Детский сад 7

Шестая глава

Два вопроса непрерывно мучили Селену: какого чёрта Перт скрывается от Ильма? И как Перт собирается изучать демоническую сущность, вселившуюся в мальчика, если не думает появляться перед ним? Второй волновал больше первого, и Селена немедленно озвучила его, но не в столовой, а в бывшей веранде, нынешнем закрытом для детей кабинете, — в лицо Перту, уже сидевшему здесь с чашкой горячего чая.

— Точно так же, как мы, — вместо некромага ответил Трисмегист. — Он будет изучать его по направленным линиям внимания.

— Ничего не поняла, но доверюсь вашей уверенности, — проворчала Селена и села в кресло, чтобы видеть и мужчин, мальчишек из братства. — Перт, а это впрямь было обязательно — устраивать инициацию в подземном городе, да ещё при полном открытии всех границ мальчика?

— Печать мастера не оставалась на Вереске, — пожал плечами некромаг. — А его будущий мастер привёл довольно убедительные доводы в пользу необычных условий обычного ритуала. Мы не ожидали, что на платформе может произойти что-то… — он запнулся. — Что-то необычное.

— Но хоть что-то вы же должны знать об этой сущности! — настаивала Селена. — Чего нам ожидать от неё? Как она будет себя проявлять? Чего нам ждать от неё, кроме попыток убийства?

Перт скривил губы. Но, подумав, он высказался:

— Примерно предполагаю за данной сущностью существо крайне озлобленное. Действует спонтанно. Иногда бывало, что ожидали от него взрыва, а оно помалкивало. А иной раз бывало — мирно всё проходит, а оно вдруг проявляет агрессию.

— То есть стоит предполагать в сущности неприкаянную душу, ставшую сгустком зла? — уточнила Селена, а потом добавила — в ответ на изумление некромага: — Мне уже объяснили немного видовые отличия этих ваших демонических сущностей.

— Ну, пока мы весьма осторожно относимся к любой классификации, — вздохнул Перт и снова пригубил чай. Наверное, промёрз, пока ожидал открывающих изгородь.

— Вам сказали, что Вереск приковал себя к столбу на время сна?

— Сказали. Но учтите — этого мало.

— То есть? — встревожился Джарри.

— Сущность не бережёт носителя. Может сломать ему руку, если захочет освободиться от того, что её утихомиривает.

Селена молча выслушала ответ и оглядела всех сидящих.

— Я мало что в этом понимаю. Поэтому следующий мой вопрос наивен: когда существовала необходимость, мы обращались к помощи мертвецов со здешнего кладбища. Почему не сейчас?

Перт, слегка изумлённый, тоже уставился на мага Ривера, к которому преимущественно обращалась Селена. Колр чуть поднял брови, размышляя… Селена, не дождавшись ответа, тут же задала другой вопрос:

— Коннор, чем отличается душа машины от вселившейся в Вереска сущности?

— На это могу ответить и я, — пробормотал Перт, покосившись на ухмыльнувшегося мальчишку. — Сущность буквально обвила душу и сердце мальчика. Попробуете совершить нечто вроде экзорцизма, вместе с сущностью уйдёт душа. Убьёте Вереска.

— Вы пришли сюда с уверенностью, что демоническая сущность может сбежать. Поэтому побоялись войти на глазах всех на территорию деревни. Но ведь сбежит она вместе с Вереском?

— Именно так, — хмуро подтвердил Перт, глядя на чашку, опустив голову, из-за чего стал опять походить на хищную птицу. На уставшую хищную птицу.

— Но вы ведь не только из-за теоретического интереса пришли сюда! — настаивала Селена. — Что-то же есть практическое, что может остановить эту сущность!

— Чего вы хотите от меня, леди Селена?

— Я хочу знать, как защитить детей. Всех. В том числе и Вереска. Что вы делали в храме, чтобы защитить от этой сущности однокашников Вереска?

— Мы закрывали его под магическим куполом, — неохотно ответил Перт.

— Хорошее решение, — пробормотал Трисмегист, — но неуютное. Сущность под куполом не бунтовала? Ведь купол перекрывает вход силы.

— Бунтовала, — как-то осторожно сказал Перт, стараясь не глядеть на Селену. — Её бунт выражался в том, что она… — он замялся. — Она портила своё физическое… вместилище. Ну… Заставляла его биться о стены и подобное…

— Это вы так образно мне сейчас сказали, что Вереск сильно избит? — медленно спросила Селена. — Поэтому он не захотел при мне переодеваться? — Она взглянула на Колра, прежде чем закончить: — Придумайте что угодно, но мальчик не должен страдать от боли. От любой — душевной или физической. Иначе… зачем вы здесь нужны, Перт? Коннор, где вы будете проводить испытания своих салютов-фейерверков?

— У Лесной изгороди, — не сразу отозвался Коннор. — Мы не хотим, чтобы малышня заранее видела их. Сюрприз же.

— До времени сна осталось немного. Так что давайте начинайте свои эксперименты, а мужчины… — Она чуть не с угрозой взглянула на упомянутых. — Умные и сильные мужчины посидят тут и придумают, как помочь одному несчастному ребёнку. Перт, я вернусь, когда все уснут, и провожу вас в бельевую. Там домашние устроят вам постель, и вы сможете провести несколько ночей в уюте и незамеченным. Насколько понимаю, активной деятельностью вы будете заниматься в основном ночью?

Тот лишь кивнул.

Селена встала и, не оглядываясь, вышла с веранды.

Вопросы, которые она задала, ответы, которые она услышала… Всё конкретно, и всё впустую. Она постояла немного в предбаннике, бессмысленно глядя на нижние полки с детской обувью, и встряхнула головой. Тёплая Нора показалась низкой и слишком прохладной. Слишком уязвимой. Ведь где-то там, в саду, в домике, который раньше был садовой сторожкой, затаилось неведомое зло. И оно в любой момент может нагрянуть сюда, в дом, полный детей. Селена представила, как обезумевший Вереск, которым командует демоническая сущность, выворачивает из цепи руку, ломает её и идёт, страшный и окровавленный, в Тёплую Нору — пугать и убивать детей…

Её передёрнуло. Пришлось взять себя в руки и войти в дом. За порогом, в тепле, осмотрелась, пытаясь сообразить, с чего начать и чем вообще заняться, лишь бы не думать о том страшном, что упорно владело её мыслями. Использовала приём, который однажды присоветовал Джарри — от растерянности. Надо спросить себя: «Что мне сейчас хочется — очень-очень?» И Селена ответила: «Мне хочется взять сына на руки. Очень хочется!» И поспешила в детский уголок гостиной.

Издалека увидела: рядом с журнальным столиком с разбросанными по нему журналами и детскими книжками сидел на ковре Риган, подогнув здоровую ногу и вытянув покалеченную — та стараниями Трисмегиста уже могла сгибаться в колене. Прислонившись к нему, как в кресле, сидел Стен и сосредоточенно слушал сказку, которую ему читал мальчишка-дракон.

И Селена медленно пошла к ним, по пути приглядываясь к Ирме, которая вязала уже не одна, а сидя рядом с Космеей: кажется, они решили вязать Вереску шапочку по очереди, а Мускари листал журнал, посмеиваясь над ними. Кроме них из старших детей, которым разрешено гулять после захода солнца, в доме остались Вильма и Моди. Вильма сторожила младших и одновременно готовила сценарий послезавтрашнего праздника для малышни, сидя за другим столиком: писала в тетрадке пункт за пунктом, нумеруя каждый, потому что всегда была строга и пунктуальна сама. Моди, словно провинившийся сорванец возле строгой воспитательницы, примостился рядом, ссутулившись и под руку шепча явно какие-то хулиганские добавки к сценарию, потому что Вильма то и дело то хмурилась, вполголоса ругая его, то внезапно смеялась, закрываясь ладонями. Правда, изображать сорванца Моди не всегда удавалось. Хоть он и остался в доме из-за Вильмы, но время от времени поневоле ему приходилось выполнять её обязанности. Вот и сейчас мальчишка, вроде спокойно сидевший рядом с подругой, резко встал из-за столика и буквально на лету поймал прыгнувшего на соседнее кресло Корилуса. Селена, видевшая, что малыш-эльф собирался прыгать, замерла на месте, сообразив, что тот не допрыгнет до намеченной цели, и выдохнула, когда тот захихикал, пойманный сильными руками Моди. Оборотни-двойняшки, которые гнались за Корилусом, запрыгали вокруг Моди, требуя опустить малыша-эльфа, но мальчишка спокойно шагнул вперёд и усадил Корилуса на верхнюю полку с игрушками, до которой Тармо и Виллу не допрыгнуть.

— А меня! А меня! — К прыгающим вокруг Моди присоединилась малышка Илмари, протягивая руки вверх — в надежде, что её, если уж не посадят на полку, так хоть поднимут к потолку, а это такое счастье!..

Приближаясь к Ригану, Селена приметила Айну: она сидела с Бериллом, складывая детские магические паззлы, но сейчас застыла, улыбаясь весёлой кутерьме вокруг Моди. Берилл посмотрел на неё, потом оглянулся на просящих подбросить к потолку… Селена перехватила взгляд Мускари. Он смотрел то на Айну, то на Моди, уже подбрасывающего к украшенному бумажными игрушками потолку малышей по очереди. Вздрогнула рука мальчишки-эльфа. А в следующий миг двое мальчишек в разных углах детской, смеясь, помогали малышне взлетать к потолку и ахать от удовольствия, а то и попискивать, когда взлёт становился слишком резким — особенно, если старшие разворачивались со своими «пассажирами».

Селена остановилась ближе к стене, стараясь не помешать и уже улыбаясь во весь рот. Успокаиваясь, следя, чтобы мальчишки крепко держали малышей, она думала: «Нет, они придумают что-нибудь! Обязательно! Они и правда умные, хоть я и сказала им это с сарказмом! Они помогут Вереску!» Добравшись до Ригана и сына, она села на ковёр рядом с ними, и Стен тут же перебрался к ней на ноги, выдирая из рук мальчишки-дракона книгу, явно чтобы показать ей страницы с картинками.

— Порвёш-шь, — снисходительно сказал Риган, отбирая книгу и откладывая её подальше.

— Покажу-у, — серьёзно прогудел Стен. — Мама хочет пос-смотреть!

— Стен, я уже видела, — улыбнулась Селена, стараясь удержаться от смеха: Стен слишком много времени проводит с Риганом и уже успел научиться от него шипеть.

— Тогда на ручки! — велел сын, словно кивая — глядя на взлетающих в руках мальчишек малышей.

— Сейчас папа придёт — и полетаешь! — вздохнула Селена. В последние дни малышей с собой на дельтапланах летать не берут: слишком холодно для них, а одеть младших плотней — дельтапланеристам неудобно: они и сами-то одеваются теплей, а уж утеплённая малышня — вообще лишний груз, с ним трудней планировать в воздухе. Вот и соскучились малыши без полётов. Да и завидно: старшие-то продолжают летать.

Но и мальчишки устали, сообразив, что не ту игру придумали — слишком много желающих полетать. И принялись уже на ковре возиться с младшими, да так, что вскоре Ирма не выдержала, слетела с кресла и кинулась в шуточную войну, где каждый из её сотоварищей пытался оседлать старших мальчишек и прокатиться на них.

Радость мгновенно пропала, едва Селена подумала о Вереске. Стараясь не привлекать к себе внимания, она встала и почти незаметно ушла из детского уголка гостиной. Постояв немного в столовой, где Вереску так и не удалось поужинать со всеми, она рассеянно ответила на какой-то вопрос Веткина и, помедлив, вышла из дома, накинув свою старую куртку.

Пока братство с другими старшими бегает возле Лесной изгороди, Вереск-то один. Не надо бы его оставлять в одиночестве. И она быстро зашагала к садовому домику, раздумывая о том, что неплохо бы разговорить мальчишку-эльфа, поинтересовавшись его делами в учёбе более дотошно. А там, глядишь, может, будет легче уговорить его остаться после проведённого магами «экзорцизма» в Тёплой Норе.

— Леди Селена! — окликнули её от дома, и она обернулась.

В вечерних потёмках не сразу поняла, что за высокая фигура догоняет её, а голоса не узнала — слишком далеко отошла в сад от Тёплой Норы. Остановившись, выждала, сообразив, что неизвестный пока собирается именно что догнать её. Едва приблизился, она вспомнила интонации и сопоставила с энергичным шагом и жёстким движением.

— Трисмегист?

— Да, леди Селена. Вижу, вы собрались к мальчику.

Он не спрашивал, просто уточнял.

— Да, я иду к Вереску.

— Позвольте — я вас провожу.

— Да, конечно.

Они пошли по тропе к садовому домику. Селена молчала — не знала, о чём говорить. Трисмегист молчал — он вообще не слишком любил говорить на ходу, насколько она помнила его привычки. Когда подошли к домику, старый эльф спокойно обогнал Селену, чтобы распахнуть перед нею дверь. Но, не успела она сделать и шагу, как Трисмегист резко оттолкнул её и бросился вовнутрь. Перепуганная, Селена кинулась за ним, но в темноте — магических огоньков на стенах поубавилось — она не сразу разглядела, что в маленьком помещении происходит. Только услышала страшное утробное рычание, возню и хрипы живого существа, которому не хватает воздуха.

Боясь заходить глубже, потому что ничего не видела, в отличие от старого эльфа, она шарахнулась назад. От внезапного верещащего визга её словно окатило ледяной водой, а ноги едва не подломились. Но визг был короток, и Селена, вспомнив — Вереск здесь! — лихорадочно принялась восстанавливать свет. Сначала ничего не поняла: огоньки снова легко появлялись на поперечной доске стены, но тут же пропадали, словно их мгновенно кто-то сдувал. И в краткие секунды, пока огни пытались осветить домик, она видела лишь резко падающие или суматошно дёргающиеся тени.

Сама уже в панике дрожа и ничего не понимая, Селена попятилась было к выходу из домика, думая звать на помощь чёрного дракона и жалея, что надела блокирующие от братства кольца, когда в темноте зазвучал поразительно спокойный голос Трисмегиста, выговаривающий странные слова — судя по большому количеству шипящих, старый эльф перешёл на драконий язык. Проговаривал он их размеренно, и эти слова успокоили бы Селену, потому что в первые мгновения Трисмегист говорил один — в тишине. Хотя нет. В той же тишине всё ещё продолжался ритмичный хрип третьего живого существа… Но покой быстро пропал, потому что спустя краткое время старому эльфу начали отвечать — резким, злобным фальцетом, и от этого сиплого тонкого голоса, в котором трудно было узнать голос Вереска, Селена вздрагивала и ёжилась, как от пронзительного ветра, бьющего колючим снегом в лицо.

— Селена, что здесь… — начал запыхавшийся знакомый голос от порога и заткнулся — видимо, вновь прибывший расслышал размеренный речитатив Трисмегиста.

Селена судорожно пожала в ответ руку Коннора, который нашёл её пальцы и переплёл со своими, успокаивая. Теперь они вдвоём вслушивались в голос старого эльфа, словно подавляющий резкий фальцет отвечающего ему неизвестного существа — Селена страшилась даже предположить, кто это, хотя рассудок и так уже определил… Но вместе с Коннором пребывать при беседе, ужасающей из-за тьмы, стало легче.

Фальцет в последний раз взвился было, жалобно протестуя, однако негромкий, но сильный и уверенный голос Трисмегиста вновь подавил его.

Секунды тишины и слабеющего хрипа… По поперечной доске неуверенно затеплились магические огни. Они осветили фигуру Трисмегиста, который стоял как-то странно — слегка ссутулившись, что было для него очень необычно. И чем дальше, тем отчётливей ошеломлённая Селена понимала, что слабый хрип исходит от него.

Но вот Коннор ослабил хватку и шагнул вперёд. Трисмегист, напротив, отошёл в сторону, и Селена снова ужаснулась, теперь уже не видя Вереска у столба в середине садового домика. Потом её взгляд будто соскользнул вниз. Мальчишка, неловко вывернув руку, сидел на коленях у подножия столба. Именно к нему решительно приближался Коннор.

— Коннор… — спохватилась Селена, совершенно потерянная: и Вереска жаль, но и за Коннора страшно. А вдруг та тварь, что сидит в мальчишке, затаилась? И только и ждёт, чтобы наброситься на ненароком подошедшего к ней.

— Мама Селена, всё хорошо, — не оборачиваясь, откликнулся старший сын и присел на корточки, кажется стараясь разглядеть, что с Вереском. — Но ты пока не подходи…

Не совсем поверив ему, Селена, тем не менее, на подгибающихся от страха ногах попробовала приблизиться к нему. Но один взгляд на Трисмегиста, что-то прижимающего к груди, — и Селена замерла. За сына теперь не боялась, поэтому направилась к старому эльфу, который огляделся и присел на одну из приготовленных постелей.

— Что… это? — Побаиваясь говорить вслух, она спросила шёпотом, глядя — и не веря.

— Процион, — невозмутимо ответил Трисмегист. — Сущность пыталась задушить его. Мы пришли вовремя.

Плачущие глазёнки Нота уставились на Селену. Процион всё ещё хрипел, открыв пасть, но хрип постепенно сходил на нет.

— Он — что… — начал было Коннор, но Селена поспешно перебила его:

— Не надо говорить об этом!

После недолгого молчания Коннор ответил:

— Понял.

— Он живой? — глупо спросила Селена, садясь рядом со старым эльфом и пытаясь понять, что можно сделать с животным.

— Селена! Селена! — раздались негромкие голоса от двери, и она выдохнула: всё братство здесь! Хоть ребята и опоздали, но ей стало гораздо спокойней.

— Я здесь, — отозвалась она, в полутьме различая мальчишек пока по росту. Вот высокий и худой Хельми, за ним — Мирт. Только эти двое вошли, как обнаружились двое помельче, причём один из них вдруг кинулся в домик — к Трисмегисту.

— Что с ним? Что с моим проционом?! — ахнул Колин, с коленей старого эльфа сграбастав Нота в охапку и тут же садясь на пол, чтобы тормошить и обнимать зверя.

— Теперь уже всё хорошо, — задумчиво сказал Трисмегист, и Селена услышала в его голосе хрипловатые нотки. Устал, пока читал заклинания, утихомиривающие сущность?

— Коннор, что с Вереском? — встревоженно спросила Селена, которой старший сын велел не подходить к столбу.

— Вереска пока нет, — бесстрастно сказал Коннор.

В помещении внезапно стал нарастать свет. Вскоре Селена, как и остальные, увидела, как Хельми обходит домик и не только восстанавливает магические огни на стенах, но и увеличивает их яркость… У Селены перехватило дыхание: Вереск висел на вывернутой руке и, будто сломанный — вывернув голову, смотрел на неё. Нет, мимо неё.

— С ним всё будет хорошо? — замирая, спросила старого эльфа Селена, борясь с желанием немедленно подбежать к мальчику.

— Да, — спокойно сказал Трисмегист.

И будто эхо — тихий сиплый голос:

— Ты врёшь, старик…

Даже Коннор, сидевший на корточках перед Вереском, отшатнулся, и только помощь Мирта помогла ему не свалиться назад.

Как будто ничего особенного не произошло, Трисмегист безразлично ответил:

— Ты настолько хорошо знаешь меня, чтобы утверждать это?

И встал, словно видеть собеседника во время его отклика.

— Я-а… знаю тебя-а… — провыли с пола.

Селена отказывалась верить, что это воет мальчишка-эльф. Жалость он вызывал неимоверную: тощий, скрученный в позу, в которой сидеть-то тяжело — не то чтобы общаться. И в то же время он вызывал страх. Из слабого тела рвался продирающий по коже сиплый голос… Трисмегист будто ничего не замечал. Он, склонив голову в странном изучающем движении, встал перед этим жалким телом — в шаге от Коннора, которому помогал встать на ноги Хельми. Нечто внутри мальчишки-эльфа заставило его тело скорчиться у столба так, словно вошедшие напугали его, но силы на то, чтобы огрызаться, ещё оставались. Селена с тревогой следила за двумя собеседниками. Неужели демоническая сущность и вправду знает Трисмегиста? Откуда?

Будто подслушав, старый эльф спросил:

— И откуда ты меня знаешь?

Кажется, Трисмегист старается разговорить тварь, сидящую в Вереске? В садовом домике стало тихо, как будто в нём остались лишь двое. Коннор вообще будто исчез, хотя он только что стоял рядом с Миртом. Мирт же, несмотря на эльфийскую связь с Вереском, предпочитал к нему не подходить ни на шаг: едва помог Коннору встать, как тут же ушёл к двери. Не боялся — наблюдал.

Тварь сипло рассмеялась:

— Тебе любопытно, старик? Тебе интересно? Признайся, старик! Тебе любопытно!

— Мне любопытно, — негромко подтвердил Трисмегист. — И что дальше?

— А я не скажу… — прошептала сущность и завизжала: — Не скажу — и ты сдохнешь, так ничего и не узнав!

— Колин, отдай Нота Селене, — холодно сказал Коннор, словно появившийся из ниоткуда — снова у столба. — Снимаем блокирующие кольца. Мирт!

— Сделал.

Братство окружило беснующуюся в теле мальчишки-эльфа демоническую сущность, поглядывая на Коннора: что, мол, ещё сделать придётся? Но старший сын Селены неожиданно для всех взял за руку Трисмегиста, а потом — стоящего рядом Мирта. Сообразив, что именно задумал Коннор, братство взялось за руки. Селена с беспокойством ожидала, что произойдёт дальше. Она не думала, что сын нашёл решение проблемы с Вереском. Но если даже он нащупал ниточку, с чего начинать это решение, да ещё включив в это начало старого учёного эльфа, — уже замечательно! Селена сама не заметила, как возникла надежда, что мальчишки вместе с Трисмегистом сумеют справиться с затаившейся в теле мальчишки тварью и без Перта.

Сущность, судя по всему, обалдела от происходящего и больше не визжала. Зато монотонно заговорил Трисмегист. И Селена снова испугалась, потому что, как ей показалось, старый эльф начал провоцировать тварь на агрессию.

— Мне незачем знать, откуда ты знаешь меня. Мне достаточно того, что ты сам сказал об этом. Ты слаб.

Тело мальчишки будто взвилось. «Вереск», сгорбившись, встал у столба — напротив Трисмегиста.

— Я не сла-аб! — заявила сущность всё тем же противным фальцетом. — Я очень силён! С чего ты взял, что я слаб? Из того, что это тело слабое? Нет, оно ещё послужит мне, а потом я перейду в другое — и ты меня не поймаешь, старик! Не поймаешь!

На последнем слове его перебил Коннор — будто специально вразрез с последним словом твари — тоже, как и старый эльф, монотонно произнеся:

— Поймал!

Вереск судорожно вздрогнул — и вцепился в столб руками, как будто боялся упасть.

— Поймал, — монотонно подтвердил Трисмегист.

Селена следила за всеми, затаив дыхание. Что они поймали? Кого?!

Мальчишка-эльф медленно взглянул на свою прикованную руку и слабо сказал:

— Больно… Эта… опять была, да?

Руки мальчишек распались, и Селена быстро подбежала к Вереску.

— Вереск, тебе больно? — Сама с искажённым от сочувствия лицом, она вглядывалась в мальчишку, который морщился, дыша часто и прерывисто. Боялась — до ужаса, но всё же положила руки на худенькие плечи.

Мальчишка-эльф сглотнул и шёпотом признался:

— Я как будто неделю не ел… И руку больно.

— Сейчас я тебе её посмотрю, — сказал Трисмегист и тоже подошёл ближе.

Именно его поведение убедило Селену, что тварь пока больше не появится. Она не знала, что сделал Коннор и что понял старый эльф, но поверила им.

— Мирт, пожалуйста, принеси с кухни поесть, — попросила она.

— И, кто-нибудь, сбегайте к Бернару за перевязочным материалом, — добавил Трисмегист. — Вереск поранил руку. Вывих я вправлю, но рану надо бы перевязать.

— Вы… — начал мальчишка-эльф, глядя на всех лихорадочно блестящими глазами. — Вы не боитесь? Не боитесь того, что во мне?..

— Так ты знаешь? — поразилась Селена.

— Я… подслушал разговор моего мастера, — признался Вереск. — Что я сейчас сделал?.. Как больно…

Колин, благо стоял позади него, схватил проциона и быстро вышел из домика. Благодарная мальчишке-оборотню, что не стал упрекать Вереска в том, что тот чуть не задушил Нота, Селена почти беспечно сказала:

— Ничего особенного. Потерпи немного. Сейчас тебе перевяжут руку и принесут поесть. Думай только об этом.

В домике остался только Мирт. Остальные неспешно вышли, и здесь-то Селена нетерпеливо спросила:

— Ну, что? Что вы поймали?

Коннор переглянулся с Трисмегистом и покачал головой:

— Нам надо это обсудить. Может, мы и ошиблись.

«Обсуждайте, — мысленно решила она, возвращаясь в домик. — Главное, что теперь есть надежда…»