Дерзкая

Глава десятая

Неожиданный визит

(Аленушка)

С очередной прогулки по паркам столицы я вернулась без ног, падая на диван в гостиной и выстанывая у сестры пощады.

— Не ной, Аленушка, мы только начали, — дышала воодушевлением Ритка, выкладывая на стол покупки из маркета. — Сейчас запечем курочку и устроим себе романтический ужин.

В дверь настойчиво позвонили, но я не стала дожидаться, когда сестра откроет, и потащила свою тушку в ванную, чтобы смыть липкий пот, буквально вьевшийся в кожу. Только Ритка умела оставаться идеальной в такую жарищу, а я увидела в зеркале уставшую девушку с серым от пыли лицом и влажными вьющимися волосами, прилипшими ко лбу и вискам. Топ тоже лип к спине, а мятая юбка напоминала половую тряпку, и я с наслаждением избавилась от одежды, включая прохладные струи воды и мечтая о тишине и спокойствии.

— Аленушка, я сгоняю в офис на пару часиков, — послышался из-за двери обеспокоенный голос сестры, — кое-какие проблемы нужно уладить.

Что-то в ее словах меня насторожило, но я не придала этому значения, радуясь возможности поваляться в одиночестве и заняться ничегонеделанием.

— Езжай, — крикнула ей, набрав полный рот воды и невольно отплевываясь.

— Без меня ничего не готовь, — на всякий случай уточнила Ритка, хотя прекрасно знала, как у меня обстоят дела с приготовлением пищи. Дальше разогретых в микроволновке блинчиков, бургеров и пицц дело не двигалось. Правда, с некоторых пор я умела варить пельмени и разогревать на плите консервированный томатный суп, который ненавидела всей душой. Но иногда папочка забывал о том, что в его доме живет еще одна дочь, которая до сих пор находится на его попечении, а приходящая домработница болела неделями, и тогда я училась есть всякую дрянь. Полуфабрикаты стали частью моей жизни, как и лишние килограммы на попе, которые появлялись из-за колорийной пищи.

В дверь снова позвонили.

— Проходной двор какой-то, — прошипела я себе под нос, хатая шелковый халатик сестры. — Что за… ужас! — прокомментировала я увиденное в зеркале форменное безобразие. Оборочки не столько прикрывали, сколько соблазнительно выставляли напоказ, и я нервно запахнула полы халатика, выбегая в холл. В дверь трезвонили не переставая.

— Иду! — крикнула я недовольным голосом, задевая по дороге вазу с какими-то ужасными цветами. — Что за день такой! — я уже кричала, так нервировала меня трель звонка.

Стоило мне приоткрыть дверь, как в щель показался огромный, огромнейший букет кремовых роз. Их одуряющий нежный аромат заполнил мои легкие, и я хлопала глазами, не понимая, что происходит. Может, у сестры новый поклонник, который не знает о моем присутствии.

— Рит, прости меня, — услышала я до боли знакомый голос, хозяин которого продолжал скрываться за створкой входной двери. Нелепейшея ситуация, в которую невозможно поверить.

«Полный зашквар!»

— Рит, я зря позвонил, я не должен был, я не знал, что делать, — продолжал говорить Антон, а я боялась встретиться с его глазами цвета горького шоколада и продолжала тупо пялиться на букет, торчащий в проеме.

— Возьми, пожалуйста, — выдохнул Антон с каким-то присвиситом, и я вцепилась в несчастные розы, стараясь не коснуться пальцев мужчины. — Прощай, Рит.

Я услышала быстрые шаги на площадке, потом по лестнице и где-то внизу, бросила букет прямо рядом с упавшей вазой и искуственными растениями и выбежала за дверь, перегибаясь через перила. Дом, в котором поселилась сестра, оказался старым, древним, заселенным пожилыми старичками и старушками — коренными жителями столицы. Вместо лифта — широкие ступени лестницы, лепнина на потолке, отполированные до блеска деревянные перила и ухоженные домашние растения на каждом этаже, а вместо привычных соседей — интеллигенция, разряженные в пух и прах старушки, перья на шляпках и напомаженные парики. Я такое только в фильмах видела, и сейчас…

— Яишница горит, — повела носом маленькая старушенция, выделяя звук «ш» в слове и морщась от моего непристойного вида. — Снова внук напортачил. Из-за таких, как ты, совсем голову потерял! — и она прошла мимо, пока я разрывалась между желанием спрятаться в квартире Ритки и бежать за Антоном. Выбрала первое.

«Ну, что я могу ему сказать? Ты разговаривал не с Ритой, а со мной? Сестра в офисе и понятия не имеет о твоем визите?»

«А вдруг его приезд сюда — это самое важное решение в жизни Антона, и они с Риткой могли бы нормально поговорить и расставить все точки над «и», а тут я. И зачем вообще дверь открыла?!»

Обуреваемая такими чувствами, я мерила холл широкими шагами, прожигая в сотовом дыры, и не могла решиться на какой-то шаг, но тут телефончик ожил, завибрировал, и я ломанулась к нему, принимая вызов.

— Да, да! — а в голосе слезы. У сестры жизнь из-за меня рушится, тут никакие нервы не выдержат!

— Алена, что случилось? — спросил Жуков, которого я никак не ожидала услышать.

— Ничего, — хлюпнула я носом, не понимая, зачем мне звонит Костик, когда ему положено сейчас тусоваться в Питере и искать себе в баре красоток для увеселительных прогулок по Фонтанке.

— Я слышу, как ничего! — рявкнул Жуков в трубку. — Где ты, Алена? Я сейчас приеду.

— Не надо приезжать, — испугалась я визита Жукова. — Я у сестры, Костя, ты совсем двинулся?

— Я спрашиваю, где ты, — повторил парень, а в голосе появились привычные уху стальные нотки. — Адрес, Ален.

Я продиктовала Жукова адрес и вытерла слезы, которые бежали по щекам.

— Скоро, — бросил он на прощание и отключился.

«Истеричкой заделалась! С этими влюбленными совсем покой потеряла!»

Но я помнила судорожные рыдания Ритки, ее вздрагивающие плечи, ее вой по ночам, когда она получила от Антона приглашение на свадьбу. Я видела своими глазами, как она несчастна, как проклинает себя за то, что не разобралась в своих чувствах к Антону, не приняла его любви. Я всей душой и всем сердцем желала Ритке счастья, и Антону желала! Я бы хотела, чтобы они, как в сказке, как в любовном романе, как в сопливой истории разобрались со своими чувствами и жили долго и счастливо. Желательно, отдельно друг от друга. Миленькую жену Антона я видела в соцсетях и верила, что у них все хорошо. Или нет?

На кухне нашлась минералка, и я выпила два стакана, жалея, что не употребляю алкоголь. Не зря же все твердят, что помогает! Бахнуть бы стаканчик красного вина и успокоиться.

В дверь позвонили, и я нелепо дернулась, выплеснув содержимое третьего бокала минералки на шелковый халатик сестры. Со всеми этими переживаниями не успела переодеться, и думать забыла о том, в каком виде расхаживаю по квартире сестры, но переодеваться не стала, не до того.

Распахнула дверь так, что створка ударилась о стену, и Жуков удивленно приподнял бровь, выражая тем самым удивление. На его узком лице мелькнуло озадаченное выражение, а взгляд скользнул куда-то на пол, и я невольно оглянулась, рассматривая букет, вазу и стручки чего-то непонятного, пластмассового.

— Объяснишь? — Костик зашел, как к себе домой, двигая меня своей непробиваемой уверенностью в том, что все делает правильно.

— И тебе привет, — хмыкнула я в ответ, запахивая полы халатика плотнее и скрещивая руки на груди.

— У тебя глаза опухшие, — сказал Жуков, впиваясь в меня своим хищным взглядом. — И… ты не одета, — его голос слегка охрип, а взгляд потяжелел, отчего мне сделалось совсем неуютно.

— Выпей вот, — сунула я Жукову стакан минералки, — а я пока переоденусь. Что ты вообще тут делаешь? — спросила я, скорее, размышляя вслух, но парень услышал.

— У брата дети заболели ангиной и пришлось ехать домой. Но как-то быстро закончилось путешествие, я не планировал домой и деньги еще остались.

— И ты решил нагрянуть ко мне? — высунула я голову из спальни сестры, увидев, как Жуков расположился на диване, закинув ногу на ногу. В бежевых брюках и белоснежной рубашке, как всегда идеальный и правильный до рези в глазах. Ну, что ему стоит хоть раз выбрать себе рваные джинсы и черную облегающую футболку, которая подчеркнет его новое приобретение — литые бицепсы и кубики пресса

— Я остановился у своего друга, который поступил в столичный универ. Побуду у него пару дней, — Жуков поднял бокал и сделал глоток минералки, а я залипла на его губах, которые почему-то казались странными.

— Эм, — я скрылась в комнате и распахнула створки гардероба, судорожно перебирая вешалки.

— Не то, не то, — шептала, как исступленная, вконец обессилев от своего нервного состояния.

«Это все Антон виноват! Пришел так неожиданно, цветы принес, извинялся за что-то…»

Остановившись на коротких белых шортах и простой ярко-желтой футболке, я переоделась и вышла в холл, падая на диван рядом с Жуковым и вдыхая свободнее. От его серьезного и холодного вида хотелось чесаться, но Костик все-таки родной, проверенный, знакомый до боли. Ему можно довериться и пожаловаться.

— Сколько мы уже знакомы? — зачем-то спросила я парня, который неожиданно протянул руку и переплел наши пальцы.

— Вечность, — хмыкнул Жуков, а я смотрела на его узкую ладонь, на свои пальчики и боялась пошевелиться. — Тебе принесли? — он кивнул на букет, а я вспомнила про Антона, про Ритку и схватилась за голову.

— Не мне, Жуков, — ответила с какой-то злостью. В груди буквально клокотала необоснованная ярость на то, что он тут своими холеными ручками отвлекает меня от самого главного.

В дверь снова позвонили, и я застонала, а Жуков напрягся.

— Открой, — кивнул он, когда звонок повторился, и я встала, делая первый шаг и неуверенно оглядываясь на парня. — Открывай! — повторил он приказным тоном, а у меня сил не хватило наорать на него за такое наглое и бесцеремонное обращение ко мне.

Стоило мне провернуть два раза ключ, как дверь сама раскрылась, и Антон ворвался в коридор, заполняя своим огромным ростом пространство.

— Я так больше не могу, я люблю тебя, — сказал он прежде, чем увидел, кто перед ним стоит. — Алена? — его вопрос потонул в хохоте Жукова, который присоединился к нашему маленькому дурдому.

— Ален, да, у тебя гарем! — сказал он, отталкивая меня плечом и протискиваясь мимо Антона к выходу. — Не староват? — и ушел, не дав мне шанса и рта раскрыть.

— Проходи, — грустно шмыгнула я носом, поймав себя на мысли, что этот день бесконечен. — Рита уехала в офис и будет через пару часов, она сама мне сказала.

— Но мы недавно расстались, — потер Антон переносицу, заглядывая мне за спину и с удивлением замечая букет.

— Прости, — я подхватила розы и попыталась зачем-то запихнуть их в напольную вазу, но Антон уже развернулся, чтобы уйти.

— Все понятно! — буркнул он, — не трудись! — и ушел, хлопнув несчастной дверью, а я сползла по стеночки и прикрыла глаза. Букет остался в руках, и нежный аромат снова забил ноздри, раздразнивая соблазнительными нотками.

«Оказывается, мужчины истеричнее любой девчонки, а мелодрамы — это выдумка, далекая от реальности. Вот она реальность, которая выкачивает из тебя все силы и лишает слов!»

И я действительно не могла открыть глаза, потому что не понимала, что произошло и почему эти ослы мне не дали ничего объяснить. И Ритка куда-то подевалась, когда обещала мне вкусный ужин и романтику.

Когда в дверь снова позвонили, я не дернулась, продолжая сидеть в коридоре с закртыми глазами. А когда сотовый начал вибрировать и продолжал снова и снова, я закинула букет в угол, пнула напольную вазу, ногой пихнула пластиковое недоразумение под комод и на прощание кинула пушистым Риткиным тапком в дверь, удаляясь на кухню. Урчание в животе напомнило о том, что я голодна, а лужица на столе свидетельствовала о размороженной курице.

— Не готовь, говоришь? Угу! — и я воинственно вцепилась в синюшнюю тушку, выбирая орудие убийства и готовясь впервые в жизни вспороть чье-то брюхо.