Девушка и Ворон

Глава 15. Ящерка и ворон

«Надо решать, надо решать», — стучало в висках у Лизы. Понимать бы толком, что происходит. Этот Шатун один ее собирался похищать или с сообщниками? Что он делает сейчас? Приехал ли отец? Может, уже ищет ее? А Миша… что ж такое случилось с Мишей, что это ему в голову стукнуло?

— Мне тоже показалось, что Михаил Платонович из тех людей, кто на подобную авантюру не способен, — говорил Лизе Федор. — И Шатун тут замешался, он с Чалым повязан, а тот у графини Загорской на побегушках… Подозрительно все это, не к добру. Надо бы в Москву, и разузнать, что да как, я уверен, что все нити тянутся оттуда. Но я тебя не оставлю. Если все же захочешь в монастырь или решишь вернуться домой — и тогда полечу за тобой, хоть птицей — но буду рядом. Боюсь я за тебя.

Лиза поправила шаль на плечах, задумчиво провела пальцем по столешнице. Замуж, значит, зовет… они встречались раньше всего один раз, но что с того? Бывает, когда браки устраивают родители, жених и невеста только на венчании впервые друг друга и видят. А она, Лиза, с настойчивой любовью великого князя, с неожиданным упорством Сокольского, с похищением этим, еще немного — и репутацию в обществе, хоть и не по своей вине, совсем растеряет. Да и опасное какое-то кольцо страстей сжимается вокруг нее. Но даже и не это главное… Главное, что Федор, которому Лиза окончательно поверила, причастен к иному миру — яркому, сказочному, к которому всегда тянулась ее душа. Так ведь и она, оказывается, причастна! И что же ей тогда еще нужно, какой другой жених?

— Я не хочу домой, — сказала девушка. — Не усижу я дома, нечего мне там сейчас делать, когда такие страсти разыгрались. И в монастыре… мне не умиротворенное спокойствие сейчас нужно, Феденька, и не тихое размышление. А молиться Господу я везде смогу. Так что решилась я. Пойду за тебя замуж.

Воронов поднял голову и пристально посмотрел на девушку — взглянул в ее светлые ясные глаза своими, огненными, черными. А потом улыбнулся — мягко и тепло.

— Я знаю, что ты идешь за меня не от безысходности. И верю, что это судьба. Спасибо, Лиза!

Он потянул к себе ее руку, осторожно поднес к губам тонкие белые пальцы.

— Но что у тебя на уме? — спросил негромко. — Откройся… Ты о чем-то думаешь… что-то затеваешь?

Лиза кивнула.

— Помоги мне, Федя… ты сможешь. Я теперь все гадаю, как с быть Александром Константиновичем, как снять с него приворотное заклятье. Ведь это возможно?

— Возможно, — согласился Федор. — Но надо подумать… надо как следует подумать, Лиза. Ну ничего, справимся. Скажи, ты готова прямо сейчас обвенчаться со мной? Мое имение, Тумарино, недалеко, за лесом, и дальше за мостом через Серебрянку. Там у нас храм…

— Я согласна.

— Тогда, Лизонька, надо вновь ящеркой обернуться. Лошадь Шатуна, на которой я тебя привез, увы, испугалась невиданного существа, в которое ты превратилась, и ускакала в лес.

— Лететь придется? — взволновалась девушка.

— Недолго, — улыбнулся Воронов. — И тебе понравится, я уверен.

Ей понравилось! Слов нет, как понравилось парить над лесом, расправляя перепончатые, золотом отливающие крылья…

«Ты не думай о том, что сейчас вот превратишься, — наставлял Федор. — Пытайся все, что в тебе есть яркого, легкого, необычного отпустить на свободу. Вообрази, что целый ворох цветов — алых, синих, зеленых, золотых — бросаешь в небо и сама устремляешься за ними. Представь, что те цветы — это ты…»

И ведь получилось! Что-то запело внутри, зазвенело, разлилось по венам живой водой. Поначалу Лиза оставалась крылатой ящеркой минут десять, не больше. Когда вернулась в свой облик, Федор позволил ей отдохнуть, а потом велел превращаться вновь. Она внимательно слушала новообретенного учителя и делала, как он говорил, хотя кости ломило будто при простуде, и кружилась голова. Но с каждым разом становилось легче, и все проще было удерживать новое обличье. И вот она, Елизавета Измайлова, уже летит превыше деревьев! Вот устремляется под облака… И черный ворон ничуть не отстает, летит рядом с ней. Какая красота, диво дивное! И все иначе воспринимается, мир стал шире и просторней. Ничего не страшно, и горит, звенит что-то внутри — сила, чародейская сила, опасная, но такая притягательная…

Когда миновали лес и мост через неширокую речку Серебрянку, Воронов начал снижаться — и Лиза за ним.

— Прекрасно! — искренне похвалил он ее, когда оба вновь стали людьми. — Облик ты держать почти научилась, возвращаться в прежний вид тоже. Но без меня все же пока не пробуй. И при свете дня тебе, конечно, лучше крылатой ящерицей никому не показываться — народ к такому диву не привык. А теперь пойдем, милая. Луг пересечем, а там и до моего дома рукой подать.

Господский дом стоял на холме, чуть в стороне от села. Длинный, одноэтажный и очень светлый, окруженный липами. «Неужели это будет и мой дом? — думала девушка. — До чего же странно… Вот так сразу — и жена. И без батюшкиного благословения. Но я буду у него прощение вымаливать…»

И все-таки волновалась она нешуточно. Едва приблизились к воротам — с подачи сторожа начался небольшой переполох с радостными возгласами: «Барин! Федор Иванович вернулись!» Внутри дом оказался не столь светлым, но уютным, по-старинному основательным. Управительница встретила поклонами — худощавая старушка с румяными щеками и доброй улыбкой, звать Лукерья.

— Лизонька, я в село, нужно с отцом Петром договориться, — сказал Федор. — А ты, Лукерья Никифоровна, распорядись, приготовьте барышню, невесту мою, к венчанию.

Лукерья не заохала радостно, не всплеснула руками, ничем, кроме обращенной на Лизу теплой улыбки, не выдала своих чувств. Почтительно поклонилась будущей новой барыне и провела в комнату с большими окнами, занавешенными кисеей, с широкой кроватью под малиновым балдахином. Здесь, судя по довольно приятной для глаз обстановке, раньше жила, наверное, женщина… может быть, мать Федора, подумалось Лизе. Вскоре появилась племянница Лукерьи — тихая и застенчивая девка Дуняша, принесла барышне воды для умывания, потом тщательно расчесала ее вьющиеся светлые волосы, уложила в красивые локоны и украсила белыми цветами…

Федор вернулся довольно скоро, полюбовался невестой и увлек ее за собой. И вот они уже в просторном, прохладном храме с высокими стенами, покрытыми древними темными росписями и старинными иконами. Здесь все уже готово к венчанию, ждут их старенький батюшка в праздничном облачении, дьякон и алтарник. Пришла и попадья с внуками — ребятки во все глаза глядели на будущую хозяйку Тумарина.

И Лиза пошла с Федором к алтарю… Венчаться ей пришлось в домашнем платье, но сейчас поверх был накинут длинный газовый шарф, белый, воздушный… девушка и сама не знала, насколько мила в этом простом наряде. Не о нарядах думала, конечно. Взглянула на профиль своего жениха — строгий, четкий и очень красивый, и ее захлестнул одновременно страх и восторг. Свершилось наконец! Жизнь меняется, да так необычно… Что будет дальше? Как все сложится?.. Как же хотелось чуда, хоть самого маленького. И счастья хоть немножечко. И Лиза стала молить об этом Бога…

— Венчается раб Божий Феодор рабе Божией Елизавете… Венчается раба Божия Елизавета рабу Божию Феодору…

Федор надел девушке на палец богатое обручальное кольцо с изумрудом. Поцеловал, приобняв за плечи, — тепло, нежно, осторожно, совсем не так, как там, в домике…

Из храма вышли, взявшись за руки.

— Спасибо, родная, за оказанную честь, за доверие. Я хорошим мужем тебе буду, — просто сказал Федор. — Я, Лиза, все для этого сделаю.

И Лиза доверчиво прильнула к мужу, понимая, что теперь, нежданно-негаданно, этот человек стал главным в ее жизни. А она ничего и не имеет против…