Дети Сатурна или Космическая одиссея Лёхи

Глава 3. Эпидемия.

Лёха только отдышался, устроившись в кресле, и даже подумывал подремать, как Сата объявила:

- Обед.

Сон у Лёхи сразу как рукой сняло. Конечно, проголодаться он проголодался и с удовольствием бы сейчас заточил тушёной картошечки или макарон с мясцом, но не резиновых огурцов, которыми пичкали его здесь.

Сату же мало волновали его мысли и желания. Она достала из своих пресловутых шкафчиков в стене капсулы заранее подготовленную коробку с обедом для поддержания жизнедеятельности в исследуемом. Выложила на стол перед Лёхой тарелку с багровым содержимым, пояснила:

- Борщ.

Далее два куска хлеба, чашку чая и что-то круглое светлое, тоже дала пояснение:

- Кусок торта.

Лёха замотал головой. Сата не высказала никакого возмущения, подняла руку, растопырив пальцы, и, захватив Лёхин затылок, впихала в него борщ.

Борщ проскользнул, не оставив никакого вкуса во рту. Лёха взмолился:

- Я торт сам съем.

Сата отпустила его и встала наблюдать. Делать нечего, бедный Лёха принялся давиться да есть.

Из кабины управления высунулся Тус:

- Обедаете?

Сата кивнула, Лёха ещё больше сморщился.

- А вы совсем не едите? - Спросил он.

- Каждое утро принимаем капсулу питания, обеспечивающую норму суточной активности. - Ответила Сата.

- Весёлая у вас жизнь... - Усмехнулся Лёха, дожёвывая капсулу в виде чашки чая.

- Получено сообщение о массовой эпидемии и бунте на Марсе, - сообщил Тус, - только что высветилось. Нужно лететь обратно, приказано наше присутствие и участие.

- Сколько у нас осталось обеззараживающей жидкости после полета на Землю, - спросила Сата, - посмотри датчик.

- Сразу же посмотрел, объем еще достаточный. Капсулу развернул.

У Лёхи коричневый кусок чашки с чаем застрял в горле, слушая этот диалог. Конечно, можно подумать, что прикольно побывать на Марсе, но пока что, находясь здесь, ничего феерично- приятного он не увидел и не познал, только издевательства, то моральные про колонизацию его планеты, то физические с запихиванием еды. И всё из-за какой-то пышногрудой блондинки, не поведись он, не высунись с балкона - и проблем бы сейчас не было, попивал бы кофе на кухне. Как всегда - все проблемы от пышногрудых блондинок, вляпаешься, а потом не знаешь, как выкарабкаться из вырытой себе же ямы.

Между тем "слива" уже приближалась к Марсу и вскоре мягко приземлилась на поверхность. Сара и Тус предупредили Леху, чтобы он оставался в кресле и не смел высовываться ни при каком повороте событий. Дальше брат с сестрой к выходу вытащили тонкие гибкие шланги откуда-то из недр кабины. Затем Тус на пульте (маленьком блестящем круглом, похожем на блюдце, довольно непривычном для землян) перепрограммировал направление лазерных лучей.

На экране высветилась карта с указанием всех географических объектов: гор, вулканов, кратеров и тому подобное, и также с объектами жизнедеятельности: дорогами, техническими пунктами и стеклянными кубами. Ярко-бардовой мигающей точкой на карте было указано их местоположение: между двумя каменистыми возвышенностями, впереди была указана тонкой полосочкой дорога, а сзади - сразу четыре стеклянных куба.

Сата посмотрела на Лёху и приказала своим спокойным металлическим голосом:

- Паутоскан не снимать ни при каких обстоятельствах. Скоро заход солнца, радиация сильнее в разы.

- Да я и не собирался, - пожал Леха плечами.

Потом она дала ему какую- то очередную капсулу, он проглотил, уже и не сопротивляясь. На табло вновь высветились надписи на тарабарском языке, через несколько минут Леха вдруг стал осознавать, о чём там идёт речь.

- Это язык марсиан, - пояснила Сата, Лёха в знак согласия кивнул головой и стал дальше наблюдать, что будет.

Сата и Тус сдвинули дверь в капсуле и вышли, протягивая за собой тонкие шланги, отошли чуть вперед, оценивая ситуацию.

Лёхе сразу же бросился в глаза закат; такого на своей планете он ещё не видел, закат был голубой. Зрелище потрясающее. На горизонте разливалось голубое, играющее всеми оттенками этого цвета, зарево, его отблеск падал на поверхность, отчего впадины кратеров переливались серебристым свечением, а песок чернел в этой игре цвета, придавая пейзажу сказочно-космическую зловещеть. Лёха даже открыл рот от увиденного. Он поднялся с кресла и направился к выходу из капсулы, напрочь забыв все наставления Саты. Марсианский пейзаж на закате очаровывал. Лёха выпрыгнул из капсулы, не отрывая взгляд от горизонта.

Постепенно светло-голубые полоски наливались более тёмными, тяжелыми цветами, погружая всё в синий мрак.

Лёха сделал несколько шагов на встречу закатной полосе. Сата и Тус виднелись вдали, держа шланги и ожидая подхода заражённых, а подойти они должны были однозначно, уловив появление чего-то нового. И тогда брат с сестрой окатят их обеззараживающей жидкостью, смывая нетипичный для космической действительности вирус.

Лёху, повернув голову, вдруг увидел, что его трогают за локоть, ощутить через паутоскан он это не мог. Перед ним стояла ... марсианка. За ней ещё несколько марсиан и марсианок. В основе своей они напоминали людей, как и сатурнаты: голова, продолговатое туловище, руки - ноги. Вид лица и рост только имелись у каждого свои. Марсиане были низенькие, даже чуть поменьше Лёхи. Нос и глаза на их лицах, в противовес сатурнатам, выделялись четко, выглядели массивными кочками. Как и уши, которых не было совсем у планетных соседей, у марсиан были похожи на слоновьи, и умели завертываться внутрь. Позже Леха узнал, что эти особенность строения вызваны природными условиями. Безумные песчаные бури, которые постоянно резвились на Марсе, вынуждали иметь такое строение, чтобы песок не забивал глаза, рот и уши. А на планете Сатурн носились невозможные скоростные ветра, поэтому и тело у жителей было такое продолговатое, обтекаемое.

- Чё? - Мотнул головой Лёха, отдергивая руку.

Марсианка, увидев, что её заметили и начали разговаривать, закивала, заулыбалась своим маленьким ртом, принялась усиленно жестикулировать руками:

- Мы хотим заботиться о тебе, хотим сделать тебе хорошо. Мы полны трепетной заботы...

У Лёхи задёргался глаз. Правый глаз итак давненько уже начал почёсываться под паутосканом, а от подобных заявлений зачесался по полной.

- Что тебе сделать хорошо? - Не унималась марсианка, - у нас есть вязаные шарфики, давай повяжем? Тебе будет тепло. А ещё у нас есть лягушка, с Земли. Мы можем дать тебе её съесть. Что тебе хочется?

Лёхе стало смешно от подобной заботы. Он сначала растерялся, а потом вспомнил, что в ситуациях, когда не знаешь, как действовать и что ответить, нужно применить юмор.

- Мне бы бабу да еды, - попытался схохмить он, позабыв, что жители космоса не проявляют эмоций, и, соответственно, с юмором они тоже не на короткой ноге.

Марсианка проговорила за ним по слогам, пытаясь понять смысл:

- Ба-бу...

- Ну да, - не унимался Леха, - хоть какую, только с Земли...

Марсианка зависла, Лёха усмехался. Потом, видимо, в ее голове прошла колоссальная работа, что-то покумекала она своими космическими мозгами и выдала:

- Но я же лучше ба-бы с Земли.

Теперь зависнуть пришла очередь Лехи, в душе он ржал, а что ответить не сразу нашелся - кто их знает этих марсиан, как они отреагируют и что надумают. Сказал просто:

- Конечно...

Марсианка заулыбалась.

- Я Миноресса, сейчас мы повяжем тебе шарф и пойдем с нами.

Она повернулась к своим сородичам. Лёха только сейчас увидал, что в руках у многих из них есть спицы и клубки, и что они не останавливаясь вяжут, даже практически не смотря на то, что получается. Причем, марсиане были трехпалые, а работа только так спорилась.

Откуда-то из недр их толпы появился шарфик, яркий, зеленый, и Миронесса ринулась повязывать его Лехе на шею.

- О Солнце, - любовалась Миронесса и толпа ей радостно гоготала.

- Я Солнце, - идиотски заулыбался Леха, поддаваясь их расположению.

- Не сильно обольщайтесь, - послышалось за спиной. Леха резко обернулся, за ним стояла Сата. По лицу марсианки пробежала тревога

- Солнце-наш бог, - поясниляла Сата, рассматривая окруживших Лёху марсиан, - есть Солнце и все существует.

Лёха отметил про себя, что в этом есть своя логика. Но дальше размышления его были прерваны - Тус, подойдя, окутал всё пеленой обеззараживающей жидкости. Марсиане взвизгнули, подпрыгивая и пытаясь закрыться ручонками от рассеивающихся брызг. Миронесса тут же молниеносно схватила Лёху за руку и потащила в сторону. Они встали за ближайшую возвышенность, чуть пригнувшись. Тус продолжал разбрызгивать из шланга воняющую медициной жидкость; Леха подумал, что удивительные свойства имеет этот паутоскан, придуманный на Сатурне - механические воздействия, прикосновения он не передает, а запахи через него чувствуются.

Вдали, настроенные Тусом еще до выхода из "сливы", блеснули лазерные лучи, в синеющем пространстве больно ударив в глаза. Марсиане стали потихоньку успокаиваться и сникать. Спицы падали из рук, нитки путались, цеплялись за ноги, навязанное распускалось. Кто-то из марсиан уселся прямо там на камни, уставившись на всё темнеющий горизонт, кто-то остановился в ступоре, не находя, что делать, остальные бесцельно побрел в разных направлениях.

Лёха высунулся вперед, пытаясь лучше разглядеть, что там происходит. Миронесса уловила его любопытствующий взгляд и, видимо, ей это очень не понравилось. Сделав шаг поближе, она с силой толкнула Леху. Он не удержался и повалился назад, оступился и слетел в довольно глубокий кратер. Миронесса склонилась удостовериться, что он в яме, улыбнулась. Лёха беспокойно заерзал на песке - не хотелось бы, чтобы она сейчас спрыгнула сюда же. Но Миронесса прыгать не думала, поулыбавшись, исчезла в темноте. Лёха облегченно вздохнул и тут же новая волна беспокойства накрыла его. Он понял, что остался совсем один на огромной чужой планете. Вскочил, ноги увязали в песке. Стенки этой огромной ямины были каменистые, без значительных выступов. И довольно высокие - раза в три больше его роста. То есть выбраться так запросто отсюда не удастся.

Лёха сжал кулаки и крикнул что было сил:

- Аааааа...

Звук взвился ввысь, ударяясь о стены кратера и затих,рассыпался на мелкие невнятные отзвуки.

Лёха замер в беспомощности. Вот угораздило же оказаться именно ему здесь. А ведь за плечами всего каких-то тридцать пять лет, по космическим масштабам мгновение, просто чих. И как- то быстро, невероятно быстро всё пролетело. У Лёхи от мыслей засвербело глаза, вспомнилась жена, такая далекая, совершенно необходимая в эти минуты. Почему-то мелькнули мысли о их одной из последних встреч.

-Уходишь? - Тихий, без криков голос жены, - ставишь точку с нами.

- Запятую, - не глядя на нее зло бубнил он, - ставлю запятую. Но ухожу...

От воспоминаний стало невероятно плохо, прямо до физической боли в теле стало плохо. Леха дернулся, сбрасывая с себя эти мысли. И, поддавшись инстинктивному желанию бежать, действовать, только лишь бы не думать, ринулсявперед, ощупывая стенки в надежде найти возможность, чтобы выбраться. Но ничего подобного, никаких приемлемых вариантов не предстало. Он поднял голову, в вышине синие полосы вечернего зарева уже в полную силу налились темнотой. Жутко. И снова понеслись мысли, отчего так бездарно заканчивается жизнь в некому неизвестном песчаном кратере чёрте знает где. От отчаяния и бессилия Лёха заорал.

В вышине мелькнул резкий свет прожектора, послышались звуки приближающихся шагов. Появились Сата и Тус. Отсюда, снизу ямины, они виделись огромными вытянутыми. Но Лёха очень обрадовался их появлению.

- Зачем вы прыгнули сюда? - Раздался металлический голос Саты, без единой дольки ни возмужения, ни сочувствия.

- Я чё? По своей воле что ли прыгнул? - Крикнул им вверх Лёха, - прямо шел - шел и думаю "а дай-ка я в кратере посижу", так что ли? Столкнули меня, эта ваша припадочная марсианка и столкнула.

Лёха пытался как можно громче рассказать, как попал сюда, но сатурнаты его не слушали и вообще исчезли из поля зрения. Заметив их отсутствие, Лёха замолчал, с тревогой поглядывая туда, где они только что стояли.

- О, господи, или солнце, или кто угодно, сделай так, чтоб показался хоть кто-то, - мелькнула у него в голове мысль, - только лишь бы не пустота.

Снова блеснул яркий свет прожектора и Тус, нагнувшись вниз, спустил веревочную лестницу. Лёхе показалось, что веревочную. Но Тус с силой тряхнул ее и лестница обрела стальную прочность. Леха в очередной раз удивился технологиям космических жителей. И когда они успели все это наизобретать и навыдумывать?

Выбравшись из ямы, Леха тут же столкнулся с Сатой. Она стояла и смотрела на его пыхтения. А он, наконец-то выбравшись, повалился на песок, почувствовалась усталость.

Сата наклонилась и легко вытянула лестницу; встряхнув её, сложила в тонкую трость. Лёха мало-помалу отдышался.

- Почему вы вышли из корабля, этого вам не позволяли. Я же предупреждала, что при любых обстоятельствах нужно находиться в кресле.

И она позвала Туса, сказала, указывая на Леху:

- Обработай материал.

Тус вскинул шланг, противно пахнувшая жидкость брызнула на Лёху. Но он уже на это отреагировал спокойно, продолжал сидеть на песке, отходя от кратерного падения.

Через несколько секунд Тус завершил обработку Лёхи и вернулся к прежнему занятию: маленький блестящий шприц он медленно вгонял в тела обессиленных марсиан, которые неподвижно сидели или лежали кто на камнях, кто на песке, и высасывал из них в шприц вирус. У Лёхи от увиденного задергались оба глаза сразу, он скукожился, задергался.

Сата уловила его опасения, сказала:

- Вам пока не требуется данная процедура. Это молекулярная вакууманизация вируса.

Лёха мотнул головой, давая понять, что до него не доходит, о чём говорит Сата. Она почему-то не отмахнулась, так же безразличным голосом пояснила.

- Сейчас в материи каждого заражённого марсианина находится вирус. В шприц закачена небольшая доза специального вещества, разработанного в наших лабораториях, эта доза вещества действует как магнит для выявленного вируса. Игла шприца входит в материю, и за счет давления и притяжения, возникающего между вирусом и веществом, вся молекулярная структура вируса всасывается в шприц, не затрагивая другие молекулярные группы.

Тус переходил от одного марсианина к другому, упаковывал шприцы в небольшие прозрачный контейнеры и складывал в прямоугольный тубус, стоящий около Саты.

Зрелище пугающее, какое-то даже гнетущее показалось Лёхе: на фоне синего зарева среди каменистых гор и кратеров космические жители, ловко орудуя шприцами, высасывают из других космических жителей вирусы. С ума можно свихнуться, находясь рядом со всем этим. Но, как показывает жизнь, передергивает от нетипичного тогда, когда думаешь об этом на расстоянии, а, окунаясь в ситуацию сголовой, воспринимаешь всё не так остро, точнее выжить можно, привыкается...

Марсиане, истощённые вирусом и действием обеззараживающих веществ, сидели где придется, опустив голову. Более выносливые, едва переступая ногами, тянулись к горизонту медленной вереницей. Но Тус подходил и к ним, останавливал и совершал процедуру. Заражённые не сопротивлялись, стояли покорно.

Наконец тубус был заполнен и брат с сестрой приняли решение вернуться в "сливу". Лёха направился за ними, без приказов понимая, что нужно делать.

- Что с этими будет? - Спросил он.

- Болезнь отступит, - не оборачиваясь ответила Сата, - и всё войдет в норму. Ещё медицина скоро прибудет для решения всех проблем.

И действительно, не успели они дойти до капсулы, как вдалеке показались две такие же сливы, они стремительно приблизились и опустились бесшумно рядом. На их бортах красовались огромные зеленые кольца чуть отличные в оттенках, оказалось, что для сатурнатов это знак экстренной помощи в области медицины и биологических лабораторных исследований. Прибыла помощь для марсиан.

Лёху Сата спровадила в капсулу, приказав не покидать что бы не случилось, закрыла дверь. А сама с братом что-то принялись обсуждать с прибывшими. Потом, по возвращению, уложили шланги, провели необходимые обеззараживающие процедуры и Тус запустил пуск на панели управления. Капсула подернулась и поднялась вверх. Далее их путь уже однозначнолежал на Сатурн.

Лёха устроился в кресле и задремал.