Дети Сатурна или Космическая одиссея Лёхи

Глава 14. Эмокон в действии или важные случайности.

Глава 14. Эмокон в действии или важные случайности.

Лёха удобно устроился, намереваясь посмотреть, что будет твориться. Скорее всего, решил он, привезли очередного преступника. Это было даже интересно, посмотреть, кто они здесь причисляют к преступному миру. Но то, что Леха увидел, он никак этого не ожидал.

Подкатили установку для перехода в куб, двое сатурнатов встали возле нее в ожидании, и через некоторое время вошла Сата, ведя перед собой Серегу! Леха, как увидал эту картину, даже невольно подскочил на диване. За что, интересно, Сергея они причислили к опасным для планеты обитателям и притащили сюда.

Серёгу сопроводили в куб, засуетились, приводя помещение в порядок. А Лёха с любопытством, насколько позволяли расстояния и разные перегородки, наблюдал, как Серега расхаживал по комнате, зло сдёрнув паутоскан и потоптавшись по нему.

"Вот дурак, - подумал он, - пригодится ведь тебе ещё".

Сергей словно услышал его мысли, отпнул паутоскан, оставив его в покое, и побрел на кухню. Голод не тетка. Лёха решил пока себя не выдавать, не махать ему, а присмотреться, чем займутся сатурнаты. Он перевернулся на другой бок, чтобы ему было удобнее смотреть , и уставился туда, где они столпились за мониторами.

Решали сатурнаты там свои насущные вопросы очень долго. Лехе даже показалось, что в чем-то спорили, но скорее всего, просто показалось. Потом также долго настраивали на экранах. И наконец стали расходиться. В помещении остались только двое; один, с голубым оттенком паутоскана, и второй вроде сероватый. На основе того, что Леха о них знал, он решил, что первый принадлежит психологической службе по изучению его планеты, а второй местный, из этого отдела безопасности. И вот, когда все ушли, один, тот что был послан от психологов, встал рядом с кубом, а второй отправился следить за мониторами.

Лёха ещё какое-то время посидел, посматривая по сторонам и ожидая, чем займется сатурнат. Но тот неподвижно оставался на своём месте, и Лёхе стало скучно. Спать уже не хотелось. Он взглянул на соседний куб, там всё было тихо, Серега где-то втихушку посиживал, его не было видно. Тогда решил получше рассмотреть прибор, доставшийся от деда Сашки, разобраться, как им пользоваться. Прошёл в спальню и достал эмокон, предусмотрительно сев, повернувшись спиной к тому месту, где стоял сатурнат. Мало ли, что этим существам придёт в голову, лучше поберечься.

Прибор был бледно-желтого цвета, маленький и невзрачный; такую штучку очень легко потерять. Лёха покрутил его в руках, повернул кнопку "вкл" до упора. Прибор негромко затрещал. Больше ничего не происходило. Леха пожалел, что вытряхнул из чемоданчика инструкцию, не сберег. Подумал и нажал на кнопку со словом "возмущение", выбрал наугад. Оглянулся, подождал, ничего существенного не случалось. Сбоку устройства находились две массивные кнопки. Леха туда-сюда покрутил одну из них. Вновь ничего не происходило. Он аккуратно сжал прибор и отправился на кухню. Там на столе положил его, замаскировав между упаковок с пищей. Потом позавтракал, уже даже без мысли о настоящей пище и отправился досыпать.

Проспал он после всех утомительных событий долго. Отоспался на славу. Потянулся, открыл глаза. Яркий свет неприятно ударил, заставил зажмуриться. Сквозь ещё не ушедшую дремоту Леха услышал разговор на повышенных тонах. Это было что-то нетипичное для данного мира, поэтому Лёха поспешил посмотреть, что там происходит. Увиденное его очень удивило и озадачило. Возле мониторов стояли сатурнаты и ругались, точнее возмущался и кричал голубой, а серый отвечал спокойно.

- Я настаиваю, черт побери, на том, что их нужно доставить в лабораторию планеты Земля и подвергнуть дальнейшему изучению, - громко говорил голубой, срываясь на крик.

Леха скривил удивленную рожицу: надо же, сатурнат проявил какую-то эмоцию, это "железное" существо, не знающее ни любви, ни привязанности, ни жалости, вдруг закричал. Леха на кухне захватил горсть таблеток и устроился поудобнее на диване, приготовившись к просмотру. Спор, видимо, шел уже давно, потому что голубой, исчерпав требования и доводы, перешел на жестикуляцию - размахивал руками и начинал нести несуразицу.

- Я намерен этого добиться, таких существ надо тщательно изучать, - он наклонялся, смешно выгибая спину, чтобы заглянуть в лицо серому. Но серый, не отрываясь от работы на экране, размеренно ему отвечал:

- Очередной раз тебе напоминаю, что существуют определенные предписания инструкции. Сидящие в кубах, это прежде всего преступники. Преступники, понимаешь ты это? Они угрожали своими действиями развитию научной мысли, безопасности, миру нашей планеты.

Голубой сатурнат замахал руками, засеменил вокруг серого и, обойдя,, с другой стороны уже попытался подлезть к нему:

- Ай, да ну тебя. Дело говорю, а ты споришь.

Серый продолжал вразумлять:

- Это не дело. Это неоправданное безумие. Мы рассматриваем субъект, совершивший нарушение инструкции, как преступника, и только потом как подопытный материал. Так прописано. И по другому не может быть. А раз других вариантов не прописано, то и осуществить ничего невозможно.

Голубой нахохлился, забегал, даже хватался руками за голову. И подскочил к серому с новым предложением, осенившим его:

- А что если, - начал он, - ну, мы бы вместе, ты помог бы...

Серый повернул голову, посмотрел на него совершенно безразлично и ответил:

- Как можно делать то, чего не должно быть? Помогать нарушать закон я не буду. За нарушение полагается наказание.

Голубой распсиховался на эти слова, его прямо задергало от возмущения. А напарник спокойно закончил свою мысль:

- Смотри, как бы тебе с такими идеями не оказаться рядом с закрытыми за нарушения.

Голубой не выдержал и занервничал, и ногами затопал. Серый не реагировал, продолжал заниматься своим делом. Леха, выпучив глаза, даже забыв, что прихватил с собой еду, наблюдал за всем происходящим. Зрелище было захватывающим и необычным.

Сатурнат продолжал топать и возмущаться, размахивая руками, выкрикивая, что надо Леху и Серегой вести на изучение. И тут вдруг Леху осенило, как током дернуло. Он с реактивной скоростью подорвался и бросился на кухню к столу. Эмокон по-прежнему лежал между упаковок с едой, он был включен. Леха схватил его и, стараясь передвигаться тихонько, направился в спальню, забрался под одеяло. Щелкнул кнопку "выкл". Он подумал, может, конечно, ему это всё просто показалось, а может ведь и правда, что эмокон работает! Сердце от пришедшей мысли бешено застучало. Так, торопиться не нужно; сначала надо во всём удостовериться и потренироваться.

Восторг захватывал, хотелось пуститься в пляс, представляя важность попавшего к нему устройства и размах действия. Леха прошелся по комнате, чтобы успокоиться от нахлынувшего волнения.

Сатурнаты за мониторами успокоились. Разговор стих как-то враз: голубой только хотел ответить на замечание, вскинул руки, как осекся и огляделся по сторонам. Казалось, он совершенно не помнил, что было секунду назад и не осознавал, чем только что занимался. Напарник взглянул на него и подытожил:

- Может какие-то настройки сбились, ты нетипично себя ведешь. Или сходить в цветовой центр, сменить оттенок, возможно при создании допущены не состыковки. Хотя ведь это бывает очень редко.

- Да, наверное, ты прав, - ответил сатурнат и указал на стеклянные кубы, возвращаясь к действительности, - пришло время пересменки, я встаю за пульт.

- Да, - согласился серый, и направился вглубь комнаты наблюдать за вверенными подопечными.

Во время всего происходящего в Лёхиной голове зародился новый коварный план. Он, хитренько ухмыляясь, повернулся боком к сатурнатам и прикрыл рукой эмокон, устроив его на коленке. Повернул кнопку включения. Ненадолго задумался, перебирая пальцами, какую бы кнопку чувств нажать, и остановил выбор на "забота". Сейчас оставалось смотреть и ждать. А так как дел никаких у Лёхи не было, он даже вставать не стал с дивана, приготовившись наблюдать за тем, что будет происходить. Ах, да, забыл включить чувство на полную мощность, вывел кнопку усиления до упора.

Сидеть пришлось долго. Сатурнат стоял смирно и блуждал взглядом по помещению. Леха про себя удивлялся, как он не уставал. А вот потом начали появляться странные реакции. Сатурнат стал время от времени подходить к стеклу и смотреть то на Леху, то на Сергея. Он подходил к куполу и оглядывал его тщательно со всех сторон и особо внимательно на стыках, где в купол заводились провода,, оказывается, он проверял насколько оно герметично и нет ли сколов или трещин, ведь это могло привести к гибели землян, сидящих внутри.

Лёха сначала этой работе не придал значения, решив, что эмокон пока не начал своё воздействие, а потом, после ряда подобных факторов, до него дошло - это сатурнат так проявлял свое заботу о нем и о Сереге, как считал нужным, на своём сатурнатрвском уровне.

Аккуратно побарабанив пальцами по стеклу напротив кухни, сделал несколько характерных движений , подзывая к себе Лёху. Тот как можно менее незаметно положил эмокон на диване около подлокотников и подошёл к стене.

Лёхе показалось, что лицо сатурната изменилось, стало каким-то более подвижным что-ли, осмысленным, в глазах появилась живость, выразительность; то есть оно потеряло свою каменную маску.

- Вам внутри не холодно? - Участливо спросил серый сатурнат.

- Нет, - ответил Лёха на своём русском языке.

Сатурнат, обычно неподвижный, пришёл в движение, зашевелился, словно спохватился:

- Ой, что ж я дурачок, конечно , ведь вам проще и приятнее разговаривать на вашем языке, красивом русском языке, давайте на нём говорить, - и сатурнат продолжал на русском, проговаривая слова вроде и правильно, понятно, но как-то смешно, - вам может теплее сделать внутри, вы ведь теплолюбивые существа, а здесь сейчас минус сто семьдесят два градуса по Цельсию, по вашему. Такой холод может вас попросту убить.

- Нам здесь тепло, - ответил Лёха, отперевшись ладонями на стекло и с любопытством осматривая сатурната.

Серый вдруг взвизгнул:

- Вам тепло, а вашему соплеменнику!

И бросился к соседнему куполу. Там также побарабанил пальцами по стеклу, вызывая Серегу. Серега подошел заспанный и сердитый, шаркая ногами в тапках. Да, даже комнатные земные тапочки были предусмотрительно добавлены в список необходимых вещей внутри купола.

- Вам не холодно? - Спросил серый, из его глаз лилось просто заботливое отношение к землянам.

- Тепло мне, - буркнул Серега и пошел обратно к кровати.

Сатурнат принялся ещё раз осматривать его купол. Потом сходил до мониторов проверить уровень воздуха, влажность, температуру внутри. И, видимо, прибавил тепло, потому что Лёха моментально ощутил, что становится жарко. Тело стало покрываться потом. Лёха забарабанил в стекло склонившимся над приборами сатурнатам. Вдруг они оба подняли на него головы и подбежали, вопрошая в два голоса:

- Что такое?

Лёха опешил. Внимательно посмотрел на них, и сообразил, что оба они попали под действие эмокона.

- Зачем настолько прибавили температуру, я тут сварюсь! - Закричал Лёха.

- Минтс, - обратился серый к голубому, посмотри температуру еще раз, может мы и правда переборщили.

Минтс быстрым шагом сходил до мониторов и почти в припрыжку вернулся. Было смешно наблюдать, как огромный сатурнат неуклюже подпрыгивает.

- Сорок восемь, - сообщил он.

- Да вы с ума сошли! - Завопил Лёха, - я тут сварюсь!

Оба сатурната подорвались и метнулись к табло настроек.

- Сколько выставлять? - Почти запыхавшись спросил серый, метнувшись обратно.

- Двадцать пять ставь, - орал Лёха, уже начав опасаться за свою жизнь из-за неожиданной заботушки этих сатурнатов.

Они склонились над мониторами, настраивая температуру. Наконец, объявили:

- Двадцать пять.

И вернулись к куполу.

- Двадцать пять, - ещё раз подтвердил Минтс.

- Ну хорошо, - выдохнул Леха, вытирая с лица пот от жары и перенапряжения, - чуть не сварили меня.

Сатурнаты стояли, чуть не со слезами взирая на него.

- Я весь липкий, пойду обмоюсь. - Бросил им Леха и помахал. Прошёл в ванную, уже не стесняясь стеклянных стен и перегородок, забрался в ванную.

- Токис, - обратился голубой к серому сатурнату, - мы сделали плохо человеку, он не любит сильное тепло.

- Да, видимо, для землянина температура до пятидесяти градусов уже убийственна, - согласился Минтс, - мы сделали ему плохо...

Они от осенивших мыслей засеменили своими толстенькими ногами, занервничали, за потопывали.

- Надо уменьшать, - изрек Токис, наблюдая, как Лёха с головой погружался в воду и выныривал отфыркиваясь.

- Да, - согласился другой, - плохо ему в тепле, давай уменьшать ещё.

Они оба подорвались к мониторам. Леха заметил это, но продолжал купаться, даже не подумав, что насоображали сатурнаты. Он вышел, обтерся полотенцем. Прохлада охватила тело, но Леха подумал, что ведь всегда так бывает, когда выходишь из теплой ванны, то немного мёрзнешь. Особенно в начале осени, когда ещё в квартире отопление не включили.

Забеспокоился он, уже когда вышел в полотенце из ванны и заметно так подмёрз. Пошел достал тапки, как у Сереги, и завернулся в одеяло. Потом на кухне зажевал таблетку, будто бы чая попил. И ощутил, что замерз еще больше, уже прямо затрясся от холода.

Внутри купола имелся земной термометр, Леха заметил это еще в том стеклянно кубе, когда сидел в лаборатории планеты Земля. Значит, и в этом кубе он тоже должен быть. Лёха кинулся искать его по кубу, нашёл при входе. Термометр показывал минус десять. У Лехи ещё больше мурашки побежали по телу, он бросился к стене, забарабаним кулаками по стеклу.

Сатурнаты подошли. Леха вопил:

- Вы меня убить хотите? Что творится? Я замерзаю, замерзаю.

Леха трясся, орал и махал руками, насколько мог, чтобы не упало одеяло.

Сатурнаты офигевше смотрели на него.

- Дебилы! - Не унимался он, - я же сказал, двадцать пять, делайте двадцать пять градусов, дебилы.

Леха уткнулся лицом в стену прямо перед ними и по слогам кричал:

- Два-дцать пяттть гра-ду-сов! Ясно вам? Ясно вам?

Токис и Минтс закивал головами, и , запинаясь друг за друга, понеслись к мониторам.

- Двадцать пять! - Визжал им вслед Леха.

Сергей проснулся от холода, шума и визга и, тоже завернувшись в одеяло и сотрясаясь от прохлады, прижался к стеклянной стене, наблюдая за происходящим.

Леха взглянул на него, заорал:

- Чуть не заморозили заживо нас эти дебилы!

И вновь сатурнатам:

- Сказано ведь, сколько градусов, зачем лезете и переделываете? Не трогайте больше.

Токис понуро прошлепал к кубу, извиняюще забубнил:

- Мы как лучше хотели, думали, что вы жару не переносите...

- Я и холод не переношу, - перебил его нервно Леха, - не смейте больше трогать термометр. Слышите?

Сатурнат согласно кивал. Леха в сердцах плюнул в его сторону и отправился выключать эмокон. Включенная функция "забота" выходила ему боком, чуть не угрохали заживо.

Леха полностью отключил прибор. Сейчас в его работоспособности сомнений не было, но и чего-то грандиозно - счастливого ожидаемого он не принес. Надо было собираться с мыслями и думать. А в том, что эмокон поможет ему и Сереге вернуться на Землю у Лехи сомнений не возникало.

Вошла проверка. Сатурнат, которого называли Насмит, обошел оба стеклянных куба, потом направился проверять к экранам мониторов, задавая дежурным сатурнатам вопросы:

- Как поведение у нарушителей?

Токис и Минтс, уже оправившись от неожиданно испытанного ими чувства заботы, отвечали четко и по делу:

- Спокойные. Попыток к бегству или хулиганству не проявляют. Кушают. Ведут , в общем, себя обычным образом.

Проверяющий сатурнат ткнул пальцем в сроку, высвеченную на экране:

- Почему была применена такая резкая смена температур для обеих кубов?

Минтс попытался объяснить:

- Мы хотели проверить, как изменится поведение существ с планеты Земля, при незначительном колебании температур по Цельсию...

- Это не входило в задание для вас. Такие действия не прописаны для нашего отдела. Этим занимаются в исследовательской лаборатории. - Заметил Насмит и постановил, - вас сменит Роска. Вы, после этого, отправитесь в пункт пересдачи инструкции, раз подзабыли прописанное в ней.

Сатурнаты молчали, не возражали, да они уже и не способны были на это, так как действие микроволн эмокона завершилось. Леха, из этих двух проведённых экспериментов, вынес некоторые выводы. Во-первых, эмокон мог достигать цели через ряд физических препятствий, например, таких, как в его случае - стекло. Это просто отлично. Во-вторых, Леха понял, что приобретение сатурнатами настроенных чувств наступает почти сразу при включении прибора, и после его выключения практически сразу чувствование прекращается. Это осталось пока как факт, потому что определить плохо или хорошо эта Леха не определил.

Также, надо было придумать, какое чувство настроить, чтобы сатурнат помог с побегом с Сатурна. Как показал эксперимент, "забота" не лучшее чувство в данной ситуации. И тут же Леху посетила мысль, а поддаются ли люди воздействию этого устройства. Он прошел по коридору почти к самому выходу, уселся там на табуретку лицом к кубу, где обитал Сергей.

Тот в это время уминал пищевые таблетки, восседая перед телевизором. Леха телевизор здесь включал лишь один раз. По виду они напоминали земные, а вот то, что показывалось на экранах было неинтересным совершенно. Это были либо бесконечно однотипные и монотонные пейзажи Сатурна, либо других планет. И плюс ко всему, видео оказывались беззвучными. Хотя, под такие программы сатурновских телепередач было отлично засыпать, сон прямо приходил сам собой.

А Сереге, по всей видимости, было всё равно, что смотреть, он уже довольно долго пялился в телевизор и не спал. Наверное, безумно скучал, по земной цивилизации.

Серега заметил Леху, несколько секунд пристально поизучал, чем он там занимается, и не признав ничего любопытного у соседа, вернулся к просмотру просторов огромной планеты.

Леха включил эмокон, задумался - какую бы эмоцию выбрать для сопланетника. Требовалась такая эмоция, которая станет очень заметной в одиноком стеклянном кубе. Любовь не подходила. Грусть, слезы, возмущение, тревога - всё не то.

Серега сидит спокойно, смотрит телевизор, раздумывал Леха, но он на Сатурне, конечно он переживает и тревожится. Эти эмоции и без эмокона он испытывает. А что же будет заметным? Леха нажал на кнопку "радость", и прокрутил усиление эмоции до самого упора. Серега, словно почувствовав, что о нем думают, посмотрел на Леху и помахал рукой. Леха помахал в ответ.

Прибор работал, Лёха ждал. В поведении Сергея ничего не менялось. Леха засек время; десять минут, пятнадцать, полчаса. Серега всё сидит и смотрит на пейзажи. На экране замелькали уже красные, красивые, но немного страшноватые виды Марса. Леха вырубил прибор. И заволновался – не сломался бы.

У мониторов Токис и Минтс проверяли настройки и данные, готовясь сдать смену. Леха подошел к стене куба и практически не таясь включил эмокон, настроил "тревожность" на половину силы эмоции.

- Слушай, - проговорил Минтс в скором времени, хотя до этого они работали в полной тишине, выполняя каждый своё дело, - а если я не смогу перездать Инструкцию? Если я что-нибудь забуду или у меня не получится?

Токис пожал плечами:

- Такого не может быть.

Немного помолчали. Токис оставил свою работу и озадаченно посмотрел на напарника:

- А ведь ты верно говоришь. Мы же не взяли пластину с инструкцией в библиотеке, а вдруг начальные настройки не помогут ее вспомнить?

У Минтса задрожали руки, он нажал на мониторе не ту кнопку, отскочил, в панике чуть не плаксивым голосом проговорил:

- Я нажал не тот уровень атмосферного давления в кубах!!!

Токис подскочил, исправляя его оплошность:

- Ты тревожишься!

- Да, я боюсь не сдать инструкцию!

- Я тоже этого боюсь, - согласился Токис и закрыл лицо руками.

- Может не пойдем туда, - слабым голосом пропищал Минтс.

- И тогда мы сами станем преступниками, - взревел Токис, - и нас тоже закроют здесь, и мы станем бесполезными для нашей великой планеты Сатурн.

- О, что же нам делать, что делать?

- О!

Они завыли, театрально заламывая руки; и откуда только взяли эти земные актерские жесты. Лёха даже тихонечко поржал над этими огромными космическими существами так смешно лопочущими в тревоге. Он докрутил кнопку усиления до упора. Накал эмоции сейчас должен зашкаливать.

- Надо спрятаться, надо бежать, - кричал один. Они стояли друг напротив друга, как дети в песочнице и вопили.

- Нас могут поймать, - вторил другой, - куда нам бежать.

Лёха за стеклом угорал над происходящим. А они уже не обращали на него никакого внимания.

- А если за нами здесь наблюдают, - вдруг предположим Минтс, - вдруг смотрят на нас?

- Где, где камеры здесь? - паниковал Токис, озираясь.

- Я забыл, где здесь камеры, мне тревожно.

Минтс присел на пол, скорчившись, и осматривая потолок и стены в поисках камер.

- Мне помнится, по углам! - Вспоминал Токис, - по углам камеры стояли

- За нами наблюдают!

- Нам нужно срочно уползать от этих камер. Нам нужно уползать.

Токис опустился на колени рядом с ним, и оба громоздких сатурната поползли к выходу, как в каком-то уморительно юмористическом кино. Вертели головами и ползли. Про существование преступников в стеклянных кубах позабыв напрочь. Леха в открытую в след им ржал. Серега, ради такого удивительного спектакля, оставил телевизор и, открыв рот, наблюдал за происходящим.

Сатурнаты выползли из комнаты в коридор. Сейчас Леха точно знал, что эмокон имеет очень хорошее воздействие на инопланетных существ, создавая у них временное присутствие различных чувств и эмоции. Но так же, эмокон абсолютно не действует на людей. Либо это была такая специальная задумка деда Сашки, либо это была недоработка функций эмокона. Но в создавшейся ситуации для Лехи это было совершенно неважно.