если это так, я с удовольствием в неё сыграю.

— Кстати, твой ученик снова бежит к нам сломя голову. Как думаешь, стоит тревожиться или у него просто очередной приступ паники?

— В данных условиях я предпочитаю встревожиться, — мрачно ответил чародей и переключился на Масхурпала. — Что ещё случилось?

— Значит так, — тяжело дыша, начал юный чародей. — Во-первых, Энейла встретилась с Мрахилеей.

— Мрахилею сожгли на костре или подвергли экзорцизму?! — воскликнул чернокнижник. — И как они могли встретиться, я же просил её не вылезать из дома?!

— Так новая стройка началась, здание деревенского совета. А вам, учитель, прекрасно известно, как Мрахилея относится к своему делу. Вот там и пересеклись. Впрочем, можете не волноваться, её сущность не раскрыли. Она не дала Энейле и слова сказать, сразу принялась объяснять все тонкости строительного мастерства, а затем прочитала целую лекцию на тему того, как следует отдаваться работе и с чем именно её ассоциировать.

— И как инквизиторша на это отреагировала?

— Жутко смутилась. Ну, вы же знаете Мрахилею и её ассоциации.

— Одной проблемой меньше, — облегчённо вздохнул чернокнижник. — Теперь Энейла будет считать её обычной озабоченной тёткой и не полезет изучать её биографию.

— Во-вторых, есть проблема посерьёзнее, — продолжил Масхурпал. — Инквизиторша поймала Ринуальда.

— Но мы же предупредили этого придурка!

— Как я понял, он сам пришёл в город и сдался ей. Возможно, он надеется получить прощение за чистосердечное признание.

— Да он костёр получит, а не прощение, — прорычал Шечерун, вскакивая с лавки. — Бежим в инквизиторский лагерь, пока всё не закончилось плохо!

— И что же ты там собираешься делать, чтобы не допустить плохого конца? — поинтересовался староста.

— Я собираюсь вспомнить, что могу призывать демонов не только для строительства мостов!

Интонация, с которой были сказаны эти слова, моментально заставили Жмыха и Масхурпала вспомнить об основной специализации мага. Взгляд чернокнижника наливался яростью, и его собеседники инстинктивно отступили на пару шагов.

— Вперёд! — крикнул Шечерун. — Пора показать этой рыжей стерве, что в нашей деревне ей придётся следовать нашим правилам!

— Стой! — воскликнул староста и рванул за чародеем, пытаясь остановить его, но чернокнижник сорвался с места с такой скоростью, что нагнать его удалось только у входа в шатёр. Там Шечерун притормозил сам, поскольку, к его удивлению, охрана, обычно стоявшая у входа, куда-то подевалась.

— Нам же легче! — рявкнул он прямо в лицо подоспевшему Жмыху, после чего вошёл внутрь. Представшее перед чародеем и старостой зрелище моментально заставило их напрячься. А заглянувший вслед за ними Масхурпал бессвязно вскрикнул и поспешил выскочить наружу. Посреди шатра стоял здоровенный крест, к которому и был прикован бывший паладин. Абсолютно голый Ринуальд висел, безвольно склонив голову, и его тело было покрыто множеством небольших рубцов. Рядом с крестом стояла пылающая жаровня, в которую были опущены зловещего вида инструменты.

Реакция Шечеруна была моментальной. Даже не задумавшись, он подбежал к кресту и стал трясти пленённого разбойника. Ринуальд издал протяжный стон, поднял голову, открыл глаза и с недоумением уставился на чародея.

— Шечерун? — пробормотал он довольно бодрым голосом. — Ты что здесь делаешь?

— Тебя спасаю, идиот, — с облегчением пробормотал чернокнижник, изучая оковы. — Сейчас я тебя вытащу, и ты как можно быстрее покинешь Троллью Напасть.

— Эй, а вот это уже лишнее, — возразил паладин, недовольно дёрнувшись. — Я думаю, тебе не стоит в это влезать.

— Хочешь сгореть на костре?!

— Ну, в каком-то смысле я уже горю, — пробормотал Ринуальд. — Кстати, Энейла уже здесь, поэтому, думаю, вам стоит удалиться.

— Здесь?! — воскликнул маг и обернулся к входу, но его взгляду предстал лишь слегка растерявшийся староста. Зато с противоположного конца шатра раздался резкий вскрик, заставивший Шечеруна вновь крутануться на месте. Именно в этот момент он понял, что с другой стороны шатра имелась какая-то пристройка, из которой, похоже, и вышла инквизиторша. Учитывая, что женщина была абсолютно голой, ситуация представлялась очень конфузной. В руках Энейла сжимала кувшин, которым тут же попыталась прикрыться. А вот самого Ринуальда происходящее очень сильно развеселило.

— Мы вместе учились, — усмехнувшись, выдал он ошеломлённому и смущённому магу. — И состояли в очень близких отношениях. Понятное дело, позже наши пути разошлись, но, представляешь, недавно я узнал, что именно благодаря Энейле орден так и не лишил меня статуса. Она сумела переубедить многих, что я не оступился, а просто выбрал весьма специфический путь, чтобы нести свет добра и справедливости. Кстати, так оно и есть, как ты помнишь. Ну, а узнав, что моя крошка объявилась в наших краях, я не смог пройти мимо.

— А как же цепи и пытки? — с недоумением пробормотал Шечерун, стараясь не смотреть в сторону Энейлы.

— О, это мы вспомнили наши игры в орденских подземельях. Фантазия у нас тогда пёрла через край. Впрочем, оказалось, что и сейчас мы способны дать жару, не так ли, милая?

— Надо было всё же поставить стражу у входа, — пробормотала инквизиторша.

— Ты же сама сказала, что не стоит смущать мальчиков нашими криками и стонами. Кроме того, как я понимаю, наши гости сейчас уйдут, верно?

— Всё, считайте, что нас не было, — подал голос Жмых. — Занимайтесь своими делами, а мы пойдём в таверну.

Шечерун сам не понял, как его вытащили на улицу, и, лишь осознав, что творящееся в шатре осталось позади, смог позволить себе тяжело вздохнуть.

— Ох уж эти паладины, — пробормотал чернокнижник. — Мне всегда внушали, что они являются образцами чистоты, доблести и справедливости. Жизнь свела меня с двумя паладинами, вот только один из них оказался разбойником, а другая — извращенкой.

— Работа у них, видимо, такая, — ответил староста, пожав плечами. — Она и приводит к подобным крайностям. Ты сказал, что мы пойдём в трактир, так пошли быстрее. После всех этих крестовых походов против зла у меня дико пересохло в горле, и мне срочно надо выпить.

— Согласен, — чародей вновь вздохнул и зашагал к «Радужному Коту», поскольку ситуация приблизилась к такому моменту, когда без пары кружек пива разобраться в ней не представлялось возможным.

— Я понимаю твои к ней чувства, но эта дамочка нас уже конкретно достала. Ринуальд, тебе не удастся никак на неё повлиять, а? — спросил Жмых и косо посмотрел на разбойника.

Тот уже пришёл в себя после приключения в шатре и даже облачился в обмундирование паладинов. Чародей и староста с недоумением посматривали на белые одеяния, но причину переодевания выяснять не спешили.

— А что я могу? — произнёс паладин, приложился к своей кружке, сделал пару внушительных глотков, после чего добавил. — Энейла уверена в истинности этого пророчества. После того, как мы с ней хорошенько развлеклись, она мне все уши прожужжала о таящемся зле. А я её отлично знаю, уж если она что-то вбила себе в голову, то вряд ли отступится. Так что будем ходить за ней хвостиком и искать тёмные силы.

— Которых здесь нет, — пробормотал Шечерун. — Ну, что-то, подходящее под это определение, найти тут наверняка удастся, но, в целом, я могу смело засвидетельствовать, что никакой чертовщины у нас не наблюдается.

— Так и я могу это подтвердить, — ухмыльнулся Ринуальд. — Только нам, увы, не поверят. Хотя вот, как видите, меня восстановили, я снова являюсь членом ордена Белого Огня. Правда, не знаю, надолго ли.

— Может, попробовать её разыграть? — вновь подал голос Жмых. — Попросим Масхурпала изобразить тёмного мага и провести ритуал в ближайшем лесу. После чего вы на глазах у всех его якобы повяжете и показательно уничтожите.

— Это бы сработало, если бы вместо Энейлы сюда приехал кто-нибудь помоложе, — возразил атаман, покачав головой. — А она-то — тёртый калач и сразу распознает подлог. Поэтому я считаю, нам лучше продолжить следовать за ней и послушно выполнять все её прихоти в надежде на то, что она вскоре устанет и поймёт, что здесь ловить нечего. Хотя повторяю, Энейла — девочка упёртая и может застрять здесь на долгие месяцы.

— Боюсь, я столько не выдержу, — проворчал староста. — Думаю, что…

Договорить Жмых не успел, так как внутрь трактира неожиданно ворвалась Энейла, явно не подозревавшая, что именно её сейчас все и обсуждали.

— Я, кажется, нашла, — радостно проговорила она, присаживаясь за столик. — Перерыла свои записи и обнаружила, что двадцать лет назад здесь прятались остатки ордена Крылатого Змеенога. Их всех очень быстро разыскали и повязали, но, как оказалось, никто так и не занялся расследованием их деятельности. А ведь согласно записям, после них остался храм, посвящённый тёмным божествам. И если подумать, то ни там ли может…

— Дорогая, — Ринуальд мягко прервал словесный поток своей бывшей напарницы. — Насколько я помню, тот храм был зачищен нашим деревенским чародеем ещё три года тому назад.

— Это правда? — спросила Энейла, внимательно посмотрев на Шечеруна. — Вы видели этот храм?

— Пещеру, если быть точнее, — проворчал чернокнижник. — Кстати, она находилась недалеко от того места, где мы сегодня обнаружили огневиков. Не представляла ничего особенного: пара ловушек и портал, призывающий Эджигорса. Правда, с ним пришлось немного повозиться.

— Помню, после этого ты просил приобрести тебе новую мантию, ибо старая прогорела, — добавил староста. — Но зато Ганадарова пещера стала безопасной, а то тамошние демоны столько нашей скотины пожрали!

— То есть и здесь тупик, — отчаянно простонала Энейла. — Я уже не знаю, за что зацепиться. Может, снова вернуться к сокровищам Гарамокла Безумного?

— К тем самым, которые мы выбросили в реку? — без раздумий уточнил паладин, после чего осёкся под пристальными взглядами присутствующих, выражающими самые разнообразные эмоции.

— Повтори, — ошеломлённо пробормотала инквизиторша.

— Сокровища Гарамокла мы выкинули в реку, — медленно произнёс Ринуальд, тем самым вынудив Шечеруна брать быка за рога.

— Сокровища нашла местная травница незадолго до своей смерти, — сказал чародей. — Мы посчитали их хламом и выбросили в реку.

— И молчали об этом?! — закричала Энейла и тяжело задышала от возмущения.

— А разве мы могли это рассказать? — моментально вступился Жмых. — После того, как вы набросились на мою деревню, мы боялись даже пикнуть, думали, что вы готовы послать на костёр всех, кто как-то связан с тёмными силами.

— Ну, я же не настолько… — пробормотала инквизиторша и запнулась, увидев мрачные лица собеседников. — Ладно, я вела себя чересчур напористо. Но это не означает, что вы должны были всё скрывать. Вы же понимаете, что пророчество не может лгать, а из-за вас я пошла по неверному следу. Может, вы даже знаете, почему местная нечисть ведёт себя так тихо?

— Из-за него, — ответил Ринуальд, кивнув в сторону чернокнижника.

Шечерун недовольно прошипел, но не стал скрывать правду и пробормотал:

— У нас договорённость с нечистью. Я не лезу в их дела, а за это они не трогают деревенских жителей и купцов.

— Проклятье! — воскликнула Энейла, откинулась на спинку стула и с негодованием посмотрела на собеседников. — Это такая важная информация, а вы… Хотя ладно, признаю, я должна была проявить дипломатию, а не запугивать всех. И в итоге, — пробормотала женщина, погружаясь в размышления. — В итоге получается, что почти все основные линии расследования ведут в никуда. Я уже боюсь спрашивать про безумного архитектора или тёмного мага, повергнутого силой Святого Грааля.

— С этими мы точно не связаны! — рявкнул Шечерун, бросая негодующий взгляд на Ринуальда. — Мы, конечно, слышали про волнения у низинщиков, но считаем, что всё выдумал тамошний жрец. Говорят, у него серьёзные проблемы с головой.

— Нет, там явно нечто большее, чем безумие какого-то жреца, — возразила инквизиторша и яростно стукнула кулаком по столу. — Я просто уверена в этом. Надо провести ещё одно расследование, чтобы…

Однако закончить свою мысль Энейле не удалось, так как в этот момент дверь в трактир резко распахнулась, и на пороге появилась новая незнакомая фигура. Впрочем, незнакомой она оказалась только для чародея и старосты, поскольку атаман и инквизиторша сразу же подобрались и постарались принять серьёзный вид. Да и сам Шечерун осознал, что ему очень хочется встать по стойке смирно и склонить голову перед вновь вошедшим.

Потрёпанный жизнью седеющий мужчина, закованный в белоснежные латы, уверенным шагом пересёк помещение и остановился возле столика, за которым сидели Энейла с собеседниками. Женщина тут же подскочила и принялась отчитываться:

— Приветствую, магистр Угросогор. Энейла Рубельграк, инквизитор первой степени, я нахожусь здесь…

— Рад видеть Вас, мастер Рубельграк, — магистр резко прервал заготовленную речь. — Мы ищем Вас уже вторую неделю, и я вижу, что моё решение поехать данным маршрутом оказалось удачным, поскольку наши пути наконец пересеклись.

— Но как Вы могли меня потерять? — удивилась Энейла. — Ведь это моё официальное задание — расследовать возможное проявление сил тьмы и хаоса в деревне Троллья Напасть. Именно так и написано в письме, подписанном лично Вами и запечатанном Вашей печатью.

— Я могу взглянуть на это письмо? — недовольно спросил Угросогор, которого явно покоробили слова инквизиторши. — Потому что я прекрасно помню, что давал совершенно иные указания.

— Вот, смотрите.

Энейла достала письмо из своей сумки и протянула старому паладину. Он расправил его и принялся читать. Впрочем, много времени это не заняло, и уже через минуту под сводами таверны раздался тяжёлый вздох, сменившийся короткой, но смачной руганью.

— Похоже, нам пора менять писца, — пробормотал магистр. — Поскольку количество ошибок в данном письме просто зашкаливает. И самую главную он, конечно, ухитрился сделать в названии.

— В названии? — хором выдали все сидевшие за столом.

— Не Троллья Напасть, — устало проговорил Угросогор, теребя пальцами по бумаге. — А Кролья Пасть. Это совсем другое поселение, и все члены нашего братства уже третью неделю собираются в его окрестностях, чтобы предотвратить весь тот ужас и хаос, что были объявлены в пророчестве.

— Слышал я про это село, — внезапно выдал Жмых. — До него от нас дней десять добираться надо.

— Боюсь, что к тому времени, когда мы до него доберёмся, всё будет уже закончено, — вновь тяжело вздохнул магистр. — Но будем надеяться на то, что время ещё есть. Поэтому, мастер Рубельграк, быстро поднимайте своих людей и присоединяйтесь к моему отряду.

Энейле не надо было повторять два раза. Не медля ни секунды, она сорвалась с места и бросилась к выходу, а командир занял её место за столиком.

— Тяжёлая у вас работа, как я погляжу, — пробормотал Шечерун, бросив косой взгляд на магистра.

— И не поспоришь, — согласно кивнул старый паладин. — Сами видите: одна ошибка в письме — и вот я бегаю по всему графству в поисках пропавшего отряда. Хорошо хоть мне успели передать, что видели его в ваших краях, а то разыскивал бы до самого конца света.

— Теперь вы нас покинете? — поинтересовался Ринуальд.

Магистр ответил очередным нахмуренным взглядом, после чего наконец ответил:

— Можете не волноваться, в ближайшее время мы вас точно не потревожим. Кстати, Ринуальд Кортоконбор, мы до сих пор не решили, что с тобой делать: казнить или ввести в высший совет братства. Поэтому сиди пока здесь и жди вердикта.

С этими словами Угросогор поднялся и ушёл вслед за подчинённой. Жмых и Шечерун проводили его недоумёнными взглядами, после чего повернулись к разбойнику.

— Я не понял, — пробормотал чародей. — Ты же говорил, что тебя отлучили. А, судя по словам твоего начальства, отношение к тебе пусть и неоднозначное, но всё же с некоей примесью уважения. И не надо ссылаться на твою подружку, похоже, кроме неё у тебя имеются покровители в высших сферах.

— Ну ладно, поделюсь секретом, — ничуть не смутившись, усмехнулся Ринуальд. — Просто разбойники бывают разные. Принято считать, что благородные атаманы большую часть награбленного раздают бедным, но я предпочитаю львиную долю своих накоплений пересылать в казну ордена. И чем дальше, тем больше убеждаюсь, что именно благодаря мне в последнее время у них нет проблем с финансированием.

— Даже не хочу слышать про это, — отмахнулся чародей. — Всё у вас там слишком сложно и заморочено.

— Да бросьте, — ехидно произнёс паладин. — Думаю, этот вопрос закрыт. И в ближайшее время мы больше не увидим здесь ни старого Угросогора, ни моей любимой Энейлы. У них хватает других проблем, чтобы обращать внимания на Троллью Напасть.

— Будем на это надеяться, — хором ответили Шечерун и Жмых.

Едва войдя внутрь «Радужного Кота», Шечерун внезапно увидел Энейлу. Инквизиторша сидела на его любимом месте и, судя по обилию кувшинов на столе, явно пыталась забыться. Подобное зрелище настолько заинтересовало чародея, что он опустился на стул напротив женщины и тем самым обратил на себя её внимание.

— О, и ты здесь, — слегка развязно пробормотала Энейла. — Пришёл поглумиться надо мной?

— Я просто случайно проходил мимо, — спокойно ответил чернокнижник. — И заметил, что у тебя, похоже, возникли проблемы.

— Проблемы? Ну, если назвать загубленную карьеру этим словом, то можно сказать и так.

— Неужели посещение нашей деревни всё тебе испортило?

— Ваша деревня стала лишь началом, — голос инквизиторши стал строгим и слегка задумчивым. — То, что я заблудилась по вине писаря, мне ещё простили. Но из-за этих блужданий я опоздала на военный совет и не успела узнать, в чём именно состоит план борьбы с сектантами. Тут уже и пошли проблемы.

— Получается, ты запорола всё дело?

— Ну да, — вздохнула Энейла, с грустью посмотрев на стоявший перед ней кувшин с пивом. — Кто же думал, что орден планировал выманить всех сектантов с их прирученными демонами на заранее подготовленное поле боя. Я пришла в самый последний момент и решила, что мы терпим поражение, поэтому, недолго думая, бросила весь свой отряд в бой. А члены других отрядов, увидев, как их братья погибают в неравной борьбе, поспешили выступить раньше времени. В итоге весь план скатился в одно место, возникла общая свалка, и лишь каким-то чудом нам удалось вырвать победу. Однако, посчитав потери, наш орден пришёл в ужас, меня назначили виновной и до общего разбирательства сослали в один из южных форпостов. Поэтому я тут и оказалась, застряла ненадолго на полпути.

— Соболезную, — пробормотал Шечерун. — Сам понимаю, как такое происходит. Сегодня ты пребываешь в фаворе и являешься всеобщим любимцем, а завтра тебя вгоняют в грязь и заставляют сидеть на месте и не высовываться.

— Ты умный, — ухмыльнулась инквизиторша. — Я долго размышляла над словами Ринуальда и над тем, что увидела сама. Ведь ты же многое скрыл от меня, верно?

— Скрыл, — слегка ухмыльнувшись, ответил чародей. — Да, я не стал рассказывать, что призывал демонов для строительства домов и мостов, что моя магия помогла дочке старосты обрести счастье, что лишь благодаря мне удалось избавить демона от мучений, которым его подвергали алчные циркачи. Можно сказать, что я приложил немало усилий для того, чтобы запомниться в Тролльей Напасти.

— Жаль, что ты не поведал это, пока я была здесь в первый раз, — печально проронила Энейла, откидываясь на спинку стула. — Быть может, тогда бы я сразу поняла, что в этой деревне мне ловить нечего. Хотя нет, скорее всего, я приняла бы тебя за источник зла и постаралась бы выжать из этой версии всё, что только можно. Ты действительно умный человек, раз не стал раскрывать себя.

— И что же ты будешь делать дальше?

— Постараюсь искупить свою вину. Скорее всего, придётся какое-то время поработать на самом низу. Ну, а что будет дальше, покажет время.

— Кто знает, — пробормотал чародей, задумчиво посмотрев в потолок. — Не исключено, что именно там ты и сможешь проявить себя. Просто я сужу по себе. В столице я был одним из множества чародеев и вряд ли смог бы понять, на что действительно способен. Однако именно на окраине, будучи не скованным рамками и конкуренцией, я сумел в полной мере раскрыть свой потенциал.

— А в этом ты прав, — согласилась Энейла, и в её опустошённом взгляде вдруг загорелся огонёк. — Наверное, мне действительно стоит понять свои рамки. И, возможно, подобное смирение позволит мне найти правильный путь. В любом случае спасибо за поддержку.

Инквизиторша резко встала из-за стола, пошла к барной стойке, расплатилась с трактирщиком и направилась было к выходу, но снова остановилась возле Шечеруна. Чародей, внимательно следивший за её действиями, ничуть этому не удивился и поинтересовался:

— Хочешь ещё что-то сказать напоследок?

— Мне кажется, мы ещё увидимся, — голос Энейлы внезапно зазвучал трезво. — После всего того, что ты мне сказал, да даже после моего расследования, я поняла, что здешний край весьма любопытен и явно нуждается в отдельном присмотре. Поэтому знай, рано или поздно мы обязательно встретимся. И искренне надеюсь, что тогда мы будем на одной стороне.

— Честно признаться, мне бы тоже этого хотелось, — осторожно ответил Шечерун, которого немного напряг внезапный оптимизм собеседницы.

— Значит, договорились, — подытожила Энейла и покинула таверну.

А чернокнижник остался сидеть на месте, обдумывал последний диалог и чувствовал лёгкую тревогу. Да, он сумел выйти сухим из воды, несмотря на все свои огрехи, но где-то в глубине души понимал, что его проблемы только начали набирать обороты. Но это, как Шечерун догадывался, была совсем другая история.